Главная » Книги

Сервантес Мигель Де - Славный рыцарь Дон-Кихот Ламанчский. Часть вторая, Страница 20

Сервантес Мигель Де - Славный рыцарь Дон-Кихот Ламанчский. Часть вторая


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28

23;ли съ головы до ногъ и увидали, что на ней красные шелковые чулки съ подвязками изъ бѣлой тафты съ золотой бахромой и маленькими жемчужинами. Ея штаны были зеленые парчевые, а изъ-подъ открытаго камзола изъ той же матер³я виднѣлась куртка изъ тонкой бѣлой ткани съ золотомъ. Башмаки на ней были бѣлые мужск³е; на поясѣ у нея вмѣсто шпаги висѣлъ кинжалъ, а пальцы были усѣяны множествомъ блестящихъ перстней. Словомъ, дѣвушка всѣмъ понравилась, но никто изъ глядѣвшихъ на нее не могъ ее признать. Мѣстные жители говорили, что не знаютъ, кто она такая, а тѣ, которые были посвящены въ тайну подготовлявшихся шутовъ надъ Санчо, были еще болѣе поражены, такъ какъ это непредвидѣнное происшеств³е не ими было подстроено. Всѣ они были въ недоумѣн³и, чѣмъ кончится это приключен³е. Санчо, восхищенный прелестями молодой дѣвушки, спросилъ, кто она такая, куда идетъ и что заставило ее такъ нарядиться. Она отвѣтила, опустивъ глаза и краснѣя отъ стыда: "Я не могу, сударь, сказать при всѣхъ то, что мнѣ такъ необходимо было сохранитъ въ тайнѣ. Единственное, что я хотѣла бы доказать, это - что я не воръ и не какой-нибудь злодѣй, а несчастная молодая дѣвушка, которую сила ревности заставила забыть уважен³е, подобающее честности.- Господинъ губернаторъ,- вмѣшался мажордомъ, слышавш³й этотъ отвѣтъ,- велите разойтись окружающимъ насъ людямъ, чтобъ эта дама могла безъ стѣснен³я разсказать все, что ей угодно." Губернаторъ такъ и сдѣлалъ, и всѣ разошлись, кромѣ мажордома, метръ-д'отеля и секретаря. Видя, что кромѣ нихъ никого не осталось, молодая дѣвушка опять заговорила: "Я, сударь, дочь Педро Переса Масорка, здѣшняго фермера, который имѣетъ обыкновен³е часто ходить къ моему отцу.- Это безсмыслица, сударыня,- замѣтилъ мажордомъ:- я хорошо знаю Педро Переса, и знаю, что у него совсѣмъ нѣтъ дѣтей - ни дочерей, ни сыновей. Кромѣ того, вы говорите, что онъ вашъ отецъ, потомъ прибавляете, что онъ имѣетъ обыкновен³е часто ходить къ вашему отцу. - И я это замѣтилъ,- сказалъ Санчо. - Я въ эту минуту очень смущена, сударь,- отвѣтила молодая дѣвушка, и не знаю, что говорю. Въ дѣйствительности я дочь Д³его де ла Льяна, котораго ваши милости всѣ должны знать.- Это хоть имѣетъ смыслъ,- сказалъ мажордомъ:- я знаю Д³его де ла Льяна, знаю, что онъ богатый, благородный гидальго, что у него есть одинъ сынъ и одна дочь, и что съ тѣхъ поръ, какъ онъ лишился жены, никто въ околодкѣ не можетъ похвастать, что видѣлъ въ лицо его дочь, потому что онъ держитъ ее взаперти и даже солнцу не позволяетъ видѣть ее, а между тѣмъ молва идетъ, что она очень хороша собой.- Это совершенно вѣрно,- отвѣтила молодая дѣвушка,- и эта дочь я самая. Правду ли или неправду говоритъ молва о моей красотѣ, можете судить сами, господа, потому что вы меня видѣли." При этихъ словахъ она залилась слезами. Тогда секретарь, подойдя къ метръ-д'отелю, сказалъ ему на ухо: "Съ этой бѣдной молодой дѣвушкой случилось, безъ сомнѣн³я, что-то очень серьезное, если она, знатная по происхожден³ю, въ такомъ нарядѣ и въ такой часъ убѣжала изъ дому. - Невозможно и сомнѣваться въ этомъ", отвѣтилъ метръ-д'отель,- тѣмъ болѣе, что ея слезы подтверждаютъ наше подозрѣн³е."
   Санчо сталъ утѣшать ее самыми лучшими словами, как³я могъ придумать, и просилъ ее безъ опасен³я разсказать ему, что съ ней случилось, обѣщая, что всѣ они постараются отъ всего сердца и всѣми возможными средствами помочь ей. "Дѣло въ томъ, господа,- сказала она,- что мой отецъ уже десять лѣтъ держитъ меня взаперти, т. е. съ тѣхъ самыхъ поръ, какъ земляные черви стали ѣсть мою бѣдную мать. У насъ служится обѣдня въ богатой часовнѣ, и за все это время я видѣла одно только небесное солнце въ продолжен³е дня и луну и звѣзды въ продолжен³е ночи и не знаю, что такое улицы, площади, храмы и даже мужчины, кромѣ моего отца, брата и Педро Переса, фермера, котораго и вздумала выдать за своего отца, потому что онъ часто приходитъ къ намъ въ домъ, а настоящаго своего отца я назвать не хотѣла. Уже много дней и много мѣсяцевъ я не могу мириться съ этимъ постояннымъ затворничествомъ и съ этими вѣчными запрещен³ями выходить даже въ церковь. Я хотѣла видѣть свѣтъ или хоть то мѣсто, гдѣ я родилась, потому что мнѣ казалось, что это желан³е не противорѣчитъ благопристойности и уважен³ю къ самимъ себѣ, подобающему знатнымъ дѣвушкамъ. Когда я слышала, что существуютъ бои быковъ или игры въ кольцо, и что въ театрѣ представляются комед³и, я просила брата, который годомъ моложе меня, разсказать мнѣ, что все это значитъ, и вообще обо всемъ, чего я никогда не видала. Онъ объяснялъ мнѣ все, какъ могъ, но это только еще болѣе разжигало мое желан³е видѣть все это. Наконецъ, чтобъ не останавливаться долго на истор³и моей гибели, сознаюсь, что я просила и умоляла брата, и лучше бы и не просила ни о чемъ подобномъ!..." Тутъ молодая дѣвушка снова залилась слезами, а мажордомъ сказалъ ей: "Пожалуйста, продолжайте, сударыня, и скажите намъ, что съ вами случилось, потому что ваши слова и слезы приводятъ насъ всѣхъ въ недоумѣн³е.- Мнѣ уже немного остается досказать,- отвѣтила молодая дѣвушка,- хотя много остается плакать, потому что неосторожныя и неумѣстныя фантаз³и только и могутъ кончаться такими бѣдами и искуплен³ями."
   Прелести молодой дѣвушки до глубины души поразили метръ-д'отеля. Онъ опять поднесъ къ ней фонарь, чтобъ еще разъ взглянуть на нее, и ему показалось, что изъ ея глазъ текутъ не слезы, а капли луговой росы, и онъ даже возводилъ ихъ въ восточныя жемчужины. Поэтому онъ горячо желалъ, чтобъ ея несчастье было не такъ велико, какъ можно было судить по ея слезамъ. Что же касается губернатора, то онъ приходилъ въ отчаян³е отъ того, что молодая дѣвушка такъ мѣшкала продолжен³емъ своей истор³и; онъ просилъ ее не оставлять ихъ такъ долго въ неизвѣстности, говоря, что уже поздно и что имъ остается еще пройти порядочную часть города. Она стала разсказывать, прерывая свою рѣчь рыдан³ями и всхлипыван³ями. "Вся моя бѣда, все мое несчастье произошли отъ того, что и просила брата одѣть меня въ свое платье мужчиной и пойти со мной ночью осмотрѣть весь городъ, когда отецъ нашъ будетъ спать. Я такъ надоѣла ему своими просьбами, что онъ, наконецъ, уступилъ моему желан³ю, онъ надѣлъ на меня это платье, самъ одѣлся въ мое, которое такъ пришлось ему, какъ будто шито было на него,- потому что у моего брата еще нѣтъ ни одного волоска на подбородкѣ, и онъ совсѣмъ похожъ на хорошенькую дѣвушку,- и около часу тому назадъ мы вышли изъ дому. Руководимые своимъ безразсуднымъ и безсмысленнымъ планомъ, мы обошли весь городъ, а когда мы захотѣли вернуться домой, намъ навстрѣчу вдругъ показалась большая толпа людей, и братъ сказалъ мнѣ: "Сестра, это вѣрно обходъ: бѣги за мной что есть духу, потому что если насъ поймаютъ, намъ придется раскаяться," Съ этими словами онъ повернулся и не побѣжалъ, а просто полетѣлъ. Я же послѣ нѣсколькихъ шаговъ упала, до того я была испугана. Тогда ко мнѣ подошелъ судейск³й чиновникъ, который и привелъ меня къ вашей милости. и я стыжусь теперь, что могу показаться столькимъ людямъ вѣтренной и безпутной.- Значить, сударыня,- сказалъ Санчо,- съ вами другой бѣды не приключилось, и не ревность, какъ вы сказали въ началѣ вашего разсказа, заставила васъ уйти изъ своего дома? - Больше ничего со мной не случилось,- отвѣтила она,- и не ревность заставила меня выйти изъ дому, а желан³е видѣть свѣтъ, не заходившее дальше желан³я видѣть улицы этого города." Слушатели окончательно убѣдились, что молодая дѣвушка говоритъ правду, когда стрѣлки привели и ея брата, котораго имъ удалось схватить: одинъ изъ нихъ нагналъ его, когда онъ бѣжалъ впереди сестры. На немъ была только юбка изъ дорогой матер³и и голубая камковая мантилья съ тонкой золотой бахромой; голова его ничѣмъ не была покрыта, кромѣ собственныхъ его волосъ, которые казались золотыми кольцами, такъ они были бѣлокуры и кудрявы.
   Губернаторъ, мажордомъ и метръ-д'отелъ отвели его въ сторону и спросили его такъ, чтобъ сестра не слыхала, почему онъ такъ нарядился, и онъ, не менѣе смущенный и сконфуженный, разсказалъ совершенно то же, что разсказывала его сестра, что вызвало большую радость въ душѣ влюбленнаго метръ-д'отеля. Но губернаторъ сказалъ молодымъ людямъ: "Вотъ въ самомъ дѣлѣ славная шалость, и право, не стоило столько вздыхать и плакать, чтобъ разсказать такую глупость. Можно было просто сказать: "Мы такой-то и такая-то и убѣжали изъ дому при помощи такой-то хитрости, но безъ всякаго дурного намѣрен³я, а единственно изъ любопытства, и всему дѣлу конецъ, и не зачѣмъ было такъ сокрушаться и хныкать. - Это правда,- отвѣтила молодая дѣвушка,- но ваши милости должны знать, что я такъ была встревожена, что не могла поступать, какъ слѣдовало. - Ну, невелика бѣда,- успокоилъ ее Санчо;- пойдемте, мы отведемъ васъ къ вашему отцу, который, можетъ быть, еще не хватился васъ; но впередъ не поступайте такъ по-дѣтски и не желайте такъ видѣть свѣтъ. Дѣвушка съ клюкой изъ дома ни ногой, курицѣ и бабѣ прыть не ко двору, людей посмотрѣть значитъ себя показать, и больше я ничего не скажу."
   Молодой человѣкъ поблагодарилъ губернатора за милость, которую онъ хотѣлъ имъ оказать, проводивъ ихъ домой, и вся процесс³я направилась къ ихъ дону, который былъ недалеко отъ того мѣста. Подойдя къ дому, братъ бросилъ камешекъ въ окно, и дожидавшаяся ихъ служанка сейчасъ же сошла внизъ, отперла имъ дверь, и они оба вошли въ домъ, оставивъ зрителей столь же удивленными ихъ красивой наружностью, сколько ихъ желан³емъ видѣть свѣтъ ночью и не выходя изъ города. Но эту фантаз³ю всѣ приписали неопытности, свойственной ихъ возрасту. Метръ-д'отель остался съ истерзанной вдоль и поперекъ душой и рѣшился на другой же день просить у отца молодой дѣвушки ея руки, вполнѣ увѣренный, что не получитъ отказа, такъ какъ онъ служитъ у самого герцога. Санчо, съ своей стороны, возымѣлъ желан³е и намѣрен³е женить молодого человѣка на своей дочери Санчикѣ. Онъ также рѣшилъ въ свое время привести это дѣло въ исполнен³е, увѣряя самого себя, что губернаторской дочери не откажетъ никакой женихъ. Такъ кончился въ эту ночь обходъ, а черезъ два дня кончилось и губернаторство, съ паден³емъ котораго пали и рушились и всѣ его планы, какъ читатель увидитъ далѣе.
  

ГЛАВА L.

Гдѣ объясняется, что это за чародѣи и палачи высѣкли дуэнью и исщипали и исцарапали Донъ-Кихота, и гдѣ разсказываются похожден³я пажа, отвезшаго письмо Терезѣ Панса, женѣ Санчо Панса.

   Сидъ Гамедъ, точный изслѣдователь всѣхъ атомовъ этой правдивой истор³и, говоритъ, что когда донья Родригесъ выходила изъ своей комнаты, чтобъ пойти къ Донъ-Кихоту, ея шаги услышаны были другой дуэньей, спавшей рядомъ съ нею, а такъ какъ всѣ дуэньи любятъ подсматривать, подслушивать и обнюхивать, то и эта послѣдняя сейчасъ же пошла по слѣдамъ доньи Родригесъ, но такъ тихо, что та ничего и не замѣтила. Едва подглядывавшая увидала, что она вошла въ комнату Донъ-Кихота, какъ, по общему всѣмъ дуэньямъ обычаю болтать и доносить, отправилась къ своей госпожѣ и разсказала ей, какъ донья Родригесъ проникла къ Донъ-Кихоту. Герцогиня разсказала объ этомъ герцогу и попросила у него позволен³я пойти съ Альтисидорой посмотрѣть, чего нужно ея дуэньѣ отъ рыцаря. Герцогъ позволилъ, и обѣ любопытныя женщины безшумно, на цыпочкахъ, подошли къ самой двери комнаты Донъ-Кихота, такъ что могли ясно слышать все, что тамъ говорилось. Но когда герцогиня услыхала, что донья Родригесъ вынесла, такъ сказать, на улицу тайну о ея фонтанахъ, она не могла уже сдерживать себя, и Альтисидора также. Обѣ, пылая гнѣвомъ и жаждой мести, внезапно вторглись въ комнату Донъ-Кихота, гдѣ исцарапали его ногтями и отстегали, какъ уже разсказано, дуэнью: - до того оскорблен³я, прямо направленныя противъ красоты и гордости женщинъ, возбуждаютъ ихъ гнѣвъ и зажигаютъ въ сердцахъ ихъ жажду мести, герцогиня разсказала о происшедшемъ герцогу, котораго это очень насмѣшило; затѣмъ, не оставляя намѣрен³я позабавиться и посмѣяться по поводу Донъ-Кихота, она отправила пажа, изображавшаго Дульцинею въ церемон³и снят³я съ нея чаръ (о чемъ Санчо, впрочемъ, совсѣмъ забылъ среди своихъ губернаторскихъ занят³й) къ Терезѣ Панса, женѣ Санчо, съ письмомъ отъ него и другимъ письмомъ отъ себя, прибавивъ къ этому еще большое коралловое ожерелье въ подарокъ отъ себя.
   Истор³я повѣствуетъ, что пажъ былъ бойк³й и веселый малый и что, желая угодить своимъ господамъ, онъ охотно отправился въ деревню Санчо. Недалеко отъ въѣзда въ нее онъ встрѣтилъ нѣсколькихъ женщинъ, полоскавшихъ бѣлье въ ручьѣ, и спросилъ у нихъ, живетъ ли въ этой деревнѣ женщина по имени Тереза Панса, жена нѣкоего Санчо Панса, оруженосца рыцаря, котораго зовутъ Донъ-Кихотъ Ламанчск³й. При этомъ вопросѣ молодая дѣвушка, полоскавшая бѣлье, приподнялась и сказала: "Эта Тереза Панса моя мать, а этотъ Санчо Панса мой господинъ и отецъ, а этотъ рыцарь нашъ баринъ. - Ну, такъ идите, барышня,- сказалъ намъ,- ведите меня къ вашей матери, потому что я везу ей письмо и подарокъ отъ этого господина вашего отца. - Съ удовольств³емъ, добрый господинъ", отвѣтила молодая дѣвушка, которой казалось на видъ лѣтъ четырнадцать. И, передавъ одной изъ товарокъ бѣлье, которое стирала, она, не покрывъ головы и не обувшись - она была босикомъ и съ развѣвавшимися по вѣтру волосами - пустилась бѣжать впереди ѣхавшаго за нею пажа. "Пойдемте, пойдемте,- говорила она:- нашъ домъ тутъ въ началѣ деревни, и моя мать все тоскуетъ, что такъ долго не получала извѣст³й отъ моего господина отца. - Вотъ и прекрасно! - отвѣтилъ пажъ.- Я привезъ ей такихъ хорошимъ вѣстей, что она возблагодаритъ за нихъ Господа."
   Наконецъ, молодая дѣвушка, прыгая, бѣгая и скача, ввела пажа въ деревню и, не входя въ домъ, стала кричать у дверей: "Выходи, маменька Тереза, выходи, выходи скорѣе! Вотъ этотъ господинъ везетъ письмо отъ моего добраго отца и еще что-то." На эти крики вышла Тереза Панса съ прялкой въ рукахъ, одѣтая въ короткую темную саржевую юбку, точно подрѣзанную у колѣнъ, такой же темный маленьк³й корсажъ и рубаху съ нагрудникомъ. Она была не стара; ей было на видъ за сорокъ лѣтъ, но она была крѣпка, пряха, коренаста и съ загорѣлымъ лицомъ. Увидавъ дочь и пажа верхомъ на лошади, она спросила: "Что это, дочка? Кто этотъ господинъ? - Я покорнѣйш³й слуга госпожи доньи Терезы Панса,- отвѣтилъ пажъ,- соскакивая при этихъ словахъ съ лошади и опускаясь на оба колѣна передъ тетушкой Терезой. Соблаговолите, ваша милость, госпожа донья Тереза, дать мнѣ поцѣловать ваши ручки, какъ законной и единственной супругѣ дона Санчо Панса, собственнаго губернатора острова Баратар³и. - Ахъ, Господи, Боже мой! - вскричала Тереза.- Убирайтесь и не дѣлайте этого. Я вовсе не дама, а бѣдная крестьянка, дочь землекопа и жена странствующаго оруженосца, а совсѣмъ не губернатора. - Ваша милость,- отвѣтилъ пажъ,- супруга распренаидостойнѣйшаго губернатора, а въ доказательство сей истины благоволите принять это письмо и этотъ подарокъ." И онъ поспѣшно вынулъ изъ кармана коралловое ожерелье съ золотыми застежками и, надѣвая его ей на шею, продолжалъ: "Это письмо отъ господина губернатора, а это, вмѣстѣ съ коралловымъ ожерельемъ, отъ госпожи герцогини, которая послала меня къ вашей милости." И Тереза, и дочь ея точно окаменѣли отъ удивлен³я. Наконецъ, дѣвочка вскрикнула: "Пусть меня убьютъ, если нашъ господинъ и баринъ Донъ-Кихотъ не впутался въ это дѣло! Это, вѣрно, онъ далъ папенькѣ губернаторство или графство, которое столько разъ обѣщалъ ему. - Совершенно вѣрно,- отвѣтилъ пажъ. - Это благодаря господину Донъ-Кихоту господинъ Санчо сталъ губернаторомъ острова Баратар³и, какъ вы увидите изъ этого письма.- Сдѣлайте одолжен³е, прочитайте его, господинъ баринъ,- сказала Тереза:- я хотя и умѣю прясть, но читать ни крошечки не умѣю. И я тоже,- прибавила Санчика. - Но погодите, я войду позову кого-нибудь, кто умѣетъ читать: либо самого священника, либо баккалавра Самсона Карраско. Они охотно придутъ, чтобъ узнать что-нибудь о моемъ отцѣ. - Не зачѣмъ ходить за ними,- возразилъ пажъ:- я не умѣю прясть, за то умѣю читать и прочитаю вамъ письмо."
   И онъ дѣйствительно прочиталъ его все, но такъ какъ оно уже было приведено выше, то здѣсь его повторять не зачѣмъ. Затѣмъ онъ взялъ другое письмо, отъ герцогини, и прочиталъ слѣдующее:
   "Другъ мой Тереза, прекрасныя сердечныя и умственныя качества вашего мужа побудили и даже вынудили меня просить герцога, моего мужа, чтобъ онъ даровалъ ему управлен³е однимъ изъ острововъ, которыми владѣетъ. Я узнала, что онъ управляетъ, какъ орелъ, и это меня очень радуетъ, и моего господина, герцога, также. Я тысячи разъ благодарю Бога, что не ошиблась, выбравъ его для этого губернаторства, потому что да будетъ извѣстно госпожѣ Терезѣ, что найти въ свѣтѣ хорошаго губернатора очень трудно, и да поможетъ мнѣ Богъ быть такой же хорошей, какъ Санчо хорошо управляетъ. Посылаю вамъ, моя милая, коралловое ожерелье съ золотыми застежками. Я желала бы, чтобъ оно было изъ восточныхъ жемчужинъ, но, какъ говоритъ пословица, дающ³й тебѣ кость не желаетъ твоей смерти. Придетъ время, когда мы познакомимся и посѣтимъ другъ друга, и кто знаетъ, что тогда будетъ. Кланяйтесь отъ меня вашей дочери Санчикѣ и скажите ей отъ моего имени, чтобъ она была наготовѣ; я хочу ее выдать замужъ за знатнаго человѣка, когда она совсѣмъ не будетъ ждать этого. Говорятъ, что у васъ въ деревнѣ есть больш³е сладк³е желуди: пошлите мнѣ ихъ дюжины двѣ, мнѣ будетъ очень пр³ятно получить ихъ отъ васъ. Пишите мнѣ подробно, чтобъ я знала о вашемъ здоровьи и житьѣ-бытьѣ. Если вамъ что-нибудь понадобится, вы только скажите и все исполнится, какъ по щучьему велѣнью. Да хранитъ васъ Богъ! Здѣсь. Ваша любящая васъ пр³ятельница

Герцогиня."

  
   "Ахъ, Господи! - вскричала Тереза, выслушавъ письмо. - Какая добрая барыня! Какая простая и не гордая! Ахъ, я хотѣла бы, чтобъ меня схоронили съ такими дамами, а не съ женами гидальго, как³я встрѣчаются здѣсь въ деревнѣ. Онѣ воображаютъ, что если онѣ знатныя, такъ даже вѣтеръ не смѣетъ ихъ трогать. И идутъ въ церковь такъ гордо и спесиво, точно королевы, и считаютъ для себя безчест³емъ даже взглянуть въ лицо крестьянкѣ. А вотъ эта добрая барыня, хоть она и герцогиня, называетъ меня своимъ другомъ, и пишетъ мнѣ, какъ равной. Дай Богъ ей такъ высоко подняться, чтобы быть выше самой высокой колокольни во всей Ламанчѣ. А что до сладкихъ желудей, мой добрый господинъ, такъ я пошлю ея милости цѣлый четверикъ, да такихъ большихъ, что всѣ будутъ сбѣгаться глядѣть на нихъ. А теперь, Санчика, постарайся хорошенько угостить этого господина. Позаботься объ этой лошади, сходи въ конюшню за яйцами, нарѣжь побольше сала, и накормимъ его, какъ принца, потому что хорош³я вѣсти, которыя онъ принесъ, стоятъ того, что мы для него сдѣлаемъ. А я пока схожу разскажу сосѣдкамъ о нашемъ счастьи, и господину священнику, и цирюльнику дядѣ Николаю, которые были и остались добрыми друзьями твоего отца. - Хорошо, маменька, хорошо, я все сдѣлаю,- отвѣтила Санчика.- Но смотри, чтобъ ты отдала мнѣ половину этого ожерелья, потому что я не думаю, чтобъ госпожа герцогиня была такъ глупа, что послала его тебѣ одной. - Оно все будетъ твое, дочка,- возразила Тереза;- дай мнѣ только нѣсколько дней поносить его на шеѣ, потому что оно, право, словно радуетъ мое сердце. - Вы еще болѣе обрадуетесь, когда увидите свертокъ, который я везу въ чемоданѣ. Это платье изъ тонкаго сукна, которое губернаторъ носилъ всего одинъ разъ на охотѣ и которое посылаеть цѣликомъ госпожѣ Санчикѣ. - Да проживетъ онъ тысячу лѣтъ! - вскричала Санчина,- а также и тотъ, кто привезъ платье, и даже двѣ тысячи, если нужно!"
   Тутъ Тереза вышла изъ своего дома съ письмами въ рукахъ и ожерельемъ на шеѣ. Она шла, щелкая по письмамъ пальцами, точно по барабану. Случайно встрѣтившись со священникомъ и Самсономъ Карраско, она принялась плясать передъ ними и закричала: "Съ богатаго по ниткѣ, бѣдному рубашка, и вотъ у насъ есть маленькое губернаторство. Пусть-ка теперь сунется ко мнѣ какая-нибудь спесивая жена гидальго: я ей задамъ трепку. - Да что случилось, Тереза Панса?- спросилъ священникъ. - Что это за глупости, что за бумаги? - только всего и глупостей,- отвѣтила она,- что эти письма отъ герцогинь и губернаторовъ, и что это ожерелье у меня на шеѣ изъ настоящихъ коралловъ, что Богородице Дѣво, радуйся, и Отче нашъ изъ чеканнаго золота и что я губернаторша! - Да Богъ съ вами, Тереза! - вскричалъ баккалавръ.- Васъ не поймешь и не разберешь, что вы говорите. - Вотъ изъ этого вы все узнаете,- отвѣтила Тереза, передавая имъ письма." Священникъ прочелъ ихъ вслухъ Самсону Карраско, потомъ они переглянулись, удивленные прочитаннымъ. Наконецъ, баккалавръ спросилъ, кто привезъ письма. Тереза отвѣтила, что имъ стоитъ только пойти къ ней, и они увидитъ тамъ посла, молодого парня, красиваго, какъ архангелъ, привезшаго ей еще одинъ подарокъ, еще богаче этого. Священникъ снялъ съ ея шеи ожерелье, поворачивалъ и переворачивалъ его во всѣ стороны, разсматривалъ кораллы и, убѣдившись, что они настоящ³е, снова изумился. "Клянусь рясой, которую ношу,- вскричалъ онъ,- я не знаю, что и подумать объ этихъ письмахъ и этихъ подаркахъ. Съ одной стороны я вижу и ощущаю изящество этихъ коралловъ, а съ другой читаю, что герцогиня проситъ двѣ дюжины желудей! - Согласуйте это, какъ хотите,- замѣтилъ Карраско,- но пойдемте посмотримъ на принесшаго эти послан³я: мы поразспросимъ его, чтобъ разъяснить все, что насъ затрудняетъ."
   Оба отправились вмѣстѣ съ Терезой къ ея дому. Они нашли пажа просѣвающимъ овесъ для своей лошади, а Санчику отрѣзающую большой кусокъ сала, чтобъ испечь его съ яйцами и угостить пажа, пр³ятная наружность и изящный нарядъ котораго очень понравились обоимъ друзьямъ. Обмѣнявшись съ пажемъ учтивыми поклонами, Самсонъ попросилъ его разсказать имъ что-нибудь какъ о Донъ-Кихотѣ, такъ и о Санчо Панса. "Потому что,- прибавилъ онъ,- хотя мы и прочитали письма отъ Санчо и отъ госпожи герцогиня, но не чуть не вышли изъ затруднен³я и не можемъ понять, что это за истор³я съ губернаторствомъ Санчо, особенно на островѣ, когда всѣ или почти всѣ острова, находящ³еся въ Средиземномъ морѣ, принадлежатъ его величеству. - Что господинъ Санчо Панса губернаторъ,- отвѣтилъ намъ,- въ этомъ сомнѣваться нельзя. Островомъ ли онъ управляетъ или нѣтъ - дѣло не мое. Достаточно, что это мѣстечко съ тысячью слишкомъ жителей. Что же касается сладкихъ желудей, то я могу сказать, что госпожа герцогиня такая простая, что не только посылаетъ просить у крестьянки желудей, но иногда даже посылаетъ къ сосѣдямъ просить одолжить ей гребенку. Ваши милости должны знать, что наши аррагонск³я дамы, хотя очень благородныя и знатныя, не такъ горды и чванны, какъ кастильск³я: онѣ не такъ заносчиво обращаются съ людьми."
   Въ это время прибѣжала Санчика съ корзиной яицъ и спросила пажа: "Скажите мнѣ, сударь, мой господинъ отецъ носитъ брюки, съ тѣхъ поръ, какъ онъ губернаторомъ? - Я не замѣтилъ,- отвѣчалъ пажъ,- но должно быть носитъ.- Ахъ, Боже мой! - вскричала Санчика. Какъ я хотѣла бы посмотрѣть на отца въ шушунѣ {Брюки, называемые calzas atacadas, узк³я и лежавш³я въ обтяжку на ногахъ, и закругленныя и очень широк³я среди ляшекъ, назывались pedoderras. Эти брюки были запрещены королевскимъ указомъ немного времени спустя послѣ появлен³я второй части Донъ-Кихота. Амброз³о де Саласаръ разсказываетъ, что одинъ гидальго, который позволилъ себѣ носить calzas atacadas послѣ этого запрещен³я, былъ привлеченъ къ суду и въ свое оправдан³е привелъ то обстоятельство, что эти брюки его единственный шкапъ, въ который онъ прячетъ свои пожитки. И дѣйствительно, онъ вынулъ оттуда гребень, рубашку, двѣ скатерти, двѣ салфетки и простыню. (Las clarillenas de recreacion. Брюссель, 1625 г. стр. 99).}! Какъ это смѣшно, что съ тѣхъ поръ какъ я родилась, мнѣ все хочется посмотрѣть на отца въ брюкахъ. - Да развѣ ваша милость не увидите его въ такомъ нарядѣ! - вскричалъ пажъ. - Ей-Богу онъ скоро будетъ путешествовать съ маской на носу {Знатные люди во время путешеств³й носили нѣчто вродѣ вуали или легкой маски для защиты лица отъ воздуха и солнца. Народъ называлъ эти масия papahigos.}, если губернаторство его продлится хоть два мѣсяца".
   Священникъ и баккалавръ прекрасно видѣли, что пажъ говоритъ все въ насмѣшку; но изящество коралловъ и охотничье платье, которое прислалъ Санчо (Тереза уже успѣла показать имъ это) сбивали ихъ съ толку. Это не помѣшало имъ, однако, посмѣяться надъ мечтой Санчн³й, и еще болѣе, когда Тереза сказала: "господинъ священникъ, разузнайте, пожалуйста, не ѣдетъ ли кто отсюда въ Мадридъ или Толедо: я хочу поручить кому-нибудь купить мнѣ круглыя фижмы, сшитыя, какъ слѣдуетъ, по модѣ, и самыя лучш³я, как³я найдутся. Право-же, право, я не могу ударить лицомъ въ грязь, когда мой мужъ губернаторъ: я должна во всемъ, въ чемъ могу, оказывать ему честь. Я даже могу, не во гнѣвъ какъ будь сказано, поѣхать ко двору, сидя въ каретѣ, какъ друг³я, потому что у кого мужъ губернаторъ, тотъ можетъ раскошелиться и купить себѣ карету. - Конечно, маменька!- вскричала Санчика.- Ахъ, если бъ сегодня, а не завтра, всѣ говорили, видя, какъ я сижу въ каретѣ рядомъ съ госпожей моей матерью: "Скажите, пожалуйста! Посмотрите-ка на эту дурочку, на эту дочку чесночника, какъ она развалилась въ каретѣ, словно папесса". А мнѣ что, лишь бы они шлепали по грязи, а я ѣхала бы въ каретѣ, задравши ноги! Будь прокляты на этомъ и на томъ свѣтѣ всѣ злые языки, как³е только есть на землѣ! Пусть ихъ смѣются бездѣльники, только бы мнѣ ѣздить въ каретѣ. Такъ я говорю, маменька? - Такъ, такъ, дочка,- отвѣтила Тереза. - Все это счастье и еще многое другое мой добрый Санчо мнѣ предсказывалъ, и увидишь, дочка, что онъ не успокоится, пока не сдѣлаетъ меня графиней. Нужно только начать, чтобъ счастье повалило, и я много разъ слыхала отъ твоего отца, который столько же отецъ пословицамъ, какъ и тебѣ, что если тебѣ дадутъ телку, такъ привяжи ее, если тебѣ дадутъ губернаторство, такъ бери его, если графство, такъ хватай его, а если тебѣ скажутъ про хорош³й подарокъ: "бери, бери!" такъ вскочи на него. А не то спите себѣ и не отвѣчайте счастью и удачамъ, когда они будутъ стучаться въ двери вашего дома. - А мнѣ какое дѣло,- замѣтила Санчика,- если кто, видя, что я спесивлюсь и задираю носъ, скажетъ: "надѣла ворона павлиньи перья, такъ самъ чортъ ей не братъ". - Никакъ не могу,- вскричалъ священникъ, услышавъ эти слова,- никакъ не могу не думать, что всѣ члены семьи Панса родились съ цѣлымъ коробомъ пословицъ въ тѣлѣ: я не видалъ между ними ни одного, который не расточалъ и не сыпалъ бы ими во всякое время и при всякомъ удобномъ случаѣ. - Это правда,- согласился пажъ,- потому что господинъ губернаторъ Санчо говорить пословицы на каждомъ шагу, и хотя не всѣ онѣ бываютъ у мѣста, однако, всѣмъ нравятся, и госпожа герцогиня и ея супругъ восхищаются ими. - Какъ, сударь! - вскричалъ баккалавръ.- Вы продолжаете настаивать на дѣйствительности губернаторства Санчо и все еще утверждаете, будто на свѣтѣ есть герцогиня, которая пишетъ его женѣ и посылаетъ ей подарки? Что касается насъ, то мы хотя и видимъ и осязаемъ эти подарки и читали письма, но не вѣримъ ничему этому и полагаемъ, что это одна изъ истор³й Донъ-Кихота, нашего земляка, который воображаетъ, что все дѣлается по волшебству. Поэтому мнѣ бы, по правдѣ сказать, хотѣлось хорошенько пощупать и потрогать вашу милость, чтобъ узнать, воображаемый ли вы посланецъ или человѣкъ изъ мяса и костей? - Все, что я знаю, сударь,- отвѣтилъ пажъ,- это - что я дѣйствительный посланецъ, что господинъ Санчо Панса въ самомъ дѣлѣ губернаторъ и что ихъ свѣтлости герцогъ и герцогиня могутъ давать и дѣйствительно дали названное губернаторство и, кромѣ того, что упомянутый Санчо Панса, сколько я слышалъ, чудесно велъ тамъ дѣла. Есть ли въ этомъ волшебство или нѣтъ, о томъ ваши милости могутъ переговорить между собой. Я же ничего больше не знаю, клянусь въ тонъ жизнью отца и матери, которые еще живы и которыхъ я очень люблю! {Клятва отцомъ и матерью была въ большомъ ходу во время Сервантеса.}.- Ну что-жъ, можетъ быть и такъ,- сказалъ баккалавръ;- но... dubitat Augustinus.- Сомнѣвайтесь, сколько хотите,- отвѣтилъ пажъ,- но я сказалъ правду, и она должна всплыть изъ лжи, какъ масло всплываетъ изъ воды. Впрочемъ, operibus credite, et non verbis: стоитъ только кому-нибудь изъ васъ поѣхать со мной, и онъ увидитъ собственными глазами то, въ чемъ не хочетъ вѣрить собственнымъ ушамъ. - Эту поѣздку должна сдѣлать я,- вмѣшалась Санчика. - Повезите меня, сударь, на крупѣ своей клячи: я бы охотно съѣздила къ моему господину отцу. - Дочери губернаторовъ,- отвѣтилъ пажъ,- не должны ѣздить однѣ по большихъ дорогамъ: онѣ ѣздятъ въ сопровожден³и каретъ, носилокъ и множества слугъ - Ей-Богу же! - возразила Санчика,- я могу ѣхать не только въ каретѣ, но и на ослѣ. Нашли тоже модницу и святую! - Молчи, дочка,- остановила ее Тереза.- Ты не знаешь, что говоришь, а этотъ господинъ понимаетъ дѣло. Часъ на часъ не приходится: когда былъ Санчо, была Санча, а когда губернаторъ - такъ барышня, и не знаю, такъ-ли я говорю. - Тетушка Тереза говоритъ лучше, чѣмъ полагаетъ,- отвѣтилъ пажъ.- Но дайте мнѣ пообѣдать и отпустите меня, потому что я хочу еще сегодня вечеромъ отправиться обратно. - Ваша милость,- сказалъ священникъ,- раздѣлите трапезу со мной, потому что у тетушки Терезы больше радуш³я, чѣмъ добра, чтобъ угощать такого важнаго гостя.
   Пажъ сперва отказался отъ приглашен³я, но потомъ вынужденъ былъ согдаситься, и священникъ съ радостью увелъ его къ себѣ, довольный тѣмъ, что ему удастся поразспросить его вволю про Донъ-Кихота и его подвиги. Баккалавръ вызвался написать отъ Терезы отвѣтъ на письма, но она не захотѣла, чтобъ онъ вмѣшивался въ ея дѣла, потому что считала его немножко насмѣшникомъ. Она предпочла дать пирожокъ и два яичка ничтожному монаху, умѣвшему писать, и онъ состряпалъ ей два письма: одно къ герцогинѣ, а другое къ мужу, оба собственнаго своего сочинен³я и ничуть не хуже другихъ, заключающихся въ этой великой истор³и, какъ читатель увидитъ далѣе.
  

ГЛАВА LI.

Объ успѣхахъ губернаторства Санчо Панса и о всякихъ другихъ событ³яхъ.

   Наступилъ день послѣ ночи губернаторскаго обхода, ночи, которую метръ-д'отель провелъ безъ сна, мечтая о наружности и прелестяхъ переодѣтой молодой дѣвушки. Мажордомъ употребилъ остатокъ этой ночи на письмо къ своимъ господамъ о томъ, что дѣлалъ и говорилъ Санчо Панса, удивленный какъ его поступками, такъ и словами, потому что во всѣхъ его дѣйств³яхъ замѣчалась смѣсь ума и глупости. Наконецъ, господинъ губернаторъ всталъ, и ему, по приказан³ю доктора Педро Рес³о, дали позавтракать небольшимъ количествомъ консервовъ и четырьмя глотками свѣжей воды, что Санчо охотно промѣнялъ бы на краюху хлѣба съ кистью виноѵрада. Но, видя, что приходится поневолѣ покориться необходимости, онъ удовольствовался тѣмъ, что ему дали, къ великой горести для своей души и великой непр³ятности для желудка, потому что Педро Рес³о убѣдилъ его, что легк³я и нѣжныя блюда оживляютъ умъ, что очень полезно людямъ, облеченнымъ знатностью и занимающимъ высок³е посты, для которыхъ умственныя силы нужнѣе физическихъ. Благодаря этимъ хитросплетен³ямъ, несчастный Санчо такъ сильно страдалъ отъ голода, что проклиналъ все губернаторство, за исключен³емъ себя, и даже того, кто ему далъ его.
   Тѣмъ не менѣе, послѣ однихъ консервовъ и голодный, онъ принялся судить и въ этотъ день, и прежде всего ему пришлось выслушать вопросъ одного незнакомца въ присутств³и мажордома и остальныхъ своихъ спутниковъ. "Сударь,- началъ проситель,- широкая и глубокая рѣка раздѣляетъ двѣ области одного и того же владѣн³я. Слушайте внимательно, ваша милость, потому что это случай серьезный и довольно трудно разрѣшимый. Такъ я говорю, что на этой рѣкѣ былъ мостъ, а на краю моста висѣлица и нѣчто вродѣ суда, гдѣ обыкновенно засѣдали четверо судей, обязанные примѣнять законъ, изданный владѣльцемъ рѣки, моста и земли. Законъ этотъ былъ слѣдующ³й: "Всяк³й переходящ³й черезъ сей мостъ съ одного берега на другой обязанъ водъ присягой заявить, куда онъ идетъ и что хочетъ дѣлать. Если онъ скажетъ правду, пусть его пропустятъ, если же солжетъ, пусть его немедля вздернутъ на висѣлицу." Хотя законъ и его суровое услов³е были извѣстны, но мног³е все-таки переходили черезъ мостъ, и изъ того, что они говорили подъ присягой, судьи узнавали, правду ли они говорятъ, и въ такомъ случаѣ давали имъ свободный пропускъ. Но вотъ случилось, что человѣкъ, у котораго потребовали объяснен³я, присягнулъ и сказалъ: "Клявусь присягой, которую сейчасъ далъ, что иду умереть на этой висѣлицѣ и больше не зачѣмъ." Судьи подумали надъ этимъ заявлен³емъ и сказали: "Если мы дадимъ этому человѣку свободно пройти, значитъ, онъ солгалъ подъ присягой и по закону долженъ умереть, если же мы его повѣсимъ, то вѣдь онъ поклялся, что идетъ умереть на этой висѣлицѣ, значитъ, по тому же закону, онъ, сказавъ правду, долженъ остаться свободенъ." Вотъ у вашей милости, господинъ губернаторъ, и спрашиваютъ, что должны судьи сдѣлать съ этимъ человѣкомъ, ибо они и по сейчасъ находятся въ недоумѣн³и и нерѣшимости. Узнавъ о тонкости и возвышенности ума, обнаруживаемаго вашей милостью, они послали меня умолять вашу милость отъ ихъ имени высказать въ такомъ сомнительномъ и запутанномъ случаѣ свое мнѣн³е.
   - Право,- отвѣтилъ Санчо,- господа судья, пославш³е васъ ко мнѣ, могли бы избавить себя отъ этого труда, потому что я такой человѣкъ, у котораго больше толщины въ тѣлѣ, чѣмъ тонкости въ умѣ. Впрочемъ, повторите мнѣ это дѣло еще разъ, чтобъ я его хорошенько понялъ: можетъ быть, я тогда и найду разгадку." Проситель повторилъ то, что разсказалъ, еще разъ и другой. Тогда Санчо сказалъ: "По моему, я могу однимъ взмахомъ руки покончить съ этимъ дѣломъ, и вотъ какъ: этотъ человѣкъ клянется, что идетъ умереть на висѣлицѣ, не правда ли? и если онъ умретъ, такъ, значитъ, онъ сказалъ правду, и по закону онъ имѣетъ право быть свободнымъ и пройти черезъ мостъ? Если же его не повѣсятъ, такъ онъ, значитъ, солгалъ подъ присягой и по тому же закону заслуживаетъ быть повѣшеннымъ? - Именно такъ, какъ говорятъ господинъ губернаторъ,- отвѣтилъ посолъ; а что касается полнѣйшаго пониман³я дѣла, такъ больше нечего ни сомнѣваться, ни разспрашивать. - Я говорю,- продолжалъ Санчо,- чтобъ ту часть этого человѣка, которая сказала правду, пустили перейти, а ту, которая солгала, повѣсили бы: такимъ образомъ буквально будетъ исполнено услов³е перехода. - Но тогда, господинъ губернаторъ,- возразилъ проситель,- этого человѣка придется разрѣзать на двѣ части: правдивую и лживую; а если его разрѣжутъ, онъ долженъ будетъ умереть. Такимъ образомъ не будетъ достигнуто ничего изъ того, чего требуетъ законъ, который, однако, необходимо исполнить. - Послушайте, господинъ любезнѣйш³й,- сказалъ Санчо:- или я чурбанъ, или прохож³й, о которомъ вы говорите, имѣетъ столько же права умереть, сколько перейти черезъ мостъ, потому что если правда его спасаетъ, то ложь осуждаетъ. А потому мое мнѣн³е таково, чтобъ сказали тѣмъ господамъ, которые прислали васъ ко мнѣ, что такъ какъ причины для его осужден³я я для его оправдан³я равны на чашкахъ вѣсовъ, татъ пусть они его пропустятъ, потому что всегда лучше сдѣлать добро, чѣмъ зло, а я подписался бы подъ этимъ, если бы умѣлъ подписываться. Впрочемъ, я въ этомъ случаѣ говорилъ не изъ своей головы: мнѣ пришло въ голову наставлен³е, которое мнѣ между многими другими далъ мои господинъ Донъ-Кихотъ въ ночь передъ тѣмъ, какъ я отправился губернаторомъ на этотъ островъ; это наставлен³е было такое, что если правосуд³е будетъ сомнительно, такъ чтобъ я склонялся къ милосерд³ю и придерживался бы его. Богу угодно было, чтобъ я сейчасъ вспомнилъ о немъ, потому что оно какъ будто сдѣлано для этого дѣла. - О, разумѣется!- вскричалъ мажордомъ.- И я подтверждаю, что самъ Ликургь, тотъ, что далъ законы лакедемонянамъ, не могъ бы произвести лучшаго приговора, чѣмъ тотъ, который произнесъ велик³й Санчо Панса. Прекратимъ на нынѣшнее утро судъ, и я сдѣлаю распоряжен³е, чтобъ господинъ губернаторъ пообѣдалъ всласть. - Вотъ это по моему! вскричалъ Санчо.- Ну, будь что будетъ. Пусть мнѣ дадутъ поѣсть, и тогда хоть засыпьте меня дѣлами и тяжбами: я ихъ все рѣшу однимъ духомъ."
   Мажордомъ сдержалъ слово, потому что считалъ безсовѣстнымъ убивать голодомъ такого скромнаго губернатора. Къ тому же онъ собирался покончить съ нимъ всѣ дѣла въ эту же ночь, сыгравъ съ нимъ послѣднюю штуку, которая была ему поручена.
   Случилось такъ, что когда Санчо пообѣдалъ въ этотъ день противъ правилъ и афоризмовъ доктора Тиртеафуэры, за десертомъ въ столовую вошелъ курьеръ съ письмомъ отъ Донъ-Кихота къ губернатору. Санчо приказалъ секретарю прочитать его сперва про себя, а затѣмъ вслухъ, если онъ не найдетъ тамъ ничего секретнаго. Секретарь повиновался и, пробѣжавъ письмо, сказалъ: "Его можно прочитать вслухъ, ибо то, что пишетъ вашей милости Донъ-Кихотъ, заслуживаетъ быть выгравированнымъ золотыми буквами. Вотъ что онъ пишетъ:
  

Письмо отъ Донъ-Кихота Ламанчскаго къ Санчо Панса, губернатору острова Баратар³и.

  
   "Въ то время какъ я ждалъ извѣст³й о твоихъ безразсудствахъ и грубостяхъ, другъ Санчо, и получилъ вѣсти о твоемъ мудромъ поведен³и, за что особенно возблагодарилъ небо, которое умѣетъ возвышать бѣдняка изъ навоза, изъ дураковъ дѣлать умныхъ людей. Говорятъ, что ты управляешь, точно ты мужчина, и что ты мужчина, точно скотина, такъ смиренно ты держишься. Но я хочу обратить твое вниман³е, Санчо, что иной разъ можно и даже должно для поддержан³я авторитета власти идти противъ сердечнаго смирен³я; ибо внѣшность человѣка, возвышеннаго до важныхъ постовъ, должна соотвѣтствовать тому, чего эти посты требуютъ, а не тому, къ чему его склоняетъ природное смирен³е. Одѣвайся хорошо: разубранная палка не зовется уже палкой. Я не говорю, чтобъ ты носилъ драгоцѣнности и кружева или чтобы, будучи губернаторомъ, одѣвался по военному; а чтобъ ты надѣвалъ платье, подходящее къ твоему положен³ю, и чтобъ носилъ его опрятно и чисто. Чтобы заслужить любовь той мѣстности, которою ты управляешь, ты долженъ, между прочимъ, дѣлать двѣ вещи: во-первыхъ, быть ласковымъ и учтивымъ со всѣми, что я уже разъ говорилъ тебѣ; во-вторыхъ, заботиться о достаточномъ снабжен³и жителей съѣстными припасами, потому что ничто такъ не утомляетъ сердца бѣдняка, какъ нужда и голодъ.
   "Не издавай слишкомъ много правилъ и приказовъ, а когда издаешь, старайся, чтобъ они были хорошими, и въ особенности чтобъ ихъ соблюдали и исполняли, ибо приказы, которыхъ не соблюдаютъ, все равно, что не изданы; они показываютъ, что правитель, имѣвш³й достаточно ума и власти для издан³я ихъ, не обладаетъ ни силой, ни мужествомъ для ихъ проведен³я. Законы, долженствующ³е устрашать и остающ³еся безъ примѣнен³я, уподобляются, наконецъ, чурбану, лягушечьему царю, котораго лягушки вначалѣ пугались, а подъ конецъ до того стали презирать, что даже садились на него.
   "Будь матерью добродѣтелямъ и мачихой порокамъ. Не будь ни постоянно суровъ, ни постоянно благодушенъ, а выбирай середину между обѣими этими крайностями: въ этомъ и заключается главная мудрость. Посѣщай тюрьмы, мясныя лавки, рынки: присутств³е губернатора въ этихъ мѣстахъ чрезвычайно важно. Утѣшай арестантовъ, ожидающихъ скораго рѣшен³я своихъ дѣлъ. Будь страшилищемъ для мясниковъ и скупщиковъ, чтобъ они не обвѣшивали покупателей. Остерегайся проявлять корыстолюб³е, жадность и пристраст³е въ женщинамъ, если они въ тебѣ есть, чего я не думаю, ибо стоитъ только твоимъ подчиненнымъ, особенно имѣющимъ въ тебѣ какое-нибудь дѣло, узнать твои слабости, какъ всѣ будутъ бить по этимъ струнамъ, пока не повергнутъ тебя въ пучину гибели. Читай и перечитывай, просматривай и пересматривай совѣты и наставлен³я, которые я тебѣ написалъ передъ тѣмъ, какъ ты уѣхалъ губернаторствовать: увидишь, что, слѣдуя имъ ты найдешь въ нихъ подмогу, которая дастъ тебѣ возможность переносить труды и препятств³я, встрѣчаемые губернаторами. на каждомъ шагу. Пиши къ своимъ господамъ и высказывай имъ признательность, ибо неблагодарность есть дочь гордости и одинъ изъ величайшихъ въ м³рѣ грѣховъ. Человѣкъ, признательный тѣнъ, которые дѣлаютъ ему добро, доказываетъ, что онъ будетъ признателенъ и Богу, отъ котораго получилъ и постоянно получаетъ столько милостей.
   "Госпожа герцогиня отправила нарочнаго къ твоей женѣ Терезѣ Панса съ твоимъ охотничьимъ платьемъ и еще однимъ подаркомъ. Мы каждую минуту ждемъ отвѣта. Я былъ немного нездоровъ отъ царапинъ, которыя нанесла мнѣ кошка и отъ которыхъ не поздоровилось моему носу; но ничего серьезнаго не было: если есть чародѣи, преслѣдующ³е меня, такъ есть и так³е, которые мнѣ покровительствуютъ. Сообщи мнѣ, принималъ ли какое-нибудь участ³е въ дѣлѣ Трифальди сопровождающ³й тебя мажордомъ, какъ ты тогда заподозрилъ. Обо всемъ, что съ тобой случится, сообщай мнѣ, благо разстоян³е между нами невелико. Впрочемъ, я намѣренъ скоро бросить эту праздную жизнь, въ которой я томлюсь, потому что не рожденъ для нея. Представляется дѣло, которое, кажется, вызоветъ немилость ко мнѣ герцога и герцогини. Хотя это и очень огорчаетъ меня, но это не бѣда, ибо я непремѣнно, непремѣнно долженъ исполнить скорѣе обязанности своей професс³и, чѣмъ думать объ ихъ удовольств³й, сообразно съ поговоркой: Amiens Plato, sed magis arnica veritas, и говорю тебѣ эту латинскую поговорку потому, что думаю, что ты научился латыни съ тѣхъ поръ, какъ ты губернаторомъ. Поручаю тебя Богу, который да предохранитъ тебя отъ чьей бы то ни было жалости.

"Твой другъ
Донъ-Кихотъ Ламанчск³й."

  
   Санчо весьма внимательно выслушалъ письмо, которое всѣ слышавш³е чтен³е его хвалили, превозносили и называли чрезвычайно мудрымъ. Вставъ изъ-за стола, Санчо позвалъ секретаря и заперся съ нимъ въ своей комнатѣ, чтобъ немедленно отвѣтить на письмо своего господина Донъ-Кихота. Онъ велѣлъ секретарю писать, что онъ будетъ диктовать, не прибавляя и не убавляя ни слова. Тотъ повиновался и написалъ слѣдующее отвѣтное письмо:
  

Письмо Санчо Панса къ Донъ-Кихоту Ламанчскому.

  
   Дѣла моя отымаютъ у меня столько времени, что я не успѣваю даже почесать у себя въ головѣ или остричь ногти: поэтому они такъ длинны, что да простятъ меня Господь. Я говорю это, господинъ души моей, чтобъ ваша милость не ужасались, что я до сихъ поръ не писалъ вамъ о хорошемъ или дурномъ положен³и моемъ въ этомъ губернаторствѣ, въ которомъ я голодаю больше, чѣмъ когда мы оба странствовали по лѣсамъ и пустынямъ.
   "Герцогъ, мой господинъ, намедни писалъ мнѣ и сообщилъ, что нѣк³е шп³оны явились на этотъ островъ, чтобъ убить меня; но я до сихъ поръ не встрѣчалъ ни одного, кромѣ нѣкоего лѣкаря, которыя нанятъ здѣсь для того, чтобъ морить всѣхъ губернаторовъ, которые здѣсь правятъ. Его зовутъ докторъ Педро Рис³о, я родомъ онъ изъ Тиртеафуэры. Замѣтьте, что за имена, и не правъ ли я, что боюсь умереть отъ его руки. Этотъ лѣкарь самъ говоритъ отъ себя, что не лѣчитъ болѣзней, когда онѣ приходятъ, а предупреждаетъ ихъ, чтобъ онѣ не пришли. Всѣ его лѣкарства - одна д³эта, и еще такая д³эта, которая доводятъ людей до такого состоян³я, что кости торчатъ у нихъ изъ-подъ кожи - точно худоба не худшее зло, чѣмъ лихорадка. Словомъ, онъ понемногу убиваетъ меня голодомъ, и я умираю отъ злобы, потому я надѣялся на это губернаторство, чтобы поѣсть сладко, попить славно и побаловать свое тѣло на простыняхъ изъ голландскаго полотна и пуховикахъ, а вмѣсто того мнѣ приходится поститься, какъ какому-нибудь пустыннику, а такъ какъ я дѣлаю это не по своей волѣ, такъ я думаю, что въ концѣ концовъ чортъ меня возьметъ.
   "Я до сихъ поръ не получалъ ни доходовъ, ни подарковъ, и не понимаю, что это значитъ, потому что мнѣ говорили, что губернаторы, которые пр³ѣзжаю

Категория: Книги | Добавил: Armush (20.11.2012)
Просмотров: 404 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:
Форма входа