Маркевич Болеслав Михайлович - Марина из Алого Рога

align="justify">  

   - Вотъ что сдѣлала изъ русской аристократ³и московская татарщина! Есть чѣмъ у насъ хвалиться древностью рода!...

   - А не будь этой московщины, которую ты такъ ненавидишь, отрѣзалъ ему на это Завалевск³й,- ты былъ бы теперь нѣмецъ или подданный султана.

   - Какъ? запищалъ, схватываясь за волосы, пламенный князь,- потому что какой-нибудь Калита и всѣ эти кулаки...

   - Я тебя спрашиваю, съ невозмутимымъ хладнокров³емъ продолжалъ тотъ,- желалъ-ли бы ты въ эту минуту быть секретаремъ посольства его величества Абдулъ-Азиса при вѣнскомъ дворѣ?

   - Mais, par la barbe de Jupiter, laisser moi donc achever!!...

   - Безъ этихъ "московскихъ кулаковъ" не было бы Росс³и, вотъ тебѣ и весь сказъ! закончилъ графъ.

   - А развѣ это такъ нужно? кинула вдругъ Марина. И Пужбольск³й, открывавш³й ротъ, чтобы раздавить пр³ятеля силою своихъ аргументовъ, такъ и остался съ раскрытымъ ртомъ и предъ этимъ удивительнымъ вопросомъ.

   - То-есть... чего же это именно не нужно? озадаченно спросилъ онъ дѣвушку.

   - Росс³и! храбро отвѣчала она.

   - Вы хотѣли бы... чтобы Росс³и не было?...

   - Нѣтъ, не то, чтобъ ея совсѣмъ не было, объясняла она пресерьезно,- а для чего быть ей такой огромной... Ѳедорой такой! примолвила она, смѣясь. А чтобъ были все маленьк³я общины, а главное съ народнымъ правлен³емъ, чтобы граждане сами управляли собой...

   - Вотъ, напримѣръ, Глинскъ съ его уѣздомъ - первая республика! раздался смѣхъ и басъ вернувшагося ²осифа Козьмича. Онъ поднялся тяжело по ступенямъ и опустился въ кресло, поодаль отъ чайнаго стола, въ углу балкона.

   - Ну, Глинск³й уѣздъ! и Марина сморщила брови:- тутъ, кажется, ни одного человѣка нѣтъ, чтобы можно было его назвать гражданиномъ!...

   - А Быстродольск³й, а Чернобѣжск³й, а Трущовск³й, а Прутченск³й? пересчитывалъ въ своемъ углу господинъ Самойленко, отирая лысину огромнымъ пестрымъ фуляромъ,- тамъ есть что-ли?... Хоть шаромъ покати!...

   - Ну, при такихъ услов³яхъ, m-lle Марина, сказалъ смѣясь Пужбольск³й,- не то нѣмцы, а какой-нибудь князь Куза проглотилъ бы всѣ ваши общины одну за другой, какъ слоеные пирожки.

   - А вы бы хотѣли, спросилъ, ласково взглянувъ на нее, графъ,- хотѣли бы вы забыть русскую пѣсню и обратиться въ чужестранку?

   - Боже сохрани! горячо вырвалось у нея.- Ради Бога, скажите мнѣ, наклоняясь въ нему и понижая голосъ, спросила она,- неужели вы въ самомъ дѣлѣ, сегодня ночью...

   Онъ догадался, чего именно она боялась.

   - Я лежалъ въ постели, отвѣчалъ онъ,- и слышалъ женск³й голосъ. Я понялъ такъ, что некому было пѣть, кромѣ васъ... И за то великое вамъ спасибо! тепло примолвилъ онъ.

   - За что это? живо, съ блестящими глазами воскликнула она.

   - Это я вамъ когда-нибудь въ другой разъ скажу...

   Завалевск³й всталъ и заходилъ вдоль и поперекъ балкона.

   Весь этотъ разговоръ съ Мариной навелъ его опять на невеселыя размышлен³я.

   Онъ заговорилъ въ разсѣянности, тихо, про себя, забывая о присутств³и другихъ...

   - Все съ толку сбито, перепутаны всѣ понят³я,- всѣ представлен³я!... дошло до слуха Марины.

   Она ловила эти падавш³я изъ устъ его слова, и странная скорбь ихъ выражен³я захватывала ее за что-то ей будто ужь давно знакомое, лежащее гдѣ-то глубоко въ душѣ ея и до сихъ поръ никогда еще не всплывавшее на ея поверхность. Эти слова и внезапная печаль его - они были вызваны ею, она это понимала, но чѣмъ, какою именно ея глупостью,- развѣ вотъ тѣмъ, что она про Росс³ю сказала?- она не умѣла себѣ дать отчета. Но она тоскливо упрекала себя въ этой его внезапной печали... Никто, нѣтъ, во всю ея жизнь, не внушалъ еще ей такого удивительнаго чувства, какъ этотъ старикъ, котораго она вчера только въ первый разъ увидала... Онъ весь кругомъ правда, одна правда! говорила она себѣ съ какимъ-то умилен³емъ...

   - Это вѣрно, что все съ толку сбито, подхватилъ налету ²осифъ Козьмичъ, и даже вздохнулъ, и Маринѣ стало вдругъ ужасно досадно на него за этотъ вздохъ и за то вообще, что онъ заговорилъ въ эту минуту.- Люди, продолжалъ онъ,- ходятъ какъ очумѣлые, сами не вѣдаютъ, что болтаютъ и чего хотятъ!... Не знаю, какъ у васъ тамъ, въ Санктъ-Петербургѣ, а у насъ, въ провинц³и, очень это чувствительно...

   - Въ Санктъ-Петербургѣ! влетѣлъ какъ бомба въ разговоръ Пужбольск³й.- А кто же сбиваетъ, путаетъ, отравитъ васъ въ провинц³и, какъ не этотъ чужеядный, чухонск³й, гнилой Санктъ-Петербургъ! Кто вамъ вашихъ пророковъ насылаетъ? Кто поставилъ себѣ въ идолы разнузданное невѣжество и велитъ и вамъ кланяться ему какъ силѣ? Кто повелитъ молодому поколѣн³ю не признать, не знать ничего добраго, благороднаго, честнаго въ своемъ отечествѣ, а воспитать себя на "трезвой правдѣ господина Рѣшетникова" и ему подобныхъ,- je l'ai lui, de mes propres yeux lu, обратился князь къ Завалевскому,- et c'est à propos du beau roman de Война и М³ръ qu'ils bavaient cela, les crapauds,- другими словами, велитъ питать себя злостью съ самыхъ пеленъ изъ-за того, что как³е-нибудь Афроська и Сысойка {Герои разсказа "Подлиповцы", соч. Рѣшетникова.} отъ дикости своей принуждены древесную кору ѣсть!...

   - Не одна дикость! воскликнула Марина.- Я читала! нищета безъисходная! Кормиться нечѣмъ! Развѣ так³е несчастные не заслуживаютъ всякаго участ³я, помощи?...

   - Вѣрно, Марина Осиповна! улыбнулся ей на ходу Завалевск³й:- но если у васъ у самихъ ничего свѣтлаго на душѣ не будетъ, съ чѣмъ придете вы къ нимъ на утѣшен³е? Если у васъ у самихъ никакого не будетъ здороваго содержан³я, чему научите вы ихъ, чѣмъ могли бы они сами помочь себѣ, безъ чего ничто имъ не поможетъ? Прусское поморье, подите, обдѣлено природой похуже, чѣмъ вятск³е лѣса,- а тамъ древесной коры не ѣстъ никто, и на Рѣшетниковыхъ никто въ Прусс³и не воспитывается!

   Марина не нашла отвѣта; она и не искала его, она ему на-слово повѣрила...

   - Нѣтъ, вы себѣ вообразите страну, гдѣ литература выработала бы себѣ единственно типы Афроськи съ Сысойкой! отчаянно топоталъ между тѣмъ предъ ней князь Пужбольск³й. Смѣхъ такъ и пронималъ дѣвушку, глядя на него.

   - Это даже преудивительно, забасилъ ²осифъ Козьмичъ:- въ резиденц³и, въ центрѣ такъ-сказать всего, и кто это тамъ умами руководитъ, камертонъ, скажемъ, въ этомъ кругу газетномъ держитъ!... Жилъ у меня тутъ съ полгода въ конторѣ одинъ изъ университета, сосланный... Ну бывало по вечерамъ, отъ нечего дѣлать, разспрашиваешь его... Такъ, слово вамъ даю, я даже не вѣрилъ сначала! Какой-нибудь тамъ "сынъ свободнаго художника", "купеческ³й племянникъ", отставные канцеляристы да семинаристы, всяк³я "оберъ-офицерск³я дѣти", да "технологи" как³е-то,- словомъ, что ни газетчикъ, то разночинецъ!...

   - Ну, это все равно, какой бы чинъ на нихъ ни былъ! недовольнымъ тономъ замѣтилъ графъ.

   - Нѣтъ, позвольте-съ! обидчиво возразилъ г. Самойленко. - Не въ чинѣ дѣло!... Настолько требован³я вѣка мнѣ извѣстны, и я не въ тому-съ... А что если на человѣкѣ нѣтъ порядочной общественной клички, - значитъ онъ ни какихъ себѣ правъ образован³я пр³обрѣсти не умѣлъ, нигдѣ, значитъ, не учился...

   - Не учился, потому навѣрное не могъ, средствъ не было, все бѣдность! горячо вступилась Марина.

   - Такъ онъ и сиди въ своей дырѣ; будь скроменъ! загорячился Пужбольск³й; а то вѣдь онъ, невѣжда круглый, въ судьи и законодатели лѣзетъ, онъ на русскомъ темномъ царствѣ Адиссона и Лессинга собою изображаетъ!...

   - А Лессингъ, между прочимъ, прервалъ себя князь, обращаясь въ дѣвушкѣ, - былъ тотъ же нашъ братъ, славянинъ, изъ Лужичей, и назывался не Лессингъ, а Lessis... такъ и подписывался самъ сначала... то-есть, Лѣсикъ, отъ Лѣса...

   - Я даже такъ полагаю, продолжалъ разсуждать ²осифъ Козьмичъ,- Что такъ какъ самъ онъ, выходитъ, ни рыба, ни птица, то и претитъ, какъ чорту ладанъ, его плебейству всяк³й благорожденный человѣкъ, а пуще еще того коли съ талантомъ.,. Ну, и надрывается онъ на него какъ песъ голодный. А что ужь эти они своему брату отчитываютъ, такъ, даю вамъ слово, перечтешь иной разъ, глазамъ не вѣришь!... Вѣдь до того-съ доходитъ, что другъ друга это они "плевальницами", "гнилыми бутербродами" и "вонючими клопами" печатно, пе-чат-но-съ потчуютъ!... Тьфу, сволочь! заключилъ надменный г. Самойленко и плюнулъ отъ избытка негодован³я въ жасминный кустъ, подлѣ котораго сидѣлъ онъ.

   - Да-съ, это некрасиво! вздохнулъ Завалевск³й, проводя себя рукой по лицу.- Но, скажите, кого же винить въ этомъ: ихъ-ли, или то общество, которое создаетъ ихъ и поощряетъ? Вѣдь эти молодцы плоть отъ плоти нашей, вѣдь это перлы нашей молдаво-валахской цивилизац³и!... Въ области печатнаго слова, давно сказано, на одного честнаго писателя приходится вообще по десяти Фальстафовъ. Весь вопросъ въ объемѣ того, что можетъ позволить себѣ Фальстафъ. Попробуй онъ въ Англ³и, напримѣръ, доказывать, что королева Елисавета, или, положимъ, Нельсонъ, или Веллингтонъ были не что иное какъ "непроходимые пошляки", или обозвать "дрянью" такихъ непервостепепныхъ даже поэтовъ, какъ Кольриджъ или Теннисонъ, такъ вѣдь онъ отъ насмѣшекъ и groan'а долженъ будетъ дѣйствительно уйти со срамомъ въ свою дыру, какъ выражается Пужбольск³й... А у насъ, скажите, воскликнулъ Завалевск³й, внезапно зазвенѣвшимъ глубокою грустью голосомъ.- скажите, осталось-ли теперь хотя одно славное и честное нац³ональное имя, отъ Пожарскаго и Скопина до Карамзина и Пушкина, которое не было бы оплевано и оболгано самымъ беззастѣнчивымъ, наглымъ образомъ?... А русск³й читатель ничего,- ухмыляется себѣ, да бороду поглаживаетъ!..

   - Мало того, полное сочувств³е наглецу оказываетъ! снова вскипятился Пужбольск³й.- Вотъ, говоритъ, какъ ловко этихъ историческихъ аристократовъ пробрали! Потому что милъ онъ ему, русскому читателю, этотъ журнальный капралъ, взявш³й палку въ руки! Онъ и дрожитъ предъ нимъ, и любитъ его, потому что это въ натурѣ его сидитъ,- какъ онъ себя тамъ либерала ни корчи,- любитъ, чтобы палкой били, кто бы ни билъ и за что бы ни били!...

   - Это ужь точно! широко ухмыльнулся и закивалъ головой ²осифъ Козьмичъ.- У меня, молъ, ничего святаго нѣтъ, валяй по всѣмъ!...

   - Ничего святаго... да!- глухо, какъ бы испуганно повторилъ Завалевск³й.- И ненависть къ родной землѣ... И на этомъ возросло цѣлое поколѣн³е!...

   Онъ не докончилъ, усталымъ движен³емъ опустилъ голову на грудь и зашагалъ опять по балкону.

   Марина слѣдила за нимъ во всѣ глаза...

   Онъ вдругъ остановился предъ ней, взглянулъ ей въ лицо и закачалъ головою.

   - Бѣдные вы! промолвилъ онъ чуть слышно.

   Ей сдѣлалось вдругъ невыразимо жутко... Она хотѣла что-то сказать и не нашла... Онъ опять заходилъ, трогая нервною рукой свои сѣдые кудри...

   - Вѣдь въ Хивѣ, пожалуй, хуже,- какъ ты думаешь, Завалевск³й? неожиданно буркнулъ Пужбольск³й.

   Графъ обернулся къ нему и улыбнулся.

   - Да, тамъ хуже, сказалъ онъ, подумавъ...

   - Ну, вотъ видишь! Воспляшемъ же и возликуемъ, благо наши хивинцы отъ реализма не получили еще, реальнаго права бить насъ палками по пятамъ!...

   Всѣ разсмѣялись.

   - А пусть онъ вамъ разскажетъ, сказалъ Маринѣ Завалевск³й,- какъ его за подобную же вотъ выходку чуть не разстрѣляли въ Парижѣ коммунисты... Вы не имѣете-ли что сообщить мнѣ, ²осифъ Козьмичъ?...

   - Имѣю, дѣйствительно, тяжело приподымаясь съ мѣста, отвѣчалъ тотъ,- и намѣренъ былъ именно просить васъ об ауд³енц³и...

   Они прошли въ кабинетъ.

  

  

   Усѣвшись къ столу, насупротивъ Завалевскаго, ²осифъ Козмичъ, не говоря ни слова, полѣзъ огромною своею рукой въ боковой карманъ пальто и вытащилъ оттуда нѣсколько акуратно связанныхъ пачекъ ассигнац³й. .

   - Три тысячи пятьсотъ, коротко промолвилъ онъ, пересовывая пачки оконечност³ю пальцевъ по гладкому столу на сторону Завалевскаго.

   - Это что? спросилъ тотъ.

   - Задатокъ отъ Вермана,- можетъ получить желаете?... Остальные восемнадцать тысячъ пятьсотъ пятьдесятъ два рубля съ копѣйками въ два срока: первый черезъ десять дней, второй при послѣдней получкѣ шерсти, въ ильинской ярмаркѣ...

   - Всего этого мало, ²осифъ Козьмичъ! сказалъ, помолчавъ, графъ.

   - То-есть какъ же это мало?... Ахъ, да, спохватился главноуправляющ³й и благосклонно улыбнулся. - Говорено было и объ лѣсѣ, доложилъ онъ,- и, повидимому, можно будетъ съ нимъ же устроить, по вашему желан³ю...

   - И скоро?

   - По возможности скоро, Владим³ръ Алексѣевичъ, мягко, чуть не нѣжно отвѣчалъ господинъ Самойленко: ночное размышлен³е и утренняя бесѣда съ евреемъ "монополистомъ" замѣтно измѣнили его вчерашн³я воззрѣн³я на предпр³ят³е Завалевскаго.- Черезъ десять дней онъ, то-есть Верманъ, долженъ за шерсть, какъ я вамъ докладывалъ, первую сумму внести, такъ вмѣстѣ съ деньгами обѣщалъ онъ и рѣшнтельный отвѣтъ привезть... Дѣло сладится, будьте покойны!

   - Очень вамъ буду благодаренъ, ²осифъ Козьмичъ, особенно если это не пойдетъ въ долг³й ящикъ...

   - Будьте покойны! повторилъ управляющ³й.

   Завалевск³й откинулся въ спинку кресла и задумался, по обыкновен³ю. А ²осифъ Козьмичъ, вытащивъ свой огромный фуляръ, высморкался въ него зычно и рѣшительно, засунулъ его опять въ карманъ, качнулъ слегка туловищемъ справа налѣво и вдругъ началъ:

   - А у меня къ вамъ просьба, графъ!

   - Чѣмъ могу служить? нѣсколько оторопѣло спросилъ тотъ.

   - Обстоятельство не совсѣмъ обыкновеннаго свойства...

   ²осифъ Козьмичъ при этомъ обернулся на открытую дверь, всталъ и безцеремонно затворилъ дверь на ключъ.

   - Не совсѣмъ обыкновеннаго свойства, промолвилъ онъ во второй разъ, усаживаясь на прежнее мѣсто, и передохнулъ.

   Графъ молчалъ и съ любопытствомъ глядѣлъ на него...

   - Мою Марину вы изволили видѣть...

   Господинъ Самойленко поднялъ свои круглые глаза и такъ и уперъ ихъ въ лицо Завалевскаго.

   - И даже по разговору судя, что вотъ сейчасъ происходилъ тамъ, на балконѣ, не почитаете ее недостойною вашего вниман³я и даже, смѣю думать, вашей благосклонности...

   - Конечно, конечно, нѣтъ, ²осифъ Козьмичъ! живо воскликнулъ графъ:- въ ней, очевидно, много сердца... и ума... можетъ-быть...

   - Понимаю, понимаю васъ, не давъ ему кончить, закачалъ одобрительно головою главноуправляющ³й: - "съ толку сбито", какъ справедливо выразились вы сейчасъ тамъ. Это точно!... Только, повѣрьте, все съ вѣтру у ней и на поверхности! Тутъ,- онъ ткнулъ себя пальцемъ въ грудь,- какъ въ зеркалѣ чисто!...

   - Вполнѣ вамъ вѣрю, съ убѣжден³емъ сказалъ Завалевск³й. "Что же дальше будетъ?" подумалъ онъ.

   - Ваше одобрен³е дорого, Владим³ръ Алексѣевичъ, говорилъ дальше г. Самойленко,- оно, такъ-сказать, усиливаетъ... укрѣпляетъ мой образъ мыслей - и дѣйств³й, вѣско примолвилъ онъ,- оно, выражусь такъ, дѣлаетъ для меня какъ бы осязательнымъ, что ошибки съ моей стороны не было, когда я рѣшился предоставить ей, то-есть я про Марину говорю, право дочери и наслѣдницы моей...

   - А она не дочь ваша? съ изумлен³емъ воскликнулъ графъ и невольно пододвинулся ближе къ столу.

   Что-то неуловимо странное пробѣжало по лицу ²осифа Козьмича.

   - Пр³емышъ покойницы жены моей, не сейчасъ отвѣчалъ онъ, и вслѣдъ за тѣмъ прибавилъ:- Двухмѣсячною принята ею за родную дочь...

   - И она знаетъ, эта дѣвушка, что она... не дочь ваша?...

   - Догадывается, такъ думаю... Вы изволите понимать, вопросъ щекотливый... и разговору у насъ съ нею о томъ не было... Но я сталъ замѣчать, года съ полтора будетъ, съ самой со смерти моей покойницы, - я позволяю себѣ быть совершенно откровеннымъ съ вами, Владим³ръ Алексѣевичъ,- замѣчаю нѣкоторое, такъ сказать, съ ея стороны охлажден³е... И это, признаюсь вамъ, мнѣ... мнѣ больно... - неожиданная для Завалевскаго струна искренняго чувства зазвенѣла въ голосѣ ²осифа Козьмича, - потому, понимаете, привязанъ... дѣтей у насъ съ покойницей никогда не было, - дама она была деликатная, болѣзненная... А Марину, дѣйствительно, любила такъ, какъ и родныхъ дѣтей немног³е любятъ. Всегдашнее желан³е ея было предоставить ей права законной, дочери, - и даже въ завѣщан³и своемъ письменно желан³е это выражено ею... Я, съ своей стороны, былъ всегда на это согласенъ, только тутъ представлялось затруднен³е одно, - относительно имѣн³я; родовое оно у меня, и прямой наслѣдникъ былъ племянникъ, сынъ роднаго брата, - онъ могъ бы претенз³ю заявить... Да и я самъ, признаюсь вамъ, почиталъ это какъ-то... несогласнымъ съ совѣстью и... и, скажу прямо, противу дворянской обязанности: что отъ роду идетъ, то въ родъ и вернуться должно... Мы же отъ гетмановъ, отъ Самойленки знаменитаго, - безъ сомнѣн³я, вамъ извѣстно по истор³и, объяснилъ главноуправляющ³й, и громко дохнулъ, словно отъ ненаходящей уже себѣ мѣста въ его широкой груди гордости, - отъ древнѣйшаго, можно сказать, во всей здѣшней сторонѣ и далѣе рода происходимъ... такъ вы изволите понимать?...

   - Понимаю, ²осифъ Козьмичъ; конечно, точка отправлен³я вѣрная, поспѣшно сказалъ Завалевск³й, живо заинтересованный судьбою Марины и желая скорѣе знать, чѣмъ все это должно разрѣшиться.

   - Только видно, со вздохомъ началъ опять г. Самойленко,- Всевышнему Промыслу такъ угодно было, чтобы лин³и нашей не имѣть продолжен³я. 7-го августа прошлаго года, племянникъ мой, послѣдн³й, такъ сказать, представитель фамил³и, служивш³й поручикомъ въ лейбъ-гусарскомъ Павлоградскомъ полку, волею Бож³ею помре, въ самыхъ еще, можно сказать, незрѣлыхъ лѣтахъ... Отъ этой незрѣлости его даже, можно сказать, и смерть ему приключилась...

   Графъ съ ужасомъ предвидѣлъ, что онъ начнетъ ему истор³ю своего племянника разсказывать.

   - Такъ на счетъ Марины... вы что же? съ подобающею улыбкою прилич³я спросилъ онъ.

   - Такъ вотъ-съ, заговорилъ тотчасъ же ²осифъ Козьмичъ,- какъ только кончина племянника стала мнѣ извѣстна, я, во исполнен³е воли, выраженной покойною женою, и по собственному желан³ю моему, тотчасъ же отнесся къ высшей власти, въ Санктъ-Петербургъ, съ формальною просьбой,- такъ какъ нынче, какъ мнѣ извѣстно, на удовлетворен³е таковыхъ просьбъ прежнихъ затруднен³й не имѣется,- о томъ, чтобы мнѣ, на законномъ основан³и, разрѣшено было вотъ такую-то воспитанницу покойной жены моей и мою...

   - Такъ вы просьбу ужь подали? прервалъ его графъ.- Въ коммисс³ю прошен³й, такъ? Отвѣтъ оттуда имѣете?

   - Въ томъ моя и просьба въ вамъ, графъ, отвѣтилъ тотъ.- Чтобы вы вашимъ вл³ян³емъ и связями помогли мнѣ получить скорѣйш³й отвѣтъ, а до сихъ поръ, какъ говорится, ни привѣта, ни отвѣта оттуда никакого!... знакомствъ также никакихъ въ столицѣ я не имѣю... Хотя мнѣ и совершенно извѣстно, что въ просьбѣ моей не заключается ничего незаконнаго, но я даже начинаю страшиться, не оставлена-ли она вовсе безъ вниман³я, за упущен³емъ мною какихъ-либо невѣдомыхъ формальностей, или...

   - Нѣтъ, не можетъ быть, вамъ бы ее тогда возвратили просто съ указан³емъ на эти упущен³я... У меня, въ счаст³ю, есть тамъ отношен³я - и вѣрныя. Я сегодня же напишу и черезъ недѣлю, много дней десять, мы получимъ обстоятельнѣйшее свѣдѣн³е о томъ: доложена-ли ваша просьба, а въ удовлетворен³и ея и сомнѣваться нельзя, я полагаю... Я очень радъ, сердечно радъ, ²осифъ Козьмичъ, быть вамъ полезнымъ въ этомъ хорошемъ дѣлѣ, проговорилъ горячо Завалевск³й,- и еслибы, паче чаян³я, встрѣтилась какая-либо помѣха или проволочка, мы ее устранимъ, будьте увѣрены...

   ²осифъ Козьмичъ весь разцвѣлъ и благодарными, даже нѣсколько влажными глазами взглянулъ на своего патрона.

   - Послужу вамъ, послужу вамъ за это, Владим³ръ Алексѣевичъ, вѣрою и правдою, насколько силъ только хватитъ! Вотъ какъ вы за вашимъ институтомъ учительскимъ, такъ и я за этимъ дѣломъ... какъ устрою его - такъ хоть сейчасъ предъ Царя небеснаго! Съ чистою совѣстью предстану!...

   "Съ чистою совѣстью?"... невѣрнымъ звукомъ отозвались эти слова въ чуткомъ ухѣ Завалевскаго. "Точно-ли только это дѣло у тебя на совѣсти?" подумалъ онъ.

   Настало долгое молчан³е. ²осифъ Козьмичъ не разъ было пытался заговорить, но графъ сидѣлъ, закрывъ себѣ все лицо рукою, какъ бы для того, чтобы ничто не мѣшало его размышлен³ямъ, и главноуправляющ³й не почелъ удобнымъ тревожить его.

   - Скажите, пожалуйста, началъ самъ Завалевск³й вопросомъ, котораго никакъ не ждалъ въ эту минуту господинъ Самойленко,- скажите, какъ произошла истор³я этого Осипа кузнеца?...

   - Истор³я? переспросилъ тотъ, какъ бы недоумѣвая.

   - Да!... Вѣдь это ужасно, что вы намъ разсказали тамъ!... Онъ дѣйствительно убилъ свою жену?...

   - Ненамѣренно, пропустилъ сквозь зубы ²осифъ Козьмичъ. - Къ чему ты это опять подымаешь? говорило въ то же время насупившееся его лицо,

   - Ненамѣренно? повторилъ графъ. .

   - Извѣстно - звѣрь! разсвирѣпѣетъ, себя не помнитъ, душитъ во что попало!...

   - Пьянъ былъ?...

   - Нѣтъ, въ тотъ часъ пьянъ не былъ...

   - И какъ же это вышло? поссорились?...

   Господинъ Самойленко только плечомъ шевельнулъ; ему, очевидно, досадны были эти разспросы.

   - Что она, молодая еще была? спросилъ опять Завалевск³й по нѣкоторомъ молчан³и.

   - И кра-асавица, Владим³ръ Алексѣевичъ! И въ одномъ этомъ, какъ бы безсознательно вырвавшемся словѣ сказалось графу все женолюбивое прошлое "потомка гетмановъ".

   - Да, теперь понятно, тихо проговорилъ онъ, - мужъ ревновалъ ее...

   - Ревновалъ! съ какимъ-то ожесточен³емъ воскликнулъ ²осифъ Козьмичъ.- Кто его тамъ знаетъ, кто ему въ душу влѣзетъ, когда самъ онъ себѣ сказать не можетъ, любитъ онъ, или ненавидитъ, или что у него тамъ творится?... Говорю - звѣри!...

   - Она также была дворовая? равнодушно промолвилъ графъ.

   - Да... швея была у покойницы...

   - У супруги вашей?

   - Д-да!...

   - Странно, началъ опять неумолимый Завалевск³й,- Что "красавица" не нашла себѣ лучшей пары, а пошла за... Онъ всегда такимъ звѣремъ глядѣлъ?...

   Но главноуправляющ³й словно не разслышалъ; онъ глядѣлъ куда-то въ окно и не далъ отвѣта...

   Завалевскому и не нуженъ былъ этотъ отвѣтъ: онъ настолько помнилъ старый крѣпостной бытъ, чтобы знать, изъ какихъ поводовъ дѣлались въ то время со дня на день дворовыя красавицы женами Богъ-вѣсть какихъ уродовъ...

   - Что, это еще при дядѣ случилось? спросилъ онъ только.

   - Нѣтъ, какъ бы припоминалъ главноуправляющ³й: - незадолго предъ этимъ скончался графъ... Одинъ и оставался, а время-то, знаете, самое было горячее: ополчен³е!... Вотъ давеча, прервалъ онъ себя, - князь такъ выразился, что мнѣ надо было понять, зачѣмъ молъ я мерзавца этого, Оську, въ каторгу не турнулъ?... Такъ, можетъ, его бы еще по суду не приговорили, а вамъ тутъ изъ вотчины лучшихъ тридцать человѣкъ предоставить слѣдовало на защиту отечества! Я его немедля первымъ долгомъ въ ратники и поставилъ!... такъ вѣдь надо на бѣду; на первомъ-же переходѣ ногу себѣ правую, дрянь этакая, отморозилъ; изъ госпиталя черезъ три мѣсяца безъ четырехъ пальцевъ домой вернулся, - вотъ и служба его вся!... Съ тѣхъ поръ вотъ и живетъ онъ тамъ одинъ на кузнѣ, какъ Кащей безсмертный, кубышку себѣ набиваетъ!,.. Жаденъ сталъ - страхъ! А кузнецъ, доложу вамъ, хорош³й...

   ²осифъ Козьмичъ закончилъ на этомъ словѣ и, поднявшись съ мѣста, объявилъ, что его дѣло ждетъ, - поклонился и торопливо направился въ двери.

   - А что, онъ бездѣтенъ послѣ жены остался? услышалъ онъ на-ходу еще вопросъ графа.

   - Бездѣтенъ, отвѣчалъ, не оборачиваясь и щелкая ключомъ въ замкѣ; но Завалевскому показалось, что голосъ его не звучалъ при этомъ обычною ему твердостью.

  

  

   - Такъ какъ же это васъ, убить или, какъ тамъ, разстрѣлять хотѣли въ Парижѣ? спрашивала Марина князя Пужбольскаго, когда они остались вдвоемъ на балконѣ.

   Онъ весело, подсмѣиваясь надъ самимъ собою, en vrai bon enfant, какимъ онъ былъ на самомъ дѣлѣ, передалъ ей подробности этого траги-комическаго эпизода.

   Она слушала, облокотясь обнаженными локтями на столъ, глядя ему прямо въ глаза своимъ смѣло невиннымъ взглядомъ, улыбаясь своими полными алыми губами... А онъ смущенно среди своего разсказа глядѣлъ на эти губы, и мысленно, и разумѣется по-французски, спрашивалъ себя: какому счастливцу достанутся эти свѣж³я вишни?...

   - А знаете, возгласила вдругъ дѣвушка, едва успѣлъ договорить князь,- вѣдь онъ лучше васъ!

   - Qui èa! озадаченно воскликнулъ Пужбольск³й.

   - Кто? Онъ! засмѣялась, Марина, кивая на дверь библ³отеки,- другъ вашъ!

   - Завалевск³й?- Князь засмѣялся въ свою очередь.- Совершенно съ вами согласенъ,- но интересно знать, какъ это формулируется въ вашей мысли? Вы мнѣ можете сказать?

   - Онъ гуманнѣе васъ! сказала она.

   - Въ какомъ же именно отношен³и?

   - Извѣстно! нетерпѣливо проговорила она, досадуя, что онъ не понимаетъ ея съ перваго слова:- вы аристократъ, а онъ человѣкъ!

   - Это потому, засмѣялся опять князь,- Что его прадѣдъ простолюдинъ былъ?

   - Как³я вы все глупости говорите!... И Марина, быстро убравъ локти со стола, сердито откинулась въ спинку кресла. - Это потому, что вы... вы готовы бы были, кажется, съѣсть... вы безпощадны къ бѣднымъ людямъ!... А онъ, онъ все понимаетъ!...

   - Вотъ видите, mademoiselle Марина, отвѣчалъ онъ,- и гораздо хладнокровнѣе даже, чѣмъ можно было ожидать отъ него, - мы съ Завалевскимъ, какъ тотъ двулицый Янусъ, le Jaune à deux faces стараго Рима. Понимаемъ мы, кажется, одинаково, но... но выражается это у насъ равно: онъ il souffre, lui, онъ, скорбѣетъ, удачно перевелъ Пужбольск³й,- et moi, je bous! Я сержусь... Вотъ и все!...

   - Нѣтъ, не такъ, не все! возразила дѣвушка, - вы еще презираете, а вотъ это дурно, очень дурно!...

   - Презираю! воскликнулъ Пужбольск³й.- Да, и ненавижу! Я воспитывался не здѣсь, не въ Росс³и... и до сихъ поръ привыкнуть не могу!... Мнѣ, сколько я себя только помню, всегда были ненавистны двѣ вещи: варварство и притѣснен³е!... Въ какомъ бы видѣ это ни представлялось, я не переношу... Но когда претендуетъ царить грязная толпа, или наглый арлекинъ-невѣжа становится вожакомъ и учителемъ общества,- противъ такого деспотизма я, да, я съ ножомъ готовъ полѣзть!...

   Марина не отвѣчала, она внезапно задумалась... что-то опять какъ бы знакомое, какъ бы уже пробѣгавшее въ ея душѣ звучало теперь для нея въ разгнѣванной рѣчи этого аристократа.., Она вспоминала лохматыхъ и немытыхъ учителей алорожскихъ школъ, и глинскаго "мученика", Гармод³я, и гадливое ощущен³е, которое она превозмочь въ себѣ не могла, когда знакомили они всѣ ее съ современнымъ м³ровоззрѣн³емъ, и какое тяжелое чувство неудовлетворен³я выносила она каждый разъ изъ этихъ бесѣдъ...

   Гнѣвъ Пужбольскаго тѣмъ временемъ совершенно соскочилъ съ него. Солнце начинало огибать лѣвый уголъ дворца; золотой лучъ, скользя сквозь темные листы сосѣдняго большаго орѣшника, то обводилъ какимъ-то робкимъ и ласковымъ ободомъ опущенную голову дѣвушки, то сверкалъ жгучею искрой по золотой серьгѣ на кончикѣ ея маленькаго прозрачнаго уха, и Пужбольск³й съ какимъ-то ребяческимъ удовольств³емъ слѣдилъ глазами за его перебѣгающимъ с³ян³емъ и спрашивалъ себя теперь: дѣйствительно-ли походитъ Марина на Santa Barbara Пальмы Векк³о,- или скорѣе напоминаетъ она свѣтлымъ выражен³емъ молодаго лица тотъ, любимѣйш³й его изъ всѣхъ шести или семи портретовъ Елены Фремонъ, второй жены Рубенса, что въ Мюнхенской старой пинакотскѣ, тотъ портретъ, гдѣ старый, влюбленный и счастливый мужъ-художникъ изобразилъ ее въ три четверти, во всемъ блескѣ женственной красоты и роскоши, въ пышной голубой токѣ, съ стоящимъ на ея колѣнѣ пухлымъ, розовымъ, голымъ младенцемъ, въ токѣ же съ краснымъ перомъ на бѣлокурой головкѣ...

   - Какое хорошее имя вамъ дано, mademoiselle Марина! сказалъ онъ вдругъ.

   Она встрепенулась.

   - Что же такого хорошаго? Та же Марья!...

   - Да совсѣмъ нѣтъ! словно обидѣли его, воскликнулъ онъ,- вовсе не Марья, а Марина,- marina, то-есть морская, отъ mare, море!...

   - Въ самомъ дѣлѣ! удивилась она.

   - Еще бы! Оттого и говорю, что хорошее, и идетъ вамъ отлично вдобавокъ!...

   - Отчего же такъ идетъ? засмѣялась она.

   - Оттого, что вся вы, ваша наружность, нравъ вашъ,- все это abyssum maris,- бездна морская!...

   - Что же, уже совсѣмъ расхохоталась Марина, - значитъ, я измѣнчива, какъ волна? Гдѣ это сказано?...

   - Сказано это у Шекспира, - но его "perfid as wave" вовсе не значитъ "измѣнчивая", а "коварная" какъ волна, и это къ вамъ вовсе не относится, и не то хотѣлъ я сказать...

   Пужбольск³й съ невольною нѣжностью въ заискрившемся взорѣ взглянулъ на дѣвушку...

   - Я хотѣлъ сказать, продолжалъ онъ, - ну возьмемъ ваши глаза, напримѣръ: они именно как³е-то всепоглощающ³е и всеотражающ³е... глубок³е, голубые и красивые... какъ море...

   Марина подняла на него эти "всеотражающ³е" глаза и покраснѣла.

   - Вотъ, напримѣръ, этого, промолвила она, сдвинувъ брови,- онъ... графъ... никогда бы мнѣ не сказалъ!...

   - Онъ не сказалъ бы вамъ, что вы... красивы?...

   - Да, вспомнила она, и широко улыбнулась, вспомнивъ,- можетъ быть... но не такъ!...

   - Иначе? шутливо сказалъ князь, Богъ знаетъ какъ обрадовавшись ея улыбкѣ, безъ чего онъ бы окончательно растерялся.

   - Да! рѣшительнымъ голосомъ отвѣчала Марина: - онъ хорош³й, не правда-ли? И не ожидая отвѣта:- у него дѣтей нѣтъ? спросила она.

   - Нѣтъ; онъ и женатъ никогда не былъ... А къ чему вы это спросили?

   - Такъ... И они были бы так³я же хорош³я... А так³е теперь нужны, молодые!... Какое онъ вотъ прекрасное заведен³е хочетъ устроить! Вотъ это называется: чело-вѣкъ! протянула Марина.- А скажите, отчего это онъ никогда не женился?

   - Ну, das weiest der liebe Kukuk! отвѣчалъ, смѣясь, Пужбольск³й.,

   - Это что значитъ? Я по-нѣмецки швахъ...

   - Это значитъ, что надо кукушку спросить,- она можетъ быть знаетъ, а я не знаю...

   - А вы были,- или и теперь женаты?

   - Богъ миловалъ!

   Она опять расхохоталась.

   - Вотъ это правда! женитьба такая гадость!...

   - Вы находите?

   - А то какъ! Бракъ, извѣстно,- обветшалое, стѣснительное и цѣленесообразное учрежден³е!

   - О, Господи, даже страшно, какъ вы это все перечислили! комично проговорилъ князь.

   - А вы бракистъ?

   - Что-съ? даже испугался. Пужбольск³й.

   - Вы за бракъ? За церковный бракъ?...

   - Нѣтъ,- я за здравый смыслъ, отвѣчалъ онъ серьезно.

   Марина вспыхнула.

   - А здравый смыслъ, по-вашему, пылко возразила она,- велитъ стѣснять свое чувство, велитъ скрипѣть всю жизнь рядомъ съ человѣкомъ, котораго не любишь или котораго перестала любить?...

   - А у Завалевскаго хорош³я были бы дѣти, вы полагаете? неожиданно отвѣчалъ Пужбольск³й вопросомъ на вопросъ.

   Она озадаченно взглянула на него.

   - Ну, конечно!

   - А мать ихъ,- потому я смѣю полагать, что непремѣнно должна быть какая-нибудь мать, чтобы могли быть дѣти...

   - Вы опять съ вашимъ вздоромъ! и разсердилась, и засмѣялась Марина.

   - Нѣтъ-съ, это не вздоръ, а я только хочу спросить: вообразите, что этой матери вдругъ надоѣло бы скрипѣть рядомъ съ хорошимъ Завалевскимъ...

   - Тогда она была бы нехорошая! воскликнула дѣвушка.

   - Отчего же такъ? Она, можетъ быть, нашла бы, или думала бы, что нашла еще лучше... Или вы приказали бы ей одной изъ всѣхъ женщинъ въ м³рѣ "стѣснять свое чувство"?

   - Ну, положимъ, положимъ!... что же дальше?

   - А я это у васъ спрошу: что дѣлать въ такомъ случаѣ?

   - Они бы... разошлись! проговорила Марина, смутно чувствуя, что стремится въ ловушку.

   - Отлично! Ну, а хорошихъ дѣтей кто бы взялъ? Или ихъ на улицѣ оставить?

   - Это уже зависѣло бы... отъ...

   - Отъ accord mutuel,- отъ любовнаго соглашен³я между отцомъ и матерью? помогалъ ей Пужбольск³й.

   - Ну да!...

   - Восхитительно! Дѣтей, положимъ, взяла бы мать?

   - Взяла бы! начала уже сердиться Марина...

   - Тогда они лишены были бы хорошаго отца...

   - Онъ бы ихъ не отдалъ ей! воскликнула она:- онъ бы ихъ, навѣрное, слишкомъ любилъ для этого!...

   - Въ такомъ случаѣ, дѣти лишились бы матери, разсуждалъ князь, любуясь въ то же время разгорѣвшимся лицомъ дѣвушки; - но тутъ представляется еще третья комбинац³я: Завалевск³й, съ своей стороны, не стѣсняя своего чувства, находитъ себѣ новый женск³й объектъ, соглашающ³йся скрипѣть рядомъ съ нимъ, но положительно не согласный на то, чтобы скрипѣли рядомъ съ нею хорош³я дѣти его отъ того прежняго субъекта, отъ той, которая перестала скрипѣть рядомъ съ хорошимъ Завалевскимъ. Такимъ образомъ эти бѣдныя хорош³я дѣти остались бы и безъ хорошаго...

   - Довольно, довольно! закричала Марина, затыкая уши и топая своими красными каблуками. - А торжествующ³й Пужбольск³й такъ и покатывался въ своемъ креслѣ.

   - Ну, и все вздоръ!... что вы доказали! что? Ничего не доказали, одинъ сумбуръ! повторила она, и сердясь, и хохоча...

   - А хотя бы доказалъ! отвѣчалъ онъ:- Что бракъ необходимое зло...

   - И только-то, вы только до этого отрицательнаго заключен³я и пришли?

   Пужбольскаго поразило вдумчивое, печально-вопрошающее выражен³е лица дѣвушки въ эту минуту. Она не дождалась его отвѣта и воскликнула:

   - А вотъ видите, вашъ другъ,- онъ, я убѣждена... онъ нашелъ бы положительное доказательство!... А не то, примолвила она черезъ мигъ,- онъ хоть бы вѣру далъ!...

   Пужбольск³й пристально взглянулъ на нее и задумался самъ.

   - Знаете, сказалъ онъ послѣ небольшаго молчан³я: у васъ чрезвычайно вѣрное чутье, vous ayec l'instinct.- Завалевск³й именно тотъ человѣкъ, про котораго можно сказать, что онъ "даетъ вѣру"!... А между тѣмъ, примолвилъ онъ,- единственная женщина... - Онъ вдругъ спохватился и замолчалъ.

   Марина такъ и вскинулась:

   - Голубчикъ, милый... какъ васъ звать? только не княземъ, я не люблю...

   - Александръ Иванычемъ...

   - Александръ Иванычъ, умоляю васъ, договорите, разскажите все!... Какая женщина? Онъ, навѣрное, любилъ ее? Это такъ интересно!...

   - Это его тайна, mademoiselle Marina, я не могу, это... Ce serait... это была бы измѣна съ моей стороны...

   Но Марина такъ приставала, что Пужбольск³й не выдержалъ,- слабъ былъ человѣкъ предъ соблазномъ красоты,- и, взявъ съ нея слово, что она не передастъ этого никому на свѣтѣ,- разсказалъ ей все...

  

  

   Истор³я - мы позволяемъ себѣ познакомить съ нею читателя нѣсколько подробнѣе, чѣмъ могъ это сдѣлать въ ту минуту князь Пужбольск³й,- истор³я была такого рода:

   У Завалевскаго была троюродная сестра, Елизавета Григорьевна Зарницына. Онъ сошелся дружески съ нею, бывши еще студентомъ, въ Москвѣ, и вскорѣ сталъ въ ея домѣ своимъ. Елизавета Григорьевна была умная, живая и высоко честная женщина. Покойный мужъ ея, бывш³й товарищъ графа Константина Владим³ровича, и болѣе несчастный, чѣмъ онъ, погибъ въ бурѣ 1825 года. Молодая поѣхала за нимъ въ Сибирь и вернулась оттуда, уже по смерти его, въ 1842 году, съ двумя сыновьями и дочерью Александрой,- или, вѣрнѣе, какъ звали ее въ семействѣ, Диной,- которой было четырнадцать лѣтъ, когда Завалевск³й познакомился съ ними. Эта дѣвочка съ первыхъ же дней приковала его въ себѣ. Тоненькая, смугловатая, съ длинными, какъ у египетскихъ сфинксовъ, какими-то никуда не глядящими и все видящими глазами, молчаливая и улыбающаяся странною, словно откуда-то извнѣ прилетавшею на уста ея улыбкой, она, какъ прототипъ ея въ Лермонтовсвой Сказкѣ для дѣтей,

  

   "была одна изъ тѣхъ,

   Которымъ рано все понятно"...