Маркевич Болеслав Михайлович - Бездна

сердцу и низко склонилъ по ея адресу лысую голову свою надъ тарелкой. Она снова обратилась къ отцу:

   - А я все же, папа, къ прежнему, о Евлашѣ. Согласенъ ты на предложен³е Петра Петровича?

   - А я вижу, отвѣтилъ онъ съ притворною досадой,- что у васъ съ Петромъ Петровичемъ устроенъ по этому случаю противъ меня заговоръ... Смотрите, примолвилъ онъ сер³озно,- вы на отвѣтственность свою берёте большое дѣло: цѣлую судьбу человѣка... Отъ бумагопрядильни, разумѣется, слѣдуетъ его избавить. Но у насъ же тутъ, во Всесвятскомъ, ему, на самый-ли заводъ поступилъ бы онъ, или въ контору, если онъ склоненъ болѣе къ письменнымъ занят³ямъ, обезпечена будущность, вполнѣ соотвѣтствующая той рамкѣ, въ которой онъ родился, обезпеченъ заработокъ на все время, пока онъ будетъ къ состоян³и работать, и безбѣдное существован³е подъ старость...

   - У насъ на заводѣ особенное рабочее положен³е, объяснилъ вполголоса Пецъ, перегибаясь черезъ столъ къ Настасьѣ Дмитр³евнѣ, жадно, какъ онъ замѣтилъ, прислушивавшейся къ разговору: - плата постояннымъ нашимъ рабочимъ увеличивается на десять процентовъ чрезъ каждыя пять лѣтъ; изъ нея же вычитается обязательно четыре процента въ особую эмеритальную кассу, куда Борисъ Васильевичъ вноситъ со своей стороны ежегодно шесть процентовъ изъ чистой заводской прибыли. Изъ образовавшагося у насъ теперь уже довольно значительнаго капитала рабоч³й, прослуживш³й у насъ безупречно пятнадцать лѣтъ, получаетъ отъ завода весь нужный матер³алъ и помощь деньгами, по разсчету, на перестройку, обязательную же, избы своей на каменную, по одному изъ имѣющихся у насъ для этихъ построекъ плановъ, по его выбору; а чрезъ двадцать пять, если захочетъ выбыть изъ завода, двѣ трети послѣдняго жалованья, которое онъ получалъ за работѣ, будутъ обращаться ему въ пожизненную пенс³ю...

   - Да это Лассалевское учен³е на практикѣ! восторженно воскликнула дѣвушка.

   Пецъ засмѣялся:

   - Ужь не знаю, право, своимъ умомъ дошли, кажется...

   - Я объ этомъ предметѣ много думалъ въ послѣдн³е дни, Борисъ Васильевичъ, говорилъ тѣмъ временемъ Молотковъ;- у насъ дѣйствительно теперь, благодаря льготамъ по военной повинности, многочисленнымъ стипенд³ямъ въ заведен³яхъ и такъ далѣе, искусственно, какъ вы вѣрно замѣтили, привлекается къ высшему учен³ю много молодыхъ личностей изъ низшихъ сослов³й, для которыхъ полученное ими образован³е обращается затѣмъ часто въ источникъ страдан³й, а иногда и въ гибель, развивая въ нихъ потребности не но мѣрѣ средствъ и претенз³и не по мѣрѣ способностей... Но вѣдь есть однако въ народѣ натуры, исключительно даровитыя, для которыхъ тѣсный кругъ образован³я элементарной школы оказывается недостаточнымъ.

   - Эти натуры сами, такъ или иначе, не безпокойтесь, всплывутъ на верхъ, вѣско выговорилъ Троекуровъ,- но народная школа никакъ не должна имѣть въ виду эти исключительныя натуры. Изъ крестьянскаго ребенка сдѣлать грамотнаго христ³анина, а при этомъ подготовить его по возможности твердо, то-есть практично, къ какой-либо ремесленной или промышленной спец³альности, которая дала бы ему средство зарабатывать хлѣбъ свой тамъ, гдѣ земля не окупаетъ полагаемаго на нее труда,- вотъ единственная задача народнаго обучен³я. Задаваться иными, болѣе "широкими" soi-disant цѣлями, какъ дѣлаютъ это наши петербургск³е или екатеринославск³е педагоги, не только ошибка, а преступлен³е, по-моему!..

   - Никакъ ужь не "мои", возразилъ усмѣхаясь молодой учитель, студентъ Виѳанской семинар³и,- уже потому, что эти господа ровно ничего своего здороваго не сказали намъ до сихъ поръ, а все лишь пережевываютъ и перемалываютъ, что прочтутъ въ нѣмецкихъ книжкахъ. Нѣмецкая же школа намъ не указъ: вся она построена на рац³онализмѣ, а у насъ она можетъ стоять только на Церкви; иной народъ нашъ не признаётъ, да и не признаетъ никогда, пока останется вѣрнымъ себѣ и своей истор³и, Церковью созданной.

   Троекуровъ утвердительно кивнулъ.

   - Папа, возгласила Маша, сидѣвшая какъ на иголкахъ въ продолжен³е этого разговора.- увѣряю тебя, что Евлаша останется такимъ же хорошимъ христ³аниномъ и честнымъ мальчикомъ въ гимназ³и, какъ онъ былъ у насъ въ школѣ, а сидѣть за книжкой ему, само собою, будетъ гораздо пр³ятнѣе, чѣмъ за теркой стоять.

   Всѣ разсмѣялись.

   - Да, добавилъ Молотковъ,- у мальчика голова рефлективная.

   - "Рефлективная!" повторилъ Борисъ Васильевичъ съ веселою, безобидною ирон³ей:- послѣ этого мнѣ остается конечно только сложить оруж³е.

   Прелестные вишневые глаза Маши заблистали, какъ двѣ звѣздочки:

   - Такъ это можно почитать конченнымъ, папа, да?... Она наклонилась къ нему и въ полголоса:- и умоляю тебя, что-бъ это изъ жалованья, которое ты мнѣ даешь... Я хочу, что-бъ онъ былъ... какъ это говорится, Боже мой!.. да, что-бъ Евлаша былъ моимъ, собственно моимъ, стипенд³атомъ, пока онъ будетъ въ гимназ³и, а потомъ въ университетѣ... Потому что онъ непремѣнно въ университетъ поступитъ... и на историческ³й факультетъ,- я непремѣнно потребую отъ него,- это самый лучш³й предметъ занят³й... И вообрази, папа,- голосъ ея звенѣлъ уже громкими и восторженными нотами,- изъ него вдругъ выйдетъ замѣчательный человѣкъ, знаменитый ученый, которымъ похвалится вся Росс³я!...

   - Росс³я учеными своими не привыкла хвалиться, комически застѣнчивымъ тономъ произнесъ докторъ.

   - Потому что она ихъ не знаетъ, возразилъ Пецъ.

   - Потому что они блещутъ въ ней своимъ отсутств³емъ, отпарировалъ тотъ.

   - Потому что хвалить свое вообще, кажется, не въ натурѣ русскихъ людей, примирительно замѣтилъ Павличекъ, сидѣвш³й между ними.

   - И любезно будто бы, и ядовито, у, какъ! расхохотался Ѳирсовъ:- сейчасъ виденъ Славянинъ, прошедш³й чрезъ горнило европейскаго образован³я; наша брат³я, неумытые русск³е люди, передразнилъ онъ слегка выговоръ Павличва.

   Miss Simpson, чопорная пожилая Англичанка, молча все время пережевывавшая блюдо за блюдомъ своими длинными и крѣпкими зубами, при словѣ "неумытые" (она понимала по-русски), будто вскинутая пружиной, такъ и впилась черезъ столъ негодующимъ взглядомъ въ лицо господина, выражавшагося такъ не gentlemanly.

   Еще не подали сладкаго, какъ подъ окнами столовой, выходившей на дворъ, послышался стукъ подъѣзжавшаго ко крыльцу экипажа.

   - Это Павелъ Григорьевичъ! обратилась съ радостнымъ взглядомъ ко Гришѣ Александра Павловна, безмолвствовавшая до сихъ поръ, какъ всегда, когда при ней, какъ выражалась она не то шутливо, не то смиренно, "заводилисъ умныя рѣчи".

   - И даже съ дядей, отвѣтилъ онъ, глядя черезъ спину въ открытое окно.

   Хозяинъ поспѣшно всталъ съ мѣста итти навстрѣчу старикамъ-братьямъ; хозяйка послѣдовала его примѣру, а за нею поднялись и всѣ остальные...

   - Ну вотъ, ну вотъ, такъ и зналъ, арх³ерейская встрѣча, послышался затѣмъ въ дверяхъ смѣхъ и еще бодрый, густой басъ стараго моряка:- ну, не стыдно-ли? Вѣдь, чай, еще не дообѣдали?...

   - Сейчасъ кончаемъ, говорила Александра Павловна, цѣлуя его и Васил³я Григорьевича въ голову.

   - Ну и кончайте, а мы посидимъ съ вами...

   - Не хотите-ли чего-нибудь?

   - Что это вы! Вѣдь мы съ Васил³емъ старосвѣтск³е помѣщики. Со смерти бѣдной моей Вѣры Ѳоминишны, вздохнулъ Павелъ Григорьевичъ (Вѣра Ѳоминишна скончалась отъ простуды года четыре предъ тѣмъ, напившись ледяной воды изъ ключа послѣ двухчасовой варки на солнцѣ, при тридцати градусахъ жары, какого-то диковиннаго смородиннаго сиропа),- онъ у меня за Пульхер³ю Ивановну состоитъ: въ часъ пополудни заставляетъ меня обѣдать.

   - И что же, хорошо, Паша, ближе къ природѣ, возразилъ тотъ съ тихимъ и счастливымъ смѣхомъ, нѣжно пожимая въ то же время обѣими своими толстожилыми, дрожащими руками тонкую руку Маши, подбѣжавшей къ нему съ радостнымъ привѣтомъ.

   - Вотъ онъ и удовлетворенъ, продолжалъ смѣяться морякъ, указывая на брата,- увидѣлъ свой предметъ и въ небесахъ! Вы думаете - онъ для кого напросился пр³ѣхать со мною сюда? Единственно для Мар³и Борисовны. Ночью ею бредитъ, не шучу!...

   - Не совсѣмъ, не совсѣмъ, а есть немножко! с³яя своими уже тускнѣвшими, но все еще юношески восторженными глазами, молвилъ на это старикъ, не отрываясь ими отъ дѣвушки.

   - Не балуйте меня очень, Васил³й Григорьичъ, смѣялась она,- а то я еще хуже стану, чѣмъ есмь.

   - Нельзя, нельзя, пролепеталъ онъ какъ бы таинственнымъ шопотомъ:- на разстоян³и четверти вѣка другую вотъ встрѣчаю...

   Онъ не договорилъ, и изъ-подъ его старческихъ покраснѣвшихъ вѣкъ выступили двѣ крохотныя, какъ брызги осенняго дождя, росинки слезъ.

   - Борисъ, говорила тѣмъ временемъ хозяйка,- у насъ сладкое сегодня мороженое; я велю подать въ гостиную. Messieurs et dames, je vous prie!...

   Маша подхватила стараго своего поклонника подъ руку и, медленно подвигаясь съ нимъ нога въ ногу, молвила ему на ухо:

   - А я вотъ сейчасъ съ вашимъ племянникомъ такъ ссориться буду!...

   - Чѣмъ онъ провинился, птичка моя райская, чѣмъ? испуганно пробормоталъ онъ.

   Она засмѣялась:

   - Пусть самъ вамъ потомъ разскажетъ. Только это не страшно, промолвила она успокоительно.

  

  

   Въ гостиной хозяйка посадила опять подлѣ себя гостью и, обращаясь къ Павлу Григогорьевичу Юшкову:

   - Вы Настасью Дмитр³евну Буйносову помните? проговорила она, глядя ему прямо въ глаза съ выражен³емъ - будьте-молъ, очень васъ прошу, любезны съ нею.

   Услыхавъ фамил³ю Буйносовыхъ, старый морякъ безсознательно передернулъ обрубкомъ отрѣзанной своей руки, и видимая тѣнь неудовольств³я пробѣжала по его лицу. Но взглядъ Александры Павловны тотчасъ же смягчилъ его и перемѣнилъ расположен³е къ "этой особѣ"... "Не даромъ же, видно, взялъ ее подъ крылышки нашъ ангелъ" (такъ называлъ онъ въ глаза и за глаза Александру Павловну), разсудилъ онъ.

   - Какже-съ, встрѣчались здѣсь... А давно этому, годика два будетъ, отвѣчалъ онъ привѣтливымъ тономъ.

   Онъ подалъ ей руку, сѣлъ подлѣ нея...

   - Настасья Дмитр³евна... совсѣмъ одна осталась теперь, какъ бы что-то желая объяснить, съ задержкой произнесла Троекурова.

   - Знаю, знаю... горе немалое! участливо вздохнулъ онъ, глядя на дѣвушку, на впалые глаза ея и щеки. "Съ сестрой очевидно ничего общаго!" пронеслось у него въ головѣ.- Вы остаетесь у себя въ Юрьевѣ? спросилъ онъ.

   - Нѣтъ, сказала она какъ бы нѣсколько смущенно,- я думаю на дняхъ въ Москву ѣхать.

   - На долго?

   - Не знаю, но сюда я вѣроятно не вернусь.

   - Тяжело слишкомъ, я понимаю, промолвила Александра Павловна.

   - Въ Москвѣ поселитесь? спросилъ опять Юшковъ.

   - Едва-ли, отвѣтила она не сейчасъ и не сейчасъ опять добавила:- тамъ меня прямо не примутъ...

   - Куда?

   Настя вдругъ и совсѣмъ смутилась. Отвѣтъ - прямой отвѣтъ на вопросъ, вызванный ея же словами,- какъ бы не осмѣливался теперь выпасть изъ ея устъ. "Какъ покажется это здѣсь страннымъ, дикимъ!" думалось ей... Она робко подняла глаза на хозяйку, но тутъ же, какъ бы прочтя въ ея улыбкѣ нежданное себѣ поощрен³е, мгновенно рѣшилась:

   - Я желаю поступить на сцену, выговорила она слегка дрогнувшимъ голосомъ.

   Первая мысль ея однако оказалась вѣрною. Павелъ Григорьевичъ, хмурясь, задергалъ себя за длинную, бѣлую теперь какъ лунь бороду и опустилъ глаза; что-то испуганное, жалостливое сказалось въ чертахъ хозяйки:

   - Въ актрисы! скорбно дрогнулъ ея голосъ.

   - Жить чѣмъ-нибудь надо, а я ни на что другое не способна, поспѣшно, съ выступившею у нея вдругъ краской на лицѣ, объяснила дѣвушка, будто извиняясь и стараясь въ то же время доказать себѣ, что ей "все равно, что бы они ни думали объ этомъ"...

   Александра Павловна взяла ее за руку и, не выпуская ея изъ своей:

   - Вѣдь это ужасная карьера, милая, прошептала она,- со всѣхъ сторонъ...

   - Много ужь грязи придется видѣть! брезгливо отмѣтилъ морякъ.

   - Знаете что, поторопилась заговорить Троекурова, испугавшись, что-бъ эти слова не оскорбили какъ-нибудь дѣвушки,- не рѣшайтесь такъ, сейчасъ... Поговорите сначала съ Борисомъ Васильевичемъ. Онъ такъ много жилъ, видѣлъ въ своей жизни и думалъ... Онъ вамъ можетъ хорош³й совѣтъ дать...

   - Вѣрно! И Павелъ Григорьевичъ качнулъ головой:- Борисъ Васильевичъ въ этомъ случаѣ всѣхъ насъ компетентнѣе, какъ пишутъ у насъ теперь въ газетахъ, какъ бы съ новою брезгливостью добавилъ онъ.

   - Право, милая, настаивала Александра Павловна, нѣжно пожимая ея руку и глядя ей тревожно въ лицо,- поговорите съ нимъ!... Вотъ онъ теперь толкуетъ съ monsieur Бланшаромъ и Николаемъ Ивановичемъ о новомъ корпусѣ, который они хотятъ пристроить въ нашей больницѣ, а когда онъ кончитъ, мы его позовемъ...

   - Ахъ, право, это напрасно, я... начала было Настя и не договорила: она чувствовала себя въ какомъ-то заколдованномъ кругу, изъ котораго не имѣла силы вырваться...

   Маша тѣмъ временемъ, усадивъ подлѣ Василья Григорьевича Юшкова учителя Молоткова, съ которымъ онъ тотчасъ же и вступилъ по обыкновен³ю въ прен³е по поводу какого-то ненравившагося ему "новаго педагогическаго пр³ема", поманила къ себѣ рукою заговорившаго было съ miss Simpson Гришу, увлекла его съ собою къ окну, въ сторону сада, и начала съ оника:

   - Зачѣмъ вы такъ не любезны были съ нею?

   - Съ кѣмъ это, съ miss Simpson? съ притворнымъ смѣхомъ спросилъ онъ, будто не понимая, про кого она говоритъ:

   - Безъ увертокъ пожалуйста! строго выговорила Маша:- Когда она вошла съ maman въ столовую, я нарочно назвала васъ: вы поклонились ей, будто въ первый разъ ее видите. Это, во-первыхъ, неучтиво, а во-вторыхъ, une finesse cousue de fil blanc.

   - Какая finesse? досадливо сморщась, воскликнулъ онъ, избѣгая въ то же время ея глазъ.

   Но она неумолимо допекала его:

   - Вы хотѣли показать maman... и всѣмъ, что вы съ нею едва знакомы, когда это неправда, когда вы къ нимъ постоянно ѣздили... Правда, не для нея, подчеркнула она съ какою-то странною смѣсью веселой насмѣшки и серьезнаго упрека,- но вѣдь это все равно...

   - Какъ, и вы туда же? вырвалось неудержимо у молодаго человѣка.

   Брови у нея сдвинулись:

   - Куда "туда же"? холодно и гордо уронила она.

   Гриша глянулъ на нее искоса и счелъ за лучшее засмѣяться опять:

   - Кто это, скажите, далъ вамъ право меня допрашивать... и вообще командовать мною? подчеркнулъ онъ какъ бы въ шутку.

   - Кто? пылко повторила она съ засверкавшими глазами:- вы сами, ваше поведен³е!...

   - Это еще что? какое "поведен³е"?...

   - Развѣ мнѣ не досадно... вѣдь вы мнѣ какъ братъ съ дѣтства... развѣ не досадно мнѣ видѣть, какъ вы маетесь и не имѣете при этомъ le courage de vos sentiments... Вѣдь я васъ насквозь вижу: вы стараетесь показать себя спокойнымъ и равнодушнымъ, думаете всѣхъ обмануть, а вамъ слово промолвить трудно со времени одной свадьбы.

   Онъ хотѣлъ возразить, остановить ее, но она не дала ему на это времени:

   - Всѣ говорили, что это было бы для васъ самое большое несчаст³е, и вы сами это, вѣрно, увидѣли... потому что допустили, что не вы, а другой взялъ ее... Такъ будьте же тогда мущиной, не выдавайте, что васъ мучитъ!... Еслибъ это со мной случилось, я бы или поставила на своемъ противъ всего м³ра, или такъ съумѣла бы себя стиснутъ, что моя подушка не знала бы, что я думаю и чувствую! вскликнула красавица-дѣвочка съ выражен³емъ страстной и неодолимой энерг³и.

   Гришу эта выходка окончательно взорвала:

   - А я васъ прошу, Марья Борисовна, отчеканилъ онъ, весь поблѣднѣвъ даже отъ досады,- избавить меня отъ вашихъ уроковъ. Я чуть не на двадцать лѣтъ старѣе васъ...

   - На семнадцать! поправила она скороговоркой.

   - Все равно!.. И дѣлать вамъ замѣчан³я мнѣ относительно того... что до васъ во всякомъ случаѣ отнюдь не касается, пробормоталъ онъ,- по меньшей мѣрѣ смѣшно!..

   Она покраснѣла до самыхъ ушей... но тутъ же разсмѣялась, жалостливо глянула на него:

   - Ну, такъ и погибайте, какъ знаете! А я такихъ мущинъ, какъ вы, уважать не могу...

   И, стремительно вскинувшись съ мѣста, понеслась въ противоположную сторону комнаты, опустилась на стулъ подлѣ Васил³я Григорьевича и проговорила ему на ухо:

   - Выпѣла ему все до конца.

   - Что это, моя птичка? обернулся на нее; не понявъ въ первую минуту, старецъ.

   - А я вамъ говорила: Гришѣ, племяннику вашему...

   - Да, да, Гришѣ, блаженно засмѣялся онъ;- "выпѣли", говорите... И хорошо, чтобы долго помнилъ, а?

   - Желала бы!

   И тонк³я брови Маши сдвинулись еще разъ.

   - Ну, а онъ что же, благодарилъ, надѣюсь?

   Она чуть-чуть пренебрежительно приподняла плечи:

   - Изволили разгнѣваться, по обыкновен³ю... Онъ уѣдетъ съ вами теперь въ Углы и недѣлю цѣлую потомъ сюда не покажется, чтобы доказать мнѣ свое великое неудовольств³е... А чрезъ недѣлю соскучится, положитъ гнѣвъ на милость, и все по-прежнему пойдетъ... Вѣдь я его наизусть знаю, дядя Базя, съ легкимъ вздохомъ примолвила дѣвушка, несказанно радуя старика ласкательнымъ уменьшительнымъ, которымъ называла она его въ дѣтствѣ.

   Больш³е голубые глаза его остановились на ней съ невыразимою любовью:

   - Пери вы моя!.. Видѣнье райской стороны!.. лепеталъ онъ восторженно на своемъ романтическомъ языкѣ временъ Свѣтланы и Рыцаря Тогенбурга...

   - Борисъ, молвила Александра Павловна подошедшему къ нимъ мужу,- Настасьѣ Дмитр³евнѣ надо будетъ посовѣтоваться съ тобою объ одномъ... предметѣ.

   - Очень радъ, поспѣшилъ онъ отвѣтить,- тѣмъ болѣе, что мы, кажется, утромъ не совсѣмъ успѣли договориться... Не пройдемъ ли мы опять ко мнѣ, Настасья Дмитр³евна, предложилъ онъ дѣвушкѣ,- здѣсь намъ будетъ не такъ свободно.

   Онъ усадилъ ее въ кабинетѣ на прежнее мѣсто, а самъ опустивъ вдумчиво голову и засунувъ руку за бортъ застегнутаго сюртука, медленно зашагалъ по комнатѣ:

   - Мнѣ не хотѣлось бы оставить въ васъ ни тѣни сомнѣн³я, началъ онъ,- относительно искренняго, сердечнаго, скажу я, желан³я быть вамъ на что-либо пригоднымъ. Съ несчаст³ю, вы отнеслись ко мнѣ, прося содѣйств³я именно въ томъ, въ чемъ я самымъ рѣшительнымъ образомъ долженъ отказать вамъ. Я не могу ходатайствовать, поймите, у властей по дѣлу, къ которому, будь я на ихъ мѣстѣ, я отнесся бы по всей вѣроятности еще строже, чѣмъ они... Вы говорили сегодня о "прощен³и". Я не допускаю прощен³я для тѣхъ, которые прежде всего о немъ и не просятъ и, главное, не дали бы его сами никому, если-бы власть когда-либо попалась имъ въ руки...

   Онъ остановился на-ходу и пристально взглянулъ на молча внимавшую ему дѣвушку съ улыбкой, сквозь которую пробивалось выражен³е ѣдкой внутренней горечи:

   - На ваше счаст³е, сказалъ онъ,- такихъ безпощадныхъ, какъ я, не много найдется въ гуманнѣйшей Росс³и нашихъ дней. Если я не почитаю возможнымъ принять на себя ходатайство за вашего брата, то вы отъ этого нисколько не потеряете,- напротивъ! Выгородить его или довести, по крайней мѣрѣ, степень его виновности до минимальнѣйшихъ размѣровъ будутъ стараться лица, гораздо болѣе вл³ятельныя тутъ, чѣмъ могъ бы быть въ этомъ случаѣ я.

   - Кто так³е? изумленно вскликнула Настя.

   - Весь тотъ судебный персоналъ, чрезъ руки котораго пройдетъ онъ: адвокаты, прокуроры, судьи...

   - Вы думаете?... И въ мысленномъ представлен³и ея въ ту же минуту выросла маленькая и рѣшительная фигура "представителя прокурорской власти" Тарахъ-Таращанскаго, и визгливый фальцетъ его прозвенѣлъ еще разъ въ ея ухѣ: "Я вѣдь всему этому не придаю никакого серьезнаго значен³я*.- Вы думаете? оживленно повторила она.

   - Увѣренъ, отвѣтилъ съ тою же ѣдкою улыбкой Троекуровъ: - вѣдь судьи и подсудимые того же взращен³я цвѣтки будутъ, тѣмъ же духовнымъ млекомъ вспоенные, на тѣхъ же Чернышевскихъ и компан³и воспитанные... Но объ этомъ довольно!... Вы не гнѣваетесь на меня за мою откровенность? спросилъ онъ нежданно, протягивая ей руку.

   - Хотѣла бы, не могу! слабо усмѣхнулась она, пожимая ее:- еще собираясь къ вамъ, я внутренно чувствовала, что вы не можете дать мнѣ другаго отвѣта, и поѣхала только, чтобы не обвинять себя потомъ, что не сдѣлала въ этомъ случаѣ всего, что было въ моей власти.

   - И не раскаиваетесь теперь, что поѣхали? тихо и мягко спросилъ онъ.

   - Нѣтъ, Борисъ Васильичъ,- и глаза ея зас³яли добрымъ с³ян³емъ: - я не ждала, признаюсь вамъ, того сердечнаго пр³ема, который встрѣтила здѣсь... и никогда не забуду его...

   - Ну, и прекрасно, прекрасно!... не далъ онъ ей говорить далѣе. Онъ подвинулъ кресло и сѣлъ къ столу, прямо противъ нея: - а теперь поговоримте собственно о васъ. О чемъ желаетъ Александра Павловна, чтобы вы "посовѣтовались" со мною?

   - Ее очень испугало, молвила со слабою усмѣшкой Настя,- намѣрен³е мое поступить на сцену.

   - А вы желаете?...

   - Да!... Вы этого тоже не одобряете? вырвалось у нея невольно...

   - Это будетъ зависѣть... сказалъ онъ.

   - Отъ чего?

   - Отъ того побужден³я, которое подвигаетъ васъ на это намѣрен³е.

   - Я сказала Александрѣ Павловнѣ: жить чѣмъ-нибудь надо, а у меня къ этому, кажется, способность есть.

   - И только?...

   - Что?

   - Только способность? подчеркнулъ онъ.

   Она поняла... и поняла то, что "этотъ человѣкъ пойметъ ее" въ свою очередь, что "ему можно будетъ сказать все", все то, о чемъ такъ много передумано ею, и чего до сихъ поръ не находила она возможнымъ повѣрить ни одной душѣ живой въ средѣ своихъ... Не даромъ же глядѣлъ онъ на нее теперь "такими добрыми и умными глазами"...

   - Ахъ, Борисъ Васильичъ, проговорила она задушевно,- я такъ намучилась... я туда ушла бы вся...

   - Въ искусство? пояснилъ онъ.

   - Да!... Я такъ давно живу одною этою надеждой!... Въ тѣ долг³е часы, которые я, бывало, проводила по ночамъ надъ нимъ... надъ несчастнымъ отцомъ моимъ, вымолвила она чрезъ силу, съ судорожнымъ подергиван³емъ губъ,- я знала, что... при его состоян³и... ему не долго жить, что я останусь потомъ одна, безъ средствъ, что надо будетъ мнѣ приложить къ чему-нибудь руки, я все упорнѣе... все любовнѣе, спѣшно примолвила она, какъ бы поймавъ на лету желанное выражен³е,- ухватывалась за эту мысль... Это былъ мой якорь спасен³я, Борисъ Васильичъ, примолвила она и смолкла на мигъ.

   Онъ не отрываясь глядѣлъ на нее, отъ времени до времени поводя сверху внизъ головою. какъ бы приглашая ее продолжать.

   - Жить мнѣ... да и всѣмъ намъ... въ Юрьевѣ было не легко, начала она снова:- съ сестрой мы мало сходились, у нея друг³я требован³я... друг³я понят³я... Братъ ушелъ. Онъ... съ этою слабостью своей... вѣчно терзавш³й себя воспоминан³ями объ утерянномъ прежнемъ, недовольный собою и нами, ни съ чѣмъ не миривш³йся и на все досадовавш³й какъ ребенокъ... И каждый день тѣ же грошовые разсчеты, мелк³я лишен³я, старческ³я, малодушныя жалобы его на недостатокъ удобствъ, въ которымъ привыкъ онъ съ пеленъ... О мукѣ я не говорю, но что горечи, что злости набиралось мнѣ въ душу, если бы вы знали!... А я не родилась злая, Борисъ Васильевичъ, мнѣ тяжело ненавидѣть и проклинать... Смириться я тоже не могла: недостаточно христ³анка я для этого...

   - Вы не вѣруете? спросилъ совершенно спокойно Троекуровъ.

   Но этотъ вопросъ какъ бы смутилъ ее нѣсколько.

   - Я не атеистка, впрочемъ, словно извиняясь, отвѣтила она,- я признаю невѣдомую... высшую силу... Но Провидѣн³е, какъ говорится, было слишкомъ безпощадно ко всѣмъ намъ, чтобы могла я вѣрить въ его "безконечную милость" и сносить съ покорностью его удары во имя его "будущихъ..." гадательныхъ наградъ, добавила Настя съ неудачнымъ намѣрен³емъ улыбки;- еслибъ я вѣровала, сказала она по минутномъ размышлен³и,- какъ дается это инымъ... я ушла бы теперь, не задумываясь, въ монастырь, въ пустыню, "спасать себя молитвой и постомъ", какъ говоритъ старецъ Пименъ у Пушкина...

   Она остановилась вдругъ, пораженная выражен³емъ страдан³я, сказавшагося въ эту минуту на лицѣ ея собесѣдника.

   - Вы дурно себя чувствуете? быстро спросила она.

   - Ничего, также поспѣшно проговорилъ онъ,- въ головѣ нѣсколько подергиваетъ... старая обычная у меня боль, нисколько не мѣшающая мнѣ слушать... Продолжайте, сдѣлайте милость!

   Дѣвушка заговорила опять; она въ этой исповѣди своей находила какое-то невѣдомое ей до тѣхъ поръ душевное удовлетворен³е.

   - Христ³анскаго смирен³я во мнѣ не было, повторила она,- но и доброму, что оставалось у меня въ душѣ, я не хотѣла дать погибнуть въ этомъ аду... Чѣмъ наполнить, на что отдать ее, душу, думала я безустанно, чтобы стоять внутри себя выше житейскихъ терзан³й... чтобы было у меня что-нибудь главное... недосягаемое... чему бы я могла предаться такъ, чтобы все возмущающее въ жизни потеряло для меня всякое значен³е... Не знаю, такъ-ли я выражалась и понятно-ли для васъ это чувство, Борисъ Васильичъ?...

   - Совершенно, сказалъ онъ,- и совершенно понятно, что это "главное", на что могли бы вы "отдатъ душу", вы попытались искать въ искусствѣ...

   - Да, радостно воскликнула она, не правда-ли?... У меня къ театру была страсть съ дѣтства; я помню, въ Москвѣ, на послѣдн³я деньги, бывало, ѣдешь съ братомъ плакать надъ Садовскимъ въ Любимѣ Торцовѣ... А что ночей на пролетъ провела я за Шиллеромъ и Шекспиромъ... Я долго однако боролась съ собою: я люблю дѣтей, и у меня дипломъ изъ гимназ³и есть; я думала сначала посвятить себя педагог³и, поступить куда-нибудь въ учительницы. Но я слишкомъ раздражена, слишкомъ нервна; я бы воспитанникамъ своимъ принесла болѣе вреда, чѣмъ пользы... А на сценѣ тѣ же нервы могутъ еще службу мнѣ сослужить: съ помощью ихъ я буду въ состоян³и вѣрнѣе, тоньше принимать въ себя и передавать внутреннюю жизнь лицъ, которыхъ мнѣ придется изображать...

   Она говорила съ воодушевлен³емъ, съ разгоравшимися все ярче глазами, и все лицо ея, впалое и желтое, словно преобразилось подъ свѣтомъ этихъ дымчатыхъ и глубокихъ глазъ... "Да она просто красива"! сказалъ себѣ въ изумлен³и Троекуровъ...

   Онъ продолжалъ глядѣть на нее, тихо покачивая головой.

   - У васъ сценическая, выразительная, подвижная наружность,- безспорно. Остается знать...

   - Есть-ли у меня талантъ? договорила она за него.

   - Да, усмѣхнулся онъ.

   - Кажется, есть, отвѣтила дѣвушка безъ притворнаго скромничанья: - покойный отецъ думалъ такъ, по крайней мѣрѣ, а у него было много вкусу и навыка, онъ такъ много видѣлъ на своемъ вѣку... Я прочла съ нимъ много женскихъ драматическихъ ролей: Кордел³ю, Дездемону, Мар³ю Стюартъ, Теклу въ Валленштейнѣ, и изъ нашего репертуара...

   - Знаменитую Катерину въ Грозѣ? неожиданно спросилъ Троекуровъ. И Настя не могла разобрать, похвалою-ли или ирон³ей отзывался у него этотъ вопросъ. Онъ впрочемъ не далъ ей времени объяснить себѣ это:

   - Во всякомъ случаѣ вамъ слѣдуетъ, я полагаю, пройти извѣстную подготовительную школу съ какимъ-нибудь хорошимъ спец³алистомъ... А для этого, и не для одного этого, пока вы не поступите на сцену... средства нужны, Настасья Дмитр³евна, молвилъ онъ, не глядя на нее и понижая голосъ.

   - Я теперь обезпечена, воскликнула она: - тетка наша, Лахницкая, оставила по завѣщан³ю три тысячи рублей сестрѣ моей Антонинѣ съ тѣмъ, чтобы она пользовалась процентами съ нихъ до замужства, а когда выйдетъ, передала бы ихъ мнѣ въ полное распоряжен³е. Тетка предчувствовала, что Антонина со своею красотой найдетъ себѣ скоро богатаго мужа и не будетъ нуждаться въ этихъ деньгахъ...

   - Как³я же это деньги три тысячи рублей? возразилъ онѣ: - на проценты ихъ не проживете, а начнете брать изъ капитала, на долго-ли хватитъ?

   - До поступлен³я на жалованье. Вѣдь если окажется талантъ, не гроши же дадутъ! А не будетъ таланта, и капитала никакого не нужно будетъ: пойду въ какую-нибудь общину, въ сестры милосерд³я.

   - Вы желали бы поступить въ Московск³й театръ?

   - Конечно; но все равно, я и въ провинц³ю готова.

   - Тамъ... потяжелѣе будетъ, проговорилъ онъ съ разстановкой.

   Она вздрогнула слегка и твердымъ голосомъ:

   - Послѣ того, что суждено мнѣ было испытать, сказала она,- ничто меня не устрашитъ и все отъ меня отскочитъ.

   И такъ много внутренней силы послышалось въ этихъ словахъ, что Троекурова точно всего приподняло:

   - Идите же съ Богомъ въ путь, порывисто вырвалось у него,- и да хранитъ Онъ васъ отъ недочетовъ и унын³я!...

   - Вы благословляете? благодарно и ласково глядя ему въ лицо, проговорила Настя.

   Онъ задумался вдругъ и отвѣчалъ не сейчасъ:

   - Александра Павловна будетъ, конечно, не довольна такимъ моимъ "благословен³емъ..." хотя, по обыкновен³ю, ничѣмъ мнѣ не покажетъ этого, добавилъ онъ съ какою-то странною, унылою улыбкой и словно про себя;- для нея точно такъ же трудно допустить, чтобы дѣвушка, какъ вы, могла рѣшиться итти въ актрисы, какъ и то, что-бъ эта дѣвушка была "недостаточно христ³анкою", чуть-чуть подчеркнулъ онъ; но я позволю себѣ быть нѣсколько... какъ бы это сказать, чтобы не слишкомъ обидѣть себя?... нѣсколько объективнѣе въ этомъ случаѣ... Не всѣмъ дано, какъ ей, родиться безгрѣшною, impeccable et immaculée! Духъ вѣры и смирен³я есть даръ, величайш³й даръ, и не дается онъ всякому, кто захочетъ. А душу живую все же чувствуетъ въ себѣ каждый, и такъ или иначе ищетъ отрѣшить ее отъ буднишней грязи, алчетъ - и у сколькихъ это напрасно выходитъ,- отдать ее на что-то "главное недосягаемое",- вы хорошо это сказали! - въ чемъ поглотилось бы его личное, назойливое, вѣчно ноющее я... Вы нашли его въ искусствѣ - что же, съ Богомъ, идите! повторяю. Искусство - то же спасен³е! Оно тоже лучъ изъ того неба... въ "награды" котораго вы не вѣруете.

   Онъ оборвалъ вдругъ и сморщился, будто отъ чего-то горькаго, какъ всегда это бывало съ нимъ, когда иное слово въ пылу разговора, вырывавшееся у него изъ глубины души, могло, по его мнѣн³ю, быть сочтено за "фразу" слушателями его.

   - Я однако въ поэз³ю пустился, кажется, промолвилъ онъ съ насилованнымъ смѣхомъ, подымаясь съ мѣста.

   - Ахъ, если бы вы знали, вскликнула на это горячо Настя,- какъ давно я ни отъ кого не слышала этой "поэз³и" и какъ сладко мнѣ ее слышать!...

   - Очень радъ!...

   Онъ присѣлъ опять къ столу.

   - Такъ вотъ что, Настасья Дмитр³евна, поспѣшилъ онъ заговорить опять:- я дамъ вамъ письмо въ Москву къ одному хорошему моему знакомому; зовутъ его Ашанинъ. Большой повѣса, весело промолвилъ Борисъ Васильевичъ,- но золотой по сердцу человѣкъ; онъ свой въ театральномъ м³рѣ, поставитъ васъ тамъ въ сношен³е со всѣми, кто будетъ вамъ нуженъ, и сдѣлаетъ для васъ вообще все, что только можно сдѣлать,- отвѣчаю вамъ за это... Но при этомъ уговоръ, заключилъ онъ.

   - Какой? съ нѣкоторымъ изумлен³емъ спросила она.

   - Во-первыхъ, вы остановитесь по пр³ѣздѣ въ домѣ моемъ на Покровкѣ и устроитесь тамъ на все время, пока пробудете въ Москвѣ...

   Она хотѣла возразить, но онъ остановилъ ее движен³емъ руки:

   - Во-вторыхъ, вы должны обѣщать Александрѣ Павловнѣ... и мнѣ, что будете почитать Всесвятское роднымъ для себя мѣстомъ, куда станете пр³ѣзжать проводить время, которое окажется у васъ свободнымъ. Артистамъ уединен³е и отдыхъ бываютъ нужны въ интересѣ же ихъ таланта, а здѣсь вы будете пользоваться ими среди людей, искренно къ вамъ расположенныхъ и такъ же мало стѣсняя себя вмѣстѣ съ тѣмъ, какъ если бы вы были у себя въ Юрьевѣ.

   Настя не успѣла отвѣтить.

   Въ незапертыя изъ гостиной двери кабинета входила хозяйка дома:

   - Что, кончили? спросила она съ порога.

   - Надѣюсь, отвѣтилъ Троекуровъ, вставая и направляясь къ ней,- но боюсь, что ты останешься не совсѣмъ довольною тѣмъ, къ чему мы пришли.

   - Вышло несогласно съ вашими убѣжден³ями, Александра Павловна, сказала въ свою очередь дѣвушка, подходя въ ней съ улыбавшимся лицомъ.

   - Ахъ, милая, вскликнула она на это,- какое громкое слово вы сказали: "убѣжден³я"! У меня на это никакой претенз³и нѣтъ. Я просто думала... какъ ужасно должно быть для порядочной дѣвушки въ этомъ м³рѣ театра, гдѣ кругомъ такъ много дурныхъ чувствъ... и дурныхъ примѣровъ, какъ бы робко домолвила она.

   - И ты совершенно права en principe, сказалъ ей мужъ,- но для Настасьи Дмитр³евны все это не такъ страшно, какъ для другой, менѣе испытанной жизнью; я тебѣ объясню, и ты, я увѣренъ, согласишься...

   - Это зачѣмъ же, Борисъ! прервала его словно испуганно Александра Павловна: - ты конечно лучше меня въ состоян³и разсудить все въ этомъ случаѣ... "Объяснять" мнѣ ничего не нужно... Я напередъ съ тобою согласна, если ты находишь, что такъ надо...

   Брови Троекурова на мигъ какъ бы болѣзненно сжались,- но тутъ же съ прояснившимся лицомъ:

   - Настасья Дмитр³евна, сказалъ онъ,- обѣщаетъ за то пр³ѣзжать къ намъ во Всесвятское проводить все время, которое будетъ у нея свободнымъ во время ваканта, если она поступитъ на Московскую сцену, или между своими ангажементами, если поѣдетъ въ провинц³ю.

   - Я не обѣщала еще, Борисъ Васильевичъ! протестовала дѣвушка...

   Александра Павловна протянула ей обѣ руки:

   - Не отказывайте!... Вѣдь тамъ у васъ опять душа наболитъ! быстро и чуть не шопотомъ проговорила она.

   Слезы нежданно такъ и брызнули изъ глазъ Насти и руки ея въ неудержимомъ порывѣ обняли шею Троекуровой:

   - Какая вы добрая, какая вы добрая! лепетала она, сдерживая, насколько могла, свои нервы, что-бъ и совсѣмъ не расплакаться...

  

   Поздно, часу въ двѣнадцатомъ ночи, уѣхала она изъ Всесвятскаго. Вечеръ пронесся для нея съ неимовѣрною быстротой и въ какомъ-то чаду... Ей то-и-дѣло представлялось, что это было не явь, а сонъ, невозможный сонъ. Такъ радостно, свѣтло, обольстительно, куда ни взглянешь, было въ этой большой гостиной съ ея картинами въ золотыхъ рамахъ по стѣнамъ и темною зеленью апельсинныхъ деревъ и камел³й въ ея углахъ! Привѣтливыя и милыя, молодыя и старыя лица кругомъ, незлобивыя, увлекательныя рѣчи, нежданные взрывы дѣвичьяго смѣха, отъ котораго "будто запахомъ ф³ялокъ весной на всѣхъ повѣетъ вдругъ", говорила себѣ Настя Буйносова. О, какъ все это далеко было отъ мрака, отъ унын³я, отъ злобы вѣявшихъ на нее столько лѣтъ въ стѣнахъ и отъ стѣнъ Юрьева!... "Неужели же все это богатство дѣлаетъ?" спрашивала она себя. Но нѣтъ, она помнила, когда и у отца ея были хоромы полныя цѣнныхъ картинъ и рѣдкой утвари, когда тамъ давались пиры на всю Москву, когда они, дѣти, ходили въ шелку и въ бархатѣ,- а не то это было, не эта "благодать", не это что-то "умиряющее и подымающее"... Старый морякъ Юшковъ былъ особенно въ ударѣ въ этотъ вечеръ: онъ разсказывалъ про Малаховъ Курганъ, съ котораго его съ оторванною рукой снесли матросы бѣгомъ на перевязочный пунктъ за нѣсколько минутъ предъ тѣмъ, какъ по настилкѣ дымящихся русскихъ труповъ вбѣжали въ укрѣплен³е торжествующ³е Французы; про адмирала Нахимова, котораго онъ звалъ не иначе, какъ по имени и отчеству: "Павелъ Степановичъ",- причемъ голосъ его, чуялось ей каждый разъ, какъ будто "надтрескивался"... "Вѣдь все равно-съ, всѣ мы тутъ ляжемъ", приводилъ онъ съ улыбкой, которая такъ и врѣзалась въ ея памяти, безсмертныя въ смиренномъ мужествѣ своемъ слова его, "Павла Степановича", при отдачѣ приказан³я подчиненнымъ не подвергать себя непр³ятельскимъ выстрѣламъ безъ нужды. И не могла она забыть того глубоко вдумчиваго выражен³я, съ какимъ изъ-за кресла отца внималъ этимъ разсказамъ тринадцатилѣтн³й сынъ Троекуровыхъ, и внезапный тутъ же, дрожавш³й отъ сдержанныхъ слезъ, возгласъ его сестры: "Ахъ, вы всѣ тамъ святые как³е-то были!..." Да, это былъ невѣдомый понынѣ для Насти м³ръ, старый, "честный" м³ръ семьи и родныхъ предан³й, въ который не вѣрила, или который презирала она такъ много лѣтъ сряду съ высоты своихъ "освободительныхъ идей", и который открывался теперь предъ нею во всемъ обаян³и своей тихой прелести. Словно как³е-то золотые лучи прорывались насильственно сквозь ткань облекавшаго ее траурнаго покрывала... "Есть же у насъ въ Росс³и свое, крупное и дорогое", сказывалось внутри ея,- "изъ-за чего горятъ восторгомъ эти молодыя создан³я и сверкаютъ эти чудесныя слезы на ихъ глазахъ, изъ-за чего легли тамъ Павелъ Степановичъ и тысячи такихъ же смиренныхъ и великихъ душою, какъ онъ. А мы съ Володей не знали, не хотѣли и знать всего этого... Онъ и теперь не сдался бы на моемъ мѣстѣ; онъ и среди всѣхъ этихъ милыхъ людей остался бы такимъ же... непреклоннымъ", вспомнилось ей при этомъ вдругъ какимъ-то рѣжущимъ и смущавшимъ ее диссонансомъ...

   И, по мѣрѣ того, какъ старыя, дребезжавш³я дрожки - единственный вегикулъ, сохранивш³йся въ сараяхъ Юрьева,- на которыхъ ѣхала она, приближались къ ея усадьбѣ, мысль о братѣ возвращалась въ ней все настойчивѣе, а съ нею возникало мало-по-малу какое-то странное раскаян³е за то душевное умиротворен³е, которое выносила она изъ Всесвятскаго. Ей представлялось, что съ нимъ порывались послѣдн³я нити, связывавш³я ее съ этимъ братомъ, бывшимъ для нея до сихъ поръ самымъ дорогимъ существомъ на свѣтѣ. Она припоминала, что для него, въ виду