Сальгари Эмилио - Владыка морей

. Уголь у нас есть, все наши друзья здесь. Полным ходом вперед! Мы идем к намеченной цели - на большую морскую дорогу, по которой ходят сотни английских торговых судов. Будем без устали наносить удар за ударом. Пусть содрогается и трепещет Англия, наш беспощадный враг. Вперед же!

   И гордое, могучее судно, изменив курс, помчалось по волнам океана.

  

   Сорок восемь часов спустя "Властитель океана", взявший курс на восток в расчете встретить на своем пути английские суда, идущие из Индии и с Явы в Китай и Японию, заметил на горизонте небольшую полоску дыма.

   - Паровое судно! - возвестил с марсовой площадки стороживший там в этот момент Каммамури.

   Сандакан поспешил на свое обычное место - капитанский мостик, отдав предварительно распоряжение усилить огонь в машинном отделении, и изготовил орудия к бою.

   Экипаж тоже высыпал в полном составе на палубу, принимая необходимые на случай боя предосторожности, так как могло случиться, что встречное судно окажется английским военным кораблем, направлявшимся в Лабуан или Саравак.

   Малайский Тигр, вооруженный сильнейшим морским биноклем, самым тщательным образом изучал расстилавшийся вдали бесконечный морской горизонт, но его судно находилось еще так далеко от замеченной впереди ленты дыма, что различить что-либо определенное было совершенно невозможно.

   - Ну, что ты видишь там, вдали? - интересовался Тремаль-Наик, почти неотлучно находившийся поблизости от Сандакана.

   - Пока еще очень немногое! - ответил Малайский Тигр. - Оснастка еще только начинает показываться из-за горизонта. Однако по всему видно, что это торговое судно. На верхушках его мачт не видно красного флага, какой обычно бывает на всех военных судах. Если это так, то нам будет достаточно одного только холостого выстрела, чтобы остановить его. Скажи Самбильонгу, чтобы он приготовил к спуску четыре больших шлюпки с несколькими митральезами [*] и вооружил шестьдесят человек матросов.

  

   [*] - Митральеза - французское название картечницы во второй половине XIX в.

  

   - Мы возьмем этот корабль на абордаж? - спросил Тремаль-Наик.

   - Да, если только он английского происхождения, в чем, мне кажется, можно не сомневаться. Наше странствие очень удачно. Гораздо удачнее, чем я рассчитывал.

   Расстояние быстро уменьшалось, так как "Властитель океана" все продолжал развивать свою скорость, чтобы не дать обнаруженному судну спастись бегством.

   Марсовые матросы уже различили флаг, развевавшийся на корме парохода, и их сообщение об этом было встречено криками радости всего экипажа.

   - Да, я не ошибся! - сказал Сандакан. - Это английское судно.

   Осмотрев приготовленные к спуску шлюпки и вооруженных матросов, он распорядился направить крейсер наперерез курсу парохода.

   Пароход по всем признакам шел из индийских портов и, судя по размерам, должен был обладать водоизмещением не менее двух тысяч тонн. У бортовых сеток его толпилось множество людей, привлеченных видом военного корабля, мчавшегося навстречу.

   Когда расстояние сократилось до четверти мили, Сандакан приказал поднять свой красный флаг с головой тигра и сделать холостой выстрел - приказ остановиться.

   На палубе парохода поднялось смятение. Видно было, как матросы и пассажиры бросились к носу. Поднялся оглушительный крик, гул которого доносился до "Властителя океана".

   В течение нескольких минут пароход ложился то на бакборт, то на триборт, словно не зная, какой путь ему выбрать, но просвистевшая над палубой граната заставила его, наконец, остановиться.

   - Стоп! Спустить шлюпки! Люди по местам! - скомандовал Янес. Португалец взял боевую саблю, которую ему подал Самбильонг, заткнул за пояс два пистолета и сошел в шлюпку.

   Пароход плясал на волнах ближе чем в четверти мили от крейсера. Оказывать какое-либо сопротивление он, разумеется, не собирался, потому что "Властитель океана" мог пустить его ко дну двумя выстрелами.

   Четыре шлюпки с вооруженными парангами матросами немедленно двинулись к пароходу, и в то же время грозные орудия "Властителя океана" были наведены на беспомощное судно.

   Приблизившись к пароходу, Янес повелительно крикнул английским морякам:

   - Спустить трап!

   Трудно описать ту сумятицу, которая царила на застигнутом врасплох судне. Несколько матросов, вооруженных ружьями, показались было у борта, по-видимому, с намерением оказать сопротивление, но яростные крики пассажиров, напуганных возможностью расстрела, заставили матросов ретироваться, и трап в конце концов был спущен.

   Янес с Тремаль-Наиком, Каммамури и двенадцатью малайцами поднялись с обнаженными саблями на палубу.

   Командир парохода ждал его в окружении всех офицеров судна у трапа.

   С полсотни пассажиров, онемевших от ужаса, жались позади. Увидев португальца с обнаженной саблей, командир побледнел, как полотно.

   - Что привело вас ко мне? - спросил он дрожащим голосом.

   - Вы видели, под каким флагом мы плывем? - спросил португалец.

   - Я знаю, что красный флаг с головой тигра имели одно время пираты Мопрачема. Но, говорят, они давно уже исчезли из этих вод.

   - Исчезали, но не исчезли! - улыбнулся Янес. - Ваше правительство вызвало на бой Тигров Мопрачема, когда они никого не трогали, и они снова взялись за оружие.

   - Чего же вы хотите?

   - Хочу дать вам двадцать минут для спуска шлюпок, а по истечении этого срока пущу ко дну пароход.

   - Но это разбойничий поступок! - возмутился капитан.

   - Не хуже и не лучше обращения Англии с Мопрачемом! - ответил Янес. - Но, впрочем, называйте это, как хотите. Меня это мало интересует. Выбирайте по своему усмотрению: или отправляйтесь на дно вместе с вашим судном, или предоставьте нам пустить к рыбам пустое судно, ссадив пассажиров и команду в шлюпки.

   - Позвольте мне посоветоваться с моими офицерами.

   - Двадцать минут в вашем распоряжении. Делайте, что хотите. По истечении этого срока с нашего крейсера начнется боевая пальба по пароходу, независимо от того, будет ли кто-нибудь еще тогда на его палубе.

   Капитан переговорил с офицерами и отдал распоряжение спускать шлюпки.

   - Я уступаю силе, не имея возможности сопротивляться, но я протестую! - сказал он Янесу.

   - Пожалуйста!

   - Едва лишь мы доберемся до ближайшего населенного пункта, как я немедленно извещу по телеграфу губернатора Сингапура.

   - Хоть китайского императора! Но вот что: десять минут уже прошло. Поторопитесь очистить судно. Кстати: я разрешаю пассажирам и экипажу взять с собой все, что они пожелают.

   - И судовую кассу?

   - Берите и ее, если вам жаль оставить ее на судне! - засмеялся Янес.

   Тем временем матросы, работая с лихорадочной быстротой, уже спустили на воду все шлюпки, снабдив их припасами и водой. Пароход быстро пустел. Первыми были высажены женщины, последними сошли офицеры, которые снесли на шлюпки судовые документы и кассу.

   - Англия отомстит за это разбойное нападение на мирное судно! - сказал капитан сквозь зубы.

   Янес отдал честь, не отвечая.

   Когда пароход был полностью очищен, малайцы Янеса поднялись на палубу, и в то же время паровой баркас "Властители океана" быстро приблизился к его борту. Немедленно был открыт угольный трюм, и весь запас угля, весьма, впрочем, скудный, так как пароход собирался запастись углем в Сайгоне, был перевезен на борт "Властителя океана".

   Два часа спустя отряд Янеса покинул осужденное на гибель судно.

   - Два выстрела по ватерлинии! - скомандовал Сандакан.

   Прогрохотали выстрелы, и не прошло и пяти минут, как великолепное судно было поглощено пучиной. А "Властитель океана" опять двинулся в свой путь.

   На другой день та же участь постигла английский парусник, шедший с грузом сухой рыбы, и несколько других судов, как паровых, так и парусных. Никем не тревожимый крейсер смело разгуливал по большой морской дороге от берегов Борнео до островов Анамбас, пересекая дорогу кораблям, идущим из Малаккского пролива к портам Китая и Японии.

   Уже около трех десятков судов было пущено ко дну, и трудно было даже высчитать, какие колоссальные убытки были нанесены этим английским мореходным компаниям, и, вероятно, дело разрушения английской торговли продолжалось бы и еще, но однажды парусное прао с Борнео пристало к борту "Властителя океана" и сообщило, что в водах Натуна появилась большая боевая эскадра. Не было никаких сомнений в том, что это были суда сингапурской эскадры, вышедшей в море для борьбы с Сандаканом.

   В день получения этой новости Янес, Сандакан, Тремаль-Наик и инженер Харвард собрали военный совет, на котором было решено на время прекратить погоню за торговыми судами и немедленно отправляться в воды Саравака, снесясь предварительно с бригантиной, которая должна была ждать в устье Синтанга. Можно было рассчитывать, что давнишние союзники Сандакана, вольнолюбивые и воинственные даяки, уже начали враждебные действия против султаната Саравака, и Сандакан хотел, поддержав даяков действиями с моря, заставить раджу Саравака дорого расплатиться за его помощь англичанам, когда последние изгнали "Малайских Тигров" из их последнего убежища, из Мопрачема.

   "Властитель океана", который к этому времени заполнил углем не только бункеры и весь трюм, но также значительную часть палубы, двинулся полным ходом на юго-восток, к Мопрачему: Сандакан хотел лично убедиться в том, что англичане обосновались на острове, где было когда-то гнездо "детей Мопрачема".

   Около двух суток длилось плавание у берегов Борнео. Именно в этих водах можно было наткнуться на эскадру, вышедшую ловить корсара, но пока "Властитель океана" не встречал никакого серьезного сопротивления.

   К вечеру второго дня вдали показался наконец гордый Мопрачем, старое гнездо пиратов Малайзии. И Сандакан и Янес, охваченные глубоким волнением, глядели с командного мостика на свой остров. Эти скалы столько лет служили им верным убежищем. Отсюда они столько лет грозили английскому владычеству. Здесь был некогда оплот вольности Малайзии, здесь находили себе защиту все, кого угнетали англичане.

   Когда крейсер достиг восточного мыса, за которым открывалась гавань, уже наступила ночь. Но небо было ясным, и при таинственном свете луны можно было рассмотреть скалу, на вершине которой еще недавно развевалось гордое знамя Малайского Тигра.

   Здания, которое много лет служило жилищем для Сандакана и Янеса, уже не существовало. На том месте, где стоял этот дом, теперь находился небольшой, но по всем признакам сильно вооруженный форт, обеспечивающий англичанам власть над Мопрачемом. По всему берегу тоже были разбросаны в кажущемся беспорядке отдельные форты, бастионы, защитные стенки.

   Сандакан, молча стоя на палубе, тоскливым и гневным взором смотрел на берег. По выражению его лица можно было судить, какая глубокая скорбь охватила его душу. Стоявший рядом с ним Янес положил ему руку на плечо.

   - Рано или поздно, но мы отвоюем у них Мопрачем. Не так ли? - сказал он.

   - Да. Мы еще вернемся! - ответил Сандакан. - И когда это случится, мы сметем с острова всех, до последнего человека, без жалости, никому не давая пощады.

   Он отвернулся и поглядел на освещенное лучами кроткой луны море.

   - Меня охватывает неудержимое, безумное желание разгромить, уничтожить все, все вокруг! - пробормотал он глухим голосом. - Мне чудится, будто все вокруг в крови, все в кровавом тумане.

   В это мгновение с носа послышался крик. Это дозорные извещали о том, что впереди показались сигнальные огни каких-то судов.

   - Вот она, та кровь, которую я искал! - воскликнул страстно Сандакан.

   Он дрожал всем телом. В его душе проснулись прежние инстинкты.

   На востоке, по траверзу [*] островов Ромадес, вершины которых уже маячили на горизонте действительно видно было несколько светящихся точек.

  

   [*] - Траверз - направление, перпендикулярное курсу судна.

  

   - Два паровых судна! - отметил Янес. - Готов держать пари, что они идут из Лабуана.

   - Тем хуже для них! - сказал Сандакан, сжимая кулаки. - Они заплатят мне за мой Мопрачем. Распорядись еще поднять пары, Янес.

   - Что ты хочешь делать, Сандакан? - спросил португалец, изумленный тем зловещим огнем, который горел в глазах пирата.

   - Пустить ко дну эти пароходы со всем, что на них находится.

   - Сандакан! Не забывай, что мы борцы за свободу Малайзии, а не разбойники. А затем, послушай, ведь мы не знаем еще, боевые это суда или торговые. Наконец, мы даже не знаем, под каким флагом они идут.

   Не отвечая, Сандакан крикнул:

   - Потушить все огни! Свистать всех наверх! Приготовиться к бою!

   - По местам, канониры!

   Около одиннадцати часов ночи "Властитель океана" был всего лишь на расстоянии четверти мили от пароходов, которые, не подозревая о грозившей им смертельной опасности, медленно, словно лениво, двигались по своему курсу, держась близко друг от друга.

   - Это, по-видимому, два военных судна! - сказал Янес. - Вслушайся, Сандакан. Слышишь?

   Сандакан прислушался.

   С освещенных палуб пароходов доносились смешанные звуки труб, тамбуров, хоровых песен. Казалось, пассажиры судов беззаботно веселились, пользуясь прекрасным вечером и полным спокойствием моря.

   - Это английские солдаты, которые возвращаются из Лабуана на родину! - сказал вполголоса Янес. - Ты узнаешь эти песни, Сандакан? Мы уже слышали с тобой их в английском лагере, там, в Индии, во время осады Дели.

   - Да, это солдаты, солдаты Англии! - ответил Сандакан, и в голосе его зазвучали металлические ноты плохо скрываемой ярости. - Они смеются, они поют. Они посылают привет своей далекой родине, не подозревая, что над ними уже витает смерть.

   - Не говори так, друг! - положил на плечо ему свою руку Янес.

   - Почему? Ты разве забыл, Янес, что эти люди выгнали меня с моего острова, что они почти поголовно уничтожили всех, искавших моей защиты, моего покровительства, не щадя никого.

   Сандакан выпрямился и стоял, глядя гневно сверкающими глазами на огни кораблей.

   - Да, веселитесь! Пойте, пляшите и пейте! Это пир перед смертью. Завтра, когда уйдет ночь и покажется свет, ваш смех застынет на ваших устах. Вы слишком скоро забыли мой народ. Вы забыли тех, на кого напали предательски, кого истребили на мирных берегах моего острова. Но мститель здесь, около вас... И вы не спасетесь. Вы не уйдете от моей карающей руки! - бормотал Сандакан.

   "Властитель океана" несколько изменил курс, отстав на одну морскую милю от обоих судов, чтобы чем-нибудь не обнаружить своего присутствия, и потом пошел с потушенными огнями следом за пароходами, подкрадываясь, словно хищный зверь, к намеченной и не подозревающей о его близости жертве.

   Сандакан по-прежнему стоял у борта и глядел, не спуская глаз с осужденных на гибель кораблей. Он казался спокойным, но в душе его бушевала буря, и один план страшной мести сменял другой. Кровавый туман, казалось, расстилался вокруг, и реяли несметными толпами бледные призраки тех, кто погиб, воюя с англичанами под знаменем Малайского Тигра.

   - Что мне мешает, - сказал вдруг Сандакан, - броситься на них сейчас, во мраке ночи, и потопить их ударами тарана? Разве я не имею права сделать это? Море умеет хранить тайны, которые доверены его пучинам.

   - Ты не сделаешь этого. Это было бы бесчеловечно! - сказал тихо подошедший к Сандакану Янес.

   - Человечность? Думали ли о том, чтобы не поступать бесчеловечно, англичане? Щадили ли они слабых, беззащитных, безоружных? Прочь эту гуманность, которая обязательна для одного и не обязательна для другого! Вспомни, Янес, где Тигры Мопрачема? Сколько их уцелело в неравных боях против англичан? Тени погибших бойцов взывают ко мне, требуя отомстить. Гуманность? Да! Но если завтра мы встретимся с английской эскадрой, которая будет в десять раз сильнее нас, нам дадут пощаду во имя принципов гуманности?

   - Не дадут. Но это будет борьба, хотя бы и неравная. Мы можем защищаться, мы можем оспаривать у врагов победу. И, наконец, мы можем умереть в бою, как воины. А во что превратится твое нападение на эти два судна? Что они, люди, плывущие на этих кораблях, могут противопоставить нашей артиллерии, нашему тарану?

   - Вы правы, Янес! - раздался позади споривших чей-то голос. Сандакан быстро обернулся и оказался лицом к лицу с Дармой.

   - Пусть они защищаются, Дарма, как могут и умеют! - сказал Сандакан угрюмо.

   - Но они беззащитны. Тут несколько сотен молодых людей. Они ни о чем сейчас не думают, кроме того, что плывут на родину, к своим матерям и отцам. Не заставляйте ожидающих их прибытия стариков и старух проливать слезы? Вы всегда были так великодушны, Сандакан!

   - Не заставлять плакать... Но почему же плакали горючими слезами ни в чем не повинные люди, те, которые мирно жили на моем острове? Почему их заставили рыдать, изгоняя с острова? Пусть же плачут матери этих английских солдат! Пусть рыдает хоть вся Англия!

   Сандакан повернулся к кормовой броневой рубке, из которой угрожающе смотрели на горизонт два больших орудия, и готовился, по-видимому, уже отдать какое-то приказание, но Дарма схватил его за руку.

   - Что вы хотите сделать, - вы, о великодушии которого знает весь мир? - спросила она умоляюще.

   - Отдать приказание стрелять. Пусть эти веселые песни сменятся криками предсмертного отчаяния.

   - Вы этого не сделаете, Сандакан! - сказала Дарма твердо. Сандакан скрестил руки. Пылающими гневом глазами он глядел на державшую его руку Дарму и на приближавшуюся в этот момент к нему Сураму. Он боролся с собой.

   Мало-помалу зловещий огонь, горевший в его глазах, стал смягчаться, потухать.

   Мгновение спустя он молча протянул Янесу руку, тряхнул головой и, отойдя от орудия, принялся медленно шагать по палубе.

   Всю ночь Сандакан провел на ногах. Едва только забрезжил рассвет, он отдал распоряжение усилить ход крейсера и призвал канониров к орудиям.

   Подойдя к судам на близкое расстояние, он поднял свой зловещий флаг и дал холостой выстрел - приказ судам лечь в дрейф. На сигнальном флагштоке запестрели флажки, означавшие требование:

   - Сдавайтесь, или я потоплю вас!

  

   Оба транспорта, все вооружение которых состояло из небольшого количества пушек малого калибра, совершенно бессильных против могучих орудий "Властителя океана", видя, что борьба невозможна, немедленно повиновались и опустили гордый английский флаг в знак готовности сдаться. На их палубах господствовало невообразимое смятение. Несколько сотен английских солдат, убежденных в том, что настал час гибели, бегали, обезумев от страха, по палубам пароходов. Около шлюпок шел отчаянный рукопашный бой.

   - Даю два часа сроку для очистки судов! - сигнализировал Сандакан.

   На флагштоках пароходов одновременно взвились сигналы:

   - Покоряемся силе, чтобы предотвратить бесполезное кровопролитие.

   В самом деле, суда не замедлили спустить в воду все наличные шлюпки. Их было мало, и каждая шлюпка переполнялась солдатами и матросами до такой степени, что, казалось, грозила затонуть под непомерной тяжестью. Увидев, что некоторые солдаты забирали с собой ружья, Сандакан сигнализировал:

   - Оружие в воду!

   И этот приказ был под угрозой потопления лодок выполнен без промедления. А пока шла выгрузка людей на шлюпки, "Властитель океана" описывал медленно крути около осужденных на гибель судов, все время держа их под прицелом.

   - А что мы будем делать с самими кораблями? - спросил Янес.

   - То же, что сделали с другими: потопим! - ответил Сандакан.

   - Жаль. Суда отличные. Нельзя ли их отвести в какой-нибудь порт?

   - Куда же? Разве у Тигров Мопрачема еще есть убежище? Разве ты не знаешь, какие вести доходят до нас? Борнео и прилегающие к нему острова полны всяческих якобы независимых мелких государств. Но все они так напутаны англичанами, что никто не хочет протянуть нам руку помощи. Нет, я потоплю их, и с этим будет покончено.

   - Сколько сокровищ, бесполезно потерянных! - прошептала Дарма.

   - Таков закон войны! - ответил Сандакан сухо. - Янес, распорядись спустить в воду шлюпки и открыть угольный трюм.

   Янес еще раньше, чем англичане покинули свои суда, отправил на них пятьдесят хорошо вооруженных малайцев. Сделал он это из опасения, как бы команды судов не оставили зажженных фитилей для взрыва пороховых погребов. Единственное, что хотелось бы сохранить, - был бесконечно драгоценный для "Властителя океана" каменный уголь. И надо было во что бы то ни стало предотвратить возможную потерю его. Кроме угля, с пароходов забрали еще значительный груз боевых припасов. Работа эта шла почти до вечера.

   Когда все было кончено, малайцы, покидая суда, зажгли фитили, проведенные к бочкам с порохом. Едва успели отойти на достаточное расстояние возвращавшиеся к "Властителю океана" шлюпки, как один за другим раздались два взрыва, и когда дым рассеялся, корабли уже более не существовали.

   - Вот она, война! - сказал Сандакан с жестокой улыбкой. - Англичане вызвали меня на это, и пусть получают то, что хотели. А сейчас идем на Саравак. Этот залив будет нашим бранным полем. Там ждет нас кровавая работа. Там наша добыча.

   Двое суток спустя "Властитель океана" прошел мимо рейда Танионг-Дату, где должна была по договоренности скрываться бригантина с ее экипажем. Не встретив никого в этих водах, крейсер без промедления направился на юго-запад, чтобы добраться до устья Синтанга. Сандакан желал прежде всего выяснить, удалось ли людям с бригантины исполнить данное им поручение, то есть поднять и снабдить оружием и боевыми припасами даяков. Еще сорок восемь часов спустя показался пик горы Матанг, поднимающийся над западным берегом огромного Саравакского залива. Утром следующего дня крейсер уже был у самого устья потока, на берегах которого стоит столица Саравака.

   Тут надо было смотреть в оба, потому что каждое мгновение можно напороться на эскадру или англичан, или их союзника - раджи Саравака.

   Разумеется, о появлении в этих водах корсаров было сообщено правительству Саравака, и лучшие крейсера Саравака, вероятно, уже вышли из порта, чтобы разыскать "Властителя океана" и защитить от неожиданного нападения торговые суда, отправляющиеся в Лабуан и Сингапур. Поэтому на борту "Властителя океана" был установлен самый строгий и неусыпный надзор. День и ночь на марсах дежурили несколько наиболее зорких матросов, вооруженных сильнейшими биноклями и подзорными трубами, готовые забить тревогу при первом же появлении на горизонте подозрительной струйки дыма.

   Для большей предосторожности Янес распорядился также, чтобы после захода солнца ни один фонарь не зажигали на "Властителе океана" и чтобы все иллюминаторы в каютах были в это время наглухо задраены. Пираты Мопрачема инстинктом чуяли, что их уже разыскивают и что эскадры англичан и раджи Саравака должны были крейсировать в этих водах. Кто знает, быть может, врагам удалось разгадать план действий, задуманный Сандаканом, или кто-нибудь, хотя бы тот же самый капитан Морленд, сообщил им о намерениях неутомимых "Тигров Мопрачема".

   Вопреки своему обыкновению оба корсара были чем-то сильно озабочены и очень редко покидали палубу, довольствуясь лишь несколькими часами сна после восхода солнца.

   - Сандакан! - сказал Тремаль-Наик, когда "Властитель океана" прошел уже вторую бухту Саравакского залива. - Мне кажется, что тебя что-то сильно беспокоит?!

   - Да, мой друг! - ответил Малайский Тигр. - Не стану скрывать от тебя, это действительно так.

   - Уж не опасаешься ли ты какой-нибудь неожиданной встречи?

   - Я почти уверен, Тремаль-Наик, что или впереди, или позади нас есть неприятельские суда, которые только ждут удобного случая, чтобы напасть на нас. Я старый моряк, и вряд ли мое предчувствие меня обманывает.

   - Кого же ты, собственно говоря, опасаешься: английской эскадры или флотилии раджи?

   - Эскадра раджи беспокоит меня очень мало! - ответил Сандакан. - Самое лучшее судно этой эскадры - то самое, которым командовал сэр Морленд, - покоится на дне моря. Остальные корабли раджи - это старые крейсеры второго ранга. В боевом отношении они не стоят ничего. Но английская эскадра Лабуана - это другое дело. Каждое в отдельности его судно не сильно. Но зато их много. Окружив нас, эта эскадра могла бы причинить нам много неприятностей. Правда, лучшие бронированные суда Англия держит в европейских морях. Но кто поручится, что она не пошлет сюда некоторые из них для борьбы с нами? Наконец, в портах Индии есть тоже очень сильные суда. Когда до Англии дойдут сообщения о том, какой урон нанесен нами ее торговому флоту, англичане не замедлят послать на охоту за нами лучшие суда флота Индии.

   - И что тогда с нами будет? - спросил Тремаль-Наик.

   - Будем бороться до последней возможности. Но пока у нас еще будет уголь, мы заставим погоняться за нами. Ага! Опускается туман. Это настоящее счастье для нас. Скоро будут видны берега султаната Саравака. До Синтанга, однако, остается еще миль двести. Это самое опасное для нас место. Надо еще усилить ход. Если налетим на какое-нибудь судно, тем хуже для него.

   Сандакан, Янес, Тремаль-Наик и Харвард - все были на палубе, около рулевых. Туман был так густ, что на расстоянии вытянутой руки от носа парохода не было ничего видно. Ввиду исключительной опасности положения все канониры находились на местах.

   "Властитель океана" находился милях в пятидесяти от второй бухты Саравака, как вдруг откуда-то издали, из мглы тумана, донесся глухой рев сирены.

   - Какой-то корабль крейсирует здесь, производя разведку, и переговаривается с помощью сирены с другими судами, - сказал Янес Сандакану.

   - Возможно, это какое-нибудь разведывательное судно раджи. Неужели же, однако, нам приготовлена встреча? Если бы нам удалось добраться до устья Синтанга! Но это будет не раньше, чем через пять или шесть часов. Ты, Янес, не видишь ничего?

   - Вижу туман! - ответил, покуривая, португалец. - Полный вперед! - скомандовал Янес машинному отделению.

   Через некоторое время "Властитель океана" на всех парах мчался уже со скоростью до пятнадцати узлов.

   Прошло еще два часа. Кругом царила глубокая мгла туманной ночи, как вдруг сноп лучей прорезал туман.

   - Электрический прожектор! - воскликнул Янес. - Нас ищут. Прошло еще несколько минут.

   - Полный назад! - вдруг отдал приказ Малайский Тигр. "Властитель океана" продвинулся по инерции еще на некоторое расстояние, а потом остановился, качаясь на разыгравшейся волне.

   Какой-то корабль, а может быть, и целая флотилия находилась впереди крейсера. На этих судах все время работали электрические прожекторы.

   - Я предполагаю, - сказал Сандакан озабоченно, - что это суда раджи и что они знают о нашем приближении. Хотя мы топили все встречные суда, но ведь какой-нибудь парусник, какое-нибудь прао могли проскользнуть незаметно для нас и дать знать о нашем прибытии. Но посмотрим, что предпримут эти суда, если только в самом деле они видят нас. А затем будем прорываться сквозь их строй, хотя бы пришлось топить их, одно за другим, ударами тарана.

   Некоторое время спустя дозорные обнаружили, что какие-то суда переговариваются световыми сигналами и сзади и с боков "Властителя океана".

   Проклятье сорвалось с уст португальца.

   - Мы в ловушке! - сказал он, скрипя зубами. - Кажется, скоро здесь станет довольно жарко.

   Сандакан внимательно исследовал направление пересекающихся лучей прожекторов. По всем признакам, "Властитель океана" находился в центре и еще не был обнаружен неприятелем. Но в то же время было рискованно пытаться продвинуться в какую-либо сторону, потому что тогда его присутствие немедленно стало бы очевидным.

   - Пойдем напролом! - сказал Сандакан, наконец приняв какое-то решение. - Впереди нас, кажется, только одно судно. Можно попытаться протаранить его. Мистер Харвард, поставьте к машинам двойную смену.

   - Недурно задумано! - одобрил распоряжение Сандакана американец. - Наши американские моряки в подобных обстоятельствах поступили бы точно так же.

   - Полный вперед! - прозвучал приказ Сандакана. И крейсер помчался.

   В это время сеть неприятельских судов, казалось, уже обнаруживших присутствие крейсера, начала стягивать вокруг него свою петлю.

   - Канониры, по местам! Готовься к бою! - распорядился Сандакан.

   Очевидно, кто-то из неприятелей наконец точно определил местонахождение крейсера, быть может, случайно нащупав его лучами прожектора: теперь "Властителю океана" лишь на несколько мгновений удавалось спрятаться во мглу, но сейчас же его опять настигали снопы света прожекторов.

   За ним гнались.

   Сразу же послышались выстрелы; над палубой "Властителя океана" засвистели тяжелые снаряды.

   Янес попросил Тремаль-Наика послать кого-нибудь в каюту, куда удалились Дарма и Сурама, известить молодых особ о том, что предполагается протаранить одно из неприятельских судов.

   Прошло еще несколько минут. "Властитель океана" мчался с безумной скоростью. И вдруг перед самым его носом из волн тумана выплыла колоссальная темная масса. Остановить крейсер, изменить его направление, уклониться от столкновения было уже невозможно, да Сандакан и не желал этого.

   - Таранить! - крикнул он повелительным голосом.

   Почти в то же мгновение нос "Властителя океана" со страшной силой врезался в борт встреченного судна. Послышался треск, судно испытало ужасный толчок, едва не сваливший с ног всех бывших на нем людей. На протараненном судне, в свою очередь, раздались крики смертельного испуга, яростные вопли.

   - Задний ход! - распорядился Харвард, увидев, что крейсер буквально зарылся тараном в борт врага.

   Однако таран освободился тотчас же, как только был дан задний ход, и крейсер попятился, уходя от пораженного насмерть врага.

   Катастрофа произошла со сказочной быстротой. На протараненном судне с оглушительным грохотом поочередно взорвались все его паровые котлы, затем все смолкло: судно погрузилось в морскую пучину.

   Не заботясь о том, что происходит с командой погибающего корабля, крейсер обошел место катастрофы и снова ринулся вперед.

   Но в это время и справа и слева от "Властителя океана" появились силуэты судов, стремившихся пересечь его курс, державших пароход под снопами света прожекторов.

   Враг воспользовался задержкой, вызванной столкновением, и нагнал "Властителя океана".

   - Залп с обоих бортов! - скомандовал Янес.

   Во мгновение ока крейсер уподобился маленькому вулкану: его могучая артиллерия начала осыпать врага целыми тучами чугуна и стали.

   В ответ на пальбу крейсера враги, в свою очередь, принялись обстреливать его с двух сторон. Но это не останавливало Сандакана: он шел вперед, без устали отстреливаясь.

   - Что это? Шлюпка! Шлюпка! - кричали дозорные.

   В самом деле, из мглы тумана позади мчавшегося на всех парах "Властителя океана" вынырнула небольшая паровая шлюпка и с поразительной быстротой помчалась за ним.

   - Миноноска! Нас хотят взорвать! - закричал Харвард.

   Сандакан и Янес, находившиеся в бронированной рубке, выскочили на палубу. Паровая шлюпка, ярко освещенная лучами прожекторов, уже настигала крейсер. На корме ее стоял, выпрямившись во весь рост, командир, направляя безумный бег судна-лилипута.

   - Сэр Морленд! - вскричало сразу несколько голосов.

   Да, действительно, это был молодой моряк. Идя на верную гибель, он пытался потопить крейсер взрывом мины.

   - Стреляйте! Стреляйте по шлюпкам! - скомандовал Сандакан.

   - Нет, нет, не стрелять! - еще громче закричал Янес.

   - Что ты делаешь, Янес?

   - Если его убьют - умрет Дарма. Предоставь мне справиться с ним.

   Сандакан молча пожал плечами.

   Янес бросился на корму, где находилось несколько пушек мелкого калибра. Оттолкнув от одной из них канонира, Янес навел орудие с быстротой молнии. Шлюпка находилась на расстоянии нескольких сотен ярдов [*] от "Властителя океана". Пушка рявкнула. Снаряд, направленный рукой португальца, едва ли не лучшего канонира в мире, срезал корму шлюпки, словно ножом, раздробив руль. По инерции полуразбитое суденышко промчалось еще немного, но беспомощно остановилось совсем близко от крейсера.

  

   [*] - Ярд - английская мера длины, равная приблизительно 91 см.

  

   - Счастливого пути, сэр Морленд! - крикнул Янес.

   Моряк, который остался невредимым, но безоружным, ибо его суденышко представляло собой не что иное, как примитивную миноноску добрых старых времен, угрожающе поднял руку.

   - Плывите, плывите! - закричал он. - Вас ждет в заливе мститель! Вас ожидает сын убитого вами Суйод-хана!

   В это мгновение наплыла волна густого тумана. Она приняла в себя крейсер и укрыла от неумолимо преследовавших его прожекторов врагов. В последний раз "Властитель океана" из мглы тумана послал врагам залп из кормовых орудий и продолжал свой бег к востоку. На палубе гремели крики его экипажа:

   - Да здравствуют вольные дети гордого, непобедимого Мопрачема!

  

  

   Уже второй раз гордый корабль "Тигров Мопрачема", детище американского инженерного искусства, выходил победителем, оправдывая начавший слагаться вокруг него ореол непобедимости. Несмотря на ужасный толчок, произошедший при столкновении с неприятельским судном, не только машины крейсера стойко выдержали сотрясение, но даже нос оказался почти совершенно неповрежденным, и таран сохранил свою прежнюю разрушительную силу.

   "Властитель океана" ни на минуту не замедлял своего хода. Сандакан и Янес, зная, что их преследуют, и не без основания предполагая, что цель их крейсирования в этих водах уже разгадана неприятелем, рассчитывали добраться до устья Синтанга, опередив преследователей по меньшей мере на двадцать четыре часа. Это было необходимо, чтобы принять меры к защите бригантины и, если представится возможность, войти в непосредственный контакт с вождями даяков.

   Оба были уверены, что бригантина пока еще цела: она должна была укрыться где-нибудь среди бесчисленных островков и отдельных скал у берегов и там ожидать прихода "Властителя океана".

   - Если черт не вмешается в наши дела, мы уладим все раньше, чем союзники поспеют на бал! - обратился Янес к Сандакану.

   - А что же они-то предпримут теперь? - вмешался в разговор Тремаль-Наик.

   - Постараются отрезать нас от моря между Синтангом и Редиангом, чтобы заставить передвигаться по берегу. Ну да авось не успеют! - объяснил Янес.

   - Да, не успеют, если только мы в самом деле не встретим тут нашего главного таинственного врага, сына Суйод-хана. Ты слышал, что кричал нам Морленд?

   - А хотя бы и так. Не может быть, чтобы в его распоряжении имелся целый флот! Во всяком случае, что начато, то надо довести до конца.

   -Ах, Янес! Ты относишься слишком легко ко всему этому. Почему, в самом деле, в распоряжении сына Суйод-хана не может оказаться целого флота? Разве туги не обладали колоссальными сокровищами?

   - Да, я сам видел в подземельях Раймангала массу бочек, наполненных золотом! - отозвался подошедший к разговаривавшим Каммамури.

   - Возможно, возможно! - нетерпеливо пробормотал Янес. - Но ведь все это золото так и осталось там, потому что подземелья затоплены водой.

   - Да, конечно. Но я слышал, - стоял на своем Каммамури, - что и кроме этих богатств неисчислимые суммы были положены тутами на имя их различных агентов в разные банки не только Индии, но даже и самой Англии.

   - А, чтоб тебя! - крикнул Янес, терпение которого окончательно истощилось. - Ты хочешь испортить мне весь аппетит? К черту! Ну и пусть их... Мы померимся еще раз с ним силами, как мерились не без успеха до сих пор. А в конце концов мне уже это надоело. Путают нас этим таинственным сыном и наследником Суйод-хана, как воробьев на огороде разгоняют пугалом. Желал бы я посмотреть поближе на это страшилище. Проверил бы, похож ли он на своего блаженной памяти родителя, которому Сандакан собственноручно перерезал глотку.

   - Да. А все же ужасно жаль, - отозвался задумчиво Тремаль-Наик, - что сэр Морленд так и не дал нам более или менее подробных указаний относительно нашего врага.

   - Еще чего захотел? - пробормотал Янес. - А я убежден, что сам-то сэр Морленд на службе у этого потомка Суйод-хана.

   - Так почему же, сахиб Янес, - откликнулся живо Каммамури, - вы не всадили в его голову заряд картечи, когда он чуть не потопил наше судно своей миной? По крайней мере избавились бы от одного из опаснейших врагов.

   - Может быть, и напрасно пощадил я его, да... да было бы, по совести, жаль ухлопать такого отчаянного парня.

   - Правда! - поддержал Янеса неожиданно для других Тремаль-Наик. - С нами он обращался по-рыцарски. Особенно когда я и Дарма были в его руках. В первые дни он держался очень сухо, это верно. Но что из того? Я замечал изредка, что он глядел на меня враждебно, и это меня очень тревожило. Но потом он смягчился...

   - Ax-ax! - засмеялся Янес, раскуривая новую сигару. - И ты так и не смог догадаться, почему с ним случилось такое чудесное превращение?

   Не дожидаясь ответа Тремаль-Наика, португалец направился к выходу из каюты, где в этот момент показались Дарма и Сурама.

   - Ну, дети мои! - обратился он к девушкам. - Вы перепугались, когда произошло столкновение? Но больше бояться нечего. Мы прошли.

   Потом, наклонившись к бледной и, видимо, волнующейся Дарме, он заглянул ей пытливо в глаза.

   - Спасибо вам, Янес! - прошептала Дарма, сжимая руку португальца.

   - За что?

   - Я знаю, я слышала все-все. Вы пощадили... его, сэра Морленда.