Уоллес Эдгар - Лицо во мраке

си, кто живет в соседнем доме? Я давно хотел спросить об этом. Его зовут Малпас или что-то в этом роде. Говорят, что он сумасшедший. Живет один, без слуг, и сам делает всю работу по дому, где шесть квартир. И он не хочет сдавать их.

   Лэси Маршалт проворчал через плечо:

   - Вы, кажется, все узнали сами, зачем вы спрашиваете меня?

   Тонгер рассеянно потер свой нос:

   - А вдруг это он?

   Хозяин резко обернулся к нему:

   - А ну-ка, убирайтесь отсюда, старый сплетник!

   Но Тонгер не испугался гнева хозяина и спокойно повесил жилет на спинку стула.

   - Вас ожидает частный сыщик, за которым посылали, - сказал он.

   Лэси выругался.

   - Почему же вы раньше не сказали мне? - закричал он. - Вы становитесь невозможным, Тонгер. Я скоро выгоню вас. Не смейте улыбаться! Позовите его сюда!

   Бедно одетый человек, который вскоре вошел, поклонился с почтительной улыбкой.

   - Вы можете идти, Тонгер, - проворчал Маршалт. Тонгер медленно вышел.

   - Ну?

   - Я нашел ее, - сказал сыщик и, вынув бумажник, достал фотографию, которую передал миллионеру.

   - Да, это она, - кивнул тот, - но ее легко было найти, зная название деревни. Кто она?

   - Одри Бедфорд.

   - Бедфорд? Вы уверены в этом? - поспешно спросил Маршалт. - Ее мать тоже живет там?

   - Ее мать умерла пять лет тому назад, - ответил сыщик.

   - Есть еще одна дочь?

   Сыщик покачал головой.

   - Насколько я знаю, она была единственной дочерью. Я достал также фотографию ее матери, снятую в тринадцатом году.

   Он вынул плоский пакет и развернул бумагу, в которую она была завернута. Лэси Маршалт поднес фотографию к окну.

   - Это она, - сказал сыщик.

   - Боже! Это замечательно. Когда я увидел девушку... я знал... Это был инстинкт!

   Он прервал себя на полуслове.

   - Вы знаете ее, сэр?

   - Нет! - Ответ был отрывистый, почти грубый. - Чем она занимается? Она живет одна?

   - Да, почти! Она держала старую служанку, помогавшую ей в работе на ферме. Вчера Одри Бедфорд уехала в Лондон. По слухам, она распродала все, чтобы уехать.

   Миллионер стоял в своей излюбленной позе у окна, глядя на улицу. Его решительное, словно высеченное из камня лицо было, лишено всякого выражения. Все складывалось удачно! "Ненависть - это страх", - повторил он про себя слова Тонгера.

   - Красивая девушка, не правда ли?

   - Да, - подтвердил сыщик. - Она показалась мне необыкновенно красивой.

   Лэси проворчал что-то в ответ.

   - В Фонтвиле у меня были неприятности, - неуверенно начал сыщик. - Я не думаю, чтобы эта история могла иметь какие-нибудь последствия, но все же должен предупредить вас, что нам, частным сыщикам, гораздо легче работать, выдавая себя за официальных. В гостинице меня приняли за сыщика из Скотленд-Ярда, который разыскивает вора, укравшего цыплят.

   - В этом нет ничего плохого, мистер Виллит, - с холодной, улыбкой ответил Маршалт.

   - Конечно, нет, - ответил Виллит, - но, к несчастью, капитан Шеннон остановился в гостинице, чтобы сменить испорченную шину.

   - Кто это - Шеннон?

   - Если вы его не знаете, то не ищите знакомства с ним, - ответил Виллит. - Он один из лучших агентов Скотленд-Ярда, новый комиссар. До сих пор комиссары не обладали такими полномочиями, даже не имели права ареста. Шеннона перевели из Индии, потому что здесь недавно было несколько скандалов - случаев взяточничества. Он дал мне изрядную нахлобучку за то, что я выдал себя за официального сыщика. Ну и язык у него... Лучше ему не попадаться.

   - Он не узнал, кого вы разыскивали?

   Сыщик покачал головой:

   - Нет. Это единственное, что ему не удалось узнать. Он теперь весь поглощен розысками исчезнувшего ожерелья королевы Риэны.

   Лэси, по-видимому, не слушал его. Он думал о девушке и о представившихся ему возможностях.

   - И вы допустили, чтобы она уехала, не сообщив своего адреса? Узнайте его непременно! Разыщите ее и познакомьтесь с ней. Вы можете выдавать себя за делового человека, можете предложить ей службу. Одолжите ей денег, сколько ей будет нужно. Но только не напугайте ее.

   Он достал из своего бумажника несколько кредитных билетов скомкал их и бросил в протянутую руку.

   - Привезите ее сюда обедать в один из ближайших вечеров. А затем вас якобы вызовут по телефону.

   Виллит внимательно поглядел на него и нерешительно покачал головой.

   - Не знаю, право... это уже не по моей части...

   - Я хочу поговорить с ней, хочу сообщить ей то, чего она не знает. Я заплачу вам пятьсот фунтов.

   Сыщик замигал глазами.

   - Пятьсот фунтов? Я постараюсь...

   Оставшись один, Лэси вернулся к окну и принялся снова глядеть на улицу.

   "Ненависть - это страх". Он всегда хвастал, что ничего не боится. Безбоязненно и безжалостно шел он к своей цели по растоптанным человеческим сердцам. Во всех частях света были женщины, которые проклинали его имя и память о нем, ожесточенные люди, которые день и ночь мечтали о мести, но он их не боялся. Его ненависть к Дэну Торрингтону была только ненавистью. Так он успокаивал себя, но глубоко в тайниках его души горели слова его старого слуги, и он не мог их забыть: "ненависть - это страх".

  

   - Ничего страшного, - сказал Шеннон, осматривая автомобиль.

   - Произошло столкновение? - спросил Стил, его помощник.

   - Да, очень приятное, самое приятное, какое только могло быть!

   Они вошли в дом и попали в узкий коридор, который вел в квартиру Дика.

   - Нет, я ждал недолго, - говорил Стил, пока Дик отпирал дверь своей гостиной. - Я знал, что вы скоро вернетесь. Вы видели того человека?

   - Да, - ответил Шеннон. После небольшого колебания он спросил: - Стил, вы знаете что-нибудь о родственниках Доры Элтон?

   - Я даже не знал, что они у нее есть, - ответил тот.

   - Может быть, Слик знает. Я велел ему прийти в шесть часов. Добралась ли она благополучно до города...

   - Кто? - удивленно спросил Стил. Комиссар немного смутился.

   - Я думал об... одной особе, - коротко ответил он и переменил разговор. - Труп опознали?

   Стил отрицательно покачал головой:

   - Человек этот издалека, вероятно, из Южной Африки, - ответил он. - Он носил туземную обувь, которая очень распространена среди буров, а табак в его кисете, несомненно, происходит из Магальесбурга. Здесь такого табака нет. Возможно, он пробыл в Англии некоторое время, но, вероятнее всего, он приехал недавно. "Булувайо" и "Белмор Касл" прибыли на прошлой неделе, и, надо полагать, он приехал на одном из этих кораблей. Это единственные суда, которые пришли из Южной Африки за последние две недели... Тот человек ничего не знал о пропавших бриллиантах королевы?

   - Ничего. Он уверяет, что поссорился с Элтоном некоторое время тому назад и больше с ним дел не имел. Он больше говорил намеками.

   Погруженный в свои мысли, Дик уставился на стол и внезапно произнес:

   - Я надеюсь, что сестра встретила ее на вокзале.

   Стил внимательно посмотрел на него.

   - Чья сестра, сэр? - спросил он, и на этот раз Дик рассмеялся.

   - Наверное, встретила, - продолжал он развивать свод мысль, - встретила хотя бы для того, чтобы помешать ее приезду на Керзон-стрит и отвезти ее в какой-нибудь отель.

   Стил начал понемногу понимать:

   - Я вижу, вы говорите об Элтонах?

   - Да, я говорю об Элтонах и еще кое о ком, - подтвердил Дик Шеннон. - Но это другое лицо вам неинтересно. Вы следите за домом?

   - Элтонов? Конечно, но мы должны быть очень осторожны: это ловкая банда.

   Дик закусил губу.

   - Если я не ошибаюсь, то сегодня ничего не произойдет до без четверти девять. В этот час ожерелье королевы Риэны покинет дом на Керзон-стрит, и я сам хочу проследить за этим делом, потому что хочу узнать пятого члена шайки. Имею основания думать, что это иностранец.

   - А затем? - спросил Стил, когда шеф замолчал.

   - Затем я поймаю Дору Элтон с поличным. Этого я и ждал столько времени.

   - Разве это будет не Бонни? - спросил Стил.

   Дик улыбнулся.

   - Бонни очень смел, я этого не отрицаю. Но не настолько! Нужно обладать особой смелостью, чтобы пройти по Лондону с украденными бриллиантами, зная, что полиция разыскивает ожерелье. Это не похоже на Бонни! Но его жена способна на это.

   Он нетерпеливо посмотрел на свои часы, затем взял со стол расписание поездов.

   - Вы уезжаете? - удивленно спросил Стил.

   - Нет, - был нетерпеливый ответ. - Я хочу посмотреть, когда приходит ее поезд.

   Он перелистал страницы и, водя пальцем по столбцам, снов посмотрел на часы, забыв, что только что вынимал их.

   - Уже полчаса, как она приехала. Я удивляюсь...

   Стил тоже удивился. Он никогда не видел Дика Шеннона в таком состоянии.

   Объяснения были прерваны появлением мистера Слика Смита. Он вошел без всякого смущения и был очень прилично одет. Гладкое лицо его выражало полное удовлетворение окружающим миром, маленькие глазки часто моргали. Он курил дорогую сигару. Слик кивнул Стилу, на что тот ответил приветливой усмешкой. Когда Стил удалился, Дик заговорил:

   - Я послал за вами, Слик, чтобы просить вашего совета. Кража действительно произошла.

   - Я узнал это из сегодняшних газет, - сказал Слик, - хотя вообще, не очень-то доверяю газетам, в особенности утренним и предпочитаю вечерние: у них нет времени придумывать новости, поэтому они меньше искажают сведения.

   - В этом деле участвовал Элтон. Вы знаете? - нетерпеливо прервал его Дик.

   Слик изумленно поднял брови.

   - Вы меня удивили, - вежливо сказал он. - Боже мой! Мистер Элтон? Кто бы мог заподозрить его в воровских проделках!

   - Перестаньте шутить и поговорим серьезно, - сказал Дик, придвигая ему графин. - Что вы знаете о миссис Элтон?

   - Прелестная женщина! Замечательная женщина! Но было бы преувеличением сказать, что у нее душа ангельской чистоты.

   - Что она делала до замужества?

   Слик пожал плечами.

   - Я не люблю сплетен, - сдержанно ответил он. - Она была второразрядной актрисой. Я мало знаю о ней, но думаю, что она вышла замуж, чтобы исправить своего мужа. Многие женщины стремятся к этому.

   - И что же, удалось ей это? - насмешливо спросил Дик.

   Мистер Слик снова пожал плечами.

   - Я слышал лишь, что по нему плачет тюрьма, и если это называется исправлением, то, очевидно, оно ей удалось. Он налил в стакан виски и долил сельтерской воды. - Ваше здоровье, капитан! - Он с одобрением поглядел на графин. - Прекрасное виски.

   Дик внимательно посмотрел на него, прекрасно понимая, что Слик деликатно, но упорно старается перевести разговор на другую тему.

   - У нее есть сестра?

   Мистер Слик допил свой стакан.

   - Если есть, то ей не позавидуешь.

  

   Одри четверть часа провела на вокзале, разыскивая Дору и читая вывешенные объявления об ограблении королевы Риэны и обо всех новых подробностях, выяснившихся за этот день. Прошло двадцать минут, но Дора все не появлялась.

   Миссис Граффит имела обыкновение не отправлять писем. Одри вспомнила теперь, что поручила ей отправить письмо Доре, в котором сообщала о своем предстоящем приезде. Скромные средства не позволяли Одри нанять такси, и она обратилась к полисмену, который указал ей нужный автобус. Подождав в сутолоке несколько минут, она села в автобус, шедший на Парк-лейн по направлению к Керзон-стрит.

   Она совершенно не знала Лондона и лишь после долгих поисков нашла нужный ей дом. Одри позвонила. После недолгого ожидания дверь отворила изящная горничная и недоверчиво оглядела бедно одетую посетительницу.

   - Миссис Элтон занята. Вы пришли от Севиллей?

   - Нет, я приехала из Суссекса, - ответила девушка с легкой усмешкой. - Скажите миссис Элтон, что приехала ее сестра.

   Горничная с сомнением посмотрела на девушку, а затем повела ее в маленькую неуютную гостиную и вышла, закрыв за собой дверь. "Меня, очевидно, не ждали", - подумала Одри с неприятным чувством. Сестры переписывались нерегулярно. Дора никогда не интересовалась своей матерью и тем, что она называла "фермой". Когда младшая сестра в отчаянии написала ей, прося о помощи, она после долгого молчания прислала пять фунтов и короткое объяснение, что не имеет ни средств, ни особого желания заниматься благотворительностью. Дора с ранних лет поступила на сцену и незадолго до смерти матери вышла замуж. По мнению матери, жесткой и прямолинейной женщины, Дора всегда поступала правильно, и даже невнимание Доры к ней не могло поколебать ее материнской любви, которая, казалось, росла изо дня в день, из года в год. Мать ставила Дору младшей дочери в пример. Дора преуспевала в жизни, и в глазах миссис Бедфорд это искупало все остальное. Дора пользовалась успехом на сцене. Ее имя стало появляться на больших афишах, а фотографии - в лондонских газетах. Способы, которыми она добивалась славы и успеха, не интересовали миссис Бедфорд.

   Внезапно открылась дверь, и вошла молодая женщина. Роста она была выше Одри. У нее были светлые волосы, и она была также красива. Но в ее глазах отсутствовало веселое добродушие, светившееся в глазах сестры.

   - Моя дорогая девочка, откуда ты приехала? - озабоченным тоном спросила она.

   Дора протянула мягкую руку, украшенную драгоценным камнями, и, слегка наклонившись, провела ею по холодной щеке девушки.

   - Разве ты не получила моего письма, Дора?

   Дора Элтон покачала головой:

   - Нет. Как ты выросла, милая! Ты была совсем ребенком, когда я видела тебя в последний раз.

   - Да, я выросла, - согласилась Одри. - Я продала дом, - добавила она.

   Глаза молодой женщины расширились.

   - Зачем ты это сделала?

   - Его пришлось распродавать и закладывать по частям, пока от него ничего не осталось. Таким образом, я избавилась и от единственных кур во всей округе, которые никогда не неслись. Они представляли собой какую-то биологическую редкость.

   - И ты приехала сюда! - Недовольство в тоне Доры было более чем явным. - Это крайне неудобно. Мне негде поместить тебя, и я думаю, что нехорошо было с твоей стороны, Одри, продавать ферму. Наша дорогая мать умерла там, и это обстоятельство должно было сделать для тебя это место священным.

   - Все, что имеет отношение к нашей матери, священно для меня, - спокойно сказала Одри. - Но я думаю, что мне не было никакой надобности умирать там с голоду, чтобы доказать мою любовь к матери. Я немного потребую от тебя, Дора: только место, где можно было бы переночевать в течение одной недели, пока я не найду какую-нибудь работу.

   Дора ходила взад-вперед по маленькой комнате, заложив руки за спину и нахмурив лоб. Она была в платье, стоимость которого обеспечила бы Одри на целый месяц. Ее бриллиантовые серьги и двойная нить жемчуга на шее стоили огромных денег.

   - У меня приглашены гости к чаю, - сказала она, - и вечером должны быть гости к обеду. Я совершенно не знаю, что мне делать с тобой, Одри. Ты не можешь показаться к обеду в таком платье. - Она презрительно взглянула на одежду девушки. - Лучше всего, отправляйся в какую-нибудь гостиницу. В Блумсбери есть много дешевых. Там ты приоденешься, приведешь себя в порядок и придешь ко мне в понедельник.

   - Чтобы приодеться к понедельнику, вторнику или другому дню недели, понадобятся деньги, - холодно сказала Одри. - И два дня даже в дешевой гостинице исчерпают все мои сбережения.

   Дора сложила губы в гримасу.

   - Это отвратительно с твоей стороны, свалиться как снег на голову, - раздраженно сказала она. - Я абсолютно не могу придумать, что с тобой делать. Впрочем, подожди - я поговорю с Мартином.

   Она вышла из комнаты, оставив после себя запах тонких духов.

   Губы Одри Бедфорд невольно дрогнули в усмешке. Она не была оскорблена. Дора поступила так, как Одри и ожидала. Гостье пришлось долго ждать. Прошло около получаса, прежде чем дверь раскрылась и вошла ее сестра. С ней произошла какая-то магическая перемена: Дора была почти приветлива. Впрочем, ее приветливость казалась не совсем искренней.

   - Мартин говорит, что ты должна остаться, - сказала она. - Идем со мной наверх.

   Она повела ее по узкой лестнице через переднюю, в которую Доносились звуки смеха и разговора, и, открыв на третьем этаже какую-то дверь, зажгла свет. Одри догадалась, что это была одна из маленьких комнат, предназначавшихся для гостей в радушном доме Элтонов.

   - У тебя, кажется, нет друзей в Лондоне? - небрежно спросила Дора.

   Она стояла у двери; пока Одри вошла в комнату и поставила свой чемоданчик.

   - Никого, - ответила Одри. - Это очень хорошая комната, Дора.

   - Да?.. Кто-нибудь знает о твоем приезде в Лондон?

   - Миссис Граффит знает, что я поехала в Лондон, но не знает, к кому именно.

   Она думала, что Дора уйдет, как только приведет ее сюда, но Дора все стояла у входа, собираясь что-то сказать.

   - Я боюсь, что была немного груба с тобой, Одри! - сказала Дора, положив руку на плечо сестры. - Но ты добра как ангел и простишь меня, не правда ли? Я знаю, что простишь, ты ведь обещала нашей матери, что все сделаешь для меня, да, дорогая?

   Одри была немного растрогана.

   - Ты же знаешь, что я не сержусь, - сказала она.

   - Когда-нибудь я расскажу тебе все мои секреты, - продолжала Дора. - Я все могу рассказать тебе, единственному человеку в мире, которому я доверяю. Мать всегда говорила, что ты так упряма, что сам черт не заставит тебя проговориться, если ты этого не хочешь!

   В глазах Одри мелькнула тень улыбки.

   - Наша дорогая мать никогда не баловала меня похвалой, - сухо сказала она.

   Она любила мать, но слишком долго терпела ее капризы и пристрастности, чтобы испытывать к ней особую нежность.

   Дора погладила ее по руке и внезапно обернулась к двери:

   - Гости, наверное, уже расходятся. Я хочу, чтобы ты спустилась вниз познакомиться с Мартином и мистером Стэнфордом. Ты никогда не видела Мартина?

   - Я видела его фотографию, - ответила Одри.

   - Он красив, - небрежно сказала Дора. - Ты, вероятно, влюбишься в него. Да и он, наверное, увлечется тобой: он любит новые лица. Я хочу довериться тебе, Одри, - медленно сказала она, и в ее голосе явно прозвучала угроза. - Дом на Керзон-стрит имеет свои секреты так же, как и ферма.

   Дора вернулась в гостиную. Оба находившихся в ней человека внимательно всматривались в ее лицо.

   - Где она? - спросил более высокий из них.

   - Я поместила ее в свободной спальне, - сказала Дора.

   Мистер Элтон погладил свои шелковистые черные усы.

   - Я не совсем уверен, что ей следует оставаться здесь именно сейчас. Дай ей денег и отошли ее в какую-нибудь гостиницу.

   Дора рассмеялась:

   - Вы целый день обсуждали, каким образом передать вещи Пьеру. Никто из вас обоих не хочет подвергаться риску быть пойманным с ожерельем королевы.

   - Не так громко, сумасшедшая! - проговорил сквозь зубы Мартин Элтон. - Ты бы еще открыла окна и кричала об этом на всю улицу!

   - Тише! - скомандовал Билл Стэнфорд. - Продолжайте, Дора. Я думаю, что вы правы. Быть задержанным с этим ожерельем, это значит угодить в пожизненное заключение. Но Пьер должен получить его сегодня же ночью. Кто отнесет ожерелье?

   - Кто? Да моя драгоценная маленькая сестрица, конечно, - хладнокровно сказала Дора. - Надо использовать ее для этого дела.

  

   Большой Билл не был сентиментален, но у него, как у каждого человека, были элементарные понятия о чести; остатки того, что некогда было его убеждениями.

   - Ваша сестра! Вы шутите! Нельзя же, чтобы девушка подвергалась такому риску!

   Дора только улыбнулась в ответ. Ее муж нервно покусывал губы.

   - Может быть, никакой опасности и нет, - сказал он, - а если есть, то мы подвергаемся ей в гораздо большей степени.

   Стэнфорд нерешительно пожал плечами:

   - Пожалуй, это так. Дело выгодное для нас, но все же... это значит рисковать слишком многим. Предположим, ее поймают, и она выдаст нас.

   - Это единственный риск, - сказала Дора, - но он невелик.

   Большой Билл внимательно разглядывал ковер.

   - Ожерелье должно исчезнуть из этого дома и даже из Англии. И притом поскорее! Слишком опасно держать его здесь. Газеты подняли такой шум. Я не могу выйти на улицу, чтобы не услышать об этом. Заприте двери, Дора!

   Она послушалась. На камине стояли прекрасные эмалевые озолоченные часы, украшенные статуэткой фавна. Взяв статуэтку, большой Билл вынул механизм часов, которые продолжали идти. Он нажал какую-то пружину: часть бронзового футляра открылась, и показался маленький плоский пакетик, завернутый в плотную серебряную бумагу. Билл положил его на суконную скатерть и раздернул бумагу. На столе мгновенно загорелись, переливаясь, голубые, зеленые и белые огоньки камней. Дора невольно открыла рот от восхищения и страха.

   - Вот это - семьдесят тысяч фунтов, - сказал Стэнфорд, задумчиво закусив нижнюю губу. - Это также десять лет тюрьмы: семь лет за грабеж и три года за оскорбление королевского достоинства. Нельзя безнаказанно обкрадывать королеву.

   Мартин невольно вздрогнул.

   - Не говорите о приговорах, мой друг, - быстро сказал он. - Если Пьер выполнит...

   - Пьер все сделает. В четверть десятого он будет ждать на вокзале Черинг-Кросс. Вопрос в том, кто отнесет туда бриллианты.

   Наступило молчание.

   - Одри отнесет их, - сказала наконец Дора. - Как глупо был с моей стороны сразу не подумать об этом. Никто ее не знает и не заподозрит. Пьера легко узнать. Надо поскорей покончит с этим делом, Бонни. - Она кивнула в сторону камней. - Это опасная игра!

   - Может быть, вы боитесь и предпочитаете честный труд? - рассмеялся Стэнфорд. - Может быть, Лэси Маршалт предложит Мартину место директора? Удивительно, как быстро забываете прошлое при такой неожиданной перемене образа жизни!

   - Я мало знакома с этим человеком, - резко сказала Дора. - Я говорила тебе о нем, Бонни. Я познакомилась с ним на балу у Деншеров. Он приехал из Южной Африки и очень богат.

   Мартин Элтон посмотрел на нее с некоторой подозрительностью.

   - Я не знал, что ты знакома с ним... - начал он.

   - Вернемся к ожерелью, - прервал его Стэнфорд. - Надо обсудить этот вопрос. Предположим, что ее поймают!

   Снова последовало долгое молчание.

   - Почему не спрятать его здесь, пока не уляжется весь это шум? - спросил Элтон. - Нет ни малейшего основания думать, что нас подозревают в этом ограблении.

   Стэнфорд посмотрел ему прямо в глаза.

   - Двенадцать месяцев тому назад, - медленно сказал он, - когда обокрали Лэйленд-Холл, вы большую часть награбленного переправили из Англии при помощи человека, который стал да нас причиной больших волнений. Это верно?

   - Да, - коротко ответил Элтон. - Поэтому я и побоялся поручить ему это дело.

   - И умно сделали, - сказал Билл, кивнув головой. - Дик Шеннон провел большую часть этого дня с тем самым вашим другом.

   Бледное лицо Мартина Элтона побледнело еще больше.

   - Он не проболтается, - неуверенно сказал он.

   - Не знаю. Но если можно заставить человека проболтаться, то скорее всего, этого может достигнуть Дик Шеннон. Английская полиция сделала успехи, с тех пор как на службу туда стали поступать настоящие джентльмены. Я предпочитаю полицию, с которой можно сговориться.

   Билл многозначительно поиграл монетами, звеневшими в кармане.

   - Поэтому я нахожу, что в доме держать ожерелье нельзя. Может быть, ваш друг и не проболтался прямо, но невольно все-таки навел Дика на верный путь. Кто знает! Как вы думаете, Дора?

   Женщина кивнула.

   - Ожерелье должно исчезнуть, я все время говорю это. Заверни его, Мартин.

   Она внимательно смотрела, как он заворачивал ожерелье в вату и бумагу, а потом клал его в пустую коробку от папирос и сверху упаковывал в коричневую бумагу.

   Стэнфорд спросил:

   - А что если ваша сестра проболтается?

   Дора подумала, а затем ответила:

   - Я уверена в ней.

   - Посмотрим на нее, - сказал Стэнфорд, когда пакет был снова завязан и спрятан за подушку дивана, а часы поставлены на место.

   Одри сидела в глубоком низком кресле перед огнем, когда на лестнице послышались шаги Доры.

   - Теперь ты можешь спуститься вниз.

   Дора посмотрела на сестру и сделала гримасу.

   - Ты настоящее чучело, Одри. Мне придется купить тебе платье.

   Одри последовала за ней вниз и вошла в большую гостиную, занимавшую всю ширину дома в нижнем этаже. Спиной к камину стоял высокий широкоплечий мужчина. Это был человек лет пятидесяти с коротко стрижеными волосами. Одри вначале решила, что он лысый. Когда девушка вошла, он поднял на нее свои темные проницательные глаза.

   - Мистер Стэнфорд, - представила его Дора. - А это моя младшая сестра.

   Стэнфорд протянул свою большую руку и так сильно пожал руку Одри, что она невольно вздрогнула. Второй человек, находившийся в комнате, был меньше ростом, строен и тонок. Его поразительную бледность еще более подчеркивали маленькие черные усы и не менее черные брови. "Он недурен собой, почти красив", - подумала Одри. Так вот он, тот Мартин, о котором она слышала столько похвал!

   - Очень рад познакомиться с вами, Одри, - сказал он, обратив восхищенный взор на ее лицо. - Она свежа, как персик, Дора!

   - Она похорошела, - безразличным тоном отозвалась Дора, - но у нее ужасное платье.

   Одри смутилась. Она никогда не страдала от того, что была бедна, и в другое время посмеялась бы над этим неделикатным замечанием. Но теперь, по необъяснимой причине, она была смущена. Может быть, это происходило от неподвижного взгляда человека, стоявшего у камина, взгляда холодного и оценивающего. Стэнфорд посмотрел на часы.

   - Мне пора уходить, - сказал он. - Рад был познакомиться с вами, мисс. Надеюсь, мы скоро увидимся снова.

   "Надеюсь, что нет", - подумала Одри.

  

   Дора кивнула мужу, чтобы он вышел вместе с гостем, и, оставшись наедине с сестрой, принялась плести вымышленную историю. Это была история об оскорбленной жене, которая бежала от грубо обращавшегося с ней мужа и оставила дома маленький портрет своего ребенка.

   - Я должна сознаться тебе, что мы достали этот портрет, - сказала Дора, изображая внезапный порыв откровенности. - Не могу утверждать, что мы действовали строго по закону: Мартин подкупил лакея сэра Джона, чтобы он принес нам портрет. Но сэр Джон подозревает, что портрет находится у нас, и следит за каждым нашим шагом. Всякая попытка отправить миниатюру по почте - мы убеждены, что он предупредил почтовых чиновников, - заранее обречена на неудачу. Один из друзей этой бедной леди Ниллигер сегодня вечером приезжает в Лондон. Мы условились встретить его на вокзале и передать ему портрет.

   Теперь весь вопрос в том, можешь ли ты, дорогая, отправиться на вокзал и исполнить это. Никто тебя не знает, сыщики сэра Джона не станут мешать тебе, и ты сможешь оказать большую услугу этой бедной женщине. Лично я считаю, что все это немного сентиментально. Чем этот портрет лучше других изображений ее ребенка? Но эта несчастная женщина думает иначе.

   - Какая странная история, - нахмурившись, сказала Одри. - Разве ты не можешь послать кого-нибудь из слуг? И почему он не может сам прийти сюда?

   - Я же говорю тебе, что за нашим домом следят, - сказали Дора, не отличавшаяся терпением. - Если ты не хочешь сделать это...

   - Конечно, я все сделаю! - рассмеялась Одри.

   - Только ты должна выполнить одно условие, - заметила сестра. - Если по какой-либо случайности все обнаружится, обещай мне, что наше имя не будет упомянуто в связи с этой историей. Я хочу, чтобы ты поклялась памятью нашей матери.

   - Это излишне, - холодно сказала Одри. - Я обещаю тебе, и этого совершенно достаточно.

   Дора обняла и поцеловала ее.

   - Ты, действительно, прелесть, - сказала она, - и ты стала прямо красавицей... Я должна найти тебе хорошего мужа!

   Одри с некоторым трудом удержалась от ответа, который сводился бы к просьбе, чтобы сестра не искала ей мужа, похожего на Мартина Элтона, к которому она почувствовала инстинктивную антипатию.

   - Конечно, я отнесу эту вещицу, Дора, - сказала она, - это такой пустяк! И если встречу этого тирана-супруга, поговорю с ним так, как он того заслуживает.

   Очевидно, вечерний прием гостей у Доры был отменен, и, хотя Одри обедала в своей комнате одна, званый обед, о котором говорила ее сестра, не состоялся. В половине восьмого Дора явилась наверх, неся в руке маленький продолговатый пакетик, завязанный и запечатанный.

   - Теперь запомни: ты совершенно не знаешь меня, ты никогда не была в доме номер пятьсот восемь на Керзон-стрит! - Она повторила это наставление и начала описывать наружность таинственного Пьера.

   - Когда ты увидишь его, подойди к нему и скажи: "Это для мадам", и больше ничего.

   Она снова повторила все и заставила девушку повторить за ней. Одри сначала потешалась над этим, а затем немного рассердилась.

   - Не слишком ли много предосторожностей для такого пустяка? Впрочем, тебе удалось разбудить во мне чувство заговорщицы.

   Спрятав пакетик во внутренний карман своего пальто, девушка вышла на Керзон-стрит и быстро направилась на Парк-лейн. Не успела она удалиться, как из дома вышел Мартин Элтон и направился за ней, наблюдая, как она садится в автобус. Подозвав такси, он поехал следом.

   Одри это приключение показалось забавным. Она не знала ни того, ни другого участника семейной распри Ниллигеров. Вероятно, они были малоинтересными людьми, как малоинтересна была и их ссора. Но она была рада, что могла оказать услугу своей сестре за приют в ее доме. Чувство, что она теперь менее обязана ей, было для нее большим облегчением.

   Автобус доставил ее до вокзала Черинг-Кросс, и, перейдя оживленную улицу, Одри поспешила внутрь огромного здания. Сотни людей находились на перроне в ожидании вечерних поездов, и множество пассажиров и провожавших их друзей толпилось у барьеров. Она довольно долго разыскивала мистера Пьера, прежде чем нашла его. Это был низенький человек с белокурой бородкой. Казалось, он был всецело поглощен оживленной картиной, представившейся его глазам. Осмотрев его со всех сторон, чтобы не ошибиться, Одри заметила маленькую родинку на его щеке, по которой должна была узнать его. Не раздумывая дальше, она достала пакетик и подошла к нему.

   - Это для мадам, - сказала она.

   Тип вздрогнул, пытливо посмотрел на нее и так быстро спрятал пакетик в свой карман, что она не успела проследить за его движением.

   - Все в порядке, - сказал он, - поблагодарите месье! И...

   Он быстро обернулся, но кто-то так крепко схватил его за руки, что он не мог высвободить их. В тот же миг кто-то другой взял под руку Одри.

   - Я ищу вас, дорогая леди, - сказал приятный голос. - Я капитан Шеннон из Скотленд-Ярда.

   Дик умолк, глядя на обращенное к нему испуганное лицо.

   - Моя "принцесса в лохмотьях"! - ахнул он.

   - Пожалуйста, отпустите меня.

   Она попыталась освободиться. Ею овладел безумный страх, и на минуту она почувствовала, что близка к обмороку.

   - Мне нужно пойти к... - она вовремя сдержалась.

   - К миссис Элтон, конечно? - спросил Шеннон, разглядывая ее лицо.

   - Нет, не к миссис Элтон. Я не знаю, кто такая миссис Элтон, - быстро сказала Одри. Он покачал головой.

   - Мы еще поговорим об этом. Я не буду держать вас под руку, вы последуете за мной?

   - Я арестована? - задыхаясь, спросила она. Он серьезно кивнул головой.

   - Я должен задержать вас, пока не выяснится это маленькое дело. Я убежден, что вы совершенно невиновны, виновница - ваша сестра.

   "Дора? Он говорил о Доре?" - в ужасе подумала она.

   Резкое осуждение, звучавшее в его голосе, подсказало девушке чего она не подозревала до сих пор и что теперь потрясло ее до глубины души.

   Одри сказала с усилием:

   - Я охотно поговорю с вами об этом деле и не сделаю попытки убежать. Но я не знаю миссис Элтон, и она не моя сестра. История, которую я вам сегодня рассказала, была неправдой.

   - Но почему? - спросил он, когда они вместе направились по каменному коридору к выходу.

   - Потому что, - она замялась, - я знала, что вы сыщик.

   Капитан подозвал такси, дал шоферу указания и помог девушке сесть.

   - Вы лжете, чтобы защитить вашу сестру и Бонни Элтона, - сказал он. - Мне неприятно произносить слово "ложь" по отношению к вам, но это так, и вы лжете, дитя мое.

   Она находилась в ужасном смятении и поняла только одно: отнесла от Доры не портрет для передачи какой-то мифической отвергнутой жене, это было кое-что поважнее.

   - Что было в свертке? - хрипло спросила она.

   - Почти уверен, что там было колье финской королевы. Четыре дня назад ее экипаж остановился в Моле, и драгоценность была похищена прямо у нее с шеи.

   Одри выпрямилась с гримасой страдания на лице, словно он ударил ее. Дора!

   Одри уже что-то читала об этом событии в газете, да и миссис Граффит рассказывала об этом преступлении. На мгновенье ее охватил ужас.

   - Вы, конечно, не знали, что это было, - сказал Шеннон. - Ужасно просить вас об этом, но вы должны сказать мне правду, даже если после этого ваша сестра окажется в том месте, которое по ней давно уже плачет.

   Машина, казалось, ехала по кругу, поток огней и машин в окне смешался в расплывчатое пятно.

   "Сделай для Доры все, что сможешь..." - прозвучал в ушах Одри настойчивый голос матери, который она уже почти забыла. Она сильно дрожала, мысли у нее путались, и она ничего не могла придумать. Все, что она знала, это то, что она была арестована... она, Одри Бедфорд с птицефермы! Девушка облизала пересохшие губы.

   - У меня нет сестры, - сказала она, задыхаясь. - Это я украла колье!

   Одри услышала его тихий смешок и готова была убить его.

   - Бедная маленькая крошка! - сказал Дик. - Эту работу провернули трое ловких мужчин. А теперь послушайте, что я скажу, - он легко тронул ее за руку. - Я не позволю вам совершить этот сумасшедший донкихотский поступок. Разве вы не знали, что Дора Элтон и ее муж - самые отъявленные негодяи во всем Лондоне?

   Девушка плакала, закрыв лицо руками.

   - Нет, нет, - всхлипывала она. - Я ничего не знаю... Это не моя сестра.

   Дик Шеннон вздохнул и пожал плечами. Ничего не оставалось, как предъявить ей это обвинение.

   Пьера уже доставили в управление, и Одри с ужасом увидела, как сержант на столе вскрыл пакет, и его содержимое заблестело и запереливалось разными цветами. Шеннон мягко взял девушку за руку и провел в помещение для арестованных за железной дверью.

   - Имя - Одри Бедфорд, - сказал он дежурному. - Адрес - Фонтвил, Западный Суссекс. Обвиняется... - он заколебался, - в том, что владела краденой собственностью, зная, что она была украдена. А теперь скажите мне правду, - прошептал он, переводя дыхание.

   Она покачала головой.

  

   Одри пробудилась от беспокойного, тяжелого сна и, с трудом встав на подгибающиеся ноги, потерла болевшие плечи. Она спал; на твердой скамье, покрытой лишь тоненьким одеялом, и все ее тело мучительно ныло. Разбудил ее звук ключа в замке камеры. Вошла надзирательница, явившаяся, чтобы отвести Одри в ванную.

   Девушка вернулась в камеру немного освеженная и нашла приготовленный завтрак, состоявший из кофе и хлеба с маслом. Она успела позавтракать, когда снова открылась дверь, и она увидела Дика Шеннона, серьезно глядевшего на нее. Он кивнул ей.

   - Я пришел за вами, - сказал он. Сердце ее забилось.

   - Вы поведете меня к судье? - спросила она.

   - Пока еще нет. Но я боюсь, что вам скоро придется отправиться к судье, если только...

   Она только махнула рукой в ответ на этот намек. В тишине ночи она пришла к окончательному решению.

   Шеннон страдал за нее. Он прекрасно знал, что Одри невиновна и послал человека в Суссекс разузнать о ней подробно, надеясь доказать это.