Купер Джеймс Фенимор - Лионель Ликольн или осада Бостона

ь только министровъ, не задѣвая короля. Министровъ они прямо обвиняли въ беззаконныхъ мѣрахъ, нарушившихъ государственное спокойств³е.

   Такъ прошло нѣсколько недѣль послѣ того ряда стычекъ, который получилъ громкое назван³е Лексингтонской битвы - по имени того селен³я, гдѣ произошла первая схватка. Обѣ стороны энергично готовились къ дальнѣйшей борьбѣ. Зная объ этомъ, Л³онель явился къ командующему воясками и попросилъ для себя опредѣленнаго назначен³я. Но генералъ, похваливъ его поведен³е во время злосчастнаго похода, далъ ему понять, что онъ принесетъ гораздо больше пользы дѣлу, если попробуетъ использовать свое вл³ян³е среди богатыхъ и знатныхъ мѣстныхъ фамил³й, съ которыми состоитъ въ родствѣ. Л³онель отвѣчалъ, что въ такомъ случаѣ онъ не будеть пока настаивать на своемъ ходатайствѣ, но если откроются военныя дѣйств³я, то снова напомнитъ о немъ генералу. На этомъ пока и остановились.

   Чарльстоунскую позиц³ю Гэджъ благоразумно эвакуировалъ, чтобъ сосредоточить всѣ войска въ одномъ мѣстѣ. Съ холмовъ Бостонскаго полуострова было видно, что американцы спѣшно готовятся къ осадѣ. Небольшое селен³е Роксбюри занялъ многочисленный отрядъ съ артиллер³ей. и построилъ тамъ земляныя укрѣплен³я. Въ англ³йскомъ лагерѣ ходили слухи, что среди американцевъ появились лица, служивш³я раньше въ королевскихъ войскахъ и занимавш³я важныя должности. Л³онель сдышалъ, какъ называли Томаса и Уарда, людей съ большими познан³ями и съ нѣкоторой опытностью въ военномъ дѣлѣ, притомъ же либеральнаго образа мыслей. Конгрессъ Массачусетской колон³и предоставилъ имъ права начальниковъ отдѣльныхъ частсй въ мѣстномъ ополчен³и. Называли также Уоррена, который до послѣдняго времени жилъ въ Бостонѣ и не переставалъ протестовать противъ беззакон³й, не боясь англ³йскихъ штыковъ. Передъ Лексингтонскимъ дѣломъ онъ вдругъ исчезъ и принималъ въ немъ выдающееся участ³е, бросивъ въ Бостонѣ на произволъ судьбы все свое крупное имущество и прибыльное дѣло. Но самымъ значительнымъ обаян³емъ пользовалось имя Путнэма, крупнаго землевладѣльца изъ сосѣдней Коннектикутской колон³и. Онъ бросилъ свое хозяйство и пр³ѣхалъ верхомъ за сто миль, чтобы принять участ³е въ движен³и.

   Такъ прошло три мѣсяца. Въ Бостонѣ англичане повеселѣли, потому что изъ Англ³и прибыло еще нѣсколько полковъ. Теперь у англичанъ было тысячъ восемь отличнаго войска. По своей благодушной натурѣ генералъ Гэджъ согласился на размѣнъ плѣнныхъ и такимъ образомъ призналъ американцевъ какъ бы воюющей стороной, а не простыми бунтовщиками.

   Въ Филадельф³и собрался конгрессъ изъ делегатовъ соединенныхъ колон³й, и такимъ образомъ составился органъ, посредствомъ котораго американск³е колонисты стали дѣйствовать, какъ отдѣльная нац³я.

  

  

   На другое утро послѣ сцены въ старомъ магазинѣ Л³онель, какъ только проснулся, сейчасъ же отправился туда опять, чтобы добиться объяснен³й. Абигаиль Прэй онъ нашелъ въ той же самой комнатѣ, гдѣ она была наканунѣ. Видъ у нея былъ до крайности изнуренный и разстроенный. Она не ложилась и всю ночь провела безъ сна.

   - Я къ вамъ спозаранку, мистриссъ Прэй,- сказалъ Л³онель,- но мнѣ очень нужно видѣть старика, который у васъ живетъ. Онъ, вѣроятно, у себя въ комнатѣ. Скажите ему, что я пришелъ.

   Абигаиль торжественно покачала головой и проговорила едва слышнымъ голосомъ:

   - Онъ ушелъ.

   - Ушелъ? - воскликнулъ Л³онель.- Куда же? Давно?

   - Надъ нашей страной разразился Бож³й гнѣвъ. Молодые и старые, больные и здоровые - всѣ хотятъ крови, и Богъ знаетъ, чѣмъ это кончится.

   - При чемъ же тутъ Ральфъ? Гдѣ онъ, женщина? Неужели вы посмѣете мнѣ солгать?

   - Никогда больше я не скажу ни одного слова неправды, майоръ Линкольнъ, а тѣмъ болѣе передъ вами! Этотъ странный человѣкъ куда-то исчезъ. Вернется ли онъ сюда - я не знаю.

   - Надѣюсь, вы его не выгоняли отсюда?

   - Помилуй Богъ! Выгонять! Да какое же я имѣю право? Я сама здѣсь, какъ птица небесная. У меня нѣтъ на землѣ никакого пристанища. Я вамъ правду говорю: какъ только взошла луна, Ральфъ и Джобъ отправились вмѣстѣ. Куда, зачѣмъ - ничего не знаю. Ральфъ со мной простился совсѣмъ и наговорилъ мнѣ такихъ вещей, которыя не перестанутъ раздаваться у меня въ ушахъ до само³й смерти.

   - Ушелъ къ американцамъ! И Джоба взялъ съ собой! - сказалъ Л³онель какъ бы про себя.- Мистриссъ Прэй, вѣдь это очень опасно для вашего сына.

   - Мой сынъ не отвѣчаетъ за свои поступки. Ахъ, майоръ Линкольнъ, что это былъ за прелестный мальчикъ до пятилѣтняго возраста! Лучше его не было во всей Массачусетской колон³и. Но тутъ-то и грянуло наказан³е Бож³е за грѣхъ его матери. Отъ болѣзни онъ лишился разсудка, а я - всего, что у меня только было въ жизни. Но, слава Богу, на Джобѣ кончатся всѣ мои грѣхи, потому что третьяго поколѣн³я отъ меня черезъ него не будетъ.

   - Послуша³те, мистриссъ Прэй, облегчите свою душу, сознайтесь мнѣ въ вашемъ грѣхѣ. Изъ всего, что я слышалъ. я могу заключить, что все это въ значительной степени относится ко мнѣ. Скажите мнѣ все откровенно, а я обѣщаю вамъ. взамѣнъ со своей стороны прощен³е и покровительство.

   - Мы всѣ грѣшны и всѣ нуждаемся въ прощен³и,- отвѣтила Абигаиль. - Насъ всѣхъ спасаетъ отъ грѣха только кровь Божественнаго Искупителя.

   - Правильно. Но вѣдь вы, повидимому, нарушили законы человѣческ³я и божеск³я...

   - Это я-то, простая, слабая женщина, нарушила законы божеск³я и человѣческ³я? - воскликнула Абигаиль.- Гдѣ ужъ мнѣ было этимъ заниматься! Что вы, ма³оръ Линкольнъ! Вы хотите выспросить все у старой дуры, чтобы потомъ потѣшаться надъ ней съ товарищами за обѣденнымъ столомъ. Послушали бы вы, что въ своихъ воскресныхъ проповѣдяхъ говоритъ пасторъ Гунтъ про городск³е грѣхи.

   Л³онель видѣлъ, что Абигаиль лицемѣритъ. Ему сдѣлалось противно, онъ сталъ сдержаннѣе въ своихъ рѣчахъ, но долго еще убѣждалъ ее разсказать ему все откровенно; однако, такъ и ушелъ, ничего не добившись.

   Подъ вл³ян³емъ досады на неудачу и невольно зародившагооя подозрѣн³я въ томъ, что его внучатная тетка въ чемъ-то противъ него виновата, онъ рѣшилъ въ этотъ же день переѣхать изъ ея дома.

   Когда онъ сообщилъ объ этомъ мистриссъ Лечмеръ, то и тетка, и обѣ кузины были очень огорчены. Причиной Л³онель выставилъ необходимость для себя вести извѣстный образъ жизни по случаю открыт³я военныхъ дѣйств³й. Къ нему будутъ постоянно ходить то за тѣмъ, то за другимъ, это будетъ безпокоить всѣхъ и, главнымъ образомъ, слабую здоровьемъ тетушку и т. д., и т. д.

   Мистриссъ Лечмеръ не рѣшилась противорѣчить, и въ то же утро Л³онель перебрался въ свою квартиру въ домѣ Седжа.

   Тѣмъ временемъ къ Гэджу продолжали прибывать подкрѣплен³я и съ ними цѣлый рядъ ьнаменитыхъ военныхъ дѣятелей: Гоу, потомокъ знаменитаго рода, глава котораго уже полилъ раньше своею кровью американскую землю; Клинтонъ, тоже младш³й сынъ знатной семьи, прославивш³йся, впрочемъ, не столько военными талантами, сколько личной храбростью; наконецъ, изящный и безупречный Бергойнъ, стяжавш³й себѣ въ Португал³и и Герман³и блестящую репутац³ю, которую онъ потомъ утратилъ въ пустыняхъ Америки. Были тутъ также Пиготъ, Грантъ, Робертсонъ и наслѣдникъ дома Норсемберлендовъ; всѣ они командовали бригадами. Кромѣ этихъ старшихъ офицеровъ была еще цѣлая туча младшихъ, но обстрѣленныхъ и опытныхъ въ военномъ дѣлѣ.

   Явились также мног³е представители старѣйшихъ англ³йскихъ дворянскихъ родовъ, и, между прочимъ, единственный наслѣдникъ фамил³й Гастингсь и Мойра, молодой храбрецъ Раудонъ. Л³онель все свое время проводилъ въ обществѣ этой блестящей молодежи, такъ что у него почти не было больше досуга задумываться надъ причинами кровавой распри.

   Съ Сетомъ Седжемъ дѣло устроилось. Мэкъ-Фюзъ суду его не предалъ, въ Англ³ю не отправилъ и заключилъ съ нимъ довольно странную мировую сдѣлку. По этой сдѣлкѣ Сетъ Седжъ получилъ свободу и пропускъ изъ города, а самъ обязался доставлять во время предстоящей осады всѣ необходимые припасы для стола Л³онеля по извѣстнымъ цѣнамъ. Цѣны назначилъ самъ мистеръ Седжъ и не постѣснялся: выставилъ настоящ³я грабительск³я.

   Проходя однажды по одной изъ улицъ Бостона, Л³онель встрѣтилъ того самаго человѣка, который игралъ такую важную и дѣятельную роль среди "каукусовъ", какъ назывались члены собран³я, на которомъ въ началѣ этого разсказа присутствовалъ ма³оръ Л³онель. Незнакомецъ былъ закутанъ въ плащъ, такъ что его невозможно было узнать. Л³онель узналъ его только потому, что плащъ случайно распахнулся.

   - Въ трет³й разъ мы съ вами встрѣчаемся,- сказалъ незнакомецъ.- Три - роковое число, Я очень радъ, что ма³оръ Линкольнъ благополучно избавился отъ опасности, которой онъ недавно подвергался.

   - Эта опасность сильно преувеличявается тѣми, кто желалъ бы видѣть погибшимъ дѣло короля,- холодно замѣгилъ Линкольнъ.

   - Я основываюсь на сообщен³и, сдѣланномъ мнѣ лицомъ, игравшимъ видную роль въ событ³яхъ того дня,- отвѣчалъ незнакомецъ съ спокойной, но презрительной улыбкой.- Да и, наконецъ, походъ на Лексингсонъ предпринятъ былъ хотя ночью, но отступлен³е происходило днемъ, при свѣтѣ солнца, такъ что всѣ все видѣли и все знаютъ.

   - Да нечего тутъ и скрывать,- возразилъ Л³онель, задѣтый саркастическимъ гономъ незнакомца,- развѣ только вотъ то, что мой собесѣдникъ не боится среди бѣлаго дня расхаживать по улицамъ Бостона.

   Незнакомецъ приблизился къ Л³онелю и съ живостью спросилъ:

   - Вашъ собесѣдникъ, ма³оръ Линкольнъ, не боялся ходить но этимъ улицамъ ни днемъ, ни ночью даже въ то время, когда тотъ, кого вы называете своимъ государемъ, не стѣснялся подъ охраной мира давить и душить нашу свободу. Теперь, когда весь народъ возсталъ, какъ одинъ человѣкъ, неужели я буду бояться показываться во всякое время на собственной своей родинѣ?

   - Вы говорите черезчуръ смѣло. Такъ нельзя, находясь въ англ³йскомъ лагерѣ. Я спрошу васъ самихъ: как³я мѣры я обязанъ принять въ подобномъ случаѣ?

   - Это ужъ дѣло личной совѣсти ма³ора Линкольна,- возразилъ незнакомецъ. Потомъ, какъ бы вспомнивъ опасность своего положен³я, онъ прибавилъ, смягчая тонъ:- Впрочемъ, лица изъ этой фамил³и не способны были на роль доносчиковъ, когда жили у себя на родинѣ.

   - Ихъ потомокъ тоже не способенъ на такую роль,- сказалъ Л³онель,- но я прошу васъ, чтобы это наше свидан³е было послѣднимъ. Мы не должны больше съ вами встрѣчаться иначе, какъ на полѣ битвы. Подобные спорные вопросы рѣшаются не иначе, какъ съ оруж³емъ въ рукахъ.

   - Хорошо! - сказалъ незнакомецъ, схватывая молодого человѣка за руку и горячо пожимая ее въ порывѣ благороднаго соревнован³я.- Да заступится же Богь за правое дѣло!

   Незнакомецъ завернулся въ плащъ и быстро ушелъ.

   Дня черезъ три послѣ этого случая Л³онель рѣшился сдѣлать еще разъ попытку вывѣдать у Абигаили Прэй волновавшую его тайну. Онъ огправился вечеромъ въ старый магазинъ, но не засталъ тамъ никого и, не желая возвращаться домой, пошелъ прогуляться по узкимъ и темнымъ улицамъ Нордъ-Энда. Идя, куда глаза глядятъ, онъ дошелъ до Коппсъ-Гилля, гдѣ англ³йск³й генералъ распорядился поставить батарею изъ нѣсколькихъ оруд³й. Обойдя ее подальше, чтобы не разговаривать съ часовыми, Л³онель поднялся на пригорокъ и сѣлъ на камень. Кругомъ было темно и такъ тихо, что можно было разслышать малѣйш³й шелестъ вѣтерка. Вдругъ онъ увидѣлъ передъ собой чью-то темную фжгуру. Вынувъ на всяк³й случай саблю, молодой офицеръ сказалъ:

   - Сэръ, мы съ вами выбрали очень уединенное мѣсто для размышлен³й.

   Фигура, должно быть, принадлежала человѣку, совершенно неспособному смущаться отъ чего бы то ни было. Всяк³й другой на его мѣстѣ хотя бы вздрогнулъ, а этотъ медленно и спокойно обернулся въ сторону ма³ора и проговорилъ тихимъ, предостерегающимъ голосомъ:

   - На холмѣ стоитъ гренадеръ съ ружьемъ. Если онъ услышитъ разговоръ, онъ насъ заберетъ обоихъ, несмотря на то, что одинъ изъ насъ ма³оръ Линкольнъ.

   - Джобъ! - сказалъ Л³онель.- Зачѣмъ вы тутъ шатаетесь ночью, точно воръ? Что вы тутъ дѣлаете?

   - Не я одинъ здѣсь шатаюсь,- мрачно возразилъ юродивый.- Почему же это я - воръ, а другой, кто сюда же пришелъ на Коппсъ-Гилльск³я могилы, не воръ?

   - Ты хорошо отвѣтилъ юноша,- улыбнулся Л³онель.- но все-таки, что ты тутъ дѣлаешь? Какое еще взялъ на себя дьявольское поручен³е?

   - Джобъ любитъ гулять на могилахъ, пока не запоютъ пѣтухи. Говорятъ, будто мертвецы ходятъ по землѣ, покуда живые люди спятъ.

   - Ты что же это собираешься вступить въ сношен³я съ мертвсцами?

   - Ихъ грѣшно тревожить вопросами. Я просто хочу себя пр³учить къ ночной сырости и прохладѣ, потому что мнѣ скоро самому предстоитъ бродить въ саванѣ по ночамъ.

   - Тсъ! - произнесъ Л³онель.- Что это шумитъ?

   Джобъ наклонилъ голову, прислушался и сказалъ:

   - Это вѣтеръ гудитъ, и шумятъ волны въ бухтѣ.

   - Ни то, ни другое,- возразжлъ Л³онель.- Я ясно разслышалъ глухой гулъ, по крайней мѣрѣ, сотни голосовъ. Не могло же мнѣ это послышаться

   - Ну, стало быть, это души умершихъ говорили между собой,- сказалъ юродивый.- Ихъ голоса, какъ разсказываютъ, похожи на шумъ вѣтра.

   Л³онель провелъ рукою по лбу, досадуя на свою впечатлительность, и сталъ спускаться съ холма. Ид³отъ пошелъ слѣдомъ за нимъ.

   - Ты меня только смутилъ, дуракъ,- сказалъ ма³оръ.- Но я и сейчасъ слышу глух³е голоса и какъ будто что-то тяжелое падаетъ на землю.

   - Это крышки гробовъ закрываются,- сказалъ Джобъ.- Мертвецы возвращаются въ свои могилы.

   Л³онель быстро пошелъ прочь, испытывая тайный ужасъ и даже не замѣчая, что Джобъ все время за нимъ идетъ. На Линнъ-Стрйтѣ юродивый вдругъ снова заговорилъ съ нимъ:

   - Вотъ этотъ домъ называется Филипсъ-Гаузъ. Его выстроилъ губернаторъ, который пр³ѣхалъ сюда голякомъ, здѣсь разбогатѣлъ и получилъ отъ короля титулъ. Его внукъ теперь важный господинъ. Я замѣчаю, что всѣ голяки, разбогатѣвш³е въ Амерккѣ, ѣдутъ къ королю и получаютъ титулы, а сыновья титулованныхъ баръ пр³ѣзжаютъ сюда и становятся голяками. Нэбъ говоритъ, что Джобъ тоже сынъ титулованнаго барина.

   - Это только доказываетъ, что Нэбъ такая же сумасшедшая, какъ и ея сынъ, нисколько не лучше,- отвѣчалъ Л³онель.- Вотъ что, Джобъ мнѣ завтра необходимо поговорить съ твоей матерью. Когда я ее могу застать?

   Отвѣта не было. Л³онель обернулся и къ своей досадѣ увидалъ, что Джобъ исчезъ. Молодой ма³оръ вернулся къ себѣ домой и сейчасъ же легъ спать.

  

   Л³онель провелъ ночь въ тяжеломъ снѣ, наполненномъ фантастическими видѣн³ями. Когда онъ проснулся, въ спальню уже врывался утренн³й воздухъ чрезъ неплотно занавѣшенныя окна, и первые лучи уже золотили верхи городскихъ колоколенъ. Л³онель всталъ съ постели, все еще находясь подъ вл³ян³емъ видѣнныхъ сновъ, и сталъ ходить по комнатѣ изъ угла въ уголъ, чтобы все это съ себя стряхнугь. Вдругъ до его слуха донесся какой-то протяжный и глухой гулъ. Ухо военнаго не могло ошибиться: Л³онель сразу же узналъ знакомый гулъ артиллер³йскихъ оруд³й.

   - A мнѣ все снилась буря и удары грома! - сказалъ онъ про себя.- Такъ вотъ это какой громъ! Я, значитъ, грезилъ только наполовину! Сонъ почти въ руку оказывается!

   Онъ отворилъ окно и сталъ глядѣть кругомъ. Что это могло быть? Гэджъ еще не по³училъ всѣхъ ожидаемыхъ подкрѣплен³й, а безъ нихъ онъ не сталъ бы предпринимать ничего рѣпгательнаго. Неужели мятежники начали наступлен³е? Но вѣдь у нихъ далеко еще не все готово и не все организовано. изъ окна онъ спросилъ трехъ или четырехъ прохожихъ, что такое случилось, но тѣ только взглянули на окно испуганнымъ взглядомъ и прошли мимо, не отвѣчая. Тогда онъ одѣлся и вышелъ на улицу самъ. Мимо дома какъ разъ бѣжалъ полуодѣтый артиллеристъ, на-бѣгу застегиваясь одной рукой, а въ другой держа нѣкоторые атрибуты своего спец³альнаго рода оруж³я.

   - По какому случаю стрѣляютъ изъ оруд³й, унтеръ-офицеръ? - спросидъ Л³онель.- И куда это вы бѣжите съ фитилемъ въ рукѣ?

   - Мятежники наступаютъ, ваше высокоблагород³е,- не останавливаясь, а только повернувъ голову, крикнулъ солдатъ.- Бѣгу къ своему оруд³ю.

   - Мятежники? Чего же намъ ихъ бояться на нашей позиц³и? - проговорилъ про себя Л³онель, когда солдатъ уже убѣжалъ.- Этотъ солдатъ, должно быть, проспалъ, опоздалъ, боится наказан³я и вотъ болтаетъ, что первое въ голову пришло.

   Л³онель отправилса на Биконъ-Гилль вмѣстѣ съ другими зрителями, которыхъ тоже разбудила и переполошила пушечная пальба. Л³онель смотрѣлъ съ холма и долго не могъ понять, откуда стрѣляютъ. Онъ видѣлъ только дымъ, окутывавш³й бухту, и стоявш³е въ ней корабли. Съ кораблей отвѣчали на выстрѣлы.

   Но вотъ дѣло объяснилось. Взглядъ зрителей остановился на Бридсъ-Гилльскомъ холмѣ. Тамъ оказался выстроеннымъ за ночь земляной редутъ, господствовавш³й надъ всѣмъ бостонскимъ портомъ и надъ частью города. Л³онель сразу понялъ, что приближается кризисъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ онъ догадался, что слышанный имъ вчера ночью съ Коппсъ-Гилльскаго холма шумъ производили американцы, строивш³е на сосѣднемъ холмѣ редутъ. Догадался онъ и о томъ, что Джобъ зналъ еще вчера обо всемъ и обманывалъ Л³онеля, отвлекая его вниман³е, когда они были съ нимъ вмѣстѣ на Коппсъ-Гиллѣ.

   Л³онель поспѣшно вернулся къ себѣ домой, заперся въ своей комнаткѣ и нѣсколько часовъ провелъ въ писан³и писемъ. Одно письмо онъ рвалъ и переписывалъ вновь разъ шесть, наконецъ, съ рѣшимостью запечаталъ его своей печатью, надписалъ адресъ и поручилъ Меритону разнести всѣ письма по адресамъ. Послѣ того онъ закусилъ на скорую руку, взялъ шляпу и пошелъ въ центръ города.

   По мостовой съ грохотомъ катилась арталлер³я съ офицерами впереди каждаго оруд³я. По улицамъ скакали адъютанты, мчались во всѣ сгороны курьеры, шли офицеры, спѣшивш³е изъ квартиръ къ своимъ частямъ. По временамъ играла музыка, и по узкимъ улицамъ проходили отдѣльныя части войскъ.

   Когда проходили гренадеры, Л³онель остановился на поворотѣ улицы, залюбовавшись ихъ великолѣпной выправкой и идеально-правильнымъ шагомъ. Впереди одной изъ ротъ шелъ Мэкъ-Фюзъ, котораго Л³онель сразу узналъ по его колоссальному росту и сложен³ю. Недалеко отъ ирландца шелъ Джобъ Прэй, стараясь идти въ ногу съ солдатами и глазѣя на нихъ съ глупѣйшимъ восторгомъ. Видимо, на него сильнѣйшимъ образомъ дѣйствовала военная музыка, игравшая увлекательные, бодрящ³е марши. За этимъ батальономъ шелъ другой, въ которомъ Л³онель узналъ людей своего полка. Передъ однимъ взводомъ шелъ Польвартъ. Увидавъ своего друга, онъ весело крикнулъ ему:

   - Слава Богу, Л³онель! Идемъ, наконецъ, драться, а не бѣгать ище³ками!

   Тутъ заиграла музыка, и Л³онель не успѣлъ ничего отвѣтить. Но встрѣча съ товарищами возбудила его, и онъ сейчасъ же отправился къ главнокомандующему.

   Въ дверяхъ общественнаго дома Массачусетской провинц³и толпились офицеры. Одни входили, друг³е выходили съ озабоченнымъ видомъ. О Линкольнѣ доложили не въ очередь, и адъютантъ сейчасъ же повелъ его къ главнокомандующему, возбуждая ропотъ другихъ офицеровъ, пришедшихъ раньше и уже давно дожидавшихся.

   Въ залѣ, наполненной офицерами высшаго ранга, стоялъ Гэджъ, одѣтый до крайносги просто. Увидавъ Л³онеля, онъ сейчасъ же съ обычной своей простотой и непритязательностью пошелъ къ нему навстрѣчу.

   - Чѣмъ я могу служить ма³ору Линкольну? - сказажъ онъ, ласково беря молодого офицера за руку.

   - Сейчасъ прошелъ мимо меня полкъ Вольфа, и я осмѣлился явиться къ вашему превосходительству за приказан³емъ: не слѣдуетъ ли ма³ору этого полка присоединиться къ своимъ товарищамъ?

   Генералъ подумалъ съ минуту и отвѣтилъ съ благосклонной улыбкой:

   - Предстоитъ незначительное аванпостное дѣло. Оно скоро кончится. Я и такъ уже разрѣшилъ очень большому числу молодыхъ людей принять въ немъ участ³е. Мног³е изъ нихъ могутъ быть убиты, и тогда занят³е какого-то тамъ несчастнаго редута обойдется намъ черезчуръ ужь дорого.

   - Позволю оебѣ замѣтить, что я мѣстный уроженецъ и что мнѣ слѣдуетъ подавать примѣръ другимъ.

   - Лояльный элемежтъ здѣшней провинц³и представленъ въ войскахъ въ достаточномъ количѣствѣ, такъ что вами я могу и не рисковать. Мои совѣтъ уже назначилъ, какимъ офицерамъ идти въ дѣло, и мнѣ очень жаль, что въ этомъ спискѣ нѣтъ имени ма³ора Линкольна, такъ какъ ему, повидимому, это очень бы хотѣлось; но я не могу безъ особенной надобности подвергать опасности его драгоцѣнную жизнь.

   Л³онель почтительно поклонился, поговорилъ еще немного съ генераломъ и собрался уже уходить, какъ вдругъ къ нему подошелъ другой генералъ, улыбаясь его разочарованному виду, фамильярно и развязно подхватилъ его подъ руку и повелъ изъ залы.

   - Намъ съ вами сегодня одна участь, Линкольнъ,- сказалъ молодой генералъ, когда они вышли въ переднюю:- ни я, ни вы не назначены въ бой. Командовать будетъ Гоу. Впрочемъ, дѣло предстоитъ неинтересное. Отправимтесь съ вами на Коппсъ-Гилль и будемте тамъ хоть простыми зрителями сего комическаго "дѣйства", коль скоро намъ не позволяютъ быть его участниками.

   - Извините меня, генералъ Бергойнъ,- отвѣчалъ Линкольнь,- но, по моему, вы напрасно такъ легко смотрите на предстоящее дѣло. Я вашего взгляда безусловно не раздѣляю. Оно гораздо серьезнѣе, чѣмъ вы думаете.

   - Ахъ, я и забылъ, что вы были съ Перси на Лексингстонской охотѣ. Ну, не комическое, скажемъ, трагическое "дѣйство", если вамъ такъ больше нравится. A мнѣ, Линкольнъ, по правдѣ сказать, ужъ и надоѣло торчать въ Бостонѣ и видѣть однѣ эти узк³я, извилистыя улицы, эти сумрачные дома. Хочется въ пустынныя равнины... A вотъ и Клинтонъ къ намъ подходитъ. Мы и его возьмемъ съ собой на Коппсъ-Гилль и будемъ всѣ вмѣстѣ учиться у милѣйшаго Гоу, какъ нужно маневрировать.

   Къ нимъ подошелъ военный среднихъ лѣтъ. Онъ не былъ такъ ловокъ и развязанъ, какъ Бергойнъ, но имѣлъ видъ воинственньй и серьезный, въ прямую противоположность съ добродушной, миролюбивой наружностью Гэджа. Всѣ трое вмѣстѣ вышли изъ дома губернатора и отправились на Коппсъ-Гилль.

   На улицѣ Бергойнъ выпустилъ руку Л³онеля и содидно пошелъ рядомъ съ другимъ генераломъ. Л³онель съ удовольств³емъ воспользовался возможностью отстать немного отъ своихъ начальниковъ и сталъ приглядываться къ настроен³ю бостонцевъ. Изъ всѣхъ оконъ смотрѣли блѣдныя, встревоженныя лица женщинъ. Зрители посмѣлѣе и полюбопытнѣе усѣяли крыши домовъ и колокольни церквей. Барабанный бой умолкъ, но со стороны моря временами слышны были рѣзк³е звуки рожковъ, означавш³е, что войска переправляются на другой полуостровъ. Все это, впрочемъ, покрывалось грохотомъ артиллер³и, съ утра не перестававшей палить.

   Нижняя часть города оказалась покинутою жителями. Убѣгали такъ поспѣшно, что у домовъ остались отворенными двери и окна. Это запустѣн³е произвело все-таки нѣкоторое впечатлѣн³е на обоихъ гевераловъ. Они ускорили шагъ и скоро вмѣстѣ съ Л³онелемъ пришли на Коппсъ-Гилль.

   Передъ ними развернулась вся панорама. Почти какъ разъ напротивъ находилось селен³е Чарльстоунъ, покинутое всѣми жителями. На юго0востокѣ полуострова уже собрались солдаты въ красныхъ мундирахъ. Оруж³е ихъ ярко блестѣло на солнцѣ. За селен³емъ возвышался холмъ, на которомъ былъ построенъ американск³й редутъ.

   Надъ ужасающе-безмолвнымъ Бостономъ возвышался холмъ Биконъ-Гилль, точно отромная пирамида; вершина его была усѣяна тысячами людей, смотрѣвшихъ на роковое мѣсто; друг³е зрители взобрались на мачты и реи кораблеи, на карнизы, на купола и колокольни, иногда даже съ опасностью для жизни. Военныя суда продвинудись далеко впередъ по узкимъ рукавамъ, образующимъ полуостровъ, и не переставая обстрѣливали узкую полосу земли, представлявшую единственный путь сообщен³я между храбрыми американцами, занимавшими холмъ, и ихъ далекими согражданами на материкѣ. Войска въ красныхъ мунднрахъ высаживались, отрядъ за отрядомъ, на равнину, а съ Коппсъ-Гилля и съ кораблей на американск³й редутъ сыпались тучи черныхъ дымящихся бомбъ. Эти бомбы взлетали надъ холмомъ и, казалось, не сразу падали на него, а сначала какъ будто выбирали себѣ мѣсто, гдѣ упасть.

   Но неустрашимые поселяне все утро держались на занятой позиц³и не только не думали уходить, но спѣшно доканчивали земляныя работы по укрѣплен³ю редута. Какъ ни въ чемъ ни бывало трудились поселяне подъ оглушительной канонадой. Не зная никакихъ блестящихъ мундировъ, никакихъ нашивокъ, петличекъ и украшен³й, одѣтые въ свои обычные простые и грубые костюмы, они держались непоколебимо на своемъ посту, не имѣя другого оруж³я, кромѣ случайно оказавшагося у каждаго въ домѣ и снятаго со стѣны своей фермы. Впослѣдств³и узналось, что у нихъ въ это время даже и пищи почти не было, и что они, въ довершен³е всего, съ самаго начала терпѣли недоѣдан³е, если не полный голодъ.

   Наступилъ рѣшающ³й моментъ. Подъѣхали къ берегу лодки съ остальными войсками. Офицеры перебѣгали отъ полка къ полку, передавая приказан³я начальства. Началось общее движен³е англ³йскихъ батальоновъ. Въ это время на Бенкеръ-Гиллѣ появился американск³й отрядъ и, несмотря на артиллер³йск³й обстрѣлъ, прошелъ по полуострову, занявъ позиц³ю на лугу слѣва отъ редута. За этимъ отрядомъ прошло еще нѣсколько другихъ. Тотда англ³йск³й генералъ отдалъ приказъ своимъ войскамъ готовиться къ атакѣ по всей лин³и.

  

  

   Американцы сначала отвѣчали англичанамъ на ихъ грозную канонаду выстрѣлами изъ своихъ маленькихъ полевыхъ оруд³й, зная, что этими выстрѣлами много не сдѣлаешь, но желая только показать, что канонады они не боятся. Когда же наступилъ рѣшительный часъ, вокругъ редута и на немъ воцарилась мрачная, зловѣщая тишина. Американцы, занявш³е позиц³ю влѣво отъ редута, окружили себя деревяннымъ частоколомъ и за этимъ слабымъ прикрыт³емъ ждали нападен³я,

   На Бенкеръ-Гиллѣ укрѣплен³й не было, а флотъ продо³жалъ обстрѣливать перешеекъ, затрудняя сообщен³я американцевъ. Но все-таки къ нимъ подходили подкрѣплен³я, несмотря на грозный артиллер³йск³й огонь королевскихъ фрегатовъ. Впрочемъ, и у Гоу было войска почти столько же, сколько у американцевъ, и кромѣ того, къ нему всегда могли свободно прибывать подкрѣплен³я, подвозимыя на лодкахъ. Такимъ образомъ, всѣ преимущества были на его сторонѣ.

   Войска развернулись въ необыкновенномъ порядкѣ, съ замѣчательной точностью и стройностью движен³й. Гау раздѣлилъ свои силы на двѣ части; одна часть должна была штурмовать холмъ, а другая, оставаясь въ резервѣ, въ тоже время мѣшать сообщен³ямъ мятежниковъ съ поселянами, остававшимися на лугу. Раздѣлен³е совершилось быстро. Первая колонна скоро скрылась за большимъ фруктовымъ садомъ, а вторая медленнымъ и мѣрнымъ шагомъ двинулась на приступъ холма, обстрѣливая его дорогой изъ полевыхъ пушекъ, между тѣмъ какъ съ кораблей и съ Коппсъ-Гилльской батареи снова загремѣла оглушительная канонада.

   - Красивое зрѣлище,- сказалъ Бергойнъ, стоя рядомъ съ Линкольномъ и чувствуя въ себѣ все большее и большее возбужден³е.- Какъ хорошо исполняются всѣ движен³я! Какой изумительный порядокъ въ строю! Какъ величественно эта колонна наступаетъ на непр³ятеля!

   Л³онель нячего не отвѣтилъ: онъ самъ былъ очень взволнованъ. Впрочемъ, генералъ сейчасъ же отвлекся и забылъ про свой разговоръ. Англ³йск³я войска поднимались на холмъ мѣрнымъ шагомъ и съ такой точностью, словно на смотру. Между тѣмъ это былъ не смотръ, а настоящ³й штурмъ. Гордо вѣяли знамена, военная музыка гремѣла, выдѣляясь среди гула оруд³йной пальбы. Самоувѣренная офицерская молодежь торжествующе улыбалась, оглядываясь на городъ, гдѣ всѣ крыши, колокольни и холмы были усѣяны зрителями.

   Англ³йск³е ряды приблизялись почти къ самымъ редугамъ. Батареи умолкли. Редутъ все время молчалъ.

   - Вотъ посмотрите, Линкольдъ, они не будутъ драться,- сказалъ опять все тотъ же генералъ.- Они замерли отъ страха. Наша побѣда обойдется безъ кровопролит³я.

   - Посмотримъ, сэръ, посмотримъ!

   Со стороны англичанъ открытъ былъ бѣглый огонь. Изъ-за фруктоваго сада тоже начали стрѣлять. Весь холмъ освѣтился выстрѣлами. Американцы не отвѣчали.

   Англ³йск³я войска двинулись дальше впередъ и вскорѣ ихь не стало видно въ облакахъ дыма отъ ихъ собственной стрѣльбы.

   - Они струсили, эти ваши грозные мужики, соверженно струсили! Они парализованы страхомъ! - вскричалъ опять веселый товарищъ Л³онеля. - Гоу приблизился къ нимъ на двѣсти шаговъ, не потерявъ ни одного человѣка!

   Вдругъ среди дыма заблестѣлъ огонь, и грянулъ залпъ изъ тысячи мушкетовъ. Этотъ залпъ дали американцы, разомъ вышедш³е изъ своего бездѣйств³я и стрѣлявш³е теперь почти въ упоръ. Л³онель смутно видѣлъ сквозь дымъ, что солдагы невольно дрогнули и подались назадъ. Но вотъ послышались ободряющ³е возгласы. Очевидно, они оправились и снова пошли въ атаку. Зрители на Коппсъ-Гиллѣ съ тревогой ждали, что будетъ дальше. Въ это время сред и нихъ послышался голосъ:

   - Ура! Ура! Пусть собаки-красномундирники попробуютъ снова полѣзть на Бридсъ-Гилль: народъ имъ покажетъ, что такое законъ!

   - Въ воду этого негодяя-бунтовщика! - крикнуло разомъ съ десятокъ солдатъ.

   - Поставимъ его лучше передъ жерломъ пушки и отправимъ его къ его друзьямъ! - предложили друг³е.

   - Стойте! - крикнулъ Л³онель.- Это юродивый, ид³отъ, дуракъ. Съ него нечего спрашивать!

   Солдаты укротились. Между тѣмъ въ дыму стали теперь видны солдаты въ красныхъ мундирахъ, значительно подавш³еся назадъ.

   - Они, должно быть, хотятъ выманить мятежниковъ изъ редута,- замѣтилъ Бергойнъ.

   - Нѣтъ, это не то,- сказалъ другой, бывш³й съ нимъ генералъ, болѣе суровый и серьезный.- Это просто постыднѣйшее отступлен³е передъ мятежниками. Это новый позоръ.

   - Ура!- закричалъ опять неисправимый ид³отъ.- Изъ сада выходятъ красномундирники! Какъ они прячутся за фруктовыми деревьями! Ничего, ничего. Пусть идутъ на Бридсъ-Гилль. Народъ имъ пбкажетъ, что такое законъ!

   На этотъ разъ солдаты молча распорядились: человѣкъ двадцать схватили юродиваго, подняли кверху и сбросили со скалы прямо въ воду пролива. Л³онель даже не успѣлъ заступиться за несчастнаго дурака.

   Но Джобъ упалъ не въ воду, а на самый край берега, и сейчасъ же вскочилъ на ноги. Снявъ шляпу, онъ сталъ ею махать и опять кричать то же самое, потомъ спустилъ на воду крошечный челночекъ, сѣлъ въ него и быстро поплылъ по проливу подъ градомъ камней, которыми въ него кидали солдаты. Вскорѣ его челнокъ замѣшался среди другихъ лодокъ и скрылся изъ вида.

   Во время этого вздорнаго эпизода на Коппсъ-Гиллѣ главное дѣйств³е продолжалось. Вѣтеръ разнесъ дымъ, и стала видна вся кровавая сцена. Генералы смотрѣли въ свои подзорныя трубки и сдѣлались очень серьезны. Бергойнъ далъ свою трубку Л³онелю и тотъ ужаснулся, когда увидалъ передъ редутомъ груду труповъ.

   Въ эту минуту на Коппсъ-Гилль прибѣжалъ запыхавш³йся офицеръ и сталъ что-то торопливо говорить Клинтону.

   - Хорошо, сэръ,- сказалъ Клинтонъ офицеру, когда тотъ уже уходилъ.- Все, что вы передали мнѣ сейчасъ, будетъ исполнено. Канониры на своихъ мѣстахъ, слѣдовательно задержки не будетъ.

   - Да, Линкольнъ, вотъ одна изъ непр³ятныхъ сторонъ военной службы,- замѣтилъ Бергойнъ.- Драться, проливать кровь за короля - для солдата счастье, радость, но непр³ятно, когда становишься оруд³емъ мести.

   Л³онелю не пришлось долго ждать объяснен³я этихъ словъ: съ батареи рядомъ съ нимъ взвились, свистя, огненныя бомбы и понесли разрушен³е въ стоявшее напротивъ село. Черезъ пѣсколько минутъ надъ селомъ показался густой черный дымъ, пламя охватило строен³я, и все мѣстечко запылало.

   Тѣмъ временемъ изъ Бостона подошли новыя подкрѣплен³я, и колонны опять стали строиться для новаго штурма американскихъ позиц³й.

   Послѣ перваго неудачнаго штурма, когда англичане отступали, на гребнѣ редуга показался высок³й, представительный старикъ, который посмотрѣлъ на движен³я англичанъ, поговорилъ съ какимъ-то другимъ американцемъ, и оба опять скрылись за редутомъ.

   Л³онель разслышалъ, какъ кто-то рядомъ съ нимъ назвалъ старика Прескоттомъ изъ Пеппереля, а въ другомъ американцѣ, который былъ со старикомъ, ма³оръ самъ узналъ своего знакомаго незнакомца - главу "каукусовъ".

   Снова двинулись батальоны къ роковому мѣсту. Опытный воинъ, генералъ Клинтонъ, стоявш³й рядомъ съ Л³онелемъ, тихо сказалъ, какъ бы про себя:

   - Если онъ запретитъ солдатамъ стрелять, а велитъ ударить въ штыки, редутъ будетъ взятъ въ одну минуту.

   Но солдаты не выдержали, начали стрѣлять. Опять американцы отвѣтили громовымъ залпомъ, и опять все закрылось густымъ дымомъ. Перестрѣлка продолжалась. Англ³йскую стрѣльбу легко можно было отличять отъ американской: залпы обученныхъ солдатъ были правильнѣе и точнѣе. И вотъ эти правильные залпы стали замѣтно ослаб³вать...

   Дымъ поразсѣялся, сталъ не такъ густъ, и всѣ увидали, что разстроенныя колонны англичанъ опять, во второй разъ отстудаютъ въ страшнѣйшемъ безпорядкѣ. Офицеры, съ саблями на голо грозятъ, усовѣщиваютъ, ничто не помогаетъ. Солдаты бѣгутъ къ лодкамъ и садятся въ нихъ.

   Сзади, въ Бостонѣ, глухой ропотъ удовольств³я, торжества. Толпа сдержанно ликуетъ.

   Бергойнъ стоитъ и кусаетъ себѣ губы. Л³онель оборачивается на Клинтона и видитъ, что тотъ исчезъ. Но Л³онель успѣваетъ замѣтить, что Клинтонъ садится въ лодку. Тогда онъ бѣжитъ и кричитъ ему:

   - Радя Бога, возвмите меня съ собой! Вспомните, что мой 47-й полкъ дерется на полѣ битвы, и что я въ немъ ма³оръ.

   - Примите его!- говоритъ Клинтонъ гребцамъ.

   Онъ радъ, онъ доволенъ, что съ нимъ будетъ преданный другъ...

   Когда лодка отъѣхала отъ берега, у Л³онеля сначала какъ будто закружилась голова, но онъ скоро опомнился и сталъ глядѣть на сцену передъ собой. Селен³е Чарльстоунъ было кругомъ въ огнѣ. Въ воздухѣ свистѣли ядра, выпускаемыя съ кораблей. Среди этого смятен³я и гула Клинтонъ и Л³онель вышли на землю. Первый сейчасъ же бросился къ разстроеннымъ рядамъ, привелъ ихъ въ порядокъ, ободрилъ солдатъ. Но ихъ долго пришлось уговарявать, потому что двукратная кровавая неудача сильно уронила ихъ духъ.

   Командующ³й генералъ, однако, не растерялся среди всеобщаго унын³я и разстройства. Но изъ всей блестящей молодежи, вышедшей съ нимъ, не осталось никого, кто бы не былъ убитъ или раненъ. Тѣмъ не менѣе онъ спокойно и энергично отдавалъ приказан³я. Понемногу паника улеглась, офицерамъ снова удалось взять солдатъ въ свои руки.

   Начальники переговорили между собой и немедленпо былъ рѣшенъ новый приступъ. Впереди поставили свѣж³я войска; колонну, посланную на лугъ, отозвали оттуда почти въ полномъ составѣ. Все войско раздѣлили на три колонны для одновременной атаки редута съ трехъ сторонъ. Подошелъ отрядъ морской пѣхоты со старымъ ма³оромъ во главѣ. Явился разстроенный, унылый Несбитъ со своимъ полкомъ, въ которомъ Л³онель безуспѣшно искалъ своего друга Польварта.

   Въ нѣсколько минутъ штурмующ³я колонны дошли до неумѣло построеннаго редута, перешли черезъ ровъ и, осыпаемыя пулями, кинулись въ штыки.

   Л³онель шелъ со своямъ полкомъ. Перепрыгивая черезъ ровъ, онъ едва не наткнулся на трупъ ма³ора морской пѣхоты: мертвые глаза ветерана, казалось, еще продолжали горѣть злобой и местью. Мэкъ-Фюзъ взобрался на парапетъ впереди своей роты и тутъ же упалъ, сраженный пулей. Но штыковой бой былъ непродолжителенъ. Американцы его не выдержали и были выбаты изъ редута, оставивши въ немъ гору труповъ.

   Л³онель продолжалъ идти впередъ, преслѣдуя бѣгущаго непр³ятеля, и замѣтилъ среди другихъ убитыхъ главу каукусовъ, который лежалъ на травѣ въ большой лужѣ собственной крови. Среди яростныхъ криковъ послѣдней рѣшительной минуты молодой офицеръ остановился и оглянулся кругомъ съ надеждой, что кровопролит³ю наступаетъ конецъ. Въ эту минуту его блестящая офицерская форма привлекла на себя вниман³е одного раненаго и умиравшаго американца, которому захотѣлось принести еще одну жертву тѣнямъ своихъ соотечественниковъ. Собравъ остатокъ силъ, онъ сдѣлалъ выстрѣлъ, и Л³онель упалъ безъ чувствъ къ ногамъ сражающихся.

   Никто даже и не попробовалъ его поднять: смерть или рана простого офицера въ этотъ кровавый день была дѣломъ слишкомъ обыкновеннымъ. Американцы сбѣжали съ холма, унося своихъ раненыхъ и почти не оставляя плѣнныхъ. Услов³я мѣстности были для нихъ благопр³ятны, ядра пролетали у нихъ надъ головами, и они благополучно пришли на Бенкеръ-Гилль. За сосѣдн³й холмъ отступили и тѣ поселенцы, которые стояли на лугу за деревяннымъ частоколомъ. Англичане утомились и стали отдыхать, а американцы подъ огнемъ артиллер³и снова переправились обратно черезъ проливъ, не потерявъ отъ ядеръ ни одного человѣка, точно заговоренные отъ смерти.

   День подходилъ къ концу. Непр³ятеля нигдѣ не было видно. Корабли и батареи прекратили огонь. Потрясенная равнина погрузилась въ глубокое безмолв³е. Войска принялись укрѣплятъ холмы, на которыхъ они остановились, чтобы хоть чѣмъ-нибудь отмѣтить свою безплодную побѣду, нисколько не радостную, а, напротивъ, очень прискорбную для королевскихъ генераловъ.

  

  

   Сражен³е при Бенкеръ-Гиллѣ произошло тогда, когда еще сѣно на лугахъ не было убрано, но съ тѣхъ поръ миновали лѣтн³я жары, прошли ноябрьск³е заморозки съ паден³емъ листьевъ и начались февральск³я бури и мятели, а ма³оръ Линкольнъ все еще лежалъ на той самой постели, куда его перенесли раненаго, въ безсознательномъ состоян³и, съ роковыхъ холмовъ Чарльстоунскаго полуострова. Пуля, засѣвшая въ тѣлѣ Л³онеля, приводила въ смущен³е лучшихъ англ³йскихъ хжрурговъ. Положен³е ея было таково, что для ея извлечен³я требовалась очень рисковакная операц³я, на которую хирурги никакъ не могли рѣшиться. Если бы дѣло шло о простомъ смертномъ, они бы, вѣроятно, не стали долго раздумывать, но вѣдь Л³онель былъ единственный наслѣдникъ Линкольновъ.

   Наконецъ, изъ Европы пр³ѣхалъ молодой, предпр³имчивый хирургъ, когорому еще нужно было дѣлать карьеру. Будучи, можетъ быть, ученѣе и искуснѣе своихъ коллегъ, онъ призналъ операц³ю необходимой и возможной. Коллеги презрительно улыбнулись, а онъ въ отвѣтъ на ихъ улыбки презрительно промолчалъ. Въ концѣ концовъ друзья Л³онеля, не видя улучшен³я, согласились на операц³ю, и когда смѣлый молодой хирургъ сдѣлалъ ее, то она блистательно удалась. Пуля была извлечена, и Л³онель вступилъ на путь выздоровлен³я.