Маркевич Болеслав Михайлович - Бездна

³евна, и глаза ея какъ бы съ безсознательною, невольною тревогой вскинулись на Гришу Юшкова: ты, молъ, сейчасъ съ нимъ уѣдешь!

   Нервная дрожь пробѣжала у него по тѣлу, но онъ только чуть-чуть усмѣхнулся, какъ бы отвѣчая: и давно пора!

   - У меня къ вамъ просьба, mon général, выговорила она, протягивая руку подошедшему раскланяться ей Троекурову.

   - Что прикажете? отвѣтилъ онъ съ холодною учтивостью.

   - Отпустите ко мнѣ скорѣй Григор³я Павловича: онъ мнѣ нуженъ для одного хорошаго дѣла, о которомъ онъ вамъ скажетъ.

   Вѣки у него судорожно заморгали:

   - Григор³й Павловичъ не ребенокъ, отрѣзалъ онъ какъ можемъ,- и на отпуски его или неотпуски я не имѣю ни правъ, ни притязан³й.

   Онъ поклонился и быстро отошелъ, раскланиваясь и пожимая протягивавш³яся ему руки.

   Гриша въ свою очередь торопливо вскочилъ съ мѣста...

   - Такъ я васъ жду, вы будете... Непремѣнно? удерживая на мигъ его руку въ своей, въ полголоса, будто сообщая ему какую-то тайну, проговорила Антонина Дмитр³евна. Глаза ея такъ и впились въ его лицо.

   Онъ, не отвѣчая, еще разъ поспѣшно склонилъ предъ нею голову и зашагалъ вслѣдъ за уходившимъ Борисомъ Васильевичемъ и провожавшимъ его хозяиномъ.

   Гордынинъ, почувствовавш³й къ нему симпатическое влечечен³е съ первой минуты знакомства, и губернаторск³й чиновникъ, которому внутри что-то говорило, что онъ, Соловцовъ, былъ не совсѣмъ "correct" въ разговорѣ съ этимъ новымъ своимъ знакомымъ, и желавш³й поэтому "исправить" дурное впечатлѣн³е, которое онъ могъ произвести, на него, пошли въ свою очередь проводить его до экипажа.

   Оставшись одна со своими интимами, Сусальцева быстро обернулась къ Колонтаю и спросила:

   - Ну, что онъ говоритъ?

   Тотъ слегка усмѣхнулся и пожалъ плечами:

   - C'est un Николаевск³й генералъ dans toute l'odieuse acception du terme! засосалъ вмѣсто него свою карамельку губернаторъ, неестественно хихивая:- какой-то поросш³й мхомъ допотопный fossile. Онъ ничего кромѣ кулака не допускаетъ, никакихъ современныхъ потребностей не признаетъ, озлобленъ и даже... даже грубъ, добавилъ онъ, подпуская видимо уже въ карамельку уксуса.

   - Умная голова, нѣтъ, не говори, твердый человѣкъ! закачалъ головой генералъ Бахратидовъ.

   - Умный, несомнѣнно, mais très encroûté, уронилъ Koлонтай,- не даромъ такъ долго живетъ въ провинц³и; самые умные люди въ ней поневолѣ ржавѣютъ.

   - Вообразите, продолжалъ горячиться Савиновъ,- вмѣсто требуемыхъ теперешними обстоятельствами мѣръ либеральнаго свойства, которыя могли бы нѣсколько успокоить общество и призвать его вмѣстѣ съ тѣмъ къ живому участ³ю въ государственныхъ вопросахъ, онъ кричитъ о какомъ-то великомъ визирѣ съ неограниченными правами власти, диктатуры какой-то хочетъ.

   - Диктатуры? протянула Антонина Дмитр³евна.

   Глаза ея блеснули и остановились на Бахратидовѣ.

   - Mais le voilà, le dictateur tout trouvé! проговорила она побѣднымъ тономъ.

   Алексѣй Сергѣевичъ усмѣхнулся и повелъ чуть-чуть головой. Генералъ замахалъ руками:

   - Что вы, что вы, красавица! - и онъ приложилъ правую руку къ лѣвому боку:- я на одну диктатуру способенъ, на диктатуру сердца.

   - Браво, браво,- она захлопала въ ладоши,- намъ такая именно и нужна теперь. Tout par le coeur, и Росс³я будетъ благословлять тотъ день, когда васъ назначатъ:- c'est moi qui vous le dis!...

  

   - Какое у этой барыни тамъ "доброе дѣло", о которомъ вы должны передать мнѣ? спросилъ Борисъ Васильевичъ своего спутника, когда коляска ихъ выѣхала изъ Сицкаго.

   - Она говорила мнѣ, желаетъ учредить въ городѣ школу для дѣвочекъ, отвѣтилъ со слабою усмѣшкой Гриша.

   - Вотъ какъ! Которою сама она будетъ руководить? съ невеселою усмѣшкой примолвилъ Троекуровъ.

   Гриша насилованно усмѣхнулся тоже:

   - Она дѣйствительно хочетъ быть тамъ попечительницей и лучшимъ изъ выходящихъ думаетъ давать приданое.

   - Поздравляю тѣхъ, кому достались бы въ жены эти воспитанницы госпожи Сусальцевой... Но полагаю, что изъ ея намѣрен³я ничего не выйдетъ и что на счастье нашихъ мѣщанокъ она забудетъ объ ихъ цивилизац³и... А вы тутъ при чемъ? спросилъ онъ чрезъ мигъ.

   - Ей представилось, что я ей необходимъ, какъ исправляющ³й должность предводителя, для содѣйств³я ея плану, какъ-то особенно торопливо поспѣшилъ сказать молодой человѣкъ.

   Собесѣдникъ его примолкъ на минуту:

   - Вы слышали или нѣтъ, началъ онъ опять,- что говорилъ этотъ снобъ-губернаторъ за столомъ относительно экстреннаго собран³я дворянства для выбора предводителя вмѣсто Павла Григорьевича?

   - Слышалъ, какъ же; онъ говорилъ достаточно громко для этого.

   - И поняли, для чего это было сказано?

   - Какъ не понять, Борисъ Васильевичъ: извѣстной парт³и, которой этотъ господинъ видимо покровительствуетъ, хочется устранить меня скорѣе отъ исправлен³я этой должности и затѣмъ не допустить, чтобы меня выбрали. Интрига по уѣзду ведется очень бойко въ пользу ея кандидата.

   - Лупандина?

   - Да; имъ руководитъ, какъ говорилъ мнѣ всезнающ³й Николай Ивановичъ, наглецъ этотъ Свищовъ...

   - Знаю.

   - Съ губернаторомъ они знакомы были еще въ Петербургѣ, служили вмѣстѣ, и Николай Иванычъ увѣряетъ, что тотъ изъ Сицкаго долженъ проѣхать къ этому графу въ усадьбу, провести тамъ нѣсколько дней... Все это, главное, ведется въ виду извѣстной вамъ желѣзной дороги, противъ которой батюшка и вы высказались прямо, между тѣмъ какъ для весьма многихъ въ уѣздѣ она представляется источникомъ великихъ выгодъ.

   - Да, единомыслить со мною въ настоящую пору вообще неразсчетливо, ироническимъ тономъ промолвилъ на это Троекуровъ и не раскрывалъ рта болѣе во всю дорогу.

   Въѣзжая на широк³й дворъ Всесвятскаго, они увидѣли Машу, сидѣвшую на крыльцѣ съ Анфисой Дмитр³евной Ѳирсовой. Она видимо поджидала ихъ, кинулась съ мѣста обнимать отца, едва успѣлъ онъ выйти изъ коляски, крикнувъ ему: "Мама гораздо лучше, она сидитъ у себя съ Васей и Вячеславомъ Хлодом³ровичемъ",- и тутъ же, быстро обернувшись на Юшкова, впилась глазами въ его лицо и спросила, стараясь выговорить это какъ можно "проще" и беззаботнѣе.

   - Что, весело вамъ было тамъ въ княжьихъ палатахъ madame de Soussaltzef?

   - Очень, чрезвычайно! насмѣшливо напиралъ онъ, пожимая и не выпуская ея руки изъ своей, между тѣмъ какъ отецъ ея направился въ покой Александры Павловны.

   - Пиръ былъ на весь м³ръ, воображаю, les petits pots dans les grands, говорила она тѣмъ же тономъ, продолжая допытываться въ его лицѣ того "настоящаго" впечатлѣн³я, какое онъ могъ вынести изъ Сицкаго.

   Но онъ, "что бы тамъ ни произошло съ нимъ", онъ - "она читала это теперь на лицѣ его, какъ въ книгѣ",- былъ такимъ, "какимъ она всегда желала его видѣть:" счастливый, оживленный, веселый. И у самой у нея на душѣ стало вдругъ такъ свѣтло, такъ лучисто-свѣтло... Но не показывать же это ему прямо, "еще зазнается пожалуй"...

   - Посмотрите на него, обернулась она къ Ѳирсовой,- какимъ онъ глядитъ именинникомъ.

   - Радъ, что вернулся, засмѣялась та.

   - Совсѣмъ нѣтъ: радъ, что былъ тамъ, что видѣлъ, что слышалъ райск³й голосъ.

   - Ну ужь "райск³й" совсѣмъ тутъ не къ предмету, Maшенька, замѣтила Анфиса Дмитр³евна.

   - А онъ находитъ... Не правда-ли, вѣдь вы находите, Гриша?...

   - Что нахожу?

   - Что "лучше Олимп³ады Самсоновны барышни на свѣтѣ нѣтъ", какъ говорится въ этой п³есѣ Островскаго, которую я видѣла въ Москвѣ, хохотала Маша. - О чемъ у васъ съ нею были разговоры, говорите сейчасъ? приставала она къ нему.

   - Она перещеголять васъ намѣревается по части науки, смѣялся онъ тоже: - школу женскую хочетъ завести въ городѣ, съ приданымъ вмѣсто похвальнаго листа за успѣхи ученицъ.

   - И васъ приглашаетъ быть у нея помощникомъ? живо выговорила дѣвушка безъ всякаго уже слѣда веселости.

   - Почемъ вы знаете? вскликнулъ онъ съ удивлен³емъ.

   - Какъ трудно догадаться!... Вотъ видите! обернулась она еще разъ къ Ѳирсовой! - я знала напередъ, что она непремѣнно ужь что-нибудь выдумаетъ.

   - Такъ мало-ли что!

   И Анфиса Дмитр³евна пожала плечами:- Съ тѣмъ и останется.

   Гриша взялъ опять обѣ руки Ман³и въ свои.

   - Ну что, скажите, могла бы она "выдумать", о чемъ бы стоило вамъ безпокоиться?

   Но она перебила его и даже ножкой топнула.

   - Нисколько я не безпокоюсь, и не воображайте, пожалуйста! Но я знаю, что она будетъ дѣлать все, чтобы привлечь васъ въ свой "cercle d'attraction", comme on dit, и отвести отъ насъ, отъ папа. Имъ это теперь нужно... Вотъ тутъ сейчасъ Николай Ивановичъ былъ, и мы говорили съ нимъ... Противъ папа подымаютъ всѣхъ въ уѣздѣ теперь, противъ его вл³ян³я.

   - Такъ что же, вы думаете, воскликнулъ Гриша, морща брови,- что я поддамся на эту интригу?

   - Еще бы вы поддались!.. Но вы... вы... Я не знаю, но ужь она навѣрно не безъ какой-нибудь mauvaise arrière-pensée ищетъ теперь... дружбы съ вами, подчеркнула Маша съ какою-то особенною, тревожно звучавшею интонац³ей.

   - И конечно, сказалъ Гриша,- если допустить, что она дѣйствительно ищетъ этого, а не просто, безо всякой хорошей или дурной задней мысли, минутнаго разсѣян³я отъ все той же, какъ я могъ замѣтить, снѣдающей ее внутренно скуки и тоски... Нѣтъ, Маша, вскликнулъ онъ въ какомъ-то мгновенномъ восторженномъ порывѣ, и глаза его нѣжно устремились на дѣвушку,- я провелъ тамъ три часа точно подъ душью ледяной воды, падавшей мнѣ капля за каплей на голову и отъ которой всѣ нервы мои приходили въ судорожное содроган³е. И вотъ вижу васъ опять, и снова мнѣ легко и сладко дышать, и опять чувствую себя бодрымъ, здоровымъ, вѣрующимъ...

   Онъ говорилъ искренно, ото всей души, забывая въ эту минуту, подъ лучами этихъ дѣвственныхъ, любовно и тревожно глядѣвшихъ на него глазъ, что тамъ, къ тѣмъ "ледянымъ" каплямъ, падавшимъ ему на голову, примѣшивалась еще иная струя, струя соблазна, и шептали внутри его презрительные звуки о его "ничего не испытавшемъ до сихъ поръ улиточномъ существован³и".

   - Богъ съ ней, не нужно мнѣ ихъ никого, горячо продолжалъ онъ,- лишь бы мы по-прежнему были друзьями, моя честная, чистая Маша!

   Прелестное лицо ея все разцвѣло опять.

   - Ворона и лисица, басня Крылова. Ворона выхожу я; вѣдь такъ, Анфиса Дмитр³евна? а онъ лисица:

  

   Как³я перышки, какой носокъ,

   И вѣрно ангельск³й быть долженъ голосокъ!

  

   - Ну ужь на лису-то вовсе не похожъ, закачала смѣясь головой Ѳирсова.

   - Нѣтъ, нѣтъ, не похожъ, я шучу, Гриша! вскликнула Маша, вскидывая вверхъ свои бѣлыя, нѣсколько больш³я и длинныя руки и роняя ихъ на плечи молодаго человѣка:- мы у насъ бѣленьк³й, добреньк³й, мягоньк³й какъ овечка Бож³я!

   Антонина Дмитр³евна Сусальцева между тѣмъ, вопреки чаян³ю Троекурова, была повидимому рѣшительно намѣрена заняться "цивилизац³ей" женскаго населен³я города ***. Дня четыре послѣ извѣстнаго намъ обѣда въ Сицкомъ, Гриша Юшковъ получилъ отъ нея записку на изящномъ, цвѣта "verre d'eau", листкѣ, съ изображен³емъ на заголовкѣ его бѣлоснѣжной голубки съ письмомъ въ клювѣ и девизомъ: "Vole et reviens vite", въ которой говорилось на изысканно шутливомъ французскомъ языкѣ, что "замокъ ея опустѣлъ послѣ отъѣзда разлетѣвшихся изъ него гостей и что она, свободная теперь духомъ и движен³емъ (libre d'esprit et de mouvement), желаетъ облечь въ плоть (donner corps) то зародившееся у нея въ идеѣ предположен³е, о которомъ она говорила ему при послѣднемъ ихъ свидан³и, вслѣдств³е чего проситъ его прибыть къ ней безъ отговорокъ и не откладывая (sans faute ni retard) для необходимыхъ объ этомъ переговоровъ". Гриша прочелъ эту записку медленно, строку за строкой, перечелъ ее еще разъ, словно желая удержать каждое изъ выражен³й ея въ памяти, но вдругъ затѣмъ нервно порвалъ ее въ мелк³е куски и вышвырнулъ ихъ въ открытое окно. а посланному красивой барыни велѣлъ передать на словахъ, что "очень извиняется, не имѣя возможности отвѣчать ей письменно, такъ какъ сейчасъ ѣдетъ въ городъ и никакъ не можетъ обѣщать быть въ скоромъ времени въ Сицкомъ вслѣдств³е занят³й по должности, требующихъ постояннаго присутств³я его въ городѣ"... "Пусть называетъ меня неучемъ", сказалъ себѣ при этомъ Гриша, "а такъ по крайней мѣрѣ разомъ конецъ будетъ!.." Антонина Дмитр³евна, получивъ этотъ словесный отвѣтъ, не назвала его никакъ; губы ея только слегка дрогнули и сложились въ недобрую усмѣшку.

   Прошло еще нѣсколько дней. Гриша сидѣлъ однажды часу въ третьемъ пополудни на городской квартирѣ, издавна нанимавшейся отцомъ его въ домѣ, гдѣ помѣщалась и дворянская опека, съ секретаремъ которой временной предводитель въ эту минуту занимался бумагами. Они сидѣли другъ противъ друга за письменнымъ столомъ, помѣщавшимся между двухъ оконъ, выходящихъ на улицу. День былъ чудесный; солнце пекло, и на половину спущенныя въ огражден³е отъ лучей его темныя зеленыя сторы надувались и шелестили подъ взрывами набѣгавшаго въ открытыя окна отъ времени до времени вѣтра,

   Легк³й грохотъ подъѣхавшаго экипажа отвлекъ вниман³е обоихъ отъ лежавшихъ предъ ними отпусковъ и отношен³й.

   Секретарь опеки, молодой человѣкъ со взъерошецною "чортомъ" шевелюрой, как³я только встрѣчаются въ провинц³и, быстро откинулся съ мѣста головой къ окну, подсунулъ ее подъ стору и выглянулъ на улицу.

   - Барыня какая-то, великолѣпная! объявилъ онъ шепотливо и поспѣшно, быстро оборачиваясь ликующимъ лицомъ къ своему начальнику.

   И въ то же время донесся до Гриши женск³й голосъ, спрашивавш³й громко: - Григор³й Павлычъ Юшковъ здѣсь живетъ?

   Нервная дрожь пробѣжала у него по спинѣ. Онъ трепетною рукой поднялъ стору на своемъ окнѣ, выглядывая изъ него въ свою очередь.

   Антонина Дмитр³евна Сусальцева въ низенькомъ обитомъ внутри темно-малиновымъ атласомъ соломенномъ портшезѣ, запряженномъ парою пони модной соловой масти, съ коротко остриженными гривами и букетами свѣжихъ розъ подъ ушами, держа въ одной рукѣ возжи, а въ другой длинный бичъ съ высокою рѣзною рукояткой изъ слоновой кости, между тѣмъ какъ чуть видный отъ земли грумъ въ подобающей ливреѣ соскакивалъ съ задняго сидѣнья и ухватывалъ лоснившихся какъ зеркало лошадокъ ея подъ уздцы,- Антонина Дмитр³евна, въ круглой шляпкѣ съ птичьимъ перомъ на боку, въ джерси, тѣсно охватывавшемъ роскошныя очертан³я ея бюста, вся зарумянившая отъ ѣзды и воздуха, предстала предъ нимъ во всемъ очарован³и своей вызывающей и самонадѣянной красоты. Она подняла глава и увидѣла его:

   - Вы знаете, что сказалъ Магометъ, когда гора отказалась двинуться на его зовъ? крикнула она ему со смѣхомъ снизу:- вотъ я и сама явилась,- пожалуйте!

   "Господи!" досадливымъ взрывомъ сказалось внутри молодаго человѣка, между тѣмъ какъ гораздо болѣе юный секретарь его спрашивалъ черезъ столъ все тѣмъ же шопотомъ и восторженно с³яя широко раскрытыми глазами:

   - Кто эта богиня, Григор³й Павлычъ?

   Онъ не отвѣчалъ ему, нахлобучилъ сердитымъ движен³емъ шляпу на голову и вышелъ на крыльцо.

   - Что угодно вамъ, Антонина Дмитр³евна? спросилъ онъ, подходя къ ней и кланяясь съ холодною учтивостью.

   Она отодвинулась къ другому углу портшеза и, указавъ кивкомъ на опроставшееся подлѣ себя мѣсто:

   - Садитесь! сказала она.

   - Куда это? спросилъ онъ, недоумѣвая.

   - Развѣ объ этомъ спрашиваютъ, quand une jolie femme vous fait l'honneur de vouloir vous enlever? засмѣялась она;- садитесь!

   - Извините, сказалъ онъ нѣсколько раздраженнымъ тономъ:- я занятъ, мнѣ рѣшительно не возможно...

   Секретарь опеки, прислушивавш³йся съ этому разговору изъ окна и котораго видъ "великолѣпной барыни" приводилъ все въ большее и большее восхищен³е, провелъ поспѣшно рукой по растрепаннымъ своимъ вихрамъ и, стараясь придать какъ можно болѣе развязности "свѣтскаго тона" выражен³ю лица своего и рѣчи, крикнулъ ему сверху:

   - Не безпокойтесь, Григор³й Павлычъ, остальную корреспонденц³ю мы можемъ отложить до завтра: не къ спѣху.

   Сусальцева подняла на мигъ глаза на говорившаго. чуть-чуть кивнула ему, какъ бы благодаря, и обернулась, сдвинувъ брови, на Юшкова:

   - Вы видите! Ne faites donc pas l'enfant, примолвила она вполголоса:- c'est ridicule!

   Онъ повиновался угрюмо и безмолвно.

   - На мѣсто! скомандовала красивая барыня груму, собирая возжи.

   Мальчикъ поспѣшно побѣжалъ въ своему сидѣнью.

   Лошадки тронули и побѣжали крупною разбѣжистою рысью, какой, казалось, никакъ нельзя было ожидать отъ ихъ крохотнаго роста. Антонина Дмитр³евна, натягивая сильно возжи, правила ими со всѣмъ мастерствомъ опытной наѣздницы. Утромъ шелъ крупный дождь, и недавняя пыль обратилась въ иныхъ мѣстахъ въ жидкую кашу черной грязи, но она ловко и смѣло; объѣзжала ихъ, свободно ворочая своего упряжной то вправо, то влѣво, поглощенная, повидимому, этимъ занят³емъ и какъ бы находя въ немъ какое-то особое, увлекательное удовольств³е.

   Такъ проѣхали они городъ, не обмѣнявшись словомъ другъ съ другомъ.

   За заставой пошла торная, успѣвшая уже обвѣтриться дорога, обсаженная старыми березами Екатерининскихъ временъ. Сусальцева стала мало-по-малу умѣрять ходъ разбѣжавшихся пони и вдругъ обернулась на своего спутника:

   - Скажите, начала она по-французски:- вы почитаете нужнымъ избѣгать меня?

   Онъ не отвѣчалъ.

   - Потому что, продолжала она съ оживлен³емъ,- эти ваши чрезмѣрныя занят³я, q которыхъ вы говорили мнѣ въ Сицкомъ и въ нѣсколько неучтивомъ, позвольте это сказать кстати, словесномъ отвѣтѣ вашемъ на мою записку, оказываются, какъ это сейчасъ доказано было, вздоромъ! Но есть положен³я, понимаю, почти обязывающ³я на неучтивость. Почитаете-ли вы себя въ такомъ положен³и относительно меня, Григор³й Павлычъ?

   - Позвольте... началъ было онъ.

   Но она не дала ему времени договорить:

   - Нѣтъ, прошу васъ сперва отвѣчать прямо на мой вопросъ: вы рѣшили, что я такая женщина, которой лучше не видать?

   Болѣзненное чувство сказалось на мигъ къ лицѣ Гриши:

   - Да, Антонина Дмитр³евна, вымолвилъ онъ съ усил³емъ:- вы не ошиблись, я рѣшилъ, что такъ лучше.

   Она повела на него искоса ироническимъ взглядомъ:

   - Сами вы, медленно роняя слова, проговорила она,- или по чьему-нибудь приказан³ю?

   Онъ вспыхнулъ весь, готовый отвѣтить жесткимъ словомъ, но тутъ же сдержался, улыбаясь насильственною улыбкой:

   - Вы ошибаетесь, Антонина Дмитр³евна, сказалъ онъ,- если полагаете уязвить самолюб³е мое вашимъ намекомъ. Я вижу въ этомъ только желан³е ваше доказать мнѣ лишн³й разъ, что вы ненавидите тѣхъ, на кого намекаете, но я смѣю думать, что вамъ... что вообще лучше не говорить о томъ, къ чему мы не можемъ относиться безпристрастно.

   Она презрительнымъ движен³емъ шевельнула своими великолѣпными плечами.

   - Ненавижу, это для нихъ слишкомъ много чести; я просто не люблю тупыхъ людей... Но я пощажу деликатность вашихъ благородныхъ чувствъ, я знаю, что вы тамъ на испытан³и.

   - На какомъ испытан³и, что вы говорите!

   - То, что есть. Я все знаю, а чего не знаю, угадываю такъ же вѣрно, какъ если бы слышала собственными ушами: относительно васъ тамъ существуетъ то, что сказывается въ извѣстной пословицѣ: и хочется, и колется, и бабушка не велитъ. Вы намѣченный женихъ несравненной Мар³и Борисовны чуть-ли не съ самаго дня ея рожден³я. Это совсѣмъ по традиц³и, какъ въ благонамѣренныхъ старыхъ романахъ: друзья родители предназначаютъ съ колыбели дѣтей своихъ къ будущимъ узамъ Гименея et autres exercices patriarcaux et touchants. Прелестно! Но вышло такъ, что въ ожидан³и той счастливой минуты нареченный будущ³й обладатель нашей Машеньки чуть-чуть свихнулся и запутался было въ сѣтяхъ одной жалкой особы, дочери разореннаго и пьянаго отца, которую мы поэтому имѣли полное основан³е презирать и не пускать къ себѣ въ домъ. Особа эта, отдадимъ ей справедливость, была со своей стороны горда и не хотѣла способствовать своимъ поощрен³емъ этого вѣроломнаго суженаго нашей Машеньки въ окончательному разрыву съ нами и всѣмъ нашимъ м³ромъ: она предпочла, во избѣжан³е соблазна, выйти замужъ за человѣка, не равнаго ей ни по рожден³ю, ни по воспитан³ю...

   Судорожное движен³е пробѣжало по губамъ Юшкова, но онъ не шевельнулся, не взглянулъ на нее.

   - Вы этимъ огорчились тогда, Григор³й Павловичъ, продолжала она,- и голосъ ея слегка будто дрогнулъ при этомъ, показалось ему:- или я ошибаюсь?

   - Нѣтъ, сказалъ онъ послѣ минутнаго колебан³я.

   Подъ вѣками ея блеснулъ быстрѣе, чѣмъ молн³я, какой-то лучъ самодовольнаго торжества.

   - Мы это, само собою, замѣтили, начала она опять язвительнымъ тономъ говорить отъ имени Троекуровыхъ,- и, понятно, сильно на это вознегодовали. Машеньку мы увезли за границу, гдѣ, встрѣчаясь съ ненавистною намъ купчихой, едва удостоивали ее поклона... въ то время,- примолвила съ высокомѣрною улыбкой Сусальцева,- когда принцы крови et tout ce que l'Europe possède de grands noms почитали себя счастливыми быть принятыми въ ея гостиной... Злополучнаго суженаго послали въ ссылку въ петербургск³я тундры: изнывай тамъ отъ тоски вдали отъ нашего рая. Гнѣвъ нашъ на него преложили мы на милость только недавно, и то съ оговорками и на кондиц³яхъ. Онъ у насъ теперь не то женихъ, не то монастырск³й послушникъ, на искусъ поставленъ: будетъ паинькой ходить въ нашихъ шорахъ, не глядя ни вправо, ни влѣво, впряжемъ пожалуй въ одну пару съ Машенькой; вздумаетъ увлечься опять свободнымъ чувствомъ,- укажемъ ему дверь и величественно возгласимъ, какъ тотъ комическ³й beau-père въ Le chapeau de paille d'Italie: "Mon gendre, tout est rompu ".

   Гриша поднялъ опущенную голову съ какимъ-то, поразившимъ Сусальцеву, "знавшую его такъ близко", взмахомъ душевной бодрости:

   - Вы забываете здѣсь одно, Антонина Дмитр³евна: мою личную волю. Вы очень остроумно смѣетесь надъ "традиц³ями старыхъ романовъ", надъ какими-то "оговорками" и "кондиц³ями". Но ничего этого въ дѣйствительности нѣтъ и не нужно: я просто люблю Мар³ю Борисовну Троекурову.

   - "Любите?" страннымъ тономъ повторила она.

   Она опустила возжи, обернулась еще разъ на него:

   - А меня?...

   - Васъ?... былъ онъ въ силахъ только пролепетать въ первую минуту.

   - Меня, да,- на лицѣ ея заиграла какая-то неотразимая улыбка:- помните подчеркнутые вами однажды стихи въ томикѣ Alfred de Musset, котораго давала я вамъ читать:

  

   Quand un coeur vous а contenue,

   Juana, la place est devenue

   Trop vaste pour un autre amour.

  

   Развѣ послѣ меня можно полюбить другую? Allons donc!...

   "Что же это такое, чего она хочетъ отъ меня?" спрашивалъ себя въ смятен³и Гриша. Сердце его усиленно билось, предъ глазами стоялъ какой-то туманъ... Но ему надо было "выбиться изъ такого состоян³я", чувствовалъ онъ; надо было "не дать себя одолѣть этому призраку". Онъ вызвалъ опять улыбку на уста:

   - Къ чему вы это говорите, Антонина Дмитр³евна? на что я вамъ теперь нуженъ, на что? повторилъ онъ невольно дрогнувшимъ голосомъ.

   Она попридержала лошадей:

   - А если мнѣ тяжело видѣть въ васъ теперь врага, Григор³й Павлычъ! воскликнула она, какъ бы одолѣваемая какимъ-то неотразимымъ желан³емъ высказаться: - если я не переношу мысли, что вы можете меня презирать!...

   - "Презирать", "врагъ", онъ тихо закачалъ головой: - ничего подобнаго нѣтъ въ душѣ моей къ вамъ.

   - Ну да, какъ бы съ горечью отозвалась она,- безграничное равнодуш³е, не такъ-ли?

   Онъ не отвѣчалъ, устремивъ прищуренные глаза въ бѣжавшую предъ ними даль... А сердце его все такъ же усиленно билось и въ ушахъ "невыносимымъ звономъ", казалось ему въ эту минуту, звенѣли "предательск³е" звуки ея проницающаго гортаннаго голоса.

   Она еще разъ повела на него изъ-бока взглядомъ, и губы ея побѣлѣли:

   - Наша бѣда съ вами, Григор³й Павлычъ, состоитъ въ томъ, что вы слишкомъ, какъ говорится, прямолинейны, rectiligne. Въ теор³и это можетъ быть прелестно и во всякомъ случаѣ очень почтенно, за это во Франц³и даютъ даже людямъ le prix Monthyon {Прем³я за добродѣтель, учрежденная еще въ 1782 году филантропомъ, имя котораго она носитъ, и выдаваемая понынѣ ежегодно лицамъ, отличившимся какимъ-нибудь особеннымъ подвигомъ на пользу ближняго.}, но дѣло въ томъ, что вашей прямой лин³и въ природѣ не существуетъ вовсе, il n'у а que des courbes, а вы этого допустить до сихъ поръ не хотѣли. Я всегда была виновна въ вашихъ глазахъ тѣмъ, что не подходила подъ тотъ казенный шаблонъ, подъ который привыкли вообще люди подводить извѣстную категор³ю человѣческихъ существъ, къ которымъ, по видовымъ признакамъ, должна была принадлежать и я. Оказывалось, что видовые признаки одно, а въ дѣйствительности выходило нѣчто совсѣмъ иное. Все это лицемѣр³е дѣвичьей скромности, въ которую никто давно не вѣритъ и которой всѣ между тѣмъ продолжаютъ требовать,- несомнѣнный будто бы признакъ d'une "jeune personne comme il faut",- все это во мнѣ отсутствовало. Было существо, ненавидящее фальшь и условность, свободное умомъ и разумѣющее жизнь такою, какова она въ дѣйствительности, а не въ "нравственныхъ" книжкахъ англ³йскихъ старыхъ или безобразныхъ blue stockings, которымъ никто въ жизни не рѣшился дать случая согрѣшить... Я вамъ нравилась, не смотря на это, быть можетъ даже, именно поэтому, но вы все же почитали обязанностью своею "протестовать" словомъ и мыслью противъ моей разнузданности... Правда?

   - Я не протестовалъ, мнѣ было больно, невольно вырвалось на это у Юшкова.

   - Да, потому что... я не знаю, какъ это выразить нѣжнѣе, усмѣхнулась она, будто извиняясь за то, что хотѣла сказать ему,- у васъ нѣтъ широкаго захвата въ мысли, l'envergure vous manque, вы слишкомъ, повторяю, прямолинейны, вы не допускаете, что большому кораблю, какъ говоритъ пословица, требуется просторъ океана, а не лужа деревенскаго пруда. А я всегда, sans me flatter, чувствовала себя большимъ кораблемъ, Григор³й Павлычъ; я не могла довольствоваться малымъ, не могла переносить нищенскаго существован³я въ Юрьевѣ; мнѣ нужно было все, что можетъ. только дать жизнь тому, кто сознаетъ себя способнымъ стать надъ нею владыкой... Я вышла замужъ; мнѣ нуженъ былъ прочный фундаментъ для моего будущаго здан³я; я и взяла для него первый матер³алъ, какой давался мнѣ въ руки. Выбора у меня въ тогдашнемъ моемъ положен³и не было... Вы, промолвила она тутъ же со смѣхомъ,- "вы, принцъ", какъ говоритъ Беатриса у Шекспира {Much ado about nothing.}, "годитесь только для праздниковъ", а мнѣ нуженъ былъ мужъ для будней... Но вы ничего, ничего этого не хотѣли, не въ состоян³и были понять, вскрикнула она словно съ отчаян³емъ,- вы перечеркнули меня и память обо мнѣ большимъ крестомъ съ той минуты, когда я рѣшилась, по-вашему, "продать себя", выходя за monsieur Cyсальцева.

   Онъ все такъ же сосредоточенно молчалъ, уставившись машинально глазами въ ея державшую возжи лѣвую руку въ шведской по локоть перчаткѣ, застегнутой на двѣнадцать пуговицъ. "Въ какомъ романѣ", проносилось у него въ головѣ, "читалъ я что-то совершенно похожее на эти слова?.."

   - По-вашему, говорила она межъ тѣмъ съ возраставшимъ жаромъ,- я хотѣла богатства для богатства, а я въ немъ видѣла лишь двигательную силу...

   - Она у васъ въ рукахъ теперь: счастливѣе-ли вы стали? поднялъ на нее строг³е глаза ея спутникъ.

   - "Счастливѣе!" повторила она чуть не плачущимъ голосомъ:- развѣ я въ такомъ случаѣ сидѣла бы здѣсь съ вами, увезя васъ насильно отъ вашихъ "занят³й", добиваясь отъ васъ тщетно хоть одного слова прежней...- она какъ-бы искала надлежащаго выражен³я,- прежней... дружбы! Счастливые забываютъ, а я ничего не забыла, какъ видите. Въ душѣ моей все та же жажда и та же мучительная, смертельная неудовлетворенность.

   - Я это угадалъ, прошепталъ Гриша,- когда вы такъ весело, повидимому, такъ цинично,- извините меня за выражен³е,- разсказывали намъ въ тотъ разъ всѣ эти невѣроятныя парижск³я истор³и.

   - "Цинично?" повторила она опять,- пожалуй, если ухо ваше не дослушалось той горечи, которая говорила за этими циническими словами моими. Вамъ никогда не приходило въ голову, Григор³й Павлычъ, какое иногда хорошее чувство скрывается подъ грубымъ ругательствомъ и что смѣхъ иной разъ надрываетъ душу хуже самыхъ горючихъ слезъ?.. Я смѣюсь и проклинаю, потому что благословить ничего не могу, поймите это!

   Онъ внималъ ей, прислушиваясь со странною смѣсью изумлен³я и жалости къ этимъ ея спѣшнымъ, горячимъ, такъ мало обычнымъ ей рѣчамъ... "Или это ложь?" говорилъ онъ себѣ,- "но она прежде никогда не лгала"...

   Она неожиданно засмѣялась.

   - Вообразите себѣ простаго русскаго мужика, котораго какая-нибудь волшебница перенесла бы въ роскошный дворецъ подъ южнымъ небомъ и стала бы кормить каждый день самыми изысканными гастрономическими блюдами. Онъ нашелъ бы тутъ, что можетъ удовлетворить самый прихотливый вкусъ, отъ ласточкиныхъ гнѣздъ до соловьиныхъ языковъ римскаго пира, все, кромѣ одного,- своего роднаго ржанаго хлѣба. Какъ вы думаете, не зачахъ-ли бы онъ подъ конецъ отъ этого режима? Сравнен³е мое не элегантно, а между тѣмъ voilа mon cas! Я изнываю среди моей роскоши, среди всѣхъ этихъ hommages, вздоховъ и признан³й, которыхъ навидѣлась, наслышалась я до оскомины, до отвращен³я въ эти два года моего замужства.. Я не даромъ практична, не даромъ реальна, Григор³й Павлычъ, ухо мое не пропуститъ ни одной фальшивой ноты, а тутъ всѣ ноты фальшивы.

   Она примолкла на мигъ. Пышная грудь ея высоко и учащенно подымалась подъ тѣсно облегавшимъ ее джерси...

   - Да, глухо зазвучалъ ея голосъ опять:- быть любимою - мечта каждой женщины, будь она чиста какъ Гретхенъ, преступна какъ лэди Макбетъ, или продажна какъ Manon Lescaut,- любимою исключительно, самоотверженно, безумно... безъ ума, подчеркнула она въ объяснен³е.

   Гриша старался не глядѣть на нее, старался улыбнуться равнодушно и насмѣшливо.

   - Есть женщины холодныя, сказалъ онъ,- для которыхъ ничего этого не нужно.

   Она засмѣялась опять.

   - Какъ я, разумѣется, un être froid et immaculé, остававшаяся до сихъ поръ глухою ко всякому слову прельщен³я, изъ какихъ бы устъ оно ни исходило: мнѣ при васъ говорилъ этотъ молодой человѣкъ, Гордынинъ?

   - Да, при мнѣ.

   - А вы что же, вѣрите или не вѣрите?

   И она взглянула на него не то надменнымъ, не то вызывающимъ взглядомъ.

   Онъ какъ бы не слышалъ вопроса и, обѣжавъ безпокойными глазами окружавшее ихъ пространство:

   - Куда же мы ѣдемъ, однако, Антонина Дмитр³евна? спросилъ онъ поспѣшно.

   - На край свѣта!..

   Она хлестнула бичемъ по лоснившимся крупамъ своихъ пони, и легк³й экипажъ понесся по дорогѣ чуть не съ быстротой локомотива, уносимаго паромъ.

   - Антонина Дмитр³евна, съ невольною тревогой проговорилъ Юшковъ,- я васъ очень прошу дли отвезти меня обратно въ городъ, или выпустить здѣсь на дорогѣ, я пѣшкомъ дойду.

   - Къ чему! Это крюкъ, а я васъ прямо во Всесвятское доставлю.

   - Не нужно этого, не нужно! воскликнулъ онъ испуганно.

   Она захохотала опять своимъ злымъ смѣхомъ:

   - Кого боитесь вы компрометтировать: меня, или себя самого? Обо мнѣ не безпокойтесь: репутац³я моя сдѣлана, ея не подорветъ сантиментальное путешеств³е мое съ вами, по проселкамъ ***скаго уѣзда.

   Гриша внезапнымъ движен³емъ поднялся на-скаку со своего мѣста въ портшезѣ:

   - Я сейчасъ соскочу, если вамъ угодно продолжать эту шутку...

   - Перестаньте, вы ногу себѣ сломите! вскликнула она и откинулась всѣмъ тѣломъ назадъ, сдерживая разомчавшихся лошадокъ.

   Она перевела ихъ на рысь и поворотила по направлен³ю къ городу.

   - Библейск³й ²осифъ, Ипполитъ Расина, {Въ Федрѣ.} - не знаю ужь, на кого вы болѣе походите,- довольны-ли вы?

   - Вы себя однако не, щадите, давая мнѣ так³я лестныя назван³я, замѣтилъ Гриша, не удерживаясь болѣе отъ желан³я сказать ей въ свою очередь что-нибудь колкое.

   Но она только пожала плечами на это и уронила съ какою-то величавою небрежностью:

   - Да, у женщинъ бываютъ иногда самые безсмысленные и глупые капризы...

   - Проходящ³е, къ счаст³ю, такъ же скоро, какъ и приходятъ, сказалось на это Юшкову какъ-то совершенно безвольно.

   - И въ большему еще ихъ счастью, преимущественно къ тѣмъ, кто этимъ пользоваться не умѣетъ, добавила, она въ свою очередь. И тутъ же, перемѣняя вдругъ эту беззастѣнчивую насмѣшливость рѣчи на тонъ дружескаго, заботливаго участ³я;.

   - Вы меня сейчасъ спросили, счастлива-ли я, я отвѣтила вамъ, какъ чувствовала. А votre tour maintenant, mon ex-ami, подчеркнула она:- счастливы-ли вы, скажите?

   - Сколько это можетъ быть дано человѣку на землѣ, съ какою-то намѣренною преувеличенностью выражен³я отвѣтилъ онъ ей.

   - Примите всѣ мои поздравлен³я по этому случаю... И того же счаст³я ждете впереди?

   Она глядѣла на него не смѣющимся и проницающимъ взглядомъ. Ему было не ловко отъ этого взгляда, онъ отвелъ отъ него глаза свои:

   - Имѣю къ этому полное основан³е... если только ничего не перемѣнится въ моемъ настоящемъ положен³и, неопредѣленно выговорилъ онъ.

   - И никакихъ черныхъ точекъ не предвидите на этомъ свѣтломъ горизонтѣ вашего будущаго? спрашивала она мягко. чуть не нѣжно.

   Гришу начинало коробить:

   - Как³я тутъ могутъ быть точки!...

   - Мало-ли! Разница лѣтъ, напримѣръ, нрава... Вѣдь Марья Борисовна, кажется, по папенькѣ пошла, командиршей смотритъ... Или вы уже такъ привыкли вѣчно жить подъ чьимъ-нибудь гнетомъ, мой бѣдный Григор³й Павлычъ, что васъ эта перспектива не страшитъ?

   Его окончательно взорвало:

   - Подчиняться тѣмъ, въ кого глубоко вѣришь, кого безпредѣльно уважаешь,- не гнетъ, а счастье, Антонина Дмитр³евна! рѣзко промолвилъ онъ:- "страшиться" дѣйствительно пришлось бы мнѣ лишь въ томъ случаѣ, если бы рѣчи ваши были въ состоян³и меня смутить.

   Она выслушала эту суровую отповѣдь, не моргнувъ бровью; только уголки рта ея подергивало чуть замѣтное судорожное движен³е.

   Такъ прошло нѣсколько минутъ въ натянутомъ съ обѣихъ сторонъ молчан³и. Гришѣ становилось неловко: "грубо это вышло, грубо", проносилось у него въ головѣ.

   - Вотъ и городъ, промолвила его спутница:- мнѣ нечего тамъ дѣлать, а вы хотѣли, кажется, пѣшкомъ пройтись... Возвращаю вамъ вашу свободу, кивнула она ему, останавливая лошадей.

   Онъ быстро выскочилъ изъ портшеза, снялъ шляпу и робко протянулъ ей руку.

   Она подала ему свою и слабо сжала его пальцы.

   - Прощайте, Григор³й Павлычъ, не знаю, гдѣ и какъ увидимся мы опять... Но помните одно - и въ голосѣ ея зазвучала не то страстная, не то надрывающая нота:- вы раскаетесь рано или поздно въ томъ, что такъ безпричинно... и безразсудно, примолвила она вѣско,- отвергли искреннее участ³е къ себѣ особы, для которой вы были единственнымъ свѣтлымъ воспоминан³емъ въ ея темномъ прошломъ. Вы сочли нужнымъ и это отнять у нея,- да будетъ по вашему!

   Онъ хотѣлъ отвѣтить, объяснить, извиниться... Но она поспѣшно ударила возжей, и портшезъ, описавъ большой полукругъ по дорогѣ, быстро покатилъ въ сторону Сицкаго, мелькая на солнцѣ мѣдными ободками своихъ фонарей и втулками быстро обращавшихся колесъ.

  

  

   Гриша и не замѣтилъ, какъ дошелъ до своей городской квартиры: такъ поглощенъ онъ былъ по пути къ ней одолѣвавшими его ощущен³ями самаго разнорѣчиваго свойства. Внутри его было въ то же время и смутно, и бурно, и какая-то истома, будто послѣ усиленной мозговой работы. Онъ имѣлъ какъ бы полное основан³е быть довольнымъ собою, своею "неподатливостью", своею "твердостью противъ искушен³я". Но онъ мучился уже тѣмъ, что было это искушен³е, что онъ долженъ былъ бороться противъ него и что борьба эта, сознавалъ онъ, была для него не легка. "Другому бы это было.только смѣшно", говорилъ онъ себѣ,- "а я страдалъ, страдалъ все время; этотъ голосъ со своимъ какимъ-то мѣдно-звенящимъ отливомъ, эти аквамариновые глаза, холоднымъ лучомъ своимъ проникающ³е до самой глубины души твоей, они волновали меня, какъ и прежде, своею непонятною, проклятою властью. Я не далъ себя побороть ей, но еще одна такая бѣда, и я..." Онъ не договаривалъ и болѣзненно сжималъ брови и стискивалъ зубы. Какъ всѣ слабые люди, онъ сознавалъ свою слабость и мучился ею даже въ тѣхъ случаяхъ, когда, какъ теперь, выходилъ повидимому торжествующимъ изъ испытан³я. Но онъ не признавалъ себя торжествующимъ, такъ какъ коварныя рѣчи, противъ которыхъ протестовалъ онъ сейчасъ, успѣли тѣмъ не менѣе,- онъ это чувствовалъ,- влить не мало своего остраго яда ему въ душу. Онѣ подняли въ немъ опять не разъ смущавщ³я его мысли о "подчиненномъ", о подначальномъ положен³и своемъ по о