Верн Жюль - Приключения капитана Гаттераса

#1123;довательно, станемъ производить углеродъ. Еще мало наполнять кухонную печь углемъ, необходимо также снабжать топливомъ ту драгоцѣнную печь, которую мы носимъ въ самихъ себѣ.

   Независимо отъ такого рода пищи, экипажу предписывалось соблюден³е правилъ самой строгой опрятности. Каждый долженъ былъ принимать ежедневно ванну изъ полузамерзшей воды, доставляемой колодцемъ - превосходное средства для сохранен³я своей естественной теплоты. Докторъ подавалъ собою примѣръ; сначала онъ дѣлалъ это какъ нѣчто долженствовавшее доставить ему наименьшую сумму удовольств³я, но вскорѣ у него не стало этого предлога и онъ началъ находить истинное удовольств³е въ подобнаго рода гиг³еническихъ омовен³яхъ.

   Когда работа, охота или развѣдки вызывали людей на большой холодъ, тогда они особенно заботились о томъ, чтобы не быть "frost-bitten", т. е. не отморозить себѣ как³я либо части тѣла. Въ случаѣ послѣдняго, циркуляц³ю крови возстановляли, натирая пораженное мѣсто снѣгомъ. Впрочемъ, люди съ головы до ногъ одѣтые въ шерстяную одежду, имѣли, кромѣ того, плащи изъ оленьей кожи и панталоны изъ кожи моржей, совершенно непроницаемой для вѣтра.

   Различныя заготовки и передѣлки на бригѣ потребовали около трехъ недѣль времени; все было окончено безъ особыхъ приключен³й. Настало наконецъ 10-е октября.

  

  

   Въ упомянутый день термометръ опустился до трехъ градусовъ ниже точки замерзан³я (-16° стоградусника). Погода стояла довольно тихая; за отсутств³емъ вѣтра, экипажъ довольно легко переносилъ стужу. Гаттерасъ, пользуясь свѣтлымъ днемъ, отправился на развѣдки, прошелъ снѣжныя поляны, поднялся на самую высокую ледяную гору, но ничего не увидѣлъ въ подзорную трубу, кромѣ безконечнаго ряда ледяныхъ горъ и полянъ. Ни одного клочка земли въ виду; повсюду хаосъ въ его печальнѣйшей формѣ. Капитанъ возвратился на бригъ, стараясь опредѣлить вѣроятную продолжительность своего плѣнен³я.

   Охотники и въ числѣ ихъ докторъ, Джемсъ Уэллъ, Симпсонъ, Джонсонъ и Бэлль снабжали бригъ свѣжимъ мясомъ. Птицы исчезли; онѣ отлетѣли на югъ, въ менѣе суровый климатъ. Одинъ только родъ куропатокъ, свойственныхъ полярнымъ странамъ, не бѣжалъ предъ зимнею стужею; бить куропатокъ было не трудно, онѣ водились въ такомъ большомъ количествѣ, что обѣщали экипажу обильный запасъ дичи.

   Не было также недостатка въ медвѣдяхъ, лисицахъ, горностаяхъ и волкахъ. Французск³е, англ³йск³е или норвежск³е охотники не имѣли-бы права жаловаться на недостатокъ дичи; но дѣло въ томъ, что животныя эти на близкое разстоян³е не подпускали къ себѣ охотниковъ. Кромѣ того, ихъ съ трудомъ можно было различить на столь-же бѣлыхъ, какъ и они сами, равнинахъ. До наступлен³я большихъ холодовъ, животныя эти перемѣняютъ свой цвѣтъ и облекаются зимнею одеждою. Докторъ, наперекоръ мнѣн³ю нѣкоторыхъ естествоиспытателей, констатировалъ фактъ, что метаморфоза эта происходитъ не вслѣдств³е понижен³я температуры. Она совершается до октября мѣсяца, являясь, такимъ образомъ, послѣдств³емъ не какой-нибудь физической причины, а свидѣтельствомъ заботливости провидѣн³я, желавшаго дать арктическимъ животнымъ возможность переносить стужу полярныхъ зимъ.

   Часто встрѣчались также морск³я коровы, морск³я собаки,- животныя, извѣстныя подъ общимъ наименован³емъ тюленей. Добыча ихъ въ особенности рекомендовалась охотникамъ какъ изъ-за шкуръ, такъ и жира этихъ животныхъ, очень пригоднаго для отоплен³я. Впрочемъ, печень тюленей, въ случаѣ надобности, могла служить и превосходною пищею. Ихъ насчитывали цѣлыми тысячами, а въ двухъ или трехъ миляхъ на сѣверъ отъ брига ледяная поляна была буквально избуравлена отдушинами этихъ громадныхъ земноводныхъ. Но бѣда въ томъ, что они съ замѣчательнымъ инстинктомъ открывали присутств³е охотниковъ и, раненые, легко скрывались подъ льдомъ.

   Однакожъ, 19-го числа, Симпсону удалось добыть одного изъ нихъ, въ трехъ или четырехстахъ ярдахъ отъ брига. Симпсонъ предварительно изловчился закрыть отдушину тюленя, такъ что животное очутилось въ полной власти охотниковъ. Долго тюлень сопротивлялся, но въ него пустили нѣсколько пуль и, наконецъ, убили. Длиною онъ былъ въ девять футовъ; по громадной головѣ бульдога, по своимъ шестнадцати зубамъ и челюстямъ, большимъ груднымъ плавникамъ, похожимъ на крылья, по своему короткому хвосту, снабженному другою парою плавниковъ, тюлень этотъ служилъ представителемъ морскихъ собакъ. Докторъ, желавш³й сохранить голову тюленя для своей коллекц³и естественной истор³и, а кожу - для будущихъ потребностей, препарировалъ свою находку при помощи одного очень дѣйствительнаго и неубыточнаго средства. Онъ погрузилъ тѣло животнаго въ колодезь, гдѣ тысячи мелкихъ раковъ до послѣдней частички уничтожали мясо тюленя; въ полдня работа ихъ была кончена и притомъ съ искусствомъ, которому могъ-бы позавидовать лучш³й представитель достопочтенной корпорац³и лондонскихъ кожевниковъ.

   Какъ скоро солнце пройдетъ лин³ю осенняго равноденств³я, 11 (23) сентября, въ арктическихъ странахъ начинается зима. Благодѣтельное свѣтило, мало по малу склоняясь къ горизонту, 11 (23) октября совсѣмъ скрылось за горизонтомъ, освѣщая своими косыми лучами вершины ледяныхъ горъ. Докторъ сказалъ ему послѣднее прости ученаго и путешественника,- до февраля онъ уже не увидитъ солнца.

   Не должно, однакожъ, думать, что, втечен³е продолжительнаго отсутств³я дневнаго свѣтила, въ полярныхъ странахъ царитъ полный мракъ. Каждый мѣсяцъ луна, до извѣстной степени, замѣняетъ собою солнце; мы уже не говоримъ объ яркомъ мерцан³и звѣздъ, блескѣ планетъ, частыхъ сѣверныхъ с³ян³яхъ и о рефракц³яхъ, свойственныхъ снѣжнымъ полярнымъ равнинамъ. Впрочемъ, солнце въ моментъ своего наибольшаго южнаго склонен³я, 9 (21-го декабря), приближается еще къ полярному горизонту на тринадцать градусовъ и каждый день, втечен³е нѣсколькихъ часовъ, производитъ нѣкотораго рода сумеречный свѣтъ. Но туманы и снѣжныя мятели зачастую погружаютъ въ полный мракъ эти холодныя страны.

   Однакожъ, до этого времени погода стояла довольно хорошая; одни только куропатки и зайцы имѣли право жаловаться, потому что охотники не оставляли ихъ въ покоѣ. Поставили много капкановъ на лисицъ, но эти лукавыя животныя не попадались въ ловушку; очень не рѣдко они разгребали снѣгъ подъ капканомъ и, не подвергаясь опасности, съѣдали приманку. Докторъ всѣхъ ихъ посылалъ въ чорту, скорбя, однакожъ, о томъ, что онъ вынужденъ предложить сатанѣ такой подарокъ.

   25-го октября, термометръ показывалъ четыре градуса ниже точки замерзан³я (-20° стоградусника). Разразился страшный ураганъ; въ воздухѣ кружился густой снѣгъ, не позвовлявш³й ни одному лучу свѣта достигать до брига. Втечен³е многихъ часовъ на Forward'p3; безпокоились на счетъ участи Бэлля и Симпсона, которыхъ охота завлекла слишкомъ далеко. Они возвратились на бортъ только на слѣдующ³й день. Все время они лежали на льду, завернувшись въ свои оленьи шкуры, а ураганъ, между тѣмъ, проносился надъ ними и покрылъ ихъ сугробомъ снѣга въ пять футовъ высотою. Они чуть было не замерзли, и докторъ много потрудился, чтобъ возстановить въ нихъ подлежащее кровеобращен³е.

   Буря длилась цѣлыхъ восемь дней, и все это время не было возможности выйти наружу. Втечен³е одного дня температура измѣнялась иногда отъ пятнадцати до двадцати градусовъ.

   Во время этихъ невольныхъ досуговъ, каждый жилъ своею отдѣльною жизнью. Одни спали, друг³е курили, третьи разговаривали въ полголоса и замолкали при приближен³и доктора или Джонсона. Между людьми экипажа не существовало уже никакой нравственной связи. Собирались они только по вечерамъ на общую молитву, да по воскреснымъ днямъ на чтен³е библ³и и богослужен³е.

   Клифтонъ разсчиталъ, что за семьдесятъ восьмымъ градусовъ его прем³я достигаетъ суммы трехсотъ семидесяти пяти фунтовъ стерлинговъ; сумму эту онъ находилъ довольно кругленькою, и дальше ея честолюб³е Клифтона не простиралось. Его мнѣн³е охотно раздѣляли друг³е матросы, разсчитывая въ свое удовольств³е попользоваться деньгами, пр³обрѣтенными цѣною такихъ трудовъ.

   Гаттерасъ почти не показывался, не участвовалъ ни въ охотѣ, ни въ прогулкахъ и нисколько не интересовался метеорологическими явлен³ями, которыми восхищался докторъ. Онъ жилъ одною лишь мыслью, резюмировавшеюся въ двухъ словахъ: "сѣверный полюсъ", и ждалъ только минуты, когда свободный Forward свова отправится въ свое опасное плаван³е.

   Вообще, на бригѣ царило самое печальное настроен³е. И въ самомъ дѣлѣ, ничего не могло быть грустнѣе вида этого плѣненнаго судна, котораго формы искажались подъ толстымъ слоемъ льда; Forward ни на что не былъ похожъ; предназначавш³йся для движен³я, онъ не могъ тронуться съ мѣста; его превратили въ деревянный домъ, въ амбаръ, въ неподвижное жилище, его - могучаго бойца съ вѣтрами и бурями! Эта аномал³я, это фальшивое положен³е наполняли душу моряковъ невыразимымъ чувствомъ тревоги и скорби.

   Во время часовъ бездѣйств³я, докторъ приводилъ въ порядокъ свои путевыя записки, въ точности воспроизведенныя въ настоящемъ разсказѣ; онъ ни минуты не сидѣлъ безъ дѣла и его ровное расположен³е духа никогда не измѣнялось. Съ удовольств³емъ замѣчая, что настаетъ конецъ бури, онъ готовился приняться за свои обычныя занят³я охотника.

   3-го ноября, въ шесть часовъ утра, при температурѣ въ шесть градусовъ ниже точки замерзан³я (-21° стоградусника), Клоубонни отправился на охоту, въ сопровожден³и Джонсона и Бэлля. Ледяныя поляны стлались гладкою скатертью. Снѣгъ, выпавш³й въ большомъ количествѣ втечен³е предшествовавшихъ дней, затвердѣлъ отъ мороза и представлялъ довольно удобную для ходьбы почву; въ воздухѣ стояла сухая и острая стужа; луна ярко свѣтила и производила дивную игру свѣта на малѣйшихъ шероховатостяхъ ледяныхъ полянъ; слѣды шаговъ, освѣщенные по краямъ, тянулись блестящею полосою за охотниками, которыхъ больш³я тѣни съ удивительною отчетливостью выдѣлялись на льду.

   Докторъ взялъ съ собою своего друга Дэка, вполнѣ основательно предпочитая его гренландскимъ собакамъ, такъ какъ послѣдн³я на охотѣ оказываютъ мало пользы и, повидимому, не обладаютъ священнымъ огнемъ, свойственнымъ собакамъ умѣреннаго пояса. Дэкъ бѣгалъ, обнюхивалъ дорогу и нерѣдко дѣлалъ стойку предъ свѣжими еще слѣдами медвѣдей. Несмотря, однако, на его искусство, охотники, послѣ двухчасовой ходьбы, не нашли ни одного зайца.

   - Неужели вся дичь отправилась на югъ?- сказалъ докторъ, останавливаясь у подошвы одного холма.

   - Вѣроятно, отвѣтилъ Бэлль.

   - Не думаю - сказалъ Джонсонъ; зайцы, лисицы и медвѣди освоились съ здѣшнимъ климатомъ. По моему, исчезновен³е ихъ обусловливается послѣднею бурею; но они появятся съ первымъ южнымъ вѣтромъ. Если бы рѣчь шла объ оленяхъ или мускусовыхъ быкахъ - это было бы другое дѣло.

   - Однакожъ, на островахъ Мельвиля эти животныя встрѣчаются большими стадами,- сказалъ докторъ. Правда, островъ этотъ находятся гораздо южнѣе. Во время своихъ зимовокъ, Парри всегда имѣлъ достаточный запасъ превосходной дичи.

   - Мы не на столько счастливы,- отвѣтилъ Бэлль, впрочемъ мы не имѣли бы права жаловаться, если бы намъ удалось запастись хоть медвѣжьимъ мясомъ.

   - Въ этомъ именно и затруднен³е,- сказалъ докторъ.- Мнѣ кажется, что медвѣдей черезчуръ ужъ мало; они слишкомъ осторожны и не на столько еще цивилизованы, чтобы добровольно подставлять лобъ подъ пули.

   - Белль говоритъ о мясѣ медвѣдей,- сказалъ Джонсонъ,- но въ настоящее время жиръ этихъ животныхъ для насъ важнѣе ихъ мяса и мѣха.

   - Истинная правда, Джонсонъ,- отвѣтилъ Бэлль.

   - A ты все думаешь о топливѣ?

   - Да и какъ не думать! При самой строгой эконом³и, у насъ хватитъ угля не больше какъ на три недѣли.

   - Да,- сказалъ докторъ,- а это очень опасно. Теперь только первыя числа ноября, а между тѣмъ февраль - самый холодный мѣсяцъ въ полярныхъ странахъ. Во всякомъ случаѣ, за недостаткомъ медвѣжьяго жира, мы можемъ разсчитывать на жиръ тюленей.

   - Не на долго, докторъ,- отвѣтилъ Джонсонъ,- потому что въ непродолжительномъ времени они уйдутъ отъ насъ. По причинѣ-ли холодовъ или изъ страха, но вскорѣ тюлени не станутъ выходить на поверхность льда.

   - Въ такомъ случаѣ,- сказалъ докторъ,- намъ не остается ничего, кромѣ медвѣдей. Говоря по правдѣ, это самыя полезныя животныя здѣшнихъ странъ, потому что они доставляютъ необходимыя человѣку пишу, одежду, освѣщен³е и отоплен³е. Слышишь, Дэкъ,- прибавилъ докторъ, лаская собаку,- какъ нужны медвѣди; постарайся, другъ мой, постарайся.

   Дэбъ обнюхивалъ въ это время ледъ; поощренный голосомъ и ласками доктора, онъ вдругъ, съ быстротою стрѣлы, бросился впередъ. Дэкъ громко лаялъ и, несмотря на отдален³е, его лай ясно доносился до охотниковъ.

   Сила, съ какою распространяется звукъ при низкой температурѣ, составляетъ чрезвычайно замѣчательное явлен³е, съ которымъ по напряженности можетъ сравниться только блескъ звѣздъ полярнаго небосклона. Лучи свѣта и звуковыя волны распространяются на значительныя разстоян³я, особенно во время сухихъ и холодныхъ гиперборейскихъ ночей.

   Охотники, прислушиваясь къ отдаленному лаю, отправились по слѣдамъ Дэка. Пройдя одну милю, они едва переводили дыхан³е, потому что дѣятельность легкихъ быстро слабѣетъ въ холодной атмосферѣ. Дэкъ стоялъ въ пятидесяти шагахъ отъ какой-то громадной массы, покачивавшейся на вершинѣ ледяного возвышен³я.

   - Наше желан³е сбылось!- вскричалъ докторъ, взводя курокъ ружья.

   - Медвѣдь и, притомъ, изъ крупныхъ,- сказалъ Бэлль.

   - Да и странный какой-то,- добавилъ Джонсонъ, готовясь выстрѣлить послѣ своихъ товарищей.

   Дэкъ бѣшено лаялъ. Бэлль подошелъ шаговъ на двадцать и выстрѣлилъ, но, повидимому, промахнулся, потому что животное продолжало покачивать головою.

   Подошедш³й въ свою очередь Джонсонъ тщательно прицѣлился и спустилъ курокъ.

   - Опять ничего!- вскричалъ докторъ.- Проклятая рефракц³я! Мы далеко не подошли на выстрѣлъ... Никогда, значитъ, нельзя привыкнуть къ этому! Медвѣдь находится отъ насъ больше чѣмъ въ тысячѣ шагахъ!

   - Впередъ!- отвѣтилъ Бэлль.

   Охотники быстро направлялись къ животному, которое нисколько не испугалось выстрѣловъ! Казалось, оно было огромнаго роста; но не взирая на опасность, соединенную съ нападен³емъ на такого звѣря, охотники напередъ уже торжествовали свою побѣду. Подойдя поближе, они выстрѣлили; медвѣдь, по всѣмъ вѣроят³ямъ, смертельно раненый, сдѣлалъ огромный прыжокъ и упалъ у подошвы возвышен³я.

   Дэкъ бросился къ нему.

   - Вотъ медвѣдь, съ которымъ не трудно было справиться,- сказалъ докторъ.

   - Три только выстрѣла - и онъ уже повалился,- презрительно замѣтилъ Бэлль.

   - Странно!- пробормоталъ Джонсонъ.

   - Быть можетъ, мы явились именно въ ту минуту, когда онъ умиралъ отъ старости,- засмѣялся докторъ.

   - Старый ли, молодой ли, а все же - добыча эта законная.

   Говоря такимъ образомъ, охотники подошли къ возвышен³ю и, къ своему крайнему изумлен³ю, увидѣли, что Дэкъ теребилъ трупъ бѣлой лисицы!

   - Это ужь черезчуръ!- вскричалъ Бэлль.

   - Стрѣляли по медвѣдю, а убили лисицу!- сказалъ докторъ.

   Джонсонъ не зналъ, что и отвѣтить.

   - Опять рефракц³я, вѣчно рефракц³я!- вскричалъ докторъ со смѣхомъ, смѣшаннымъ съ досадою.

   - Какъ это докторъ?- спросилъ Бэлль.

   - Да такъ же, другъ мой. Рефракц³я ввела насъ въ заблужден³е какъ относительно разстоян³я, такъ относительно и величины животнаго, и подъ шкурою лисицы заставила насъ видѣть - медвѣдя. Охотники нерѣдко дѣлали так³е промахи при равныхъ услов³яхъ. Значитъ, мы только понапрасно предавались пр³ятнымъ мечтан³ямъ.

   - Медвѣдь или лисица, все равно - съѣдимъ,- сказалъ Джонсонъ. Возьмемъ ее.

   Но въ ту минуту, когда Джонсонъ хотѣлъ было взвалить себѣ на плечи лисицу, онъ вдругъ вскричалъ:

   - Это ужъ изъ рукъ вонъ!

   - Что такое?- спросилъ докторъ.

   - Посмотрите, докторъ. На этой лисицѣ - ошейникъ!

   - Ошейникъ? - переспросилъ докторъ, наклоняясь къ животному.

   Дѣйствительно, на бѣломъ мѣху лисицы виднѣлся полуистертый мѣдный ошейникъ, на которомъ, какъ казалось доктору, была начертана какая-то надпись. Въ одинъ мигъ докторъ снялъ ошейникъ, повидимому, давно уже надѣтый на шею этого животнаго.

   - Что это значитъ?- спросилъ Джонсонъ.

   - Это значитъ,- отвѣтилъ докторъ,- что мы убили лисицу, пойманную Джемсомъ Россомъ въ 1848 году.

   - Возможно-ли?- вскричалъ Бэлль.

   - Это не подлежитъ ни малѣйшему сомнѣн³ю. Мнѣ очень жаль, что мы убили несчастное животное. Во время своей зимовки, Джемъ Россъ вздумалъ наловить капканами бѣлыхъ лисицъ, которымъ надѣли на шею мѣдные ошейники, обозначивъ на послѣднихъ мѣстонахожден³е кораблей Enterprise и Investigator и запасовъ продовольств³я. Лисицы проходятъ громадныя пространства, отыскивая себѣ пищу, и Джемсъ Россъ надѣялся, что хотя одно изъ этихъ животныхъ попадетъ въ руки кого-либо изъ людей экспедиц³и Франклина. Вотъ вамъ и все объяснен³е. И это несчастное животное, которое нѣкогда могло-бы спасти жизнь двухъ экипажей, безполезно погибло отъ нашихъ пуль.

   - Ѣсть ее мы не станемъ,- сказалъ Джонсонъ. И то сказать - двѣнадцатилѣтняя лисица! Во всякомъ случаѣ мы сохранимъ ея шкуру въ память объ этой курьезной встрѣчѣ.

   Джонсонъ взвалилъ себѣ лисицу на плечи и охотники отправились на бригъ, ор³ентируясь по звѣздамъ. Ихъ экспедиц³я не осталась, однакожъ, вполнѣ безплодною, потому что на возвратномъ пути они набили множество куропатокъ.

   За часъ до прихода охотниковъ на бригъ одинъ феноменъ въ высшей степени изумилъ доктора: то былъ, въ полномъ значен³и этого слова, дождь падающихъ звѣздъ.

   Насчитать ихъ можно было цѣлыя тысячи; звѣзды сыпались какъ ракеты въ фейерверкѣ. Свѣтъ луны померкъ. Глаза не могли насытиться созерцан³емъ дивнаго зрѣлища, длившагося втечен³е многихъ часовъ. Такой метеоръ наблюдали Моравск³е Братья въ Гренланд³и, въ 1799 году. Казалось, что небо устроило землѣ праздникъ подъ безотрадными полярными широтами. По возвращен³и на бригъ докторъ всю ночь наблюдалъ великолѣпное зрѣлище, прекратившееся къ семи часамъ утра, среди полнѣйшаго затишья въ атмосферѣ.

  

   Добыть медвѣдей, казалось, не было никакой возможности, но 4-го, 5-го и 6-го ноября убили нѣсколько тюленей. Вѣтеръ перемѣнился, температура поднялась на нѣсколько градусовъ и опять начались жесток³я снѣжныя мятели. Не было возможности выйти изъ брига, борьба съ сыростью представляла непреодолимыя затруднен³я. Въ концѣ каждой недѣли конденсаторы заключали въ себѣ по нѣсколько ведеръ льда. 15-го ноября погода снова перемѣнилась, и термометръ, подъ дѣйств³емъ извѣстныхъ атмосферическихъ вл³ян³й, опустился до двадцати четырехъ градусовъ ниже точки замерзан³я (-31° стоградусника). То была самая низкая, наблюдаемая до тѣхъ поръ температура. Такую стужу легко выносить при тихой погодѣ, но, къ несчаст³ю, въ послѣднее время свирѣпствовалъ вѣтеръ, который, казалось, былъ наполненъ острыми, разсѣкавшими воздухъ ножами. Крайне было досадно, что бригъ попалъ въ такой плѣнъ, потому что окрѣпнувш³й отъ холоднаго вѣтра снѣгъ представлялъ уже твердую опору и докторъ могъ-бы предпринять какую-нибудь далекую экскурс³ю.

   Замѣтимъ, однакожъ, что всякое усиленное движен³е при такой стужѣ ведетъ за собою одышку и человѣкъ не можетъ производить въ этомъ случаѣ и четвертой доли своего обычнаго труда. Употреблять желѣзные инструменты также нельзя, потому что рука, неосторожно схватывая ихъ, испытываетъ ощущен³е обжога, и куски кожи остаются на взятомъ въ попыхахъ предметѣ.

   Запертый на бригѣ экипажъ прогуливался каждый день по два часа на покрытой палубѣ, гдѣ матросамъ позволялось курить, такъ какъ въ общей комнатѣ употреблен³е табака воспрещалось.

   Какъ скоро огонь въ печи ослабѣвалъ, немедленно появлялся на стѣнахъ и въ пазахъ пола ледъ и не оставалось тогда ни одной скобы, ни одного желѣзнаго гвоздя, ни одной металлической пластинки, которые-бы не покрывались мгновенно слоемъ ледяныхъ кристалловъ.

   Внезапность этого явлен³я крайне изумляла доктора. Выдыхаемые людями водяные пары сгущались въ воздухѣ и, переходя изъ газообразнаго состоян³я въ твердое, падали вокругъ нихъ въ видѣ снѣга. Въ нѣсколькихъ шагахъ отъ печи холодъ уже дѣйствовалъ съ своею обычною энерг³ею, поэтому матросы обыкновенно сидѣли близъ огня, плотно прижавшись другъ къ другу.

   Однакожъ докторъ совѣтовалъ имъ пр³учаться и привыкать въ суровой температурѣ, не сказавшей еще своего послѣдняго слова. Онъ совѣтовалъ матросамъ мало по малу подвергать свое тѣло дѣйств³ю холода и подавалъ собою примѣръ всей командѣ. Но лѣнь или состоян³е оцѣпенѣн³я приковывали каждаго къ своему мѣсту, которое никто не хотѣлъ оставить, предпочитая всему сонъ даже въ нездоровомъ теплѣ.

   По мнѣн³ю доктора, переходъ изъ теплой комнаты на сильную стужу не представляетъ неудобства и сопряженъ съ опасностью только для людей, покрытыхъ испариною. Въ подтвержден³е своего мнѣн³я докторъ приводилъ мног³е примѣры, но его совѣты не производили никакого или почти никакого дѣйств³я.

   Что касается Гаттераса, то, повидимому, онъ не чувствовалъ дѣйств³я низкой температуры. Онъ молча прогуливался, не ускоряя и не замедляя своихъ шаговъ. Неужели холодъ не вл³ялъ на его мощную организац³ю? Или онъ обладалъ тѣмъ источникомъ животной теплоты, котораго требовалъ отъ своихъ матросовъ, и настолько былъ поглощенъ своею idée fixe, что становился невоспр³имчивымъ ко внѣшнимъ вл³ян³ямъ? Экипажъ съ удивлен³емъ смотрѣлъ, какъ капитанъ подвергался стужѣ въ двадцать четыре градуса ниже точки замерзан³я; часто Гаттерасъ отлучался съ брига на нѣсколько часовъ, но по возвращен³и на лицѣ его не замѣчалось ни малѣйшихъ признаковъ озноба.

   - Удивительный человѣкъ,- сказалъ однажды докторъ Джонсону; онъ просто изумляетъ меня. Онъ носитъ въ себѣ раскаленную печь. Это одна изъ самыхъ могучихъ натуръ, какую только мнѣ приводилось наблюдать въ жизни!

   - Дѣйствительно,- отвѣчалъ Джонсонъ,- онъ ходитъ на открытомъ воздухѣ, одѣтый не теплѣе, какъ въ ³юнѣ мѣсяцѣ.

   - Одежда не имѣетъ тутъ особенно большаго значен³я,- замѣтилъ докторъ. И въ самомъ дѣлѣ, къ чему тепло одѣвать того, кто самъ по себѣ не производитъ теплоты? Это все равно, что стараться согрѣть кусокъ льда, закутавъ его въ шерстяное одѣяло. Но Гаттерасъ въ этомъ не нуждается. Такова уже его натура и я нисколько-бы не удивился, если подлѣ него было-бы такъ-же тепло, какъ подлѣ раскаленныхъ углей.

   Джонсонъ, которому было поручено каждое утро очищать колодезь, замѣтилъ, что ледъ имѣетъ болѣе десяти футовъ толщины.

   Почти каждую ночь докторъ могъ наблюдать великолѣпныя сѣверныя с³ян³я. Отъ четырехъ до восьми часовъ вечера небо легко окрашивалось на сѣверѣ; позже окраска эта принимала правильную форму блѣдно-желтой каймы, которая концами своими какъ-бы опиралась на ледяныя поляны. Мало по малу свѣтлая кайма подвигалась по направлен³й магнитнаго мерид³ана и покрывалась темноватыми полосами; затѣмъ свѣтлыя волны разливались, удлиннялись, уменьшаясь или увеличиваясь въ блескѣ. Достигнувъ зенита, метеоръ представлялъ взору восхищеннаго наблюдателя массу дугъ, тонувшихъ въ красныхъ, желтыхъ и зеленыхъ волнахъ свѣта. Ослѣпительное, несравненное зрѣлище! Вскорѣ мног³я дуги собирались въ одномъ мѣстѣ, образовывали великолѣпные круги, сливались одна съ другою, великолѣпное с³ян³е меркло, ярк³е лучи принимали блѣдные, слабые, неясные оттѣнки, и дивный феноменъ, померкш³й, почти погасш³й, мало по малу расплывался на югѣ въ потемнѣвшихъ грядахъ облаковъ.

   Нельзя себѣ представить все очарован³е подобнаго рода картины подъ высокими широтами, менѣе чѣмъ въ восьми градусахъ разстоян³я отъ полюса. Сѣверныя с³ян³я, видимыя иногда въ умѣренномъ поясѣ, не даютъ объ этомъ гранд³озномъ явлен³и природы даже слабаго понят³я. Всевышн³й Творецъ проявилъ въ полярныхъ странахъ самыя дивныя дѣла рукъ своихъ.

   Очень часто на небѣ появлялись ложныя луни, усиливая собою блескъ ночнаго свѣтила. Нерѣдко также простыя кольца образовывались вокругъ луны, ярко сверкавшей въ центрѣ свѣтозарныхъ круговъ.

   26-то ноября, былъ большой приливъ и вода сильно была изъ колодца. Толстый слой льда какъ-бы колыхался отъ морской зыби; зловѣщ³й трескъ льдинъ свидѣтельствовалъ о подводной борьбѣ. Къ счаст³ю, бригъ былъ укрѣпленъ вполнѣ надежно, только цѣпи его сильно гремѣли. Впрочемъ, въ предупрежден³е несчастной случайности, Гаттерасъ приказалъ закрѣпить якоря.

   Слѣдующ³е дни были еще холоднѣе; небо заволоклось туманомъ; вѣтеръ разметывалъ въ воздухѣ снѣжные сугробы. Трудно было опредѣлить, гдѣ зарождалась снѣжная мятель: на небѣ, или на ледяныхъ полянахъ. Въ воздухѣ царила какая-то невыразимая сумятица.

   Экипажъ занимался различными работами, изъ которыхъ главная состояла въ приготовлен³и моржоваго жира и сала, немедленно превращавшихся въ ледъ. Послѣдн³й топорами рубили на куски, по твердости не уступавш³е мрамору; такимъ образомъ собрали боченковъ двѣнадцать сала и жира.

   28-го ноября термометръ опустился до тридцати двухъ градусовъ ниже точки замерзан³я (-36° стоградусника). Угля оставалось только на десять дней и всѣ съ ужасомъ ждали той минуты, когда запасъ топлива совершенно истощится.

   Въ видахъ эконом³и, Гаттерасъ приказалъ прекратить топку печей въ каютъ-кампан³и, поэтому Шандонъ, докторъ и самъ Гаттерасъ должны были раздѣлять съ экипажемъ общее помѣщен³е. Гаттерасъ вошелъ, такимъ образомъ, въ частыя сношен³я съ матросами, которые нерѣдко бросали на него оторопѣлые, а зачастую и свирѣпые взоры. Онъ слышалъ ихъ жалобы, упреки и даже угрозы, но не могъ подвергать ослушниковъ взыскан³ю. Казалось, онъ былъ глухъ ко всякаго рода замѣчан³ямъ. Онъ не требовалъ мѣста у огня и, не говоря ни слова, скрестивъ на груди руки, сидѣлъ гдѣ нибудь въ углу.

   Не смотря на совѣты доктора, Пэнъ и его друзья не дѣлали ни малѣйшаго моц³она, цѣлые дни проводили у печи или лежали, закутавшись одѣялами, на своихъ койкахъ. Здоровье ихъ разстроилось, реагировать противъ гибельнаго дѣйств³я климата они не могли и потому не удивительно, что на бригѣ вскорѣ обнаружилась цынга.

   Докторъ давно уже началъ каждое утро выдавать экипажу лимонный сокъ и известковыя лепешки. Но эти предохраняющ³я, обыкновенно вполнѣ дѣйствительныя средства оказывали на этотъ разъ лишь незначительное дѣйств³е, и болѣзнь, слѣдуя обычнымъ путемъ развит³я, не замедлила обнаружить свой страшные симптомы.

   Тяжело было видѣть несчастныхъ, которыхъ мускулы и нервы сокращались отъ страдан³й. Ноги ихъ страшно распухли и покрылись темно-синими пятнами; десны сочились кровью, а распухшими губами они производили как³е-то неясные звуки; совершенно переродившаяся, дефибринизированная кровь не доставляла въ конечностямъ тѣла обычныхъ элементовъ, необходимыхъ для поддержан³я въ нихъ жизни.

   Клифтонъ первый заболѣлъ этимъ страшнымъ недугомъ, а вскорѣ послѣ него слегли въ постель Грипперъ, Брентонъ и Стронгъ. Тѣ матросы, которые еще были пощажены болѣзнью, не могли избѣжать вида страдан³й своихъ товарищей, потому что другаго общаго помѣщен³я не было. Приходилось всѣмъ жить вмѣстѣ, и вскорѣ общая комната превратилась въ больницу, такъ какъ изъ восемнадцати человѣкъ экипажа тринадцать въ короткое время заболѣли цынгою. Пэну, повидимому, суждено было избѣжать болѣзни; этимъ онъ былъ обязанъ своей замѣчательно крѣпкой натурѣ. У Шандона обнаружились было первые симптомы цынги, но тѣмъ дѣло и кончилось, и благодаря моц³ону, здоровье помощника капитана находилось въ довольно удовлетворительномъ состоян³и.

   Докторъ съ полнѣйшимъ самоотвержен³емъ ходилъ за больными; но у него сжималось сердце при видѣ страдан³й, которыя онъ не могъ облегчить. По мѣрѣ возможности, онъ старался развлекать удрученный недугомъ экипажъ. Его слова утѣшен³я, его философск³я разсужден³я и счастливыя выходки облегчали матросамъ переносить томительное однообраз³е длинныхъ дней страдан³я; онъ читалъ больнымъ вслухъ; удивительная память Клоубонни доставляла ему запасъ забавныхъ разсказовъ, которыми онъ дѣлился съ здоровыми, когда они стояли вокругъ печи. Но стоны больныхъ, ихъ жалобы, крики отчаян³я прерывали порою его рѣчь и, не окончивъ разсказа, докторъ возвращался къ роли заботливаго и преданнаго врача.

   Впрочемъ, самъ докторъ былъ здоровъ и не худѣлъ. Его тучность замѣняла ему самую теплую одежду. По словамъ Клоубонни, онъ очень доволенъ тѣмъ, что одѣтъ, подобно моржамъ или китамъ, которые, благодаря покрывающему ихъ толстому слою жира, легко переносятъ стужу арктическаго климата.

   Что касается Гаттераса, то онъ ничего не чувствовалъ ни въ физическомъ, ни въ нравственномъ отношен³и. Казалось, страдан³я экипажа не трогали его. Но, быть можетъ, онъ только не позволялъ своему чувству высказываться; внимательный наблюдатель могъ бы порою подмѣтить, что въ его желѣзной груди бьется человѣческое сердце.

   Докторъ анализировалъ, изучалъ его, но не могъ классифицировать эту удивительную организац³ю, этотъ неестественный темпераментъ.

   Между тѣмъ термометръ понизился еще больше; мѣсто прогулокъ на палубѣ опустѣло; однѣ только гренландск³я собаки ходили по немъ и жалобно выли.

   У печи постоянно стоялъ часовой, поддерживавш³й въ ней горѣн³е. Не слѣдовало допускать, чтобы огонь погасалъ: какъ скоро онъ ослабѣвалъ, стужа проникала въ комнату, стѣны покрывались льдомъ, и сырыя испарен³я, мгновенно сгущаясь, осаждались снѣгомъ на злополучныхъ обитателяхъ брига.

   Среди такихъ, невыразимыхъ страдан³й наступило, наконецъ, 8-е число декабря; утромъ, по своему обыкновен³ю, докторъ отправился взглянуть на термометръ, находивш³йся на палубѣ, и нашелъ, что ртуть въ чашечкѣ инструмента замерзла.

   - Сорокъ четыре градуса ниже точки замерзан³я!- ужаснулся докторъ.

   Въ этотъ день въ печь бросили послѣднюю горсть угля.

  

  

   Наступила минута отчаян³я. Мысль о смерти, о смерти отъ холода, предстала во всемъ своемъ ужасѣ; послѣдняя горсть угля горѣла съ зловѣщимъ трескомъ; огонь готовъ былъ потухнуть, температура въ помѣщен³и значительно понизилась. Джонсонъ отправился за новымъ топливомъ, доставленнымъ морскими животными, наполнилъ имъ печь, прибавилъ пакли, смѣшанной съ замерзшимъ жиромъ, и такимъ образомъ возстановилъ въ комнатѣ достаточную степень тепла. Запахъ сала былъ невыносимъ; но какимъ же образомъ избѣжать его? Самъ Джонсонъ сознавалъ, что новое топливо оставляетъ желать многаго и не имѣло бы успѣха въ домахъ жителей Ливерпуля.

   - Однакожъ,- сказалъ онъ,- этотъ непр³ятный запахъ можетъ имѣть благ³е результаты.

   - Как³е именно?- спросилъ плотникъ.

   - Онъ приманитъ медвѣдей, вообще очень падкихъ до подобнаго рода запаховъ.

   - A зачѣмъ намъ медвѣди?- спросилъ Бэлль.

   - На тюленей разсчитывать нечего,- отвѣтилъ Джонсонъ.- Они скрылись, и, притомъ, на долго, и если съ своей стороны и медвѣди не доставятъ намъ топлива, то я не знаю, что станется съ нами.

   - Да, Джонсонъ; наша участь далеко не обезпечена... наше положен³е ужасно. И если намъ не удастся запастись такимъ топливомъ... то не знаю, въ какому средству...

   - Одно только еще средство и остается!..

   - Только одно?- спросилъ Бэлль.

   - Да, Бэлль, въ крайнемъ случаѣ... Впрочемъ, капитанъ никогда... Но, быть можетъ, придется прибѣгнуть и въ этому средству.

   Старикъ Джонсонъ печально покачалъ годовою и погрузился въ размышлен³я, которыя Бэлль не хотѣлъ прерывать. Онъ зналъ, что этихъ кусковъ жира, съ такимъ трудомъ добытыхъ, не хватитъ больше, какъ на восемь дней, даже при соблюден³и самой строгой эконом³и.

   Джонсонъ не ошибся. Нѣсколько медвѣдей, привлеченныхъ запахомъ жира, были замѣчены невдалекѣ отъ Forward'а. Здоровые матросы пустились за ними въ погоню; но медвѣди бѣгаютъ съ замѣчательною быстротою и одарены чутьемъ, дающимъ имъ возможность избѣгать всѣхъ охотничьихъ уловокъ. Не было никакой возможности приблизиться къ нимъ, и пули, пущенныя самыми искусными стрѣлками, не достигли своей цѣли.

   Экипажу брига грозила серьезная опасность умереть отъ холода; онъ не выдержалъ бы и сорока восьми часовъ, если бы внѣшняя температура проникла въ общее помѣщен³е. Каждый съ ужасомъ видѣлъ, что топливо на исходѣ.

   Наконецъ, 20-го декабря, въ три часа пополудни, все топливо вышло. Огонь погасъ, матросы, стоявш³е вокругъ печи, угрюмо поглядывали другъ на друга. Одинъ только Гаттерасъ неподвижно сидѣлъ въ углу; докторъ, по своему обыкновен³ю, тревожно ходилъ по комнатѣ; онъ положительно не звалъ, какъ извернуться въ настоящемъ случаѣ.

   Температура мгновенно опустилась на семь градусовъ ниже нуля (-22° стоградусника).

   Но если докторъ сталъ втупикъ, если онъ не зналъ, что дѣлать, то другимъ это было хорошо извѣстно. Шандонъ, спокойный и рѣшительный, Пэнъ, сверкая гнѣвными глазами, и два или три ихъ товарища, которые могли еще двигаться, подошли въ Гаттерасу.

   - Капитанъ! - сказалъ Шандонъ.

   Гаттерасъ, погруженный въ размышлен³я, не слышалъ его.

   - Капитанъ! - повторилъ Шандонъ, дотронувшись до него рукою.

   - Что такое?- спросилъ Гаттерасъ.

   - Капитанъ, у насъ нѣтъ топлива.

   - Такъ что-жь?- отвѣтилъ Гаттерасъ.

   - Если вы желаете, чтобы мы умерли отъ холода,- съ жестокою ирон³ею сказалъ Шандонъ,- то мы покорнѣйше просимъ васъ увѣдомить насъ объ этомъ.

   - Я желаю,- важнымъ голосомъ отвѣтилъ Гаттерасъ,- чтобы каждый исполнялъ свою обязанность до конца.

   - Есть нѣчто выше обязанностей, капитанъ,- сказалъ Шандонъ,- и это - право самосохранен³я. Повторяю вамъ, что у насъ нѣтъ топлива, и если настоящее положен³е вещей продлится два дня, то никто изъ насъ не останется въ живыхъ.

   - Дровъ у меня нѣтъ,- глухо отвѣтилъ Гаттерасъ.

   - Въ такомъ случаѣ,- дерзко вскричалъ Пэнъ,- ихъ можно нарубить тамъ, гдѣ они есть.

   Гаттерасъ поблѣднѣли отъ гнѣва.

   - Гдѣ же это?- сказалъ онъ.

   - На бригѣ,- грубо отвѣтилъ Пэнъ.

   - На бригѣ? - повторилъ капитанъ, сжавъ кулаки и сверкнувъ глазами.

   - Разумѣется,- отвѣтилъ Пэнъ.- Когда судно не можетъ нести свой экипажъ, тогда судно это жгутъ.

   Въ началѣ этой фразы Гаттерасъ схватилъ топоръ; въ концѣ ея топоръ уже былъ занесенъ надъ головою Пэна.

   - Негодяй!- вскричалъ Гаттерасъ.

   Докторъ бросился съ Пэну и оттолкнулъ его; опустивш³йся топоръ глубоко вонзился въ полъ. Джонсонъ, Бэлль и Симпсонъ, стоя подлѣ Гаттераса, казалось, рѣшились защищать его. Но вдругъ съ коекъ, превратившихся въ смертные одры, послышались жалобные, тоскливые, скорбные голоса:

   - Огня! огня!- стонали несчастные больные, продрогнувш³е подъ своими одѣялами.

   Гаттерасъ преодолѣлъ себя и, помолчавъ нѣсколько мгновен³й, спокойнымъ голосомъ сказалъ:

   - Если уничтожить бригъ, то какъ мы возвратимся въ Англ³ю?

   - Быть можетъ,- отвѣтилъ Джонсонъ,- можно сжечь менѣе существенныя части судна, напримѣръ, борты, ванты...

   - Шлюпки все-таки останутся,- говорилъ Шандонъ.- Впрочемъ, что мѣшаетъ намъ построить новое судно изъ остатковъ брига?...

   - Никогда!- вскричалъ Гаттерасъ.

   - Однако.... возвысивъ голосъ, замѣтили нѣкоторые матросы.

   - У насъ много виннаго спирта,- отвѣтилъ Гаттерасъ.- Сожгите его до послѣдней капли.

   - Что-жъ, если спиртъ, такъ спиртъ,- сказалъ Джонсонъ съ беззаботностью, которой далеко не чувствовалъ.

   При помощи большихъ свѣтиленъ, пропитанныхъ спиртомъ, блѣдное пламя котораго стлалось по стѣнкамъ печи, Джонсонъ успѣлъ на нѣсколько градусовъ поднять температуру помѣщен³я.

   Втечен³е нѣсколькихъ дней, послѣ этой прискорбной сцены, дулъ южный вѣтеръ; термометръ поднялся; снѣгъ кружился въ менѣе холодной атмосферѣ. Въ часы дня, когда сырость нѣсколько уменьшалась, нѣкоторые изъ матросовъ могли оставлять бригъ, но большую часть экипажа офталм³я {Особая болѣзнь глазъ.} и скорбутъ держали на суднѣ. Впрочемъ, ни охотиться, ни ловить рыбу было невозможно.

   Но жестокая стужа превратилась только на нѣкоторое время; 25-го числа вѣтеръ неожиданно перемѣнился, замерзшая ртуть опять скрылась въ чашечкѣ термометра, такъ что необходимо было прибѣгнуть въ спиртовому термометру, который не замерзаетъ даже при самыхъ сильныхъ холодахъ.

   Докторъ ужаснулся, увидѣвъ, что спиртъ въ термометрѣ опустился на шестьдесятъ шесть градусовъ ниже точки замерзан³я. Едва ли человѣкъ подвергался когда-либо такой температурѣ.

   Ледъ стлался по полу длинными матовыми зеркалами; въ комнатѣ стоялъ густой туманъ; сырость осаждалась на всѣхъ предметахъ толстымъ слоемъ снѣга; нельзя было видѣть другъ друга; животная теплота удалялась изъ конечностей тѣла; ноги и руки синѣли; голову сжимало какъ желѣзными обручами; неясныя, ослабѣвш³я мысли путались въ головѣ и вызывали безумный бредъ... Страшный симптомъ: языкъ не могъ произнести ни одного слова.

   Съ того времени, какъ экипажъ высказалъ угрозу сжечь бригъ, Гаттерасъ каждый день по цѣлымъ