Маркевич Болеслав Михайлович - Бездна

  

  

  

   *) Впервые печаталась въ "Русскомъ Вѣстникѣ" въ 1, 2, 3, 4, 7, 9 и 11 книжкахъ за 1880 годъ и въ 5, 6, 7, 8, 9, 10 и 11 книжкахъ за 1884 г., и тѣмъ же наборомъ послѣдовательно перепечатывалась и въ началѣ 1885 г. выпущена отдѣльнымъ издан³емъ. Смерть застигла автора, прежде чѣмъ онъ успѣхъ довести "Бездну" до конца. В. В. Крестовск³й написалъ къ ней послѣслов³е, впервые напечатанное во 2 книжкѣ "Русскаго Вѣстника" за 1885 годъ.

  

  

   Глухой, словно осипш³й отъ непогодъ и времени, колоколъ старинной каменной церкви села Буйносова, Юрьева-тожь, звонилъ ко всенощной. Въ воздухѣ начинало тянуть предвечернею свѣжестью на смѣну палившаго утромъ жара. Высоко подъ лазоревымъ небомъ рѣяли ласточки, бѣжали волокнисто-бѣлыя гряды веселыхъ лѣтнихъ облачковъ.

   Церковь со своею полуобрушенною, какъ и сама она, оградой и пятью, шестью кругомъ нея старыми березами, Богъ вѣсть какимъ чудомъ уцѣлѣвшими отъ безпощаднаго мужицкаго топора, стояла особнякомъ у проѣзжей дороги, на половинѣ разстоян³я между селомъ и усадьбой бывшихъ его господъ, принадлежавшихъ къ древнему, когда-то княжескому и боярскому роду Буйносовыхъ-Ростовскихъ. Когда-то верстъ на двадцать кругомъ сплошь раскидывались владѣн³я этихъ господъ... Но времена тѣ были уже далеки...

   Въ минуту, когда начинается нашъ разсказъ, у церковной ограды остановилась легонькая, на рессорахъ, телѣжка съ тройкой добрыхъ гнѣдыхъ лошадокъ въ наборной по-ямщицки сбруѣ. Молодой парень-кучеръ, стоя лицомъ къ кореннику, озабоченно и поспѣшно оправлялъ свернувшуюся на ѣздѣ нѣсколько на бокъ дугу. Чей-то запыленный, легкой лѣтней матер³и рагланъ лежалъ на обитомъ темно-зеленымъ трипомъ сидѣн³и телѣжки.

   - Что это, Григор³я Павловича лошади? раздался за спиной кучера звучный гортанный голосъ молодой особы, медленно подходившей къ церкви со стороны пространнаго сада, за которымъ скрывалась усадьба.

   Тотъ обернулся, узналъ знакомую "барышню", снялъ шляпу и поклонился:

   - Точно такъ-съ, ихн³я!

   - Гдѣ же онъ?

   - А сичасъ вотъ въ церковь прошли... ко всенощной стало-быть...

   Какая-то странная усмѣшка пробѣжала по ея губамъ.

   - Откуда ѣдете? коротко спросила она чрезъ мигъ.

   - Изъ Всесвятскаго... Отъ генерала Троекурова, добавилъ онъ какъ бы уже съ важностью.

   Она чуть-чуть усмѣхнулась еще разъ, вытащила изъ кармана юпки довольно объемистый кожаный портсигаръ, прошла за ограду и, замѣтивъ въ муравѣ растреснутую могильную плиту съ полустертыми слѣдами высѣченной надписи, усѣлась на ней, дымя закуренною тутъ же папироской.

   Парень искоса повелъ на нее глазомъ и какъ бы одобрительно качнулъ головой. "Въ акуратѣ барышня!" говорило, казалось, его румяное, бойкое и самодовольное лицо.

   "Барышня" была дѣйствительно очень красива въ своемъ простенькомъ, но изящно скроенномъ платьѣ изъ небѣленаго холста, убранномъ русскими кружевами съ ободочками узора изъ красныхъ нитовъ, подъ которымъ вырисовывались пышно развитыя формы высокаго дѣвственнаго стана, и въ соломенной шляпѣ à la bergère, утыканной кругомъ полевыми цвѣтами, только-что нарванными ею въ полѣ. Изъ-подъ шляпы выбивались густыя пряди темныхъ, живописно растрепавшихся волосъ кругомъ правильнаго, строго-овальнаго и блѣднаго лица. Надъ большими, цвѣта aquae marinae глазами рѣзко выдѣлялись отъ этой блѣдности кожи тонк³я, какъ говорится, въ ниточку, дуги почти совершенно черныхъ бровей... "Берегись женщины блѣдной, черноволосой и голубоглазой", говорятъ въ Испан³и...

   Она курила и ждала, упершись взглядомъ въ растворенную дверь храма, откуда доносилось до нея уныло торопливое шамканье стараго дьячка.

   Такъ прошло съ четверть часа.

   Но вотъ на проросшую травой каменную паперть вышелъ изъ церкви бѣлокурый, статный молодой человѣкъ лѣтъ тридцати съ чѣмъ-то, съ пушистою свѣтлою бородкой и миловиднымъ выражен³емъ свѣжаго и нѣжнаго какъ у женщины лица. Онъ сразу замѣтилъ дѣвушку и, съ мгновенно зас³явшимъ пламенемъ въ глазахъ, поспѣшно сбѣжалъ со ступенекъ къ ней.

   - Что-жь это вы до богомольства уже дошли? съ какою-то холодною ѣдкостью насмѣшки спросила она его первымъ словомъ, не трогаясь съ мѣста.

   Онъ покраснѣлъ, не находя отвѣта, смущенный не то вопросомъ, не то радостною неожиданностью встрѣчи съ нею.

   - Да-съ, вотъ проѣзжали, зашли, возразилъ за него грубоватымъ тономъ вышедш³й вслѣдъ за молодымъ человѣкомъ толстякъ среднихъ лѣтъ, въ черепаховыхъ очкахъ и просторномъ люстриновомъ пальто,- не мѣшало бы и вамъ, полагаю, зайти лобикъ перекрестить: завтра большой праздникъ, второй Спасъ...

   - Ахъ, докторъ, это вы! перебила она его съ пренебрежительнымъ движен³емъ губъ, въ отвѣтъ на его замѣчан³е:- Вы къ намъ? Сестра посылала въ вамъ сегодня нарочно...

   - Да-съ; посмотримъ вотъ да него, посмотримъ... Новые симптомы как³е-нибудь замѣтили?

   - Все то же!... Возбужденъ очень былъ вчера вечеромъ, ночью никому спать не далъ...

   Толстякъ скорчилъ гримасу:

   - Ну, и требовалъ?..

   - Само собою!

   - И дали?... Сколько?

   - Не знаю, спросите сестру... Я въ это не вмѣшиваюсь,- гадко! воскликнула она вдругъ съ отвращен³емъ, подымаясь со своей плиты и направляясь за ограду.

   - А на чьей это могилкѣ изволили вы проклажаться между прочимъ? спросилъ, оглянувъ покинутое ею сидѣн³е, все съ тою же гримасой на толстыхъ губахъ, докторъ, въ которомъ читатель, смѣемъ надѣяться, успѣлъ узнать знакомаго ему Николая Ивановича Ѳирсова {Переломъ, часть IV.}.

   - Не знаю, отвѣтила она черезъ плечо,- кого-нибудь изъ доблестныхъ предковъ, надо полагать...

   Онъ быстро и значительно поглядѣлъ на молодаго человѣка, какъ бы говоря: "хороша, а?" Тотъ подавилъ вырывавш³йся изъ груди его вздохъ и опустилъ глаза.

   - Прикажете, я васъ довезу, Антонина Дмитр³евна? спросилъ ее Ѳирсовъ, когда они втроемъ вышли на дорогу, гдѣ стоялъ экипажъ пр³ѣзжихъ.

   - А Григор³й Павловичъ же? Въ этой таратайкѣ третьему мѣста нѣтъ.

   - А Григор³й Павловичъ маленько подождетъ меня... Я къ вамъ вѣдь не на долго-съ. Мы вотъ спѣшимъ, чтобы засвѣтло къ нимъ въ Углы поспѣть: у Павла Григорьевича Юшкова опять подагра разыгралась.

   Антонина Дмитр³евна иронически прищурилась на него:

   - А я предлагаю вамъ ѣхать одному. Это будетъ удобнѣе для васъ... и для меня. А мы васъ съ Григор³емъ Павловичемъ подождемъ въ саду... Пойдемте, Григор³й Павловичъ, проговорила она чуть не повелительно, двигаясь по краешку пыльной дороги.

   Молодой человѣкъ послушно пошелъ за нею.

   Докторъ досадливо поглядѣлъ ему во слѣдъ, но дѣлать было нечего: онъ крякнулъ, ввалился кое-какъ съ помощью кучера въ телѣжку и покатилъ въ усадьбу.

   - Вамъ запрещено къ намъ ѣздить? не замедляя шага и не глядя на своего спутника, спросила его нежданно дѣвушка.

   Ему точно кто плеснулъ водой въ лицо. Онъ вскинулъ на нее сверкавш³е глаза, но сдержался.

   - Я не мальчикъ на помочахъ, Антонина Дмитр³евна, выговорилъ онъ, насколько могъ спокойнѣе,- и вашъ вопросъ по меньшей мѣрѣ страненъ...

   - И чтобы вы не вздумали ослушаться, къ вамъ даже менторъ приставленъ, продолжала она тѣмъ же тономъ, будто и не слышала вовсе его возражен³я.

   - Менторъ? кто это?..

   - А вотъ этотъ Фальстафъ. который васъ по заутренямъ возитъ. Скажете - нѣтъ?

   И она громко разсмѣялась:

   - Какъ онъ это тонко придумалъ увезти меня, чтобы спасти своего Телемака отъ соблазна, и какъ, должно быть, бѣсится теперь, что это ему не удалось!.. Какой отвѣтъ въ самомъ дѣлѣ будетъ онъ теперь Троекуровымъ держать?..

   Досадой и тоской отзывались эти шпильки въ душѣ молодаго человѣка. На лицѣ его сказывалось страдан³е.

   - Съ чему говорите вы мнѣ этотъ... вздоръ? вырвалось у него невольно.

   - Не "вздоръ",- это вы напрасно! Кому же неизвѣстно, что вы состоите на положен³и любимчика у здѣшняго великаго генерала, насмѣшливо подчеркнула она,- и что вы имъ предназначаетесь въ мужья его Машеньки? Онъ поэтому, какъ дальновидный господинъ, и счелъ нужнымъ установить заранѣе наблюден³е за вашею moralité.

   - Ничего подобнаго нѣтъ и не бывало! горячо протестовалъ Юшковъ: - Машенька Троекурова - пятнадцатилѣтняя еще дѣвочка; родителямъ ея вѣроятно и, въ голову до сихъ поръ не приходило думать о ея замужствѣ... И не так³е они люди вообще, чтобы загадывать объ этомъ заранѣе... Я эту семью глубоко уважаю и люблю, Антонина Дмитр³евна, поспѣшилъ онъ прибавить вѣско, въ очевидномъ намѣрен³и не допускать ее продолжать разговоръ въ этомъ тонѣ,- а Борису Васильевичу лично многимъ обязанъ...

   - Какъ же, слышала, невозмутимо объяснила она:- отъ жандармовъ спасъ когда-то и нигилиста обратилъ въ вѣрноподданнаго и "блюстителя основъ", какъ говоритъ Щедринъ.

   Юшковъ вспыхнулъ до самыхъ волосъ. Онъ разсердился не на шутку.

   - Вы напрасно думаете уколоть меня вашими насмѣшками, проговорилъ онъ дрожащимъ отъ внутренняго возбужден³я голосомъ,- я убѣжден³я мои не почитаю нужнымъ оправдывать ни предъ кѣмъ.

   Она обернулась къ нему и широко улыбнулась:

   - Я васъ объ этомъ и не прошу. Какое мнѣ дѣло до вашихъ, да и до чьихъ бы ни было "убѣжден³й"? У меня у самой ихъ никакихъ нѣтъ.

   Улыбка у нея была прелестна, а низк³й гортанный голосъ, мягк³й и проницающ³й, такъ и просился въ душу молодаго человѣка. Гнѣвъ его стихъ мгновенно.

   - Мнѣ никто не "запрещаетъ" и запретить не можетъ бывать у васъ, Антонина Дмитр³евна, началъ онъ чрезъ минуту съ замѣтною уже робостью и прерываясь въ рѣчи,- но, признаюсь вамъ, я самъ... удерживаюсь, и если бы не встрѣтилъ васъ сейчасъ, я... дѣйствительно... я не вошелъ бы къ вамъ въ домъ, а дождался бы вотъ тутъ, у церкви, пока Николай Ивановичъ не вернулся бы отъ вашего батюшки...

   - Очень любезно! Почему же это такъ, можете отвѣтить?

   - Вы сами знаете...

   - Что я знаю?

   - То, что вамъ до меня никакого дѣла нѣтъ.

   - Нѣтъ, медленно промолвила она,- я люблю такихъ... невинныхъ, какъ вы.

   Онъ готовъ былъ разсердиться опять...

   - Это я вамъ не въ укоръ говорю, успокоительно добавила она:- напротивъ! Сама я, можетъ быть, чувствовала бы себя счастливѣе, если бы могла, вотъ какъ вы, во что-то вѣрить, чему-то служить...

   - Да развѣ безъ этого, скажите, можно жить? съ оттѣнкомъ чуть не отчаян³я перебилъ онъ ее.

   - Вотъ какъ видите, засмѣялась она, выпрямляясь вся, словно для того, чтобы дать ему возможность оцѣнить весь безукоризненный складъ ея роскошнаго облика,- и даже желѣзнымъ здоровьемъ пользоваться при этомъ.

   Онъ безсознательнымъ движен³емъ схватился за голову.

   - Зачѣмъ напускаете вы на себя такой цинизмъ, Антонина Дмитр³евна!

   Она пожала плечами:

   - Кто же вамъ сказалъ, что я "напускаю на себя", во-первыхъ; и почему правда, по-вашему,- "цинизмъ"?

   - Да развѣ можно такъ думать въ ваши годы, съ вашею наружностью... при вашемъ умѣ, наконецъ? пылко воскликнулъ онъ:- неужели "ничего во всей природѣ", какъ сказалъ Пушкинъ, благословить вы не хотите?

   - Ни кто и ни что "во всей природѣ" въ благословен³и моемъ не нуждается, иронически возразила она на это.

   - Вѣдь это ужасно! продолжалъ онъ горячиться.- Я первую такую, какъ вы, дѣвушку - женщину вообще - встрѣчаю въ жизни. И я не хочу вѣрить, не вѣрю, чтобъ это было искренно... Нѣтъ въ м³рѣ, даже въ животномъ м³рѣ, существа, которое могло бы обойтись безъ привязанности, безъ ласки... безъ любви.

   - На языкѣ науки то, что называете вы "любовью", имѣетъ другое имя, безпощадно отрѣзала она въ отвѣтъ:- вы напрасно о "животномъ м³рѣ" упомянули. Физ³олог³я не допускаетъ произвольныхъ фантаз³й вашей эстетики.

   Онъ не отвѣчалъ: это было уже слишкомъ рѣзко, слишкомъ "цинично", дѣйствительно...

   Они стояли теперь предъ рвомъ, окаймлявшимъ старый, пространный и запущенный садъ усадьбы ея отца. Ровъ успѣло уже почти до верху завалить отъ времени и неприсмотра.

   Люди и животныя ближайшихъ деревень равно безпрепятственно проникали чрезъ него для всякой своей потребы въ этотъ "барск³й" садъ,- разбитый при Елисаветѣ искуснымъ въ своемъ дѣлѣ французомъ, выписаннымъ изъ Версаля тогдашнимъ владѣльцемъ Юрьева, генералъ-поручикомъ Артем³емъ Лар³оновичемъ Буйносовымъ, сподвижникомъ Апраксина и Ласси въ Семилѣтней Войнѣ,- и распоряжались въ немъ на полной своей волюшкѣ: поѣдали и вытаптывали молодую поросль, сдирали кору съ липъ и березъ, рубили на вѣники сиреневые кусты... Слѣды старыхъ аллей давно исчезли; ихъ замѣнили змѣивш³яся во всѣ стороны тропинки. проложенныя овцами и крестьянскими дѣтьми, бѣгавшими сюда, въ силу старой рутины, "по ягодки и орѣшки", давно уже повыведенные здѣсь въ общемъ разорѣ... Угрюмо звенѣли посохлыя вершины, чернѣли пни поломанныхъ бурей или сваленныхъ наспѣхъ воровскимъ топоромъ вѣковыхъ деревьевъ; вытравленная скотомъ на луговинахъ трава выдавалась кое-гдѣ по низямъ приземистою, жидкою отавой...

   Юшковъ вслѣдъ за Антониной Дмитр³евной перепрыгнулъ черезъ ровъ и очутился съ нею въ саду. Она, молча, бережно и гадливо глядя себѣ подъ ноги, повела его извилистою тропинкой по направлен³ю къ виднѣвшейся издали каменной скамьѣ, сѣрѣвшей подъ низкими вѣтвями коряваго стараго дуба.

   - Знаете вы, какъ называлось это мѣсто въ старину? спросила она вдругъ, дойдя до него и оборачиваяясь къ своему спутнику.

   - Не знаю.

   - Храмъ утѣхъ.

   Онъ засмѣялся.

   - Сер³озно! Тутъ стояла, говорятъ, статуя Венеры, и напудренныя бабушки назначали здѣсь по ночамъ своимъ любезнымъ амурныя rendez-vous.

   Молодаго человѣка снова покоробило отъ этихъ словъ. Она замѣтила это и надменно повела губами:

   - Что, не понравилось выражен³е? Mauvais genre находите?

   - Нахожу некрасивымъ, да, твердо произнесъ онъ,- но меня еще болѣе возмущаетъ эта вѣчная злоба въ вашихъ рѣчахъ.

   - Злоба! повторила она какъ бы невольно, опускаясь на скамью, глянула ему прямо въ лицо и проговорила отчеканивая:

  

   То сердце не научится любить,

   Которое устало ненавидѣть *).

   *) Некрасовъ.

  

   Жуткое чувство охватило его вдругъ. Онъ точно въ первый разъ видѣлъ теперь эти глаза... Въ первый разъ, дѣйствительно, поражало его въ соединен³и съ тѣмъ, что выговорено было ею сейчасъ, соотвѣтствующее выражен³е ея голубыхъ, съ мертвеннымъ блескомъ цвѣтнаго камня глазъ... "Тутъ все порѣшено и похоронено, тутъ ни пощады, ни возврата къ свѣту нѣтъ", пронеслось у него въ мысли внезапно и скорбнымъ откровен³емъ... По тѣлу его пробѣжала нервная дрожь; онъ сѣлъ подлѣ нея, провелъ себѣ рукой по лицу:

   - Вы рѣшительно желаете упорствовать въ своемъ человѣко и м³роненавидѣн³и? сказалъ онъ насилованно-шутливымъ тономъ.

   - А вамъ бы очень хотѣлось помирить меня съ ними?

   Онъ быстро поднялъ голову:

   - Да, я долго лелѣялъ въ душѣ эту надежду.

   - А Троекуровъ, что же... а ваши пуритане - отецъ и дядюшка - что бы сказали?

   Онъ готовился отвѣтить... Она остановила его движен³емъ руки:

   - Нѣтъ, пожалуйста, безъ объяснен³й; я знаю заранѣе все, что можете вы мнѣ сказать. Это потеря словъ была бы одна...

   - Позвольте однако, Антонина Дмитр³евна, вскликнулъ онъ неудержимо, уносимый тѣмъ страннымъ, мучительнымъ обаян³емъ, которое, не смотря ни на что, производила она на него,- я хотѣлъ только заявить, что если бы вы захотѣли...

   - Вы бы не остановились ни передъ какимъ препятств³емъ, договорила она за него:- знаю напередъ, я вамъ сказала. И я на это отвѣчу вамъ со свойственнымъ мнѣ "цинизмомъ", какъ вы выражаетесь. Я бы со своей стороны ни на что и ни на кого не поглядѣла, если бы выйти за васъ замужъ почитала для себя выгоднымъ. Но я этого не нахожу.

   Онъ перемѣнился въ лицѣ, растерянно взглянулъ на нее...

   Она обвела взглядомъ кругомъ:

   - Вы видите это разорен³е, нищету, мерзость? Мнѣ нужно по меньшей мѣрѣ полтораста тысячъ дохода, чтобы вознаградить себя за все то, что выносила я до сихъ поръ среди этого.

   - Я ихъ не могу вамъ дать! съ прорывавшимся въ голосѣ негодован³емъ выговорилъ Юшковъ.

   - Я знаю, невозмутимо подтвердила она: - а Сусальцевъ повергаетъ ихъ къ моимъ ногамъ, промолвила она съ ироническимъ паѳосомъ.

   - Вы думаете итти за Сусальцева? чуть не крикомъ, крикнулъ молодой человѣкъ.

   - А что?

   - Вѣдь это купчина, человѣкъ инаго м³ра, инаго воспитан³я!...

   Она перебила его смѣхомъ:

   - Сословные предразсудки en l'an du Christ dix huit cent septante six, какъ выражается мой маркизъ-папаша? Вы прелестны своею наивностью, Григор³й Павловичъ!...

   - Вы правы, воскликнулъ онъ опять, вскакивая съ мѣста,- я наивенъ, я глупъ,- я совсѣмъ глупъ, чувствую! Предъ вашею реальностью мнѣ остается только смиренно преклониться, подчеркнулъ онъ съ какимъ-то ребяческимъ намѣрен³емъ уколоть ее въ свою очередь.

   Она и бровью не моргнула на это.

   - Какъ жаль, что сестра моя Настя не видитъ васъ въ этомъ прекрасномъ негодован³и, медленно проронила она; - она почитаетъ себя нигилисткой, но имѣетъ сердце чувствительное и питаетъ въ немъ тайное, но страстное обожан³е въ вамъ.

   - Вашъ сарказмъ и сестру родную не щадитъ! возразилъ онъ досадливо, морщась и краснѣя невольно.

   - Напротивъ, это я изъ участ³я къ ней. А что вы не послѣдовательны, въ этомъ я не виновата.

   - Чѣмъ "непослѣдователенъ?" недоумѣло спросилъ онъ.

   - Вы такъ хлопочете о спасен³и, о примирен³и съ жизнью женскихъ душъ, погибающихъ въ "отрицан³и". Отчего же относитесь вы неотступно съ этимъ ко мнѣ,- къ неисцѣлимой, вы знаете,- а не попробуете тамъ, гдѣ дѣйствительно, я вамъ отвѣчаю, "елей вашихъ рѣчей благоуханныхъ" можетъ пойти въ прокъ... Или въ самомъ дѣлѣ, примолвила она, зорко остановивъ на немъ загадочный взглядъ,- олицетворяющееся во мнѣ зло имѣетъ такую неотразимую привлекательность для добродѣтельныхъ эстетиковъ, какъ вы?

   Юшковъ растерянно взглянулъ на нее - и не нашелъ еще разъ отвѣта...

  

   Докторъ Ѳирсовъ, между тѣмъ, въѣхавъ на красный дворъ усадьбы, давно поросш³й травой и на которомъ паслись теперь три стреноженныя чахлыя лошади, велѣлъ остановиться предъ крыльцомъ длиннаго, каменнаго дома, съ такимъ же надъ середкой его каменнымъ мезониномъ, построеннаго въ томъ казарменномъ стилѣ ящикомъ, въ какомъ строилось все и вся въ русскихъ городахъ и селахъ въ Александровскую и Николаевскую архитектурныя эпохи. Онъ осторожно спустилъ съ телѣжки свое громоздкое туловище и, приказавъ кучеру отъѣхать ждать его на большую дорогу позади сада, прошелъ въ открытыя настежь сѣни, не совсѣмъ довѣрчиво ступая подошвами по разсохшимся и разъѣхавшимся мѣстами половицамъ. Сѣни вели въ огромную, бывшую танцовальную залу съ безчисленнымъ количествомъ оконъ по длинѣ ея и ширинѣ, съ полуобвалившеюся штукатуркой расписаннаго букетами плафона и съ разбитыми стеклами взбухшихъ и загнившихъ рамъ, хлопавшихъ отъ сквознаго вѣтра съ трескомъ ружейнаго выстрѣла; вмѣсто всякой мебели стоялъ въ этой залѣ объемистый, нагруженный пудовыми булыжниками, катокъ для бѣлья и, отъ окна къ окну, подвязанныя концами къ задвижкамъ, тянулись веревки, на которыхъ просыхали как³я-то женск³я шемизетки. Двѣ, слѣдовавш³я за залой, гостиныя представляли тотъ же видъ запущенности и разорен³я: окна безъ занавѣсей, надтреснувш³й отъ мороза долго нетопленныхъ зимой комнатъ мраморъ подоконниковъ, выцвѣтш³е и порванные обои съ пробитыми въ обнаженномъ кирпичѣ дырьями гвоздей изъ-подъ висѣвшихъ когда-то на нихъ цѣнныхъ зеркалъ и картинъ, давно сбытыхъ или хищнически забранныхъ въ чуж³я руки... Сборная, недостаточная по объему покоевъ мебель, увѣчные столы и стулья всякихъ эпохъ и видовъ мизерно лѣпились здѣсь вдоль панелей или кучились по угламъ безпорядочнымъ и безобразнымъ хламомъ, покрытымъ чернымъ, сплошнымъ слоемъ пыли, къ которому годами не прикасалась человѣческая рука... Рядъ "пр³емныхъ аппартаментовъ", въ которыхъ очевидно давно уже никто не принимался, замывала "боскетная", служившая теперь жилищемъ владѣльцу этихъ развалинъ,- бывшему совѣтнику посольства, отставному камергеру и дѣйствительному статскому совѣтнику, Дмитр³ю Сергѣевичу Буйносову.

   Здѣсь было нѣсколько чище и удобопомѣстительнѣе. Комната оправдывала свое назван³е "боскетной" довольно хорошо сохранившимися на стѣнахъ ея старинными, теперь уже не находимыми болѣе нигдѣ обоями, изображавшими древнегреческ³й пейзажъ, во вкусѣ Первой Импер³и, съ оливковыми рощами, аттическими храмами, стадами бѣлорунныхъ овечекъ, пастушками и пастушками, лежащими обнявшись на зеленыхъ берегахъ голубыхъ ручьевъ. Раздѣлена она была пополамъ грубо крашеною подъ красное дерево, домодѣльною сосновою перегородкой, на которой навѣшано было въ почернѣлыхъ рамахъ нѣсколько фамильныхъ портретовъ: суровыя или улыбающ³яся лики пудреныхъ кавалеровъ съ лентами и звѣздами на форменныхъ, обшитыхъ галунами кафтанахъ... Такой же домодѣльный, длинный жестк³й диванъ, крытый дешевымъ ковромъ, расположенъ былъ вдоль перегородки; продѣланная въ ней дверь вела въ заднюю, темную часть комнаты, уборную хозяина. Въ передней, кромѣ дивана, стояли старинный письменный столъ Jacob (краснаго дерева съ мѣдью), такое-же бюро со стоявшими на немъ англ³йскими часами Нортона, звонившими каждую четверть часа какимъ-то таинственно-серебристымъ звономъ, и два, три древн³я, глубок³я кресла, обитыя порыжѣлымъ сафьяномъ. Темныя сторы завѣшивали на половину длинныя, въ четыре стекла вышины, окна, выходивш³я въ садъ.

   У одного изъ этихъ оконъ сидѣлъ теперь самъ больной въ новенькомъ, изящномъ, о двухъ большихъ, легкихъ колесахъ, креслѣ-самокатѣ, обратившемъ первымъ дѣломъ вниман³е входившаго доктора.

   - Съ обновкой! проговорилъ онъ веселымъ тономъ, останавливаясь на порогѣ комнаты:- давно-ли обзавелись?

   - А, докторъ, здравствуйте! какъ бы нѣсколько свысока произнесъ Дмитр³й Сергѣевичъ, уронилъ руки на колеса и двинулъ ими кресло свое шага на два впередъ;- да, вотъ видите, j'ai acquis le moyen de me remuer quelque peu.

   - Изъ Москвы выписали?

   - "Выписалъ!" захихикалъ онъ вдругъ горькимъ смѣхомъ:- un gueux comme moi, на как³я деньги мнѣ... "вы-пи-сы-вать?" повторилъ онъ такимъ же ироническимъ и не совсѣмъ твердымъ голосомъ:- милостивецъ одинъ, un bienfaiteur, преподнесъ мнѣ... въ даян³е...

   - Это такой? допытывался любопытный какъ женщина провинц³альный эскулапъ.

   - Ну, этотъ здѣшн³й... le Rothschild de l'endroit, vous savez...

   - Совсѣмъ не саве, засмѣялся тотъ,- не знаю, про кого вы говорите.

   - Ну, какъ же (и рука недужнаго невѣрнымъ движен³емъ махнула по воздуху)... Je ne puis jamais me mettre dans la tête ces fichus noms-là... Суз... Сусликовъ enfin! вскликнулъ онъ чуть не радостно, словно поймавъ за хвостъ ускользавшее отъ него имя.

   - Су-саль-цевъ, Провъ Ефремовичъ Сусальцевъ, протяжно отчеканивая, поправилъ его изъ-за перегородки чей-то женск³й голосъ.

   - Суздальцевъ, c'est èa! закачалъ онъ утвердительно головой,- Провъ Ефимовичъ Суздальцевъ... Суздаль, une ville du gouvernement de Wladimir... Провъ, qui évidemment vient du latin: probus... Bien nommé du reste, très juste,- этакая, знаете, простая, честная русская душа... Il me revient tout à fait (то-есть онъ мнѣ совсѣмъ нравится) ce garèon-là! тономъ покровительственнаго одобрен³я примолвилъ онъ.

   - Здравствуйте Настасья Дмитр³евна! крикнулъ докторъ, не слушая его болѣе.

   - Здравствуйте, отозвалась она, выступая изъ двери съ наволочкой въ рукѣ,- спасибо, что пр³ѣхали!..

   Она была ниже ростомъ сестры, которую напоминала, впрочемъ, общимъ характеромъ чертъ, худа, или, какъ говорится, жидка на видъ. Густая масса темныхъ, довольно коротко остриженныхъ волосъ, собранныхъ подъ черную синелевую сѣтку, словно придавливала къ низу ея тонк³й и легк³й обликъ своимъ безполезнымъ для нея изобил³емъ. Но ея больш³е, нисколько не похож³е на глаза Антонины, коричневые въ синемъ бѣлкѣ, словно изъ-за какой-то чуть прозрачной дымки строго и спокойно глядѣвш³е глаза - были великолѣпны. На желтовато-блѣдномъ лицѣ явственно сказывались слѣды заботъ и безсонно проводимыхъ ночей... Одѣта она была въ длинную, синяго цвѣта, похожую покроемъ на рясу монастырскаго служки, холстинковую блузу, перетянутую въ тал³и широкимъ кожанымъ кушакомъ на пряжкѣ.

   Ѳирсовъ, сморщивъ брови_; повелъ на нее искоса участливымъ взглядомъ.

   Она подошла ко креслу отца, вытащила изъ-за спины его подушку, быстро смѣнила грязную наволочку принесенною ею свѣжею и, не глядя ни на кого, заговорила, обращая рѣчь къ доктору:

   - Я васъ опять просила пр³ѣхать, Николай Иванычъ, потому что знаю васъ за порядочнаго человѣка и что вы не откажете, хотя мы не только не въ состоян³и платить вамъ за визитъ, но еще...

   - А вотъ и не пр³ѣду больше никогда, съ сердцемъ перебилъ онъ ее,- коли станете чушь городить!

   Недужный въ свою очередь заметался въ своемъ креслѣ.

   - Quel manque de goût, quelle absence de tact! восклицалъ онъ, хватаясь за голову и принимаясь качаться со стороны на сторону:- вѣдь они теперь ничего этого не понимаютъ, докторъ... Дочь моя, ma fille, скорбно подчеркнулъ онъ, она не понимаетъ, что это ложное смирен³е, cette fausse humilité... что это всѣмъ обидно... и вамъ, и мнѣ... Ну да, я теперь нищ³й, un gueux... Я когда-то давалъ des dix pounds {Pound - фунтъ стерлингъ.} à Londres за докторск³й визитъ... а теперь не могу... я ничего не могу... Но я - je suis un Буйносовъ... я не всѣмъ стану одолжаться... Я умѣю цѣнить ваши procédés... Вы порядочный человѣкъ, вы не требуете какъ лавочникъ... comme ce sacré кабатчикъ, mon ех-рабъ, который смѣетъ... отказывать... когда я умираю съ холода... Кровь моя стынетъ, докторъ, ледъ, у меня ледъ въ жилахъ... я согрѣться прошу... согрѣться... et ce misérable... ce misera...

   Языкъ у него путался; онъ оборвалъ, уткнулъ нежданно свою всклокоченную сѣдую голову въ уголъ подушки и всхлипнулъ жалобнымъ, ребяческимъ всхлипомъ.

   Тяжелое впечатлѣн³е производили эти жалк³я и безполезныя какъ въ бреду слова его и слезы... Это былъ человѣкъ лѣтъ шестидесяти пяти, сухо сложенный и мускулистый, съ породисто-тонкими чертами гладко выбритаго лица и со сказывавшимися въ каждомъ его движен³и признаками тщательнаго, по-старинному, прежде всего свѣтскаго, но несомнѣнно культурнаго воспитан³я. Красиво изогнутый носъ, строго очерченныя, еще совершенно черныя брови и чрезвычайно изящная лин³я губъ, свидѣтельствовавшая о сильно развитомъ въ его природѣ чувствѣ вкуса, вызывали на первый взглядъ понят³е чего-то характерно-своеобразнаго и далеко не дюжиннаго. Но налитая кровью сѣть подкожныхъ жилокъ, бѣжавшихъ какъ нити паутины по этому оголенному лицу; но отекш³е, слезивш³еся глаза, то тревожно бѣгавш³е по сторонамъ, какъ бы съ намѣрен³емъ куда-то запрятаться, то нежданно и лихорадочно вскидывавш³е свои неестественно расширенные зрачки подъ безобразно приподнимавш³яся брови; но робк³й, срывавш³йся звукъ голоса, странно противорѣчивш³й иной разъ самоувѣренному и властному, по старой привычкѣ, пошибу его рѣчи, не оставляли сомнѣн³я, что предъ вами находился давно порѣшенный, давно отпѣтый человѣкъ...

   - Вы слышали? мрачно улыбаясь кривившимися губами, указала на него взглядомъ дочь:- изъ-за этого вотъ онъ въ прошлую ночь грозилъ мнѣ, что повѣсится... Мочи моей съ нимъ болѣе нѣтъ! вырвалось у нея чрезъ силу.

   - Не хорошо, Дмитр³й Сергѣичъ, не хорошо! произнесъ укорительнымъ тономъ Ѳирсовъ, грузно опускаясь въ кресло подлѣ его сидѣн³я и отыскивая у него пуль-съ подъ рукавомъ его затасканнаго, изъ больничнаго верблюжьяго сукна скроеннаго, по-домашнему, длиннымъ рединготомъ, халата.

   Буйносовъ наклонился къ нему и заговорилъ порывистымъ и дребезжащимъ шопотомъ.

   - Вы не вѣрьте... не вѣрьте всему, cher docteur... Ну да, c'est vrai, j'ai été un peu excité hier soir! Но я... мнѣ тоже "мочи нѣтъ" - со мной здѣсь поступаютъ, какъ... какъ дочери Лира avec leur pauvre père, "most savage and unnatural"... {Ужасно дико и неестественно. Король Лиръ, актъ III, сцена 3.} Elles ont beau jeu... я безъ ногъ, безъ силъ, безъ денегъ, un pauvre paria mis hors la loi... Moi, un Буйносовъ!

   - Ну, конечно, словно прошипѣла дочь (чувствовалось, что, она была раздражена до полной невозможности сдержаться),- въ день вѣнчан³я на царство батюшки-осударя Алексѣя Михайловича "князь Юр³й, княжъ Петровъ сынъ, Буйносовъ Ростовск³й на обѣдѣ въ Грановитой палатѣ въ большой столъ смотрѣлъ". Не разъ слышала отъ васъ объ этомъ подвигѣ... Еще бы не гордиться послѣ этого!...

   Старикъ замахалъ руками.

   - "Смотрѣлъ", потому что онъ старш³й стольникъ былъ, c'était son devoir, и въ тотъ же день въ бояре пожалованъ былъ. Я это сто разъ объяснялъ ей, докторъ, а она нарочно, elle le fait exprès...

   - А есть у васъ еще тѣ капельки, которыя я ему намедни прописалъ? спросилъ Ѳирсовъ, оборачиваясь на дѣвушку.

   - Есть.

   - Дайте ему!... Ему раздражаться вредно, примолвилъ онъ, замѣтно напирая на послѣдн³я слова.

   Губы и брови ея сжались. Она молча направилась за перегородку.

   - Вотъ моя жизнь, докторъ! тотчасъ же началъ опять больной. Онъ приподнялъ голову, глаза его заискрились болѣзненнымъ блескомъ: - "Таковъ-ли былъ я разцвѣтая"? comme а dit Пушкинъ.

   - Ну, что уже объ этомъ, Дмитр³й Сергѣевичъ! Не вернешь! молвилъ Ѳирсовъ убаюкивающимъ голосомъ старой няни: "Ничего, молъ, свѣтикъ мой, зашибся,- пройдетъ"...

   Но тотъ продолжалъ возбужденнымъ и обрывавшимся въ безсил³и своемъ языкомъ:

   - Нѣтъ, вы не знаете, вы поймите только! J'ai reèu une éducation de prince, я говорю на пяти языкахъ... я былъ самымъ блестящимъ кавалеромъ моего времени. Въ двадцать лѣтъ maître de ma fortune... И какая фортуна! пять тысячъ душъ, не заложенныхъ, въ лучшихъ губерн³яхъ... Il ne m'en reste plus rien que ce trou, эта Аракчеевская казарма, отъ одного вида которой у меня подъ ложечкой болитъ... Выстроилъ ее при отцѣ моемъ un triple coquin d'intendant, который тутъ былъ, Фамагантовъ...

   Онъ засмѣялся вдругъ почти весело:

   - Quel nom, ah? Фа-ма-гантовъ... C'était si comique, что я пятнадцать лѣтъ продержалъ его здѣсь изъ-за этого... изъ-за смѣха, который доставляла мнѣ каждый разъ эта подпись: "ма³оръ Фамагантовъ" - подъ его рапортами... Онъ мнѣ рапорты писалъ, по-военному... C'était un майоръ въ отставкѣ. Et voleur avec cela!... Я сюда прежде никогда не ѣздилъ: видъ этого дома me soulevait le coeur. Когда мнѣ случалось пр³ѣзжать лѣтомъ въ Росс³ю, я бывалъ въ моемъ Тамбовскомъ имѣн³и, Зарѣчьи, qui me venait de ma mère,- она рожденная княжна Пужбольская была... Тамъ домъ - дворецъ, строенный по планамъ Растрелли... On me volait de tous les côtés, я зналъ, mais qu'у pouvais-je faire? Я служилъ за границей, при посольствахъ... le meilleur de mon existence у а passé... Я самимъ покойнымъ Государемъ былъ назначенъ почетнымъ кавалеромъ, chevalier d'honneur, при коронац³и de la reine Victoria... Первый секретарь въ Парижѣ, потомъ совѣтникъ въ Вѣнѣ aux plus beaux jours de l'aristocratie autrichienne... Des succès de femme en veuxtu - en voilа, et partout... Я съ именемъ моимъ и состоян³емъ могъ жениться на знатнѣйшей невѣстѣ въ Европѣ et arriver à tout...

   Докторъ счелъ нужнымъ вздохнуть и развести руками въ знавъ участ³я въ этой исповѣди.

   - J'ai agi en gentilhomme... Я далъ имя мое бѣдной дворянкѣ - они мнѣ сосѣди были по Зарѣчью,- que j'avais eu la maladresse de séduire, проговорилъ онъ шопотомъ,- я женился на ней... On m'а toujours reproché cette bêtise... Съ такою женой, дѣйствительно,- elle ne savait même pas le franèais,- я не могъ уже болѣе думать о дипломатической карьерѣ... даже въ Петербургѣ не могъ жить... Но я всегда былъ un honnête homme: я какъ совѣсть мнѣ говорила, такъ и сдѣлалъ... Et puis c'était une si excellente et douce créature,- знаете, какъ по-русски говорится, безотвѣтная такая, m'adorant de toute son âme...

   Онъ тихо заплакалъ и сталъ искать кругомъ выпавш³й у него изъ рукъ платовъ - утереть глаза.

   Фирсовъ поднялъ его съ полу и подалъ ему. Онъ продолжалъ, всхлипывая и разводя платкомъ по лицу дрожавшими пальцами:

   - Она мнѣ говорила, умирая: "Безъ меня у тебя все прахомъ пойдетъ; ты слишкомъ баринъ большой, слишкомъ довѣрчивъ и простъ"... Простъ,- elle me l'a dit en toutes lettres, конечно не въ обиду мнѣ, pauvre femme... И она была права: послѣ ея смерти началась для меня la grande dégringolade... Я тогда жилъ въ отставкѣ, въ Москвѣ...

   - А тамъ двухаршинныя стерляди, инфернальная Англ³йскаго клуба, Цыгане и прочая. усмѣхнулся и подмигнулъ отставной жуиръ-докторъ.

   - А эманципац³ю вы забыли? вскликнулъ Дмитр³й Сергѣецичъ,- l'émancipation qui m'а achevé?

   - Ну да, конечно, согласился тотъ;- такъ вѣдь съ этимъ ничего не подѣлаешь, ваше превосходительство, помириться: надо... И слабость осилить постараться, добавилъ онъ впо³лголоса.

   Старикъ заметался опять въ своемъ креслѣ, отворачиваясь отъ него:

   - Oh, mon Dieu Seigneur, онѣ здѣсь pour un petit verre de plus готовы съѣсть меня!

   - Вы вотъ изъ-за этихъ птиверъ безъ ногъ сидите, а будете продолжать - и того хуже будетъ, предваряю васъ серьезно.

   Глаза сверкнули и туловище недужнаго быстро перевалило въ сторону говорившаго:

   - Что хуже, что еще можетъ быть хуже? залепеталъ онъ трепетнымъ шопотомъ:- la mort?.. Я зову ее, какъ избавительницу. Я самъ... я самъ... (Онъ оборвалъ на полуфразѣ, испуганно оглядываясь кругомъ)... Чѣмъ скорѣе, тѣмъ лучше!.. Все прошлое, все мое сокрушено и попрано... Я родился бариномъ, такимъ и умру dans ma misère,- а они, ma descendance, вы слышали, они плюютъ... ils crachent avec délice на все, что было свято для меня и для отцовъ моихъ... Сынъ былъ - и нѣтъ его... Онъ ушелъ "народу служить"... учить мужиковъ господамъ горло рѣзать... Это мой сынъ... первенецъ мой, comme on dit!.. На что же жить еще, для кого? Нищъ, старъ, безсиленъ, un fardeau et une honte pour tout ce qui m'entoure...

   Онъ засмѣялся нежданно опять, какъ бы про себя, ѣдкимъ? надрывающимъ смѣхомъ:

   - Avoir passé la moitié de sa vie à danser des cotillons avec des princesses du sang - и дойти до того, что какой-нибудь кабатчикъ...

   - Да какой rабатчикъ? чтj это онъ вамъ дался, Дмитр³й Сергѣевичъ! перебилъ его Фирсовъ съ изумлен³емъ.

   - Я вамъ это скажу, отвѣтила вмѣсто него дочь, выходя изъ-за перегородки и протягивая доктору пузырекъ съ лѣкарственными каплями:- онъ (она кивнула на отца,) вчера, не довольствуясь тою порц³ей (она какъ бы не рѣшалась прибавить, чего,), которую вы дозволили ему давать, сталъ требовать отъ меня еще. У меня оставалось въ бутылкѣ на небольшую рюмку. Я налила ему. Ему показалось мало. Начались крики, слезы, отчаян³е... Я ему говорю: "вамъ это вредно; запрещено, да и нѣтъ больше, все: въ цѣломъ домѣ ни капли болѣе не найдешь". Онъ и слушать не хочетъ: "посылай на село, къ Макару"!.. А съ чѣмъ послать? Мы забрали у Maкара на двадцать рублей слишкомъ въ долгъ, и онъ, отпуская послѣдн³й штофъ, объявилъ рѣшительно Маврѣ, что не станетъ больше въ кредитъ давать... А у меня ни гроша не было,- я такъ и говорю ему, но онъ...

   - Epargnez nous ces ignobles détails!

   И Дмитр³й Сергѣевичъ замахалъ руками... Но голосъ его звучалъ гораздо болѣе принижен³емъ, чѣмъ повелительностью:- доктору это нисколько не можетъ быть интересно...

   - Я и не для "интереса", не для забавы его начала объ этомъ, возразила дѣвушка (она говорила теперь съ полнымъ самообладан³емъ, медленно и отчетливо): - я передаю ему факты, я не имѣю права скрывать ихъ отъ него... Вы сравниваете себя съ королемъ Лиромъ, жертвой безчеловѣчныхъ дочерей. Пусть докторъ, спец³алистъ, скажетъ, насколько вы правы, а я виновата, стараясь удержать васъ отъ того, что вамъ вредно... Что онъ дозволилъ, я вамъ даю,- вы и сегодня утромъ и предъ обѣдомъ получили вашу порц³ю. Макаръ не давалъ больше въ кредитъ,- у меня кольцо съ изумрудомъ оставалось отъ покойной матери: я сегодня отправила его въ кабакъ въ обезпечен³е дол