Род Эдуар - Частная жизнь парламентского деятеля

сужденъ и самъ привожу въ исполнен³е приговоръ - изгоняю себя... Прощайте!

   - Тесье, умоляю, хоть сегодня не дѣлайте ничего безповоротнаго, подождите дня два, день, подумайте еще.

   - Нѣтъ, нѣтъ, я уже все обдумалъ и мои размышлен³я не были настолько сладки, чтобы мнѣ снова хотѣлось перебирать ихъ. Какъ другъ, протяните мнѣ руку, простите меня за то, что я вамъ причиняю затруднен³я, не поминайте лихомъ и не приписывайте моему исчезновен³ю того значен³я, какого оно не имѣетъ. Я погибш³й въ бою солдатъ, вотъ и все. Вы, живущ³е, идите впередъ и, если нужно, топчите трупы убитыхъ братьевъ; вѣдь они не чувствуютъ наступающихъ на нихъ ногъ!..

   Въ то время, какъ Мишель входилъ въ де-Торну, Бланка Эстевъ ѣхала въ домъ Тесье.

   - Г-жа Тесье дома? - спросила она у незнакомаго ей слуги.

   - Г-жа Тесье не принимаетъ.

   - Отнесите ей мою карточку, меня она пожелаетъ видѣть.

   Слуга колебался.

   - Мнѣ необходимо говорить съ ней,- прибавила Бланка.

   Слуга наконецъ ушелъ и скоро вернулся за молодой дѣвушкой.

   И раньше уже Бланка была взволнована, а когда она воша въ гостиную, съ которой у нея соединялось столько восмининан³й, ее охватило жгучее чувство внутренней боли. Все было по прежнему въ этой комнатѣ; Бланка смотрѣла на знакомыя вещи и невольно думала, что только онѣ однѣ и не измѣнились здѣсь. Наконецъ въ гостиную вошла Сусанна; она была спокойна тѣмъ принужденнымъ спокойств³емъ, какое является у людей, твердо рѣшившихся на что либо. Тоже выражен³е было и на лицѣ Тесье, когда онъ говорилъ съ де-Торномъ.

   Бланка подошла къ женѣ Мишеля и сказала ей дрожащимъ голосомъ:

   - Я узнала обо всемъ, что случилось вчера. Я не могу, я не хочу принять вашей жертвы... Я легкомысленна, виновна, но не безсердечна. Конечно, въ вашихъ глазахъ для меня нѣтъ оправдан³й, въ моихъ собственныхъ я нахожу извинен³е себѣ въ томъ, что страшно несчастна. Если вы потребуете, я уѣду изъ Парижа куда нибудь очень далеко, я никогда больше не увижу его, но я не хочу составить несчастье вашей семьи, разрушить вашъ домашн³й очагъ, погубить его...

   Сусанна слушала и ея лицо было спокойно, взглядъ ясный, а на губахъ показалась невеселая усмѣшка. Она сѣла сама и жестомъ указала Бланкѣ на кресло.

   - Бѣдное дитя,- сказала молодая женщина; искусственная кротость ея тона мало скрывала горькое направлен³е мыслей.- Бѣдное дитя! Неужели вы думаете, что еслибы я могла еще сохранить его, я бы вамъ его отдала? Развѣ вы думаете, что и у меня нѣтъ эгоизма? Не восхищайтесь мною; между нами невозможна борьба великодуш³я. Вы говорите такъ, точно еще можете хотѣть или не хотѣть; то, что должно было случиться, уже совершилось, я склоняюсь передъ судьбой. Поступите и вы по моему примѣру и, безъ сопротивлен³я, подчинитесь ей.

   - Нѣтъ,- возразила Бланка,- это было бы несправедливо, несправедливо и жестоко! Вамъ только горе, а вдругъ я, крадущая у васъ все, буду счастлива!

   - Будете счастливы? Вы въ этомъ увѣрены? Но и у меня есть утѣшен³е - дѣти. Я покинута, страдаю, это правда, но за то между вами съ нимъ вѣчно будетъ стоять раскаян³е. Неужели вы находите, что моя участь хуже вашей?

   - Вы сами видите, что то, чего вы требуете, немыслимо. Онъ не такой человѣкъ, чтобы вынести раскаян³е. Онъ бы слишкомъ страдалъ...

   - Я не знаю, будетъ-ли онъ страдать или нѣтъ и не хочу знать этого. Скажу откровенно, я столько вывесла, что его горе меня мало трогаетъ.- Не хотите-ли вы, чтобы я еще плакала надъ его судьбой? У меня не можетъ быть такого романическаго воображен³я, какъ у двадцатилѣтней дѣвушки, я уже пережила возрастъ, когда всѣмъ жертвуютъ радя любимаго человѣка. Повторяю: ни его, ни васъ я не брала въ разсчетъ, а заботилась только о себѣ. Одно нужно: кончить все это и именно кончить такимъ образомъ. Ни вы, ни онъ не имѣете силъ забыть; у васъ никогда и не будетъ достаточно силъ для этого, или-же онѣ явятся слишкомъ поздно. И вы хотите, чтобы я насильно удерживала его, чувствуя, что онъ отшатнулся отъ меня, ненавидитъ, желаетъ, быть-можетъ, избавиться отъ помѣхи.

   - О,- вскрикнула Бланка,- какъ вы можете думать, чтобы когда нибудь подобная мысль...

   Сусанна перебила ее, пожавъ плечами:

   - Почему-же нѣтъ? О, я допускаю, что онъ, пожалуй, открыто никогда не пожелаетъ моей смерти, но онъ будетъ думать о ней и я когда нибудь замѣчу это... Впрочемъ, зачѣмъ даже идти такъ далеко; подумайте, хорошо ли намъ будетъ жить вмѣстѣ, послѣ того, какъ подобныя воспоминан³я и недовѣр³е погубятъ послѣдн³е остатки привязанности. Нѣтъ, нѣтъ, видите, есть положен³я, въ как³я попасть женщина никогда не можетъ согласиться.

   - Но развѣ я то могу стать въ то положен³е, какое вы мнѣ создаете цѣной вашего счастья и страшнаго сканда³а? Вы изъ собственнаго уважен³я уступаете мнѣ его, и я изъ уважен³я къ себѣ отказываюсь отъ него!

   - Отказываетесь? Но вы не можете отъ него отказаться; онъ вашъ... вы сами взяли его... Вамъ не за что благодарить меня, я не приношу вамъ его въ даръ, а просто говорю, вы отняли его - берите! О, конечно, въ началѣ вы не думали, что дѣло приметъ такой оборотъ! Господи, я не считаю васъ обоихъ хуже, нежели вы есть на самомъ дѣлѣ, не обвиняю въ низкомъ разсчетѣ! Какъ неосторожныя дѣти, вы играли съ любовью, не спрашивая себя, куда это васъ заведетъ, и надѣясь имѣть возможность управлять ею. Потомъ, какъ всегда случается, любовь ваша создала то положен³е, въ какомъ мы теперь очутились всѣ. Страсть держитъ васъ въ своей власти и вы не можете освободиться отъ ея тиран³и, да еслибы и могли, то не захотѣли бы. Я теперь понимаю, что это не вполнѣ ваша вина, такъ какъ и вы, и онъ лучше того, что дѣлаете.

   Бланка слушала, не вполнѣ понимая смыслъ рѣчей оскорбленной женщины.

   - Какъ вы добры,- сказала она и хотѣла взять руку Сусанны.

   - Дайте договорить,- продолжала молодая женщина, отстраняясь,- не восхищайтесь моей добротой. Право, мнѣ почти жаль васъ, до такой степени вы мало сознаете то, что вы дѣлаете, и что васъ ожидаетъ. Если бы вы поняли меня, вы бы догадались, что я прощаю васъ, потому что сами то себя вы никогда не простите. Видите-ли, въ моемъ прощен³и кроется месть.

   Бланка испуганно смотрѣла на нее.

   - О, кончимъ - проговорила Сусанна,- этотъ тяжелый и ненужный разговоръ.- Прощайте, вы знаете дорогу.

   Жена Тесье ушла первая, точно она была чужой въ этомъ домѣ.

   На лѣстницѣ Сусанна столкнулась съ Мишелемъ. Онъ шелъ къ себѣ въ кабинетъ; мужъ и жена поздоровались легкимъ наклонен³емъ головы. Оба были непроннцаемо спокойны и холодны.

   Долго просидѣлъ Мишель въ кабинетѣ, приводя въ порядокъ бумаги. Большую часть онъ ихъ сжегъ, оставилъ только нѣсколько необходимыхъ документовъ. Между дѣловыми письмами у него хранилось нѣсколько незначительныхъ записовъ Бланки. Онъ перечиталъ ихъ и тоже бросилъ въ каминъ. Огонь весело пожиралъ все, что до сихъ поръ составляло жизнь Тесье. Мишель взглянулъ на маленькую связку писемъ и портфель съ документами, невольно прошептавъ: "Только-то!" Его прежде загроможденный столъ теперь былъ пустъ; присѣвъ въ нему, Тесье твердымъ почеркомъ написалъ просьбу объ отставкѣ, потомъ еще нѣсколько короткихъ писемъ.

   Окончивъ все, онъ нѣсколько минутъ задумчиво сидѣлъ въ креслѣ, смотря на давно знакомыя вещи, которыхъ онъ больше никогда не увидитъ, и въ его умѣ роились воспоминан³я, связанныя съ ними.

   - Неужели это правда,- вдругъ подумалъ онъ, и сейчасъ же отвѣтилъ громко:- еще-бы!

   Тесье всталъ, прошелся по вабинету, позвонилъ камердинера.

   - Вещи уложены? - спросилъ онъ.

   - Да-съ.

   - Хорошо; велите закладывать.

   Уже на порогѣ Мишель столкнулся съ Пейро; журналиста приняли, какъ всегда.

   Пейро услыхалъ отъ де-Торна о разводѣ Тесье и пришелъ, чтобы узнать кое-как³я подробности. Надо сказать, что въ эту минуту онъ руководился желан³емъ разрѣшить психологическую загадку, а не професс³ональнымъ любопытствомъ.

   Съ недовольнымъ жестомъ Мишелъ вернулся.

   - Что вамъ угодно, любезный другъ? - спросилъ онъ стоя.

   Пейро запасся предлогомъ.

   - Я бы хотѣлъ знать, какъ "Порядокъ" долженъ отнестись въ вопросу о новой стачкѣ въ Анзенѣ?

   - Тамъ стачка? - спросилъ Тесье,- я сегодня не читалъ газетъ.

   Пейро съ удивлен³емъ смотрѣлъ на него и Мишель прибавилъ:

   - Есть нѣчто другое, что, вѣроятно, будетъ вамъ еще непр³ятнѣе, хотя это дѣло личнаго свойства; я подалъ въ отставку изъ депутатовъ.

   Пейро хотѣлъ сказать что-то, но Тесье не далъ ему говорить и произнесъ ледянымъ, не допускающимъ вопросовъ тономъ:

   - Вы нѣсколько удивлены, а между тѣмъ это уже сдѣлано. Я написалъ письмо и скоро его пошлю. Редакторство въ "Порядкѣ" я тоже бросаю, завтра соберу экстренное собран³е администрац³и журнала и откажусь. Навѣрно я не знаю, кто будетъ моимъ преемникомъ, но предполагаю его, и со своей стороны поддержу его. Мнѣ кажется, вамъ предложатъ быть главнымъ редакторомъ.

   Пейро поблагодарилъ.

   - Я не безпокоюсь ни о будущности журнала,- прибавилъ Тесье,- ни о ходѣ нашего дѣла. Мнѣ не замедлятъ найти болѣе достойныхъ преемниковъ.

   Пейро сдѣлалъ было отрицательный жестъ, но Мишель повторилъ слегка дрогнувшимъ голосомъ:

   - Да, мнѣ найдутся болѣе достойные преемники. Вы сами скоро напишете это.

   Тесье всталъ, давая понять, что разговоръ оконченъ. Едва ушелъ Пейро, какъ Мишелю доложили о приходѣ монсиньора Русселя.

   - Скажите его священству, что сегодня вечеромъ или завтра утромъ я самъ заѣду въ нему,- отвѣтилъ Тесье, затѣмъ сложилъ свои бумаги въ адвокатск³й портфель, вышелъ изъ кабинета и прошелъ въ маленькую гостиную, гдѣ, по его мнѣн³ю, Сусанна должна была его ожидать. Она, дѣйствительно, ничего не дѣлая, сидѣла передъ своимъ рабочимъ столомъ. Анни была у нея справа, Лауренц³я слѣва. Всѣ трое составляли очаровательную картину спокойнаго семейнаго счастья. Горло Мишеля сжали подступивш³я рыдан³я; энергическимъ усил³емъ онъ подавилъ ихъ.

   - И такъ, я ѣду,- проивнесъ Тесье; онъ говорилъ жестко, чтобы его голосъ не дрожалъ.

   - Хорошо, все-ли у тебя есть? - спросила Сусанна, не глядя на мужа.

   - Да.

   Съ минуту Мишель колебался.

   - Мнѣ необходимо сказать тебѣ два слова,- выговорилъ онъ наконецъ.- О, дѣтямъ незачѣмъ уходить, онѣ ничего не поймутъ. Я думаю, ты согласишься со мною, что истинная причина этого... путешеств³я должна остаться только между нами.

   Сусанна подумала съ минуту и отвѣтила:

   - Конечно.

   - Значитъ, въ этомъ отношен³и мы согласны. Прощайте, дѣти; прощай Анни, прощай моя маленькая Лауренц³я.- Онъ поцѣловалъ дѣвочекъ.

   - Мы не знали, что ты уѣзжаешь, папа,- сказала Лауренц³я.

   - Когда ты вернешься?

   - Не знаю!

   - Ты ѣдешь далеко?

   - Да.

   - Въ Росс³ю?

   - Нѣтъ, не въ Росс³ю, въ другое мѣсто.

   - A ты привезешь намъ что-нибудь, очень хорошенькое?

   - Да, мои милочки.

   Анни держала его за руку. Онъ тихонько высвободился и обернулся къ Сусаннѣ. Молодая женщина неподвижно смотрѣла въ пространство.

   - Прощай, дорогой другъ,- сказалъ Тесье нетвердымъ голосомъ, взявъ жену за руку, онъ поцѣловалъ ее въ лобъ подлѣ волосъ. Сусанна вздрогнула; Мишель почувствовалъ это и смутился. Рыдан³я снова начали душить его и крупная слеза выкатилась изъ глазъ, но лицо осталось спокойно. Что-то на воздухѣ заняло дѣтей и они, смѣясь, подбѣжали къ окну, повторяя между смѣхомъ:

   - Прощай, папа, прощай.

   Тесье ушелъ. Сусанна поднялась съ мѣста и неподвижно стояла передъ своимъ рабочимъ столикомъ, потомъ вдругъ упала въ кресло и залилась слезами.

   - Мама, мама, что съ тобой? Ты плачешь отъ того, что папа уѣхалъ? но вѣдь онъ же вернется!

   Сусанна прижала дѣтей въ себѣ.

   - Нѣтъ, мои милочки,- сказала она со слезами,- папа не вернется никогда, никогда.

   Анни и Лауренц³я, не понимая словъ матери, тоже заплакали.

   Мишель не слыхалъ ничего. Съ обычнымъ видомъ, не оборачиваясь назадъ, онъ вышелъ изъ дому.

   - На какую желѣзную дорогу приважете ѣхать,- спросилъ кучеръ.

   - Въ Grand-Hôtel,- отвѣтилъ Тесье, садясь въ карету.

   Отставка Тесье надѣлала много шума, репортеры употребляли всевозможныя усил³я, чтобы разузнать что-либо. Скоро имъ стало извѣстно, что онъ живетъ въ Grand-Hôtel. Появилось множество предположен³й о причинѣ его поступка, но только одна статья и была очень близка къ истннѣ, говорили, что журналистъ, написавш³й ее, получилъ свѣдѣн³я отъ Д³еля. Онъ указывалъ на совпаден³е разрыва брака Граваля съ отставкой Тесье. "Впрочемъ,- заключалъ авторъ,- надо подождать; то, что случится дальше, вѣроятно, дастъ намъ болѣе положительныя данныя и выяснитъ все. Жизнь человѣка, который игралъ такую роль, какъ Мишель Тесье, принадлежитъ обществу. Онъ стоялъ на такой высотѣ, на которой ничто не можетъ быть скрыто. Его добродѣтельные принципы, въ свое время составлявш³е его силу, даютъ теперь право всѣмъ стараться проникнуть въ его тайну".

   Черезъ недѣлю, въ воскресенье, Монде, все понявш³й изъ журналовъ и газетъ, пр³ѣхалъ по Л³онской желѣзной дорогѣ и направился въ маленьк³й домикъ на улицѣ St-Georges. Со времени отъѣзда Мишеля, чтобы отдѣлаться отъ любопытныхъ, Сусанна не принимала никого.

   - Госпожа Тесье никого не принимаетъ,- отвѣтили Монде.

   - Отнесите ей мою карточку,- возразилъ Жакъ.- Слуга колебался и Монде прибавилъ:

   - Я вамъ говорю, что мадамъ Тесье меня ждетъ.

   Хотя Сусанна и не ждала Монде, но его появлен³е ничуть не удивило ее. Она радостно встрѣтила его въ маленькой гостиной. Но вдругъ, при входѣ этого друга, она съ болѣзненной ясностью вспомнила, какъ они вмѣстѣ провели тутъ тотъ, уже давно прошедш³й день, въ который, по роковой случайности, она узнала тайну Мишеля. Это воспоминан³е блеснуло передъ ней точно молн³я; на мгновен³е она закрыла глаза. Невольно, поддаваясь влечен³ю общаго горя, и Монде и Сусанна обнялись; молодая женщина заплакала.

   - Значитъ, правда? онъ уѣхалъ,- спросилъ ее Монде. Она утвердительно вивнула головой.

   - Съ ней?

   Сусанна сдѣлала отрицательный жестъ.

   - Что же тогда?

   - Я вамъ все скажу.

   Колеблясь, съ остановками, прерывая разсказъ, Сусанна передала ему всю ихъ грустную истор³ю; ей было стыдно обнажать передъ нимъ сердечныя раны, а вмѣстѣ съ тѣмъ радовала возможность облегчить душу отвровенностью съ этимъ сочувствующимъ другомъ, излить свою печаль передъ человѣкомъ, вѣрѣ котораго Мишель тоже нанесъ страшный ударъ. Слушая ее, Монде почти вооч³ю видѣлъ ту бурю, которая разбила и развѣяла все прекрасное существован³е Мишеля. Время отъ времени онъ повторялъ:

   - Это невозможно, невозможно!

   - Да, кажется невозможнымъ,- сказала Сусанеа,- а между тѣмъ это такъ, и только теперь я начинаю понимать всю глубину несчаст³я. Видите, онъ все потерялъ; бросилъ, вышвырнулъ за бортъ. Онъ утопающ³й, мы обломки... И зачѣмъ все это, для кого? Можете вы это понять?

   Монде неодобрительно покачалъ головой,- онъ сдѣлалъ тоже движен³е лѣтомъ, слушая признан³я Мишеля.

   - A дѣти? - спросилъ Монде.

   - Онъ такъ спокойно поцѣловалъ ихъ на прощанье, точно уѣзжалъ дня на три.

   - Бѣдняжки!

   Монде началъ ходить по комнатѣ, стараясь придумать что-либо, но безуспѣшно.

   - Неужели ничего нельзя сдѣлать? - сказалъ онъ.

   - Что же было бы возможно?

   - Вернуть его.

   Сусанна сдѣлала энергическ³й, отрицательный жестъ.

   - Почему же нѣтъ? - спросилъ Монде.- Непоправимаго пока еще ничего нѣтъ.

   - Но разъ онъ уѣхалъ, значитъ, я сама хотѣла, чтобы онъ уѣхалъ. Я первая заговорила съ нимъ о разводѣ. Онъ отказывался, предвидѣлъ всѣ несчаст³я... и если онъ согласился, то только потому, что я изъ всѣхъ силъ этого требовала.

   - A между тѣмъ, теперь вы сами жалѣете.

   - Я ни въ чемъ не раскаиваюсь!

   - Не говорите этого. Вы дѣйствовали въ порывѣ страсти.

   - Страсти? Нѣтъ, это годится развѣ для него.

   - Ну, подъ вл³ян³емъ вспышки - гнѣва, обиды... Но теперь, вы видите, какъ опустѣлъ вашъ домъ, осиротѣли дѣти, знаете, что Мишеля терзаетъ пресса и вся будущность его погибла, и говорите себѣ, что все лучше такого паден³я... Онъ, конечно, тоже понимаетъ это!

   - Безъ сомнѣн³я! Мишель все понимаетъ, онъ такъ уменъ! Только онъ уже не въ силахъ управлять своими дѣйств³ями, онъ слѣпъ, онъ самъ не знаетъ, куда идетъ. О, Боже мой, не нужно ужь слишкомъ презирать его, онъ сдѣлалъ все, что могъ, боролся, я это видѣла; но онъ побѣжденъ, вотъ и все. Что-же вы можете сдѣлать тутъ? Мишель ушелъ, когда мы плакали...

   - Гдѣ онъ?

   - Въ Grand-Hôtel'ѣ.

   - Ну, я съ нимъ увижусь и скажу ему то, что другъ можетъ сказать. Если у него осталась хоть капля здраваго смысла, хотя атомъ воли, я возвращу его къ вамъ.

   Сусанна колебалась съ мгновен³е, но ея гордость сдалась.

   - Поѣзжайте,- сказала она,- хотя я и не надѣюсь.

   Въ Grand-Hôtel'ѣ, Монде думалъ, что онъ никогда не доберется до Мишеля. Тесье никого не велѣлъ принимать, Въ ту минуту, когда Жакъ уже отчаявался въ успѣхѣ, онъ увидѣлъ Тесье, который тоже замѣтилъ его и подбѣжалъ къ нему.

   - Ты, мой другъ, меня не покидаешь! Пойдемъ, пойдемъ, поговоримъ.

   И онъ отвелъ его въ небольшое помѣщен³е, состоявшее изъ спальной и залы во второмъ этажѣ; тутъ было банально, пусто, не видѣлось ни бумагъ, ни книгъ. Нѣсколько газетъ только и напоминали о былой дѣятельности Тесье.

   - Что ты сдѣлалъ, несчастный,- сказалъ Монде.

   - Развѣ и ты, какъ всѣ друг³е, бросишь въ меня камнемъ? - отвѣтилъ Мишель и прибавилъ, смявъ лежавпг³я на столѣ газеты: - Осудишь, вотъ какъ эти листки, которые теперь разрываютъ меня на части.

   - Нѣтъ, конечно, не такъ какъ они, потому что я тебя порицаю и жалѣю одинаково сильно. Мнѣ даже кажется, жалѣю больше, чѣмъ осуждаю. Да, ты поступалъ дурно и не будешь счастливъ. Такой человѣкъ, какъ ты, не можетъ быть счастливъ, дѣлая зло. Ты даромъ, совершенно даромъ испортилъ себѣ жизнь. Слушай: непоправимаго еще ничего нѣтъ; ты можешь вернуться домой и скандалъ затихнетъ.

   - Разсчитывай,- замѣтилъ Мишель съ ироническимъ смѣхомъ,- при томъ-же это и невозможно,- добавидъ онъ.- Если я вернусь въ домъ, моя жена уѣдетъ оттуда.

   - Нѣтъ, мой другъ, я сейчасъ былъ у нея. Сусанна мнѣ разсказала все; теперь она видитъ то, чего не видала прежде. Она приметъ тебя, проститъ. Твоя жизнь пойдетъ совершенно такъ, точно ты не прерывалъ ее.

   - И ты нарочно ѣхалъ изъ Аннеси,- перебилъ его Мишель,- чтобы сказать мнѣ это?

   Замѣчан³е Тесье смутило Жака.

   - Впрочемъ, ты правъ,- прибавилъ Тесье,- все бы въ моей жизни пошло такъ, точно я не нарушадъ ея течен³я. Но этого-то я именно и не хочу. Я до конца боролся, сама Сусанна виновата въ моемъ поражен³и. Тѣмъ хуже для нея! Я не отступаю, зачѣмъ? начинать все съизнова. Нѣтъ, то, что совершилось, непоправимо, судьба распоряжается мной.

   - О, судьба! Когда на человѣкѣ лежатъ обязанности, въ родѣ твоихъ, нечего говорить о судьбѣ.

   Этотъ разговоръ началъ раздражать Мишеля.

   - Обязанности? - заговорилъ онъ энергично,- не будемъ толковать о нихъ, мой милый! Я ихъ не знаю больше, уничтожилъ старыя и создалъ себѣ новыя. Ты такъ разсуждаешь, точно я спокойно могу слушать тебя? Ты по прежнему мнѣ другъ, Монде? Ну, такъ я тебя попрошу, оставимъ все это и пойдемъ завтракать.

   Онъ отворилъ дверь, знакомъ приглашая Монде пройти въ столовую; въ эту минуту ему подали визитныя карточки де-Торна и монсиньора Русселя.

   - Я-же никого не принимаю,- крикнулъ онъ, и взявъ Монде за руку, сказалъ почти угрожающимъ тономъ:- я не хочу, чтобы мнѣ надоѣдали.

  

  

   Сусанна къ Монде.

   "Благодарю васъ, дорогой другъ, за милое письмо. Вы угадали: въ настоящихъ ужасныхъ обстоятельствахъ моя жизнь истая мука; я совершенно одинока и мнѣ страшно необходима дружеская поддержка, возможность говорить вполнѣ откровенно съ добрымъ, хорошимъ человѣкомъ, способнымъ меня понимать, способнымъ страдать вмѣстѣ со мной. Мнѣ еще тяжелѣе отъ общаго равнодуш³я. Изъ всего множества людей, бывавшихъ у насъ въ домѣ, едва ли найдется нѣсколько, которые считаютъ своимъ долгомъ выразить мнѣ банальное соболѣзнован³е. Монсиньоръ Руссель два или три раза заѣхалъ во мнѣ, тоже и м-мъ де-Торнъ; кромѣ нихъ въ моей гостиной нѣсколько разъ появлялись смущенныя личности съ вытянутыми физ³оном³ями, не знающ³я что сказать. Едва коснувшись единственнаго предмета, о которомъ я думаю, онѣ уходили, стараясь не шумѣть, какъ выходятъ изъ дому, въ которомъ случилось горе. Вы знаете, у меня нѣтъ подругъ; ихъ мало у женщинъ! Мы всегда бнъываемъ такъ заняты мужемъ, дѣтьми, нашими свѣтскими обязанностями, что на дружбу у насъ не хватитъ времени. У меня теперь только и есть, что дѣти; бѣдныя малюточки не всегда могутъ мнѣ наполнить жизнь; но все таки онѣ драгоцѣнный источникъ радости и утѣшен³я; я читаю въ ихъ душахъ, чувствую себя такой необходимой для нихъ! Знаете, я нахожу, что дѣти гораздо выше насъ? Въ нихъ столько доброты, деликатности, нѣжности, что надо просто удивляться, какъ все это можетъ быть такъ сильно развито въ этихъ маленькихъ сердечкахъ. Ихъ ласки смягчаютъ душевную боль. И Анни и Лауренц³я дѣйствительно очаровательны! Неизмѣнная веселостъ Лауренц³и такъ невинна, наивна, что невольно ободряетъ меня. У Анни же чувствительное, глубокое, преданное и вѣрное сердечко. Вы знаете, отецъ особенно любилъ ее и она его не забыла. Вчера вечеромъ (каждый день я прихожу укутывать ихъ) я застаю ее въ слезахъ, цѣлую и нѣсколько разъ спрашиваю, что съ ней; она мнѣ все повторяетъ: "ничего мама, ничего". Потомъ, наконецъ, обнявъ меня и рыдая, она говоритъ: "я думаю о папѣ и потому плачу".

   "Быстро положивъ дѣвочку въ кроватку, я убѣжала, чтобы тоже не расплакаться. Эти милыя создан³я трогаютъ меня невыразимо. Я съ мукой спрашивала себя, какъ-то теперь сложится ихъ жизнь, вѣдь, кромѣ меня, у нихъ не осталось никого. Когда я раздумываю о будущности ихъ, я раскаяваюсь въ томъ, что сдѣлала, и чувствую, что относительно ихъ не исполнила своего долга. Имъ въ жертву я должна была принести все, все вынести, чтобы только онѣ были счастливы, я мало думаю о нихъ, слишкомъ о себѣ самой. Но теперь ужь поздно... Впрочемъ, не столько изъ-за нихъ иногда я сожалѣю о моемъ рѣшен³и. Если бы вы знали, что за ужасная вещь бракоразводный процессъ; если бы вы знали, сколько мучен³й приходится терпѣть, сколько мелкихъ унижен³й! Съ страшному стыду и горю, который испытываетъ покинутая жена, присоединяются еще всѣ эти мелк³я муки! Если бы вы знали, какъ больно, когда посторонн³е люди, повѣренные, адвокаты, судьи, вторгаются въ вашу интимную жизнь, роются въ вашихъ тайнахъ, оскорбляютъ самыя воспоминан³я. Мнѣ было страшно трудно заставить моего адвоката Д. понять, каково наше дѣйствительное положен³е; а онъ еще считается ловвимъ спец³алистомъ въ этихъ дѣлахъ. У него слѣдующая точка зрѣн³я: нужно, чтобы изъ этого процесса вы ввнесли всѣ выгоды, которыя вамъ только можетъ дать законъ, т. е., чтобы дѣти остались при васъ и вы отъ мужа получали хорошее содержан³е. Онъ никакъ не хотѣлъ понять, что эти два вопроса уже заранѣе рѣшены между нами, что я не хочу пенс³и (вѣдь наслѣдство, четыре года тому назадъ полученное мною отъ тетки, вполнѣ обезпечиваетъ насъ съ дѣтьми) и что Мишель не потребуетъ отъ меня Анни и Лауренц³и; вмѣстѣ со мной онъ жертвуетъ и ими своей слѣпой страсти; не могла я втолковать повѣренному и того, что всѣ постановлен³я суда ни на ³оту не измѣнятъ рѣшеннаго нами. Д. непремѣнно хочетъ добиться какой нибудь лишней уступки. По его мнѣн³ю, процессъ это родъ поединка: если возможно нужно убить противника, или хоть ранить его. Нѣтъ силъ переубѣдить моего адвоката! Онъ очень хитеръ и, во что бы то ни стало, непремѣнно хотѣлъ разузнать тайны Мишеля; благодаря, знаете, той отвратительной статьѣ, единственной близкой въ истинѣ, онъ можетъ быть и могъ бы добраться до правды... Мнѣ было очень трудно не попасться, когда онъ лукаво допрашивалъ меня. Зачѣмъ этотъ человѣкъ старается узнать больше, чѣмъ хотятъ ему сказать? Конечно, впрочемъ, ему было бы выгодно усилить еще больше скандалъ, чтобы составить себѣ громкую рекламу, уничтоживъ въ прахъ общественнаго дѣятеля, упавшаго съ большой высоты очень низко. Но этого не будетъ.

   "Эта безконечная процедура, вся основанная на лжи, ничто иное, какъ душу раздирающая комед³я, какой-то безпорядочный маскарадъ! Для развода, вы знаете это, нуженъ поводъ, а у насъ, повидимому, нѣтъ его, по крайней мѣрѣ, нѣтъ достаточно уважительнаго, по мнѣн³ю закона. Пришлось изобрѣсти предлогъ; самымъ подходящимъ явилось то, что эти господа называютъ "оскорбительныя письма и оставлен³я супружескаго жилища". Оскорбительныя письма? Повѣрите ли, другъ мой, у него нашлось печальное мужество прислать мнѣ ихъ. Я знаю, что онъ ни слова не думалъ изъ того, что писалъ, но между тѣмъ, я читала все это со страшной болью въ душѣ. Если бы мнѣ пришлось сдѣлать что либо подобное, у меня бы просто не хватило силъ заставить себя сыграть такую роль, и тѣмъ отречься отъ всего нашего прошлаго, загрязнить воспоминан³я! Только подумайте, эти письма прочтутъ въ судѣ, я перенесла унижен³е получить ихъ, а еще мнѣ предстоитъ худшее: я должна буду слушать, какъ адвокатъ читаетъ ихъ, указывая судьямъ на дерзк³я, оскорбительныя выражен³я, а члены суда, взвѣсивъ каждое слово, станутъ разсуждать, достаточно ли оскорбительны эти письма, чтобы быть поводомъ къ разводу. Скажите, ради Бога, въ комъ больше жестокости - въ законѣ ли, который требуетъ такого лидемѣр³я, или въ человѣкѣ, соглашающемся на него? Если бы къ этимъ ужаснымъ письмамъ онъ прибавилъ хотя нѣсколько словъ, чтобы попросить прощен³е за свою отвратительную роль! Но Мишель не сдѣлалъ этого! Я думаю, онъ не довѣряетъ мнѣ, боится написать хоть слово, противорѣчащее тому, что сочиняетъ его повѣренный для успѣха процесса, ему страшно, что я покажу это письмо и, пожалуй, замедлю или совсѣмъ помѣшаю произнесен³ю въ судѣ желаннаго для него рѣшен³я, которое онъ старается ускорить посредствомъ всѣхъ еще оставшихся у него связей. Но ему нечего бояться! Скольбо бы ни пришлось мнѣ страдать, я не захочу измѣнить сдѣланнаго. Поправить того, что раздѣляетъ насъ, нельзя, и когда приговоръ будетъ произнесенъ, мы не станемъ дальше другъ отъ друга, чѣмъ теперь. Самая лицемѣрная изъ всѣхъ этихъ парод³й, самая варварская и безполезно жестокая - "увѣщан³е". Пришлось перенести и это; законъ не поступается ничѣмъ. Представьте: въ тотъ день, который предсѣдатель суда нарочно посвящаетъ подобнымъ попыткамъ примирен³я, однимъ супругамъ приходится явиться къ нему. Пр³емная переполнена разводящимися; всѣ стараются принять равнодушный видъ или изподтишка, съ ненавистью, наблюдаютъ другъ за другомъ. Въ комнатѣ такъ много народа, что, вѣроятно, каждое "увѣщан³е" не можетъ затягиваться долго, мнѣ это представляется чѣмъ-то вродѣ гражданскаго брака; нѣсколько обычныхъ вопросовъ, отвѣтовъ, которыхъ почти не слушаютъ, и все готово. Мы на особомъ положен³и, потому предсѣдатель передъ нами торжественно разыгралъ всю свою роль до конца. Онъ усадилъ насъ, точно мы пр³ѣхали къ нему съ визитомъ, говорилъ съ нами примирительнымъ тономъ, любезно, вѣжливо, ласково, остроумно. Это длилось, по крайней мѣрѣ, минутъ двадцать; рѣчь его такъ и лилась. Мы слушали, подчинившись своей участи, избѣгая смотрѣть другъ на друга. Собственное краспорѣч³е опьяняло предсѣдателя, его доводы казались ему до того убѣдительными, что онъ внезапно произнесъ: "И такъ все улажено, не правда ли, нѣтъ болѣе развода?" Я подала жалобу и потому онъ обратился ко мнѣ. Нужно было отвѣтить, но волнен³е мѣшало мнѣ говорить, сама не знаю, что я пробормотала ему. Наконецъ, предсѣдатель понялъ, что онъ попусту расточаетъ свое краснорѣч³е, проговоривъ съ сокрушен³емъ: "Какъ жаль, какъ жаль!" и отпустилъ насъ. "Я исполнилъ свой долгъ", сказалъ онъ, вставая съ кресла и съ грустнынъ жестомъ проводилъ до двери, Когда мы проходили черезъ пр³емную, Мишель подошелъ во мнѣ и тихонько сказалъ "прости", я ничего не отвѣтила, я поняла, что онъ проситъ прощен³я только за эту комед³ю, за ложь, а не за что-либо другое. Въ послѣдн³й разъ мы видѣлись въ тотъ день, когда онъ пр³ѣзжалъ согласиться со мной, какъ вести дѣло, чтобы оно двигалось быстрѣе, и снова встрѣтимся, вѣроятно, только на судѣ. Кончится ли это когда нибудь! Мнѣ все приходитъ въ голову сравнен³е съ долгой агон³ей, которую смерть не приходитъ прекратить. A этотъ остатокъ безумной надежды... надежды на что? Вѣдь ничѣмъ, рѣн³ятельно ничѣмъ нельзя поправить сдѣланнаго зла, вѣдь самое худшее что можетъ случиться, это если намъ откажутъ дать разводъ.

   "Когда все окончится, я на нѣсколько дней пр³ѣду къ вамъ, а потомъ ужь выберу мѣсто, гдѣ поселиться.

   "Въ Аннеси у меня много воспоминан³й, но за то это единственный уголовъ въ м³рѣ, гдѣ я найду сочувств³е, гдѣ меня встрѣтятъ дружески;

   "Прощайте, милый другъ, цѣлую всѣхъ васъ, как³е вы счастливцы!

  

   Мишель къ Монде.

   "Милый другъ, зачѣмъ ты упрекаешь меня? Ты знаешь лучше, нежели кто нибудь, что это безполезно. Сдѣланнаго не вернешь даже и при желан³и, а я, вдобавокъ не смотря на все, что приходится выстрадать, ни за что на это не согласился бы. Если бы мной даже не руководила слѣпая, непреоборимая страсть (а этого нѣтъ, моя любовь еще сильнѣе съ тѣхъ поръ, какъ устранилась единственная преграда, сдерживавшая ее), неужели ты думаешь, что даже въ этомъ случаѣ, при малѣйшей деликатности чувства, мы бы съ Сусанной могли съизнова начать нашу совмѣстную жизнь, послѣ всего, что намъ пришлось пережить, послѣ всей этой тяжелой процедуры?

   "О, этотъ процессъ, который тянется уже больше двухъ мѣсяцевъ, увѣряю тебя, онъ насъ разъединилъ сильнѣе, чѣмъ приговоръ, которымъ все завершится. Онъ разбиваетъ всѣ остатки нашего прошлаго, грязнитъ воспомиван³я, уннжаетъ душу, И подумать, что я защищалъ существующ³й порядокъ вещей, законы! Нечего сказать, прекрасно это все! стоитъ тратить силы на то, чтобы поддерживать подобное здан³е. Я въ первый разъ вижу близко юридическ³й механизмъ, который долженъ регулировать нравственность общества, и нахожу его отвратительнымъ, въ немъ ясно выказывается все лицемѣр³е, ложь, фальшь и жестокость нашихъ учрежден³й. Законъ о разводѣ, противъ котораго я когда-то говорилъ, теперь мнѣ представляется логическимъ дополнен³емъ къ теперешней формѣ брака; оба такъ мало дѣйствительны! Ты себѣ представить не можешь, на какой низк³й уровень разводъ ставитъ насъ, какимъ унизительнымъ услов³ямъ подвергаетъ, какой смѣшной и постыдной комед³и требуютъ отъ насъ! Если законовѣды, утвердивш³е разводъ, не были всѣ до единаго холостыми людьми, имъ нѣтъ извинен³й, потому что они ровно ничего не поняли въ своей задачѣ. Они для развода непремѣнно потребовали факта. Но что такое фактъ? Насъ не раздѣлялъ никакой фактъ и пришлось изобрѣсти его, вслѣдств³е этого, содрогаясь отъ стыда и негодован³я, стараясь не читать, я списываю оскорбительныя письма, которыя составилъ для меня мой повѣренный; а онъ занимается этимъ ремесломъ съ невозмутимой ясностью духа. Еще надо радоваться, что законъ признаетъ достаточнымъ этотъ сравнительно не тяжелый доводъ, а то мнѣ пришлось бы при свидѣтеляхъ ударить мою жену, или разыграть комед³ю и попасться съ поличнымъ, заранѣе нанявши для этого какую нибудь несчастную дѣвушку! Вотъ как³е умные способы при думалъ законъ, чтобы, охраняя святость брака, дать возможность людямъ расторгать его. Законъ требуетъ фактовъ, ему ихъ и даютъ; ты видишь какою цѣной! Но неужели, скажи самъ, положен³е вродѣ нашего не въ тысячу разъ болѣе убѣдительно, чѣмъ всевозможные факты въ м³рѣ? Развѣ такое чувство, какъ мое, не болѣе удаляетъ меня отъ жены, нежели дурное обращен³е съ ней или приключен³е въ отдѣльномъ кабинетѣ? Нѣтъ! У меня нѣтъ любовницы, слѣдовательно, по закону, я безупречный мужъ и женѣ нечего требовать отъ меня. О, если я когда нибудь вернусь къ дѣламъ... Правда, что этого никогда не будетъ.

   "Моя проклятая извѣстность, конечно, еще усложняетъ положен³е. Несмотря на то, что теперь я просто гражданинъ, менѣе, чѣмъ кто либо изъ французовъ, имѣющ³й возможность стать министромъ, понадобится нѣсколько мѣсяцевъ, чтобы со мной обращались, какъ съ первымъ встрѣчнымъ торговценъ. Повѣренные, адвокаты, судьи смотрятъ на меня, какъ на интересное животное, считаютъ, что они съ особенной тонкостью и искусствомъ должны продѣлать надо мной всю процедуру. Увѣщан³е было, дѣйствительно, необыкновенное! Какъ это люди такъ мало знаютъ человѣческую природу! Признаюсь, вся эта комед³я глубоко взволновала меня; у предсѣдателя я увидался съ Сусанной; какъ она похудѣла, постарѣла! Какъ была печальна! Бѣдная, какое страшное зло я сдѣлалъ ей, а между тѣмъ ни на минуту не переставалъ быть къ ней глубоко привязаннымъ. Предсѣдатель разливался въ краснорѣч³и, высказывалъ глубок³е принципы нравственности, а въ моемъ воображен³и проносились всѣ хорош³я воспоминан³я изъ нашего прошлаго, которое исчезло, какъ сонъ, точно никогда и не существовало. Какая страшная несправедливость въ томъ, что ея и мое положен³е такъ различны: я, сдѣлавш³й зло, получу то, къ чему стремлюсь, буду счастливъ, если это допуститъ моя совѣсть; она же, только страдавшая, одинока, повинута, ей нечего ждать впереди. Конечно, у нея есть дѣти... Дѣти! Я постоянно думаю о нихъ, особенно объ Анни. Она всегда вѣдь была моей любимицей за свою глубокую, чувствительную природу, точно предназначенную страдать, она тоже меня очень любила. Какъ нѣжно, бывало, гладили мою бороду ея маленьк³я рученки! Какъ мило разсказывала она всѣ истор³йки, как³я только знала! Замѣчаетъ ли Анни, что я уѣхалъ? Спрашиваетъ ли когда-нибудь о папѣ? Не знаю. Только по окончан³и развода, я постараюсь время отъ времени видѣться съ ними. Часто мнѣ даже приходитъ въ голову, не лучше ли никогда не видѣть ихъ. Пусть онѣ думаютъ, что я умеръ, Никто не станетъ говорить съ ними обо мнѣ и впослѣдств³и, въ смутныхъ воспоминан³яхъ ранняго дѣтства, имъ будетъ еле мерещиться мой образъ. Хорошее понят³е иначе онѣ составятъ о семьѣ, понявъ, что ихъ мать одна, а отецъ живетъ съ другой женщиной. Имъ я приношу тоже огромное зло, быть можетъ большее нежели думаю самъ. Странная моя судьба! Еще, кажется, ни одинъ человѣкъ въ м³рѣ не любилъ добра и правды сильнѣе меня, не вѣрилъ въ нихъ тверже чѣмъ я, а между тѣмъ, немног³е дѣлали столько зла себѣ и тѣмъ, кого любили. Часто мнѣ представляется, что все причименное горе, все загубленное, испорченное - ровно ни къ чему не послужитъ. Неужели всѣ эти муки могутъ создать какое бы то ни было счастье? Невозможно, правда? Это было бы проклятое, отравленное, дурное счастье, а ни я, ни Бланка не способны наслаждаться подобной участью.

   "Вотъ уже два мѣсяца, какъ я живу въ Grand-Hôtel'ѣ. Въ гостинницѣ лучше, чѣмъ гдѣ либо, можно спрятаться, скрыться. Я кое какъ убиваю время, хотя это не въ моемъ характерѣ.

   "Съ Бланкой я не вижусь и не пишу ей; она мнѣ тоже не пишетъ. Мы ведемъ себя очень осторожно. Во что бы то ни стало, необходимо, чтобы ея имя не было произнесено во время процесса. Я стараюсь объ этомъ не ради себя (мнѣ ужь нечего терять), но ради нея, которая бы страдала жестоко, видя, какъ ее судитъ общественное мнѣн³е. Стыдливость такого рода составляетъ крупную добродѣтель и необходимо щадить ее.

   "Удастся ли это? Надѣюсь, да, несмотря на отвратительную статью, въ которой я узналъ чертовское ясновидѣн³е и злость Д³еля. Отвѣчать на нее было невозможно, это только ухудшило бы дѣло. Я думаю, что мѣсяца черезъ два разводъ окончится. Кажется, такого рода процессъ долженъ тянуться, по крайней мѣрѣ, четыре мѣсяца.

   "Чтобы все двигалось скорѣе, мнѣ пришлось обратиться къ протекц³и моихъ прежнихъ знакомыхъ. Къ счастью, мнѣ помогли; не ради моего положен³я (всѣ вѣдь отлично знаютъ, что я уже не то, чѣмъ былъ прежде), но потому, что всѣмъ выгоднѣе покончить дѣло: моимъ партизанамъ хочется какъ можно скорѣе избавиться отъ меня; противники желаютъ, чтобы скандалъ непремѣнно состоялся, потому процессъ идетъ безъ задержекъ. A друг³е-то несчастные, агон³я которыхъ тянется около года, которые напрасно силятся заставить колесо, раздавливающее ихъ, двигаться быстрѣе и тѣмъ сократить свои муки. Правда, за то они не подвергаются тому, чтобы ихъ несчаст³я дѣлались достоян³емъ толпы. Господи! какъ мнѣ хочется скрыться отъ всѣхъ, уѣхать съ нею куда нибудь, гдѣ бы никто не зналъ моего имени, а мы сами не понимали бы, что говорится кругомъ, и забыть обо всемъ на свѣтѣ!

   "Прощай, дорогой другъ. Несмотря ни на что, люби меня по прежнему. Не брани меня больше и будь счастливъ тѣмъ, что ты живешь безъ приключен³й, въ прелестномъ любимомъ уголкѣ, съ близкими людьми, которымъ никогда не принесъ страдан³й.

  

   Сусанна къ Монде.

   "Черезъ нѣсколько дней все будетъ кончено, Повѣрите ли, дорогой другъ, я жду этого жизненнаго перелома и съ нетерпѣн³емъ, и съ горемъ. Иногда меня охватываетъ отчаян³е, при мысли, что въ ту минуту, когда судья произнесетъ приговоръ, точно пропасть образуется между мною и моимъ прошлимъ счастьемъ, моими свѣтлыми воспоминан³ями, единственной любовью, любовью, которая съ лѣтами должна была перейти въ спокойную привязанность и наполнить все существован³е до глубокой старости, до смерти. Вмѣстѣ съ тѣмъ мнѣ невыносимо ждать, мучиться, точно въ лихорадкѣ, которую усиливаютъ послѣдн³я совѣщан³я съ адвокатомъ. Главное же я не въ силахъ переносить ужаса ожидан³я этого рокового дня. Вѣдь мнѣ придется, точно преступнику, выступить передъ судомъ. Всѣ эти предварительныя подготовки тянутся черезъ-чуръ долго, слишкомъ многое ими затрогивается; голова слишкомъ напрягается, доходишь чуть ни до безум³я! О, какъ мнѣ хочется поскорѣе уѣхать изъ Парижа съ моими бѣдными сиротками. Онѣ веселы, играютъ, не знаютъ ничего. Вотъ уже четвертый мѣсяцъ онѣ не видали отца и начали забывать его. Первое время Анни часто говорила о Мишелѣ, спрашивала, вернется ли онъ? Теперь же почти не упоминаетъ о немъ, а если и говоритъ, то безъ малѣйшей грусти. Лауренц³я, пожалуй, даже не узнала бы его. Хорошо бы вѣчно оставаться ребенкомъ, чтобы имѣть способность такъ забывать. Захочетъ ли впослѣдств³и Мишель увидать ихъ? Врядъ ли. Это вызвало бы въ его душѣ лишн³й упрекъ совѣсти, омрачило бы его новое счастье. Къ тому же что онъ можетъ сказать дочерямъ? Когда онѣ выростутъ и поймутъ все, онѣ его будутъ судить и подумаютъ "отецъ бросилъ насъ!" Бѣдныя, милыя малютки! Онѣ и не подозрѣваютъ, что значитъ лишиться отца, онѣ не знаютъ, что въ ихъ жизни явилась новая опасность, что только мнѣ одн