Салиас Евгений Андреевич - Петербургское действо

свой шестовъ, курляндская стрекоза!

   Лотхенъ, смѣясь и переглядываясь съ барыней, выскочила вонъ.

   - Ишь вѣдь хвостомъ машетъ. По себѣ выискала и горничную. Вся въ тебя: верченная, заговорилъ ²оаннъ ²оанновичъ.- Порохъ-дѣвка. Поди, небось, у нея обожателей - стая цѣлая, а?

   Маргарита разсмѣялась.

   - Да вѣдь и у тебя стая... Кромѣ энтаго небось есть... Энтаго стараго, что денегъ даетъ на прожитокъ?

   - Денегъ даетъ? Кто? изумилась Маргарита. ²оаннъ ²оанновичъ объяснился рѣзче.

   Маргарита, давно забывшая свою выдумку про старика, въ котораго будто влюблена, раскрыла широко глаза.

   - Какой старикъ? Что вы, дѣдушка?

   - Такъ ты это надысь наплела? воскликнулъ Скабронск³й страннымъ голосомъ.- Все выдумки? Ахъ ты, плутъ-баба!

   Маргарита смутилась и не знала, что сказатъ, что выгоднѣе, что нужнѣе.

   - Да, выдумка, но не совсѣмъ. Это все должно рѣшиться на дняхъ... но я... Видите-ли... Много новаго съ тѣхъ поръ. И я не знаю еще... что будетъ.

   Скабронск³й замолчалъ, не спуская глазъ съ внучки, и, наконецъ_? будто рѣшаясь на что-то, выговорилъ рѣзко:

   - Денегъ тебѣ надо?

   - Денегъ? H - нѣтъ! Зачѣмъ...

   - Дать тебѣ денегъ? говорю я.

   - Зачѣмъ? У меня есть.

   - Ну, вотчину подарить доходную?

   - Нѣтъ, зачѣмъ! Я не управлюсь.

   - Ой, подарить! подмигивалъ дѣдъ.

   - Да нѣтъ, не надо.

   - Нѣтъ. Ну ладно. A я вотъ привезъ.

   Гляди. Старикъ вынулъ изъ кармана огромную сложенную бумагу и передалъ внучкѣ.

   - На. Вотъ мы какъ! Бери! Да покажи потомъ: вы какъ? лукаво и загадочно выговорилъ ²оаннъ ²оанновичъ.

   Маргарита взяла, развернула бумагу, но не поняла въ ней ни слова.

   - Что это такое?

   - Это дарственная. По сей грамотѣ - ты владѣтельница вотчины въ триста душъ, кой я тебѣ обѣщалъ. Будешь съ нихъ теперь имѣть оброку болѣе тысячи рублей и до двухъ.

   Заставивъ себѣ подробно все объяснить и разсказать, Маргарита поглядѣла старику въ лицо добродушно, но печально и затѣмъ вздохнула, опустивъ глаза на бумагу.

   Это было сыграно и очень искусно.

   "Начинается игра въ кошку и мышку,- подумала она, внутренно смѣясь. Игра въ умную и молодую кошку съ старой и глупой крысой... Давно я ждала этого".

   Маргарита взяла бумагу за два края и быстрымъ движен³емъ разорвала ее на четыре части."

   - Что ты, что? ахнулъ Скабронск³й.

   - Уничтожаю то, что для меня обидно...

   Изорвавъ бумагу на мелк³е клочки, она бросила ихъ на полъ и быстрымъ движен³емъ пересѣла на диванъ, гдѣ сидѣлъ старикъ.

   Взявъ его за обѣ руки и наклоняясь лицомъ къ его лицу, она быстро заговорила ласково, глядя ему въ глаза.

   - Вы добрый, хорош³й... Но скажите... Вы думаете, деньги... Деньги! Деньги! Неужели все на свѣтѣ отъ денегъ зависитъ? Вы вотъ богаты, мы раззорены. Мужъ умретъ - мнѣ еще хуже будетъ, но я не горюю. Я сейчасъ найду мужа, какого пожелаю. И у меня будетъ опять большое состоян³е, если я захочу... Но я не того хочу, не того... Не того я хочу!.. И голосъ Маргариты перешелъ въ шепотъ и сталъ дрожать.

   - Знаете ли вы, чего я хочу?

   - Ну, ну... смущался ²оаннъ ²оанновичъ и отъ голоса красавицы внучки и отъ близости странно-воодушевленнаго красиваго лица.

   - Я хочу быть любимой. Любви я хочу. Я этого еще не знавала. Да! Ни разу, никогда. Мужъ меня не любилъ... Вы знаете, какую жизнь онъ велъ всегда. Я была сотая женщина въ его жизни. Онъ на меня смотрѣлъ такъ же, какъ и на всѣхъ своихъ прежнихъ наложницъ.

   И Маргарита, все болѣе воодушевляясь, заговорила, какъ будто не видя старика, какъ бы забывшись и разсуждая сама съ собой... быстро, страстно, порывисто:

   - Мнѣ все равно, кто онъ будетъ. Нищ³й, не знатный, старый... уродливый даже, преступный, даже разбойникъ. Мнѣ все равно... Но тотъ, который меня полюбитъ, какъ я этого хочу... за того я душу отдамъ, хоть на смерть пойду... И это будетъ такъ. Скоро будетъ. Какъ онъ умретъ - я найду этого человѣка!

   И красавица вдругъ вскинула руки на плечи старика и прильнула лицомъ въ нему на грудь. Скабронск³й ахнулъ, двинулся... Но въ ту же секунду Маргарита быстро встала, отошла къ окну и, повернувшись спиной въ дѣду, прислонилась лбомъ въ холодному стеклу. Это было ей необходимо, потому что она боялась за свое лицо, боялась, что выдастъ себя и свою игру.

   Старисъ сидѣлъ, не шелохнувшись на диванѣ_? какъ пришибленный. Ему все еще, какъ въ туманѣ, чудилась она въ его объят³яхъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ, онъ глядѣлъ на клочья изорванной бумаги.

   "Блажитъ? Комед³антка! Не даромъ цыганка",- говорила въ немъ его природная подозрительность и дальновидность. Но клочки казенной бумаги будто спорили съ нимъ и сбивали его съ толку.

   "Изорвала вѣдь... Не взяла... Триста душъ!"

   И чрезъ минуту старикъ думалъ:

   "Тебя никто не водилъ за носъ за всю жизнь.... Ну, а много ты отъ этого выигралъ? Сидишь вотъ одинъ у себя въ хоромахъ, на сундукахъ съ червонцами, да бережешь, какъ песъ, чужое добро. Да, чужое! Не себѣ собралъ. Монахамъ, да хамамъ своимъ собралъ. Подохнешь, они за твой счетъ поликуютъ на свѣтѣ. A брилл³анты? На двадцать тысячъ однихъ брилл³антовъ накопилъ, когда жену себѣ искалъ. И они лежатъ зря! И они на иконы пойдутъ!"...

   Прошло еще нѣсколько мгновен³й. ²оаннъ ²оанновичъ поглядѣлъ на внучку и подавилъ въ себѣ глубок³й вздохъ. Mapгарита слышала его, однако, хотя все также стояла у окна, не двигаясь, не оборачиваясь и припавъ лицомъ въ стеклу.

   "Если бъ ей-то... такой красивой, да всѣ бы эти брилл³анты нацѣпить на себя?! Диво! А что если все... Ей все отдать"... вдругъ сказалъ онъ себѣ мысленно то, что давно уже будто копошилось на сердцѣ старика. Въ послѣдн³е свои годы дьявола кой-какъ потѣшить! Отдать! Хоть бы даже и за обманъ. Пустъ водитъ меня за носъ. Я вѣдь буду отъ того не въ убыткѣ".

   И Скабронск³й вдругъ воскликнулъ, какъ бы спѣша выговорить:

   - Маргаритка, иди сюда.... Слушай меня, что я скажу. Да вѣдь ты умница! Нечего тебѣ сказывать! И такъ все поймешь. Поди же. Сядь сюда! Слушай! Когда я собирался жениться, то скупалъ четыре года... Да или же... Сядь!

   Маргарита обернулась и подошла съ опущенной головой и со сложенными на груди руками. Лицо ея было черезчуръ сурово и мрачно.

   - Я не сяду... Нѣтъ. Оставьте меня. Уѣзжайте! Уѣзжайте! глухо выговорила она вдругъ.- Лотхенъ! Лотхенъ! вскрикнула она.

   - Что ты? изумился Скабронск³й.

   - Я безумная... Я не знаю, что я дѣлаю... Но такъ жить нельзя. Вѣдь я вдова... Я даже не вдова, а хуже... Вдова свободна, а я нѣтъ... Я не ребенокъ и не старуха... Я жить хочу. Поймите! Поймите! A какъ выдти изъ этого положен³я! Какъ? горячо говорила Маргарита, наступая на ²оанна ²оанновича.- Любовникъ! Взять его не мудрено. A если онъ меня обезславитъ!... A вся эта столичная молодежь - хвастуны... Я не хочу имѣть прозвище женщины, которая дурно ведетъ себя... A какъ найти и гдѣ найти человѣка, который бы сохранилъ тайну... Ахъ, дѣдушка, зачѣмъ вы мнѣ не чужой.... Зачѣмъ вы... Что я?! Я съ ума схожу... Я сама не знаю, что говорю!

   Маргарита вдругъ схватилась руками за голову и выбѣжала изъ горницы въ ту гостиную, гдѣ была ея временная спальня. И слова, и голосъ, и лицо, и движен³е - все дышало искренностью.

   Старикъ поднялся задумчивый и смущенный... и сталъ искать по горницѣ шляпу свою, которая была уже на головѣ его. Чрезъ нѣсколько минутъ ²оаннъ ²оанновичъ отъѣзжалъ отъ дому, конечно, не повидавшись съ больнымъ внукомъ.

   A горничная была уже у графини и, разинувъ ротъ отъ вниман³я, слушала разсказъ ея.

   - Вѣдь повѣрилъ... повѣрилъ?.. A вѣдь онъ хитрый, умный онъ, Лотхенъ, очень хитрый, а повѣрилъ! Что значитъ человѣческое самолюб³е! закончила рѣчь графиня.

   И кокетка изумлялась и себѣ, и старому дѣду...

   - Ну, и я тоже искусная актриса. Я даже не ожидала отъ себя... Ну, а все-таки, я боюсь.... прибавила она, помолчавъ.

   - Чего? разсмѣялась Лотхенъ.

   - Не хватитъ умѣн³я довести до конца! Или боюсь... дорого обойдется! Я не шучу, Лотхенъ, прибавила графиня задумчиво.

   Лотхенъ перестала смѣяться и развела руками.

   - Что жъ тутъ дѣлать?... сказала она тихо.- За то деньги. И как³я деньги?! Куча! Кучи червонцевъ!!

  

  

   Въ домѣ Тюфякиныхъ, стоявшемъ вдали отъ городской суеты, среди пустырей и сугробовъ, было всегда мирно и тихо, но теперь стало точно мертво. Въ обыкновенное время у нихъ бывали гости, но теперь, вслѣдств³е великаго поста и, наконецъ приближавшихся дней страстной недѣли, считалось совершенно неприличнымъ и даже грѣховнымъ ѣздить въ гости. Но если было тихо и мирно въ домѣ сиротъ княженъ Тюфякиныхъ, то не было мира и тишины на сердцѣ какъ у старой опекунши, такъ и у двухъ княженъ. За послѣднее время случилось что-то странное и никто не зналъ даже какъ назвать случившееся. Всѣ три обитательницы были печальны и каждая поглощена своей заботой и своимъ горемъ. При этомъ всѣ три молчали, такъ какъ у всѣхъ трехъ было тайное горе, которымъ подѣлиться было нельзя.

   Тетка-опекунша, съ недѣлю назадъ, черезъ пр³ятельницу узнала нѣчто, поразившее ее и смутившее до глубины души. Она узнала, что Настя съ самой масляницы обманывала ее и, уѣзжая съ "киргизомъ", не бывала вовсе въ гостяхъ, а сидѣла въ его квартирѣ.

   Это было невѣроятно и необъяснимо! Какое удовольств³е могла находить Настя просиживать дни или вечера у своего своднаго брата, вмѣсто того, чтобы веселиться на вечеринкахъ. Гарина невольно оробѣла и думать боялась о томъ, что назойливо лѣзло ей въ голову.

   "Сводитъ у себя въ квартирѣ! И съ кѣмъ?!".. думала она поневолѣ.

   Въ так³е для нея велик³е дни поста и молитвы, Гарина сидѣла по цѣлымъ часамъ молча въ своемъ креслѣ и думала, что дѣлать, съ чего начать. Она боялась даже приступить къ допросу Насти.

   Младшая княжна, съ своей стороны, часто ловила теперь на себѣ косой и подозрительный взглядъ тетки-опекунши и иногда отворачивалась, иногда же, будто вдругъ вспыхивая, но не отъ стыда, а отъ гнѣва, упорнымъ взглядомъ встрѣчала взглядъ тетки-опекунши. И Пелагея Михайловна по этому взгляду догадывалась, что на дняхъ имъ предстоитъ помѣряться силами.

   Наконецъ, совѣсть начала мучить старую дѣвицу. Она упрекала себя въ томъ, что не выгнала совсѣмъ изъ дома "киргиза", позволила себя провести за носъ и сама виной той бѣды, которая чудится ей.

   Настя передъ страстной перестала выѣзжать, потому что князь Глѣбъ не являлся, и стала сумрачна, иногда печальна, иногда раздражительна и привязывалась ко всякому пустяку, чтобы только повздорить съ теткой, а въ особенности съ сестрой.

   Княжна Василекъ была всѣхъ грустнѣй, но грусть ея была кроткая, почти робкая. И безъ того несловоохотливая, не болтунья, теперь Василекъ почти рта не раскрывала. Такъ какъ все хозяйство въ домѣ лежало на ней, то, вставъ до восхода солнца, Василекъ цѣлый день хлопотала и въ домѣ, и во дворѣ и въ службахъ. Раза два или три въ день она накидывала теплый капоръ, куцавѣйку и выбѣгала взглянуть въ кухню, въ погребъ, коровникъ, даже конюшню. Часто вся пунцовая отъ долгаго стоян³я передъ печью въ кухнѣ, она выбѣгала прямо на морозъ, потому что кто-нибудь изъ людей приходилъ и звалъ ее ради какого нибудь пустяка.

   Къ этому прибавились теперь службы церковныя. По два раза въ день Василекъ старалась избавиться отъ домашнихъ хлопотъ и успокоиться на минуту въ храмѣ отъ дрязгъ домашнихъ, а главное - забыться въ молитвѣ отъ того страннаго чувства, которое теперь завладѣло всѣмъ ея существомъ.

   Изъ головы ея ни на минуту не выходила мысль - гдѣ и что сестринъ женихъ, Дмитр³й Дмитр³евичъ? Что дѣлаетъ этотъ юноша и почему уже давно не былъ у нихъ? Она узнала нѣчто, подославъ тихонько лакея въ квартиру Квасова, что немного утѣшило ее; она узнала, что Шепелевъ немножко хвораетъ.

   "Стало быть, черезъ хворость свою не бывалъ у насъ", утѣшала она себя, а не отъ какой другой причины".

   Тѣмъ не менѣе она давнымъ давно не видѣла его, не бесѣдовала съ нимъ и вдругъ, къ ея собственному ужасу, на душѣ ея ощутилась какая-то страшная пустота. Все, что хотя немного занимало ее прежде, теперь опостылило ей. Во всемъ ихъ домѣ былъ только одинъ предметъ или скорѣе одно существо, къ которому съ какимъ-то страннымъ чувствомъ, почти любви, относилась Василекъ. Предметъ ея нѣжнаго вниман³я былъ тотъ пѣтухъ, который когда-то сломалъ себѣ ногу и котораго они перевязывали вмѣстѣ съ Шепелевымъ.

   Василекъ думала иногда, что у ней умъ за разумъ заходитъ, потому что ей казалось, что этотъ глупый пѣтушекъ ей дороже сестры и тетки. Принуждена она была убѣдиться въ этомъ довольно просто.

   Однажды утромъ, Гарина, не спавшая всю ночь отъ своей новой тревоги, въ которой боялась признаться даже себѣ самой, почувствовала себя довольно плохо и осталась противъ обыкновен³я на два лишнихъ часа въ постели.

   Василекъ тихо и молча принесла теткѣ въ ея утреннему чаю меду и варенья, замѣнявшихъ ради поста сливки. Она рѣшила посидѣть около хворающей Пелагеи Михайловны. Она уже поставила было стулъ около кровати тетки, но случайно выглянула въ полузамерзшую раму окна и вдругъ ахнула. Опрометью бросилась она бѣжать по корридору и по лѣстницѣ на крыльцо и, не смотря на морозъ, выскочила въ одномъ платьѣ на дворъ.

   Она увидала, что ея любимецъ или, какъ звала она, "его пѣтушекъ" бѣгалъ на своей хромой ногѣ по двору, преслѣдуемый какой-то чужою забѣглой собакой. Передать его на руки птичницы было не трудно, но затѣмъ Василекъ смущенная вернулась въ домъ. Сердце ея билось отчасти оттого, что она пробѣжалась, но отчасти и отъ того чувства, которое она испытала. Идя по корридору въ хворающей теткѣ, она вдругъ остановилась и, круто повернувъ, вошла въ свою горницу. Заперевъ за собой дверь, она сѣла на маленьк³й диванчикъ, прижала ладони рукъ въ пылавшему лицу и вдругъ заплакала, сама не зная отчего.

   Она давно, хотя смутно, сознавала, что именно съ ней дѣлается, но постоянно повторяла себѣ:

   - Нешто это можно!

   Слова эти относились въ тому чувству, которое давно сказалось въ ней въ красивому юношѣ и которое удвоилось за его послѣднее отсутств³е.

   Когда это чувство черезчуръ ясно сказывалось на душѣ

   Василька, то она вскакивала, въ испугѣ, даже въ ужасѣ и крестилась, говоря:

   - Спаси Господи! Спаси! Не допусти!

   Василекъ открещивалась и молилась, какъ если бы ясное сознан³е этого чувства было сознан³емъ приближающегося несчаст³я, смертельной болѣзни или потери любимаго существа. Она будто чуяла, что когда это чувство совсѣмъ, вопреки ея волѣ, подползетъ къ ней и захватитъ ее, то овладѣетъ ею такъ, что спасен³я никакого уже не будетъ. Надо будетъ выбирать одинъ изъ двухъ исходовъ, или смерть или то, что невозможно, что отъ нея не зависитъ. Развѣ онъ можетъ полюбить ее и жениться на ней вмѣсто Насти?! Да и кто жъ, не только онъ, женится на ней, изуродованной ужасной болѣзнью?!

   И въ домѣ Тюфякиныхъ было томительно тихо и тяжело. Даже люди, подъ вл³ян³емъ настроен³я своихъ господъ, тоже глядѣли какъ-то сумрачно. Конца, однако, не видѣлось, потому что ни одна изъ трехъ обитательницъ не рѣшалась и не знала, какъ прервать это тяжелое положен³е и вызвать объяснен³е. Случалось, что тетка и обѣ княжны садились за столъ, сидѣли около часа и вставали, не сказавъ другъ другу ни слова, или же сдержанно и чрезъ силу бесѣдовали о такихъ пустякахъ, которые никого изъ трехъ не интересовали.

   Только однажды, вечеромъ, Василекъ, увидя Настю въ темномъ углу гостинной, давно сидѣвшую съ головой, опущенной на руки, не совладала съ сердечнымъ порывомъ и, подойдя къ сестрѣ, опустилась передъ ней на колѣни.

   Настя вздрогнула, слегка вскрикнула и, оглядѣвшись, оттолкнула сестру

   - Ахъ, какая ты... дура! воскликнула Настя.- Перепугала меня на смерть.

   - Что съ тобой, Настенька? кротко спросила Василекъ.- Не теперь, а вотъ уже давно... ты не но себѣ, вѣдь я вижу. Скажи мнѣ, что съ тобой?

   Настя вдругъ выпрямилась, поднялась съ кресла и, презрительно глянувъ на старшую сестру, оставшуюся на колѣняхъ передъ пустымъ кресломъ, вымолвила насмѣшливо:

   - A съ тобой что? Ты-то по себѣ?! Я хоть по крайней мѣрѣ знаю, что со мной, а ты и не знаешь. У меня хоть забота настоящая, а у тебя что? Пѣтушекъ другую ногу что ли сломалъ, а энтотъ знахарь не идетъ?

   Василекъ ахнула, оперлась рукой на полъ и осталась такъ въ полулежачемъ положен³и. Сердце ея замерло, какъ отъ удара. Она никому ни разу не сказала, даже не намекнула о томъ, что было ея тайной, о томъ, что сама себѣ боялась назвать, и эти послѣдн³я слова, брошенныя ей въ лицо сестрой, заставили ее содрогнуться. Она поднялась съ пола, тихо вышла изъ горницы и только.къ вечеру оправилась, утѣшивъ себя, что сестра, намекая на Шепелева, не хотѣла ничего сказать особеннаго.

   Наступила страстная. Въ понедѣльникъ утромъ къ подъѣзду дома подали колымагу Тюфякиныхъ съ цугомъ сытыхъ красивыхъ лошадей, чтобы ѣхать въ церковь, начинать говѣн³е.

   Въ то же время княжна Настасья вошла въ спальню въ одѣвавшейся теткѣ и объявила ей, что она говѣть не будетъ.

   Пелагея Михайловна раскрыла ротъ отъ изумлен³я и перемѣнилась въ лицѣ. Немного постоявъ, молча и не глядя на племянницу, она ступила два шага и опустилась въ кресло.

   - Ну, не говѣй, глухо отозвалась она.

   Настѣ только того и нужно было, она повернулась и вышла вонъ. Въ корридорѣ на встрѣчу ей попалась сестра. Она была уже одѣта и, завидя Настю, какъ всегда, тихо и кротко обратилась въ ней съ вопросомъ:

   - Что жъ ты, Настенька? Пора.

   - Я не поѣду, холодно отозвалась Настя.

   - Какъ, отчего? Нездоровится?

   - Нѣтъ, я говѣть не буду.

   Василекъ тихо ахнула, также какъ и тетка. И подъ мгновеннымъ наплывомъ какого-то страннаго чувства стыда и ужаса, Василекъ взяла себя за щеки обѣими руками, наклонилась къ сестрѣ и выговорила:

   - Настенька!

   Въ этомъ одномъ имени сестры, въ этомъ одномъ словѣ, сказалось такъ много, что сама Василекъ не разочла сразу все глубокое значен³е этого слова. Если бъ она узнала теперь, что сестра украла или убила кого-нибудь, то, вѣроятно, она произнесла бы это слово "Настенька" тѣмъ же голосомъ, съ оттѣнкомъ того же ужаса и стыда за сестру.

   - Да что жъ это! съ горечью воскликнула Василекъ чрезъ мгновен³е.

   Но Настя движен³емъ руки отстранила сестру съ дороги, прошла мимо и, войдя въ свою дверь, щелкнула замкомъ.

   Василекъ перепуганная быстро вошла къ теткѣ. Пелагея Михайловна сидѣла на томъ же креслѣ съ той минуты, какъ вышла Настя. Она не двигалась и будто забыла даже о предполагавшемся выѣздѣ въ церковь. Заслышавъ шаги и увидя вошедшую любимицу, Пелагея Михайловна, при взглядѣ на ея лицо, невольно двинулась и выговорила:

   - Что такое? Что еще?

   Она думала, судя по тревожному и измѣнившемуся лицу любимицы, что новое что-нибудь случилось въ домѣ.

   - Настя не будетъ... не хочетъ... начала Василекъ, но будто побоялась и вымолвить послѣднее слово.

   - Говѣть не будетъ, выговорила Гарина и смолкла. И снова опустила она голову и стала глядѣть на полъ.

   Василекъ неподвижно стояла на порогѣ у растворенной двери.

   - Да, пробурчала Пелагея Михайловна,- Господь Богъ - не мы грѣшные! Насъ обманывать можно, а Господа убоялась. Спасибо хоть страхѣ Господень остался, воли совѣсть-то ужь потеряла.

   Василекъ бросилась въ теткѣ, стала передъ ней на колѣни, схватила ее за руки и воскликнула:

   - Что вы, тетушка! Что вы говорите! Богъ съ вами, развѣ можно, что вы! Какой обманъ! Она ни въ чемъ неповинна. Она только замышляетъ что-то. Пожалуй, даже и нехорошее, но надо ее усовѣстить.

   - Замышляетъ! выговорила Гарина.- A что? Ну, будь по твоему, замышляетъ; но знаешь ли ты, что замышляетъ?

   - Нѣтъ, тетушка, не знаю.

   - Не лги, Василекъ.

   Княжна улыбнулась, не смотря на тревогу сердца.

   - Да развѣ я лгу, тетушка, я и не умѣю. Не знаю. Что-нибудь тамъ у Гудовичевыхъ или у Воронцовой. Можетъ, замужъ хочетъ за какого голштинца и опасается сказаться.

   Пелагея Михайловна взяла Василька обѣими руками за голову, поцѣловала ее въ лобъ, потомъ приложилась щекой въ гладко причесанной головкѣ своей любимицы и слезы показались на глазахъ крѣпкой сердцемъ опекунши.

   - Ты моя голубица, чистая сердцемъ и помыслами. Блажени кротц³и, сказано намъ. Да неужто же Господь не наградитъ тебя въ этомъ м³рѣ? И, помолчавъ, она прибавила: - ну, ну, что жъ мы, того и гляди ревѣтъ учнемъ, какъ сущ³я бабы. Тутъ ревомъ не поможешь.

   И вдругъ она преобразилась, лицо ея стало мрачно и гнѣвно. Она порывистымъ движен³емъ схватила свой капоръ, отороченный мѣхомъ, надѣла его на голову и такъ затянула ленты подъ подбородкомъ, что ей стало даже душно.

   - Ну, поѣдемъ, помолимся и о себѣ, и о другихъ, сердито произнесла она.- Можетъ, Господь все уладитъ. А, можетъ быть, у меня умъ за разумъ зашелъ. Можетъ быть, я въ сновидѣн³яхъ своихъ разума рѣшилась.

   Черезъ нѣсколько минутъ Гарина и Василекъ были уже въ колымагѣ и легкой рысью съѣзжали со двора по направлен³ю въ церкви. Ни разу дорогой не перемолвились онѣ, только, подъѣзжая въ паперти, Василекъ тихо произнесла не то теткѣ, не то себѣ самой:

   - Ахъ, какъ же говѣть-то при такой смутѣ!

   Тетка очевидно не слыхала словъ княжны. Съ тѣмъ же гнѣвнымъ лицомъ вышла она на паперть и пошла по церкви за лакеемъ, раздвигавшимъ толпу.

   Княжна Василекъ отстала отъ тетки и, затертая толпой медленно подвигалась, какъ-то робко озираясъ кругомъ на иконы, лампады и свѣчи. Въ первый разъ въ жизни входила она въ храмъ Бож³й съ такимъ смятен³емъ на душѣ, съ такимъ лицомъ, такой неувѣренной и робкой поступью, будто велик³й грѣхъ совершила. Василекъ сомнѣвалась: достойна ли она войдти въ храмъ, начать говѣть, можетъ ли она забыть, хотя бы на мгновен³е свою смуту въ горячей молитвѣ.

   - Забыть его?!.. Вѣдь хочется молиться именно о немъ.... такъ какъ же забыть?

   И Василекъ, робѣя, боролась сама съ собой....

   A въ то же время Настя сидѣла дома и писала брату:

   "У меня нѣту даже одного червонца, не только сотни. Достань взаймы, а потомъ отдашь изъ моихъ денегъ. Съ тетушкой не говорила еще объ этомъ лупоглазомъ дуракѣ-солдатѣ. Лучше ты самъ обо всемъ переговори съ ней, ты лучше скажешь"....

   Письмо было довольно длинное, и все дѣло шло о деньгахъ и о Шепелевѣ. Про деньги она писала, что не рѣшается просить у тетки, но съ Шепелевымъ соглашается вѣнчаться хоть тотчасъ, если братъ считаетъ это нужнымъ.

  

  

   Во всемъ XVIII столѣт³и нельзя найти принца королевской крови, который бы былъ такой игрушкой въ рукахъ судьбы, какою былъ герцогъ Петръ-Ульрихъ-Голштейнъ-Готорнск³й, впослѣдств³и Петръ III на русскомъ престолѣ. Нѣмецъ по отцу, русск³й по матери, онъ былъ въ сущности не нѣмецъ и не русск³й.

   Мать его, Анна Петровна, умерла тотчасъ послѣ его рожден³я и съ первыхъ же дней жизни положен³е ребенка стало исключительно и странно. Онъ явился на свѣтъ внукомъ двухъ великихъ историческихъ личностей, внукомъ двухъ заклятыхъ и знаменитыхъ враговъ - Петра Великаго и Карла XII, и въ то же время считался наслѣдникомъ крошечнаго герцогства. При этомъ, воспитан³е принца было плохое. Средства герцога-отца были скудныя, онъ былъ столь бѣденъ, что маленьк³й принцъ зачастую ходилъ въ худомъ бѣльѣ и поношенномъ платьѣ. A между тѣмъ, волею судьбы онъ вскорѣ оказался единственнымъ законнымъ наслѣдникомъ престоловъ - шведскаго и русскаго. Со смертью Ульрики въ Швец³и и Анны въ Росс³и онъ могъ быть призванъ на царство.....

   Но Ульрика еще при жизни отказалась отъ престола въ пользу своего мужа, Фридриха I, принца изъ Кассельскаго дома, ненавидѣвшаго Голштейнск³й домъ.

   Вслѣдств³е этого, первыя десять лѣтъ жизни, принцъ былъ православнаго вѣроисповѣдан³я, такъ какъ всѣ надежды возлагались на Росс³ю; грекъ монахъ былъ его учителемъ и наиболѣе вниман³я обращалось на русск³й языкъ. Вскорѣ отецъ его умеръ и онъ остался подъ опекой регента и дяди, епископа любекскаго.

   Но вдругъ по смерти въ Росс³и Анны ²оанновны и вступлен³и на престолъ шестимѣсячнаго императора ²оанна, русск³й престолъ перешелъ окончательно въ лин³ю сына царя Алексѣя Михайловича, малоумнаго ²оанна V. Петръ Ульрихъ, внукъ другого сына Алексѣя Михайловича, многоумнаго Петра I, казалось, навсегда потерялъ права на русск³й престолъ.... Но одновременно съ Анной ²оанновной умираетъ и Ульрика, прося царствовавшаго Фридриха I, у котораго не было наслѣдника престола, вызвать и усыновить Петра-Ульриха.

   Когда снова явилось болѣе надежды на получен³е шведскаго престола, одиннадцатилѣтняго мальчика окрестили снова и онъ сдѣлался протестантомъ евангелическаго толка. Русск³й языкъ былъ брошенъ, его усердно начали учить по-шведски. Но самъ мальчикъ относился равно холодно къ обѣимъ вѣрамъ, къ обоимъ языкамъ и къ обѣимъ странамъ. Онъ обожалъ только все, касавшееся до военной выправки, оруж³я, фехтован³я, и все, что есть солдатчина. Отецъ его былъ только истый солдатъ и по своему велъ сына. Теперь дядя-епископъ ломалъ природу его на свой ладъ, замучивалъ латынью, астроном³ей и музыкой, но посѣянное отцомъ запало глубоко и принцъ не сдѣлался ученымъ.

   Самымъ счастливымъ днемъ въ его памяти былъ тотъ, когда отецъ, однажды, въ день его рожден³я, поставилъ его на часахъ въ столовой и затѣмъ во время обѣда объявилъ ему, что онъ за выслугу лѣтъ производится въ офицерск³й чинъ секундъ-лейтенанта и болѣе на часахъ ставиться не будетъ. Эта домашняя комед³я, игра въ чины и въ солдатики, при крошечномъ дворѣ, существовавшемъ на мѣдные гроши, навсегда пристрастила герцога въ солдатчинѣ во всѣхъ ея видахъ.

   Но именно въ ту минуту, когда росс³йск³й престолъ считался утеряннымъ навсегда провозглашен³емъ младенца ²оанна Брауншвейгскаго, а принцъ перешелъ въ лютеранство, пришло извѣст³е, что младенца свергла съ престола родная тетка маленькаго герцога. И вотъ опять всѣ надежды на Росс³ю! И вскорѣ же явилось посольство, не только приглашавшее, но требовавшее мальчика отъ имени императрицы Елизаветы ради того, чтобы объявить его въ Росс³и наслѣдникомъ.

   Регентъ-дядя, епископъ и опекунъ, съ удовольств³емъ тайно отпустилъ племянника въ Росс³ю, такъ какъ вмѣстѣ съ этимъ вступалъ въ его права, какъ герцога голштинскаго и наслѣдника шведскаго престола. Вдобавокъ Елизавета за уступку мальчика Росс³и обѣщала вооруженной рукой поддержать дядю въ его правахъ на шведскую корону.

   Пятаго февраля 1742 г., за пять дней до дня своего рожден³я, въ который ему должно было минуть четырнадцать лѣтъ, маленьк³й герцогъ въѣхалъ въ Москву и при коронац³и императрицы былъ объявленъ наслѣдникомъ престола. Снова начались уроки уже не шведскаго, а опять русскаго языка, хотя пр³общен³емъ къ православ³ю почему-то медлили.

   Но черезъ восемь мѣсяцевъ Фридрихъ I капризно и настойчиво пожелалъ имѣть наслѣдникомъ не епископа любекскаго, которому было тридцать лѣтъ, а 14-ти-лѣтняго племянника, Петра-Ульриха, увезеннаго обманомъ въ Росс³ю.

   Другое посольство явилось уже не въ Голштин³ю, а въ Росс³ю, чтобы требовать мальчика у его тетки. Императрица, извѣщенная о посольствѣ за нѣсколько дней до пр³ѣзда пословъ, поспѣшила окрестить мальчика снова и пр³общить къ православ³ю, въ которомъ онъ уже былъ прежде. Такимъ образомъ, въ трет³й разъ заставили мальчика перемѣнить вѣру. Посольству было, конечно, отказано и указано на епископа любекскаго, его дядю. Казалось, что судьба смѣется надъ малорослымъ, худымъ, блѣднымъ, совершенно болѣзненнымъ ребенкомъ, которому на видъ казалось не четырнадцать лѣтъ, а скорѣе десять, заставляя двѣ сильныя державы спорить изъ-за него, требуя на свой престолъ. Опоздай Елизавета выписать къ себѣ племянника всего нѣсколько мѣсяцевъ и голштинск³й принцъ былъ бы шведскимъ королемъ, И судьба его была бы, конечно, совершенно иная. Шведское посольство, не достигнувшее своей цѣли въ Москвѣ, уѣхало. Наслѣдникомъ поневолѣ былъ сдѣланъ епископъ и герцогъ голштинск³й, и спустя восемь лѣтъ послѣ этого занялъ шведск³й престолъ подъ именемъ Фридриха-Адольфа. А бѣдно-одаренный природой и изуродованный воспитан³емъ, больной и тщедушный мальчикъ остался наслѣдникомъ русскаго престола, чтобы современемъ процарствовать только шесть мѣсяцевъ.

   При Петрѣ Ѳедоровичѣ состоялъ по прежнему, пр³ѣхавш³й изъ Голштин³и, его воспитатель Брюммеръ, который такъ странно понималъ свою обязанность и такъ себя велъ съ питомцемъ, что явилось даже подозрѣн³е объ умышленномъ, съ его стороны, желан³и исковеркать природу наслѣдника русскаго престола. Петръ Ѳедоровичъ глубоко и сильно ненавидѣлъ Брюммера и первыми друзьями его были его двое слугъ, тоже нѣмцы. Но дружба эта повела къ тому, что одинъ изъ двухъ, камеръ-лакей Румбергъ, былъ спустя два года сосланъ въ Сибирь. И только императрица, самъ Петръ, Брюммеръ, да двое или трое лицъ знали за что ссылается этотъ Румбергъ. Велик³й князь много и долго сожалѣлъ о любимцѣ. Спустя два года появилася въ Росс³и и юная принцесса цербстская. Чрезъ годъ еще, болѣзненный юноша, на видъ ребенокъ, сталъ мужемъ. За это время, впродолжен³и только двухъ лѣтъ, онъ три раза былъ отчаянно болѣнъ и при смерти.

   Когда только наслѣдникъ престола былъ обвѣнчанъ, то его воспитатель Брюммеръ былъ удаленъ. Но оригинальная система воспитан³я, отчасти и природныя свойства дали свои плоды. Наслѣдникъ былъ самый странный молодой человѣкъ, не нѣмецъ, но и не русск³й, не уменъ, но и не глупъ, и положительно остроуменъ, ядовитъ въ насмѣшкѣ и шуткѣ, не добрый, часто жесток³й, но въ сущности не злой, чувствительный, съ безумными вспышками гнѣва и въ то же время съ порывами искренней задушевности и сердечности. Императрица относилась къ нему по неволѣ крайне строго и при всемъ желан³и любить его, не могла. Часто проявлялись въ племянникѣ так³я черты, которыя смущали ее, приводили въ отчаян³е, отталкивали и безпокоили за его будущность.... и будущность Росс³и. Нѣкоторые недостатки появлялись какъ-то временно, какъ болѣзнь, и проходили. Одно время онъ сдѣлался хвастливъ, лгалъ и выдумывалъ постоянно и это доходило до такихъ размѣровъ, что начинали опасаться, въ своемъ ли онъ разумѣ. Одно время онъ клялся и увѣрялъ, что былъ произведенъ въ полковники своимъ отцомъ за то, что, командуя голштинскимъ войскомъ, отличился въ сражен³и противъ датчанъ, которыхъ побѣдилъ. Всѣмъ было извѣстно, что ни этой войны, ни чего либо подобнаго никогда въ его жизни не было. Иногда также временно и болѣзненно нападала на него жестокость, онъ искалъ жертвъ, заводилъ своры собакъ и нещадно сѣкъ ихъ, или наконецъ, выдумывалъ так³я игры, въ которыхъ могъ большимъ бичемъ бить свою прислугу. Однажды онъ засѣкъ свою любимую собаку и переранилъ всѣхъ остальныхъ. Наконецъ, въ другой разъ наставилъ мышеловокъ у себя въ горницахъ и такъ какъ деревянный полугнилой дворецъ изобиловалъ мышами и крысами, то онъ быстро наловилъ ихъ кучу. И явилась новая любимая забава: поймать большую крысу, устроить висѣлицу, потомъ прочитать приговоръ, замѣчательно остроумно написанный, гдѣ исчислялись всѣ ея государственныя преступлен³я, а затѣмъ, повѣсивъ ее на снуркѣ, съ барабаннымъ боемъ маршировать кругомъ преступника.

   Ко всему этому, одновременно съ его женитьбой, примѣшались двѣ слабости. Онъ сталъ влюбляться и ухаживать поочередно за всѣми, обитательницами дворца, перейдя отъ самой красивой фрейлины Коръ до самой некрасивой, и кончилъ тѣмъ, что влюбился серьезно въ баронессу Черкасову, дочь сосланнаго Бирона, которая была не только крайне дурна собой, но и горбата. Вмѣстѣ съ этимъ онъ началъ все болѣе любить крѣпк³е напитки, вредно дѣйствовавш³е на его здоровье, и тайно отъ государыни завелъ въ горницахъ своихъ цѣлые шкафы, переполненные всякаго рода иностранными винами.

   Наконецъ, когда ему было уже за тридцать лѣтъ и когда онъ въ течен³и двадцати лѣтъ жизни въ Росс³и не завелъ себѣ ни единаго друга, а нажилъ много враговъ,- онъ сталъ императоромъ.

   Въ день Рождества Христова, въ минуту захода солнца, закатилось и росс³йское солнце, "дщерь Петрова", царствован³е которой считалось современниками исключительно особенно славнымъ и великимъ, и никто, конечно, не могъ себѣ представить, что когда либо на Руси появится другая женщина, способная затмить ея велик³я и славныя дѣян³я.

   Генералъ-прокуроръ, князь Никита Юрьевичъ Трубецкой, въ четыре часа пополудни вышелъ изъ опочивальни императрицы и объявилъ придворнымъ о ея кончинѣ. Весь дворецъ и мног³я палаты сановниковъ и вельможъ огласились совершенно искренними рыдан³ями.

   - Что будетъ? явился вопросъ и угрозой отдавался на сердцѣ у всякаго.

   Петръ Ѳедоровичъ, стоявш³й у постели тетки вмѣстѣ съ супругой, какъ только увидѣлъ, что государыня испустила послѣднее дыхан³е, тотчасъ же отдалъ первый свой приказъ:

   - Выстроиться гвард³и на Дворцовой площади!

   Покуда женщины надъ теплымъ трупомъ совершали разные древн³е и языческ³е обряды, Петръ Ѳедоровичъ ужь въ темнотѣ объѣхалъ верхомъ ряды полковъ, принимая отъ нихъ первыхъ, прежде сената и синода, поздравлен³е съ вступлен³емъ на императорск³й прародительск³й престолъ.

   Затѣмъ съ слѣдующаго же дня явились государственныя заботы. Главными, стоявшими первыми на очереди, были: замѣна однообразнаго мундира гвард³и безчисленными мундирами новаго образца, всевозможныхъ колеровъ; затѣмъ окончательная и скорѣйшая отдѣлка новаго дворца, и третья, самая серьезная забота - прекратить войну съ королемъ Фридрихомъ II.

   Въ первые мѣсяцы царствован³я новаго императора мног³е его враги должны были поневолѣ примириться съ нимъ. Нѣсколько дѣйствительно умныхъ людей, призванныхъ имъ къ кормилу правлен³я, поняли, что прежде всего надо привлечь къ себѣ любовь всѣхъ сослов³й. И нежданно явились двѣ крупныя государственныя мѣры, отъ которыхъ возликовали всѣ:- "вольность дворянская", то-есть позволен³е не служить тому, кто не хочетъ, и свободно проживать гдѣ вздумается, въ своемъ ли имѣн³и или заграницей; а затѣмъ - уничтожен³е страшилища, отъ котораго почти тридцать лѣтъ трепеталъ всяк³й православный,- уничтожен³е тайной канцеляр³и "слова и дѣла", цѣлаго лег³она тайной добровольной арм³и доносчиковъ. Но это были первыя и послѣдн³я мѣры, отъ которыхъ возликовала Росс³я.

   Когда Петръ Ѳедоровичъ, въ первый разъ по воцарен³и, явился въ синодѣ, то извѣстный, всѣми современниками уважаемый, бывш³й профессоръ к³евской академ³и, Сѣченовъ, первенствующ³й членъ синода, встрѣтилъ государя рѣчью горячей и краснорѣчивой. Онъ сравнивалъ восшеств³е его на престолъ съ рождествомъ Спасителя м³ра!.. A когда шесть мѣсяцевъ спустя такою же рѣчью встрѣчалъ онъ Екатерину, то былъ тоже искрененъ, и былъ правъ! Надежды были у всѣхъ, но были обмануты!..

   Съ первыхъ дней правлен³я Петръ Ѳедоровичъ началъ новую дѣятельную жизнь. Всѣ шутки и игры были брошены; ежедневно вставалъ онъ въ шесть часовъ утра и требовалъ, чтобы въ семь, еще до разсвѣта, всѣ министры, флигель- и генералъ-адьютанты и ближайш³е царедворцы были уже у него для доклада и получен³я приказан³й. Во все входилъ онъ самъ и докладъ длился часто до одинадцати часовъ. Но какъ бы въ награду за этотъ утренн³й трудъ или чтобы отдохнуть, съ одинадцати ежедневно, не смотря ни на какую погоду, начинались занят³я съ петербургскимъ войскомъ - учен³е, смотры и парады.

   Прошло три мѣсяца царствован³я и Росс³я узнала, чего ей ожидать... Нѣкоторыя государстевныя мѣры были глубоко законны, правдивы и спасительны, но были приняты, какъ кара Господня. Явилась отписка и отнят³е вотчинъ и рабовъ у всѣхъ монастырей - и все духовенство, съ тѣмъ же Сѣченовымъ во главѣ, подняло отчаянный и громк³й ропотъ. Явилось учрежден³е государственной конторы, которая должна была выпустить, вмѣсто серебра и золота, бумажные билетики, съ тѣмъ, что эти клочки бумаги будутъ называть деньгами и всяк³й будетъ обязанъ ихъ брать подъ страхомъ строжайшаго наказан³я,- и уже всѣ сослов³я роптали въ ужасѣ и недоумѣн³и. Но затѣмъ, узнали, что въ виду государственный пользы, снова будетъ возстановлена смертная казнь - и это многихъ обрадовало.

   - Покойная императрица дала обѣтъ, рѣшаясь на переворотъ и арестъ Брауншвейгской фамил³и, что она отмѣнитъ смертную казнь, но вѣдь она уже отцарствовала,- разсуждали сановники,- стало быть, ея обѣту срокъ вышелъ. Надо взять примѣромъ Великаго Петра и устроить суды и казнь по его образцу!

   Затѣмъ гвард³я вознегодовала въ свой чередъ, такъ какъ стали ходитъ слухи, что она будетъ уничтожена, а останется одинъ лейбъ-кирасирск³й полкъ; всѣ же остальные полки будутъ сравнены съ полевыми командами, будутъ переводиться съ мѣста на мѣсто по всей Росс³и и только нѣкоторые изъ нихъ по-очереди будутъ стоять годичнымъ постоемъ въ столицѣ. Наконецъ, будетъ заключенъ дружеск³й, крѣпк³й миръ съ нѣмцами, вѣковыми врагами... и вѣчными!..

  

  

   Въ субботу 6-го апрѣля, уже вечеромъ, когда въ Петербургѣ, за исключен³емъ чужеземцевъ, всѣ, отъ вельможи до простолюдина, отъ мала до велика, готовились къ великой Заутрени Свѣтлаго, Свѣтлѣйшаго Праздника, когда самые лѣнивые отдыхали передъ долгимъ предстоящимъ стоян³емъ, а богомольные не выходили даже изъ церкви,- въ старомъ, дворцѣ, императрица, окруженная немногими близкими людьми, тоже собиралась въ Казанскую церковь къ первой заутрени новаго царствован³я.

   Она была печальна, блѣдна и задумчива. Мысль, что, быть можетъ, слѣдующую заутреню она встрѣтитъ въ платьѣ инокини въ какомъ-нибудь дальнемъ монастырѣ, не покидала ее ни на минуту.

   Въ то же время въ новый дворецъ, по расчищенной чернью площади, перевозились собственныя вещи государя. Комнаты его въ старомъ дворцѣ уже на половину опустѣли, а въ новомъ онъ самъ устраивался и раскладывался. Принцъ Жоржъ помогалъ ему, какъ могъ и умѣлъ, т. е., по слабости, больше совѣтами, а не дѣйств³ями.

   Прискакавш³й курьеръ доложилъ государю предъ полуночью, что Казанск³й храмъ полонъ и всѣ ожидаютъ его.

   - Пускай начинаютъ. Видишь тутъ что! фамильярно показалъ государь на свои горницы, переполненныя неразставленнымъ и неразложеннымъ добромъ.

   Въ ту минуту, когда государь заспорилъ съ Жоржемъ, на какой с