Григорович Дмитрий Васильевич - Два генерала

днажды спектакль въ пользу бѣдныхъ. Лизавета Ивановна ни за что не хотѣла помѣститься въ первый рядъ; она нашла, что тамъ душно, жарко, тѣсно, и потребовала, чтобъ ей поставили между первымъ рядомъ и оркестромъ особое кресло, на которомъ она расположилась, держа въ правой рукѣ платокъ и вѣеръ, а въ лѣвой - лорнетку. Само собою разумѣется, мног³е этимъ даже обидѣлись и тотчасъ же пустили слухъ, что судейша помѣстилась такимъ образомъ, желая отличить себя отъ остальныхъ, въ качествѣ первой дамы послѣ предводительши; но чего не сочинятъ! Спектакль этотъ не обошелся, однако, безъ приключен³я,- какъ все, что затѣвается въ уѣздахъ.

   Сынъ Лизаветы Иваповны исполнялъ роль Бурдюкова (играли сцену Гоголя, "Тяжба"); онъ, надо замѣтить, какъ двѣ капли воды похожъ былъ на мать, которая, сказать по совѣсти, была очень дурна собою. Случилось такъ, что едва только Лизавета Ивановна заняла свое мѣсто (пьеса уже началась; но судейша, руководимая свѣтскими своими правилами, нарочно пр³ѣхала къ этому времени),- случилось такъ, что въ самую эту минуту, сынъ ея, то-есть, Бурдюковъ, выступилъ на авансцену и произнесъ слѣдующую фразу: "Когда покойница рожала, подойди къ окну баранъ, и нелегкая подстрекни его заблеять..."

   При этомъ всѣ прыснули; мног³е не могли даже удержаться и громко засмѣялись.

   Съ Лизаветой Ивановной сдѣлался нервный припадокъ; ее долго не могли оттереть никакимъ спиртомъ.

   - Мсье Пьеръ,- здравствуйте,- bonjour!.,.произнесла Лизавета Ивановна, какъ только молодой Люлюковъ показался въ дверяхъ.

   Она протянула ему руку,- такую же сухую, какъ птичья лапка - и, томно прищуривъ глаза, осмотрѣла его съ головы до ногъ; послѣднее сдѣлано было съ тою цѣлью, чтобъ осмотрѣть покрой его платья и потомъ заказать точно такое же мужу,- человѣку, о которомъ Лизавета Ивановна непрестанно заботилась, стараясь, наружно по крайней мѣрѣ, придать ему видъ свѣтскаго человѣка; нельзя было иначе; не надо было забывать, что за отсутств³емъ предводителя, Берендѣевъ исполнялъ его должность.

   Съ первыхъ же словъ, Лизавета Ивановна забросала Люлюкова разспросами о Петербургѣ и столичной жизни, но такъ тонко, однакожъ, что можно было думать, ей все это очень хорошо извѣстно и она говоритъ объ этомъ развѣ для того только, чтобъ освѣжить свои воспоминан³я. Жалобы на деревенскую скуку и сѣтован³я противъ общества уѣзднаго города полились каскадомъ, въ который, время отъ времени, то Зинаида Львовна, то Софья Алексѣевна прибавляли свою струйку.

   Такъ продолжалось во время обѣда и даже послѣ обѣда. Петръ Сергѣевичъ дѣйствительно заслуживалъ сожалѣн³я, какъ выразилась Ольга Ивановна. Но какъ быть: встать и утечь отъ Лизаветы Ивановны, которая тараторила безъ умолку,- значило натолкнуться на Ольгу Ивановну, которая караулила его въ залѣ; какъ вы бейся - приходилось выбирать изъ двухъ золъ меньшее: или свѣтскую уѣздную болтовню судейши, или отвлеченныя умозрительныя бесѣды Ольги Ивановны; онъ выбралъ меньшее, разумѣется, и остался въ гостиной съ Берендѣевой.

   Къ счаст³ю, довольно еще часто заглядывалъ туда Сергѣй Львовичъ. Появлен³е его всяк³й разъ дѣйствовало какъ-то освѣжительно, давало новый вспрыскъ разговору и вносило въ него веселость.

   - Ну, что, какъ больной? спрашивали обыкновенно присутствующ³е, какъ только онъ показывался въ дверяхъ.

   - Да; какъ онъ?.. подхватывала всегда Зинаида Львовна, выказывая при этомъ особенное участ³е.

   - Слава Богу, лучше; гораздо лучше! возражалъ Сергѣй Львовичъ всяк³й разъ болѣе и болѣе радостно.

   Послѣ того онъ дѣлалъ таинственный знакъ сыну, отводилъ его къ окну или въ уголъ и, выразительно прикладывая палецъ къ верхней губѣ, шепталъ торопливо: - "припадаетъ! замѣтно припадаетъ!"

   Онъ впередъ объявилъ, что ни за что не рѣшится сообщить постороннимъ настоящую причину, заставляющую дядю Пыщина скрываться отъ взоровъ публики; дѣло понятное: Помпей Николаевичъ рисковалъ быть поставленъ въ комическое положен³е, чего никакъ не слѣдовало допускать, взявъ въ соображен³е, что этимъ могло нарушиться должное къ нему уважен³е.

   - Ты не знаешь еще провинц³и, сказалъ онъ какъ-то сыну,- здѣсь изъ мухи слона сдѣлаютъ!..

   - Неужто скажутъ, что его слонъ укусилъ?..

   - Скажутъ, увѣряю тебя, скажутъ! отъ нихъ все станется!..

   Во время чая, послѣ того, какъ подали уже свѣчи, явились новые гости. Они подъѣхали такъ тихо, что присутств³е ихъ было замѣчено тогда только, какъ они вошли въ залу, гдѣ сидѣли дѣти и Ольга Ивановна.

   То были два помѣщика, среднихъ лѣтъ, два пр³ятеля,- Францъ Ивановичъ Мерзенгеймеръ и Карлъ Ивановичъ Гаденбургъ.

   Въ общемъ они были даже нѣсколько похожи другъ на друга: оба были бѣлокуры, оба съ пунцовыми щеками и глазами мутно-голубоватаго цвѣта: разница состояла въ томъ, что фигура Мерзенгеймера тякулась въ вышину, и лобъ его, приплюснутый съ боковъ, обличалъ постоянно тревожное состоян³е мыслей; тогда какъ фигура Гаденбурга сплющивалась, и лобъ его, очень выпуклый, носилъ всѣ знаки невозмутимаго мыслительнаго спокойств³я.

   Несравненно большую разницу представляли ихъ судьба и характеры.

   Мерзенгеймеръ, служивш³й когда-то поручикомъ въ армейскомъ полку и имѣвш³й тогда всего-на-все одинъ чемоданъ, который едва вмѣщалъ его мундиръ, двѣ рубашки и головную щетку (сапожныя колодки привязывались обыкновенно веревкой къ верху чемодана),- неожиданно женился на единственной дочери довольно зажиточной вдовы-помѣщицы. Деревенская скука, говорятъ, была главною побудительною причиной, заставившею дѣвушку отдать руку поручику Мерзенгеймеру. Мудренаго нѣтъ; въ деревнѣ любовь вообще очень не взыскательна. Неизвѣстно, способствуютъ ли тому особенныя свойства воздуха, или просто скука,- но только въ деревнѣ сердце пр³обрѣтаетъ всегда значительную долю мягкости и всегда охотно превращается въ какой-то тоскующ³й паразитъ, готовый прилѣпиться къ любой коркѣ, чтобы пустить въ нее свой ростокъ.

   Достойно замѣчан³я, что послѣ женитьбы своей Францъ Ивановичъ сдѣлалъ надъ собою словно нравственную какую-то разсортировку, имѣвшую тотъ конецъ, что всѣ дрянныя свойства свои, которыхъ было очень много, отдалъ женѣ, а хорошими, въ которыхъ оказывался значительный недочетъ, предоставилъ пользоваться обществу. Не было сосѣда услужливѣе, любезнѣе и обходительнѣе Мерзенгеймера. Заболѣвалъ ли у кого зубъ или голова,- онъ стремительно летѣлъ на помощь: въ карманахъ его сосѣди всегда могли найти мятныя лепешки, рецепты отъ разныхъ болѣзней и даже коробку съ гомеопатическою аптечкой. Для людей онъ былъ весь медъ и патока и готовъ былъ, кажется, каждую минуту принести себя въ жертву изъ угожден³я каждому. Жену, между тѣмъ, держалъ онъ въ ежовыхъ рукавицахъ и обходился съ нею такъ круто, что всѣ дивились только, какъ она не хлопочетъ о разводной. Приводили даже фактъ, что, уѣзжая изъ дому (что случалось безпрерывно), Мерзенгеймеръ запиралъ ящикъ отъ чая и сахара и бралъ всегда ключъ съ собою.

   Карлъ Ивановичъ Гаденбургъ представлялъ въ этомъ отношен³и самый разительный контрастъ. Единственный наслѣдникъ хозяйственнаго помѣстья (отецъ его былъ акушеръ),- онъ женился на бѣдной дѣвушкѣ, которая страшно взяла его въ руки. Вотъ какъ было дѣло.

   Жила-была очень обѣднѣвшая помѣщица и съ нею множество дочерей уже въ нѣкоторой степени заматерѣлыхъ. Когда Карлъ Ивановичъ влюбился въ младшую изъ нихъ и сдѣлалъ предложен³е, княгиня и княжны Киргитуйск³я (такимъ титломъ и фамил³ей пользовалось обѣднѣвшее семейство) не вдругъ изъявили соглас³е: одной стороны ихъ страшилъ mésalliance - сынъ акушера! съ другой, и это главное, останавливала ужасная неразвитость Гаденбурга. Ему не сказали, однакожъ, ни да, ни нѣтъ, и предложили выждать два года, подъ тѣмъ предлогомъ, что требовалось короче ознакомиться съ его душевными качествами. Надо полагать, однакожъ, въ семействѣ кнлгини дѣло съ бракомъ было уже втайвѣ рѣшено, потому что съ того же дня всѣ сестры наперерывъ принялись развивать Гаденбурга, заставляя его перечитывать, почти вытверживать наизусть критическ³я статьи нашихъ журналовъ за послѣднее десятилѣт³е. Но такъ какъ, съ одной стороны, развит³е подвигалось очень туго, съ другой стороны, уходили лѣта невѣстѣ,- рѣшено было сдѣлать свадьбу раньше положеннаго срока, съ тѣмъ, однакожъ, чтобы, послѣ торжества, тотчасъ же всѣмъ приняться доразвивать молодого. Семейство Киргитуйскихъ, не медля ни минуты, переѣхало въ домъ Гаденбурга; благодаря денежнымъ средствамъ, позволившимъ теперь дѣйствовать просторнѣе, приступлено было немедленно къ выпискѣ всѣхъ журналовъ безъ исключен³я. Все это ни къ чему не повело, однакожъ; вскорѣ Киргитуйск³я ясно увидѣли, что, съ одной стороны, обманулись въ своихъ ожидан³яхъ. Гаденбургъ, понукаемый женою, тещей и свояченицами, не только не обнаруживалъ успѣховъ въ развит³и, но даже день-ото-дня тупѣлъ и замѣтнѣе сбивался съ толку. Дружбу Мерзенгеймера и Гаденбурга объясняли тѣмъ только, что оба сходились, чтобы наговориться всласть на родномъ языкѣ.

   Когда Францъ Ивановичъ и за нимъ Карлъ Ивановичъ вошли въ гостиную, Сергѣя Львовича тамъ не было.

   - Софьѣ Алекеѣевнѣ свидѣтельствую свое нижайшее почтен³е! любезно произнесъ Францъ Ивановичъ, отвѣшивая пружинный поклонъ, то-есть низменный, но какъ-то вдругъ расправлявш³йся.

   - М-м-м... свое почтен³е... отозвался, какъ эхо, Гаденбургъ, застѣнчиво выступая впередъ.

   Затѣмъ Мерзенгеймеръ поздоровался съ Зинаидой Львовной и Лизаветой Ивановной.

   Карлъ Ивановичъ повторилъ всѣ движен³я своего пр³ятеля.

   Берендѣева протянула имъ обоимъ руку, какъ лицамъ, которыхъ близко знаешь, но которымъ не даешь большой цѣны. Она изумительно постигала всѣ эти оттѣнки.

   - Вы, господа, уже, кажется, знакомы... проговорила хозлйка дома, переводя лужоные глаза свои отъ гостей къ сыну.

   - Помилуйте, какъ же! подхватилъ съ подслащенною радост³ю Мерзенгеймеръ,- рѣдко только имѣемъ удовольств³е встрѣчаться... Давно ли въ нашихъ краяхъ?.. Но вотъ, кажется, съ кѣмъ Петръ Сергѣевичъ не знакомъ еще! подхватилъ онъ, рекомендуя Карла Ивановича.

   Петръ Сергѣевичъ пожалъ обоимъ руки и придвинулъ имъ стулья.

   - Какъ здоровье вашей супруги? спросили въ одинъ голосъ Софья Алексѣевна и Зинаида Львовна, обращаясь къ недоразвившемуся Гаденбургу.

   - Покорно благодарю... очень хорошо...

   - Мадамъ Гаденбургъ, вмѣшалась Берендѣева,- имѣетъ, кажется, намѣрен³е подарить насъ скоро маленькимъ сосѣдомъ...

   - Четвертымъ по счету! пояснилъ Мерзенгеймеръ.

   Гаденбургъ ничего не сказалъ, только покраснѣлъ.

   - Ну, а ваша жена что подѣлываетъ? спросила судейша, отнесясь къ Францу Ивановичу.

   - Ничего особеннаго, возразилъ тотъ разсѣянно,- по обыкновен³ю сидитъ дома, никуда не выѣзжаетъ... Такой ужъ, знаете, уединенный характеръ... Но гдѣ же Сергѣй Львовичъ? спросилъ онъ очевидно желая замять рѣчь.

   - Онъ сейчасъ здѣсь былъ... сказалъ Петръ Сергѣевичъ.

   - Вотъ онъ! подхватила Зинаида Львовна.

   - Здравствуйте, господа! закричалъ еще изъ залы Сергѣй Львовичъ,- вотъ это можно назвать любезностью съ вашей стороны! добавилъ онъ, появляясь уже въ гостиной съ протянутыми руками,- впрочемъ, Францъ Ивановичъ всегда любезенъ и аккуратенъ! Бьюсь объ закладъ, что онъ подбилъ Карла Ивановича пр³ѣхать сегодня; вы подъѣхали, однакожъ, такъ тихо, господа, что я даже и не слыхалъ... Что это? произнесъ онъ неожиданно, видя, что Францъ Ивановичъ суетливо рылся въ боковомъ карманѣ сюртука.

   - Вотъ что-съ! отвѣчалъ тотъ, подавая ему письмо съ какою-то вычурною любезност³ю.

   - Откуда?

   - Со станц³и; проѣзжая мимо съ Карломъ Инановичемъ, я велѣлъ остановиться и зашелъ спросить, не было ли тутъ писемъ: на мою долю ничего не оказалось; было только одно на ваше имя; я и захватилъ его.

   - И отлично сдѣлали! Искреннее вамъ за то спасибо!.. Отъ кого бы это было?.. проговорилъ Сергѣй Львовичъ, разламывая печать и вриближаясь къ свѣчкѣ.- Ба! Липецкой! воскликнулъ онъ, взглянувъ на подпись.- Извините, mesdames, извините, господа... я сейчасъ... заключилъ онъ, суетливо приступая къ чтен³ю.

   Съ каждою секундою лицо его свѣтлѣло и въ моргавшихъ глазахъ проступало больше радости. Наконецъ, онъ напалъ уже, видно, на такой пунктъ, который переполнилъ восторгомъ его сердце и не позволилъ дольше скрывать чувства.

   - Господа, онъ будетъ къ намъ завтра!.. Вы знаете, конечно, что Липецкой назначенъ къ намъ губернаторомъ?.. Объ этомъ такъ давно носились уже слухи; да, онъ назначенъ, и завтра будетъ къ намъ обѣдать!.. Но я вамъ лучше прочту, подхватилъ Сергѣй Львовичъ, обводя всѣхъ с³яющими глазами,- вотъ что онъ пишетъ:

   "Сердечно уважаемый... м-м-м... завтра (такого-то числа) ѣду я принимать въ свое управлен³е вашу губерн³ю; дорога почти касается вашего имѣн³я; станц³я отъ васъ всего въ шести верстахъ. Не хочу проѣхать мимо, не пожавъ руки Софьи Алексѣевны и вашей. Мнѣ слишкомъ хорошо памятны дружеск³я отношен³я, которыя связывали васъ съ покойнымъ отцомъ моимъ... Поѣздъ останавливается на вашей станц³и всего на пять минутъ и въ два часа; я отправлю дальше багажъ, а самъ пр³ѣду навѣстить васъ. Будьте такъ добры, пришлите къ тому времени экипажъ. Цѣлую ручки Софьѣ Алексѣевнѣ, а васъ сердечно обнимаю... Преданный вамъ душевно..." гм... и такъ далѣе... - О, я никогда въ немъ не сомнѣвался! съ увлечен³емъ заговорилъ Сергѣй Львовичъ, моргая глазами, въ которыхъ блеснула влага,- я всегда истинно, душевно любилъ его! подхватилъ онъ, забывая, вѣрно, что въ послѣдн³й разъ видѣлъ его десять лѣтъ назадъ, когда тотъ пр³ѣзжалъ къ отцу въ отпускъ,- это истинно прекраснѣйш³й и благороднѣйш³й человѣкъ; я убѣжденъ, вся губерн³я раздѣлитъ мое мнѣн³е! Да, я очень этимъ доволенъ... очень обрадованъ... Спасибо еще разъ, добрѣйш³й Францъ Ивановичъ! Помнишь ли ты его, Sophie? Помнишь этого молоденькаго офицера, сына добрѣйшаго Ильи Петровича? Я же, помнишь, такъ еще хлопоталъ, лѣтъ двадцать назадъ, когда дѣло шло объ опредѣлен³и его въ корпусъ. И вотъ онъ теперь губернаторъ! (Тутъ Сергѣй Львовичъ выставилъ нѣсколько грудь и повелъ плечами). Да, губернаторъ! Впрочемъ, онъ такъ блистательно служилъ, такъ блистательно отличался во всѣхъ отношен³яхъ, что ничего тутъ нѣтъ удивительнаго!... Да, я буду очень радъ его видѣть!.. Думаю, ему особенно также пр³ятно будетъ встрѣтить у насъ Помпея Николаевича... Потому что, вы знаете, конечно, господа, замѣтилъ какъ бы мимоходомъ Сергѣй Львовичъ, обращаясь къ сосѣдямъ,- Помпей Николаевичъ Пыщинъ, дядя жены, у насъ теперь...

   - Я слышалъ, что онъ у васъ будетъ, но не зналъ, что онъ уже здѣсь... проговорилъ удивленный Мерзенгеймеръ.

   - Помилуйте, онъ здѣсь уже со вчерашняго дня! сказалъ Сергѣй Львовичъ такимъ тономъ, какъ будто дѣло шло о прошломъ мѣсяцѣ,- да, я увѣренъ, Липецкой встрѣтитъ его здѣсь съ особеннымъ удовольств³емъ... Заслуги Помпея Николаевича, высокое положен³е... Но кто жъ этого, впрочемъ, не знаетъ? Кому не лестно пожать руку такому замѣчательному человѣку!..

   При этомъ Францъ Ивановичъ невольно покрутилъ головою и обтянулъ жилетъ. Несмотря на свою независимость, несмотря на свою врожденную гордость, приправленную еще гордостью голаго эстляндскаго поручика, который вдругъ сдѣлался достаточнымъ русскимъ помѣщикомъ, Францъ Ивановичъ питалъ въ душѣ слабость умиляться, обомлѣвать, даже, какъ говорили, "ползать въ ногахъ" передъ всякимъ велич³емъ.

   - Гдѣ же его высокопревосходительство?.. спросилъ онъ, чувствуя въ эту минуту какое-то особенное уважен³е къ дому Люлюковыхъ.

   - Онъ не такъ-то здоровъ сегодня и потому остался въ своей комнатѣ, возразилъ Сергѣй Львовичъ.

   На этомъ мѣстѣ онъ остановился, взглянулъ на сына, таинственно указалъ на верхнюю губу и мигнулъ ему, давая знать, что все идетъ благополучно.

   - Что съ нимъ?.. Если нужно что-нибудь его высокопревосходительству,- вы знаете, Сергѣй Львовичъ, я готовъ съ величайшимъ удовольств³емъ... Вамъ извѣстно, я всегда имѣю даже при себѣ гомеопатическую аптечку...

   - Нѣтъ, благодарю васъ, авось безъ этого обойдется... У него нѣсколько болитъ голова; теперь ему гораздо лучше; онъ уже легъ въ постель и кажется даже заснулъ... возразилъ Сергѣй Львовичъ, приступая тутъ же къ исчислен³ю заслугъ Помпея Николаевича и въ то же время пересыпая ихъ, для разнообраз³я, подробностями объ успѣхахъ его на поприщѣ общественной дѣятельности.

   Петръ Сергѣевичъ, конечно, ни въ чемъ не противорѣчилъ отцу. Время отъ времени только, когда Сергѣй Львовичъ заходилъ уже черезчуръ далеко, онъ старался уравновѣсить похвалы, возносимыя Пыщину, вставляя нѣсколько словъ въ пользу заслутъ Липецкого. Францъ Ивановичъ, но обыкновен³ю своему, совершенно соглашался съ Сергѣемъ Львовичемъ, когда тотъ говорилъ о Пыщинѣ, и совершенно опять соглашался съ Петромъ Сергѣевичемъ, когда тотъ заводилъ рѣчь объ Липецкомъ. Софья Алексѣевна и Зинаида Львовна горячо стояли за перваго; Берендѣева замѣтно склонялась на сторону послѣдняго.

   Одинь Гаденбургъ не высказалъ своего мнѣн³я. Онъ молчалъ во все время, краснѣлъ, пыжился, потуплялъ глаза, приподнималъ ихъ неожиданно, какъ бы собираясь что-то спросить, часто съ этою цѣлью дѣлалъ напряженныя усил³я, потиралъ лобъ, но все-таки не произносилъ слова.

   Часъ спустя послѣ ужина, гости и хозяева лежали въ своихъ постеляхъ, огни вездѣ были погашены, и "верзила", окутанный съ одной стороны непроницаемымъ мракомъ, съ другой, освѣщенный полнымъ мѣсяцемъ, величественно рисовался посреди полей, окружавшихъ Дудиловку.

  

  

   На другое утро солнце освѣтило чистое безоблачное небо. Сергѣй Львовичъ, укладываясь спать наканунѣ, не даромъ, видно, лишн³й разъ перекрестился и сказалъ себѣ: "Дай только Богъ, чтобы погода не сыграла завтра какой-нибудь скверной штуки!"

   День обѣщалъ быть прекраснымъ.

   Поля весело улыбались; ярко освѣщалась зелень стараго сада, и еще ярче сверкала роса, убиравшая листья своими алмазными каплями. Птицы, какъ бы предчувствуя, что въ этотъ день произойдетъ что-то особенное, словно сговорились наканунѣ и наполнили окрестность звонкимъ пѣн³емъ.

   Все это, само собою разумѣется, значительно пр³ободрило Сергѣл Львовича и пр³ятнѣйшимъ образомъ подѣйствовало на расположен³е его духа. Онъ велѣлъ разбудить себя какъ можно раньше. За одинъ разъ выбрившись и одѣвшись, чтобы потомъ не терять на это времени, онъ бережно, на цыпочкахъ, прокрался къ комнатѣ, занимаемой камердинеромъ блистательнаго дяди.

   Камердинеръ, котораго, скажемъ мимоходомъ, откармливали на убой, какъ борова, былъ уже на ногахъ; въ настоящую минуту онъ занимался тѣмъ, что ваксилъ сапоги его превосходительства.

   - Еще не просыпался! сказалъ онъ, какъ только Сергѣй Львовичъ высунулъ голову въ дверь.

   - Ну, что, какъ?.. Не замѣтилъ ли, братецъ? спросилъ Сергѣй Львовичъ, врикасаясь пальцемъ къ верхней губѣ.

   - Не замѣтилъ; спятъ повернувшись къ стѣнѣ, отвѣчалъ камердинеръ.

   Послѣ этого, первымъ дѣломъ Сергѣя Львовича было позвать повара. Часъ по крайней мѣрѣ црошелъ въ совѣщан³яхъ касательно разныхъ перемѣнъ блюдъ и пока не былъ окончательно утвержденъ и улаженъ весь порядокъ обѣда. Затѣмъ потребовалось полчаса, чтобы бѣгло осмотрѣть садъ и переговорить съ Петромъ Кондратьевичемъ относительно угощен³я кучеровъ и лакеевъ пр³ѣзжихъ гостей, снабжен³я лошадей овсомъ и сѣномъ,- словомъ, относительно такого рода распоряжен³й, чтобы въ этотъ день все ликовало и радовалось.

   - Вотъ еще что, заключилъ Сергѣй Львовичъ, передъ тѣмъ, чтобы отпустить Петра Кондратьевича,- какъ пойдешь по деревнѣ, скажи, пожалуй, мужикамъ и бабамъ, что если хотятъ посмотрѣть на генерала, пусть идутъ, могутъ даже пѣть пѣсни!.. Можешь даже передать, что будетъ имъ три ведра вина...

   Все это сказано было очень внушительно, хотя въ пр³емахъ Сергѣя Львовича явно проглядывало желан³е показать, что мысль эта пришла ему такъ только, мимоходомъ.

   На часахъ было уже семь, когда онъ вернулся домой. Тамъ пока еще вездѣ царствовала тишина; только въ дальнемъ концѣ нижняго коридора, гдѣ располагались комнаты дяди, время отъ времени скрипѣли сапоги камердинера. Зная, что дядя имѣетъ обыкновен³е вставать очень рано, и не сомнѣваясь, что онъ уже на ногахъ, Люлюковъ прямо прошелъ къ его двери. Въ это самое время изъ нея выходилъ камердинеръ.

   - Всталъ Помпей Николаевичъ?

   - Встали; чай кушаютъ, отвѣчалъ лакей. Сергѣй Львовичъ пр³отворилъ дверь.

   - Можно войти? спросилъ онъ умягченнымъ донельзя голосомъ.

   - Войди! возразилъ коротко и сухо генералъ. Помпей Николаевичъ сидѣлъ въ широкихъ креслахъ подлѣ окна и пилъ чай; онъ совсѣмъ уже былъ одѣтъ, выбритъ, вытертъ губкой, спрыснутъ водою и приглаженъ. Все было въ порядкѣ, кромѣ только верхней губы, на которую обратился, конечно, первый взглядъ Сергѣя Львовича; опухоль значительно уменьшилась, но все не настолько еще, чтобы нельзя было ее не замѣтить,- обстоятельство, придавшее лицу генерала особенную какую-то надутость и угрюмое, крайне несообщительное выражен³е.

   Люлюковъ почувствовалъ болѣе чѣмъ когда-нибудь неловкость въ присутств³и дяди Пыщина; онъ поспѣшилъ однакожъ подавить въ себѣ такое чувство и произнесъ съ самымъ привѣтливымъ, веселымъ видомъ:

   - Добраго утра, Помпей Николаевичъ; какъ почивали?

   - Изрядно; поздравляю! присовокупилъ генералъ, приставляя къ рукѣ собесѣдника два пухлые, коротеньк³е пальца.

   - Благодарю васъ! проговорилъ Люлюковъ, пожимая съ чувствомъ эти два пальца. - Да, да, прибавилъ онъ меланхолически,- да, какъ подумаешь, Сонечкѣ моей еще стукнулъ годъ; еще лишн³й годъ!

   - А сколько лѣтъ? спросилъ генералъ, косясь въ окно.

   - Сегодня сорокъ четыре года!

   - Изрядно!.. сказалъ генералъ.- Помню вотъ какую... примолвилъ онъ, опуская ладонь къ полу.

   Не сомнѣваясь ни секунду, что воспоминан³я прожитого времени могутъ только усилить и безъ того уже мрачное настроен³е для Пыщина, Сергѣй Львовичъ поспѣшилъ перемѣнить разговоръ. Онъ счелъ даже не лишнимъ прибѣгнуть къ другимъ, болѣе дѣйствительнымъ мѣрамъ. Онъ началъ съ того, что предложилъ легкую прогулку по саду. Такъ какъ это не взяло, Сергѣй Львовичъ убѣдительно сталъ упрашивать пройтись хоть до его кабинета; какъ ни ничтоженъ былъ такой переходъ, онъ все-таки давалъ возможность сдѣлать нѣсколько шаговъ, обстоятельство, которымъ никакъ не слѣдовало пренебрегать Помпею Николаевичу, человѣку, привыкшему каждое утро дѣлать моц³онъ. Генералъ согласился не прежде, какъ Сергѣй Львовичъ убѣдилъ его, что въ домѣ всѣ еще спятъ и никто ихъ не встрѣтитъ. Какъ только они отправились, Люлюковъ приказалъ перенести чай въ кабинетъ, на томъ основан³и, сказалъ онъ, что Помпею Николаевичу покойнѣе будетъ посидѣть здѣсь, пока будутъ убирать его комнаты. Чтобы не было опасен³й со стороны встрѣчъ, Сергѣй Львовичъ поспѣшилъ даже запереть на ключъ дверь изъ кабинета въ гостиную. Имѣя въ виду одно только: во что бы ни стало развлечь и разсѣять мрачное настроен³е дяди Пыщина, Сергѣй Львовичъ приступилъ тотчасъ же къ исполнен³ю своего намѣрен³я.

   - Я еще не сообщалъ вамъ, Помпей Николаевичъ, заговорилъ онъ, стараясь придать своему лицу самое веселое выражен³е,- не сообщалъ еще вамъ: вчера получилъ я неожиданно новость; вчера, какъ только вы уснули, мнѣ привезли письмо отъ Липецкого.

   - Какого Липецкого?

   - Вы его знаете, Помпей Николаевичъ; того самаго Липецкого, который шесть лѣтъ назадъ, послѣ крымской кампан³и, сдѣланъ былъ генераломъ... и такъ хорошо пошелъ...

   - Знаю! круто перебилъ Пыщинъ. - Мать, говорятъ, содержала панс³онъ въ Москвѣ; брала по сту рублей съ дѣвочекъ....

   - Подробности эти мнѣ неизвѣстны; я зналъ ее, когда она жила еще здѣсь; дѣйствительно, она очень тогда нуждалась... Онъ назначенъ къ намъ губернаторомъ и будетъ сегодня у насъ...

   Сергѣй Львовичъ тутъ только спохватился; тутъ только увидѣлъ, какого далъ маху мимо своей цѣли.

   Брови генерала насупились; подбородокъ и нижняя губа выставились впередъ. Онъ сдѣлался угрюмъ, какъ Эльбрусъ передъ грозой.

   - Шаркунъ! Голышъ!.. разразился наконецъ Помпей Николаевичъ, задѣтый, какъ видно, за самое живое мѣсто.- Такое нынче время, любезнѣйш³й. Безъ роду, безъ племени, будь только молодъ да боекъ,- вотъ и дорога!.. Мы ужъ не годимся, любезнѣйш³й!.. Студенты да шаркуны нами нынче командуютъ, любезнѣйш³й!..

   - Какъ это можно?.. энергически отвергъ Люлюковъ, внутренно ужасаясь тому, что самъ надѣлалъ.- Какъ это можно?.. Нѣтъ, Помпей Николаевичъ, позвольте вамъ сказать, вы въ этомъ случаѣ ошиб... напрасно, то-есть, такъ думаете! Никто изъ насъ не забылъ, да и не забудетъ заслугъ тѣхъ лицъ, которыя... какъ вы, напримѣръ, сорокъ лѣтъ служили отечеству... Мы всѣ, да, всѣ мы, всѣ смотримъ на васъ съ уважен³емъ и высоко васъ почитаемъ... Карьера этихъ современныхъ дѣятелей, какъ ихъ называютъ, пока еще впереди; не извѣстно еще, что-то они намъ покажутъ, чѣмъ отличатся... Вы, Помпей Николаевичъ, вы уже сдѣлали блистательно свое дѣло!.. Нѣтъ, вы напрасно такъ думаете, Помпей Николаевичъ, подхватилъ Сергѣй Львовичъ, чувствуя, что теперь или никогда настала минута исправить промахъ,- нѣтъ, напрасно; скажу болѣе, извините меня, несправедливо... Да, вотъ какъ-съ, я вамъ доложу: стоило только сказать мнѣ, что вы будете, всѣ сосѣди, всѣ лица - старыя и молодыя, даже дамы, все это встрепенулось и выразило живѣйшее желан³е васъ видѣть! Я бы желалъ, чтобы вы при этомъ присутствовали. Это былъ совершеннѣйш³й восторгъ! Вотъ даже, на что ужъ простой народъ - мужики, и тѣ, какъ узнали о вашемъ пр³ѣздѣ, отбою не даютъ... всѣ, всѣ рѣшительно хотятъ васъ видѣть и отдать вамъ дань высокаго уважен³я... Вы, впрочемъ, сами убѣдитесь въ этомъ сегодня, когда съѣдутся гости...

   - Неловко! сказалъ Пыщинъ, издали указывая пальцемъ на губу.

   Мысль, что дядя не покажется гостямъ, повергла Сергѣя Львовича въ крайнюю степень смущен³я и тревоги. Онъ началъ краснорѣчиво убѣждать и доказывать, что опухоль совсѣмъ уже не замѣтна и даже при этомъ нѣсколько разъ нагнулся, какъ бы желая сказать: "да гдѣ же она въ самомъ дѣлѣ? Гдѣ-жъ эта опухоль, которую, при всемъ желан³и, нельзя даже увидѣть..."

   - Неловко! упорствовалъ генералъ.

   - Ей-Богу же ничего! Право ничего! твердилъ Сергѣй Львовичъ, даже краснѣя отъ напора убѣдительной силы.

   Бесѣда эта не прерывалась никакимъ шумомъ извнѣ и внутри дома. Никто еще не просыпался. Единственнымъ исключен³емъ въ настоящемъ случаѣ опять-таки была Зинаида Львовна. Она открыла вѣжды немного погодя послѣ того, какъ возсталъ отъ сна Сергѣй Львовичъ.

   Пробужден³е ея точно также сопровождалось самими пр³ятными впечатлѣн³ями. Небо былъ такъ чисто и лучезарно; зелень, обрызганная росой, дышала такою свѣжестью; птички такъ весело пѣли...

   Подъ такими впечатлѣн³ями сама она встрепенулась. какъ птичка, и рѣзво оставила свое дѣвическое ложе; взглядъ, брошенный въ зеркало, стоявшее подъ извѣстными тремя портретами, задрапированными чернымъ крепомъ, пришелся какъ нельзя больше кстати: онъ замѣтно подѣйствовалъ въ пользу ея счастливаго настроен³я духа. Не медля секунды, Зинаида Львовна приступила къ туалету.

   Если Сергѣю Львовичу понадобился часъ времени, чтобъ установить порядокъ обѣда, Зинаидѣ Львовнѣ, весьма натурально, потребовалось никакъ уже не меньше на то, чтобы привести въ порядокъ и установить сложныя комбинац³и касательно прически головы и еще больше времени на то, чтобы привести эти комбинац³и въ исполнен³е.

   Оставалось теперь привести въ исполнен³е другую, быть-можетъ, еще сложнѣйшую операц³ю: оставалось пустить въ ходъ новый кольлъ-кремъ, пудру и губную помаду, купленные на-дняхъ у Вуиса на Кузнецкомъ мосту; если принять въ соображен³е, что римск³й носъ Зинаиды Львовны, ея щеки и шея потребовали сорока лѣтъ, чтобы придти въ настоящее положен³е, всяк³й согласится, я думаю, не легко было, въ как³е-нибудь полчаса, заставить все это помолодѣть на двадцать лѣтъ по крайней мѣрѣ.

   Взявъ во вниман³е ранн³й часъ утра, она разсудила, однакожъ, что успѣетъ этимъ заняться; она вспомнила, что, прощаясь вчера съ Сергѣемъ Львовичемъ, совершенно забыла спросить у него новое платье, которое выписалъ онъ изъ Москвы для Софьи Алексѣевны. Самъ Сергѣй Львовичъ говорилъ, что платье это необходимо должно было лежать на стулѣ передъ постелью жены и остановить на себѣ ея вниман³е, какъ только она откроетъ глаза. Зинаида Львовна тѣмъ больше сочувствовала этой мысли, что къ илатью этому приготовила новый воротничокъ и рукавчики.

   Движимая нѣжнымъ, дружескимъ чувствомъ, она торопливо встала со стула, наскоро набросила старый капотъ, прошла тихонько по коридору и начала спускаться съ лѣстницы, поминутно останавливаясь и поглядывая черезъ перила, изъ предосторожности, чтобы, Боже сохрани, кто-нибудь не увидалъ ее въ такомъ костюмѣ,- съ причесанною головой, но лицомъ не приведеннымъ еще въ порядокъ.

   Къ Сергѣю Львовичу она настолько уже привыкла, что не пугалась его.

   Но вездѣ было покойно; никого не было видно. Зинаида Львовна смѣлѣе спустилась внизъ. Подойдя къ боковой двери кабинета, она вдругъ услышала за собою шаги: встрепенувшись, какъ испуганная газель, Зинаида Львовна смѣлымъ движен³емъ руки распахнула дверь и влетѣла въ кабинетъ въ ту самую секунду, какъ Сергѣй Львовичъ убѣдительно доказывалъ именитому родственнику, что опухоль на губѣ его вовсе не замѣтна.

   Зинаида Львовна испустила пронзительный крикъ и бросилась къ двери, которая въ тотъ же мигъ захлопнулась; мысль, что замокъ двери всегда такъ крѣпко защелкивался, что съ нимъ приходилось биться цѣлыхъ полчаса,- молн³ей пронеслась въ ея головѣ; она стремительно кинулась къ другой двери; но та оказалась запертою. Зинаида Львовна снова взвизгнула и закрыла лицо руками; распахнувш³йся неожиданно капотъ заставилъ ее опять взвизгнуть и быстро прикрыть грудь руками.

   При появлен³и Зинаиды Львовны, генералъ поднялся на ноги и приложилъ ладонь къ губѣ. Сергѣй Львовичъ раскрылъ удивленные глаза и въ первую секунду совершенно растерялся; онъ тутъ же однакожъ оправился, подбѣжалъ къ Зинаидѣ Львовнѣ, шепгулъ ей ободрительно:- "ничего!"- кашлянулъ, и, обратясь къ дядѣ, сказалъ:

   - Это наша дальняя родственница... институтская подруга жены моей... вамъ жена о ней говорила...

   - Очень пр³ятно... глухо пробормоталъ генералъ, насупивъ брови и все еще держа ладонь на губѣ.

   - Вы вѣроятно вомните добрѣйшаго Льва Захаровича Зюзюкина... продолжалъ пояснять смущенный Сергѣй Львовичъ.- Это ея отецъ... Она его дочь... Но, Зиночка, успокойся ради Бога.

   - Оставьте меня....выпустите отсюда... со слезами на глазахъ, задыхаясь отъ волнен³я, простонала Зинаида Львовна, оставивъ одну руку на груди и быстро закрывая другою лицо,- выпустите... мнѣ дѣлается дурно...

   - Ей дѣлается дурно!.. произнесъ Сергѣй Львовичъ, пугливо бросаясь къ двери.

   На этотъ разъ ему какъ-то посчастливилось; скобка уступила при первой нажимкѣ,- и Зинаида Львовна выскользнула какъ вихрь въ коридоръ.

   - Странно!.. замѣтилъ генералъ, отнимая ладонь.отъ губы.

   - Непостижимо! Непонятно, зачѣмъ она ворвалась сюда! промолвилъ Люлюковъ. - А! видно, насчетъ женинаго платья! спохватился онъ въ ту же секунду,- я приготовилъ женѣ сюрпризъ, новое платье, и забылъ вчера отдать его... Она вѣрно за нимъ...

   - Начинаютъ однакожъ вставать... я пойду къ себѣ... сказалъ генералъ.

   - Но вы выйдете къ намъ, Помпей Николаевичъ!.. убѣдительно подхватилъ Сергѣй Львовичъ,- столько лицъ желаютъ васъ видѣть... Столько лицъ нарочно съѣдутся...

   - Посмотримъ! сказалъ генералъ, направляясь въ свои комнаты.

   Въ домѣ, въ самомъ дѣлѣ, начинало обнаруживаться движен³е. Пока двигалась еще только прислуга. Ходили лакей и горничная Берендѣевой (она никогда не выѣзжала безъ такой свиты), ходилъ лакей Мерзенгеймера (послѣдн³й былъ выпрошенъ Люлюковымъ для прислуги во время обѣда), затѣмъ - нянька Ульяна; Петръ, горничная Аннушка и проч.

   Часъ всеобщаго пробужден³я въ помѣщичьихъ домахъ, когда заночевываютъ гости, вообще сопровождается всегда большой суетой прислуги. Начать съ того: никому не хочется итти за водой; это служитъ обыкновенно первымъ предлогомъ недоразумѣн³й и ссоръ между домашними лакеями и наѣзжими. Вы сами, я думаю, не разъ замѣчали, съ какою осторожност³ю лакеи утромъ подавали вамъ умываться; это дѣлалось съ тою цѣл³ю, чтобъ осталось больше воды для другого гостя, а если нѣтъ такого, то все равно, чтобы сберечь ее на завтра. Но кромѣ воды, мало ли еще другихъ поводовъ къ вознѣ и суматохѣ.- "Скорѣе, скорѣе давайте полотенце..." - "Барыня спрашиваетъ полотенце." - "Да, много у насъ полотенецъ-то! Зачѣмъ своихъ не берете!" - "Гдѣ у васъ умывальникъ? Баринъ спрашиваетъ мыться... давай скорѣй умывальникъ!.." - "Какъ же, найдешь, сейчасъ! Здѣсь и лоханки не добудешь..." - "Ахъ, батюшки, да какъ же быть? Ахъ!" - "Ступайте въ сѣни: я, кажись, вечоръ видѣлъ умывальникъ за дверью; ступай, пока другой не взялъ!.." - "Ну, что ты ее морочишь: бѣпе на верхъ; я его на окнѣ видѣлъ подъ канареечною клѣткой..." - "Ахъ ты Господи!" - "Гдѣ у васъ вакса?" - "Спроси у Ивана!" - "Иванъ, гдѣ вакса?" - "Семенъ взялъ!" - "Воды, скорѣй горячей воды; баринъ хочетъ бриться..." - "Горячъ больно: подождетъ! плиту еще не нагрѣвали..." ^- "А какъ же утюгъ-то? Ахъ, барыня спрашиваетъ воротнички... ахъ!!.." - и проч., и проч. Короче сказать, извѣстный порядокъ барскихъ старыхъ домовъ, отличающихся гостепр³имствомъ: были бы гости упитаны стерлядками и упоены тончайшими голафитами; а тамъ, какъ гости будутъ спать, какъ будутъ умываться, какъ... и прочее, объ этомъ гости должны уже сами заботиться!

   Пока слуги возились такимъ образомъ въ нижнемъ этажѣ "верзилы", вверху происходила также возня, по только совсѣмъ другого рода.

   Новорожденная Софья Алексѣевна пробудилась, но вмѣсто того, чтобъ увидѣть сюрпризное платье и услышать поздравительныя рѣчи,- она увидѣла заплаканное лицо своей подруги и услышала ея раздирающ³е вопли.

   Дѣти, совсѣмъ уже одѣтыя и готовыя идти съ поздравлен³ями, услышавъ плачъ въ комнатѣ матери, стремительно туда побѣжали; къ нимъ вскорѣ присоединился Петръ Сергѣевичъ; за нимъ тотчасъ же явилась Ольга Ивановна; въ ту же секунду прибѣжалъ впопыхахъ Сергѣй Львовичъ. Всѣ общими силами принялись успокоивать Зинаиду Львовну, не забывая въ то же время поздравлять Софью Алексѣевну, такъ что, въ первую минуту, положительно нельзя было составить себѣ отчета въ томъ, что тутъ происходило. Увѣщан³я взяли наконецъ верхъ; всѣ обратились къ Зинаидѣ Львовнѣ, прося ее остановить слезы и рыдан³я и убѣждая ее, какъ онѣ неумѣстны въ такой день, когда все должно было ликовать и радоваться!

   По обыкновен³ю своему, Зинаида Львоина выказала ангельскую кротость; она не хотѣла только слушать Сергѣя Львовича; она говорила, что послѣ его поступка... короче сказать, онъ самъ долженъ былъ понять, чего могъ онъ ожидать послѣ такого поступка со стороны дружескаго чувства той, которая... но довольно; она не хотѣла даже досказывать мысли. Напрасно Сергѣй Львовичъ старался убѣдить ее, что ни въ чемъ не виноватъ, что самъ тогда очень оторопѣлъ и смутился; она ничего не хотѣла слушать. Не довольствуясь громкими изъявлен³ями своего негодован³я, она даже мысленно повторяла себѣ, что между ею и Люлюковымъ произошелъ разрывъ, котораго не исправитъ теперь сама могила.

   Время между тѣмъ проходило: съ минуты на минуту надо было ждать, что гости, започивавш³е въ домѣ, выйдутъ въ гостиную; пронесся даже слухъ, что туалетъ Берендѣевой приближается къ конду. Надо было также спѣшить итти внизъ по другой причинѣ: въ это утро, по принятому обычаю, долженъ былъ совершиться молебенъ; Сергѣй Львовичъ заказалъ его къ десяти часамъ нарочно съ тѣмъ, чтобы выгадать больше времени.

   - Вотъ что, душа моя, озабоченно сказалъ Сергѣй Львовичъ, явивш³йся полчаса спустя къ женѣ, съ тѣмъ, чтобы вести ее внизъ,- дядя заупрямился и рѣшительно не хочетъ показаться гостямъ раньше обѣда, уговори его, убѣди, иначе весь день будетъ манкированъ!.. Главное, убѣди его, что ничего не замѣтно! добавилъ онъ, выразительно дернувъ себя за правый усъ.

   Проводивъ жену въ комнату дяди, Люлюковъ поспѣшно вернулся въ гостиную, гдѣ засталъ уже Берендѣеву, Мерзенгеймера и Гаденбурга; ихъ занималъ Петръ Сергѣевичъ.

   Сергѣй Львовичъ обнаружилъ удивительное соображен³е и распорядительность, заказавъ молебенъ къ десяти часамъ. Не успѣла кончиться служба, какъ уже начали, одинъ за другимъ, съѣзжаться гости.

   Первыми явились судья и исправникъ. Они пр³ѣхали вмѣстѣ.

   Ѳедоръ Андреевичъ Шлыковъ (такъ звали исправника) былъ человѣкъ громаднаго роста, толщины соотвѣтственной, съ лицомъ багроваго и даже синеватаго цвѣта, черными курчавыми волосами, опухшими заспанными глазами и широкимъ придавленнымъ носомъ, издававшимъ постоянно какое-то сопѣнье. При малѣйшемъ движен³и, краска бросалась ему въ голову, онъ пыхтѣлъ и отдувался, дѣлаясь тогда весьма похожимъ на большой горшокъ, изъ котораго крутымъ бугромъ выступаетъ перекипѣвшая каша. Касательно избран³я его въ настоящую должность, господами дворянами, говоря безъ лести, руководила самая благородная, филантропическая цѣль; имъ хотѣлось опредѣлить къ мѣсту и дать средства къ существован³ю собрату, обремененному четырнадцатью человѣками дѣтей. Самъ Ѳедоръ Андреевичъ смотрѣлъ на свою должность съ такой точки зрѣн³я, что прежде всего требовалъ оставить его въ покоѣ. Со стороны этого кроткаго человѣка вопросъ: какъ исполнить дѣло? былъ заклятымъ врагомъ вопроса: какъ не исполнить дѣла? Ѳедоръ Андреевичъ, впрочемъ, очень хорошо себя чувствовалъ. Въ три года, вставъ три раза со стула,- разъ, чтобы встрѣтить арх³ерея, два раза, чтобы встрѣтить губернатора, онъ получилъ двѣ награды и взялъ маленькаго Станислава.

   Павелъ Павловичъ Берендѣевъ имѣлъ видъ тщедушнаго, тощаго, плохо выкормленнаго чиновника. Несмѣлая и прилизанная наружность его справедливо всегда возмущала аристократическ³я чувства Лизаветы Ивановны. Что онъ робѣлъ передъ женою, тутъ нѣтъ ничего удивительнаго; несравненно достойнѣе замѣчан³я, что Павелъ Павловичъ, человѣкъ совершенно независимый по состоян³ю и правивш³й столько лѣтъ почетную должность, робѣлъ, нѣмѣлъ и обливался потомъ въ присутств³и каждаго, сколько-нибудь значительнаго лица. Такъ, разъ онъ прибѣжалъ впопыхахъ къ предводителю, прося его разрѣшить вопросъ: слѣдуетъ ли ему ждать губернатора у заставы и быть при шпагѣ? И когда предводитель сказалъ, что нѣтъ въ этомъ никакой надобности, что дѣло встрѣчи касается скорѣе исправника и городничаго, Павелъ Павловичъ все-таки не послушалъ; онъ простоялъ въ одномъ мундирѣ шесть часовъ сряду, отчего схватилъ такой жесток³й флюсъ (онъ же былъ подверженъ флюсамъ), что три недѣли пролежалъ въ постели. Первымъ словомъ его, какъ только пожалъ руку Люлюкову, было спросить:

   - Пр³ѣхалъ ли его высокопревосходительство?

   - Еще третьяго дня! Я васъ съ нимъ познакомлю! Вы его увидите! восторженно сказалъ Сергѣй Львовичъ.

   Увѣренность въ его голосѣ объяснялась тѣмъ, что, заглянувъ, минуту назадъ, въ комнату дяди, онъ увидѣлъ его мундиръ, разложенный на диванѣ.

   Сергѣй Львовичъ, с³явш³й отъ радости, поспѣшилъ тутъ же сообщить извѣст³е о