Маркевич Болеслав Михайлович - Типы прошлого

   "- Батюшка! говорила я сквозь душивш³я меня рыдан³я! - ради нашего ангела... ради покойницы маменьки, не глядите на меня такъ!...

   "Онъ дрогнулъ при этомъ имени... не выдержала его желѣзная природа... Онъ наклонился во мнѣ, взглянулъ мнѣ въ лицо и сказалъ послѣ долгаго, мучительнаго колебан³я:

   "- Что же ты хочешь отъ меня, погибшая?...

   "- Простите!... едва оставалось мнѣ силы прошептать.

   "- Простить?- Онъ приподнялъ меня за плечи и, не отнимая отъ нихъ рукъ своихъ, погрузилъ въ глаза мои свои исполненные безконечной печали глаза. - Понимаешь-ли, ты все убила во мнѣ... послѣднее!...

   ,,Въ это, именно въ это мгновен³е всецѣло воскресало во мнѣ сознан³е. Въ первый разъ, во всемъ ея неизрекаемомъ ужасѣ, освѣтило оно предо мной страшную картину той ночи, смерти... Какъ переносятъ так³я мгновен³я, я и теперь сказать не могу...

   "- Понимаю, отвѣчала я,- и одного прошу я у Бога - смерти!..

   "Батюшка опустилъ руки... Что-то похожее на испугъ промелькнуло на его лицѣ... О, онъ еще не вычеркнулъ меня всю изъ своего сердца: мысль, что я не вынесу, что я могу умереть, устрашала его!...

   "- Казнись, глухо произнесъ онъ,- признайся во всемъ Владим³ру... Онъ можетъ простить тебя...

   "Я поняла, - это была послѣдняя искра въ безнадежной ночи, обнимавшей его старость... Ему, во всю жизнь свою не склонявшему ни предъ кѣмъ свою честную, гордую голову, теперь оставалась одна лишь эта робкая надежда на ваше прощен³е, на великодуш³е ваше, Владим³ръ!... Но мнѣ признаться, сказать вамъ, вамъ, что я... Нѣтъ, думала я, это хуже смерти!...

   "- Никогда, никогда, батюшка!...

   "Онъ взглянулъ на меня опять: такого выражен³я тоски и отчаян³я я никогда еще не встрѣчала на этомъ лицѣ.

   "- Я получилъ сегодня письмо отъ Грайворонскаго, сказалъ онъ,- онъ проситъ твоей руки. Какъ, по твоему, осмѣлился бы онъ, еслибы не дошло до него?...

   "Голосъ батюшки оборвался; онъ не досказалъ и отошелъ отъ меня.

   "- Батюшка! взывала я къ нему, ломая себѣ руки:- скажите Владим³ру... напишите ему все! Только не я, не я!...

   "Онъ обернулся.

   "- Нѣтъ, ты, и никто болѣе!... Я могъ простить во имя ея... святой... Но я тебѣ ни покровитель, ни заступникъ... Да и ты, полагаю, примолвилъ отецъ мой съ какимъ-то невыразимымъ оттѣнкомъ и гордости, и презрѣн³я,- ты сама не захотѣла бы, чтобъ онъ взялъ тебя изъ жалости ко мнѣ?

   "Я согласилась, я обѣщала, сквозь слезы, сквозь прожигающ³я слезы...

  

  

   "Отецъ увезъ меня въ Одессу, оттуда моремъ въ Константинополь, Грец³ю, Итал³ю... Я увидала син³я южныя волны и тѣ мѣста, любимыя солнцемъ, которыя я мечтала когда-то посѣтить объ руку съ вами, о, другъ мой, счастливая, безупречная, какъ вы... Теперь подъ это лучезарное небо юга я приносила съ собой безвозвратное отречен³е отъ жизни, и не властно уже было оно вызвать новое пламя въ испепеленномъ сердцѣ... Я не могла простить себя, ни за васъ... ни за него!...

   "На другую зиму мы поѣхали въ Москву... Бѣдный отецъ мой! Онъ писалъ вамъ объ этомъ въ Иркутскъ, онъ еще чего-то ждалъ для меня, онъ надѣялся...

   "- Помни слово! сказалъ онъ мнѣ, возвращаясь съ того бала, гдѣ мы, въ Москвѣ, въ первый разъ встрѣтились съ вами...

   "Но вы знаете, я не сдержала его, я не могла тогда... не могла. Много лѣтъ нужно было...

   "Я умираю, другъ мой, жизнь отходитъ... рука уже не повинуется мнѣ... Не знаю, прочтете-ли вы эти послѣдн³я строки... а я уже не разбираю... свѣтъ потемнѣлъ...

   "Умираю, исполнивъ обѣтъ... Съ сладостными слезами благодарю Отца моего Небеснаго... Онъ дозволилъ,- я успѣла... вы узнаете все... Вѣрю!... Мы увидимся, Владим³ръ, тамъ... гдѣ ни плача, ни воздыхан³й... Онъ проститъ меня... грѣшную!... Онъ проститъ и его... чья скорбная, упрекающая тѣнь стояла неотступно... за кого проплакала я всѣ слезы мои, до могилы молилась... Онъ ушелъ отъ меня въ вѣчность непримиренный, проклинающ³й... но онъ любилъ!... Любовь... люб..."

   На этомъ полусловѣ прервалась рукопись Надежды Павловны. Послѣдн³я строки, начертанныя ею, можно было, дѣйствительно, разобрать лишь съ величайшимъ трудомъ. Подъ этими строками, нѣсколько ниже, дрожащимъ, но крупнымъ и четкимъ почеркомъ,- очевидно, рукой матери Варсоноѳ³и,- помѣчено было:

   "1855 года декабря 11-го, въ половинѣ восьмаго утра, войдя утромъ къ Надѣ, застала ее преставившеюся. Скончалась въ ночь такъ тихо, что бывшая у постели сестра Александра и не замѣтила. Наканунѣ, послѣ вечерень, сподобилась причаститься Святыхъ Таинъ и затѣмъ пожелала опочить. Во снѣ и отошла. Тетрадь с³я лежала подъ подушками, и 10-го числа сестра Александра видѣла, что Надя еще въ нее вписывала. Меня давно просила, когда умретъ, отослать къ тебѣ, что и исполняю. Зная чувства твои въ покойницѣ, ничего къ сему не прибавлю. Въ книгѣ Царствъ сказано: "вкушая, вкусихъ мало меда и се азъ умираю: такова была и ей судьба.

   "Господи, въ селен³яхъ праведныхъ упокой душу ея!"