Маркевич Болеслав Михайлович - Бездна

sp;    - Вѣдь есть управа; такъ, кажется, называется?

   - Это само по себѣ.

   - Ну такъ вотъ тамъ, развѣ вамъ нельзя быть предсѣдателемъ?

   - Коли выберутъ,- конечно, да и какъ если будетъ на то мое соглас³е; только я никогда на это согласиться не намѣренъ былъ.

   - Это почему?

   - А очень просто, что въ жалованьи земскомъ я не нуждаюсь, а временемъ своимъ дорожу-съ; такъ изъ чего мнѣ его тратить на дѣлопроизводство пустое?

   - Если бы такое положен³е должно было заключать въ себѣ конечную для васъ цѣль, вы были бы правы; но я вамъ не даромъ указываю на него: оно можетъ служить для васъ ступенью для того, что я мечтаю для васъ...

   Антонина Дмитр³евна понизила голосъ и еще ближе наклонилась къ сидѣвшему противъ нея мужу:

   - Я видѣлась въ Римѣ съ людьми, которые очень скоро должны будутъ играть у насъ первостепенную роль... Вы объ Алексѣѣ Сергѣевичѣ Колонтаѣ слышали, напримѣръ? спросила она какъ бы въ скобкахъ.

   - Какъ не слыхать-съ! Человѣкъ вл³ятельный и, можно даже сказать, между правителями нашими по уму выдающ³йся!

   - Ну такъ вотъ вы будете имѣть случай познакомиться съ нимъ лично. Онъ еще зимой вернулся въ Петербургъ и думаетъ послѣ окончан³я сесс³и въ Государственномъ Совѣтѣ ѣхать въ свое Орловское имѣн³е. Онъ обѣщалъ мнѣ заѣхать по пути въ Сицкое и провести у насъ нѣсколько дней, примолвила Сусальцева, какъ бы вовсе позабывъ или просто пренебрегая вспомнить, что за нѣсколько еще минутъ предъ этимъ шелъ у нея съ мужемъ вопросъ о томъ, чтобы самой ей отправляться изъ Сицкаго, куда глаза глядятъ.

   Провъ Ефремовичъ со своей стороны словно вовсе позабылъ о томъ, что сейчасъ "вышло" у него съ женой. Слова ея видимо заинтересовывали его все болѣе и болѣе.

   - Такъ что же этотъ самый Колонтай, Алексѣй Сергѣичъ, говорилъ вамъ-съ? спросилъ онъ.

   - Все это само собою пока еще секретъ, да и окончательно не оформлено и заключается собственно въ однихъ предположен³яхъ. Но на то и данъ намъ умъ, чтобы въ томъ, что еще представляется гадательнымъ, распознать признаки имѣющаго за собою дѣйствительное raison d'être, того, то-есть, что по естественному духу вещей должно осуществиться въ болѣе или менѣе близкомъ будущемъ.

   - Самый этотъ "созывъ", то-есть, какъ вы говорили? переспросилъ Сусальцевъ.

   - Да. Правительство, прижатое къ стѣнѣ нигилистическимъ движен³емъ, съ одной стороны, съ другой - всякими злоупотреблен³ями, неспособностью и ненадежностью собственныхъ своихъ агентовъ, принуждено будетъ обратиться за помощью и совѣтомъ къ самой странѣ... Конституц³и прямо оно не рѣшится дать: слишкомъ сильно связано оно еще традиц³онными привычками своего самодержавства, вымолвила съ многозначительнымъ видомъ Антонина Дмитр³евна, повторяя очевидно наизусть разсужден³я, слышанныя ею отъ "людей, съ которыми она видѣлась въ Римѣ",- оно на первый разъ прибѣгнетъ къ полумѣрѣ, въ родѣ усилен³я Государственнаго Совѣта выборными людьми, находящимися у него подъ руками: соберетъ, напримѣръ, предводителей дворянства и предсѣдателей управъ.

   - Губернскихъ однихъ, или и уѣздныхъ тоже?

   - И тѣхъ, и другихъ, вѣроятно... Это впрочемъ - подробность, поспѣшила сказать Сусальцева:- главное, чтобъ у васъ къ этой порѣ была уже нога въ стремени.

   - То-есть, чтобъ я попалъ въ предсѣдатели нашей уѣздной управы?

   - Именно.

   Провъ Ефремовичъ уронилъ въ раздумьи голову на грудь.

   - Это, пожалуй, устроить и можно какъ-нибудь, промолвилъ онъ чрезъ нѣсколько времени.- Мѣсто самое это теперь у насъ вакантно; бывш³й предсѣдатель - Бароцк³й былъ нѣкто - изъ моряковъ, старикъ хорош³й, запутался только какъ-то черезъ сына, растрата у него въ кассѣ оказалась. Деньги-то внесъ за него, говорятъ, Борисъ Васильевичъ Троекуровъ, потому по назначенной послѣ смерти его ревиз³и суммы всѣ оказались налицо. Одначе все же онъ застрѣлился съ этого самаго сраму, а опосля того на четырнадцатое число прошлаго мѣсяца назначено было экстренное собран³е для выборовъ на его мѣсто. Только тутъ случилось, что у Павла Григорьевича Юшкова старичекъ братъ очень больной сдѣлался и такъ онъ этимъ теперь озабоченъ, что должностью своею и по нонѣшн³й день даже заниматься не можетъ. Такъ, по общему къ нему уважен³ю, рѣшено у насъ было съ этимъ дѣломъ выборовъ отложить до сентября, какъ при томъ время теперь лѣтнее, собираться гласнымъ, особливо изъ крестьянъ, тяжело очень. И даже скажу вамъ-съ, мнѣ даже и говорено было, чтобъ я баллотировался, только я оставилъ тогда втунѣ, потому не разсчетъ...

   - Огромный "разсчетъ", вскрикнула Антонина Дмитр³евна,- въ виду того, что я вамъ говорила сейчасъ... и о чемъ вы, надѣюсь, никому, никому не промолвите ни слова: вѣдь это величайшая еще тайна!

   - Для чего говорить, сами понимаемъ!

   Сусальцева примолкла на мигъ въ свою очередь.

   - Что у васъ тутъ, все такъ же, какъ и прежде, вл³ятеленъ Троекуровъ? спросила она затѣмъ.

   - Извѣстно, по зван³ю своему и богатству, а и болѣе того-съ, надо сказать, по большому разуму своему, человѣкъ большой вѣсъ имѣетъ.

   - Онъ, пожалуй, усмѣхнулась она недоброю усмѣшкой,- самъ бы пошелъ вамъ въ конкурренты, если бы зналъ то, о чемъ я вамъ передала?

   Профъ Ефремовичъ пожалъ плечами:

   - Борисъ Васильевичъ? Какъ еслибъ онъ захотѣлъ, даннымъ-давнешенько былъ бы у насъ губернскимъ предводителемъ. Только политику онъ такую держитъ, что никакихъ должностей ни по дворянской, ни по земской службѣ принимать не желаетъ. Гласнымъ уѣзднымъ и губернскимъ единственно дозволилъ себя выбрать.

   - И всѣми при этомъ вертитъ? злобно договорила за него жена.

   - Что же, дурнаго совѣта никому не дастъ господинъ этотъ.

   - А съ вами какъ онъ? спросила она, сожмуривая брови.

   - Во взаимномъ уважен³и состоимъ съ его превосходительствомъ, чуть-чуть усмѣхнулся Сусальцевъ.

   - Интриговать не будетъ, чтобы васъ не выбрали?

   - Съ чего-жь это ему!.. Можетъ, конечно, ему и пр³ятнѣе было бы видѣть своего брата-дворянина на этой самой должности, а только я вполнѣ надѣюсь, что онъ противъ меня ничего имѣть не будетъ, потому прямо могу сказать, ничего дурнаго, окромя хорошаго, ему про меня не извѣстно.

   - Ну, такъ скорѣе принимайтесь за хлопоты, чтобы вамъ къ сентябрю подготовить себѣ большинство на выборахъ, вскрикнула молодая женщина:- вѣдь это вы можете сдѣлать?

   - Въ моей власти, надѣюсь, отвѣтилъ онъ протяжно,- а только, знаете, стоитъ-ли это самое дѣло труда, потому навяжешь себѣ обузу на плечи, отъ своего дѣла оторвешься, а тамъ, можетъ, пшикъ одинъ выйдетъ?

   - Ахъ, Боже мой, заметалась даже съ несвойственною ей суетливостью движен³й Антонина Дмитр³евна,- неужели думаете вы, что я вамъ все это съ вѣтру говорю? Такъ вотъ, когда пр³ѣдетъ Алексѣй Сергѣевичъ, вы изъ его устъ можете услышать... И не отъ одного его: къ этому времени будетъ сюда вашъ новый губернаторъ; онъ Алексѣю Сергѣевичу племянникъ...

   - Фамил³я ему Савиновъ будетъ?

   - Да, Аполлонъ Савельевичъ Савиновъ, очень милый человѣкъ... Онъ мнѣ сказалъ, что поѣдетъ ревизовать уѣзды и распорядится такъ, чтобы къ концу имѣть возможность заѣхать къ намъ.

   - Слышали про него, какже-съ, въ сосѣдней губерн³и вице-губернаторомъ былъ, промолвилъ Сусальцевъ, какъ бы насмѣшливо проведя губами.

   Антонина Дмитр³евна замѣтила это:

   - Что же такое слышали вы?

   - Да такъ, говорятъ, свистунъ велик³й, карьеристъ петербургск³й... А, впрочемъ, можетъ и врутъ, равнодушно добавилъ онъ.

   - Онъ на стараго чиновника не похожъ, это правда, нѣсколько рѣзко возразила ему жена: - я съ нимъ ѣхала изъ Вѣны: онъ совсѣмъ Европеецъ, а теперь так³е нужны Росс³и люди.

   - На этотъ счетъ, пожалуй, можно и другое сказать, какъ бы недовѣрчиво промолвилъ Провъ Ефремовичъ и тутъ же замолкъ, не почитая почему-то нужнымъ распространяться далѣе объ этомъ предметѣ.

   Антонина Дмитр³евна повела еще разъ на мужа ласковымъ до нѣжности взглядомъ:

   - Я могу ошибаться, проговорила она чуть не робко,- но во всемъ этомъ для меня главное была мысль о васъ, Probe, о томъ, чтобъ устроить вамъ положен³е, соотвѣтствующее тѣмъ способностямъ, которыя даны вамъ отъ природы. Вы имѣли возможность до сихъ поръ прикладывать ихъ лишь въ тѣсной сферѣ личныхъ интересовъ... Вамъ представляется теперь случай послужить благу всего отечества... а мнѣ гордиться вами, Probe...

   Бѣдный "Probe" чуялъ чутьемъ, что это были "слова одни", что ни до какого блага отечества, ни до его, Прова, службы оному ей въ сущности дѣла нѣтъ, что во всемъ этомъ преслѣдовала она свои особенныя, чуждыя ему цѣли,- но чувствовалъ въ то же время, что онъ безсиленъ предъ этими пр³ятно щекотавшими его самолюб³е словами ея, что онъ "прямо идетъ на ея удочку, пасуетъ предъ ея женскою ловкостью"... Гнѣвъ его, "законный гнѣвъ", смолкалъ въ его душѣ, или, вѣрнѣе, рокоталъ уже глухими, съ минуты на минуту все слабѣвшими перекатами, какъ удаляющаяся гроза. Друг³я ощущен³я насильственно и побѣдно врывались мало-по-малу въ существо его. Съ тонкимъ запахомъ вервены, вѣявшимъ отъ "этой красавицы-жены его", вносилось въ него и впечатлѣн³е ея женской прелести, пронизалъ его насквозь забирающ³й пламень не отрывавшихся отъ него блѣдно-голубыхъ ея глазъ. Легкая дрожь пробѣгала по его членамъ, пальцы рукъ, уложенныхъ на колѣни, судорожно подергивались, словно барабаня какую-то боевую тревогу.

   - Какъ бы вы обо мнѣ ни судили, Probe, но лучшаго друга себѣ, повѣрьте, вы все же не найдете, говорила она тихимъ, дрожащимъ, умиленнымъ голосомъ, протягивая руку и притрогиваясь оконечностями пальцевъ къ его рукѣ.

   У него замутилось въ глазахъ; онъ схватилъ эти пальцы, сжимая ихъ въ своихъ до боли.

   - Вѣрно это вы говорите, вѣрно? едва былъ онъ въ силахъ выговорить.

   - А вы, не отвѣчая на вопросъ, залепетала она нѣжно-укорительнымъ тономъ,- какъ приняли вы меня, неблагодарный! Вы надѣялись, вы желали, чтобъ я никогда не вернулась, чтобы кончено все было между нами!

   - Для чего вы это теперь говорите! вырвалось уже у него неудержимо:- можетъ, я кажный день ждалъ тебя сюда, кажный часъ ждалъ... и ждать пересталъ, и мучился этимъ безмѣрно!..

   - Да-а? протянула она, тѣмъ же дрожащимъ голосомъ,- я, значитъ, хорошо сдѣлала, что вернулась?

   Онъ уже не владѣлъ собою, онъ съ мѣста, съ глухимъ стономъ, стономъ счаст³я, скользнулъ къ ея ногамъ, погружая голову въ пахуч³я складки ея батистовой юпки.

   Она тихимъ движен³емъ руки приподняла за подбородокъ его большую, остриженную голову, глянула, наклонившись къ ней, прямо глазами ему въ глаза, покачала медленно головой съ какою-то снисходительною улыбкой и поднесла розовую ладонь свою подъ его пылавш³я губы. Онъ такъ и впился въ нее ими...

   - Ну, а теперь довольно, сказала она чрезъ мгновен³е,- садитесь!

   Онъ повиновался, вздыхая и весь еще вздрагивая отъ волнен³я.

   Она продолжала улыбаться:

   - И признайтесь, что это вы сейчасъ выдумали изъ любезности, а въ дѣйствительности нисколько не ждали меня, не думали даже обо мнѣ.

   - Тоня, и не совѣстно тебѣ? вскликнулъ онъ съ невыразимымъ внутреннимъ услажден³емъ произнося это "Тоня" и это "тебѣ", и говоря себѣ, что онъ теперь "во всѣ старыя права свои вступилъ опять".

   - Нѣтъ, потому, что иначе бы позаботились бы вѣроятно, чтобъ я могла въѣхать сюда въ приготовленныя для житья въ нихъ комнаты, а не въ какой-то подвалъ, и чтобы были у меня, какъ я привыкла, приличные слуги, а не половые как³е-то изъ московскаго трактира...

   Провъ Ефремовичъ ужасно сконфузился и почувствовалъ себя уколотымъ въ то же время.

   - Что же, Тоня, какъ мы тутъ одни съ Евген³емъ Владим³ровичемъ жили, пр³емовъ я никакихъ не дѣлалъ... А люди извѣстные мнѣ, вѣрные...

   "Притомъ съ родни", могъ бы онъ даже прибавить, такъ какъ нерѣчистый ключникъ Никандръ, чествовавш³й его "вашею милостью" и собственноручно только-что занимавш³йся сниман³емъ чахловъ въ аппартаментѣ Антонины Дмитр³евны, приходился ему троюроднымъ братомъ по отцу.

   Красивая барыня слегка поморщилась.

   - Ваши "вѣрные л³оди" могутъ при васъ оставаться; только мнѣ ужь вы пожалуйста дайте настоящихъ и чтобъ я этихъ рубашекъ и подстриженныхъ головъ болѣе не видала: вы понимаете, что съ такою прислугой никого порядочнаго принимать у себя нельзя.

   - Хорошо, Тоня, выговорилъ покорно Сусальцевъ,- я выпишу людей изъ Москвы.

   Она одобрительно кивнула:

   - Я вамъ дамъ списочекъ, какихъ и сколько ихъ мнѣ именно нужно... Да, вспомнила она тутъ же,- я хотѣла вамъ сказать (она говорила теперь короткою, владычною рѣчью, тономъ хозяйки, вошедшей опять въ обладан³е всѣми своими правами): я полагаю помѣстить губернатора и дядю его на той половинѣ, которая называется у васъ почему-то "князь-Лар³оновыми комнатами", такъ вы пожалуйста распорядитесь, чтобъ онѣ къ этому времени были прибраны, какъ слѣдуетъ, и чтобы занавѣси навѣсили... Такая гадость эти голыя окна! брезгливо заключила она, щурясь и отворачиваясь отъ свѣта, вливавшагося дѣйствительно ослѣпительною волною въ будуаръ сквозь окна, кретоновыя занавѣси къ которымъ, только что вынутыя изъ хранившаго ихъ сундука, усиленно разглаживались теперь въ сосѣдней комнатѣ, по приказан³ю ключника Никандра, двумя дебелыми прачками въ ситцевыхъ сарафанахъ.

   Прова Ефремовича видимо коробило опять отъ этихъ рѣчей. Онъ чувствовалъ, что ему не слѣдовало дозволять ей принять опять этотъ повелительный тонъ, слѣдовало протестовать, не допускать сводить себя съ положен³я полновластнаго хозяина на степень "какого-то подневольнаго женѣ прикащика"... Но онъ менѣе всего въ эту минуту способенъ былъ сосредоточиться на мысли объ оскорблен³и его хозяйскаго достоинства. Она такъ неотразимо красиво возлежала теперь предъ нимъ въ этихъ кружевахъ своихъ и батистѣ, такъ чудно томенъ, казалось ему, былъ взглядъ обращавшихся на него глазъ ея, такъ свѣжо и сочно алѣли ея влажныя губы...

   Онъ потянулся къ ней съ повернутою вверхъ ладонью:

   - Ручку можно? проговорилъ онъ съ замирающимъ голосомъ.

   Она чуть-чуть усмѣхнулась опять и лѣниво опустила на нее руку.

   Онъ сжалъ ее почти до боли, приникая къ ней всѣмъ лицомъ своимъ.

   - Тоня... ты моя? уже едва слышно прошепталъ онъ опять.

   - Ахъ, оставьте!...

   Она быстро высвободила свои пальцы изъ его желѣзной длани.

   - Успѣете, бы одумавшись и смягчаясь вдругъ, примолвила она тихо:- я устала, спать хочу...

   "Успѣете" звенѣло райскимъ звукомъ въ ушахъ влюбленнаго мужа.

   - Краля ты моя, прелесть неописанная, спи, голубка, спи, залепеталъ онъ глухою интонац³ей старой няни, убаюкивающей ребенка:- сама проснешься, или велишь разбудить когда?

   - Да, къ обѣду... Въ которомъ часу у васъ здѣсь обѣдъ?

   - Когда прикажешь. Въ пять что-ли?

   - Пожалуй... Хорошъ у васъ поваръ? спросила она, не раскрывая глазъ.

   - У насъ тутъ безъ тебя кухарка готовила... Искусная впрочемъ на русск³я блюда, поспѣшилъ онъ прибавить въ извинен³е.

   - Фи, гадость, я такъ отвыкла отъ грубой кухни... Вы ужь непремѣнно, сегодня же, подчеркнула она сквозь одолѣвавш³й ее повидимому сонъ,- выпишите изъ Москвы повара... хорошаго!..

   - Сегодня же исполню, Тонечка, успокоительно промолвилъ Проръ Ефремовичъ, осторожно подымаясь съ мѣста и окидывая въ послѣдн³й разъ жаднымъ взглядомъ соблазнительный обликъ жены.

   Она чуть-чуть кивнула ему подбородкомъ:

   - До свидан³я, Probe, я сплю...

   Онъ вышелъ на цыпочкахъ изъ комнаты. Кровь била ему въ виски, глаза застилалъ радужный, блаженный туманъ... Онъ спѣшилъ на воздухъ.

   На площадкѣ подъѣзда, на томъ же желѣзномъ стулѣ, держа палку между ногъ, со сложенными на набалдашникъ ея руками, сидѣлъ все такъ же подъ широкополою панамой своею Зяблинъ, видимо ожидая его и съ замѣтнымъ безпокойствомъ въ напряженномъ выражен³и лица.

   - Ну что, благополучно? поспѣшилъ онъ спросить, завидѣвъ выходившаго изъ сѣней пр³ятеля.

   - А вы что же думали, катавас³я какая-либо произойдетъ, засмѣялся въ отвѣтъ на это Сусальцевъ.

   - Нѣтъ, а все же, зная вашъ... пылк³й характеръ...

   - Мужикъ, прямо говорите, думали, кулаки сейчасъ въ ходъ пуститъ. Угадалъ, баринъ, а?

   - Вы ошибаетесь, Провъ Ефремовичъ, отвѣтилъ какъ бы уже нѣсколько обиженно "бригантъ":- я такого мнѣн³я про васъ никогда не имѣлъ и не желалъ имѣть...

   - Напрасно, баринъ, напрасно, потому какъ случится; въ иную минуту я за себя не отвѣчу... Ну, а тутъ не то вышло, совсѣмъ не...

   Онъ оборвалъ на полусловѣ и, какъ-то вдругъ болѣзненно сморщивъ свое широкое загорѣлое лицо, устремилъ безцѣльно глаза въ пространство... То, съ чѣмъ онъ вышелъ изъ будуара жены, словно развѣивалъ теперь свѣж³й вѣтерокъ, несш³йся ему въ лицо изъ-подъ надвигавшейся по небу съ сѣвера дождевой тучи. Онъ жадно втягивалъ его себѣ въ легк³я, словно послѣ пьяной ночной пирушки выходя изъ спертой атмосферы трактира. И чѣмъ бодрѣе физически начиналъ онъ себя чувствовать, тѣмъ тяжелѣе становилось у него на душѣ.

   - Плоть-человѣкъ, духомъ немощенъ,- вотъ что, баринъ! выговорилъ онъ неожиданно, обернувшись къ Зяблину.

   Тотъ вскинулъ на него недоумѣло свои старческ³е глаза.

   - Что такое?

   Но пр³ятель его не отвѣтилъ. Онъ махнулъ рукой и направился быстрыми шагами подъ одну изъ висячихъ галлерей по пути къ конюшнямъ.

  

   Мирно по-прежнему текла жизнь во Всесвятскомъ. Но въ прежнему прибавилось теперь еще нѣчто новое, какая-то струя молодаго, животрепещущаго счастья. Нужно-ли докладывать догадливому читателю, изъ какого источника изливалась и текла она? Нужно-ли говорить ему притомъ, что не била она искрометными брызгами, не шумѣла грохотливымъ потокомъ, а неслась свѣтлымъ, еле еще замѣтнымъ для постороннихъ глазъ, но "отражавшимъ уже небо" ручьемъ, какъ говорили въ старину поэты? Маша Троекурова и Гршпа Юшковъ переживали еще ту первоначальную пору, ту зарю любви, когда чувство, какъ листья на деревьяхъ весной, только завязываетъ свои нѣжныя почки и, словно не вѣря еще себѣ самому, ждетъ, когда "съ востока яркаго все шире налетающ³е дни", по выражен³ю Фета, принесутъ ему достаточно тепла и силы для полнаго роста и цвѣтен³я. Дружеская, почти братская пр³язнь дѣвушки къ Гришѣ еще какъ бы робко, какъ бы колеблясь, отдавалась наплыву иного чего-то, болѣе проницающаго и захватывавшаго ее, внезапное ощущен³е чего иной разъ нежданно покрывало все лицо ея румянцемъ. Отношен³я ея къ нему зачастую отзывались прежнимъ, привычнымъ ей ребяческимъ задоромъ, дразнен³емъ, полунасмѣшливымъ, полунаставительнымъ тономъ, нѣсколько комическимъ тономъ какого-то превосходства, который она издавна приняла въ обращен³и съ нимъ. Онъ, со своей стороны, старался держаться съ нею своей прежней манеры, чуть-чуть высокомѣрной снисходительности къ "балованному ребенку", какъ называлъ онъ ее, "выходки" котораго, какъ бы иногда и ни были онѣ колки для его самолюб³я, "не могли, само собою, быть принимаемы имъ въ серьезъ"... Но оба они чувствовали особымъ, внутреннимъ чутьемъ, что все это, этотъ тонъ, эти насмѣшки, были не что иное, какъ какая-то игра, какая-то комед³я, которую они "ломали", Богъ вѣсть для чего, другъ предъ другомъ, и что "не то, не то совсѣмъ" говоритъ у нихъ иной разъ языкъ и смѣхъ, "глупый смѣхъ", вырывавш³йся у нихъ изъ устъ, между тѣмъ какъ глаза его съ невольнымъ, всего его озарявшимъ восхищен³емъ останавливались на ней, а она досадливо чувствовала, что рдѣетъ вся, какъ маковъ цвѣтъ, подъ этимъ его прикованнымъ къ ней взглядомъ.... Ихъ встрѣчи и разговоры притомъ были не долги и всегда какъ-то спѣшны, хотя уже шла вторая недѣля, какъ жили они подъ однимъ кровомъ. Всѣ трое Юшковы, оба старика и Гриша, по приглашен³ю Троекуровыхъ, переѣхали къ нимъ на жительство изъ своихъ Угловъ, послѣ того, какъ Николай Ивановичъ Ѳирсовъ, испугавшись сильнаго припадка грудной жабы у почти восьмидесятилѣтняго теперь Васил³я Григорьевича, объявилъ имъ, что дни почтеннаго старца изочтены, и что ихъ продлить на нѣкоторое еще время можно лишь при самомъ тщательномъ и безпрерывномъ уходѣ за нимъ и постоянномъ наблюден³и врача, а что между тѣмъ самъ онъ, Ѳирсовъ, связанъ своею больницей во Всесвятскомъ и можетъ бывать въ Углахъ лишь наѣздомъ, а слѣдовательно отсутствовать въ ту самую минуту, когда больному понадобиться можетъ болѣе всего его присутств³е. Слѣдовало поэтому или выписать особаго "практиканта" изъ Москвы, или перевезти страждущаго во Всесвятское, "гдѣ и онъ, медикъ, да и, что лучше его, всѣ женск³е мозги и руки дома будутъ къ услугамъ страдальца", объяснялъ ни въ как³я тяжелыя минуты не перестававш³й буфонить докторъ... Никакого "практиканта", разумѣется, не выписали, а больнаго съ величайшими предосторожностями перевезли во Всесвятское, гдѣ онъ съ братомъ и племянникомъ помѣщенъ былъ со всевозможнымъ удобствомъ въ одномъ изъ выходившихъ въ садъ павильйоновъ, значившихся "для гостей", гдѣ жила когда-то княжна Кира Кубенская. Тамъ дѣйствительно нѣжныя женск³я руки мягкимъ прикосновен³емъ своимъ заставляли его почти забывать свои страдан³я,- чутк³е женск³е "мозги" угадывали заранѣе, предупреждая ихъ, его болѣзненныя прихоти... Троекуровы мать и дочь дежурили у него весь день, смѣняясь чрезъ каждые два часа. Анфиса Дмитр³евна являлась вечеромъ и ночевала у него въ комнатѣ на большомъ диванѣ за его кроватью, невидимая имъ, но готовая каждую минуту, прерывая свою полудремоту, подбѣжать къ нему, перевернуть его своими сильными руками на другой бокъ, растереть затекшую руку, приподнять безсильно съѣхавшую съ подушки голову... Старецъ, впрочемъ, не испытывалъ мучительныхъ страдан³й: онъ тихо угасалъ, тяжелѣе дыша каждый день, начиная "не чувствовать уже болѣе ни рукъ, ни ногъ". Но духомъ онъ былъ все также свѣтелъ; покрывавш³еся мутною пеленой, больш³е голубые глаза теплились все еще не угасшимъ пламенемъ. "Я счастливъ", говорилъ онъ, когда одышка давала ему быстротечный отдыхъ,- "я не надѣялся такъ умирать; сладко, когда точно ангельск³я крылья вѣютъ надъ тобой", улыбался онъ, со стоявшими на волоскахъ рѣсницъ блестящими слезками, наклонявшимся надъ нимъ этимъ женскимъ, старавшимся въ свою очередь успокоительно улыбаться ему, лицамъ. Къ полдню ему почти всегда становилось легче. Всѣ обитатели дома собирались въ тѣ часы кругомъ его кровати. Онъ любилъ видѣть ихъ тутъ "всѣхъ", слушать "живой разговоръ", стараясь вызвать на какое-нибудь "разсужден³е" брата своего и Бориса Васильевича, а самому безмолвно внимать, не отрываясь въ то же время взглядомъ отъ Маши, отъ "этой другой, явившейся ему райскимъ видѣн³емъ на разстоян³и четверти вѣка", какъ выражался онъ ей, когда она была еще пятнадцатилѣтняя дѣвочка, своимъ романтическимъ языкомъ временъ Свѣтланы... Но теперь эти тускнѣвш³е глаза его съ какимъ-то особымъ, какъ бы тревожнымъ вниман³емъ перебѣгали отъ нея къ сидѣвшему тутъ же, часто рядомъ съ нею, племяннику, словно допытываясь, словно вопрошая и говоря ему: "Принялъ-ли ты во внутрь всю ея душевную прелесть, будешь-ли ты вѣкъ, всю жизнь, разумѣть и цѣнить даруемое тебѣ отъ неба сокровище?"...

   Изо всѣхъ присутствовавшихъ словно одинъ только понималъ и въ свою очередь "принималъ себѣ во внутрь" значен³е этихъ нѣмыхъ вопросовъ отходившаго къ вѣчности старика. Этотъ одинъ былъ Борисъ Васильевичъ Троекуровъ, и одинъ онъ глубоко задумывался и поникалъ челомъ отъ охватывавшей его затѣмъ душевной заботы, между тѣмъ какъ и Александра Павловна, и старый морякъ, обнимая тѣмъ же сочувственнымъ взглядомъ больнаго и молодыхъ людей, обмѣнивались мгновеннымъ взглядомъ и тихо улыбались угадываемой каждымъ у другаго мысли.

   Разумѣли-ли, въ свою очередь, молодые люди сокровенный смыслъ этихъ допрашивавшихъ ихъ старческихъ взглядовъ, мы не знаемъ, но въ отвѣтной на нихъ улыбкѣ Маши не сказывалось, во всякомъ случаѣ, смущен³я. "Не бойтесь за меня, я съумѣю постоять за свое счастье", гораздо скорѣе говорили, казалось, ея прямо смотрѣвш³е глаза и твердо очерченныя лин³и алыхъ губъ и круглаго, широкаго подбородка...

   Такъ сидѣли они всѣ однажды кругомъ больнаго, когда вошедшая съ урочной чашкой молока, которымъ единственно питался теперь онъ, Анфиса Дмитр³евна Ѳирсова передала въ полголоса бывшей своей "барынѣ", что пр³ѣхала "одна особа" и желаетъ видѣть ее, Александру Павловну, или Бориса Васильевича, не болѣе какъ на четверть часа, такъ какъ знаетъ, что имъ теперь не до постороннихъ и сидятъ они постоянно, какъ сказывали ей люди, у больнаго.

   - Кто такой? спросила нѣсколько изумленно Александра Павловна: она какъ-то давно не имѣла случая принимать визиты.

   - Онѣ теперь другую фамил³ю носятъ, Лариной называются, а только-что онѣ ужь были прежде у васъ; изъ Юрьева барышня, Настасья Дмитр³евна...

   - Борисъ, слышишь, Anastasie Bouinossof... L'artiste, сочла нужнымъ объяснить Александра Павловна, поспѣшно вставая.

   - А!.. Очень радъ... Изъ Москвы она? спросилъ онъ машинально Ѳирсову.

   - Отъ сестры, должно быть, отъ Сусальцевой, отвѣтила та, ухмыльнувшись;- вернулась вѣдь та недавно изъ-за границы къ мужу.

   Троекуровъ улыбнулся въ свою очередь:

   - Это ужь, должно быть, молитвамъ вашимъ онъ обязанъ: вы вѣдь у нея съ Николаемъ Ивановичемъ посажеными были.

   Ѳирсова закачала головой и рукой махнула.

   - Однако я пойду къ ней... Она и тебя желаетъ видѣть, Борисъ, сказала Александра Павловна,- извините, Васил³й Григорьевичъ, милый!

   - Ахъ вы, мои дорог³е, да развѣ вы изъ-за меня стѣснять себя будете? проговорилъ онъ сквозь одышку, глядя на нее съ безконечнымъ умилен³емъ и благодарностью...

   - Какъ я рада, какъ я рада видѣть васъ, милая! говорила Александра Павловна, входя въ гостиную и издали еще протягивая обѣ руки быстро шедшей ей навстрѣчу Лариной.

   Онѣ обнялись.

   - Наконецъ-то вздумали вы вернуться въ родныя мѣста... Вы изъ Москвы теперь?

   - Да.

   - Прямо?

   - Съ желѣзной дороги прямехонько, улыбнулась дѣвушка. .

   - Вотъ это прелестно, спасибо, милая, - это значитъ, вы насъ не забыли.

   - Никогда, Александра Павловна, никогда не забуду васъ и Бориса Васильевича! вскликнула тронутымъ голосомъ Настасья Дмитр³евна:- вы были для меня утѣшителями, поддержали мою бодрость въ самую тяжелую минуту моей жизни, это не забывается...

   - Полноте, милая! поспѣшила прервать ее Троекурова.- Вы у насъ поживете?

   - Ахъ, нѣтъ, мнѣ надо къ сестрѣ, въ Сицкое... И притомъ, я знаю, вамъ не до гостей, у васъ тяжело больной другъ въ домѣ... .

   - Да, глубоко вздохнула Александра Павловна,- онъ, бѣдный, доживаетъ послѣдн³е дни; ему вѣдь ужь восемьдесятъ лѣтъ скоро, и такая болѣзнь... Но вы вѣдь добрая, вы не взыщете, мы перемежаемся у него съ Машей, а когда у меня свободные часы, я была бы такъ рада быть съ вами... Видите, какая я эгоистка, примолвила она, пожимая руки молодой гостьи.

   - Вы ангелъ! задушевно отвѣтила та,- и побыть съ вами, прямо говорю, было бы для меня счастье, я вотъ только-что вошла въ ваши стѣны, а ужь на меня повѣяло чѣмъ-то успокоительнымъ и чистымъ... Все равно, какъ у Лизаветы Ивановны... Вѣдь я у нея жила все время въ Москвѣ, прибавила она съ тихою усмѣшкой.

   - Да, я знаю, она мнѣ писала... Я такъ рада этому, если бы вы знали! Я скажу вамъ откровенно,- и Александра Павловна какъ бы нѣсколько смутилась тѣмъ, что желала сказать:- когда вы такъ рѣшительно объявили мнѣ, что хотите сдѣлаться... артисткой (она словно не смѣла сказать "актрисой"), мнѣ было ужасно страшно въ первое время за васъ... Можетъ быть очень глупо съ моей стороны, но у меня ужь так³я старыя понят³я; вы меня заинтересовали съ перваго того раза, когда пр³ѣзжали къ намъ après la mort de monsieur votre père; я все мучилась мыслью, все думала, что такая жизнь для дѣвушки... но когда я узнала потомъ,- Николай Ивановичъ имѣлъ про васъ постоянныя извѣст³я и вы ему даже писали,- какъ вы себя умѣли поставить и что вы въ Москвѣ живете у моей доброй Лизаветушки, тогда я совсѣмъ успокоилась... Такъ неужели же вы у насъ нисколько не останетесь? прерывая себя, оживленно спросила она опять.

   Ларина умиленными глазами глядѣла на "андела Сашеньку", какъ продолжала называть Троекурову хозяйка ея въ Москвѣ. "Вотъ здѣсь, дѣйствительно, душой отдохнешь", проносилось у нея въ мысли; "а тамъ, я знаю, пытка ждетъ"...

   Она уѣхала изъ Москвы послѣ послѣдняго, блестящаго представлен³я Коварства и Любви, даннаго въ пользу какого-то благотворительнаго дѣла въ театрѣ Секретарева, и на которомъ она въ роли Луизы произвела, какъ говорится, "настоящ³й фуроръ",- уѣхала, вызванная письмомъ шурина своего, Прова Ефремовича Сусальцева, заключавшагося въ слѣдующихъ, довольно лаконическихъ строкахъ:

   "Любезная сестрица, Анастас³я Дмитр³евна! Всегдашнее уважен³е мое въ вамъ и какъ вы самая разсудительная и способная всякое обстоятельство обсудить здраво и въ настоящемъ разумѣ, то я осмѣлюсь васъ просить въ особую мнѣ милость, а также въ удовольств³е, полагаю, вашей сестрицѣ, а моей супругѣ Антонинѣ Дмитр³евнѣ, прибывшей на дняхъ сюда изъ чужихъ краевъ, пожаловать къ намъ погостить въ усадьбу мою Сицкое, гдѣ все готово для встрѣчи вашей съ честью и великою въ тому, какъ не можете сомнѣваться, съ моей стороны радостью. А также и со стороны сестрицы вашей безъ сомнѣн³я. Если благоволите телеграфировать, когда полагаете прибыть, за вами на станц³ю вышлются лошади.

   "Съ моею постоянною въ вамъ уважительностью и братскимъ, смѣю сказать, расположен³емъ, пребываю вашъ готовый въ услугамъ, П. С.

   Сестра ея вернулась къ мужу?.. Она со дня посѣщен³я ея Сусальцевымъ на ея квартирѣ у Лизаветы Ивановны не имѣла никакой вѣсти о ней. А теперь шуринъ обращается въ ней за помощью,- "за помощью", да: онъ очевидно не ждалъ ея возвращен³я и теперь "не знаетъ, какъ быть съ этою своевольною, капризною, безсердечною Тоней"; онъ чувствуетъ, что она, Настя, нужна ему, имъ, что безъ нея, можетъ быть, пойдетъ, если ужь не идетъ, такая сумятица, "такой кавардакъ..." Она собралась въ два дня и поѣхала.

   - Я не могу оставаться у васъ долго, добрѣйшая Александра Павловна, объясняла она, вздыхая,- за мною выслалъ beau frère мой лошадей на станц³ю прямо везти меня къ нимъ въ Сицкое, а я, вотъ видите, свернула на нихъ вмѣсто того въ вамъ, хотѣла скорѣе обнять васъ, увидѣть опять ваши милыя мѣста...

   - Вы ихъ отошлите сейчасъ, а васъ потомъ наши лошади отвезутъ... - Нѣтъ, впрочемъ, перебила себя тутъ же Троекурова и даже покраснѣла слегка,- это можетъ ихъ обидѣть, я понимаю, они вѣроятно нетерпѣливо ждутъ васъ, а мы васъ точно нарочно на дорогѣ перехватили.

   - Я имъ нужна, я думаю, да, сказала на это раздумчиво дѣвушка,- и думаю даже объ этомъ со страхомъ, признаюсь вамъ, добавила она съ какою-то внезапною откровенностью,- я, ѣдучи сюда, говорила себѣ, что надо мнѣ будетъ объ этомъ именно посовѣтываться съ вами и Борисомъ Васильевичемъ; вы показали мнѣ оба такъ много расположен³я, что я рѣшаюсь...

   - Да вотъ онъ самъ, Борисъ, перебила ее хозяйка, указывая на входившаго въ гостиную мужа.

   Настасья Дмитр³евна быстро поднялась съ мѣста, направляясь къ нему. Онъ крѣпко, дружески пожалъ ея руки и, не выпуская еще ихъ изъ своихъ, внимательно и ласково, съ легкою улыбкой, глянулъ ей въ лицо:

   - Хорошо живете? Нѣсколько пополнѣли даже, и на лицѣ ни слѣда сценическихъ передрягъ, ниже притиран³й, промолвилъ шутливо онъ;- очень радъ васъ видѣть, молодая особа. Объ успѣхахъ вашихъ знаю, читалъ; не сомнѣвался, впрочемъ, никогда и даже, какъ помните, благословилъ на дѣло, не смотря на оппозиц³ю моей генеральши.

   И онъ съ ласковою насмѣшливостью взглянулъ на жену, вызывая видимо въ ней этимъ какую-то радостную отвѣтную усмѣшку. .

   - И кончилось тѣмъ, что сама "генеральша", засмѣялась Ларина,- помирилась съ нимъ, съ этимъ моимъ ужаснымъ дѣломъ, подчеркнула она тѣмъ же веселымъ тономъ.

   - А теперь, Борисъ, наша милая артистка ѣдетъ къ своимъ въ Сицкое и хочетъ опять посовѣтоваться съ тобою о чемъ-то, поспѣшила сказать ему жена.

   Онъ опустился на стулъ противъ нихъ.

   - И отлично; говорите, а мы будемъ слушать, барышня.

   "Ахъ, как³е милые люди"! говорила себѣ дѣвушка, вспоминая опять, что "тамъ ждетъ ее пытка". И она торопливо, какъ бы не желая пропустить того добраго настроен³я, которое побуждало ее теперь "выложить все, все" предъ этими "милыми людьми", передала имъ о несоглас³и, "вышедшемъ между сестрой ея и ея мужемъ", о причинѣ этого несоглас³я, о "трудномъ характерѣ Тони, съ которымъ не одному Прову Ефремовичу не легко справиться", о ея нежданномъ теперь пр³ѣздѣ къ нему послѣ того, какъ она противъ его воли осталась одна за границей и цѣлые полгода не давала ему знать о себѣ, "точно пропала совсѣмъ, въ воду канула".

   - И вотъ что онъ мнѣ теперь пишетъ, молвила она, вынимая изъ кармана письмо шурина и протягивая его Троекурову.

   Онъ пробѣжалъ его глазами, чуть-чуть невольно усмѣхаясь его своеобразной, купецкой редакц³и.

   - Человѣкъ онъ не дурной и не глупый, этотъ вашъ beau frère.

   - Даже и очень не дурной, лучше Тони, прямо скажу, хотя она мнѣ и сестра родная, подтвердила, вздохнувъ опять, Настасья Дмитр³евна.

   - Я съ нимъ встрѣчался за границей въ прошломъ году. Онъ, скажу вамъ откровенно, возбуждалъ во мнѣ всегда жалость къ себѣ. Зепрегъ себя самъ конь въ коротк³я оглобли, длиненъ шагъ, а ходу нѣтъ, и наѣздникъ помыкаетъ имъ какъ опоенною клячей, сестрица, то-есть, ваша въ этой должности наѣздника, если позволите мнѣ такъ выразиться.

   - Именно такъ! качнула головой она,- и то страшно, что въ одинъ прекрасный день конь этотъ потеряетъ терпѣн³е и можетъ лягнуть такъ, что и конь, и наѣздникъ разлетятся въ дребезги.

   Борисъ Васильевичъ не то презрительно, не то печально шевельнулъ плечомъ:

   - Вы это что же, по Китъ Китычамъ Островскаго судите? Но типы Островскаго въ настоящую пору ужь пережитой историческ³й моментъ. Росс³йск³й "прогрессъ" проникъ и до Китая-города, купеческ³я дочки зачитываются Дарвиномъ, а маменьки ихъ разсуждаютъ о послѣднемъ романѣ Zola по прочтенному ими фельетону петербургской газеты, а не то даже и по оригиналу. Никто ужь въ этомъ м³рѣ по Домострою жизни своей не правитъ, а тѣмъ паче передовики въ родѣ почтеннаго Прова Ефремовича, вкусившаго всласть отъ прелестей парижскихъ бульваровъ. Отечественный нервъ давно ужь у него притупился: "покуражится", какъ выражаются они, малую толику, это еще пожалуй, а въ уздѣ все-таки останется: сестрица ваша дѣло свое знаетъ.

   - Мнѣ жаль его и совѣстно за нее, проговорила уныло Ларина:- я знаю напередъ, что онъ будетъ мнѣ на нее жаловаться и просить "уговорить" ее... Но въ чемъ уговаривать? Отказаться отъ своей и подчиниться его волѣ? Такъ развѣ она на это способна, если бы даже и признала это въ принципѣ правильнымъ? Она родилась владычицей.

   Троекуровъ утвердительно качнулъ подбородкомъ. Молча внимавшая разговору Александра Павловна какъ-то жалостливо вздохнула и тихо закачала головой: есть же, молъ, так³я женщины.

   - А если хотите принять мой совѣтъ, сказалъ онъ въ отвѣтъ гостьѣ,- постарайтесь отстраниться ото всякаго вмѣшательства и предоставьте имъ разобраться самимъ. Сестрица ваша во всякомъ случаѣ въ накладѣ не останется, а онъ...

   - Можетъ кончиться тѣмъ, что они разведутся, проговорила она какъ бы испуганно.

   Онъ засмѣялся.

   - Это опять-таки, думаю, вышло бы Антонинѣ Дмитр³евнѣ на руку. Но и это едва-ли предполагать можно: въ концѣ концовъ почтенный Провъ Ефремовичъ чувствуетъ себя въ душѣ польщеннымъ имѣть женой такую Европейку, какъ ваша сестрица.

   Она поникла головой и еще разъ вздохнула.

   - А что же вы, вы намъ о себѣ разскажите, участливо заговорилъ опять Борисъ Васильевичъ.

   - Я все вамъ разскажу, все, когда-нибудь въ другой разъ, если позволите. А теперь я точно на иголкахъ, все думаю, что меня тамъ ждутъ, безпокоятся... Я только хотѣла бы на вашу Марью Борисовну прелестную взглянуть, если можно, обратилась она въ Троекуровой.

   - Я ее велю позвать сейчасъ, сказала та, протягивая руку въ пуговицѣ воздушнаго звонка у стѣны...

   Но въ эту самую минуту, быстро отворяя дверь, выходившую въ садъ, внеслась въ комнату сама Маша съ огромнымъ букетомъ ландышей въ рукѣ.

   - Не дамъ, не дамъ ни цвѣточка, кричала она, полуобернувшись лицомъ къ саду, кому-то, очевидно бѣжавшему за нею; она вся запыхалась и ускоренно переводила дыхан³е; широкополая соломенная шляпа ея, зацѣпившись бокомъ за дверь, съѣхала на сторону, и она со смѣхомъ сорвала ее съ головы;- можете сами нарвать, я не для васъ старалась!

   - Маша! кликнула ее мать.

   Она быстро обернулась, прищурилась со свѣта въ сравнительную темноту комнаты.

   - Ахъ, Настасья Дмитр³евна! вскрикнула она, узнавая и кидаясь къ гостьѣ.- я и не знала, что вы здѣсь!

   Она своимъ мужскимъ рукожат³емъ дружески, то-есть чуть не до боли, стиснула тонк³е пальцы актрисы, радостно улыбаясь ей, между тѣмъ какъ та съ нескрываемымъ восхищен³емъ любовалась во всѣ глаза ея с³яющею, молодою красотой.

   - Ахъ, сколько я о васъ слышала прошлою зимой въ Москвѣ, у тетки Бородиной! Тамъ кажется всѣ влюблены въ васъ, и мущины, и женщины, всѣ въ восторгѣ отъ вашего таланта, и мнѣ такъ хотѣлось, такъ хотѣлось васъ видѣть, но мнѣ не удалось, я всего оставалась тамъ три дня, а въ это время вы не играли...

   Она тутъ же обернулась на входившаго теперь, въ свою очередь, въ гостиную изъ сада молодаго человѣка и разсмѣялась своимъ звонкимъ, дѣвичьимъ смѣхомъ.

   - Ландышей вамъ ни-ни, не стоите, а ступайте скорѣе сюда и поднесите ихъ отъ моего имени большому русскому таланту; жалую васъ въ зван³е моего портъ-букетмейстера, выговорила она нарочно словно давясь.

   Гриша Юшковъ, нѣсколько смущенно и неловко принявъ букетъ изъ рукъ юной красавицы, передалъ его Лариной съ поклономъ и насилованною усмѣшкой. Онъ никакъ не ждалъ вид