Иогель Михаил Константинович - Между вечностью и минутой

.... У нея была большая семья. Отецъ, отставной генералъ-ма³оръ князь Гордеевъ-Узловъ, мать, шесть братьевъ, пять сестеръ. Въ ту пору, пору дѣтства и юности русой дѣвочки, они жили богато, занимали на большой Никитской домъ въ 26 комнатъ, держали, по старинному, дворню, чуть-ли не въ 40 человѣкъ. Русую дѣвочку всѣ любили,- и отецъ, и мать, въ особенности мать, и сестры, и даже братья, когда чрезъ нее отъ родителей имъ приходилось получать деньги.... А вѣдь это было нерѣдко.

   Тихо росла русая дѣвочка.- Ее и не слышно было въ домѣ, какъ будто и не было.... Она говорила тихо, рѣдко, очень рѣдко смѣялась, почти никогда; но за то часто улыбалась.... и что это была за улыбка!... Полная, все лице освѣщающая, кроткая, добрая.... Мать въ особенности любила. ее за нѣжность, за простоту, за ласку и готовность помочь, съ которыми она всегда относилась къ бѣднымъ.... И нерѣдко русая дѣвочка, отдавъ, въ порывѣ простосердечной склонности къ добру, первой встрѣчной, бѣдной дѣвочкѣ свое самое дорогое, самое нарядное, праздничное платье, скорѣе любовь, чѣмъ досаду, скорѣе изумленье, чѣмъ упрекъ, читала въ улыбкѣ выговаривавшей ей матери.... Всяк³й праздничный день. запечатлевался въ душѣ русой дѣвочки какъ свѣтлый, радостный день.... Она получала отъ матери пять рублей, всѣ, до гроша, отдавала бѣднымъ, и отъ праздника до праздника живы были въ ней ихъ радостныя слезы, ихъ благословляющ³я улыбки. Русая дѣвочка любила не только человѣка, она любила и животныхъ, и все, что дышало въ природѣ.... Какъ-то подъ вечеръ братъ Михаилъ, любимый братъ, нашелъ на улицѣ издыхающаго, еще не видѣвшаго свѣта щенка.... Онъ принесъ его, конечно, къ ней.... Она выкормила его на рожкѣ, назвала Нерономъ, и такъ привязалась къ нему, что никогда и ни при какихъ услов³яхъ жизни не разставалась уже съ нимъ.... Еще русая дѣвочва любила день Благовѣщенья.... Десятками покупала она тогда птицъ и тутъ же выпускала ихъ на свободу.... И долго, долго потомъ, и во снѣ и на яву, все неслись онѣ у ней передъ глазами, и свободныя, и радостныя, чтобы слова два сказать объ ней въ поднебесной выси.... Русая дѣвочка скорѣе была чувство, чѣмъ мысль....

  

  

   Русая дѣвочка перестала быть дѣвочкой.... Она стала княжною Еленою Гордѣевою-Узловою.... стала выѣзжать съ матерью и старшею сестрою, Софьею.- Нельзя сказать, чтобы она не любила выѣздовъ, чтобы она не веселилась на балахъ, чтобы не улыбалась въ отвѣтъ такъ много пр³ятнаго говорившимъ ей людямъ.... Но она и веселилась какъ-то особенно, не какъ всѣ остальные.... не порывисто, не жадно, а тихо, спокойно, какъ можетъ только веселиться и улыбаться дѣвушка восемнадцати лѣтъ, счастливая положеньемъ своимъ, свѣтлая совѣстью своею.... Хотя и стала она взрослою, стала княжною, но не перестала по прежнему быть русою дѣвочкою.... Княжна Софья часто ссорилась съ нею, часто упрекала ее за простоту, даже за наивность обращен³я, равнаго ко всѣмъ безъ различ³я положен³й.... Но русая дѣвочка въ княжнѣ ни какъ все-жъ таки не могла сообразить,- чѣмъ это она, русая дѣвочка, выше другихъ дѣвушевъ, лишь потому что родилась княжною, а онѣ "простыми смертными", какъ называла ихъ Софья.

   И что кто такое,- простые смертные? мѣшалось въ ея головѣ.... Вѣдь она давно знала, что сестра Софья и старше, и умнѣе, и опытнѣе ея, она только не знала, что сама была не измѣримо выше, что ея сфера не мысль, а чувство.... Музыка громче словъ говорила ей.... Никакое литературное произведен³е, хотя бы и самое рельефное, сильное, не производило на нее такого впечатлѣн³я, какъ музыка....

   Она хорошо владѣла англ³йскимъ, нѣмецкимъ, французскимъ языками, бойко говорила на нихъ, правильно писала, читала много, но все это проходило въ ней какъ-то скользя, какъ будто вовсе не задѣвая ее, не оставляя въ душѣ ея никакого слѣда, не возбуждая никакихъ, рѣшительно никакихъ новыхъ мыслей въ ней... Такъ, по крайней мѣрѣ, казалось, и такъ было, если только она не намѣренно скрывала въ себѣ свои впечатлѣн³я.... Княжна при томъ не любила дѣлиться своими мыслями съ окружающими, какъ будто стыдилась ихъ высказывать, какъ будто опасалась, что надъ ними, этими мыслями, и Софья, и друг³е не менѣе близк³е ей люди, посмѣются точно также, какъ смѣялясь надъ нею и она, Софья, и всѣ сестры, когда въ порывѣ состраданья въ какой-нибудь не имѣющей куска хлѣба дѣвочкѣ, отдавала скрытно одно изъ самыхъ нарядныхъ, самыхъ дорогихъ и любимыхъ платьевъ.... Но, въ музыкѣ, чтобы она не сказала, какъ бы глубоко не чувствовала, никто не посмѣется надъ нею, и вотъ, она любила играть, любила забываться въ стройныхъ, то какъ бы замирающихъ, то оживляющихся, все съ новою и новою энерг³ею, звукахъ. И отчего такъ вся даже въ лицѣ измѣнялась она въ тѣ минуты?... И откуда бралась эта бѣглость, эта сила въ ея маленькихъ, слабыхъ рукахъ?

   Какъ тих³й, свѣтлый сонъ мелькнули въ ея жизни и младенчество, и юность.... Недолго такъ легко, такъ свободно дышалось ей!... Братья раззорялись, отца раззоряли!... Содрагнулся старикъ-отецъ, содрогнулся за будущность всей семьи, за младенца-сына, за малютокъ-дочерей!... Ужъ не разъ княжна, пользуясь его слабостью къ ней, отъ долговъ, отъ жидовъ-кредиторовъ спасала брата Михаила.... Спасала и могла спасать лишь до той поры, пока не объявилъ ей отецъ, что онъ не въ силахъ болѣе поддерживать его, и не дастъ ни гроша! Княжна просила брата, княжна каждую ночь молилась за него!... Увлеченный порывомъ безумной молодости, все моталъ и моталъ князь Михаилъ, и съ каждымъ днемъ все сильнѣе и сильнѣе запутывался онъ.... Княжна перестала итрать, какъ будто навсегда разлюбила музыку.... Съ каждымъ днемъ все рѣже улыбалась она, все меньше говорила, блѣднѣла, худѣла.... Все чаще и чаще замѣчала мать красноту въ ея глазахъ, непонятную опухоль вѣкъ.

   - Я много по ночамъ читаю, мамаша, успокоивала ее княжна, въ отвѣтъ на тревожные разспросы.

  

  

   Княжны Гордѣевы-Узловы имѣли обыкновен³е всегда пр³ѣзжать позже другихъ.

   Въ этомъ, впрочемъ, не была виновата княжна Елена. Ей совершенно безразлично было, въ которомъ часу ѣхать. Она только всегда одинаково торопилась домой. Какъ мы уже знаемъ, неособенно даже и любила выѣзды, а если и ѣздила, то собственно потому, что это признавали необходимымъ мать и сестра Софья. Почему? - княжна не задавалась.... Надо - и она ѣхала. Княжна же Софья, напротивъ, до лихорадки любила выѣзжать, любила и свѣтъ, и блескъ, и роскошь; волновалась всѣми и каждымъ, и, въ особенности, мнѣн³емъ о себѣ. Ранн³й пр³ѣздъ она считала несоотвѣтственнымъ своему положен³ю, и если даже совершенно готова была въ 10, никогда не позволяла себѣ раньше трехъ четвертей одиннадцатаго войдти въ переднюю.

   Уже почти всѣ съѣхались, когда ихъ карета остановилась у дверей Долиныхъ. Яркимъ потокомъ лился на улицу свѣтъ изъ большихъ оконъ до блеска освѣщеннаго зала.

   Направо и налѣво рядами стояли экипажи. Изъ полуоткрытой двери швейцарской столбомъ валилъ паръ. Шумный говоръ доносился оттуда. Толпа лакеевъ вела въ ней свою нескончаемую, оживленную бесѣду о господахъ и про господъ....

   - Тсс! обѣгая карету, цикнулъ на нихъ высок³й, молодцоватый выѣздной лакей Гордѣевыхъ.... Все стихло, встало, выпрямилось....

   - Платонъ,- легко спорхнувъ со ступеньки кареты, обратилась въ кучеру княжна Елена,- пожалуйста поѣзжай шагомъ. Ивану велѣла посмотрѣть лошадей. Если отъ нихъ будетъ идти паръ - ты виноватъ!... Чтобы совсѣмъ остыли. Тогда дай имъ овса.

   - Eh bien! нетерпѣливо сдвинувъ широк³я, густыя, черныя, какъ смоль, брови, прикрикнула на нее княжна Софья.

   - Напои и пр³ѣзжай.... Слышишь! бѣгло договорила княжна Елена и, быстро повернувшись, уже на первыхъ ступенькахъ лѣстницы настигла сестру.

   - Какъ ты всегда надоѣдаешь мнѣ съ твоими лошадиными рецептами.

   - Все, что хочешь, кромѣ этого!... Лошади не должны терпѣть отъ того, что намъ по три раза на недѣлю понадобидось выѣзжать! вспыхнувъ, возразила княжна Елена.

   - Ну, довольно! рѣзко замѣтила Софья.

   Изъ зала неслись звуки вальса.... Сначала слабо.... Затѣмъ все громче, шире и полнѣй.

   - Первая кадриль была? обратилась княжна Софья въ подошедшему снять съ нея шубку лакею.

   - Никакъ нѣтъ, ваше с³ятельство!

   - Vois-tu, tu me fais faire toujours une maladresse avec ton bête d'amour pour les chevaux, и она опять сурово сдвинула на нее брови.

   Княжна Елена молча пожала плечами и, оставивъ сестру въ передней, вошла въ пр³емную.

   - Attends donc!

   - J'attends, подходя къ трюмо и, примѣтно дрогнувшею рукою, оправляя свои свѣтло-русые, пепельнаго отлива, шелковистые локоны, едва слышно отозвалась она.

   Княжна Елена Алексѣевна Гордѣева-Узлова не была красавицей. Она своею внѣшвостью не выдѣлялась даже и изъ толпы, но кто хотя однажды внимательно отнесся къ ней, во всю жизнь не забывалъ того отраднаго впечатлѣн³я, какое она оставляла тихою, свѣтлою улыбкою своихъ полныхъ, алыхъ губъ, всегда спокойнымъ и внимательнымъ, ласковымъ взглядомъ глубокихъ, темно-голубыхъ глазъ, нѣжностью формъ, простотою и естественною грац³ею движен³й.... Въ этотъ вечеръ княжна была особенно и оживлена, и интересна.

   Серебристаго газа платье, оставляя открытыми нѣжныя, цвѣта блѣдной розы, только-что только сложивш³яся плечи, емко охватывало тонкую тал³ю ея высокаго, гибкаго стана.... Бѣлая лил³я, точно живая ея эмблема, скромно терялась въ густыхъ локонахъ высокииъ валомъ взбитыхъ волосъ. Живымъ румянцемъ рдѣлась въ лицѣ взволнованная кровь. Какъ-то особенно трепетно перебиралъ ноздрями ея маленъв³й, мягк³й, неправильной формы, слегка вздернутый носъ.... Что-то видимо не то тревожило, не то исключительно интересовало ее тамъ, въ этомъ, такъ ярко, до ослѣпляющаго блеска, освѣщенномъ залѣ.

   Милл³ардами огней во всѣхъ переливахъ и оттѣнкахъ, отъ блѣдно-зеленаго до ярко-оранжеваго, играла въ залѣ огромная, залитая свѣтомъ, хрустальная люстра.... Вотъ мелькнула пара.... Другая, третья. Вотъ пронесся красивый, ловк³й князь Одоленск³й съ княгинею-хозяйкою.... Вотъ столпились разомъ нѣсколько паръ и изъ среды ихъ, крутясь, точно въ вихрѣ, выдѣлился со своею дамою, рѣзвою брюнеткою, высок³й блондинъ уланъ - товарищъ князя, ея брата Михаила Гордѣева-Узлова, Гирѣевск³й. Княжна улыбнулась. Она вѣдь такъ любила все, что касалось брата еа Михаила....

   - Remets-toi! отчетливо проговорила за нею Софья.

   Легк³й нервный трепетъ пробѣжалъ по плечамъ княжны Елены.... Она чуть-чуть вздохнула и, слегка откинувъ голову, первою вошла въ залъ.... Все шире, все свободнѣй, все быстрѣе кружились пары.... То вправо, то влѣво, лавируя между ними, едва касаясь паркета тонкими носками своихъ бѣлыхъ атласныхъ полусапожекъ, мелькала княжна....

   - Pourquoi cours-tu ainsi? едва поспѣвая за нею, сдержала княжна Софья.

   - Mais doucement, doucement donc! долетѣло до Вѣры Павловны. Она быстро взглянула по голосу и не сдержалась, улыбнулась.... Такъ грац³озна, такъ мила была раскраснѣвшаяся княжна въ своемъ лихорадочномъ спѣхѣ....

   - А, princesse Hélène, оставляя руку Мясоѣдова, улыбнулась ей на встрѣчу княгиня.

   - Et madame votre mère?

   - Elle не viendra pas.... depuis le matin elle же sent indisposée, princesse! оттягивая слова, отвѣтила княжна Софья.

   Гирѣевск³й, едва вошли княжны, быстро поблагодарилъ свою даму, высокую, не по лѣтамъ полную, княжну Щербинину, и, не спуская глазъ съ княжны Елены, несся теперь черезъ весь залъ прямо съ ней....

   - Да здравствуетъ Аллахъ!... Это послѣдн³й вечеръ, въ который я рисковалъ проиграть пари, княжна.

   - Ну и пусть здравствуетъ вашъ Аллахъ.- Княжна весело разсмѣялась. А пари вы все-таки проиграли.

   - Какъ такъ? отступая, изумился Гирѣевск³й.

   - Да я ужъ танцовала!

   - Вотъ и неправда!... Съ кѣмъ же?

   - Съ кѣмъ?! затруднилась княжна и, сама не отдавая себѣ отчета, вспыхнула.

   - Вотъ видите.... И зачѣмъ ужъ вы беретесь не за свое дѣло.... Вѣдь вамъ и въ шутку никогда не удастся сказать неправду,- и Гирѣевск³й улыбнулся на нее своею открытою, широкою улыбкою.- За это вы должны идти со мною безотлагательно.

   Княжна молча кивнула головою. Вѣра Павловна не сводила съ нея глазъ.... Гирѣевск³й охватилъ тонуую тал³ю княжны своею сильною рукою такъ крѣпко, что Вѣрѣ Павловнѣ даже стало жаль ее. "Бурбонъ", подумала она. Вотъ, ея рука чуть-чуть примѣтно дрогнула на его плечѣ.... Вотъ выступили разомкнутою парою.... Легко, плавно, чѣмъ дальше, тѣмъ быстрѣй и быстрѣй сомкнулись руки. Точно въ вихрѣ веслись теперь.... Вотъ мелькнули мимо.... Вотъ, опять дальше и дальше....

   - Да что вы, матушка, влюбились что ли въ эту пару? громко проговорилъ за нею Петръ Игнатьевичъ.

   - Вовсе не въ пару!...Ужъ, конечно, нѣтъ!... А въ княжну Гордѣеву.... Ну, посмотрите сами, что за чудный ребенокъ?! вслухъ восхищалась она.

   - Удивительная это у васъ, матушка, способность увлекаться. Что жъ въ ней такого необычайнаго?... И во-первыхъ, не ребенокъ, а дѣва, какъ надлежитъ быть дѣвѣ, а во-вторыхъ, жидковата, совсѣмъ жидковата.

   - Генералъ! вспыхвувъ, тревожно оглянувшись, перебила Вѣра Павловна.

   - Сердитесь, не сердитесь, а по разуму такъ.

   - Она эстетически хороша.... Вы посмотрите, какъ нѣжны, гибки ея формы.... Мнѣ даже страшно за все.... Такъ вотъ-вотъ и важется, что малѣйшаго препятств³я достаточно, чтобы сбить ее съ ногъ, малѣйшей неловкости, чтобъ испугать, смутить, заставить потеряться.

   - Ну и что жъ въ томъ хорошаго?! Тѣмъ хуже для нея.

   - Ну, да съ вами не столкуешь! и Вѣра Павловна досадливо отвернулась отъ него.

   Теперь княгиня неслась въ парѣ съ маленькимъ, полнымъ брюнетомъ, княземъ Щербининымъ....

   - Merci bien! съ трудомъ переводя духъ, сдержала она его подлѣ Вѣры Павловны.

   - Un tour de valse, s'il vous plait, princesse! пригласилъ Одоленск³й.

  

  

   Вася не танцовалъ вальса.... Скрестивъ руки на груди, опершись лѣвымъ плечомъ о притолку, стоялъ онъ у открытыхъ изъ кабинета въ залъ дверей.

   Онъ видѣлъ всѣхъ и никого.... Отъ времени до времени до него долетали как³е-то глух³е, отдаленные звуки, но въ нихъ какъ будто не было никакой мелод³и.... То содрогнутся въ немъ съ необыкновенною силою, то опять замрутъ до полнаго исчезновен³я.... Только одинъ образъ и живъ, и свѣтелъ, и рельефенъ.... образъ княгини.... И сколько, сколько разъ мелькнула она нимо него, да только ни разу не взглянула въ его сторону.... какъ будто совсѣмъ забыла объ немъ!... Ему такъ хотѣлось подойти къ ней.... такъ лихорадочно тянуло....

   Но.... зачѣмъ?!.. Развѣ онъ нуженъ ей теперь!... Конечно нѣтъ!... Она даже забыла думать о немъ въ толпѣ этихъ полотеровъ!... Да и вообще, развѣ онъ можетъ занимать ее серьезно. Вѣдь онъ же мальчикъ!... Вѣдь она еще сегодня сказала ему это. Замерли звуки вальса. Изъ гостинной донесся ceребристый смѣхъ княгини.... Вася быстро поднялъ голову, прислушался.

   - Кто такъ говоритъ, князь, тотъ обманываетъ, а кто такъ только думаетъ, тотъ обманывается!...

   - А если и говоритъ, и думаетъ?... улыбаясь, словилъ ее Одоленск³й.

   - То вдвойнѣ виноватъ и противъ себя, и еще болѣе противъ той, которую заодно съ собою завлекаетъ въ заблужден³е! и княгиня разсмѣялась, тихо, сдержанно, точно сама въ себя.- Кто серьезно хочетъ словить, князь, тотъ всегда и прежде всего принимаетъ на себя видъ человѣка, потерявшаго самую надежду поймать когда либо свою жертву.... Это даже не дѣло разсудка, ни разума тѣмъ болѣе, это дѣло простаго инстинкта,- и, отбросивъ шлейфъ чуть примѣтнымъ движен³емъ ноги, она вышла изъ гостиной.

   - Я съ тобою первую танцую, Вася? быстро проходя въ кабинетъ, спросила она такимъ холоднымъ, безучастнымъ голосомъ, какъ будто вовсе не думала о томъ, что говорила.

   - Со мною, Наташа.

   Точно звѣзды въ туманѣ, въ густыхъ облакахъ дыма обширнаго кабинета князя, на карточныхъ столикахъ, слабо, тускло мерцали свѣчи.... Все тише, все дальше шелестилъ шлейфъ свѣтло-голубаго платья.... Вонъ, въ глубинѣ кабинета, освѣтилась между ними ея стройная, высокая фигура.... Подошла къ князю.... положила ему руку на плечо, тихо спросила о чемъ-то, заглянула, улыбнулась.... "Счастливецъ!" подумалъ Вася, и его сердце сжалось. Опять освѣтилась у другаго стола подошла къ Натальѣ Игнатьевнѣ, чему-то разсмѣялась, дала ей руку.- "Должно быть на счастье". Вотъ мелькнула подлѣ Неволина, что-то тихо сказала ему.... Вспыхнулъ весь, по самыя уши.... Юл³я Игнатьевна такъ зло посмотрѣла на нее.- Теперь подошла къ какой-то отвратительной, старой, скуластой обезьянѣ со звѣздою на лѣвомъ бортѣ фрака.... "И его даже не забыла!..." и глубоко, во всю ширь груди вздохнулъ Вася. Онъ страшенъ былъ въ эту минуту; онъ казался по крайней мѣрѣ на десять лѣтъ старше того, чѣмъ былъ. Нервно вздрагивали поблѣднѣвш³я губы, на лбу обозначились двѣ тонк³я, изгибистыя складки.... Совсѣмъ близко, точно стиснутыя невыносимымъ, судорожнымъ страданьемъ, сошлись брови устремленнаго имъ въ глубину кабинета взгляда.... Въ нѣсколькихъ шагахъ отъ него съ лихорадочнымъ волнен³емъ слѣдила Вѣра Павловна за малѣйшею перемѣною въ немъ. И не одна она!... Княжна Елена, оживленно разговаривая съ Гирѣевскимъ у противоположной стѣны зала, все чаще, все внимательнѣе смотрѣла въ его сторону.

   - Вы не знаете, кто этотъ мальчикъ? живо обратилась она съ Гирѣевскому.

   - Нѣтъ, не знаю, княжна.... А что?

   - Да неужели вы не замѣтили его?

   - Это, что стоитъ у дверей кабинета?

   - Да!

   - Замѣтилъ.... Онъ давно уже тутъ. Онъ и не танцовалъ даже. Должно быть, больной.

   - Больной?! вдумываясь, медленно повторила княжна. Нѣтъ не похоже!... Но онъ страдаетъ, ужасно страдаетъ!... Это видно по всему.... И эта дама въ черномъ.... Посмотрите, какъ она слѣдитъ за нимъ.... Я увѣрена, что она никого не видитъ, кромѣ него.... Ахъ, какъ бы мнѣ хотѣлось помочь ему!... Бѣдный мальчикъ!.. и княжна вздохнула.

   - Вамъ жаль его, княжна?

   - Вотъ дик³й вопросъ!... Конечно!... Неужели вамъ самимъ не жаль?

   - Ни чуть!... Я его вовсе даже не знаю!

   Княжна выпрямилась.

   - Нѣтъ!... Вы шутите, Гирѣевск³й!... Я никогда не повѣрю вамъ въ этомъ! горячо возразила она.

   - А, между тѣмъ, это такъ!... Я даю въ этомъ слово, княжна.... Да и было бы странно иначе.... Сожалѣть о другихъ значитъ никогда не знать себѣ покоя.... Мнѣ вовсе это не по вкусу.

   - Да развѣ я могу думать о себѣ, когда вижу страдан³е другаго?!

   - Конечно!

   - Такъ вы злой! рѣшила княжна, и ея лицо покрылось густымъ румянцемъ.

   Раздался ритурнель первой кадрили.

  

  

   Княгиня быстро вошла въ залъ.

   - Наташа, ты гдѣ хочешь стать? Спросилъ Вася.

   - Конечно, въ длину!...

   - Съ кѣмъ?

   - Съ Одоленскимъ.

   - Всѣ-ли танцуютъ? и, обѣжавъ залъ внимательнымъ взглядомъ, она подошла къ княжнѣ Щербининой..

   - Avec qui dansez vous, mademoiselle la princesse?

   - Avec m-r Гирѣевск³й, princesse.

   - А вы, Марфа Александровна?

   - Вонъ съ тѣмъ уланомъ, что говоритъ съ княземъ Щербининымъ.

   - Et vous, princesse Sophie? и она улыбнулась княжнѣ Гордѣевой.

   - Ни съ кѣмъ еще, покраснѣвъ, отвѣтила княжна.

   - Вы, вѣроятно, не со всѣми знакомы, княжна?... Это моя ошибка,- попыталась изъ неловкаго положен³я вывести ее княгиня и, улыбнувшись ей опять, быстро подошла къ обособившейся группѣ кавалеровъ.

   - Вы всѣ танцуете, господа?

   - Всѣ, отвѣтилъ Одоленск³й. Неловкость осложнялась. Княгиня едва примѣтнымъ движен³емъ вѣера отозвала Васю отъ Вѣры Павловны.

   - Вася.... Танцуй, голубчикъ, эту кадрлль съ княжною Гордѣевою.

   - Да я же съ тобою!

   - А если я тебя прошу?

   - Ну, тогда дай мнѣ другую!

   - У меня уже всѣ разобраны. Пожалуйста, Вася! А то такъ неловко, что она не танцуетъ.

   - Нѣтъ, Наташа.... Я буду съ тобою.

   - Какъ это глупо! вспыхнувъ, рѣзко проговорила княгиня. Вася покраснѣлъ....

   - Что? Еще новое горе, Вася?...

   - Да какъ же, Вѣра Павловна.... Обѣщала двѣ недѣли тому назадъ первую кадриль, и вдругъ теперь ни съ того, ни съ сего танцуй съ какою-то княжною Гордѣевою,- и на глазахъ его сверкнули слезы.

   - Полноте ребячиться, Вася.... Я не узнаю васъ. Какъ вамъ не стыдно огорчаться всякою глупостью?!

   - Да это вовсе не глупость, Вѣра Павловна.... Мнѣ такою радостною представлялась эта кадриль.... и вдругъ.... и онъ не кончилъ.... Ему какъ будто что-то помѣшало въ горлѣ....

   - Вася!... Да будьте жъ взрослымъ! едва слышно прошептала Вѣра Павловна.

   - Извините, князь.... Я васъ оставлю на минуту,- пронесся подлѣ Вѣры Павловны, точно бархатный, и густой, и мягк³й женск³й голосъ. Вѣра Павловна невольно обернулась. Подлѣ Одоленскаго стоялъ пустой стулъ. Въ дверяхъ кабинета мелькнула стройная, гибкая фигура княжны Елены.

   - Неужели она слышала?

   - Кто?... Наташа?

   - Нѣтъ! Княжна Гордѣева, сестра той, съ которою Наташа хотила заставить васъ танцовать.... Такъ и есть.... Смотрите.... Она ведетъ вамъ выручку! и чуть примѣтнымъ движен³емъ головы она указала на княжну Елену, подходившую подъ руку съ высокимъ, полнымъ, красивымъ брюнетомъ-полковникомъ къ княжнѣ Софьѣ.... Ну что за милая!

   - Да, да!... Слава Богу! И онъ, обрадовавшись, смѣло подошелъ съ княгинѣ, уже занявшей свое мѣсто противъ Одоленскаго.

   Князь подалъ знакъ.... Стройные, веселые звуки кадрили изъ попури народныхъ пѣсенъ огласили залъ. Пары выдвинулись, смѣшались. Холодно, спокойно проходила залъ княгиня.... Она не взглянула ни разу ни на Васю, ни на кого опредѣленно. Замѣтно конфузясь, ни то боясь опоздать, ни то опасаясь столвнуться, торопилась княжна. Вѣра Павловна опять любовалась ею, опять не могла оторвать отъ нея глазъ: такъ пр³ятно противорѣчила ея скромная, изъ мига въ мигъ теряющаяся, точно самой себя робѣющая красота гордой, самоувѣренной, холодной и неподвижной въ ту минуту красотѣ княгини.... Княгиня заняла свое мѣсто. Оживленно выступили пары въ ширину зала.

   - Наташа! робея, чуть слышно обратился Бояриновъ. Княгиня медленно остановила на немъ свой взглядъ. Ни участ³я, ни гнѣва въ немъ,- холоденъ какъ ледъ.

   - Боже мой!... Наташа!... Да чѣмъ же я виноватъ передъ тобою?... За что ты мучишь меня?... Неужели нѣтъ въ тебѣ сердца?... Вѣдь для меня твоя улыбка, твое слово, твой ласковый взглядъ - и жизнь и отрада.... А твое равнодуш³е - смерть.... Нѣтъ, хуже смерти - пытка!!.. Точно кто-то холодными, какъ ледъ, клещами сжимаетъ мнѣ сердце,- горячо порываясь.на каждомъ словѣ, высказался онъ....

   Чуть чуть примѣтвая краска покрыла блѣдныя щеки княгини.... Началась вторая фигура.... Бояриновъ выпрямился, вздохнулъ и, скрестивъ руки, громко хрустнудъ палецъ о палецъ.... Опять стиснулись брови, опять на лбу набѣжали скадки, выражающ³я тупое, отчаянное страданье.

   - Да начинай же, Вася! нетерпѣливо напомнила княгиня. Фу, какая рохля!

   Вася выступилъ, протянулъ княжнѣ лѣвую руку.

   - Это вторая,- улыбаясь, напомнила ему княжна.

   - Вася!... Если ты будешь такъ продолжать, я даю тебѣ слово никогда больше не танцовать съ тобою.... Вѣдь это скандалъ!... Мало ли что бываетъ, но изъ того, что я волнуюсь или огорчена, никакъ не слѣдуетъ, что должна быть общимъ посмѣшищемъ,- съ яркимъ румянцемъ, вся негодованье проговорила княгиня.

   - Но, Наташа!...

   - Но, Наташа.... Да не мучь, Наташа!... Да умоляю тебя, Наташа!... Вѣдь это противно, наконецъ!... Если ты такъ взрослымъ будешь продолжать любить, то поздравляю тебя заранѣе! все болѣе и болѣе горячилась княгиня.

   Бдѣдный, какъ смерть, съ лихорадочнымъ блескомъ въ глазахъ, слушалъ ее Бояриновъ....

   - Ни отъ одной женщины не дождешься ничего, кромѣ.... кромѣ насмѣшки!

   - Какъ отъ тебя?!

   - Да, вотъ именно!

   Княгиня начала третью....

   Холоднымъ, ѣдкимъ чувствомъ раздражающей нервной зыби прошелъ по Васѣ голосъ княгини. Никогда еще ничего подобнаго не испытывалъ онъ.... Ему досадно, больно было смотрѣть на нее въ эту минуту.... Отъ колыбели зналъ онъ ласку, зналъ доброе слово и вниман³е.... Никогда и ни надъ чѣмъ не смѣялся онъ, не глумился... Вѣдь смѣяться, глумиться можетъ только ненавистная ему, по безсознательнымъ и въ то же время всегда живымъ въ немъ предан³ямъ младенчества, злоба-мачиха, Юл³я Игнатьевна, да костлявая, отвратительная баба-яга костяная нога.... И всѣ эти образы однимъ мигомъ оживились въ немъ, сцѣпились, замерли въ одномъ моментѣ отталкивающаго къ княгинѣ чувства.

   - Тебѣ начинать! опять напомнила она.

   Вася протянулъ княгинѣ руку....

   Теперь она чувствовала, какъ въ ея рукѣ, точно въ нервномъ трепетѣ дрожала его рука.... Онъ во все продолжен³е третьей фигуры ни разу не взглянулъ на княгиню, ни съ однимъ словомъ не обратился къ ней....

   - Васъ, княжна, мнѣ кажется, очень занимаетъ вашъ vis-à-vis, улыбаясь, обратился къ ней Одоленск³й.

   - Да!... Я уже давно слѣжу за нимъ,- живо отозвалась княжна.

   - За кѣмъ?... за Бояриновымъ?

   - А онъ - Бояриновъ? легкимъ движен³емъ бровей указывая на Васю, переспросила княжна.

   - Да.... кузенъ княгини.

   - Тѣмъ болѣе непростительно ей!

   - Да въ чемъ же вы ее вините, княжна?

   - Какъ въ чемъ? - горячо спросила княжна и опять, какъ въ спорѣ съ Гирѣевскимъ, густымъ, сплошнымъ румянцемъ покрылось ея лице.- Во всемъ, рѣшительно во всемъ!

   - Намъ начинать! напомнилъ Одоленск³й.

   - Вашъ братъ должно быть не будетъ,- княжна? поровнявшись въ четвертой фигурѣ, бѣгло спросила княгиня.

   - Онъ сказалъ, что будетъ,- избѣгая ея взгляда, отвѣтила Гордѣева.

   "Мститъ за Бояринова", подумалъ и невольно улыбнулся Одоленск³й.

   Княгиня внимательно оглянула княжну. Она слишкомъ чутко относилась къ окружающему, слишкомъ высоко цѣнила требован³я прилич³я для того, чтобъ не замѣтить, что княжна за что-то была недовольна ею. "Или это просто дерзко?... Или за что?..." съ оттѣнкомъ легкой досады задалась она.

   - И такъ... она виновата рѣшительно во всемъ?! возвращаясь, напомнилъ Одоленск³й. Его очевидно забавлялъ этотъ наивный, безсильный гвѣвъ княжны на Долину.

   - Во-первыхъ, она его увлекла, это очевидно! Во-вторыхъ - мучитъ!... Если бъ вы видѣли, князь, съ какимъ отчаян³емъ слѣдилъ онъ за нею во время вальса!... Бѣдный мальчикъ.... У меня сердце кровью обливалось, когда я смотрѣла на него! Развѣ онъ ей ровня, развѣ онъ можетъ бороться съ нею?!- И княжна горячилась съ каждымъ словомъ все болѣе и болѣе. Нѣтъ, это не честно!... Или оттолкни, или перестань мучить!... Я готова сказать ей это прямо въ глаза, князь!

   - Ну вы, положимъ, не скажете, княжна,- тихо возразилъ Одоленск³й.

   - Почему?

   - Хотя бы потому, что вы пр³обрѣтете въ ней врага, и врага сильнаго, опаснаго, а пользы никакой.

   - Нѣтъ, скажу!... Я всегда говорю то, что думаю.- И самыя уши зардѣлись у княжны: такъ взволновалась она.

   Одоленск³й тихо любовался ею.

   - И при томъ.... она вообще дурная!... Я не знаю, чѣмъ восторгаются ею?

   - Это почему?

   - А истор³я барона Бернсдорфа.... развѣ не возмутительна?! одна слышно прошептала княжна и по ея закругленнымъ нѣжною, юною полнотою плечамъ такъ отчетливо пробѣжалъ нервный трепетъ. Князь вспыхнулъ.

   Княжна потупилась.... замолкла, смѣшалась....

   - Князь, вамъ начинать! напомнилъ ему Щербининъ.

   - Чѣмъ это вы такъ заинтересовали князя, княжна, что онъ даже забылъ свою очередь? обратилась къ ней княгиня въ пятой.

   - Право не знаю чѣмъ особеннымъ! смущенно отозвалась Гордѣева.

   - Такъ ты мнѣ теперь, Вася, врагъ на всю жизнь? окончивъ пятую и улыбаясь на него своею капризною, заигрывающею улыбкою, тихо спросила княгиня.

   - Врагомъ никогда не былъ и никогда не буду тебѣ, Наташа.... Но не желалъ бы быть и твоимъ посмѣшищемъ!

   - Но какой же ты странный мальчикъ, Вася!

   - Мальчикъ! сверкнувъ на нее, перебилъ Вася.- Вотъ именно я тебѣ и докажу теперь, что я не мальчикъ!... Ты до сихъ поръ считала меня мальчикомъ и такъ обращалась со мною!... Но ты ошибалась, Наташа!

   - Будто! и княгиня насмѣшливо посмотрѣла ему въ глаза.

   - Les cavaliers à droite, les dames á gauche! командовалъ Одоленск³й....

   У Васи кружилась голова.... Онъ непрерывно мѣшалъ лѣвую съ правою.... Краснѣлъ, извинялся.... Кто-то тихо пожалъ ему руку.... Онъ быстро оглянулся.... Около него мелькнуло легкое, серебристаго газа платье княжны Елены....

  

  

   Танцовали вальсъ. Изъ гостинной выползли и рельефно очертились неуклюж³я фигуры Марьи Кондратьевны и старухи Мясоѣдовой. Обѣ были довольны, обѣ улыбались, обѣ, повидимому, съ совершенно равнымъ наслажден³емъ утопали въ оживленнолъ вихрѣ веселящейся молодежи. Мясоѣдова ни съ того, ни съ сего всхлипнула, умилилась и нашла, что княгиня восхитительна. Марья Кондратьевна, снисходительно улыбнувшись на заявлен³е Мясоѣдовой, какъ на самую законную дань ея полунеземной Наташѣ, медленно приподняла носъ вверхъ и, съ торжествующимъ видомъ запустивъ всѣ три пальца въ табатерку, съ истиннымъ наслажден³енъ втянула въ себя "цѣльную" щепотку.

   Вася, то слѣдя за княгиней, когда она уносилась отъ него, то дѣлая видъ, что не замѣчаетъ ее, когда она мелькала мимо, горячо говорилъ съ Мясоѣдовымъ....

   Вѣра Павловна, время отъ времени взглядывая на Васю, тихо разговаривала съ Коваленко.... Княжна Софья бѣсилась, что Елена тавцуеть безъ устали, тогда какъ ее.приглашаютъ только изъ милости. Мясоѣдова Елена готова была съѣсть бѣдную Марфиньку за очевидное къ ней предпочтен³е, и все это объясняла неудавшимися букль-амурами.... Черезчуръ полная княжна Щербинина, бѣдняжка, съ трудомъ переводила духъ: такъ затаскали ее, благодаря ста тысячамъ приданнаго. Наталья Игнатьевна, вопреки именному указу, старательно облизываясь у дверей кабинета, что-то торопливо объясняла красному по самыя уши Неволину.... Словомъ, всѣ дышали полною грудью, всѣ были оживлены, всѣ волновались.... Волновалась и княжна Елена, но совершенно особымъ, совсѣмъ независимымъ и отъ вальса, и отъ своего успѣха, настроен³емъ. Княжна была нервна, малокровна, впечатлительна... Она легко раздражалась, на столько же легко, на сколько быстро подпадала вл³ян³ю чувства пр³язни. Непримѣтно для нея самой вкрадывалось впечатлѣн³е и, разростаясь съ быстротою электричества, охватывало ее всю.... Княжна въ него не вдумывалась, его не разлагала, съ нимъ не боролась.... Она слѣпо подчинялась ему, какъ безотчетно отдалась и теперь чувству сострадан³я, чувству живаго участ³я къ Бояринову.... Она его не знала, никогда не видѣла прежде, только слыхала о немъ; но ей уже казалось, что она давно его знаетъ, давно сочувствуетъ ему, и чѣмъ чаще падалъ на него ея взглядъ, тѣмъ отчетливѣе, полнѣе, нагляднѣе оживлялся онъ. И съ каждою новою минутою все лихорадочнѣе, все порывистѣе разгоралось въ ней желан³е подойти къ нему, ободрить его улыбкой, взглядомъ, словомъ, такъ много, много сказать ему.... Переходя съ руки на руку въ вихрѣ безумнаго вальса, непрерывно мелькала она то въ томъ, то въ другомъ концѣ зала.... Ей такъ много говорили, такъ часто улыбались.... Но о чемъ, чему?... Кто только-что оставилъ ея тал³ю, съ кѣмъ пошла опять - не отдавала и не могла отдать себѣ отчета. Замирало сердце, кружиласъ голова, туманомъ былъ подернутъ залъ....

   - Merci bien! съ трудомъ переводя духъ, поблагодарила она князя Одоленскаго. Быстро снявъ руку съ его плеча, отшатнулась, заколебалась....

   - У васъ кружится голова, княжна?

   - Да.... да.... немножко.

   - Не хотите ли воды?

   - О, нѣтъ, нѣтъ!

   Она терпѣть не могла обращать на себя чѣмъ бы то ни было общее вниман³е.

   Одоленск³й поклонился, отошелъ и тутъ же пригласилъ княжну Софью.... Княжна взглянула на Бояринова и въ тотъ же мигь, выпрямившись точно отъ укола, нервно отвернулась отъ него. Опять одинъ, и блѣденъ, и увылъ!... Все съ тѣмъ же напряженнымъ вниман³емъ, зорко, лихорадочно слѣдилъ онъ за мелькавшею въ противоположномъ концѣ зала съ Гирѣевскимъ княгинею. Глупый!... право глупый! Какъ онъ волнуется?! Какъ страдаетъ?! И чего это черная дама?! Какая она странная!... Неужели ей интереснѣе съ этимъ старымъ, отставнымъ генераломъ?! Неужели не замѣчаетъ, что онъ, если оставить его такъ, не поддержать, погибнетъ, какъ погибъ несчастный баронъ?!.. И все чаще, все порывистѣе колебались на груди, точно изъ серебристаго дыма сотканныя газоваго платья легк³я складки....

   - Un tour de valse, s'il vous plait, princesse? пригласилъ кто-то.... Княжна оглянулась.... Это былъ Щербининъ.... Она хотѣла отказаться, но уже поздно: рука князя обвивала ея тал³ю. Она даже сама не могла дать себѣ отчета, какимъ образомъ ея рука оказалась на его плечѣ.

   - Vous êtes sublime, princesse!... едва слышно проговорилъ Щербининъ. Княжна не разслыхала, но она почувствовала, смутилась, покраснѣла.... Щербининъ вздохнулъ и, не отрывая глазъ отъ ея лица, тихо пожалъ ей руку.

   - Чего онъ?... Какъ это пошло! подумала она, уже кружась въ безумномъ вихрѣ вальса.... - А онъ все тамъ, все одинъ!... Бѣдный!... Развѣ подойти, пригласить?... Ахъ нѣтъ, нѣтъ, какъ можно!... Но вѣдь онъ мальчикъ!... А что скажетъ Софья? Да что же мнѣ за дѣло до Софьи!... Вотъ, вотъ.... Вотъ опять мелькнуло его блѣдное, выразительное лице; чего-то какъ будто содрогнулся, выпрямился, точно выросъ.... Княжна хотѣла остановиться, поблагодарить, и опять опоздала, и снова, кружась съ Щербининымъ, все дальше и дальше уносилась отъ него.... Что-то попало ей подъ ноги, пошатнулась.... "Merci", точно сквозь сонъ разслышала она чей-то голосъ.... Осмотрѣлась.... Теперь опять стояла въ двухъ-трехъ шагахъ отъ него. "Подойти или нѣтъ?" и такъ часто, такъ тревожно билось сердце.... Княжна вздохнула и, легкимъ движен³емъ годовы откинувъ за плечи разметавш³еся локоны, быстро подошла къ Васѣ... Вася отстронился. Онъ подумалъ, что мѣшаетъ княжнѣ пройти въ кабинетъ...

   - Хо...тите туръ вальса? то собирая, то распуская вѣеръ, какъ бы сосредоточивъ на немъ все свое вниман³е, едва слышно предложила княжна.

   - Какъ-съ? смущенно спросилъ онъ.

   - Хотите танцовать со мною вальсъ?... уже смѣлѣе, отчетливѣе повторила княжна, быстро взглянувъ на него. Щеки ея покрылись сплошнымъ румянцемъ.

   - Извините, краснѣя по самыя уши, отказался онъ.- Я не танцую вальса.

   - Ну, такъ слѣдующую кадриль? улыбаясь, настаивала княжна.

   - Слѣдующую кадриль? вслухъ сообразилъ Вася.- Съ удовольств³емъ.

   Разрѣжаясь, медленно стихая, замерли звуки вальса....

   - Княжна!

   Княжна быстро оглянулась. Это была черная дама.... Она привѣтливо посмотрѣла на нее своими глубокими свѣтло-сѣрыми глазами и крѣпко пожала руку.

   "Ну какая же она милая!" понялъ Вѣру Павловну Вася....

  

  

   Балъ оживлялся съ минуты на минуту. У всѣхъ болѣе или менѣе кружились головы. Всѣ, или почти всѣ, были заинтересованы,- всѣ чего-то ждали, на что-то надѣялись, за что-то боролись. Въ залѣ, точно рой жужжащихъ мухъ, носился общ³й и веселый, и сдержанный говоръ. Непрерывно мелькали улыбки, изрѣдка подымался смѣхъ или чей-нибудь голосъ вдругъ вырывался, на одинъ мигъ покрывалъ собою всѣ остальные голоса и тутъ же опять стихалъ, какъ бы смущенный своею смѣлостью.

   Пр³ѣхало еще трое офицеровъ-улановъ и княгиня Дивена съ двумя дочерями, рѣзкими брюнетками. Княжны, очевидно, изображали изъ себя что-то не совсѣмъ обыкновенное. Онѣ выступали плавно, медленно, какъ будто имъ было въ высшей степени тяжело носить самихъ себя. Онѣ были знакомы только съ княжнами Щербиниными, только съ ними говорили, и при томъ такъ тихо, точно сообщали имъ о какомъ нибудь только-что открытомъ и имъ подъ большимъ секретомъ переданномъ государственномъ переворотѣ. Стараясь дѣлать видъ, что не замѣчаютъ никого и ничего, онѣ при ближайшемъ столкновен³и съ кѣмъ-нибудь тонко щурились. Словомъ, княжны Дивены были, очевидно, черезъ-чуръ высокаго мнѣн³я о себѣ и своемъ превосходствѣ надъ всѣми остальными, простыми и даже непростыми смертными. Княжна Софья Гордѣева, видимо раздраженная, съ яркою краскою въ лицѣ, чутко вслушиваясь, слѣдила за малѣйшею перемѣною въ выражен³и лицъ княженъ Дивеныхъ. Ей не рѣдко приходилось встрѣчаться съ ними, но онѣ еще ни разу не снизошли до нея своимъ вниман³емъ. Это и бѣсило ее, и еще болѣе раздражало въ ней желан³е познакомиться съ ними и тѣмъ самымъ доказать этимъ всѣмъ остальнымъ, что она, княжна Гордѣева-Узлова, нисколько не ниже въ сущности противныхъ ей княженъ Дивеныхъ. И вотъ, едва только подходили княжны, княжна Софья принимала улыбающ³йся видъ, но.... ув