Старостин Василий Григорьевич - Наше счастие

1123;, объ измѣнахъ его и о томъ, какъ я ему наклалъ,- словомъ, такъ успѣлъ расположить къ себѣ Феклу Ивановну, что она не разъ сочувственно качала головой и какъ-то странно причмокивала языкомъ. Такъ время незамѣтно прошло до вечера. Она устроила мнѣ спать на диванѣ и я улегся совершенно счастливый, соображая, что хорошо, если бы тетя Фекла Ивановна взяла меня къ себѣ и что въ той избѣ, въ которой я сегодня грѣлся на печкѣ, будетъ твердо спать. Мнѣ стало мерещиться что то изъ далекаго прошлаго, когда я засыпалъ на этомъ же диванѣ, а рядомъ со мной за столомъ сидѣли матушка съ Феклой Ивановной; потомъ я очутился въ саняхъ, которыя быстро катились по морозной дорогѣ,- и вотъ теперь, засырая на диванѣ, я точно наяву услышалъ этотъ звенящ³й звукъ отъ полозьевъ: зи-зи-зи-зи, какъ вотъ косы на пожнѣ точатъ,- вдругъ стукнула дверь, звонъ на минуту стихъ, потомъ опять: зи-зи-зи... Еще разъ, спустя много лѣтъ, я живо вспомнилъ мою первую поѣздку къ Феклѣ Ивановнѣ, читая Мятелъ Л. Н. Толстого, эту прелестную картинку въ квадратный вершокъ, стоющую сто тысячъ.

   Но предоставляю судить, каково было мое пробужден³е утромъ, когда я, повернувшись на диванѣ, услышалъ голосъ знакомаго мнѣ мужика изъ нашего села,- одну минуту я сомнѣвался, что это былъ Кузьма, но когда Фекла Ивановна отворила дверь, то я собственными глазами узрѣлъ обликъ его, сплошь обросш³й рыжими волосами, среди которыхъ торчалъ большой красный носъ. Фекла Ивановна стала осторожно меня будить, потому что я притворился спящимъ, но ласковый, дребезжащ³й голосъ ея, которымъ она вчера такъ подкупала, теперь меня не могъ обмануть, такъ какъ я уже зналъ эту праведную старушку... и какой же я послѣ этого былъ лгунъ? мнѣ еще много надо было учиться...

   Фекла Ивановна опять меня накормила и напоила, но это не уничтожило моего мрачнаго настроен³я. Была минута, когда въ моей головѣ вертѣлась мысль выскочить въ окно, которое было раскрыто, но подъ окномъ стояла лошадь съ телѣгой и около нея возился Кузьма. Фекла Ивановна взяла меня за руку и вывела на улицу, гладила меня по головѣ, утѣшала и наконецъ такъ же заботливо усадила меня въ телѣгу, какъ заботливо угощала за столомъ.- Прощай, Ванечька, сказывай поклонъ мамашѣ! говорила она, еще разъ ощупывая въ моихъ ногахъ корзинку съ какими-то припасами. Да, пренепр³ятная оказалась старушка.

   - Ну-ка, поѣдемъ пр³ятель! сказалъ Кузьма, трогая лошадь. Я сидѣлъ хмурый. Кузьма ѣлъ ватрушку, данную ему Феклой Ивановной, и мы оба молчали. Дорога была мягкая, песчаная, мы ѣхали медленно, такъ какъ лошадка была не изъ дорогихъ, и, когда проѣхали верстъ пять, то однообразный скрипъ колесъ сталъ убаюкивать Кузьму и онъ задремалъ. Должно быть ему что-нибудь приснилось, онъ сдѣлалъ безобразный звукъ носомъ и, взмахнувъ рукой, схватилъ меня за плечо и пребольно стиснулъ въ своей лапищѣ.- Врешь, я двугривенный рядилъ! сердито онъ сказалъ, вытаращивъ на меня страшные глаза, но замѣтивъ мой испугъ, онъ осмотрѣлся кругомъ и крѣпкимъ ударомъ поправилъ на головѣ свою большую шапку,- зачѣмъ бѣжать, отецъ все одно похватаетъ! совершенно уже спокойно прибавилъ онъ.

   Когда телѣга подъѣхала къ воротамъ нашего дома, матушка поспѣшно вышла ко мнѣ на встрѣчу и въ то же время по улицѣ со всѣхъ ногъ бѣжали къ намъ ребятишки, которые молча выстроились передъ мной въ шеренгу.- Что ты сдѣлалъ! ахъ ты Ваня, Ваня! взволнованно говорила матушка, въ глазахъ которай стояли слезы,- ступай, поклонись папѣ и скажи: прости меня папа! - слышишь?

   Я вошелъ въ гостиную, гдѣ отецъ по обыкновен³ю писалъ за столомъ вѣдомости. Матушка толкнула меня и шепнула:- ну, что же ты? я нриблизился къ отцу шага на три и хотя страшно боялся его гнѣва, но языкъ мой не повернулся сказать тѣ слова, которыя учила матушка. Отецъ, сложивъ тетради, обернулъ ко мнѣ наморщенное лицо, но въ глазахъ его я не замѣтилъ гнѣва.- Ну-ка, бѣглецъ, или ко мнѣ!.. потомъ онъ положилъ руку на мою голову и погладилъ, т.-е. пошарабошилъ ладонью,- ахъ, ты дуракъ маленьк³й! сказалъ онъ нѣжно и хотѣлъ притянуть меня къ себѣ, но тутъ у меня хлынули. слезы и я, вывернувшись изъ его рукъ, выбѣжалъ изъ комнаты.

   Нужно ли говорить, что вся эта истор³я не послужила мнѣ въ пользу и чрезъ недѣлю я все-таки долженъ былъ ѣхать съ отцомъ въ Вологду. На этомъ и кончается мое счастливое дѣтство; какъ принято его называть, и вмѣстѣ съ тѣмъ кончается глава.

  

  

   Я уже говорилъ, что для возобновлен³я впечатлѣн³й дѣтства я ѣздилъ на родину,- ну, конечно, не для одного же только этого,- такъ вотъ возвращаясь съ родины въ Петербургъ, я захотѣлъ заодно уже побывать въ Вологдѣ, хотя долженъ былъ сдѣлать для этого крюкъ около ста верстъ. Съ тѣхъ поръ, какъ я учился въ гимназ³и, прошло много времени и теперь у меня не было тамъ ни души. Но въ первый же вечеръ мнѣ удалось быть въ общественномъ клубѣ, куда ввелъ меня содержатель гостинницы, въ которой я остановился,- онъ же marchant tailleur. Когда въ клубѣ узнали, что есть гость изъ Петербурга, всѣ спѣшили представиться мнѣ, т. е. собственно говоря не всѣ, а человѣка два или три охотно заговорили со мной, когда представился къ тому случай, и такимъ образомъ я успѣлъ сдѣлать знакомства, позволивш³я мнѣ быть въ нѣкоторыхъ домахъ. Проживъ столько лѣтъ въ Петербургѣ, не имѣя семьи и дома своего, почти безъ друзей, я испыталъ самыя пр³ятныя чувства среди этихъ добродушныхъ, хлѣбосольныхъ людей, любовался семейнымъ счаст³емъ ихъ и сравнивалъ обстановку жизни и тѣсныя помѣщен³я столицы съ тѣми просторными квартирами и сытными обѣдами, какими пользуются люди средняго достатка въ этомъ городкѣ. Какая простота нравовъ, какъ пр³ятно и дешево умѣють проводить время, как³я милыя и скромныя барышни!- совѣтую боязливымъ женихамъ ѣхать туда за невѣстами. Но при всемъ томъ скажу откровенно, я не желалъ бы остаться тамъ на долгое время.

   На второй или трет³й день по пр³ѣздѣ въ Вологду я пошелъ взглянуть на гимназ³ю. Время было послѣ четырехъ. Большое каменное здан³е, съ красивымъ порталомъ, съ массивными колоннами, могло бы произвести на путешественника пр³ятное впечатлѣн³е, какъ производитъ на посторонняго человѣка чужая жена въ красивомъ костюмѣ; но для меня это не была чужая жена и, подходя къ здан³ю, я испыталъ какъ бы холодокъ и пр³ятное настроен³е мое смѣнилось грустнымъ. Гимназическ³й швейцаръ вышелъ ко мнѣ съ остатками пищи во рту, изъ чего я заключилъ, что пришелъ въ самое лучшее время; когда я подалъ ему серебряный полтинникъ, онъ спокойно принялъ его, какъ должное и тѣмъ показалъ мнѣ, что простота не мѣшаетъ прогрессу. Затѣмъ я посовѣтовалъ ему кончить свой обѣдъ, а самъ поднялся во второй этажъ и обошелъ коридоръ и классы, въ это время пустовавш³е.

   Въ моей жизни было два тяжелыхъ пер³ода, когда самая жизнь теряла для меня цѣнность. Одинъ изъ этихъ пер³одовъ былъ первый годъ по поступлен³и въ гимназ³ю, проведенный мною въ приготовительномъ классѣ. Помню, что долгое время послѣ того, какъ отецъ оставилъ меня въ Вологдѣ, я находился въ какомъ-то сомнамбулизмѣ; я рѣшительно не знаю, какъ учился въ это время въ гимназ³и, как³е были учителя и товарищи; послѣ мнѣ сказывали, что каждое утро меня нужно было одѣть и проводить до гимназ³и, хотя это не входило въ крутъ обязанностей тѣхъ лицъ, у которыхъ я жилъ; одинъ только моментъ я смутно припоминаю: было очень тихо, кругомъ что-то все скрипѣло,- вѣроятно былъ урокъ чистописан³я, но писалъ ли я самъ - этого не помню. За то хорошо помню толпу большихъ людей, среди которыхъ я со страхомъ озирался, выискивая пристань, на которой въ послѣдн³й разъ видѣлъ отца; я былъ еще очень малый человѣкъ, боялся и собакъ и людей, но меня неудержимо каждый день тянуло на этотъ берегъ, гдѣ я, подобно маленькому принцу Маду, по цѣлымъ часамъ скрывался между полѣнницами дровъ, высматривая лодки, которыя отплывали внизъ по рѣкѣ; я не зналъ, куда и зачѣмъ эти лодки шли,- можетъ быть до города Тотьмы, можетъ быть и ближе, но въ воображен³и моемъ живо представлялся блѣдно-зеленый домъ, мимо котораго я плыву на лодкѣ и вижу въ окнѣ милое лицо матушки; слезы ручьемъ начинали катиться по щекамъ, и я забирался въ глубь полѣнницъ, чтобы кто нибудь не помѣшалъ мнѣ наплакаться. Мечтать о родинѣ было для меня какой то болѣзненной потребност³ю; сидѣлъ ли я дома, или въ гимназ³и, во время антрактовъ, я старался уединиться гдѣ нибудь въ углу, въ коридорѣ, и ставши лицомъ къ стѣнѣ, съ закрытыми глазами, вспоминалъ разные случаи, как³е были въ дѣтствѣ, послѣдн³е дни моей жизни на родинѣ, ласки матушки, прощанье... Состоян³е это кончилось не раньше, какъ я побывалъ на родинѣ,- но и до сихъ поръ у меня осталась привычка въ трудныхъ обстоятельствахъ думать зажмуривши глаза, а въ зимн³й вечеръ, потушивъ лампу, бродить по темной комнатѣ.

   Пробывъ нѣсколько минутъ въ приготовительномъ классѣ, я со вздохомъ вышелъ въ коридоръ и не чувствовалъ уже большой охоты дѣлать дальнѣйш³й осмотръ; но вспомнивъ полтинникъ, заплаченный мною за входъ, я прошелъ въ слѣдующ³е классы; всѣ они походили одинъ на другой и я смутно теперь припоминалъ обстановку ихъ; нѣсколько дольше я пробылъ въ шестомъ классѣ, которымъ ограничилось мое гимназическое образован³е; въ немъ я осмотрѣлъ кафедру, черную доску, исписанную мѣломъ, и даже присѣлъ за парту, за которой сидѣлъ въ былое время - увы, эта парта стояла у печки, но признаюсь, это мало теперь огорчило меня, ибо я зналъ, что умные люди не всегда выходятъ изъ первыхъ партъ,- напр. Наполеонъ Бонапартъ, Бисмаркъ, Стамбуловъ, Пѣшковъ, который ѣхалъ изъ Сибири верхомъ - всѣ они вышли изъ Камчатки. Обойдя такимъ образомъ классы, я завернулъ на лѣстницу, выходившую на дворъ, и постоялъ въ узкомъ проходѣ между каменнымъ столбомъ и мусорнымъ ящикомъ, куда тайкомъ приходилъ послѣ двѣнадцати сбитенщикъ,- помню, съ какимъ удовольств³емъ я ощупывалъ въ карманѣ мѣдную монету въ двѣ или три копѣйки, за которыя получалъ стаканчикъ превкуснаго напитка,- почему онъ вышелъ изъ моды въ Петербургѣ? - затѣмъ я спустился по лѣстницѣ и хотѣлъ зайти въ садъ, но тамъ увидѣлъ прогуливающагося господина съ кокардой; нетрудно было догадаться, что это былъ учитель, а потому я быстро повернулся и юркнулъ въ коридоръ,- какъ быть, подобная ошибка можетъ случиться съ каждымъ человѣкомъ! я впрочемъ скоро справился, подвинулъ на бокъ шляпу и съ должнымъ достоинствомъ вышелъ на парадную лѣстницу.

   Выйдя изъ гимназ³и, я не безъ основан³я подумалъ, что для этого еще не стоило ѣхать въ Вологду. Чтобы разсѣяться отъ непр³ятныхъ впечатлѣн³й, я пошелъ фланировать по ближайшимъ улицамъ и скоро попалъ на базарную площадь, окруженную четырьмя большими башнями, выстроенными Грознымъ, въ которыхъ помѣщаются четыре столицы Европы: Вѣна, Лондонъ, Парижъ и Берлинъ; съ первой изъ нихъ связывались у меня нѣкоторыя воспоминан³я и я имѣлъ въ виду зайти въ нее послѣ осмотра города, чтобы заодно подумать обо всемъ.

   Въ Петербургѣ есть мѣстность, называемая Песками, которая представляетъ какъ бы провинц³ю въ столицѣ; точно такъ есть и въ Вологдѣ Пески, представляющ³е небольшой кварталъ на окраинѣ города, за рѣчкой Чернавкой,- это уже будетъ какъ бы перепровинц³я; тамъ и постройки попроще, и люди живутъ побѣднѣе,- чиновники, вдовы, семинаристы и т. п., тамъ и я жилъ послѣдн³е полтора года, о которыхъ съ нѣжнѣйшимъ чувствомъ вспоминаю до сихъ поръ. Вотъ сюда я и направилъ свой путь.

   Я перешелъ мостикъ чрезъ Чернавку, такой же изщепанный, съ обломанными перилами, какъ и въ прежнее время, но это былъ уже другой - шире и на каменныхъ устояхъ; первый домъ за мостомъ въ три окна, такой же стареньк³й,- неужели, думаю, тотъ самый? так³я же дѣти возились на муравѣ, по косогорью къ рѣчкѣ, тотъ же звонк³й смѣхъ и разсыпанные волосы, то же ситцевое платьице, съ горошенками,- неужели тѣ же и дѣти? - я купилъ у бабы, сидѣвшей у столбика въ концѣ моста, нѣсколько леденцовъ и пряничный конекъ цвѣта извести и бросилъ ихъ чрезъ канавку на стеганое одѣяло, на которомъ сидѣлъ кудрявый мальчишка; двѣ дѣвочки, цѣпляясь за подолы, выбѣжали изъ-подъ горы, за ними устремились и друг³е ребятишки, ловивш³е что-то ладонями въ водѣ; но я поспѣшилъ уйти, опасаясь, чтобы они не стали меня провожать. Къ моему огорчен³ю, ни одного изъ домовъ, стоявшихъ дальше, я не узналъ; все это были уже новые, перестроенные, обитые тесомъ; выкрашенные, какихъ прежде не было, да уже и эти домики казались старыми, вылинявшими,- но все равно, я ихъ внимательно осматривалъ, соображалъ, вспоминалъ и удивлялся,- все равно, улица была та же и земля была та. Наконецъ я дошелъ до крайняго дома и сталъ осматриваться; я долженъ былъ вернуться и снова пройти рядъ домовъ, чтобы нѣсколько ор³ентироваться; съ трудомъ я отыскалъ то мѣсто, на которомъ стоялъ домъ, столь памятный и дорогой мнѣ, но на этомъ мѣстѣ теперь былъ другой домъ, недавно выстроенный, изъ свѣжихъ, точно вымытыхъ бревенъ. Въ прежнее время за этимъ домомъ стоялъ еще одинъ небольшой домикъ, а дальше было сполье, теперь же я видѣлъ цѣлый рядъ домовъ, маленькихъ, небогатыхъ, точно игрушечные солдатики выстроились въ рядъ. Я прошелъ до конца этого ряда и мнѣ пришла счастливая мысль обойти по сполью сзади домовъ. Но что это, какое радостное чувство я испыталъ, когда увидѣлъ тотъ самый огородъ, гдѣ мы играли въ горѣлки, и сарай, и погребъ, и деревянный заборъ съ задней стороны,- все это сохранилось почти въ прежнемъ видѣ; на томъ же мѣстѣ былъ парникъ и рядомъ съ нимъ холмъ, покрытый дерномъ,- мы разъ сидѣли на немъ съ Нюшей и я стащилъ съ ноги ея башмакъ, который нѣсколько дней продержалъ въ комодѣ подъ замкомъ. Я облокотился на низеньк³й заборъ, чтобы хорошенько осмотрѣть мѣстность, и все старое живо представилось въ моемъ воображен³и, я не замѣтилъ, какъ закрылъ глаза и перебиралъ въ памяти то, что было тогда. Я пробылъ здѣсь полчаса и, возвращаясь обратно по сполью, нѣсколько разъ оглядывался назадъ,- прощай огородъ, больше я не увижу тебя! Вотъ для этого мнѣ стоило съѣздить въ Вологду. Я хотѣлъ описать мое пребыван³е въ гимназ³и, успѣхи и злоключен³я, а не лучше ли, вмѣсто гимназ³и, написать главу о моей жизни на Пескахъ? Тургеневъ написалъ Первую любовь, у Зола есть Страница любви, а я озаглавлю это такъ:

  

  

   Это будетъ пошире, чѣмъ у Тургенева и Зола, и притомъ въ серединѣ главы, подобно арабскимъ сказкамъ, которыя Шехеразада начинала иногда подъ утро.

   Въ то время мнѣ было пятнадцать лѣтъ и я проходилъ шестой классъ гимназ³и. У насъ въ гимназ³и не было панс³онеровъ, и гимназисты жили на вольныхъ квартирахъ, большею част³ю у родственниковъ, учителей и т. д. До шестаго класса я жилъ въ семействѣ лѣсного ревизора, товарища моего отца, добрѣйшаго и милаго человѣка, которому я обязанъ тѣмъ, что меня кое-какъ перетаскивали изъ одного класса въ другой. Потомъ онъ получилъ назначен³е въ другой городъ и я по его рекомендац³и принятъ былъ на полный панс³онъ вдовой чиновника, имѣвшей домъ на Пескахъ. Она жила самъ другъ съ дочерью; былъ у нея еще сынъ, года на два старше меня, который тоже учился въ гимназ³и, но по книжной части оказался плохъ и дальше четвертаго класса не пошелъ; мать подержала его нѣкоторое время дома, но, опасаясь, что онъ избалуется, послала въ Петербургъ къ дядѣ, богатому купцу, который, не много думая, поставилъ его въ свой магазинъ за прилавокъ; мнѣ кажется, она потому только и согласилась меня взять, что скучала по сынѣ,- средства она имѣла достаточныя, да наврядъ и была ей какая нибудъ выгода отъ меня.

   Хозяйка моя, по имени Парасковья Ивановна, была высокая, полная женщина, въ русскомъ вкусѣ; она была изъ купеческаго рода и принесла мужу хорошее приданое, которое въ свою очередь цѣликомъ переходило къ ея дочери Нюшѣ. Парасковья Ивановна скоро ко мнѣ привязалась и считала какъ бы за своего человѣка въ семействѣ; послѣ мнѣ казалось даже, что ей не чужда была мысль породниться со мной, но можетъ быть я и ошибаюсь; во всякомъ случаѣ я, какъ женихъ, т.-е. по выходѣ конечно изъ гимназ³и, не представлялъ завидной парт³и для ея дочери, которая могла сдѣлать лучш³й выборъ. Съ Нюшей мы были одногодки, хотя физически она была развитѣе меня. Оба мы были еще слишкомъ наивны и Парасковьѣ Ивановнѣ доставляло удовольств³е дразнить насъ разными намеками, которыхъ я часто не понималъ. Въ веселую минуту - а Парасковья Ивановна была всегда въ счастливомъ настроен³и духа - она называла насъ женихомъ и невѣстою, за столомъ садила рядомъ, по одну сторону, и заставляла много кушать; сама она много пила кофе, но мало кушала, а потому мы съ Нюшей за обѣдомъ часто отставали отъ нея,- тогда она складывала свои руки въ колѣни и, дѣлая замѣчан³я, не всегда остроумныя, готова была оставаться въ такомъ положен³и сколько угодно.- Ну, что, полно? говорила она, когда я кончалъ свое дѣло,- мальчикъ не дѣвочка, накушался и сытъ!

   Несмотря однако на ту простоту, которая царствовала въ домѣ, первое время я очень стѣснялся своихъ хозяекъ и частенько выходилъ изъ-за стола голодный. Главная причина этого проистекала отъ Нюши, которая съ перваго же нашего знакомства, не теряя времени, стала выдѣлывать со мной странныя вёщи, приводивш³я меня въ смущен³е. Но я хотѣлъ бы сдѣлать маленьк³й портретъ этой прелестной дѣвчонки, хотя правду сказать изъ портретовъ рѣдко что путное выходитъ. Каждая дѣвушка въ извѣстный пер³одъ бываетъ хорошенькой; часто пер³одъ этотъ продолжается какой нибудь годъ, затѣмъ прелестная дѣвочка превращается въ обыкновенную барышню, изъ которой впослѣдств³и выходитъ тетеха. Хорошо еще, если изъ Нюши вышла потомъ Парасковья Ивановна. - Высоконькая, стройная, съ нѣжнымъ румянцемъ, съ грац³озными движен³ями, прелесть которыхъ увеличивалась оттого, что онѣ казались обдуманными, разсудительными, дѣлавшими этого ребенка женщиной,- вотъ первое, что было привлекательно въ ней; головка всегда учесанная, блестящ³е русые волосы, взбитые спереди,- въ то время еще не было въ модѣ взбивать волосы, но врожденное кокетство и свобода, какою она пользовалась отъ матери, развили въ ней чувство изящнаго,- что еще могу припомнить? - со старшими всегда скромная, приличная, сидитъ какъ куколка и слушаетъ съ опущенными глазами, съ тою покорност³ю, которая выказывала въ ней умную и благовоспитанную дѣвицу,- однако дѣлать отсюда как³я либо заключен³я было бы неосторожно, такъ какъ на самомъ дѣлѣ у нея былъ птич³й умокъ и скромность была сомнительна. Среди своихъ подругъ и въ разныхъ глупостяхъ она была смѣла и находчива; она первая стала бросать на меня загадочные взгляды, впадала въ какую то неестественную задумчивость, шарила ногой за обѣдомъ и нечаянно задѣвала меня локтемъ, а я по милости ея проливалъ свой супъ и терялъ аппетитъ. Все это примѣры конечно слишкомъ древн³е, но что новое можно выдумать въ этомъ возрастѣ! за то я скоро усвоилъ ихъ своимъ умишкомъ и не прошло мѣсяца, какъ самъ сталъ уже продѣлывать маленьк³е. опыты въ этомъ родѣ. При дальнѣйшихъ упражнен³яхъ способности мои болѣе и болѣе изощрялись, и такимъ образомъ изъ мальчика дикаго, стѣснительнаго постепенно образовался довольно сносный кавалеръ, немножко плутоватый, склонный къ франтовству и впослѣдств³и оказавш³й болыной успѣхъ въ области того особеннаго флирта, которому предаются гимназисты и подростающ³я дѣвицы,- академ³я этого флирта находится въ Петербургѣ, въ Никольскомъ скверѣ.

   У Нюши было много подругъ, которыя нерѣдко по вечерамъ сбирались въ нашемъ домѣ, когда я только начиналъ перелистывать учебники. Я скоро сталъ своимъ въ этой компан³и и барышни часто безъ церемон³и отбирали у меня книжки. Я былъ одинъ между ними, вотъ въ чемъ сила. Румяныя личики, веселый смѣхъ, свѣтлыя платья, красныя, розовыя, пунцовыя ленты, толстыя косы, банты въ волосахъ,- развѣ я могь промѣнять все это на латынь, алгебру и подобное кушанье! Часто мы играли въ карты, въ фанты, въ горѣлки и тогда по всему дому раздавался нашъ хохотъ, шумъ и бѣготня; я охотно оставался мельникомъ, козломъ или акулькой и, надѣвъ на голову бумажный колпакъ, или обвязавшись платкомъ по-старушечьи, старался разными выходками смѣшить дѣвицъ,- то кланялся имъ въ поясъ, то дѣлалъ скромный реверансъ, расшаркивался,- здравствуйте! мое почтен³е! - бодалъ ихъ головой, вихлялся вправо и влѣво, говорилъ разныя глупости, которымъ самъ первый смѣялся, придумывалъ какую-нибудь штуку, совсѣмъ даже и несмѣшную, напримѣръ садился на полъ и моталъ головой, и всѣ смѣялись до упаду,- конечно, все это забавно можетъ быть не съ той стороны, какъ тогда казалось, но спрошу васъ, почему Гомеръ кажется великъ?- а вотъ этимъ самымъ взялъ и Гомеръ.

   При всемъ томъ я былъ турокъ и пользовался деспотически своимъ положен³емъ. Достаточно было, чтобы барышня, съ которой я желалъ сидѣть рядомъ за столомъ, пересѣла на другое мѣсто, какъ я начиналъ капризничать, надувалъ губы и уходилъ въ свою комнату; тогда сразу въ домѣ стихало, смѣхъ прекращался и барышни, какъ утки, квакали за глухой дверью моей комнаты, гдѣ находилась спальня Нюши. Я хмуро сидѣлъ въ своемъ углу и ждалъ, когда придутъ ко мнѣ на поклонъ. Дѣйствительно, чрезъ десять минутъ я слышалъ, какъ Нюша подходила къ двери и тихонько стучала локоткомъ; потомъ безцеремонно входила въ мою комнату работница и басисто говорила: - ступай, баринъ, тебя зовутъ твои! за работницей приходила и сама Парасковья Ивановна, которая усовѣщевала меня не быть дурачкомъ. Наконецъ я снисходилъ на молен³я рабынь и выходилъ въ залу; сначала конечно ломался какъ юный Титъ Титычъ, но скоро все входило въ прежнюю колею, и въ домѣ снова поднимались шумъ и бѣготня. Надо признаться, я былъ самый досадный мальчишка, капризный, самолюбивый, хвастунъ; при такихъ качествахъ мнѣ нерѣдко приходилось ссориться съ дѣвицами и ссоры эти Парасковья Ивановна всегда улаживала въ мою пользу. Но что за прелесть была эта Парасковья Ивановна! я не оскорблю мою матушку, если скажу, что послѣ нея Парасковья Ивановна оставила въ моемъ сердцѣ самое благодарное чувство, хотя можетъ быть непроизвольно и сдѣлала мнѣ вредъ,- какъ быть, въ нашихъ воспоминан³яхъ доброе сердце всегда дороже умной головы.

   Чаще другихъ подругъ приходила къ Нюшѣ Оля, жившая у насъ внизу, дѣвушка лѣтъ шестнадцати, невозможная шалунья,- въ этомъ отношен³и я былъ ей подъ пару и мы дѣлали съ ней так³я вещи, которыя могла терпѣть только наша милая Парасковья Ивановна; за то работница часто ворчала на насъ и жаловалась Парасковьѣ Ивановнѣ, которая иной разъ добродушно замѣчала ей: - я сама любила подурить, а теперь вотъ и не хочется!- извѣстно, что самое простое есть всегда самое мудрое. Разъ мы сидѣли въ гостиной, Оля написала карандашомъ нѣсколько словъ на бумажкѣ и хотѣла показать Нюшѣ, но я успѣлъ выхватить у нея записку и выбѣжалъ изъ гостиной въ залу, потомъ въ сѣни,- въ сѣняхъ у насъ всегда стояли горшки съ молокомъ,- Оля схватила одинъ горшокъ и пустила мнѣ въ ноги; всѣ сапоги облила молокомъ, а хотя я былъ и франтъ, но сапоги чистилъ самъ и потому мнѣ было это очень досадно. На шумъ вышла Парасковья Ивановна, которой я нажаловался на свою обидчицу.- Эхъ, съ дѣвчонками не можешь сладить! сказала она съ благодушной улыбкой на своемъ расплывшемся лицѣ и, крикнувъ работницу, которой велѣла подобрать черепки, прибавила мнѣ въ утѣшен³е: - погоди, сегодня она останется ночевать съ Нюшей, ты облей ее водой. Я нашелъ выдумку ея великолѣпной. Однако вечеромъ сдѣлать это оказалось неудобнымъ, а потому я попросилъ Парасковью Ивановну разбудить меня утромъ пораньше; она аккуратно исполнила мою просьбу, между прочимъ велѣла мнѣ умыться, помолиться Богу и все какъ слѣдуетъ и потомъ сама же подала полъ-ковшика воды. Я пошелъ въ угловую комнату, гдѣ на большой деревянной кровати спали Нюша и Оля; скрипъ двери разбудилъ ихъ, но я, не давъ имъ опамятоваться, моментально скинулъ одѣяло и вылилъ на нихъ воду; поднялась возня въ постели и визгъ. но я тотчасъ убѣжалъ въ свою комнату и заперся.- Фу, как³я у нихъ красныя ноги! подумалъ я. Послѣ чаю Парасковья Ивановна и работница вмѣстѣ перетаскивали тяжелую перину на галлерею на солнце, гдѣ она и сушилась до вечера,- но Парасковья Ивановна должна была предвидѣть это.

   Странно то, что хотя красныя ноги моихъ пр³ятельницъ мнѣ и не понравились, но у меня явилось желан³е увидѣть ихъ еще въ томъ положен³и, въ какомъ я видѣлъ въ это утро.- Э, я убѣжалъ, мнѣ бы надо подождать! съ досадой думалъ я. Я сталъ выжидать другого такого случая, но это было не такъ просто. Къ счаст³ю, или вѣрнѣе сказать къ несчаст³ю, я скоро нашелъ средство удовлетворить свое любопытство другимъ способомъ, именно чрезъ замочную скважину запертой двери, которая выходила въ спальню Нюши. Мнѣ еще раньше случалось слышать шорохъ за этой дверью, на который я однако не обращалъ вниман³я,- я зналъ, что на двери съ той стороны была прибита вѣшалка для платья, отъ котораго и могь происходить шорохъ. Итакъ, однажды, когда у Нюши была въ гостяхъ Оля, я тихонько подошелъ къ двери и всталъ на колѣни, чтобы посмотрѣть въ замочную скважину; въ ту же минуту за мной послышалось дыхан³е, я съ испугомъ оглянулся, думая, что кто нибудь вошелъ ко мнѣ; въ комнатѣ однако никого не было. я заперъ дверь въ кухню и снова присѣлъ къ замочной скважинѣ; сначала мнѣ представлялся какой-то смутный харсъ, потомъ блеснула полоска свѣта и я услышалъ по ту сторону шопотъ: смотритъ, смотритъ! меня охватилъ жгуч³й стыдъ и я въ страхѣ отскочилъ отъ двери... Весь этотъ вечеръ я просидѣлъ въ своей комнатѣ, въ отчаян³и размышляя о томъ, что теперь осрамилъ себя навсегда. Конечно, смотрѣть въ замочную скважину нехорошо, но вѣдь смотрѣли и съ той стороны,- вотъ чего я не разсудилъ тогда.

   Около этого времени я сталъ находить у себя - то въ книгѣ, то подъ подушкой - как³я-то загадочныя записки, въ которыхъ меня извѣщали, что неизвѣстная мнѣ особа очень много страдаетъ обо мнѣ; а разъ въ запискѣ былъ завернутъ кусочекъ матер³и, подходившей къ новому корсажику Нюши. Ну, конечно, я ни минуты не сомнѣвался, отъ кого исходили записки, но являлось сомнѣн³е относительно того, что Нюша всего менѣе походила на страдающее существо; она такъ же бѣгала, смѣялась и такъ же цвѣла румянцемъ, какъ въ первый день нашего знакомства. Записки эти я тщательно сберегалъ въ жилетномъ карманѣ, но былъ настолько скроменъ, что никогда не упоминалъ о нихъ. Между нами образовалась какъ бы тайна, дѣлавшая насъ единомышленниками. Отъ этого Нюша стала поступать смѣлѣе, хотя, увы, я все еще былъ слишкомъ плохъ. Разъ мы стояли съ ней у окна въ залѣ и смотрѣли картинки Брема,- вдругъ насъ освѣтило солнце, которое въ это время рѣдко показывалось на небѣ; я положилъ книгу на столъ и мы оба стали заглядывать въ окно, повторяя вмѣстѣ: солнышко, солнышко! но солнышко скоро скрылось, Нюша посмотрѣла на меня и отошла отъ окна; я тоже счелъ почему то нужнымъ идти за ней и мы остановились въ глубинѣ комнаты; она растегнула дрожащей рукой свой корсажъ, взяла мою руку и положила ее къ себѣ; но когда я почувствовалъ, что тамъ было у нея не такъ, какъ у меня, я быстро отдернулъ руку, и мы оба страшно переконфузились, не зная, что намъ дальше дѣлать. Послѣ этого мы молча разошлись по разнымъ сторонамъ и я, угнетаемый стыдомъ, твердилъ про себя: дура! дура!...- съ такого нѣжнаго возраста мы дѣлаемся уже несправедливы къ женщинѣ.

   Теперь такъ много времени прошло съ тѣхъ поръ, что я не могу уже точно опредѣлить порядокъ событ³й. Должно быть это было на масляной, но можетъ быть и на пасхѣ,- Парасковья Ивановна устроила для насъ вечеринку, на которой присутствовали новыя лица, не бывавш³я раньше у насъ. Вечеринка эта памятна для меня тѣмъ, что я въ первый разъ увидѣлъ на ней танцы и съ тѣхъ поръ воспылалъ желан³емъ изучить ихъ. Но дѣло не въ томъ.- Со времени этого вечера наше юное общество увеличилось двумя кавалерами, изъ которыхъ одинъ былъ молоденьк³й телеграфистъ, братъ Оли, а другой башмачникъ, или просто Петра, какъ называла его Парасковья Ивановна; онъ сталъ бывать у насъ вмѣстѣ съ телеграфистомъ, съ которымъ былъ пр³ятель, и скоро вошелъ во вкусъ нашего общества, предпочитая его билл³ардной игрѣ, къ которой имѣлъ слабость. Съ тѣхъ поръ, какъ появились эти молодые люди, у насъ не стало прежней свободы, барышни часто шушукались, иногда воцарялось неловкое молчан³е; я скоро замѣтилъ, что причиной тому былъ телеграфистъ, красивый, стройный юноша, который несомнѣнно могъ уничтожить мой престижъ у дѣвицъ, но къ счаст³ю моему былъ очень стѣснительный, въ противоположность своей сестрѣ, и я извлекъ изъ наблюден³й надъ нимъ нѣкоторыя полезныя для себя нравоучен³я. Въ это время я сдѣлалъ уже значительный успѣхъ въ свѣтскомъ обращен³и, конфузливость моя мало по малу проходила, я носилъ фельдикосовыя перчатки, изъ боковаго кармана выпускалъ уголокъ носоваго платка и въ дѣлахъ своихъ нерѣдко совѣтовался съ зеркаломъ. Вмѣстѣ съ тѣмъ я сталъ отличать нѣкоторыхъ барышенъ изъ числа тѣхъ, которыя окружали меня, и замѣтилъ, что не самыя лучш³я изъ нихъ мнѣ нравились больше; въ нашей компан³и, кромѣ Нюши, была одна прехорошенькая дѣвушка, на которую однако я обращалъ ноль вниман³я; больше всѣхъ нравилась мнѣ Марина Васильевна, сестра башмачника, уже немолодая дѣвушка и не отличавшаяся наружными качествами; послѣ нея мнѣ пожалуй еще нравилась нижняя Оля, но съ тѣхъ поръ, какъ я открылъ одѣяло, она терпѣть меня не могла и называла меня нахаломъ, а я въ свою очередь прозвалъ ее квадратной. Что же касается Нюши, то эту дѣвочку я видѣлъ каждый день и питалъ къ ней благосклонныя чувства; конечно, для какого нибудь телеграфиста или башмачника она должна была казаться привлекательнѣе другихъ уже потому, что была настоящая барышня, дочь благородныхъ родителей, но я самъ былъ изъ благородныхъ и если ея родитель носилъ какую то форму со свѣтлыми пуговицами, то мой родитель, кромѣ формы, имѣлъ еще и шпагу, которая висѣла у него въ спальнѣ. Однако, когда я замѣтилъ ухаживан³я за ней молодыхъ людей, то сталъ почаще на нее заглядывать и думалъ иногда:- вотъ она какая! - точно въ первый разъ открылъ ее, а такъ какъ вниман³е ея при новыхъ людяхъ естественно стало отвлекаться отъ меня и мнѣ часто случалось замѣчать улыбки, направленныя совсѣмъ не въ мою сторону, то я круто измѣнилъ свою тактику, потребовавъ прежде всего, чтобы она не смѣла разговаривать съ телеграфистомъ,- этотъ красивеньк³й мозглякъ, съ вьющимися волосами, казался мнѣ сомнительнымъ человѣкомъ, а усы его были даже неприличны. Признаюсь, послушан³е Нюши очень польстило мнѣ и съ этихъ поръ наши отношен³я приняли болѣе интимный характеръ.

   Разъ послѣ ужина мы собрались спать. Нюша спала въ это время въ темной каморкѣ рядомъ съ прихожей, куда Парасковья Иваыовна переселила ее послѣ того, какъ мы стали переговариваться чрезъ запертую дверь. Когда въ домѣ все стихло, я осторожно вошелъ въ прихожую и сталъ издавать страшные звуки, желая попугать Нюшу, какъ это случалось мнѣ дѣлать и раньше,- вдругъ стукнула дверь и въ прихожей блеснула полоска свѣта, я тотчасъ переступилъ въ каморку и притаился за стѣной. Въ прихожую вошла Парасковья Ивановна и сдѣлавъ Нюшѣ вопросъ, спитъ ли она, прошла въ кухню. Отступлен³е для меня было невозможно, а такъ какъ дверь не притворялась плотно и Парасковья Ивановна, проходя обратно, могла при смутномъ свѣтѣ замѣтить меня, то я, недолго думая, шлепнулся въ постель. Нюша стала сталкивать меня съ кровати, а я цѣплялся за нее руками и когда шопотомъ пугнулъ ее - мамаша! - она тотчасъ оставила меня. Нѣкоторое время мы молча выжидали Парасковью Ивановну, а когда она прошла обратно, между нами снова поднялась возня и я, возбужденный ея сопротивлен³емъ, сбросилъ на полъ свои туфельки - подарокъ Парасковьи Ивановны - и быстро забился подъ одѣяло. Нюша вдругъ заплакала, я присмирѣлъ и, подумавши немного, обнялъ ее и поцѣловалъ; тогда она стихла и мы долго оба молчали, а потомъ незамѣтно заснули.

   Боже сохрани меня ввести кого-либо въ заблужден³е!.. Я только начинаю карьеру романиста, чтобы допустить такую грубую ошибку. Мнѣ приходилось потомъ не разъ еще ночевать съ Нюшей и единственнымъ послѣдств³емъ этого было то, что у меня пробудилась любознательность относительно такихъ вещей, о которыхъ раньше я имѣлъ весьма смутныя понят³я. Въ отношен³яхъ между мужчиной и женщиной я допускалъ что то такое, что мнѣ было неизвѣстно и погружался иногда въ размышлен³я по этому предмету. По природѣ я былъ скептикъ; однако я не могъ отрицать, что дѣти родятся отъ женщины,- это значило бы отрицать мою милую матушку, а на такое отрицан³е я былъ несогласенъ; но что дѣти родятся изъ ребра, какъ я слыхалъ отъ людей довольно достовѣрныхъ, это было мнѣ непонятно, хотя я зналъ подобный примѣръ въ св. писан³и; слыхалъ я также, что дѣти рождаются изъ-подъ мышки, но вѣрить этому я предоставлялъ старымъ бабамъ. Вообще насчетъ этого предмета у меня были странныя мысли, почти невѣроятныя, хотя мнѣ было въ то время около шестнадцати лѣтъ,- но я имѣлъ уже случай замѣтить, что вообще обладалъ несмышленой головой.

   Наступила весна. Между гимназистами только и слышно было разговоровъ, что о наступавишхъ экзаменахъ. Стояла прекрасная погода, которая могла вселить унын³е въ сердце лѣнтяевъ. A я кромѣ того былъ еще встревоженъ нѣкоторыми домашними обстоятельствами, мало благопр³ятствовавшими занят³ю науками. Дѣло въ томъ, что въ это время посватался къ Нюшѣ женихъ, по поводу чего не только я, но и весь кварталъ, называемый Песками, пришелъ въ волнен³е. Женихъ былъ богатый, купеческаго зван³я, проживавш³й половину года на золотыхъ пр³искахъ въ Сибири; въ первый и единственный разъ я видѣлъ его на святкахъ, когда онъ пилъ у насъ чай и никакъ не могъ тогда подумать, что онъ будетъ играть впослѣдств³и такую роль. Парасковья Ивановна находила со своей стороны парт³ю прекрасной, но бѣда была въ томъ, что Нюшѣ еще не вышло шестнадцати лѣтъ, а женихъ по какимъ то причинамъ не желалъ откладывать свадьбы до осени; во всякомъ случаѣ Парасковья Ивановна по обычаю считала необходимымъ посовѣтоваться съ братомъ, жившимъ въ Петербургѣ, которому и было послано письмо. Что касается Нюши, то ей, къ моему удивлен³ю и отчасти даже къ стыду, женихъ тоже нравился,- вотъ ужъ я не понималъ, какимъ образомъ можетъ нравиться человѣкъ, лицо котораго кругомъ обросло волосами! Мнѣ однако казалось, что ей, какъ и всякой конечно дѣвушкѣ, нравилось самое зван³е невѣсты; она сразу сдѣлалась героиней Песковъ, всѣ заискивали въ ней, всѣ смотрѣли ей въ глаза, а она, скромно сжавъ свои губки, с³яющими глазами смотрѣла кругомъ себя.- Онъ хочетъ у архирея просить обо мнѣ! - самодовольно она заявила намъ, поднявъ свой палецъ кверху.- Н-ну! пренебрежительно отвѣтилъ я и, надувши губы, ушелъ въ свою комнату. Я почему-то считалъ себя униженнымъ, оскорбленнымъ и всѣ слѣдующ³е дни избѣгалъ встрѣчаться съ ней.

   Было воскресенье. Я зналъ, что Нюша нѣсколько разъ выходила въ боковой палисадникъ и поджидала меня, но я только украдкой выглядывалъ туда, не подходя близко къ окну. За обѣдомъ я сидѣлъ скучный, а глядя на меня и Нюша была печальна, но это не мѣшало намъ прилично покушать, какъ всегда. Парасковья Ивановна, желая насъ повеселить, послѣ обѣда послала за дѣвушками и Нюша, какъ обладавшая натурой непосредственной, тотчасъ перешла въ веселое настроен³е; но я на зло ей ушелъ въ свою комнату и сѣлъ за книгу, втайнѣ любопытствуя, что будетъ дальше. Но я почти зналъ, что будетъ дальше. Чуть только явилась снизу Оля и еще какая-то изъ ихнихъ подругъ, въ комнату ко мнѣ вошла Нюша, вся взволнованная, красная и по секрету сообщила, что мамаша хочетъ идти съ самоваромъ на курганъ. Курганомъ у насъ называлось небольшое возвышен³е, покрытое дерномъ, рядомъ съ кладбищемъ; на заднемъ склонѣ его стоялъ маленьк³й домъ, пустой, совершенно уже обветшалый, въ которомъ жилъ когда-то кладбищенск³й сторожъ; у боковой стѣны этого домика, обращенной къ кладбищу, стояла претолстая скамья, вызженная солнцемъ, на которой мнѣ случалось въ послѣднее время не разъ сидѣть съ тетрадками и готовиться къ экзаменамъ. По правдѣ сказать, прогулка эта представлялась мнѣ такой же пр³ятной, какъ и Нюшѣ, но я не опустилъ случая покапризничать съ ней.- Пойдемъ... пойдемъ... тянула она, смотря на меня своими добрыми, сѣренькими глазами, въ которыхъ отразилась ея дѣтская душа,- ну, чего ты сердишься? скажи, чего ты сердишься? и быстро мѣняя тонъ, она прибавила:- мамаша возьметъ пирогъ съ семгой, а я - хочешь?-я надѣну новую шляпу... эта шляпа, въ которой она казалась такой милой, окончательно возмутила меня.- Про васъ что говорить! вы теперь съ архиреями! сухо сказалъ я, придвигая къ себѣ книгу.- Ахъ, это! воскликнула Нюша, всплеснувъ руками и, подумавши минуту, прибавила: если ты не хочешь, этого не будетъ.- Побожись! сказалъ я.- Вотъ! она сдѣлала маленьк³й крестъ кругомъ подбородка. Я отвернулъ голову и засмѣялся, она быстро наклонилась ко мнѣ и... ну, конечно, все это было ребячество.

   Большая, шумная толпа, въ цвѣтныхъ платьяхъ, съ лентами, бантами, высыпалась на мягк³й, ровный лугъ, по которому приходилось до кургана идти съ полверсты; далеко кругомъ все было плоско, ни деревень, ни лѣсу не было видно; только впереди насъ виднѣлась низенькая, деревянная церковь и нѣсколько ближе, въ сторонѣ, паслось стадо коровъ, такое же пестрое, какъ наша толпа. Почувствовавъ себя на волѣ, барышни разшалились, какъ телушки на солнцѣ и такъ же неуклюже бѣгали по мягкой муравѣ, схватывались руками, боролись и визжали; одна Марина Васильевна скучно и молчаливо плелась сзади. Когда первые восторги прошли и всѣ нѣсколько умаялись, тогда стали сбираться въ кучку, около Марины Васильенны; Оля взяла Нюшу подъ руку, а я какъ бѣсъ вертѣлся около нихъ въ своей полотняной фуражкѣ, надѣтой на затылокъ, искусно помахивая камышевой палочкой; я былъ въ ударѣ и такъ какъ былъ нѣсколько освѣдомленъ, что кавалеры тоже могутъ ходить подъ руку съ дамами, то съ шикомъ повернулся къ Маринѣ Васильевнѣ и взялъ ее подъ руку.- Кавалеръ всегда съ лѣвой стороны! прошепелявила Марина Васильевна, высвобождая свою руку. Хотя я былъ немножко обезкураженъ этими словами, но не желая показать того другимъ, оббѣжалъ жеребчикомъ кругомъ Марины Васильенны и взялъ ее за руку съ лѣвой стороны, но она спокойно переложила свою руку и сказала своимъ протяжнымъ голоскомъ:- дама беретъ руку, а не кавалеръ. Это было уже черезчуръ; Оля засмѣялась, но смѣхъ ея глухо, какъ бы издали проникъ въ мои уши; такого жесточайшаго конфуза я никогда еще не испытывалъ и тогда я узналъ, что воображаемое несчаст³е такъ же мучительно, какъ истинное. Одну минуту я не вполнѣ владѣлъ сознан³емъ и двигалъ ногами совершенно машинально, голова кружилась, въ глазахъ было мутно,- мнѣ казалось, что все теперь пропало. Мы подходили уже къ кургану, когда возвратилось ко мнѣ сознан³е, но такъ какъ Марина Васильевна продолжала держать меня за руку, то я все еще чувствовалъ себя не въ порядкѣ.- Чего такъ конфузиться, вы совсѣмъ еще мальчикъ! монотонно проговорила она и голосокъ ея мнѣ показался столь нѣжнымъ и ласкающимъ, какого никто еще не слыхалъ отъ людей. По ея разсѣянному взгляду я замѣтилъ, что она ни мало не интересовалась мною и это меня нѣсколько успокоило; пройдя еще нѣкоторое растоян³е, я рискнулъ посмотрѣть на нее сбоку и при этомъ замѣтилъ ея тонкую, чрезвычайно нѣжную кожу на вискахъ и син³й оттѣнокъ въ волосахъ; въ то же время я почувствовалъ теплоту въ рукѣ, которую она держала, и мнѣ было пр³ятно замѣтить, что при нѣкоторыхъ движен³яхъ рука моя прикасалась къ тому мѣсту груди, котораго я такъ испугался у Нюши. Я шелъ теперь совершенно уже успокоенный, пока Марина Васильевна не выпустила руки, и когда на курганѣ смѣшливая Оля стала представлять въ натурѣ, какъ я бѣгалъ кругомъ Марины Васильенны со своей палочкой, которую она замѣнила прутикомъ, я никакого конфуза не чувствовалъ, потому что замѣтилъ, сколь равнодушна была къ этрму представлен³ю Марина Васильевна и потому еще можетъ быть, что я испытывалъ странное состоян³е, какое впослѣдств³и случалось испытывать подъ вл³ян³емъ вина.

   На другой день, когда я пришелъ изъ гимназ³и и Парасковья Ивановна крикнула меня обѣдать, Нюша перехватила меня въ сѣняхъ, сказавъ скороговоркой: иди-ка сюда! я послушно вошелъ за ней въ залу, она почему то провела меня чрезъ всю комнату и, поставивъ за изразцовой печкой, строго остановилась передъ мной и сказала:- я говорила мамашѣ, что не хочу замужъ! вотъ! но если ты мнѣ измѣнишь... если ты измѣнишь... она отъ волнен³я опустила внизъ глаза и прибавила:- то Богъ съ тобой тогда!.. Такъ какъ я не нашелъ ничего отвѣтить ей, то мы оба вслѣдъ за этимъ молча, церемон³альнымъ шагомъ, промаршивали по залѣ, подобно двумъ нотар³усамъ въ извѣстной опереткѣ, и скромно усѣлись за столъ, за которымъ ожидала насъ Парасковья Ивановна.

   Здѣсь я долженъ сдѣлать небольшой перерывъ въ разсказѣ. Наступивш³е экзамены, къ которымъ я плохо былъ подготовленъ, отстранили на второй планъ мою домашнюю жизнь. На первыхъ двухъ экзаменахъ я получилъ по тройкѣ, а на третьемъ и четвертомъ срѣзался, такъ что долженъ былъ остаться на второй годъ въ шестомъ классѣ; это повергло меня въ большое унын³е, усиленное еще страхомъ передъ родителями, свидан³е съ которыми теперь не представляло того удовольств³я, какъ было въ прежн³е каникулы. Но при этомъ я вспоминаю очень чувствительный факть, случивш³йся при отъѣздѣ моемъ на родину. Изъ Вологды я долженъ былъ отправиться на лодкѣ, такъ какъ пароходное сообщен³е, по случаю обмелѣн³я рѣки, прекратилось; Парасковья Ивановна и Нюша проводили меня до пристани, но когда пришло время проститься, Нюша куда-то скрылась; мы съ Парасковьей Ивановной посмотрѣли кругомъ и рѣшили, что она ушла домой и это мнѣ было понятно, такъ какъ я самъ, прощаясь съ Парасковьей Ивановной, къ стыду своему, не могъ удержаться отъ слезъ. Когда лодка минула городъ, я вдругъ примѣтилъ на берегу, поросшему кустарникомъ, бѣжавшую дѣвочку,- красная ленточка въ волосахъ бросилась мнѣ въ глаза и я сейчасъ же узналъ по ней Нюшу. Кругомъ меня были пассажиры, я не смѣлъ ни крикнуть ей, ни махнуть платкомъ и даже стыдился смотрѣть въ ту сторону, но Боже мой, какъ мое сердце заныло!.. я понялъ однако, что она бѣжала въ Сергѣевку, большое село въ пяти верстахъ отъ города, гдѣ лодка должна была остановиться. Такъ какъ рѣка въ этомъ мѣстѣ круто изгибалась, а лодка дѣлала прямой путь, то по берегу приходилось огибать большой мысъ, отчего Нюша должна была спѣшить бѣгомъ, чтобы не отстать отъ лодки. Въ село она пришла какъ разъ въ то время, когда подплыла лодка, но къ сожалѣн³ю, пассажировъ не выпустили на беретъ и какъ только рабоч³е сходили за покупками, мы снова отправились въ путь; Нюша все это время стояла за амбаромъ, чуть-чуть выглядывая изъ-за угла, а я старался не смотрѣть на нее, опасаясь, чтобы кто нибудь не заподозрилъ меня въ знакомствѣ съ этой дѣвицей. Такъ я и уплылъ, не поклонившись ей.

  

  

   Я не буду описывать встрѣчи съ родителями, моего безстыднаго вранья о придиркахъ учителей на экзаменахъ, моихъ отношен³й съ прежними товарищами и т. д. Увы, прошло то время, когда я не допускалъ счаст³я больше того, какъ жить подъ небомъ родины, въ кругу мужиковъ и деревенскихъ ребятишекъ! теперь я скучно и одиноко бродилъ въ полѣ или въ лѣсу, лѣниво поднимая съ земли грибъ, какой попадался по пути и не желая царапать себѣ рукъ, чтобы оборвать зрѣлыя ягоды въ серединѣ малинника. Словомъ, случился одинъ изъ тѣхъ обмановъ, которые мало-по-малу разрушаютъ наивность, свойственную дѣтскому возрасту и юности и въ сорокъ лѣтъ порождаютъ тоску и разочарован³е.

   Въ Вологду я возвращался на маленькомъ пароходѣ, такъ какъ въ августѣ вода стояла довольно высоко. Признаюсь, возвращен³е съ родины на этотъ разъ далеко не сопровождалось тѣми тяжелыми чувствами, какъ въ предъидущ³е годы. Едва нашъ пароходъ подошелъ къ вологодской пристани, какъ я въ пр³ятномъ волнен³и соскочилъ съ него и, оставивъ безъ всякаго присмотра свою поклажу, поспѣшно отправился на Пески. Далеко еще не дохо