Верн Жюль - Приключения капитана Гаттераса

его здоровье и онъ видимо слабѣлъ; но такъ какъ никто не раздѣлялъ его мнѣн³я, то Симпсонъ занялъ свое мѣсто впереди саней, и небольшой отрядъ тронулся въ путь.

   Втечен³е трехъ слѣдующихъ дней, отъ 15-го по 17-е января, путешеств³е отличалось обычнымъ однообраз³емъ. Отрядъ, впрочемъ, подвигался медленнѣе; путешественники уставали и чувствовали слабость въ ногахъ; упряжныя собаки съ трудомъ везли сани. Недостаточная пища не подкрѣпляла ни людей, ни животныхъ. Погода измѣнялась съ своею обычною внезапностью, переходя отъ сильнаго холода къ влажнымъ и холоднымъ туманамъ.

   18-го января видъ ледяныхъ горъ внезапно измѣнился. На горизонтѣ показалось множество пирамидальныхъ возвышенностей, заканчивавшихся острыми и высокими вершинами. Въ нѣкоторыхъ мѣстахъ изъ-подъ снѣга показалась земля, повидимому, состоявшая изъ гнейса, сланца, кварца и небольшаго количества известковаго камня. Путешественники находились, наконецъ, на сушѣ, и материкъ этотъ, по всѣмъ даннымъ былъ Новымъ Корнваллисомъ.

   Докторъ не могъ воздержаться, чтобы отъ удовольств³я не топнуть ногою о землю; путешественникамъ оставалось до мыса Бельчера только сто миль. Но затруднен³я значительно увеличивались на этой пересѣченной мѣстности, усѣянной острыми камнями, опасными выступами, оврагами и пропастями. Необходимо было проникнуть въ глубь страны, подняться на высок³е прибрежные склоны и подвигаться узкими ущельями въ которыхъ снѣгъ достигалъ глубины отъ тридцати до сорока футовъ.

   Путешественники вскорѣ пожалѣли о почти ровной и легкой дорогѣ на ледяныхъ полянахъ, столь удобныхъ для ѣзды на саняхъ. Теперь приходилось понатужиться. Изнуренныя собаки не могли уже везти саней; люди припрягались къ истомленнымъ животнымъ и, помогая имъ, выбивались изъ послѣднихъ силъ. Нѣсколько разъ приходилось даже выгружать изъ саней съѣстные припасы, чтобы подняться на крутые холмы, которыхъ обледенѣлая поверхность не представляла удобной и надежной опоры для ноги. Чтобы пройти десять футовъ, требовалось иногда нѣсколько часовъ. Такимъ образомъ, въ первый день отрядъ прошелъ только пять миль по землѣ Корнваллиса, землѣ вполнѣ оправдывающей свое назван³е, такъ какъ она представляетъ неровности, острыя горныя вершины, рѣзк³я лин³и и истерзанныя скалы юго-западной оконечности Англ³и.

   На слѣдующ³й день отрядъ поднялся на вершину горы. Окончательно истомленные путешественники, не въ состоян³и будучи построить себѣ снѣжную хижину, нашлись вынужденными ночевать подъ палаткою, кутаясь въ буйволовыя кожи и просушивая на груди свои мокрые чулки. Послѣдств³я такихъ гиг³еническихъ услов³й понятны. Термометръ ночью опустился ниже сорока четырехъ градусовъ (-42° стоградусника); ртуть въ чашечкѣ замерзла.

   Здоровье Симпсона сильно разстроилось; упорный насморкъ, жесток³й ревматизмъ, невыносимыя страдан³я уложили его въ сани, которыми онъ уже не могъ болѣе управлять. Мѣсто его занялъ Бэлль; онъ былъ тоже нездоровъ, но еще крѣпился. Самъ докторъ начиналъ чувствовать послѣдств³я тяжелаго путешеств³я и вл³ян³е суровой зимы; впрочемъ, изъ его груди не вырвался ни одинъ стонъ. Онъ шелъ впереди, опираясь на палку, указывалъ дорогу и вездѣ поспѣвалъ на помощь. Гаттерасъ, невозмутимый, нечувствительный къ стужѣ, здоровый, какъ въ первый день путешеств³я, молча слѣдовалъ за санями.

   20-го января погода была такъ холодна, что малѣйшее движен³е вызывало въ путникахъ полный упадокъ силъ. Препятств³я, представляемыя дорогою, увеличились настолько, что Бэлль и Гаттерасъ припряглись къ собакамъ; отъ внезапныхъ толчковъ передокъ саней изломался; пришлось его чинить. Подобнаго рода задержки повторялись по нѣсколько разъ въ день.

   Путешественники подвигались глубокою долиною, по поясъ въ снѣгу, но не смотря на жесток³й холодъ, ихъ пробиралъ потъ. Всѣ молчали; вдругъ Бэлль, шедш³й подлѣ доктора, съ ужасомъ посмотрѣлъ на послѣдняго, схватилъ, не говоря ни слова, горсть снѣга и началъ сильно натирать имъ лицо своего товарища.

   - Ну васъ, Бэлль!- говорилъ барахтавш³йся докторъ.

   Но Бэлль продолжалъ свое дѣло и преисправно натиралъ щеки и носъ доктора.

   - Послушайте, Бэлль! - кричалъ Клоубонни, котораго ротъ, носъ, глаза были залѣплены снѣгомъ. - Въ своемъ-ли вы умѣ? Въ чемъ дѣло?

   - Въ томъ,- отвѣтилъ Бэлль,- что если у васъ есть еще носъ, то вы этимъ обязаны мнѣ.

   - Носъ?- спросилъ докторъ, поднося руку въ лицу.

   - Да, докторъ, онъ у васъ былъ совершенно отмороженъ. Когда я взглянулъ на васъ, носъ вашъ уже совершенно побѣлѣлъ и безъ моего энергичнаго лѣчен³я вы лишились-бы этого украшен³я, столь неудобнаго во время путешеств³я въ полярныхъ странахъ, но необходимаго въ жизни.

   Дѣйствительно, еще нѣсколько минутъ и докторъ отморозилъ-бы себѣ носъ. Однако, благодаря сильнымъ натиран³ямъ Бэлля, циркуляц³я крови была возстановлена и всякая опасность миновала.

   - Благодарю, Бэлль. Современемъ я расквитаюсь съ вами.

   - Надѣюсь, докторъ,- отвѣтилъ Бэлль.- Далъ-бы Богъ, чтобы намъ никогда не грозили больш³я невзгоды!

   - Увы, Бэлль,- сказалъ докторъ,- вы намекаете на Симпсона! Этотъ бѣдный человѣкъ страдаетъ ужасно!

   - Вы опасаетесь за него? - съ живостью спросилъ Гаттерасъ.

   - Да, опасаюсь, капитанъ,- отвѣтилъ докторъ.

   Бэлль схватилъ, не говоря вы слова, горсть снѣга и началъ сильно натирать имъ лицо своего товарища.

   - Чего-же вы опасаетесь?

   - Сильной цынги. У него уже пухнутъ ноги и изъязвляются десны. Несчастный лежитъ подъ одѣялами на саняхъ, полузамерзш³й; тряска ежеминутно усиливаетъ его страдан³я. Я жалѣю его, но помочь ему не могу.

   - Бѣдный Симпсонъ,- пробормоталъ Бэлль.

   - Придется, вѣроятно, остановиться на день или на два,- сказалъ докторъ.

   - Остановиться! - вскричалъ Гаттерасъ. - Въ то время, когда жизнь восемнадцати человѣкъ зависитъ отъ нашего возвращен³я!

   - Однакожъ... замѣтилъ докторъ.

   - Послушайте, докторъ, и вы, Бэлль: у насъ осталось съѣстныхъ припасовъ всего на двадцать дней. Можемъ-ли мы терять хоть одну минуту?

   Докторъ и Бэлль ничего не отвѣчали и сани, послѣ короткой остановки, тронулись опять въ путь.

   Вечеромъ отрядъ остановился у подошвы небольшого ледянаго холма. Бэлль быстро прорубилъ въ немъ пещеру, въ которой и пр³ютились усталые путешественники. Докторъ всю ночь ходилъ за больнымъ; цынга уже оказывала свое губительное дѣйств³е и жесток³я боли вызывали безпрестанныя стоны.

   - Ахъ, докторъ, докторъ!

   - Мужайтесь, другъ мой!- утѣшалъ Клоубонни.

   - Насталъ мой конецъ! Я чувствую это. Не хватаетъ уже никакихъ силъ! Лучше-бы умереть!

   На эти, вызванныя отчаян³емъ, слова, докторъ отвѣчалъ неусыпными попечен³ями. Истомленный днемъ, онъ приготовлялъ ночью для больнаго какое-нибудь успокоительное питье. Лимонный сокъ не оказывалъ уже своего дѣйств³я, а натиран³я не препятствовали цынгѣ усиливаться все больше и больше.

   На слѣдующ³й день злополучнаго Симпсона уложили въ сани, хотя онъ и просилъ, чтобъ его бросили, покинули, дали-бы спокойно умереть. Затѣмъ отрядъ продолжалъ свой гибельный путь среди безпрестанно увеличивавшихся затруднен³й.

   Туманъ до костей пронизывалъ путниковъ; снѣгъ и изморозь терзали имъ лица; они работали, какъ вьючныя животныя, а между тѣмъ были постоянно впроголодь.

   Дэкъ, подобно своему господину, приходилъ, уходилъ, не обращая вниман³я на усталость. Постоянно бодрый, онъ по инстинкту отыскивалъ самую удобную дорогу и въ этомъ отношен³и путешественники вполнѣ полагались на его удивительное чутье.

   Утромъ, 23-го января, господствовалъ полнѣйш³й мракъ; было новолун³е. Дэкъ отправился впередъ. Нѣсколько часовъ онъ не показывался; Гаттерасъ началъ было уже тревожиться, тѣмъ болѣе, что на снѣгу виднѣлось множество слѣдовъ медвѣдей. Онъ не зналъ, на что рѣшиться, какъ вдругъ послышался сильный лай.

   Гаттерасъ поторопилъ сани и вскорѣ увидѣлъ вѣрное животное на днѣ одного оврага.

   Дэкъ стоялъ точно окаменѣлый и лаялъ предъ cairn'омь (возвышен³емъ), сложеннымъ изъ известковыхъ камней, покрытыхъ слоемъ льда.

   - На этотъ разъ,- сказалъ докторъ,- это несомнѣнно cairn.

   - Какое намъ до этого дѣло?- отвѣтилъ Гаттерасъ.

   - Если это cairn, Гаттерасъ, то въ немъ можетъ находиться какой-нибудь важный для насъ документъ. Быть можетъ онъ заключаетъ въ себѣ съѣстные припасы. Ради этого только его должно тщательно осмотрѣть.

   - Но кто-же изъ европейцевъ заходилъ сюда? - пожавъ плечами сказалъ Гаттерасъ.

   - Если мы европейцы,- отвѣтилъ докторъ,- то развѣ эскимосы не могли устроить здѣсь тайникъ и оставить въ немъ добычу своей охоты, или рыбной ловли? Кажется, они дѣлаютъ это очень часто.

   - Въ такомъ случаѣ разберите cairn, докторъ. Но я опасаюсь, что вы только напрасно потрудитесь.

   Докторъ и Бэлль съ кирками направились къ cairn'у. Дэкъ продолжалъ бѣшено лаять. Известковые камни, крѣпко связанные льдомъ, отъ нѣсколькихъ ударовъ кирки разлетѣлись въ куски.

   - Очевидно, тамъ что-нибудь да есть,- сказалъ докторъ.

   - Полагаю,- отвѣтилъ Бэлль.

   Они быстро разобрали cairn и вскорѣ открыли тайникъ, въ которомъ находился листъ совершенно мокрой бумаги. Докторъ съ сильно бьющимся сердцемъ схватилъ бумагу, которую подошедш³й Гаттерасъ взялъ изъ его рукъ и прочиталъ:

   "Альтам.... Porpoise, 13-го дек... 1860, 12°... долг... 8°35' шир..."

   - Porpoise!- сказалъ докторъ.

   - Porpoise! - повторилъ Гаттерасъ. - Мнѣ неизвѣстно, чтобы этого имени судно плавало когда нибудь въ здѣшнихъ моряхъ.

   - Очевидно однакожъ, что не болѣе двухъ мѣсяцевъ тому назадъ здѣсь прошли путешественники или, быть можетъ, люди, потерпѣвш³е крушен³е,- сказалъ докторъ.

   - Это не подлежитъ сомнѣн³ю,- отвѣтилъ Бэлль.

   - Какъ должны мы поступить въ настоящемъ случаѣ?- спросилъ докторъ.

   - Продолжать нашъ путь,- холодно отвѣтилъ Гаттерасъ.- Мнѣ неизвѣстно, что это за корабль Porpoise, но я знаю, что бригъ Forward ждетъ нашего возвращен³я.

  

  

   Отрядъ опять тронулся въ путь; у каждаго въ головѣ проносились новыя и неожиданныя мысли, такъ какъ всякая находка въ полярныхъ странахъ имѣетъ очень важное значен³е. Гаттерасъ тревожно хмурилъ брови.

   - Porpoise! спрашивалъ онъ себя.- Что это за корабль? Да и чего ему надо такъ близко къ полюсу?

   При этой мысли дрожь пробѣгала у него по тѣлу. Докторъ и Бэлль размышляли о послѣдств³яхъ, которыя можетъ повлечь за собою находка документа и оба пришли къ тому заключен³ю, что или путешественникамъ придется спасать другихъ, или послѣднимъ придется спасать путешественниковъ.

   Но возобновивш³яся трудности и препятств³я пути и утомлен³е вскорѣ заставили ихъ думать лишь о собственномъ крайне опасномъ положен³и.

   Состоян³е здоровья Симпсона все ухудшалось и симптомы его близкой кончины не могли ускользнуть отъ доктора. Но помочь больному онъ не могъ; онъ самъ страдалъ жестокою офталм³ею, которая могла окончиться полною потерею зрѣн³я, если бы онъ не примялъ надлежащихъ мѣръ предосторожности. Сумерки давали довольно свѣта, но этотъ отраженный свѣтъ просто палилъ глаза. Трудно было и уберечься отъ него, потому что стекла очковъ, покрываясь слоемъ льда, дѣлались непрозрачными и не позволяли ничего видѣть. A между тѣмъ, необходимо было зорко слѣдить за малѣйшими препятств³ями пути и открывать ихъ съ возможно дальняго разстоян³я. Приходилось не обращать вниман³я на офталм³ю, поэтому докторъ и Бэлль, прикрывая глаза капишонами, поперемѣнно управляли санями.

   Сани дурно скользили на полуистертыхъ полозьяхъ; тяга становилась все затруднительнѣе, а между тѣмъ препятств³я, представляемыя почвою, нисколько не уменьшались, такъ какъ отрядъ находился на материкѣ волканическаго происхожден³я, пересѣченномъ и усѣянномъ острыми возвышен³ями. Путешественникамъ приходилось порою подниматься на высоту тысячи пятисотъ футовъ, чтобы перевалить чрезъ гребень горъ. Стояла жестокая стужа; шквалы и мятели неистовствовали съ страшною силою. Грустно было видѣть несчастныхъ людей, еле двигавшихся по безотраднымъ горнымъ вершинамъ.

   Они страдали также отъ такъ называемой болѣзни бѣлизны. Безпрерывный блескъ снѣговъ производилъ тошноту, родъ опьянен³я, обмороки. Почва, казалось, уходила изъ-подъ ногъ путешественниковъ и не представляла взору ни одной постоянной точки на громадной пеленѣ снѣговъ. Человѣкъ испытывалъ такое же ощущен³е, какъ во время сильной качки, когда палуба судна ускользаетъ изъ-подъ ногъ моряка. Путешественники не могли освоиться съ этимъ явлен³емъ, а самая продолжительность производимаго имъ ощущен³я причиняла имъ жестокое головокружен³е. Члены ихъ коченѣли, путниками овладѣвала сонливость и часто они шли, какъ бы погруженные въ дремоту. Но внезапный толчекъ, неожиданное сотрясен³е выводило ихъ изъ этого состоян³я инерц³и, въ которую они снова погружались чрезъ нѣсколько минутъ.

   25-го января, отрядъ началъ спускаться по крутымъ склонамъ, причемъ тягости пути увеличились на обледенѣвшихъ наклонныхъ плоскостяхъ. Одинъ неосторожный шагъ, избѣгать котораго было, однакожъ, крайне трудно - и путешественники могли свалиться въ какой-нибудь оврагъ, гдѣ они неминуемо бы погибли.

   Къ вечеру страшная буря разразилась надъ снѣжными возвышенностями. Невозможно было устоять противъ силы урагана; приходилось ложиться на землю, но при этомъ, вслѣдств³е низкой температуры, люди подвергались опасности замерзнуть въ одинъ мигъ.

   Бэлль, при помощи Гаттераса, съ большимъ трудомъ построилъ снѣжную хижину, въ которой пр³ютились несчастные путники. Каждый съѣлъ по горсти пеммикана и выпилъ немного горячаго чая. Оставалось всего четыре фляги виннаго спирта, который сберегался на удовлетворен³е жажды. Не слѣдуетъ думать, что снѣгъ, въ его натуральномъ видѣ, можетъ замѣнить собою воду; для этого его необходимо предварительно растаять. Въ умѣренномъ поясѣ, гдѣ ртуть едва-ли опускается ниже точки замерзан³я, снѣгъ безъ вреда употребляется вмѣсто воды, но за полярнымъ кругомъ онъ имѣетъ такую температуру, что дотронуться до него рукою такъ же опасно, какъ взять кусокъ раскаленнаго до бѣла желѣза, несмотря даже на то, что снѣгъ вообще дурной проводникъ теплоты. Между его температурою и температурою человѣческаго тѣла существуетъ столь громадная разница, что, введенный въ желудокъ, снѣгъ производитъ удушье. Эскимосы скорѣе готовы переносить самую жестокую жажду, чѣмъ утолять ее снѣгомъ, который ни въ какомъ случаѣ не можетъ замѣнить собою воду и скорѣе усиливаетъ, чѣмъ уменьшаетъ жажду. Слѣдовательно, путешественники могли утолятъ ее только подъ услов³емъ превращен³я снѣга въ воду, а для этого необходимо было жечь спиртъ.

   Въ три часа утра, въ самый разгаръ бури, докторъ сталъ на часы. Онъ прикурнулъ въ уголку хижины, какъ вдругъ стоны Симпсона обратили на себя его вниман³е. Онъ всталъ, причемъ ударился головою объ ледяной сводъ, но, не обращая на это вниман³я, наклонился надъ Симпсономъ и сталъ растирать его распухш³я и посинѣвш³я ноги. Черезъ четверть часа онъ хотѣлъ было подняться, но во второй разъ ударился головою о потолокъ, не смотря на то, что стоялъ въ это время на колѣняхъ.

   - Странно,- сказалъ онъ себѣ.

   Онъ поднялъ руку надъ головою: оказалось, что потолокъ хижины значительно опустился.

   - Господи!- вскричалъ докторъ. Вставайте, друзья мои! при этомъ крикѣ Бэлль и Гаттерасъ быстро поднялись. и, въ свою очередь, ударились головами о потолокъ. Въ хижинѣ было совершенно темно.

   - Насъ раздавитъ!- сказалъ докторъ. Выходите, выходите!

   И всѣ они, взявъ Симпсона, выбѣжали изъ опаснаго убѣжища. Да и какъ разъ въ пору, потому что дурно сплоченные глыбы льда съ трескомъ попадали на землю.

   Несчастные путешественники очутились безъ крова, среди бури, на страшномъ холодѣ. Гаттерасъ хотѣлъ было разбить палатку, но укрѣпить ее не было никакой возможности: сильный вѣтеръ разорвалъ-бы ее на клочки. Путешественники пр³ютились подъ ея складками, которыя вскорѣ покрылись толстымъ слоемъ снѣга, не позволявшимъ, по крайней мѣрѣ, теплотѣ выдѣляться наружу и предохранявшимъ людей отъ опасности погибнуть отъ холода.

   Буря улеглась только на слѣдующ³й день. Запрягая недостаточно накормленныхъ собакъ, Бэлль замѣтилъ, что три изъ нихъ начали уже глодать свою ременную упряжку. Двѣ собаки, повидимому, были очень больны и еле двигали ноги.

   Не смотря на это, отрядъ кое-какъ продолжалъ свой обычный путь. До цѣли путешеств³я оставалось еще шестьдесятъ миль.

   26-то января, Бэлль, шедш³й впереди, вдругъ позвалъ своихъ товарищей. Послѣдн³е тотчасъ-же подбѣжали въ нему, и изумленный плотникъ указалъ имъ на прислоненное къ одной льдинѣ ружье.

   - Ружье!- вскричалъ докторъ.

   Гаттерасъ взялъ ружье; оно было заряжено и находилось "ъ полной исправности.

   - Экипажъ судна Porpoise недалеко отсюда,- сказалъ докторъ.

   Осматривая ружье, Гаттерасъ замѣтилъ, что оно американской фабрикац³и. Руки его дрогнули и судорожно сжали обледенѣвш³й стволъ.

   - Впередъ!- сдавленнымъ голосомъ сказалъ онъ.

   Отрядъ продолжалъ спускаться по склонамъ горъ. Симпсонъ, казалось, лишился сознан³я и не стоналъ: для этого у него уже не хватало силы.

   Буря не улегалась; сани двигались все медленнѣе и медленнѣе. Втечен³е сутокъ отрядъ проходилъ лишь по нѣсколько миль; не смотря на строгую эконом³ю, съѣстные припасы видимо истощались. Но пока ихъ по разсчету хватало для возвратнаго пути, Гаттерасъ настойчиво подвигался впередъ.

   27-то числа подъ снѣгомъ нашли секстантъ и флягу. Послѣдняя содержала въ себѣ водку или, скорѣе, кусокъ льда, въ центрѣ котораго весь спиртъ напитка собрался въ видѣ снѣжнаго шарика. Водка ни къ чему не была годна.

   Очевидно, что Гаттерасъ невольно шелъ по слѣдамъ какой-то ужасной катастрофы, подвигался по единственно-возможному пути, и подбиралъ на дорогѣ обломки невидимаго, но страшнаго крушен³я. Докторъ тщетно старался открыть новые cairn'ы.

   Печальныя мысли приходили ему въ голову. Дѣйствительно, если-бы онъ встрѣтилъ этихъ несчастныхъ, то какую помощь могъ-бы оказать имъ? Онъ и его товарищи во всемъ чувствовали крайн³й недостатокъ; одежда ихъ изорвалась, съѣстные припасы истощились. Если-бы постороннихъ людей оказалось много, всѣ они погибли-бы отъ голода. Гаттерасъ, повидимому, избѣгалъ роковой встрѣчи. Но не былъ-ли онъ правъ въ этомъ отношен³и? На немъ лежала обязанность спасти свой экипажъ. Имѣлъ-ли онъ право рисковать безопасностью всѣхъ, приведя на бригъ постороннихъ людей?

   Но эти посторонн³е люди - все-таки люди, наши ближн³е и, быть можетъ, соотечественники. Неужели у нихъ можно было отнять послѣднюю надежду на спасен³е, какъ ни слаба была эта надежда? Докторъ хотѣлъ узнать мнѣн³е Бэлля на счетъ этого предмета, но Бэлль ничего не отвѣтилъ: собственныя страдан³я ожесточили его сердце. Не рѣшаясь обращаться съ вопросомъ къ Гаттерасу, докторъ предоставилъ все Богу.

   17-то января, вечеромъ, Симпсонъ находился, казалось, при послѣднемъ издыхан³и. Его окоченѣвш³е члены, прерывистое дыхан³е, сгущавшееся вокругъ его головы въ видѣ пара, судорожныя вздрагиван³я - все это предвѣщало скорую кончину страдальца. Лицо его выражало ужасъ и отчаян³е; онъ съ безсильною злобою посматривалъ на капитана. Въ глазахъ его, такъ сказать, проносился цѣлый рядъ нѣмыхъ, но знаменательныхъ и, быть можетъ, справедливыхъ упрековъ.

   Гаттерасъ не подходилъ къ умирающему, избѣгалъ его и болѣе чѣмъ когда-либо былъ молчаливъ, сосредоточенъ, погруженъ въ самого себя.

   Слѣдующая ночь была ужасна; буря удвоила свою ярость и три раза срывала палатку; снѣгъ падалъ на несчастныхъ путешественниковъ, залѣплялъ имъ глаза, пронизывалъ ихъ холодомъ и острыми ледяными иглами, подхваченными вѣтромъ на ближайшихъ льдинахъ. Собаки жалобно выли. Симпсонъ лежалъ на открытомъ воздухѣ, не защищенный ничѣмъ отъ страшной стужи. Бэллю удалось было поставить опять палатку, которая если и не защищала отъ холода, то, по крайней мѣрѣ, предохраняла путниковъ отъ снѣга, но порывъ вѣтра, болѣе сильный, чѣмъ всѣ прежн³е, въ четвертый разъ опрокинулъ палатку и съ страшнымъ свистомъ умчалъ ее въ пространство.

   - Невыносимыя страдан³я!- вскричалъ Бэлль.

   - Мужайтесь, мужайтесь!- отвѣтилъ докторъ, хватаясь за плотника, чтобъ не свалиться въ оврагъ.

   Симпсонъ хрипѣлъ. Вдругъ, онъ сдѣлалъ послѣднее усил³е, приподнялся, протянулъ сжатый кулакъ въ Гаттерасу, который пристально смотрѣлъ на умирающаго, испустилъ страшный вопль и упалъ мертвый, не докончивъ свою угрозу.

   - Умеръ!- вскричалъ докторъ.

   - Умеръ!- повторилъ Бэлль.

   Подошедш³й къ трупу Гаттерасъ подался назадъ подъ напоромъ сильнаго вѣтра.

   Итакъ, это былъ первый человѣкъ изъ экипажа, сраженный уб³йственнымъ климатомъ. Симпсону первому суждено было никогда не возвратиться на родину; онъ первый поплатился жизнью, послѣ невыразимыхъ страдан³й, за непреклонное упорство капитана. Покойникъ считалъ Гаттераса уб³йцею, но послѣдн³й не поникъ головой подъ тяжестью этого обвинен³я. Однакожъ, изъ глазъ капитана выкатилась слезинка и застыла на его блѣдной щекѣ.

   Бэлль и докторъ съ ужасомъ смотрѣли на Гаттераса. Опершись на свою длинную палку, онъ казался ген³емъ гиперборейскихъ странъ, непреклоннымъ среди бушующей бури, мрачнымъ въ своей ужасающей неподвижности.

   Не трогаясь съ мѣста, онъ простоялъ до самаго разсвѣта смѣлый, упорный, непреклонный и, казалось, вызывалъ на бой ревущую вокругъ него бурю.

  

  

   Вѣтеръ стихъ къ шести часамъ утра и, внезапно перейдя въ сѣверу, очистилъ небо отъ облаковъ; термометръ показывалъ тридцать три градуса ниже точки замерзан³я (-37° стоградусника). Первые проблески разсвѣта посеребрили горизонтъ, который черезъ нѣсколько дней они должны были залить золотистымъ блескомъ.

   Гаттерасъ подошелъ къ своимъ грустныхъ товарищамъ и мягкимъ, печальнымъ голосомъ сказалъ имъ:

   - Друзья мои, мы находимся еще въ шестидесяти миляхъ отъ мѣста, указаннаго Эдуардомъ Бельчеромъ. У насъ осталось только необходимое количество съѣстныхъ запасовъ для возвращен³я на бритъ. Идти дальше - это значитъ подвергаться неминуемой гибели, безъ всякой пользы для другихъ. Мы возвратимся назадъ.

   - Вполнѣ благоразумное рѣшен³е, Гаттерасъ, - сказалъ докторъ. Я готовъ слѣдовать за вами; куда-бы вамъ ни угодно было повести насъ, но здоровье наше слабѣетъ со дня на день. Мы едва можемъ передвигать ноги. Я вполнѣ одобряю ваше намѣрен³е возвратиться на бригъ.

   - Вы такого же мнѣн³я, Бэлль?-спросилъ Гаттерасъ.

   - Да,- отвѣтилъ плотникъ.

   - Въ такомъ случаѣ,-сказалъ Гаттерасъ,-мы отдохнемъ здѣсь два дня. Это не слишкомъ много. Сани требуютъ починки. Я думаю, что мы должны построить себѣ снѣжную хижину, чтобы возстановить въ ней свои истощенныя силы.

   Порѣшивъ этотъ вопросъ, путешественники усердно приступили къ дѣлу. Бэлль принялъ всѣ мѣры предосторожности, необходимыя для сообщен³я прочности своему сооружен³ю, и вскорѣ порядочная хижина возвышалась въ долинѣ, въ которой состоялась послѣдняя стоянка путей³ественниковъ.

   Безъ сомнѣн³я, Гаттерасъ только послѣ сильной борьбы съ самимъ собою рѣшился прервать путешеств³е. Столько напрасныхъ трудовъ и лишен³й! Безполезное путешеств³е это стоило жизни одному человѣку! И вдобавокъ приходилось возвратиться на бригъ безъ куска угля! Что станется съ экипажемъ, какъ будетъ онъ дѣйствовать подъ вл³ян³емъ Шандона? Но Гаттерасъ уже не могъ бороться.

   Все вниман³е свое онъ обратилъ на приготовлен³я къ обратному пути. Сани были починены; кладь ихъ, значительно, впрочемъ, уменьшившаяся, имѣла всего двѣсти фунтовъ вѣсу. Исправили тавже одежду, изношенную, изорванную, пропитанную снѣгомъ и окостенѣвшую отъ морозовъ. Новыя пимы и лыжи замѣнили старыя, не годивш³яся уже къ употреблен³ю. Для работы этой потребовался цѣлый день 29-го и утро 30-го числа. Впрочемъ, путешественнини не особенно торопились и старались собраться съ силами въ виду предстоящихъ трудовъ обратнаго путешеств³я.

   Втечен³е тридцати шести часовъ, проведенныхъ въ снѣжной избѣ и на льдахъ ложбины, докторъ наблюдалъ Дэка, котораго странныя дѣйств³я казались ему неестественными. Собака безпрестанно бѣгала, описывая круги, которые, казалось, имѣли одинъ общ³й центръ - родъ возвышен³я или бугра, образованнаго наслоен³ями льда. Бѣгая вокругъ этого мѣста, Дэкъ потихоньку лаялъ, нетерпѣливо вилялъ хвостомъ, посматривалъ на своего господина и, казалось, обращался къ нему съ вопросомъ.

   Докторъ приписывалъ тревожное состоян³е собаки присутств³ю трупа Симпсона, котораго его товарищи еще не успѣли похоронить.

   Онъ рѣшился, поэтому, въ тотъже день исполнить этотъ печальный обрядъ, такъ какъ отрядъ долженъ былъ выступить въ путь на другой день съ разсвѣтомъ.

   Бэлль и докторъ, взявъ кирки, спустились въ ложбину. Возвышен³е, указанное Дэкомъ, представляло очень удобное мѣсто для устройства въ немъ могилы. Но трупъ необходимо было зарыть поглубже, чтобы предохранить его отъ когтей медвѣдей.

   Докторъ и Бэлль сняли верхн³е слои рыхлаго снѣга и затѣмъ начали разбивать твердый ледъ. При третьемъ ударѣ кирки, докторъ натвнулся на какой-то твердый, разлетѣвш³йся въ дребезги предметъ. Довторъ подобралъ куски. То были осколви стеклянной фляги.

   Со своей стороны, Бэлль нашелъ закостенѣвш³й отъ холода мѣшокъ, въ которомъ крошки сухарей находились въ полной сохранности.

   - Что это?- пробормоталъ докторъ.

   - Чтобы это могло значить?- спросилъ въ свою очередь Бэлль, переставъ работать.

   Докторъ позвалъ Гаттераса, который немедленно явился на зовъ.

   Дэкъ сильно лаялъ и разгребалъ лапами толстый слой льда.

   - Неужели мы напали на складъ пров³анта?- воскликнулъ докторъ.

   - Быть можетъ,- отвѣтилъ Бэлль.

   - Продолжайте,- сказалъ Гаттерасъ.

   Нашли еще небольшое количество съѣстныхъ припасовъ и четверть ящика пеммикана.

   - Если это кладовая,-сказалъ Гаттерасъ,-то до насъ въ нее навѣдались медвѣди. Посмотрите, провиз³я совсѣмъ испорчена.

   - Да, - отвѣтилъ довторъ, - слѣдуетъ опасаться этого, потому что...

   Онъ не докончилъ фразы: его прервалъ крикъ Бэлля. Отбросивъ одинъ довольно большой кусокъ, Бэлль указалъ на окоченѣвшую, торчавшую изъ подъ льдинъ человѣческую ногу.

   - Трупъ!- вскричалъ докторъ.

   - Это не кладовая, а могила,- замѣтилъ Гаттерасъ.

   То былъ трупъ матроса лѣтъ тридцати; онъ отлично сохранился. На немъ была одежда моряковъ, отправляющихся въ полярныя страны. Докторъ не могъ опредѣлить моментъ его смерти.

   Вслѣдъ за этимъ трупомъ Бэлль открылъ второй трупъ человѣка, лѣтъ пятидесяти, на лицѣ котораго еще видны были слѣды сразившихъ его страдан³й.

   - Не можетъ быть, чтобы это были похороненные трупы!- вскричалъ докторъ.- Эти несчастные поражены смертью въ томъ видѣ, въ какомъ мы нашли ихъ.

   - Вы правы, докторъ,- отвѣтилъ Бэлль.

   - Продолжайте, продолжайте!- сказалъ Гаттерасъ.

   Но Бэлль не осмѣливался работать. Кто могъ сказать, сколько еще человѣческихъ труповъ заключалось въ этой кучѣ льда?

   - Люди эти погибли отъ случайности, которая едва не постигла и насъ,- сказалъ докторъ:- они погребены подъ развалинами обрушившейся снѣговой хижины. Посмотримъ, не остался ли живъ кто-нибудь изъ нихъ.

   Быстро расчистили мѣсто и Бэлль отрылъ еще трупъ, человѣка лѣтъ сорока. Онъ не имѣлъ такого вида, какъ друг³е, и не былъ похожъ на мертвеца. Докторъ наклонился надъ нимъ и казалось подмѣтилъ въ немъ признаки жизни.

   - Онъ живъ!-вскричалъ докторъ.

   Бэлль и Клоубонни перенесли тѣло въ снѣжную хижину, въ то время, какъ неподвижно стоявш³й Гаттерасъ смотрѣлъ на обрушившееся жилье.

   Докторъ донага раздѣлъ несчастнаго, извлеченнаго изъ подъ льда человѣка. Ни малѣйшихъ признаковъ ушиба на немъ не было замѣтно. При помощи Бэлля, Блоубонни сталъ растирать своего новаго пац³ента пропитанною виннымъ спиртомъ ватою и вскорѣ замѣтилъ, что жизнь начала возвращаться къ несчастному. Онъ находился въ состоян³и полнѣйшаго изнеможен³я и не могъ говорить; его языкъ присталъ, такъ сказать, примерзъ къ нёбу.

   Докторъ обыскалъ карманы его одежды, въ которыхъ не оказалось ничего,-никакого документа. Онъ оставилъ Бэлля продолжать растиран³я, а самъ возвратился къ Гаттерасу.

   Капитанъ между тѣмъ изслѣдовалъ снѣжную избушку тщательно осмотрѣлъ ея полъ и шелъ уже навстрѣчу Клоубонни, держа въ рукѣ полуистлѣвш³й обрывокъ конверта, на которомъ можно было прочесть слѣдующ³я слова:

  

  

   - Альтамонтъ!- вскричалъ докторъ, - съ корабля Porpoise, изъ Нью-²орка!

   - Американецъ!- вздрогнувъ сказалъ Гаттерасъ.

   - Я спасу его,- отвѣтилъ энергично докторъ,- ручаюсь въ этомъ, и мы будемъ наконецъ имѣть ключъ къ этой ужасной загадкѣ.

   Онъ возвратился къ тѣлу Альтамонта, а Гаттерасъ, погруженный въ свои мысли, остался около развалинъ снѣговой хижины. Благодаря уходу доктора, къ несчастному американцу возвратилась жизнь, но не сознан³е; онъ ничего не видѣлъ, ничего не слышалъ, не могъ говорить, но, во всякомъ случаѣ, онъ былъ живъ.

   На слѣдующ³й день утромъ Гаттерасъ сказалъ доктору:

   - Намъ необходимо однакожъ подумать объ отъѣздѣ.

   - Чтожъ, отправимся, Гаттерасъ. Сани не нагружены, мы помѣстимъ въ нихъ этого несчастнаго и привеземъ его на бригъ.

   - Распорядитесь,- сказалъ Гаттерасъ.- Но прежде похоронимъ мертвыхъ.

   Двухъ неизвѣстныхъ матросовъ положили подъ развалины снѣжной хижины, а трупъ Симпсона занялъ мѣсто, на которомъ нашли Альтамонта.

   Въ видѣ молитвы, путешественники сказали послѣднее прости своему товарищу и въ семь часовъ тронулись въ путь.

   Такъ какъ двѣ упряжныя собаки околѣли, то Дэкъ добровольно запрягся въ сани и принятую имъ на себя обязанность исполнялъ съ добросовѣстностью и выносливостью гренландской собаки.

   Втечен³е двадцати дней, отъ 31-го января до 19-го февраля, возвратный путь сопровождался такими же затруднен³ями и препятств³ями, какъ и движен³е впередъ. Путешественннки невыносимо страдали отъ низкой температуры, но менѣе отъ мятелей и вѣтровъ.

   Солнце появилось въ первый разъ 31-го января и съ каждымъ днемъ все дольше и дольше оставалось на горизонтѣ. Бэлль и докторъ окончательно выбились изъ силъ; они почти ослѣпли и ко всему еще захромали; плотникъ не могъ идти безъ костылей.

   Хотя Альтамонтъ и былъ живъ, но находился въ состоян³и полной безчувственности. Иногда даже серьезно опасались за его жизнь. Разумный уходъ и крѣпкая натура одержали однако побѣду надъ смертью. Достойный докторъ и самъ нуждался въ пособ³и, такъ какъ здоровье его сильно разстроилось отъ непомѣрныхъ трудовъ.

   Гаттерасъ все думалъ о Forward'ѣ, своемъ бригѣ. Въ какомъ состоян³и онъ найдетъ его? Что произошло на суднѣ? Совладалъ ли Джонсонъ съ Шандономъ и его единомышленниками? Стояли жесток³е холода. Не сожгли ли уже несчастное судно? Пощадили ли его корпусъ и мачты?

   Думая объ этомъ, Гаттерасъ шелъ впереди, какъ бы желая увидѣть первымъ еще издали свой любимый Forward.

   24-го февраля, утромъ, онъ вдругъ остновился. Въ трехъ стахъ шагахъ предъ нимъ показался красноватый отблескъ, надъ которымъ колыхался громадный столбъ чернаго дыма, терявшагося въ сѣромъ заволакивавшемъ небо туманѣ.

   - Дымъ! вскричалъ Гаттерасъ.

   Сердце у него билось съ такою силою, что, казалось, готово было разорваться на части.

   - Посмотрите. Тамъ, тамъ! Дымъ! сказалъ онъ дрогнувшимъ голосомъ подошедшимъ товарищамъ.- Мой бригъ горитъ!

   - Но мы находимся еще въ трехъ миляхъ отъ брига, отвѣтилъ Бэлль,- это горитъ не Forward.

   - Непремѣнно Forward,- подтвердилъ докторъ.- Скрадывая разстоян³я, миражъ приближаетъ къ намъ судно.

   - Впередъ! Впередъ!- вскричалъ Гаттерасъ, выбѣгая по направлен³ю къ замѣченному столбу дыма.

   Товарищи его, оставивъ сани подъ охраною Дэка, бросились за капитаномъ.

   Черезъ часъ они были въ виду брига. Ужасное зрѣлище представилось ихъ взорамъ. Бригъ пылалъ среди таявшихъ вокругъ него льдовъ. Пламя охватило весь корпусъ; южный вѣтеръ доносилъ до слуха Гаттераса зловѣщ³й трескъ.

   Въ пятистахъ шагахъ отъ пылавшаго, судна какой-то человѣкъ съ отчаян³емъ воздѣвалъ къ небу свои руки. Онъ стоялъ безпомощный предъ пожаромъ, въ пламени котораго коробился Forward.

   Этотъ одинок³й человѣкъ былъ - старикъ Джонсонъ. Гаттерасъ подбѣжалъ къ нему.

   - Мой бригъ! Мой бригъ! измѣнившимся голосомъ вскричалъ онъ.

   - Это вы, капитанъ! отвѣтилъ Джонсонъ.- Остановитесь! Ни шагу!

   - Что такое? спросилъ Гаттерасъ.

   - Мерзавцы! отвѣтилъ Джонсонъ.- Они подожгли бригъ и ушли, два дня тому назадъ!

   - Да будутъ они прокляты! вскричалъ Гаттерасъ.

   Вдругъ послѣдовалъ страшный взрывъ; окрестность дрогнула; ледяныя горы склонились на ледяныхъ полянахъ; столбъ дыма поднялся къ облакамъ и Forward, распавшись на части подъ дѣйств³емъ воспламенившагося пороха, исчезъ въ морѣ пламени.

   Докторъ и Бэлль подошли въ это время къ Гаттерасу. Погруженный въ бездну отчаян³я, капитанъ вдругъ встрепенулся.

   - Друзья моц, сказалъ онъ,- трусы обратились въ бѣгство, но люди мужественные должны успѣть въ своихъ замыслахъ! Джонсонъ, Бэлль,- вы крѣпки духомъ; докторъ - вы сильны знан³емъ. Тамъ сѣверный полюсъ! За дѣло! за дѣло!

   Товарищи Гаттераса какъ бы возродились къ новой жизни при мужественныхъ словахъ капитана.

   Во всякомъ случаѣ, ужасно было положен³е этихъ четырехъ человѣкъ и ихъ умирающаго товарища, оставленныхъ безъ всякихъ средствъ, одинокихъ, заброшенныхъ, подъ восьмидесятымъ градусомъ широты, въ глуби полярныхъ странъ, въ области стужи и вѣчныхъ льдовъ!

  

  

  

  

  

   Гаттерасъ задумалъ отважное дѣло, рѣшившись подняться къ сѣверу. Онъ хотѣлъ доставить Англ³и, своей родинѣ, славу открыт³я - сѣвернаго полюса м³ра. Этотъ неустрашимый мореплаватель сдѣлалъ все, что возможно въ предѣлахъ человѣческихъ силъ. Девять мѣсяцевъ онъ боролся съ снѣжными теченьями и бурями; разбивалъ ледяныя горы, взламывалъ снѣжныя поляны, боролся съ зимними холодами гиперборейскихъ странъ; своею экспедиц³ею онъ резюмировалъ работы своихъ предшественниковъ, провѣрилъ и, такъ сказать, возстановилъ истор³ю полярныхъ открыт³й; подвинулся на бригѣ Forward, за предѣлы изслѣдованныхъ морей, наполовину выполнилъ свою задачу - и вдругъ его смѣлые замыслы рухнули! Измѣна или, скорѣе, малодуш³е изнуреннаго тяжкими страдан³ями экипажа и преступное безум³е нѣкоторыхъ коноводовъ, поставили Гаттераса въ безвыходное положн³е: изъ числа восемнадцати человѣкъ, отправившихся съ нимъ на бригѣ, оставалось всего четверо, да и тѣ были брошены безъ всякихъ средствъ, безъ корабля, болѣе чѣмъ въ двухъ тысячахъ пятистахъ миляхъ отъ родины!

   Взрывъ Forward'а, взлетѣвшаго на воздухъ на глазахъ путешественниковъ, лишилъ ихъ послѣднихъ средствъ къ существован³ю.

   Не смотря однако на всѣ невзгоды и неудачи, даже эта ужасная катастрофа не сломила непреклонный духъ Гаттераса. Оставш³еся у него товарищи принадлежали къ числу надежнѣйшихъ людей экипажа; то были геройск³я сердца. Гаттерасъ обратился съ воззван³емъ къ энерг³и и знан³ю доктора, къ преданности Бэлля и Джонсона, къ собственной вѣрѣ въ задуманное дѣло; онъ осмѣлился говорить о надеждѣ въ этомъ отчаянномъ по