Ричардсон Сэмюэл - Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов (Часть шестая)

щиковъ.

   Жестокая дѣвица, сказалъ я самъ въ себѣ, вы подвергаете меня съ толь малою пощадою насмѣшкамъ госпожъ сего дома! ,,Вы хотите идти любезная моя супруга.,, {Онъ такъ называетъ ее предъ всѣми тамошними госпожами.}

   Такъ, г. мой.

   Я въ томъ увѣренъ, что казался тогда весьма глупымъ. ,,Я надѣюсь, сударыня, что вы не пойдете не завтрикавши, сказалъ я ей весьма тихимъ голосомъ; но я чувствовалъ, что мое сердце было поражено во многихъ мѣстахъ. Естьлибъ я хотя малое имѣлъ предчувствован³е о ея намѣрен³яхъ, то можетъ быть началъ бы производить свое мщен³е. Всѣ обидные выписки изъ писемъ дѣвицы Гове пришли мнѣ на мысль.

   Я хочу выпить чашку чаю, отвѣчала она мнѣ, положа на окно свой вейеръ и перчатки.

   Я пришелъ въ совершенное замѣшательство. Я кашлялъ я занимался, я нѣсколько разъ покушался говорить, но не имѣлъ силы произнести ни одного слова. Кто теперь изъ двухъ насъ скромнѣе, говорилъ я самъ въ себѣ? съ которой стороны видна теперь наглость? Въ какое замѣшательство можетъ привести робкаго человѣка жестокость женщины! Я подумалъ, что она играетъ роль дѣвицы Гове, а я Гикманову.

   Конечно я буду опять въ силахъ говорить, продолжалъ я самъ въ себѣ. Она взяла свою чашку, а я мою. Она пристально смотрѣла на свой чай. Какъ высокомѣрная властительница, которая видитъ свое достоинство и коей каждой взглядъ кажется милост³ю, а я, какъ подвластной съ дрожащими руками губами, едва зная, что держалъ или подносилъ ко рту.

   ,,Я имѣлъ... Я имѣлъ.... [начиная пить чай, которой столь былъ горячь, что я обжегъ себѣ губы],, я имѣлъ нѣкоторую надежду, сударыня...,,

   Доркаса возвратилась. Послушай, Доркаса, сказала она ей, кликнула ли ты носильщиковъ?

   Проклятое нахальство, подумалъ я! должно ли такъ прерывать разговоры? Надлежало необходимо ожидать отвѣта отъ служанки на вопросъ наглой ея госпожи.

   Вилль пошолъ, сударыня, отвѣчала Доркаса.

   Я съ минуту молчалъ пока собрался съ силами опять начать рѣчь. Наконецъ я началъ. ,,Я имѣлъ нѣкую надѣжду..... нѣкую надѣжду, сударыня, быть допущеннымъ къ вамъ нѣсколько ранѣе...,,

   Какова погода, Доркаса, спросила она у своей служанки, нимало о мнѣ не помышляя какъ будто меня тамъ и не было?

   Погода весьма пасмурна, сударыня, солнце сокрылось; хотя съ полчаса тому весьма была хороша.

   Клянусь тебѣ чест³ю, я вышелъ изъ терпѣн³я. Я всталъ съ досадою. Чашка и блюдечко полѣтели на полъ. "Чортъ возми погоду, солнце съ служанкою, сказалъ я, которая осмѣлилась перервать рѣчь мою, когда я говорилъ съ ея госпожею, и къ чему столь рѣдкой имѣю случай.,,

   Красавица также встала съ устрашеннымъ видомъ. Она поспѣшила взять свои перчатки и вейеръ.

   Я ухватилъ ее за руку. ,,Вы не столь жестоки, сударыня, нѣтъ, вы не имѣете такой жестокости, чтобъ меня оставить.,,

   Я выду, г. мой. Вы можете проклинать с³ю дѣвицу и безъ меня, такъ какъ при мнѣ.,, По крайней мѣрѣ, по крайней мѣрѣ, чтобъ все то, которое вы будете ей говорить, не касалось до меня.

   ,,Дражайшая Кларисса! вы не пожелаете меня покинуть! нѣтъ, нѣтъ, вы не столь жестоки, чтобъ меня покинули. Толь явное негодован³е! такое презрѣн³е! повторительные вопросы вашей служанки въ томъ единомъ намѣрен³и, чтобъ меня прерывать! кто бы могъ с³е снести?,,

   Не удерживайте меня, сказала она мнѣ, стараяся вырвать у меня свою руку. Я не хочу, чтобы меня принуждали. Ваши поведен³я мнѣ весьма не нравятся. Вы вчерась старались о мною поссориться, такъ что я не могла себѣ вообразить другой причины кромѣ излишняго моего угожден³я. Вы неблагодарны. Я васъ ненавижу отъ всего моего сердца, г. Ловеласъ.

   ,,Вы приводите меня въ отчаян³е, сударыня, позвольте мнѣ то сказать, вы не покините меня въ такомъ гнѣвѣ, въ какомъ теперь находитесь. Я повсюду за вами готовъ слѣдовать. Естьли бы дѣвица Гове была моя пр³ятельница: то конечно бы вы не поступали со мною столь худо. Я ясно вижу, откуда произходятъ всѣ мои препятств³я. Я примѣчалъ, уже нѣсколько тому времени, что каждое письмо получаемое вами отъ нее, перемѣняетъ ко мнѣ ваше поведен³е и ваши чувствован³я. Она по видимому желаетъ, чтобъ вы поступали со мною такъ какъ она съ своимъ Гикманомъ; но неприлично, ни удивительному вашему свойству, поступать такъ, ни мнѣ, оное переносить.

   С³я укоризна, казалось, привела ее въ замѣшательство. Она весьма не довольна, отвѣчала она мнѣ, слыша что такъ худо говорятъ о дѣвицѣ Гове. Потомъ пришедъ нѣсколько въ себя, она мнѣ сказала, что дѣвица Гове любитъ добродѣтель и добродѣтельныхъ людей; а что она не ваша пр³ятельница то повидимому для того что вы не изъ числа оныхъ добродѣтельныхъ особъ.

   ,,Такъ, сударыня; по видимому по сей причинѣ, она такъ поступаетъ и съ г. Гикманомъ; но я уѣвренъ, что не поступала бы подобно съ Ловеласомъ. Сколько вы ни получали отъ нее писемъ, сударыня, но я васъ прошу показать мнѣ хотя одно изъ тѣхъ, въ которомъ она вамъ говоритъ о мнѣ.

   До чего можетъ насъ довести с³я мысль, возразила она? Дѣвица Гове справедлива. Дѣвица Гове имѣетъ хорош³я свойства. Она пишетъ, и говоритъ такъ, какъ того каждой заслуживаетъ. Естьли вы можете мнѣ напомнить хотя одинъ случай, въ коемъ оказали мнѣ милость, справедливость, или великодуш³е; то я сыщу оное изъ ея писемъ, которое относится къ сему случаю. Положимъ что я постараюсь ее о томъ увѣдомить, и сдержу свое слово, что с³е письмо будетъ для васъ благосклонно.

   Проклятая строгость! не считаешь ли за грубость, Белфордъ, принуждать честнаго человѣка оглядываться на себя, и воспоминать добрыя свои дѣян³я?

   Она усиливалась меня оставить. Я хочу выдти, сказала она мнѣ; я неотмѣнно того хочу. Вы меня не удержите противъ моей воли.

   ,,По истиннѣ, сударыня, вы не должны и мыслить, чтобъ выдти въ такомъ гнѣвѣ, въ коемъ вы теперь находитесь.,, Я сталъ между ею и дверью. Тогда она бросилась на стулъ съ воспламѣненнымъ лицемъ, и съ великою торопливост³ю прохлаждала себя вейеромъ.

   Я бросился къ ея ногамъ. Подите прочь, сказала она мнѣ, толкая меня тою рукою въ которой держала разпущенной свой вейеръ. Оставте меня, для собственной своей пользы! и толкая обѣими руками: ,,знай, человѣкъ! Что моя душа превыше тебя. Не понуждай меня тебѣ сказать, съ какою искренност³ю почитаю я свою,душу превосходною твоей. У тебя сердце гордое, жестокое и не сострадательное. Но мнѣ мало нужды до твоей гордости. Оставь, оставь меня навсегда,,.

   Несмостря на жестокость сихъ словъ, ея взгляды, видъ и голосъ были чрезвычайно благородны.

   ,,Я обожаю ангела, вскричалъ я, наклоня голову къ ея колѣнамъ! Не женщинѣ, но ангелу я удивляюсь и его обожаю! Простите любви достойная Кларисса! Естьли вы отъ рода человѣковъ, то простите мою неосмотрительность, простите мое неравенство, простите естественной мнѣ немощи! Кто можетъ когда ниесть сравниться съ моею Клариссою!,, Я дрожалъ отъ удивлен³я и любви. Въ восторгѣ сихъ двухъ чувствован³й, я ее обнялъ обѣими руками, когда еще она сидѣла. Она усиливалась встать; но я не переставая держать ее въ моихъ объят³яхъ, ее принудилъ сѣсть опять на стулъ. Ни когда женщина не была столь устрашенна. Однако какою вольност³ю ни казалось мое дѣян³е устрашенному ея сердцу, но я не имѣлъ, въ с³ю минуту, ни единой мысли, которая бы не была внушена во мнѣ почтен³емъ, и даже до ея отходу, всѣ движен³я моего сердца были не менѣе непорочны, какъ и ея. Принудя ее обѣщать, что вскорѣ со мной увидится, и что отошлетъ носильщиковъ, я далъ ей волю удалиться.

   Но она не сдержала своего слова. Я ожидалъ ее болѣе часа, прежде нежели напомнилъ ей о ея обѣщан³и. Она приказала мнѣ сказать, что ей еще не возможно со мною видѣться, и что она увидитъ меня, какъ скоро въ состоян³и будетъ сойти внизъ.

   Доркаса сказала мнѣ, что она чрезвычайно испугалась, и что приказала принести свѣжей воды и соли. Я не понимаю, отъ чего произходитъ сей страхъ! Въ семъ случаѣ поступлено излишне жестоко. Страхъ увеличиваетъ всяк³я нещаст³я.

   Не замѣтилъ ли ты, что страхъ пойманой птицы, которая совершенно уже находится въ рукѣ, несравненно болѣе того, нежели каковымъ оной счесть можно, естьлибъ судить о семъ животномъ по ея надеждному виду, когда оно еще не попалось въ сѣть.

   Любезная дѣвушка! И такъ не ужели она никогда не играла, съ своего младенчества въ то, что называютъ младѣнческими играми? Невинныя вольности изьявляемыя въ тѣхъ случаяхъ конечно бы довели и до большихъ. За клятвопреступное дѣло считаетъ она касаться до ея платья. Сколь излишня ея разборчивость! Какъ можетъ она подумать, чтобъ учинилась женщиною? Но какимъ бы способомъ узнать, прежде опыта, не льзя ли надѣяться успѣха отъ намѣрен³й менѣе ее устрашающихъ? Будетъ ли она противиться въ ночныхъ нападен³яхъ? Что же касается до дневныхъ, то о томъ не должно болѣе и думать. Я увѣренъ, что я могу на ней жениться когда за хочу. И естьли я на с³е рѣшусь по одержан³и надъ нею побѣды, хотя бы по неволѣ, или по соглас³ю нѣсколько принужденному, то кому же я сдѣлаю досаду, какъ не самому себѣ? Теперь уже около одинадцати часовъ. Она со мною увидится, какъ скоро ей будетъ можно, сказала она Полли Гортонъ, которая оказала ей свою нѣжность, и которой она менѣе опасается, нежели всѣхъ прочихъ. ,,Ея движен³е, присовокупила она, не произходитъ отъ излишней разборчивости, ни отъ досады, но отъ слабости сердца. Она не имѣетъ, говоритъ она, столь твердаго духа, дабы выдержать свое состоян³е и опасности подъ тяжкимъ проклят³емъ родителя, коего слѣдств³я она страшится.

   Однако какое противорѣч³е! слабости сердца, говоритъ она съ толикою силою, состоятъ въ ея волѣ! Нѣтъ! Белфордъ. С³я дѣвица имѣетъ львиное сердце во всѣхъ тѣхъ случаяхъ, въ коихъ честность оживляетъ ея бодрость. Я замѣчалъ нѣсколько разъ, что страсти скромной женщины, хотя гораздо тише возраждаются, нежели въ женщинѣ пылкаго свойства, токмо бываютъ чрезвычайно сильны и даже непоколебимы, когда онѣ дѣйствительно воспламенятся; но тѣло прекрасной Клариссы не можетъ соотвѣтствовать силѣ ея души. Божество живущее въ семъ прелѣстномъ храмѣ, утомляетъ с³е весьма слабое для себя обиталище. Естьли бы самая с³я душа находилась въ тѣлѣ мущины; то никогда бы не видано было столь твердаго Героя.

  

  

   Моей богини еще не видно. Она не со всѣмъ здорова. И такъ чего же она страшится отъ моихъ восхищен³й? Жестокости болѣе, нежели мщен³я. Великая можетъ произойти перемѣна для ея здоровья! однако желан³е мое отомстить ей еще не угасло. Я имѣю нужду въ остроумномъ вымыслѣ, дабы принудить дѣвицу Гове и гжу. Товнсендъ раскаяться въ своемъ проклятомъ и хитромъ вымыслѣ, которой всегда будетъ оруд³емъ висящимъ надъ моею головою, естьли не сыщу средства принудить ихъ за благовремянно его оставить. Малѣйшее неудовольств³е подастъ бодрость моей красавицѣ, и всѣ старан³я, которыя я принималъ дабы лишить ее всякаго другаго покровительства, и учинить ее болѣе еще отъ меня зависимою будутъ безполезны. Но я найду хитрость принудить гжу. Товнсендъ оставить оной умыселъ.

   Припомни басню о спорѣ солнца и Севѣрнаго вѣтра. Они хотѣли знать кто изъ нихъ двухъ принудитъ перваго честнаго путешественника скинуть съ себя одѣжду.

   Прежде сталъ дуть Борей изъ всѣхъ своихъ силъ, и холодъ его весьма былъ чувствителенъ бѣдному путешественнику, но не имѣлъ другаго дѣйств³я какъ то, что принудилъ его застегнуть по лучше свою епанчу, дабы скорѣе согрѣться. Фебъ, когда пришла его очередь, пустилъ столь стремительно свои лучи на прохожаго, что тотчасъ принудилъ его разстегнуться, и вскорѣ со всѣмъ скинуть одѣжду. Онъ до того времени не оставилъ своего предпр³ят³я, пока не принудилъ его искать убѣжища подъ тѣнь густаго дерева, подъ коимъ брося епанчу легъ, и возобновилъ свои силы, поспавши нѣсколько часовъ. Побѣдитель весьма много смѣялся Борею и путешественнику, и продолжая свое блистательное течен³е, разпространилъ свой блескъ и зной на всѣ представляющ³яся ему предмѣты; а въ вечеру отпрягши гордыхъ своихъ коней, онъ увеселялъ свою Фетиду повѣст³ю сего приключен³я.

   Вотъ каково и мое разположен³е. Я хочу, Белфордъ, оставить всѣ свои яростныя намѣрен³я; и естьли могу принудить любезную мою странницу оставить хотя на единую минуту одѣян³е суровой своей добродѣтели; то буду имѣть такъ, какъ и солнце, непрестанныя благоволен³я ос³явать ее своими лучами. Мои минуты спокойств³я и благополуч³я какъ и ея, будутъ тѣ, которыя стану препровождать съ моею богинею.

   Теперь, Белфордъ, слѣдуя по новой моей системѣ, я думаю что домъ гжи. Фретчвиль для меня не годится. Я хочу его оставить по крайней мѣрѣ на нѣсколько времени; Меннель будетъ посѣщать мою богиню въ то время, когда я буду выходить, и подъ тѣмъ видомъ, будьто желаетъ со мною видѣтся. Для чего? Въ какомъ намѣрен³и? Развѣ ты меня не спросишь? для чего? Не ужели ты не знаешь, что случилось съ бѣдною сею гж. Фретчвиль? Я тебя хочу о томъ увѣдомить.

   На одну изъ ея женщинъ, съ недѣлю тому назадъ, пришла оспа. Проч³я хотѣли с³е сокрыть отъ своей госпожи до пятьницы; но она по случаю о томъ была увѣдомлена. Большая часть болѣзней бѣднаго и смертнаго нашего состоян³я произходятъ отъ нашихъ людей, которыхъ мы принимаемъ, или по тщеслав³ю, или для нашего употреблен³я, или въ томъ намѣрен³и, дабы уменьшить наши труды.

   С³я новость столько причинила страха вдовѣ, что почувствовала сама всѣ припадки, изьявляющ³е приближен³е сего ужаснаго врага прекрасныхъ лицъ. Слѣдственно она и не помышляетъ объ оставлен³и своего дома. Но она тѣмъ болѣе не должна надѣяться,чтобъ мы вѣчно ее ожидали изъ любви къ ней.

   Она теперь крайне сожалѣетъ, что не лучше знала то, чего желала, и что не уѣхала въ свою деревню, когда я началъ торговать ея домъ. С³е нещаст³е конечно бы не случилось: но не чрезвычайно ли оно и для насъ досадно? Увы! с³я смерти подлежащая жизнь составлена изъ единыхъ нещаст³й. Нѣтъ нужды навлекать оныя на себя своимъ поползновен³емъ.

   И такъ дѣло касательно сего дома кончено, по крайней, и мѣрѣ на нѣсколько времени. Но с³я превратность принуждаетъ меня думать о нѣкоемъ средствѣ, которое можетъ все с³е поправить. Поелику я рѣшился поступать такимъ образомъ, дабы быть надежднымъ въ успѣхѣ своего намѣрен³я; то имѣю два или три способа могущ³е возвратить мою красавицу, когда бы она и нашла средство отъ меня убѣжать.

   Что сдѣлалось Милорду М.... которой не отвѣчалъ мнѣ ни слова на мое приглашен³е? Естьлибъ я получилъ отъ него такое письмо, котороебъ могъ показать ей, симъ бы средствомъ привелъ я къ концу мое примирен³е. Я вознамѣрился написать о томъ слова два къ дѣвицѣ Шарлоттѣ. Естьли онъ не поспѣшитъ мнѣ отвѣтствовать; то я вскорѣ напишу къ нему новое въ такомъ смыслѣ, которой не будетъ ему пр³ятенъ. Ты знаешь, что онъ нѣкогда угрожалъ лишить меня наслѣдства; но естьли я отрекусь отъ моего дяди, то постунлю по справедливости, и причиню ему столько досады, что все то, что онъ можетъ сдѣлать противъ меня худаго, не учинитъ мнѣ столько никогда онаго. Она по своему небрежен³ю откладываетъ необходимое заключен³е статей. Какъ могу я снести с³ю отсрочку, я, которой для испытан³я своихъ вольностей, для нетерпѣливости, и для многихъ другихъ вещей, отдаю справедливость женщинѣ, и которой не можетъ терпѣть отъ наилучшей изъ сего пола, чтобъ меня обманывали или чтобъ мнѣ противорѣчили?

   Другое письмо получено отъ дѣвицы Гове. Я думаю что оно заключаетъ въ себѣ то, о чемъ говорено было въ ея послѣднемъ, и которое содержитъ въ себѣ предложен³я стараго дяди Антонина гж. Гове. Я надѣюсь что не будутъ болѣе говорить о заговорѣ заповѣдныхъ товаровъ. Меня увѣдомили, что моя красавица положила его въ свой карманъ, но я ласкаюсь что въ скоромъ времени найду его въ надлежащемъ мѣстѣ со всѣми прочими.

  

  

   Сугубыя и неотступныя мои прозьбы принудили ее согласиться видѣться со мной въ залѣ, въ то время какъ будемъ пить чай а не ранѣе.

   Она вошла съ видомъ изъявляющимъ замѣшательство, естьли я въ томъ не ошибся; и какъ бы въ смущен³и отъ своихъ безпокойствъ. Она приближилась весьма тихо потупя глаза на столъ, Доркаса находилась здѣсь и приготовляла чай. Я взялъ ея руку, которую она усиливалась выдернуть, и оную поцѣловалъ: ,,Дражайшей предмѣтъ моихъ обожан³й! Къ чему такая отдаленность, сказалъ я ей: для чего изьявлять такую печаль? Какое удовольств³е получаете вы столь жестоко мучить вѣрнѣйшаго изъ всѣхъ сердецъ?,, Она вырвала меня свою руку. Я хотѣлъ ее опять взять. Оставьте меня, сказала она, удаляя ее съ досадою. Она сѣла. Пр³ятное содраган³е, которое я примѣтилъ во всѣхъ ея прелѣстныхъ членахъ, открыло мнѣ и то, что произходило въ ея душѣ. Платокъ закрывавшей ея груди весьма скоро воздымался и опускался. На ея прелестныхъ щекахъ выступала нѣжная краска.

   Ради Бога, сударыня.... Я и въ трет³й разъ хотѣлъ взять ея руку, которою она оттолкнула мою.

   Ради Бога! г. мой, не мучте меня.

   Доркаса удалилась. Я поближе подвинулъ къ пей мой стулъ. Я взялъ ее за руку съ почтеннѣйшею нѣжност³ю, и сказалъ ей, что въ такомъ жестокомъ разстоян³и, въ какомъ она меня содержала мнѣ не возможно было, чтобъ ей не выразить съ чрезвычайнымъ безпокойств³емъ страхъ, въ коемъ я находился, что естьлибъ былъ какой ниесть человѣкъ въ свѣтѣ, которой бы казался для нее равнодушнѣе, чтобъ не сказать омѣрзительнѣе другаго, тобъ не казался ей таковымъ тотъ нещастнымъ, котораго она видитъ предъ собою.

   Она нѣсколько времени смотрѣла на меня весьма пристально; и не отодвигая своей руки, которую я держалъ, она вынула другою свой платокъ изъ кармана. Она обратила голову въ туже сторону утирая текущ³я слезы; но отвѣчала мнѣ только глубокимъ вздохомъ.

   Я понуждалъ ее говорить, на меня взглянуть, и сдѣлать меня щастливымъ благосклоннымъ своимъ взглядомъ.

   Я, по справедливости, сказала она мнѣ, могу жаловаться на ея равнодуш³е. Она не видитъ ни малаго великодуш³я въ моемъ свойствѣ. Я не такой человѣкъ, чтобъ меня чемъ обязать было можно, ниже поступать съ малѣйшею благосклонност³ю. Странной мой поступокъ съ самаго вечера субботы, совершенно ей несносенъ. Всѣ тѣ надѣжды, которыхъ она отъ меня ожидала, изчезли; она уже ничего болѣе не видитъ въ моихъ повѣден³яхъ такого, что бы ей не причиняло отвращен³я.

   С³и слова тронули меня до чрезвычайности. Я думаю, что виновники возстаютъ болѣе противъ справедливости, которая ихъ обнаруживаетъ, нежели невинные противъ клеветы, которая дерзаетъ ихъ порочить. Я просилъ мою любезную выслушать съ терпѣливост³ю изъяснен³е о сей переменѣ. Я вновь учинилъ признан³е въ гордости моего сердца, которое не могло снести въ такой женщинѣ, коей я ласкался нѣкогда принадлежать, тотъ порокъ въ предпочтен³и, по коему она подаетъ мнѣ всегда причину ее укорять. Бракъ, сказалъ я, есть такое состоян³е, въ которое не должно вступать какъ съ одной такъ и съ другой стороны, съ равнодушною холодност³ю.

   Единая токмо безразсудная оплошность прервала она съ торопливост³ю, подаетъ тѣмъ причину ожидать знаки почтен³я, которые ихъ не заслуживаютъ. Вы весьма худо о мнѣ судите г. Ловеласъ, естьли вы думаете, что подлыя причины могутъ внушить во мнѣ любовь къ тому, кто оной не достоинъ. Дѣвица Гове васъ увѣдомитъ, г. мой, что я никогда не любила погрѣшностей моей пр³ятельницы, да никогда не желала, чтобъ и она мои любила. Наше правило состоитъ въ томъ, дабы одной другую не щадить. И такъ для чего же человѣкъ, который всегда дѣлаетъ проступки, [ибо, скажите мнѣ, г. мой, как³я ваши добродѣтели] почитаетъ за право требовать моего почтен³я. Я отъ него также бы не заслуживала онаго, естьлибъ могла поступать съ равною подлост³ю. Онъ ничего бы мнѣ не долженъ былъ оказывать, какъ презрен³е.

   Правда, сударыня, что вы совершенно сохранили благородную с³ю мысль. Вы не должны опасаться быть презираемою за тѣ знаки нѣжности или благосклонности, которые бы оказали находящемуся предъ вами человѣку. Кажется, что всѣ ваши старан³я клонятся къ тому дабы вознбновить или доставить случай обьявить, что вы ни единой мысли не имѣли въ мою пользу, с³е весьма извѣстно по собственному вашему выбору. Вся моя душа, сударыня, во всѣхъ ея заблужден³яхъ, желан³яхъ, и намѣрен³яхъ была бы предъ вами отровенна и чиста, естьлибъ я былъ ободренъ хотя нѣкоею вашею довѣренност³ю и вашимъ почтен³емъ, дабы утвердиться противъ тѣхъ злобныхъ обьяснен³й, кои бы, какъ я трепеталъ, вы не придавали всему тому, что бы я могъ вамъ сказать или предложить. Никогда сердце не было столь откровенно. Никогда и никто не старался болѣе познать его погрѣшности. [Вотъ справедливость Белфордъ.] Но вы знаете, сударыня, колико мы отдаленны отъ щастливыхъ сихъ изречен³й. Недовѣрчивость и опасность съ вашей стороны произвели и съ моей сумнѣн³е и страхъ. Ни какой взаимной довѣренности не оказано; какъ будто бы мы съ одной и съ другой стороны болѣе казали притворства, нежели любви. Колико я опасался каждаго письма, которое видѣлъ что вы получали чрезъ Вильзона! но не безъ причины, поелику нослѣднее отъ котораго я ожидалъ многаго въ разсужден³и статей, кои вамъ предложилъ на бумагѣ, не имѣетъ друаго дѣйств³я, естьли я долженъ судить о томъ по отказу, учиненному вчерась, со мною видѣться, [хотя вы въ состоян³и были выдти, да и въ носилкахъ, дабы лишить меня удовольств³я васъ сопровождать,] какъ раздражило васъ противъ меня еще болѣе нежели прежде.

   По видимому я виновата, съ негодован³емъ отвѣчала мнѣ красавица, что была въ церьквѣ не будучи сопровождаема такимъ человѣкомъ, котораго склонность ни мало бы къ тому не побуждала, естьлибъ онъ не видалъ туда меня идущею. Я виновата, что желала быть уединенною въ Воскресенье, оказавши вамъ угожден³е, идти съ вами въ комед³ю и препроводить часть ночи. Вотъ мои преступлен³я, вотъ чемъ я заслужила наказан³е; с³е то конечно подало вамъ право принуждать меня съ вами видѣться, и меня устрашать, когда я съ вами увидѣлась, столь жестокими поступками, съ какими никогда не поступаютъ съ такою женщиною, которую ни что принудить не можетъ ихъ терпѣть. Нравъ моего родителя еще не избегъ вашего осужден³я, г. Ловеласъ: но то что онъ оказалъ худаго по бракосочетан³и. несравненно хуже того, что вы многократно уже прежде оказывали. Чего же я должна отъ васъ ожидать впредь, разсуждая о васъ и съ весьма благосклонной стороны? Мое негодован³е воспламеняется въ ту минуту, какъ я съ вами говорю, когда воспоминаю тѣ черты вашего поступка столько же противныя великодуш³ю, сколько и учтивости, для особы, повергнутой въ нещаст³я, отъ коихъ она стенаетъ. По истиннѣ, я съ великимъ трудомъ могу терпѣть васъ предъ моими глазами.

   Здѣсь она встала, разспростерши руки, и отворотя голову, дабы сокрыть свои слезы.... О мой дражайшей родитель! вскричала с³я неподражаемая дѣвица, вы конечно бы пощадили меня отъ ужаснаго проклят³я, естьлибъ знали колико я наказана, съ той минуты, какъ заблужденныя мои ноги вывели меня изъ дверей вашего сада, и соединили съ г. Ловеласомъ! потомъ упадши на свой стулъ, она облилась слезами.

   Любезнѣйшая моя, сказалъ я ей, взявъ ее за руки, которыя были еще разпростерты! кто бы могъ удержаться отъ столь трогательнаго воздыхан³я, хотя страстнаго! [поелику я надѣюсь еще жить, Белфордъ, то почувствовалъ трепетъ, слезы появились на моихъ вѣкахъ, и я едва осмѣлился на нее воззрѣть.] Что же я сдѣлалъ, что могъ заслужить с³е нетерпѣливое восклицан³е? Подалъ ли я вамъ причину въ какое ниесть время, моими разговорами, моими поступками, моими взглядами, сумнѣваться о моей чести, моемъ почтен³и, и обожан³и? Я могу приписать с³е имя моимъ чувствован³ямъ для великихъ вашихъ добродѣтелей. Зло произходитъ отъ того, что мы какъ съ одной такъ и съ другой стороны въ недоумѣн³и находилися. Удостойте меня изъяснен³емъ своихъ мнѣн³й: равномѣрно и я вамъ свои изъясню, и въ то время мы будемъ щастливы. Дай Боже, чтобъ я всегда любилъ, такъ какъ люблю васъ, и естьли я сумнѣваюся о такомъ чувств³и: то да погибну, естьли знаю, какъ бы могъ я видѣть васъ моею! позвольте мнѣ думать, дражайшая Кларисса, позвольте мнѣ токмо думать, что вы предпочтете меня въ выборѣ: позвольте сказать, я ласкаюсь, что вами не ненавидимъ и не презираемъ!....

   Ахъ! г. Ловеласъ, мы жили вмѣстѣ такъ долго, что могли познать свои нравы и поведен³я. Они столь мало сходствуютъ, что вы можетъ быть восчувствуете великое ко мнѣ отвращен³е, когда я буду вашею. Я думаю.... я думаю что мнѣ невозможно оказать того, чего вы требуете отъ чувствован³й, кои вы ко мнѣ имѣете. Естественное мое свойство совершенно перемѣнилось. Вы подали мнѣ весьма худое мнѣн³е о своемъ полѣ, а особливо о себѣ. Вы принудили меня отъ того въ самое то время почитать себя стольже худою, что лишась навсегда удовольств³я, свидѣтельства собственныхъ моихъ чувствован³й, которое весьма для женщины нужно, дабы вести себя достойно въ сей жизни, я никогда не буду въ состоян³и воззрѣть на людей съ видомъ надѣжнымъ.

   Она остановилась. Я молчалъ. Клянусь Богомъ, подумалъ я самъ въ себѣ, с³я безпримѣрная дѣвица, можетъ наконецъ совершенно меня погубить.

   Она начала опять: чтожъ остается мнѣ желать, естьли бы вы освободили меня отъ всего обязательства относительно къ вамъ, и не препятствовали бы мнѣ слѣдовать течен³ю моей судьбы?

   Она еще разъ остановилась. Я продолжалъ молчать. Я размышлялъ, не долженъ ли былъ отрѣщися отъ всѣхъ моихъ намѣрен³й относительно къ ней; и не имѣлъ ли довольно опытовъ о добродѣтели и велич³и души превосходящей всяк³я подозрѣн³я.

   Она еще начала: благосклонно ли для меня ваше молчан³е, г. Ловеласъ? Скажите мнѣ, что меня освободили отъ всякаго обязательства въ разсужден³и васъ. Вы знаете, что я вамъ никогда онаго не обѣщала. Вы знаете, что равномѣрно и вы не обязаны своими. Я нимало не забочусь о тѣсныхъ моихъ обстоятельствахъ....

   Она хотѣла продолжать. Любезнѣйшая моя, прервалъ я! хотя вы приводили меня въ столь жестокое сумнѣн³е вашею печал³ю, но я употребилъ послѣдн³е с³и дни къ брачнымъ приготовлен³ямъ. Я дѣйствительно торговалъ екипажи.

   Екипажи, г. мой! такъ, блескъ! пышность! что значитъ екипажъ? Что значитъ жизнь и все на свѣтѣ, для такой нещастной дѣвицы, которая имѣетъ весьма ниское о себѣ мнѣн³е; которая стенаетъ подъ проклят³емъ родителя, которая не можетъ и на самую себя взглянуть безъ укоризны, ниже подумать о будущемъ безъ ужаса! будучи утверждена въ пагубныхъ сихъ мнѣн³яхъ супротивлен³емъ, всѣмъ своимъ желан³ямъ ею усматриваемомъ, будучи принужденна отрещись отъ дражайшихъ своихъ родственниковъ лишенна всякихъ удовольств³й и надежды. Не откажите мнѣ въ свободѣ искать убѣжища въ какой нибудь мрачной неизвѣстной, пещерѣ въ которой ни враги, коихъ вы на меня навлекли, ниже друзья, коихъ вы мнѣ оставили, не могутъ слышать тѣхъ словъ, по которымъ почитаютъ они меня виновною до той щастливой минуты смерти, которая можетъ быть возродитъ паки ихъ нѣжность и сострадан³е, загладя всѣ ея преступлен³я.

   Я не могъ отвѣчать ни единаго слова. Никогда такого волнен³я не произходило въ душѣ моей; признательность и удивлен³е опровергали всѣ мерзск³е обычаи, предумышленныя намѣрен³я, коими ты знаешь, колико я тщеславился; великое множество новыхъ умысловъ, кои въ моемъ разумѣ и сердцѣ представлялись, искушали меня сдѣлаться честнымъ человѣкомъ; обиды дѣвицы Гове умножили болѣе оное чувств³е, и я не находилъ болѣе силы защититься. Я бы пропалъ, естьлибъ Доркаса не пришла весьма въ надлежащее время съ письмомъ. Надпись была слѣдующая: разверните его немедлѣнно, г. мой.

   Я подошелъ ко окну и развернулъ с³е таинственное письмо. Оно было отъ самой Доркасы, которая усильно меня просила въ двухъ словахъ. "Задержать ея госпожу, чтобъ дать ей время переписать весьма важную бумагу.,, Она обѣщалась тогда кашлянуть, когда свое дѣло кончитъ. Я положилъ мое письмо въ карманъ, и обратился опять къ моей красавицѣ, которая была уже не въ та комъ безпорядкѣ, ибо имѣла время нѣсколько успокоиться во время моего чтен³я. Окажите единую милость, сказалъ я ей, любезная Кларисса, увѣдомьте меня токмо, одобряетъ ли дѣвица Гове мои предложен³я. Я знаю, что она мнѣ врагъ. Я намѣренъ былъ отдать вамъ отчетъ о той перемѣнѣ, которою вы укоряли меня въ моемъ поведен³и; но вы лишили меня того мнѣн³я вашимъ гнѣвомъ. По истиннѣ, любезная моя Кларисса, вы въ великомъ гнѣвѣ. Думаете ли вы, чтобъ мнѣ не весьма печально было видѣть мои желан³я столь долгое время отвергнутыми, въ пользу властительныхъ вашихъ намѣрен³й для примирен³я съ вашею фамил³ею, которая не менѣе того желаетъ примириться? Отъ сего то произходитъ отсрочка, которую вы назначили къ торжествован³ю брака предъ нашимъ прибыт³емъ въ Лондонъ, не смотря на усильныя мои прозьбы, и на жестокости, съ коими поступала съ вами ваша сестрица и вся ваша фамил³я: отъ сего то вы предупредили себя противъ четырехъ моихъ друзей, и считали за обиду, что я осмѣлился ухватить одно письмо; мало думая чтобъ въ перепискѣ такихъ дѣвицахъ, какъ вы и ваша пр³ятельница, мое любопытство могло быть чрезвычайно. Оттуда произходитъ отдаленность, въ коей вы меня содержали почти всю недѣлю, ожидая успѣха отъ другаго переговора. Но узнавши, что онъ безполезенъ; отославъ мои статьи къ Аннѣ Гове, дабы изстребовать у ней на оное мнѣн³я, какъ я то вамъ совѣтовалъ и самъ; удостоивъ меня своимъ сотовариществомъ въ субботу въ вечеру въ комед³и, и засвидѣтельствуя мнѣ, что даже до послѣдней минуты, мое поведен³е не заслуживало укоризны; думаете ли вы сударыня, чтобъ перемѣна, которую я примѣтилъ въ васъ въ слѣдующ³е дни, не должна была мнѣ причинить столько же удивлен³я сколько и печали? и когда я усмотрелъ что вы всему противитесь, по получен³и отвѣта, котораго съ нетерпѣливост³ю ожидали вы отъ дѣвицы Гове; то не долженъ ли я изъ того заключить, что оно произошло единственно отъ ея внушен³я? Не долженъ ли я судить что оно заключаетъ въ себѣ какой ниесть новой переговоръ; новой умыселъ, которой принудилъ васъ содержать меня во отдаленности, дабы ожидать отъ того успѣха, и котораго намѣрен³е состояло въ томъ, чтобъ уйти отъ меня навсегда? Ибо с³е пожертвован³е не пребывало ли всегда предварительною вашею статьею? И такъ виноватъ ли я, сударыня, что пришелъ въ изступлен³е отъ сего страха, и не имѣлъ ли я права укорять васъ, что вы меня ненавидите? теперь, любезнѣйшая Кларисса, да будетъ мнѣ еще однажды позволено васъ спросить, что думаетъ дѣвица Гове о моихъ предложен³яхъ?

   Естьли бы я была разположена съ вами спорить, г. Ловеласъ; то весьма бы легко могла отвѣчать на прекрасную вашу рѣчь. но теперь довольно для меня будетъ сказать вамъ что ваши поступки мнѣ всегда казались неизьяснимы. Естьли вы имѣли только справедливыя намѣрен³я то мнѣ кажется, что вы весьма привыкли оказывать ихъ непонятнымъ образомъ. Я не могу рѣшительно сказать, отъ умысла ли погрѣшность с³я произходитъ или отъ чистаго сердца; но дѣйствительно увѣрена, что большую часть страннаго вашего поведен³я должно приписать одной или другой изъ сихъ двухъ погрѣшностей.

   Пропади, вскричалъ я, та чертовка, которая столь худо побуждаетъ васъ думать о вѣрнѣйшемъ въ свѣтѣ сердцѣ!

   ,,Какъ вы смѣете, г. мой?...,, Она при семъ остановилась, опасаяся по видимому болѣе изъясниться, къ чему имѣлъ было я намѣрен³е ее принудить.

   Какъ я смѣю.... Что такое, сударыня, смотря на нее весьма важнымъ видомъ? Какъ я смѣю?

   "Опасной человѣкъ! смѣете ли вы?...,, Словъ у ней не доставало.

   Я смѣю.... что же я смѣлъ, сударыня? И что значитъ опасной человѣкъ?

   ,,Какъ вы смѣете при мнѣ ругать кого ниесть?

   Такъ то хотѣла она безъ всякаго опасен³я отъ меня отдѣлаться; но отъ Ловеласа не такъ легко отойти можетъ.

   ,,Что же, любезная Кларисса. Развѣ въ самомъ дѣлѣ кто ниесть васъ къ "оному побуждаетъ? Естьли етотъ кто ниесть играетъ с³ю ролю противъ меня... то я его проклинаю, кто бы онъ не былъ.

   На ея лицѣ изъявилась досада. С³е то въ первый разъ послужило въ мою пользу.

   "Я вижу, сударыня, что не обманулся въ моихъ подозрѣн³яхъ. Теперь мнѣ весьма удобно изъяснить тотъ нравъ, которой совершенно вамъ несвойственъ.,,,

   Хитрый человѣкъ! такъ ли вы всегда уловляете меня въ свои сѣти! но знайте, г. мой, что я ни отъ кого не получаю писемъ, кромѣ дѣвицы Гове. Дѣвица Гове не болѣе одобряетъ многихъ вашихъ поступковъ, какъ и я: ибо я сообщаю ей все то, что со мною ни случается. Однако она не менѣе вамъ непр³ятельница какъ и мнѣ. Она думаетъ, что я не должна отвергать вашихъ представлен³й, а подвергнуться моему жреб³ю. Теперь вы увѣдомлены о истиннѣ. Дай Богъ, чтобъ и вы толико были чистосердечны!

   ,,Я чистосердеченъ, сударыня. Здѣсь на колѣнахъ передъ моею обожаемою Клариссою, я возобновляю ,всѣ тѣ клятвы, которыя должны меня предать ей на всегда; и желаю единственно достичь до той минуты въ которую могу однимъ дыхан³емъ благословлять ее и дѣвицу Гове.

   Признаться тебѣ искренно, Белфордъ, я начинаю подозрѣвать с³ю дѣвицу Гове, которая не любитъ Гикмана, я увѣренъ, что она въ меня влюблена.

   Встаньте, г. мой, сказала мнѣ величественная Кларисса, весьма торжественнымъ голосомъ, оставте то положен³е, которое для васъ ничего не значитъ, и не смѣйтесь надо мною.

   Положен³е, сказалъ я самъ въ себѣ, которое кажется столь мало можетъ тронуть гордую мою богиню; но она не знаетъ всего того, что я получилъ ради сего положен³я отъ ея пола, ниже того сколько разъ меня прощали за весьма отважныя предпр³ят³я, когда я просилъ прощен³я на колѣнахъ.

   Смѣяться надъ вами, сударыня о Боже!.... Я всталъ. Я опять началъ ее понуждать назначить день. Я досадовалъ на самаго себя, что писалъ пригласительное письмо къ Милорду М.... которое можетъ сдѣлать остановку, по причинѣ его нездоровья. Я ей сказалъ что я писалъ къ старому сему дядѣ, представляя ему извинен³я, что я объявилъ бы ему тотъ день, которой бы она по милости своей мнѣ назначила; и что, естьли онъ не можетъ пр³ѣхать къ тому времени; то мы дожидать его не будемъ.

   День мой, съ гордост³ю она мнѣ отвѣчала, есть всякой. Сему слову, г. мой, вы не должны удивляться. Особа знающая хотя нѣсколько учтивства, слыша насъ ни мало бы тому не удивлялась. Но, по истиннѣ, г. Ловеласъ [плача отъ нетерпѣливости] или вы не знаете, какъ должно поступать съ нѣсколько разборчивымъ человѣкомъ, не смотря на свою породу и воспитан³е, или вы весьма неблагородны. Хуже нежели неблагородны, присувокупила она нѣсколько подумавши. Я удалюсь. Я васъ увижу завтра по утру. Мнѣ не можно прежде съ вами видѣться, я думаю, что васъ ненавижу. Напрасно вы на меня смотрите: я дѣйствительно думаю, что васъ ненавижу: и естьли я въ семъ мнѣн³и утвержусь новымъ опытомъ, которой я учиню надъ моимъ сердцемъ; то не захочу, для всего свѣта, чтобъ наши дѣла доводимы были далѣе. Я былъ въ такой печали и безпорядкѣ, что не могъ воспрепятствовать ей удалиться. Однако она бы не вышла, естьлибъ Доркаса не кашлянула.

   С³я дѣвушка пришла ко мнѣ, какъ скоро ея госпожа дала ей волю сойти. Она отдала мнѣ коп³ю, которую списала. Чтожъ ето такое было, какъ не отвѣтъ на мои статьи, которой удивительная Кларисса хотѣла по видимому отдать мнѣ, хотя она о томъ и не говорила?

   Я просмотрѣлъ наскоро с³е трогательное письмо. Я во всю ночь не сомкнулъ бы глазъ, естьли бъ я оное прочелъ со вниман³емъ. Завтра я о томъ разсужу основательно.

  

  

   Дражайшая Кларисса приказала меня просишь отложить наше свидан³е до полудни. Доркаса мнѣ сказала, что она не очень здорова.

   Прочти здѣсь, естьли ты хочешь, ту бумагу, которую Доркаса списала. Мнѣ не возможно бы было продолжать моихъ намѣрен³й противъ сей удивительной дѣвицы, естьлибъ я не рѣшился, послѣ нѣкоторыхъ другихъ опытовъ столь же благородно выдержанныхъ, какъ и тѣ, въ коихъ я тебѣ отдалъ отчетъ, составить изъ нее законную мою жену, полагая по крайней мѣрѣ, что она меня не ненавидитъ.

  

  

   Когда женщина вступаетъ въ брачное состоян³е, то сей союзъ, священнѣйш³й на земли, обязываетъ ее во всѣхъ случаяхъ естественнаго права, и во всемъ томъ, что токмо составляетъ честь ея мужа, подвергать его волѣ свою собственную. Но прежде, я бы была весьма рада, слѣдуя тому желан³ю, которое я всегда оказывала, имѣть яснѣйш³я увѣрен³я: что всѣвозможныя средства будутъ употреблены къ избѣжан³ю тяжбы съ моимъ родителемъ. Время и терпѣн³е приведутъ все къ щастливому концу. Мое благополуч³е весьма не твердо. Право мужа всегда пребудетъ одинаково. Я бы желала, естьли ссора будетъ необходима, чтобъ она по крайней мѣрѣ отложена была до окончан³я моей жизни. Ваше имѣн³е, г. мой, не принудитъ васъ употребить насил³е, дабы изторгнуть изъ рукъ моего родителя принадлежащее мнѣ помѣстье. Чтожъ будетъ зависѣть отъ меня; то я все сдѣлаю, какъ сама собою и съ моими удовольств³ями, такъ и тою економ³ею, которую замужняя женщина, какого бы достоинства не была, не должна пренебречь, дабы предупредить необходимость тѣхъ насильственныхъ мѣръ, а естьли не случится того чтобъ онѣ были необходимы; то должно надѣяться, что менѣе извинительныя причины не будутъ ни какой имѣть силы. Я говорю о тѣхъ причинахъ, которыя должны произходить отъ малодуш³я, коего жена, не имѣющая онаго, не можетъ видѣть въ своемъ мужѣ не чувствуя къ нему презрѣн³я, какую бы привязанность она ни имѣла къ своему долгу; наипаче въ такомъ случаѣ, въ которомъ ея собственная фамил³я, составляющая толь нарочитую часть ея самой, и имѣющая надъ нею права, по крайней мѣрѣ вторичныя, коихъ она никогда лишиться не можетъ, имѣетъ участ³е.

   И такъ с³ю-то статью представляю я на подробное ваше разсмотрѣн³е, какъ такую, которая наиболѣе лежитъ у меня на сердцѣ. Я не вхожу здѣсь ни въ какую подробность о томъ пагубномъ несоглас³и, которое произошло между вами и моими родственниками. Проступокъ можетъ быть сдѣланъ съ обѣихъ сторонъ: но въ самомъ началѣ, г. мой, зло произошло отъ васъ. Вы по крайней мѣрѣ подали весьма явное доказательство въ отвращен³и къ моему брату. Вы не учились конечно угождать людямъ. Вы лучше любили носить на себѣ нарѣкан³я, нежели оказывать самомалѣйшее старан³е къ истреблен³ю оныхъ.

   Но сей предмѣтъ можетъ привести къ омерзительнымъ взаимнымъ укоризнамъ. Да будетъ мнѣ позволено напомнить вамъ здѣсь, что вы лишили ихъ такой дочери, которую они чрезвычайно любили, и что гнѣвъ, которой отъ того почувствовали, былъ соразмѣренъ ихъ нѣжности и потерѣ ихъ надѣжды. Естьли бы ихъ и увѣдомили о погрѣшностяхъ въ нѣкоторыхъ изъ ихъ мѣръ; то кто же будетъ ихъ судья, когда они не познаютъ себя виновными. Вы, г. мой, желаете судить всѣхъ по своему произволен³ю, но не хотите ни кѣмъ быть сами судимы, то особенно не имѣете права быть ихъ судьею. И такъ они, что хотятъ; то и дѣлаютъ.

   Что касается до самой меня; то я оставлю на ваше правосуд³е [видно такъ моя судьба повелѣваетъ} старан³е поступать со мною такъ, какъ почтете меня того достойною.

   Но естьли вашъ будущей поступокъ, въ разсужден³и моихъ родственниковъ не будетъ управляемъ тою непримиримою ненавист³ю, которою вы обвиняете нѣкоторыхъ изъ нихъ; то честь вашей фамил³и, изящныя свойства моей, послужатъ постепенно ко приведен³ю всего къ концу. С³я побѣда не невозможна, поелику я ее почитаю тѣмъ труднѣе, что весьма чрезвычайное благополуч³е дѣлаетъ одну терпѣливою и чувствительнѣйшею къ обидамъ. Я вамъ признаюсь что разсуждая о свойствѣ нѣкоторыхъ особъ моей фамил³и, часто стенала, видя что ихъ неизмѣримое богатство сдѣлалось имъ сѣтью, можетъ быть столь же опасною, какъ и для васъ нѣкоторыя друг³я случайные имѣн³я, которыя не будучи непосредственнымъ плодомъ вашихъ трудовъ, менѣе подаютъ вамъ причины оными хвалиться.

   Я присовокуплю только одно разсужден³е о семъ предмѣтѣ: то есть, что угожден³е не есть подлость. Уступать весьма похвально, хотя вспыльчивой человѣкъ того не знаетъ. Можетъ быть мой братъ не болѣе въ томъ чувствителенъ, какъ и вы. Но поелику вы имѣете так³я дарован³я, коихъ онъ не имѣетъ, то я бы желала, чтобъ затруднен³я, кои препятствуютъ вамъ обоимъ преодолѣть взаимное отвращен³е, менѣе бы произходили съ вашей стороны, нежели съ его; ибо надѣюсь, что вы оба нѣкогда увидитесь, безъ чего, какихъ слѣдств³й должна страшиться жена и сестра. Нѣтъ, я никогда не пожелаю, чтобъ вы уступили въ такихъ случаяхъ, которые касаются до истинной чести. Нѣтъ, г. мой. Я была бы въ оныхъ столько же разборчива, какъ и вы; да и еще разборчивѣе, смѣю сказать, поелику моя разборчивость была бы единообразнѣе вашей. Колико суетною и презрительною почитаю я ту гордость, которая имѣетъ своимъ предмѣтомъ одну отвагу, и которая пренебрегаетъ или обращаетъ въ посмѣшище важныя случаи.

   ,,О сей статьѣ когда разсудите та