Сальгари Эмилио - Владыка морей

bsp;   - Да, кажется, она. Но нам удалось ввести ее в заблуждение и избежать опасности.

   - Не полагайтесь на то, что вам всегда будет удаваться отделываться так легко. В один прекрасный день, когда, быть может, вы менее всего будете этого ожидать, вы встретитесь с человеком, который не даст вам пощады.

   - Вы намекаете на сына Суйод-хана? - нахмурился Сандакан. Пленный не отвечал.

   Янес, мельком взглянув на пленника, невольно поразился: сэр Морленд глядел на Дарму пристально, неотступно, и его взор был полон глубокой тоски.

   Визит в лазарет не мог быть продолжительным: нельзя было беспокоить слабого раненого, и потому посетители скоро распрощались с ним. Пожимая руку Дармы, Морленд сказал:

   - Спасибо вам от всего сердца. Надеюсь, что вы скоро опять навестите меня? Надеюсь также, что вы перестанете наконец считать меня своим врагом?

   После ухода посетителей Морленд долго еще сидел на своей койке, скрестив на груди руки и глядя задумчиво в ту сторону, куда удалилась Дарма.

   Затем он опустился на подушки и обратился с глубоким вздохом к поддерживавшему его врачу.

   - Какая ужасная и какая печальная вещь-война! Она способна поселить ненависть даже в сердцах, которые в иных условиях могли бы быть охвачены чувством взаимной симпатии.

   - А ваше сердце, сэр Морленд, по-видимому, уже и так бьется слишком горячо! - улыбнулся врач.

   - Да, доктор. Должен сознаться, что это так.

   - Из-за Дармы?

   - Зачем бы я стал скрывать это?

   - Это поистине прекрасная, мужественная девушка, достойная дочь своего отца! - сказал американец.

   - Но она никогда не станет моей! - вздохнул Морленд. - Без всякой вины с ее или моей стороны судьба вырыла между нами такую пропасть, которую никто и ничто не может заполнить.

   - Почему? - спросил Хельд.

   Его поразил тон молодого моряка: в этих немногих словах ясно сквозило и чувство тоски, страстной и сладкой, и вместе с тем будто бы отзвук непримиримой ненависти.

   - Ведь эти люди - враги англичан и раджи, а не ваши! - продолжал доктор, не получив ответа.

   Моряк молчал.

   Но его красивое лицо вдруг исказилось и сделалось ужасным.

   - Можно подумать, что в вашей молодой жизни существует какая-то ужасная тайна, черт возьми! - невольно пробормотал врач.

   - Я проклинаю свою судьбу. Вот и все! - проговорил сквозь зубы моряк.

   Минуту спустя он спросил врача, знает ли тот, куда направляется "Властитель океана". Врач указал направление.

   - Не на Саравак ли? - словно про себя пробормотал раненый.

   - Может быть. А что?

   - Вы не знаете, не думает ли Сандакан ссадить меня с судна?

   - Не знаю. А что? Разве вам было бы жаль покинуть нас? То есть Дарму? - улыбнулся врач.

   - Нет, не то. Но... Но если он ссадит меня на берег, этим он приблизит роковой час: я опять буду послан на бой раджой. Я опять погонюсь за этим кораблем. И кто знает, может быть, я исполню свой долг, потоплю это судно со всеми, кто находится на его борту. Поймите - со всеми. С Дармой в том числе, которую я... люблю.

   - Ну! - засмеялся американец. - Это не делается так скоро. Будем надеяться, что этот день не так близок.

   - Может быть, ближе, чем вы думаете. Ведь "Властитель океана" не может плавать, не заходя в какой-нибудь порт для возобновления припасов, особенно угля. А раз так"

   - Океан велик, сэр Морленд! - ответил врач, становясь серьезным. - И такому судну, как наше, не доставит особых затруднений уйти от преследования.

   - Да, судно прекрасно, согласен. Но когда десятки таких же судов, как "Властитель океана", погонятся по его пятам, избороздят океан вдоль и поперек... Они рано или поздно отыщут его, окружат стальным кольцом, и тогда на что можно надеяться? Я отдаю должное мужеству этих Малайских Тигров, их неукротимой энергии. Я восхищаюсь, глядя на это великолепное судно. Но я предвижу неизбежный конец всех этих странствований. Я знаю план Сандакана. Согласен, что можно причинить большой вред английской торговле, повредить радже Саравака. Но не нанести им смертельный удар. И вы долго не продержитесь.

   - Вероятно, и сам Сандакан, и его друзья не питают особых иллюзий на этот счет! - отозвался американец. - Они сделают, что могут. А там... там... На дне океана найдется достаточно места для их тел, когда придет роковой час.

   - А Дарма? Знает ли и она это?

   - Думаю - да.

   - Доктор! Спасите ее!

   - Что? - изумился американец. - Если бы я лично даже мог что-нибудь предпринять, сэр, неужели вы так низко ставите молодую девушку? Здесь ее отец, которого она беззаветно и страстно любит. Здесь старые друзья ее семьи, люди, которые, как я слышал, некогда вырвали ее из ужасных рук, спасли ее. Неужели же Дарма в минуту опасности, грозящей этим людям, покинет их?

   Раненый, бледнея, провел рукой по лбу, словно отгоняя страшные видения, и глухо промолвил:

   - Это ужасно, ужасно! Как хорошо было бы, если бы завтра обе эскадры пошли ко дну, и я вместе с ними" По крайней мере, я не терзался бы. Я не слышал бы в душе этого безумного голоса, требующего, чтобы я мстил, мстил до конца!

   Раненый закрыл глаза.

  

   Шесть дней спустя "Властитель океана", шедший все время ради экономии угля с малой скоростью, достиг наконец мыса Танионг-Дату, замыкавшего с востока Саравакский залив. Бригантина уже находилась в условленном месте, скрытая в одной из бесчисленных маленьких бухт, окаймленных горными цепями, которые делали судно совершенно невидимым с открытого моря. Командовал ею один из старейших пиратов Мопрачема, принимавший непосредственное участие почти во всех предприятиях Сандакана и Янеса и потому пользовавшийся с их стороны самым неограниченным доверием.

   Согласно полученному приказанию, бригантина была снабжена в достаточном количестве оружием и провиантом. Что касается угля, который в данном положении был более всего необходим для "Властителя океана", то его на борту бригантины находилось всего лишь около тридцати-сорока тонн, и тот собрали с большим трудом, так как английская администрация Лабуана сразу же после объявления Сандаканом войны сосредоточила все наличные запасы угля в гавани Брунея.

   Этого ничтожного количества добытого пиратами угля едва могло хватить на два дня, и то лишь при условии поддержания самой умеренной скорости. Тем не менее по распоряжению Сандакана весь скромный запас угля был немедленно перегружен с борта бригантины в трюм "Властителя океана".

   Опасаясь быть выслеженным, Сандакан поторопился дать последние распоряжения командиру бригантины. Судно должно было направиться в Синтанг, подняться по реке до города того же названия, приняв вид мирного торгового корабля под английским флагом, и там вступить в контакт с вождями даяков, в свое время помогавших свержению Джеймса Брука, дяди нынешнего раджи Саравака, раздать им оружие и боевые припасы и вызвать восстание на границах государства, а затем опять спуститься к устью реки и там ожидать возвращения "Властителя океана".

   Несколько часов спустя крейсер покинул мыс Танионг-Дату, направляясь умеренным ходом к северо-западу, чтобы достигнуть Мангалума и воспользоваться имеющимся там запасом угля со складов, которыми пользуются суда, направляющиеся в моря Китая.

   Прошла еще неделя, и "Властитель океана", который все время держался вдали от берегов, проходил мимо отмели, носящей имя Верной. В этот день сэр Морленд, быстро поправлявшийся, в первый раз появился на палубе корабля. Его поддерживал врач.

   Раненый был еще очень бледен и слаб, однако сама рана почти окончательно зарубцевалась.

   Было прекрасное и сравнительно прохладное утро, свежий бриз тянул с юга, покрывая рябью необозримое пространство океана; по-прежнему над судном носились многочисленные стаи птиц-рыболовов.

   При появлении английского офицера на палубе Янес, который в это мгновение вместе с Сурамой находился на капитанском мостике, поспешил ему навстречу.

   - Ну вот, наконец, вы и оправились! - сказал португалец радушно, протягивая руку Морленду. - Я очень рад, что вы уже можете выбраться на палубу. Свежий воздух действует на вашего брата-моряка гораздо лучше, чем воздух кают. С этого момента вы можете считать себя не пленником, а нашим гостем. Вы вольны делать все, что вам заблагорассудится, идти, куда хотите, на нашем судне нет секретов от вас.

   - А вы не боитесь, что я могу злоупотребить вашей любезностью? - ответил Морленд.

   - Разве вы не джентльмен? - улыбнулся Янес. Морленд набрал полные легкие чистого морского воздуха.

   - Однако мы ушли от тех мест, где были раньше! - сказал он. - Не найдете ли вы возможность, мистер Янес, сказать мне, куда мы теперь идем?

   - Далеко от Саравака.

   - Уходите из сетей, расставленных для вашей поимки раджой?

   - Пока - да. Надо возобновить наши запасы угля.

   - В таком случае у вас есть на примете какой-нибудь порт, где вам обеспечен дружественный прием?

   - Нет. Нам достаточно тех складов угля, которые заготовлены нашими врагами. Но не будем говорить об этом. Лучше вот что: устраивайтесь здесь, на палубе, поудобнее, чтобы подышать свежим воздухом.

   Молодой человек с поклоном отошел от португальца. Он поднялся по лестнице на капитанский мостик, где сидела, качаясь в плетеном кресле, Дарма. Она делала вид, что читает книгу, но на самом деле внимательно и неотступно наблюдала за каждым движением моряка.

   - Мисс Дарма! - сказал тихим голосом Морленд, приближаясь к креслу девушки. - Могу ли я присесть около вас?

   - Пожалуйста! - отозвалась, чуть краснея, дочь Тремаль-Наика. - Вы будете чувствовать себя гораздо лучше здесь, чем в вашей каюте, где можно задохнуться.

   Доктор Хельд предложил раненому кресло, а сам, закурив сигару, направился к Янесу, который развлекался тем, что смотрел на летучих рыб, искавших спасения от преследовавших их дельфинов и попадавших в когти других беспощадных врагов - птиц-рыболовов.

   Морленд несколько мгновений молча глядел на девушку. Потом он заговорил странно дрожащим голосом:

   - Какое счастье находиться здесь, около вас, после стольких дней тюремного заключения! Правду сказать, для меня было неожиданным, когда я увидел вас здесь, на борту этого судна: ведь после того как вы бежали из форта Редианга, я уже потерял надежду когда-нибудь встретиться с вами снова.

   - Вы не сердитесь на меня за то, что я тогда... обманула вас? - краснея пробормотала Дарма. - Там, в форту?

   - Разумеется, нет! - запротестовал моряк. - Вы были в плену, значит, вы имели право сделать все ради собственного освобождения. Однако, говоря откровенно, я жалею, что вы не в плену у меня.

   - Почему?

   - Не знаю. Но я... я был так счастлив, когда вы были около меня. Капитан тяжело вздохнул и потом промолвил печальным голосом:

   - И все-таки... и все-таки судьба требует того, чтобы я забыл вас. Услышав эти неожиданные слова, Дарма сильно побледнела.

   - Да, сэр Морленд! - прошептала она. - Если так хочет судьба, с этим надо смириться.

   - Однако я не знаю, чем бы я не был готов пожертвовать, лишь бы иметь возможность не подчиняться этой судьбе.

   Помолчав немного, Дарма заговорила вновь трепещущим голосом:

   - Так суждено, и пусть сбудется воля судьбы. Мне тяжело говорить это. Но я буду пряма и искренна. В самом деле, вам надо держаться вдали от меня. Что сулит нам дальнейшее сближение? Постойте, не перебивайте меня. Я не могу ошибаться. Мне это подсказывает мое сердце.

   Морленд слушал, опустив голову.

   - Если вы любите меня, то ведь нас разделяет пропасть. Вы на службе у раджи Саравака, злейшего и непримиримого врага моего отца, моих друзей. Если вы предложите мне свою руку, что я должна сказать? Отказаться от отца, от спасших меня людей? И потом, что бы было дальше? Если я пойду с вами, куда вы поведете меня? От моих друзей к тем, кто поклялся в ненависти ко всем нам". Ведь я права, сэр Морленд? Да, вы должны подчиниться приговору судьбы, разделившей нас непроходимой пропастью. Когда вы будете свободны, постарайтесь забыть меня. Вы снова выйдете в море. Ну, что же? Вы послушаетесь голоса долга и" И лучше, право же, бесконечно лучше будет, если в этот час, готовясь снова в бой, вы не будете думать о нас, обо мне. Забудьте о том, что на этом корабле есть девушка, которую вы любили и которая любила вас. Пусть не дрогнет ваша рука, когда вы будете стрелять по "Властителю океана". Наша участь предопределена. Наша судьба предначертана кровавыми буквами в книге вечности, и все мы готовы к гибели, ждущей нас.

   - Вы хотите, чтобы я убил вас, Дарма? - воскликнул моряк страстно, прерывая речь девушки. - Всех, всех остальных - да. Но вас, Дарма, никогда.

   Он произнес слово "остальных" с выражением жгучей ненависти. Невольно Дарма затрепетала и поглядела на него с ужасом.

   - Можно думать, - сказала она чуть слышно, - будто у вас есть причины, заставляющие вас до глубины души ненавидеть Сандакана, Янеса, наконец, моего отца.

   Сэр Морленд закусил губу, как бы раскаиваясь в том, что позволил вырваться признанию, но через мгновение оправился.

   - Командир погубленного кем бы то ни было судна никогда не может простить тем, кто погубил его корабль. Я обесчещен, и рано или поздно, но я должен отомстить за это бесчестье.

   - Неужели же" в самом деле... вы способны погубить всех моих друзей, даже моего отца? - с ужасом спросила Дарма.

   - Было бы лучше для всех нас, если бы ваши друзья не заботились о моем спасении, когда мое судно пошло ко дну под их выстрелами! - избегая прямого ответа, отозвался моряк. - Ах, этот ужасный крик гибнущих на моих глазах людей моего экипажа! Как он терзает меня! Я слышу его и днем и ночью.

   - Что? Что вы сказали? - спросила Дарма, волнение которой мешало ей слышать слова моряка.

   - Ничего, - ответил он подавленным голосом. - Ничего, мисс Дарма. Я бредил.

   С этими словами он поднялся со своего кресла и в глубоком волнении принялся вновь расхаживать по мостику, как бы совершенно не чувствуя боли, причиняемой ему жестокой раной в груди.

   Доктор Хельд, находившийся поблизости, увидев его в таком волнении, приблизился к нему.

   - Слушайте, сэр, - сказал он, - вам непозволительно так волноваться. Это может повлечь ужасные для вас последствия. Я вам запрещаю это. Не забывайте, что моя опека над вами еще не кончилась.

   - Что за важность, если моя рана вновь откроется? - с невыразимой горечью ответил Морленд. - Если бы моя жизнь должна была оборваться, я был бы только сердечно рад этому. По крайней мере, всему был бы один быстрый конец.

   - Выходит, что вы сожалеете о собственном спасении? - сказал врач, беря его ласково под руку. - Это напрасно. Кто знает, что ждет вас впереди?

   - Одно только горе и ничего больше, доктор.

   "Властитель океана" продолжал двигаться в прежнем направлении, поддерживая скорость около семи узлов. В полдень Янес и Сандакан произвели наблюдение и установили, что судно находится в пятистах милях от Мангалума. Это расстояние корабль мог пройти за сутки с небольшим, не ускоряя хода.

   Желательно было как можно скорее добраться до этого надежного убежища, потому что погода обещала резко ухудшиться. На южной стороне неба показались беловатые облачка, которые, несомненно, предшествовали целой армии настоящих туч, и Малайскому Тигру, видевшему все признаки близости бури, не хотелось быть застигнутым врасплох в этих широтах, где воды изобилуют подводными скалами и мелями.

   Предположения о близости бури не замедлили оправдаться.

   Действительно, к вечеру солнце, прежде чем скрыться за горизонт, было окутано словно черным саваном - пологом черных грозовых туч, а легкий бриз, появившийся около полудня, превратился в сильный ветер.

   -Назавтра готовьтесь вытерпеть изрядную качку! - сказал Янес доктору Хельду, когда американец, проводив в лазарет раненого, снова вышел на палубу. - Если мы не успеем удрать, "Властителю океана" придется понырять, изображая собой утку большого калибра. Кажется, без урагана не обойдется.

   - До Мангалума уже близко! - ответил Хельд,

   - Но лучше было бы и с ним не знакомиться. Ведь Мангалум не что иное, как высокая скала. Два островка, расположенных по бокам этой скалы, не больше, чем два больших камня. Убежище не из первоклассных.

   - И живут же люди в таких углах?! - пробурчал американец.

   - Да, живут и, кажется, находят его отличным. Но суда заходят туда очень редко, и угольный запас возобновляется там лишь периодически, один раз в каждые два или три года.

   - Говорят, что Мангалум - самая маленькая из существующих колоний. Правда ли это, мистер Сандакан?

   - Смотря на чей взгляд, мистер Хельд. Во всяком случае, в прошлом году там было всего-навсего около ста обитателей. Раньше было на два десятка больше, но как-то ночью огромная океанская волна захлестнула остров и унесла с собой часть жителей. Кажется, остальные должны были бы после этого покинуть несчастный остров и разбрестись по белу свету. Но в этих людях слишком велика привязанность к их родине, и они не хотят покидать ее. И потом, они думают, что нет в мире другого подобного угла, где бы они нашли такую свободу, как у себя дома. Живут они своеобразно: все у них общее, все работы делаются общими силами. Главой является старейший среди них, но он обладает очень ограниченной властью. Они не знают, что такое деньги, и когда золотая или серебряная монета попадется им в руки, они смотрят на нее точно так же, как на какую-нибудь забавную раковину. Женщин там значительно больше, и они работают наравне с мужчинами. Словом, своеобразный мирок.

   - Да это остров чудес! - воскликнул Хельд. - Право, я буду рад заглянуть туда.

   В разговор вмешался Янес.

   - Да, с известной точки зрения, - сказал он, - посещение островка было бы небезынтересно. Но я все же согласен с другом Сандаканом и предпочел бы посетить его не теперь, а в другой раз, а сейчас желал бы найти какое-нибудь более подходящее убежище для нашего судна. Да, правду сказать, нас и не может там ожидать более или менее радушный прием.

   - Почему, мистер Янес? - заинтересовался врач.

   - Потому что ведь мы явимся не просто в гости, а ради того, чтобы отобрать уголь. Едва ли островитяне будут очень довольны этим. Впрочем, у нас имеются слишком солидные аргументы, при помощи которых не представится затруднительным "вразумить" их? Пусть себе после нашего визита призывают на помощь англичан и жалуются на нас: мы объявили войну Англии и всем ее подданным"

  

   Всю ночь сердитые волны швыряли судно, ветер усиливался, но "Властитель океана" довольно быстро двигался по направлению к острову Мангалум. К утру следующего дня положение ухудшилось: огромные валы вскипали и с шумом ударялись о высокие борта крейсера. Ветер срывал пенистые верхушки и поднимал в воздух целые тучи брызг, обрушивавшихся дождем на палубу судна. Густые тучи плыли по небу. День был хмур, и над морем скользил зловещий полумрак. Буревестники реяли над волнами с оглушительными криками. Сандакан и Янес отдали Харварду приказ усилить огонь в топках, чтобы по крайней мере добраться до Мангалума раньше, чем ураган разразится во всей своей ярости. Но судно все же было застигнуто бурей еще на далеком расстоянии от острова.

   Благоразумие предписывало держаться в открытом море, потому что бурной ночью судно рисковало напороться на какую-нибудь скалу.

   - Придется поболтаться по открытому морю! - сказал португальцу Сандакан. - Угля на пару дней у нас еще хватит, а подходить в такую бурю к Мангалуму - безумие.

   "Властитель океана" опять изменил курс и направился туда, где не рисковал встретить ни мели, ни подводных скал.

   Все выбрались на палубу, даже Дарма и Морленд.

   Волны, словно движущиеся горы, с шумом обрушивались на злополучное судно, относя его далеко в сторону от первоначального курса.

   - Ужасная буря! - сказал сэр Морленд Дарме, которая спряталась от порывов ветра у кормовой броневой рубка - Вашему кораблю придется изрядно потрудиться, чтобы выбраться невредимым из этой толчеи.

   - Разве есть вероятность утонуть? - спросила молодая девушка, не проявляя при этом ни малейшего волнения.

   - Сейчас нет. "Властитель океана" - не такое судно, которое может быть разрушено волнами. Однако я предлагаю вам спуститься в каюту, мисс Дарма. Здесь слишком опасно.

   - Но если с этими опасностями не считаются другие, почему я должна с ними считаться? - запротестовала девушка.

   - Все это старые морские волки. А вы почти ребенок. Удалитесь же. Тем более что сейчас крейсер начнет менять курс, и волны будут бить в корму. Какая-нибудь из них может захлестнуть палубу и здесь.

   - Да, но мне ужасно жаль, что я не могу поглядеть на картину бури в момент ее наивысшего напряжения. Смотрите, смотрите! Какие волны! Иногда мне кажется, что эти волны хотят сомкнуться над нами. Подождите еще мгновение. Я уйду, но еще минутку дайте мне...

   - Смотрите, мисс. Волны уже взлетают на корму. "Властитель океана", который делал страшные усилия, пытаясь переменить курс, но не достигая этого вследствие жесточайшего волнения, заставлявшего могучие винты то погружаться глубоко в бурлящую воду, то бесцельно вертеться в воздухе с бешеной скоростью, казалось, превратился в жалкую скорлупу, беспомощно отдающуюся во власть волнам.

   Временами волна вскидывала его и ставила в такое рискованное положение, что каждую минуту можно было опасаться катастрофы: судно могло перевернуться.

   Всю ночь "Властитель океана" мужественно боролся с разъяренной стихией, не уходя слишком далеко от широт Мангалума, и около полудня следующего дня, когда буря немного утихла, возобновил свой путь. Небо, однако, продолжало казаться угрожающим, и все указывало на то, что ураган, лишь ненадолго притихнув, собирался с силами и обещал вновь вернуться.

   - Поспешим воспользоваться этими часами относительного спокойствия! - сказал Сандакан Янесу и Тремаль-Наику, почти не покидавшим командного мостика. - Наши бункеры совсем пусты, и было бы весьма неблагоразумно встречать второй ураган с полупотухшими топками.

   Около десяти часов утра следующего дня, когда облака немного рассеялись, на горизонте показались очертания горы.

   - Мангалум? - спросил Тремаль-Наик у Янеса, наблюдавшего в превосходный морской бинокль горизонт.

   - Да! - ответил Янес. - Сейчас мы нанесем визит этим необычным колонистам. Посмотрим, как они отнесутся к нам...

   Между тем гора словно вырастала из морских глубин.

   Теперь уже было видно, что это скала с крутыми боками, поросшая, словно щетиной, густой тропической растительностью. У подножия скалы можно было различить небольшую бухту.

   Около полудня "Властитель океана" уже входил в порт Мангалума. При появлении судна у берега обитатели небольшого селения, расположенного на берегу, преимущественно люди белой расы, покинули свои хижины и, думая, что подошел корабль под английским флагом, в свою очередь тоже подняли над поселком английский флаг.

   С парохода спустили паровой баркас и две большие весельные шлюпки. Тридцать малайцев, вооруженных карабинами и парангами, спустились в шлюпки и под командой Янеса направились к берегу.

   Выскочив первым на берег, Янес спросил "губернатора".

   - Это я, господин! - ответил старик, который носил затрепанные лохмотья некогда блестящей формы тамбурмажора английской гвардии. - Очень рад видеть одного из капитанов флота ее величества, нашей милостивейшей повелительницы.

   - Королевы Англии, - засмеялся Янес. - Эта прекрасная королева едва ли разделила бы ваши чувства" Да и на всю вашу Англию мне в высокой степени" наплевать.

   - Что вы говорите, господин? - воскликнул пораженный старик.

   - О Господи! - рассмеялся Янес. - Как вы тут отстали! Должно быть, вы совершенно не знаете свежих новостей?

   - Да, господин! Сюда так редко заходят суда.

   - Ну так я поделюсь с вами "свежими новостями". Видите ли, собственно говоря, мы объявили непримиримую войну вашей королеве, и потому вы, как ее верноподданные, должны считать нас своими врагами.

   - И вы пришли, чтобы завладеть островом? - воскликнул "губернатор", бледнея. - Но кто же вы? Не голландцы ли?

   - Мы - свободные люди. Мы дети вольного Мопрачема.

   - Боже! Пираты Мопрачема? Я слышал так много"

   - Тем лучше, если уже слышали! - отозвался Янес сухо. - Значит, мне не придется тратить много времени на объяснения. Но вам нечего бояться: мы отнюдь не имеем намерения ни смещать вас, ни завладевать вашим островом.

   - Чего же вы потребуете от нас? - спросил "губернатор" дрожащим голосом.

   - Англичане устроили здесь небольшой склад угля? Не так ли?

   - Это верно. Но уголь принадлежит не нам, а правительству Великобритании, господин. И без ордера адмиралтейства я не могу прикоснуться к нему"

   - Этот ордер вы получите, должно быть, с запозданием. Но сейчас по праву воюющего я объявляю весь английский уголь своей собственностью.

   - Но это грабеж, разбой! - завопил старик.

   - Ба! - отозвался португалец. - Мой милый! Война - всегда грабеж. Война - всегда разбой. И ваша старушка Англия всегда грабила весь мир, разбойничала во всех водах земного шара, захватывая то, что ей никогда не принадлежало, по единственному праву - праву силы. Что за беда, если ей временами приходится и самой расплачиваться? Но мне надоела болтовня. Давайте уголь, или мои люди возьмутся за ружья.

   Этой угрозы оказалось вполне достаточно, чтобы все наличное население островка, собравшееся на пристани, разбежалось куда глаза глядят. Надо отдать должное "губернатору": старик ретировался последним, еще раз высказав протест против действий Янеса.

   Не обращая внимания на его сетования, Янес направился к угольному складу и принялся за работу.

   На складе, против всяких ожиданий, оказался очень большой запас каменного угля, по меньшей мере в шестьсот тонн. Но транспортировка его на борт "Властителя океана" оказалась делом достаточно затруднительным и, главное, требовала много времени.

   Пока экипаж парохода занимался погрузкой угля, Янес под угрозой оружия вытребовал у островитян пятьдесят коз и столько же свиней для пополнения припасов судна.

   Надо было видеть выражение лица старика "губернатора", когда, сосчитав доставленную живность, Янес хладнокровно достал свой бумажник и выдал чек на пятьсот фунтов стерлингов.

   - Что это? За что? - удивился "губернатор".

   - Мой милый! - ответил ему португалец. - Вы в самом деле считаете нас разбойниками? Но ведь я же вам сказал, что мы объявили войну вашей покровительнице Англии. По праву воюющей стороны мы захватываем, разумеется, не платя ни гроша, собственность Англии, этот уголь. Но не вашу частную собственность. За коз и за свиней, являющихся уже вашей личной собственностью, мы платим. И, надеюсь, платим так, как вам едва ли заплатил бы какой-нибудь английский командир...

   - Да. Но все же...

   - Что?

   - Мы предпочли бы не давать вам ни единого животного. Они нужны нам самим! - сердито проворчал старик. Однако, увидев взгляд Янеса, брошенный в сторону наблюдавшего за переговорами конвоя, добавил: - Я молчу, молчу!

   - Самое лучшее, что вы можете делать, милейший, это именно помалкивать! - ответил, улыбаясь, Янес.

   Работа по погрузке угля велась с лихорадочной быстротой, и люди экипажа "Властителя океана" соперничали друг с другом в проворстве и ловкости, стремясь как можно скорее закончить это дело, пока море около Мангалума было относительно спокойно. Так прошел весь день, но и на ночь работы не прекратились. К утру выяснилось, что в бункеры погружено больше половины захваченного угля, но и на берегу остается еще значительное количество, так что в распоряжении пассажиров оказалось достаточно времени для прогулки по скалам, лежащим у острова Мангалум, и для организации небольшой охоты на ютящихся на этих скалах птиц.

   В полдень, после завтрака, Морленд, Янес и Дарма отправились к скалам на небольшой гичке на эту охоту.

   На уступах скалы были видны целые стаи птиц. По большей части это были альбатросы, чайки, нырки и так далее.

   Оставив шлюпку у подножия скалы, ее пассажиры принялись за дело, укладывая меткими выстрелами десятки птиц, выбирая тех, чье мясо было пригодно для еды.

   Морленд оказался превосходным стрелком, так что Янес, самолюбие которого было несколько задето успехами пленника, в свою очередь лез из кожи, производя время от времени исключительно меткие выстрелы.

   Не отставала и Дарма, мастерски управлявшаяся со своим индийским дальнобойным карабином.

   Совершенно незаметно охотники увлеклись настолько, что позабыли о первоначальном намерении - провести на скале не больше полутора-двух часов - и опомнились только тогда, когда до их слуха вдруг долетел рев сирены парохода.

   - Нас зовут! - встрепенулся Янес. - Ах, черт! Кажется, мы здорово запоздали, господа. Погрузка угля, должно быть, закончена, и "Властитель океана" собирается уходить в море. Смотрите. Скоро сумерки.

   Охотники торопливо стали спускаться по скале к морю, где они оставили на привязи лодку. Лицо Янеса потемнело, брови нахмурились.

   - Эх! - пробормотал он. - Мы, кажется, сделали большую глупость. Смотрите, как разыгралось опять море.

   - Поторопимся! - подтвердил его опасения Морленд. - В самом деле, волнение усилилось. Нам придется поработать...

   В это время с борта "Властителя океана" снова донесся призывный гул сирены. Охотники торопливо уселись в шлюпку и поплыли к пароходу, едва выгребая против быстро катившихся навстречу волн. Прошло минут десять, а шлюпка все еще билась о скалы.

   С того места, на котором сейчас находились охотники, им было уже видно настойчиво и властно призывавшее их судно. Они увидели также, как накатилась с моря огромная волна и подняла, швырнула крейсер, словно щепку.

   - Якорная цепь лопнула! - вскрикнул Янес, не веря своим глазам, при виде судна, почти опустившегося на бок и увлекаемого течением.

   В то же мгновение и сама шлюпка, подхваченная волной, завертелась, как волчок, набирая воды бортом.

   - Вернемся, мистер Янес! - предложил Морленд. - Смотрите, ночь наступает. Темнеет страшно быстро. Крейсера нам не догнать, потому что его тянет к морю, и...

   Он не успел докончить начатой фразы: словно подстерегавший добычу зверь, на шлюпку налетел огромный вал, поднял ее, поставил боком, так что все трое вылетели из суденышка и оказались во власти бушующей стихии. К счастью, Янес, никогда не терявший присутствия духа, в одно мгновение, падая в воду, схватил девушку одной рукой, а другой сорвал с крюка на корме шлюпки спасательный круг. Его примеру последовал в момент крушения и сэр Морленд, схватившийся за другой спасательный крут, висевший на носу шлюпки. И когда вал, бурля, прокатился дальше, все трое оказались на поверхности, держась друг около друга. Но вал оторвал от португальца девушку, и она, оглушенная ударом волны, готова была погрузиться на дно.

   - На помощь, Морленд! - крикнул Янес, напрягая все усилия, чтобы доплыть до Дармы раньше, чем накатится новый вал.

   Морленд, к которому в этот роковой момент, казалось, вернулись его былые силы, быстрый, как стрела, нырнул и в два взмаха рук оказался около Дармы.

   - Держитесь, держитесь, Дарма! - кричал он. - Хватайтесь за меня. И я, и мистер Янес - мы тут.

   Дарма открыла глаза. Ее лицо было бледно, как полотно, в глазах можно было прочесть ужас смерти. А смерть в самом деле была так близка. - Она стонала тысячами голосов разбивавшихся о скалы волн, она пела свои песни ревом катящихся валов"

   - Берегитесь! Опять волна! - едва успел крикнуть, предостерегая Янеса, Морленд, как опять наплыла волна-гора. Но на этот раз нападение предательской стихии не удалось: и Морленд и Янес крепко держали изнемогающую девушку, уцепившуюся похолодевшими руками за спасательный круг.

   Но Янес не обманывал себя: борьба должна была рано или поздно окончиться победой волн. И момент гибели приближался: волны гнали трех пловцов к почти отвесной скале. Они бились о холодный камень со страшной силой. Когда людей течением донесет до скалы и ударит их тела о камень, ничто не устоит против этой силы стихии, и тела будут разбиты...

   - Может быть... придет помощь... от "Властителя океана"? - пробормотал, оглядываясь, португалец.

   - Нет. Его гонит к морю. Я уже не вижу его больше! - ответил Морленд. Но секунду спустя из его груди вырвался ликующий крик: - Масло! Масло! Спокойствие!..

   Янес подумал, что Морленд сошел с ума и бредит.

   Но нет. Просто-напросто его зоркий глаз подметил что-то. В самом деле, нагружая в свои бункеры уголь во время жестокой зыби, Сандакан прибег к одной мере, которая иногда применяется опытными моряками в моменты величайшей опасности: он время от времени выпускал в море содержимое пары бочонков растительного масла, как известно, смягчающего их ярость, разливаясь по волнам. И вот течением откуда-то принесло к тому месту, где сейчас бились в волнах трое погибавших, слой масла, чудесно укрощающего буйную стихию.

   - Ура! - крикнул в свою очередь Янес, разглядев плывущий слой масла. - Выдержать удар еще одной волны, и мы будем на сравнительно спокойном месте.

   Морленд не отвечал. Он глядел на португальца потускневшим взором, и из его уст вырывалось с хрипом и свистом неровное дыхание. Вероятно, едва зарубцевавшаяся рана моряка вновь открылась под влиянием нечеловеческого напряжения, и силы раненого быстро убывали.

   - Сэр Морленд! - вскрикнула Дарма, заметившая бледность моряка. - Вы чувствуете себя плохо?

   - Ничего... это... моя проклятая рана! - ответил моряк прерывающимся голосом. - Как-нибудь... выдержу... около вас. Земля... близка.

   Если вода казалась почти совершенно спокойной в том месте, где волны были словно связаны слоем разлитого масла, то вокруг она все же кипела, словно в котле. Необыкновенной высоты волны гнались одна за другой, соперничая своим ревом с гудением свирепого ветра.

   - Черт возьми! Никогда не думал, что мне придется кататься как сыр в масле! - пошутил неисправимый Янес. - Но удовольствие не из приятных: наши костюмы будут в ужасном виде. Надо поспешить добраться до берега.

   - Да, да! - торопливо отозвалась девушка, печально глядя на бледное лицо Морленда, готового лишиться сознания.

   - Да, мне... трудно! - с трудом промолвил обессилевший моряк, едва-едва справляясь с волнами.

   - Не робеть! - поддержал его Янес. - Браво! Вы держитесь, как пробка. Вы чертовски сильны и выносливы. Будь на вашем месте кто-нибудь другой, он давно бы уже отправился с визитом к рыбам на дно" Стоп! Я чувствую под ногами песок. Мы, кажется, добрались до места назначения. Предоставим самой волне завершить дело: пусть она донесет нас до берега.

   Минуту спустя в самом деле волны донесли их до берега, причем как раз в том месте, где днем они высадились, чтобы охотиться за пернатыми обитателями скалы.

   Последняя волна подняла пловцов, вынесла их и мягко положила на прибрежную гальку. И как раз вовремя: еще минута, и сэр Морленд, потерявший последние силы, готов был пойти ко дну.

   Янес, всегда умевший быстро ориентироваться, вскочил на ноги, как только отхлынула волна, и помог выйти на берег сначала девушке, затем моряку.

   - Спасательный круг! - почти простонал сэр Морленд.

   Янес огляделся. Два спасательных круга, помощью которых пользовались погибавшие в момент катастрофы, плавали тут же, у берега.

   - Правда ваша! - сказал португалец. - Они слишком дороги, чтобы оставить их на произвол судьбы.

   С этими словами он опять спустился до линии прибоя и вытащил на берег оба спасательных круга.

   - Как вы себя чувствуете, сэр Морленд? - участливо спросила Дарма, склоняясь к упавшему на камни в изнеможении моряку.

   - Я... ослабел! - отозвался усталым голосом моряк. - Но это скоро пройдет. Моя рана, кажется, к счастью, не открылась.

   - Браво, браво! - отозвался Янес. - Все пойдет хорошо, дети мои. Но прежде всего позаботимся о том, чтобы найти хоть какое-нибудь убежище на ночь. Держу пари, что "Властитель океана" удрал в открытое море, спасаясь от урагана, и едва ли сможет скоро вернуться.

   - А нашему судну не грозит никакая опасность? - спросила боязливо Дарма.

   - Не думаю, дитя. Судно крепко и выдержит шторм, как и раньше. К счастью, угольные ямы его теперь полны.

   - Но мы? Очевидно, нам придется всю ночь провести здесь?

   - Да. Но мы тут устроимся, надеюсь, не без удобств. Ни пантеры, ни змеи, ни англичане здесь нам не угрожают. Идите сюда. Вот нечто вроде навеса или пещеры, называйте, как хотите. Здесь не так удобно, как в какой-нибудь приличной гостинице, но на войне как на войне. До рассвета надо будет пробыть хотя бы в этом убежище.

   Португалец, казалось, совершенно оправившийся от только что перенесенного волнения, быстро набрал несколько охапок сухой травы и направился к близлежащей скале, верхушка которой сильно выдавалась вперед, образуя нечто, напоминавшее пещеру.

   Тут было вполне достаточно места для того, чтобы укрыть от ярости бури и непогоды трех людей, потерпевших столь неожиданно крушение. Дарма и сэр Морленд последовали за ним.

  

   Всю ночь над островом гремел и ревел бурный ураган, сопровождаемый целыми потоками ливня, который широкими каскадами сбегал с высоких скал к берегу, обдавая брызгами укрывшихся в импровизированном убежище беглецов. Оглушительные удары грома то и дело перемежались с яркими вспышками молнии, освещавшей далеко вокруг страшную и в то же время величественную картину кипящего и бушующего моря.

   - Какая ужасная ночь! - говорила трепетным голосом Дарма, прижимаясь в страхе к Янесу. - Что-то будет теперь с нашим "Властителем океана"? Вы ведь тоже моряк, сэр Морленд.... Что вы думаете на этот счет?

   - Вы можете быть вполне спокойны, мисс Дарма. Вашему кораблю не грозит абсолютно никакая опасность. Разумеется, его может отнести бурей на довольно значительное расстояние от острова, но это не п