Бласко-Ибаньес Висенте - Винный склад

ты разсердишься и что сверхъ того крестный еще угоститъ меня градомъ палочныхъ ударовъ, приговаривая: "Вонъ отсюда, безсовѣстный"; подобно тому, какъ выгоняютъ забѣжавшую на виноградникъ бродячую собаку... Наконецъ, все было высказано. Помнишь? Далось намъ это не легко, но мы поняли другъ друга. Произошло дѣло послѣ полученной мною раны отъ выстрѣла, когда ты ухаживала за мною какъ мать, и, когда вечеромъ я пѣлъ и слушалъ твое пѣн³е, здѣсь, подъ аркадами. Крестный наигрывалъ на гатарѣ, и я, устремивъ глаза мои въ твои, словно хотѣлъ съѣсть ихъ, запѣлъ:

  

   Въ кузнѣ молотъ съ наковальней

   Разбиваютъ всѣ металлы,

   Но разбить ничто не въ силахъ

   Страсть, что я къ тебѣ питаю.

  

   И пока крестный подпѣвалъ: "т_р_а, т_р_а; т_р_а, т_р_а", точно онъ молотомъ билъ о желѣзо, ты вспыхнула какъ огонь и опустила глаза, прочитавъ, наконецъ, въ моихъ глазахъ. И я сказалъ себѣ: "Дѣло идетъ на ладъ". Такъ оно и оказалось, не знаю какъ, но мы признались другъ другу въ любви. Быть можетъ, утомившись заставлять меня страдать, ты укоротила мнѣ путь, чтобы я потерялъ свой страхъ... И съ тѣхъ поръ во всемъ Хересѣ и во всѣхъ его окрестностяхъ нѣтъ человѣка, болѣе счастливаго и богатаго, чѣмъ Рафаэ, надсмотрщикъ въ Матансуэлѣ... Ты знаешь дона Пабло со всѣми его милл³онами? Но рядомъ со мной онъ - ничто, простая вощаная мазь!... И всѣ остальные владѣльцы виноградниковъ - ничто! Хозяинъ мой, сеньоръ-то Луисъ, со всѣмъ его имуществомъ и всей стаей расфуфыренныхъ женщинъ, которыхъ онъ держитъ при себѣ... тоже ничто! Самый богатый въ Хересѣ я, который возьметъ къ себѣ на мызу некрасивую смуглянку, слѣпенькую, такъ какъ у бѣдняжки почти не видать глазъ, и, кромѣ того, у нея еще одинъ недостатоиъ - тоть, что когда она смѣется, на лицѣ у нея, являются прековарныя ямочки, словно все оно изъѣдено оеспой.

   И держась за рѣшетку, онъ говорилъ съ такимъ пыломъ, что казалось, сейчасъ просунетъ лицо свое сквозь прутья рѣшетки, стремясь къ лицу Мар³и де-ла-Лусъ.

   - Тише, - сказала дѣвушка, угрожая ему съ улыбкой. - Дождешься, что я уколю тебя, но только шпилькой изъ моей косы, если ты не успокоишься. Вѣдь ты, Рафае, знаешь, что нѣкоторыя шутки мнѣ не по вкусу и прихожу я на свидан³е къ окну только потому, что ты обѣщалъ держаться какъ слѣдуетъ.

   Жестъ Мар³и де-ла-Лусъ и ея угроза закрытъ окно принудили Рафаэля сдержать свой пылъ, и нѣскольюо податься назадъ отъ рѣшетки.

   - Пусть будетъ по-твоему, жестокосердая. Ты не знаешь, что значитъ любить, и потому ты такая холодная и спокойная, словно стоишь за обѣдней.

   - Я не люблю тебя? Малютка ты этак³й! - воскликнула дѣвушка.

   И теперь уже она, забывая свою досаду, принялась говорить еще съ большимъ жаромъ, чѣмъ ея женихъ. У нея другой родъ любви, но она увѣрена, что положивъ на вѣсы оба ихъ чувства, между ними ни въ чемъ не окажется разницы. Братъ ея лучше ея самой знаетъ о той горячности съ которой она любитъ Рафаэля. Какъ смѣется надъ ней Ферминъ, когда пр³йдетъ къ нимъ на виноградникъ и начнетъ ее разспрашивать о ея женихѣ.

   - Я люблю тебя, и думаю, что любила тебя всегда, съ тѣхъ самыхъ поръ, какъ мы еще были дѣтьми и тебя за руку приводилъ въ Марчамало твой отецъ, такого маленькаго мальчугана, съ деревенскими твоими ухватками, заставлявшими смѣяться и барчуковъ, и насъ. Я люблю тебя, потому что ты одинокъ на свѣтѣ, Рафаэ, и у тебя нѣтъ ни отца, ни родныхъ; потому что ты нуждаешься въ добромъ человѣкѣ, который былъ бы всегда съ тобой и этимъ человѣкомъ буду я. И еще люблю тебя, потому что ты много страдалъ, зарабатывая себѣ насущный хлѣбъ, бѣдняжечка мой! и я тебя видѣла чуть что не мертвымъ въ ту ночъ и тогда же поняла; что ты властвуешь въ моемъ сердцѣ. Притомъ ты заслуживаешь, чтобы я тебя любила за твою честность и доброту; за то, что проводя время среди женщинъ, головорѣзовъ и вѣчныхъ кутежей, подвергаясь опасности лишиться жизни съ каждымъ червонцемъ, который ты доставалъ, все же ты думалъ обо мнѣ, и, чтобы рзбавить милую свою отъ огорчен³й, захотѣлъ быть бѣднымъ и трудящимся. И я вознагражу тебя за все, что ты дѣлалъ тѣмъ, что буду любить тебя много, много, изо всѣхъ моихъ силъ. Я буду тебѣ и матерью, и женой, и всѣмъ, чѣмъ мнѣ надо быть, чтобы ты жилъ довольный и счастлявый.

   - Оле! Продолжай говорить так³я милыя рѣчи, поселянка моя, - сказалъ Рафаэль съ новымъ взрывомъ восторга.

   - Я люблю тебя также, - продолжала Мар³я де-ла-Лусъ съ нѣкоторой серьезностью, - потому что я достойна тебя, и думаю, что я добра и, будучи твоей женой, не доставлю тебѣ ни малѣйшаго огорчен³я. Ты меня еще не знаешь, Рафаэ. Еслибъ я когда-нибудь увидѣла, что могу причинить тебѣ горе, что не стою такого человѣка какъ ты, я бы разсталась съ тобой и умерла бы съ горя безъ тебя. Но хотя бы ты стоялъ на колѣняхъ передо мной, я притворилась бы, что забыла свое чувство! Суди по этому люблю ли я тебя?

   И говоря это, голосъ ея звучалъ такъ грустно, что Рафаэль долженъ былъ подбодритъ ее. Къ чему думать о такихъ вещахъ? Нѣтъ ничего на свѣтѣ, что могло бы разлучить ихъ. Они знаютъ другъ друга и каждый изъ нихъ достоинъ другого. Быть можетъ, онъ, изъ-за своего прошлаго, не заслуживалъ бы ея любви, но она добра и сострадательна и даритъ ему царскую милость своего расположен³я. Впереди у нихъ и жизнь и взаимная любовь.

   И чтобы стряхнуть съ себя грусть, навѣянную ея словами, они перемѣнили тему разговора, обратившись къ торжеству, которое имѣло быть устроеннымъ дономъ-Пабло черезъ нѣсколько часовъ въ Марчамало.

   Виноградари, всегда по вечерамъ въ субботу уходивш³е въ Хересъ повидаться съ своими семьями, спали эту ночь здѣсь. Ихъ было болѣе трехсотъ человѣкъ: хозяинъ приказалъ имъ остаться, чтобы присутствовать на обѣднѣ и на процесс³и. Съ дономъ-Пабло пр³ѣдутъ всѣ его родственники, а также служащ³е въ конторѣ. И много народу изъ бодеги. Это большое торжество, на которомъ неоомнѣнно будеть присутствовать и ея братъ. И она смѣялась, думая, какую физ³оном³ю сдѣлаетъ Ферминъ, и что онъ скажетъ послѣ празднества, когда онъ придетъ кь нимъ на виноградникъ и встрѣтится здѣсь съ Сальватьеррой, который, время отъ времени, посѣщалъ съ нѣкоторыми предосторожностями своего стараго друга-приказчика.

   Рафаэль заговорилъ тогда о Сальватьеррѣ, о его неожиданномъ посѣщен³и мызы и удивительныхъ его нравахъ.

   - Этотъ добрый сеньоръ превосходнѣйщ³й человѣкъ, но очень неудобный. Еще немного и онъ бы мнѣ революц³онизировалъ какъ есть всю людскую. Видите ли: это вотъ плохо, и то плохо, и бѣдные тоже имѣ³отъ право жить и т. п. Несомнѣнно, что на свѣтѣ не все обстоитъ такъ, какъ бы слѣдовало, но самое необходимое въ м³рѣ - любить другъ друга и имѣть охоту трудиться. Когда мы съ тобой будемъ хозяйничатъ на мызѣ, всего имущества у насъ будетъ лишь три песеты въ день, хлѣбъ и еще кой-что. Должность надсмотрщика не очень-то прибыльная. А ты увидишь, какъ мы весело заживемъ, не!смотря на то, что сеньоръ Сальватьерра говоритъ въ своихъ проповѣдяхъ и зажигательныхъ рѣчахъ. Но только, чтобъ крестный не узналъ, какъ я говорю о его товарищѣ, потому что когда затрогиваютъ дона-Фернандо, хуже для него, чѣмъ, напримѣръ, еслибъ даже затронули тебя.

   Рафаэль говорилъ о своемъ крестномъ одновременно и почтительно и со страхомъ. Старикъ зналъ о его ухаживан³и за его дочерью, но не говорилъ объ этомъ ни съ нимъ, ни съ Мар³ей де-ла-Лусъ. Молча допускалъ онъ ихъ любовь, увѣренный въ своей власти и въ томъ, что одно его слово можетъ уничтожить всѣ надежды влюбленныхъ. Рафаэль не смѣлъ просить руки Мар³и де-ла-Лусъ у ея отца, а она, когда женихъ, набравшись храбрости, собирался поговорить съ крестнымъ, съ нѣкоторымъ испугомъ просила его не дѣлать этого.

   Они ничего не потеряютъ, отложивъ свадьбу, и родители ихъ тоже женихались долгое время. Молчан³е сеньора Фермина означало соглас³е. И Рафаэль, скрываясь отъ крестнаго, чтобы ухаживать за его дочерью, терпѣливо ждалъ со дня на день, когда старикъ въ одинъ прекрасный день встанетъ передъ нимъ и скажетъ ему съ своей деревенской грубостъю: "Чего ты ждешь, чтобы забрать ее себѣ, дурень? Бери ее и да благо те будетъ".

   Стало разсвѣтать. Рафаэль яснѣе видѣлъ теперь сквозь рѣшетку лицо своей невѣсты. Блѣдный свѣтъ зари придавалъ голубоватый оттѣнокъ ея смуглому лицу, отражаясь перламутровымъ отблескомъ на бѣлкахъ ея глазъ и усиливая черну³о тѣнь ея рѣсницъ. Co стороны Хереса небо озарилось потокомъ лиловаго свѣта, все больше расплывавшагося и поглощавшаго въ себѣ звѣзды. Изъ ночного тумана вырисовывался вдали городъ съ густолиственными деревьями парка, съ громадой бѣлыхъ его домовъ и улицъ, въ которыхъ мигали послѣдн³е газовые фонари, словно гаснущ³я звѣзды. Дулъ холодный утренн³й вѣтерокъ: земля и растен³я засверкали росой, соприкоснувшись со свѣтомъ. Махая крыльями, вспорхнула изъ кустарника птица, издавая пронзительный крикъ, испугавш³й молодую дѣвушку.

   - Уходи, Рафаэль, - сказала она съ поспѣшностью страха, - уходи сейчасъ же. Разсвѣло и отецъ мой скоро встанеть. Къ тому же, не замедлять проснуться и виноградари. Что они скажутъ, если увидятъ насъ съ тобой въ так³е часы?

   Но Рафаэль отказывался уходитъ. Такъ скоро! Послѣ ночи, проведенной столь сладостно!...

   Дѣвушку охватило нетерпѣн³е. Зачѣмъ мучить ее, вѣдь они сегодня же увидятся снова. Пустъ онъ скорѣй идетъ на тотъ постоялый дворикъ и садится на лошадь, лишь только откроютъ двери дома.

   - Я не уйду, не уйду, - говорилъ онъ умоляющимъ голосомъ и со страстью, сверкающей у него въ глазахъ. - Я не уйду... Но если ты хочешь, чтобы я ушелъ?...

   Онъ еще больше прижался къ рѣшеткѣ и робкимъ шепотомъ объявилъ, подъ какимъ услов³емъ онъ готовъ уйти. Мар³я де-ла-Лусъ откинулась назадъ съ жестомъ протеста, точно испугавшись приближен³я этихъ устъ, умолявшихъ изъ-за рѣшетки.

   - Ты меня не любишь, - сказала она. - Если-бъ любилъ, не просилъ бы такихъ вещей.

   И она прикрыла себѣ лицо руками, какъ бы собираясь заплакать.

   Рафаэль просунулъ руку черезъ рѣшетку и нѣжно рознялъ перекрещенные пальцы, скрывавш³е отъ него глаза его возлюбленной.

   - Вѣдь это же была лишь шутка, дитя мое. Прости меня груб³ана! Лучше всего побей, дай мнѣ пощечину, я ее вполнѣ заслужилъ.

   Мар³я де-ла-Лусъ, съ лицомъ, слегка раскраснѣвшимся отъ давлен³я ея рукъ, улыбалась, побѣжденная смирен³емъ своего возлюбленнаго, молившаго ее о прощен³и.

   - Прощаю тебя, но сейчасъ же уходи! Воть увидишь, они придутъ сюда... Да, да, прощаю, прощаю тебя... Только не будь настойчивъ, уходи скорѣй.

   - Но чтобы убѣдить меня въ томъ, что ты дѣйствительно простила меня, дай мнѣ пощечину. Или ты мнѣ ее дашь, или же я не уйду!

   - Дать тебѣ пощечину! Этак³й ловкачъ, нечего сказать! Знаю я чего ты добиваешься, плутъ! Бери и уходи сейчасъ же.

   Она, откинувшись назадъ тѣломъ, просунула ему черезъ рѣшетку свою полную, красивую руву, усѣянную грац³озными ямочками. Рафаэль взялъ руку, восторженно лаская ее. Онъ цѣловалъ розовые ногти, съ наслажден³емъ бралъ въ ротъ кончики ея тонкихъ пальчиковъ, волнуя этимъ Мар³ю де-ла-Лусъ за рѣшеткой до нервныхъ подергиван³й.

   - Оставь меня, злой человѣкъ! Я з³кричу, разбойникъ.

   И выдернувъ руку, она освободилась отъ его ласкъ, заставлявшихъ ее дрожать какимъ-то внутреннимъ щекотаньемъ; затѣмъ быстро захлопнула окно. Рафаэль еще долго стоялъ неподвижно и, наконецъ, удалился, когда пересталъ чувствовать на устахъ своихъ впечатлѣн³е руки Мар³и де-ла-Лусъ.

   Прошло еще много времени, прежде чѣмъ обитатели Марчамало дали признаки жизни. Когда приказчикъ отворилъ дверь помѣщен³я виноградныхъ давиленъ, дворовыя собаки, залаяли и запрыгали кругомъ него. Потомъ, мало-по-малу, съ выражен³емъ недовольства на лицахъ стали выходитъ на эспланаду виноградари, принужденные оставаться въ Марчамало для присутствовав³я на готовящемся торжествѣ.

   Небо было лазурное и на немъ не видно было самаго легкаго пятна облаковъ. На рубежѣ горизонта пурпуровая полоса возвѣщала о восходѣ солнца.

   - Дай намъ Богъ добрый день, кабальеросы, - сказалъ приказчикъ, обращаясь въ поденщикамъ.

   Ho они дѣлали отрицательные жеоты, или пожимали плечами, словно имъ безразлично будеть ли такая или иная погода, когда они не со своими семействами.

   Рафаэль появился верхомъ, въѣзжая галопомъ на холмъ виноградника, точно онъ ѣхалъ съ мызы.

   - Ты встаешь ранехонько, парень, - сказалъ ему крестный насмѣшливо. - Видно, дѣла въ Марчамало лишають тебя сна.

   Надсмотрщикъ, бродя вблизи дверей дома, не встрѣтилъ однако Мар³и де-ла-Лусъ.

   Только позднимъ утромъ старикъ Ферминъ, наблюдавш³й съ вершины холма за большой дорогой, увидѣлъ въ концѣ бѣлой полосы, отдѣлявшей поляну отъ дороги, большое облако пыли, а среди него черныя пятна экипажей.

   - Они ѣдуть, парни! - крикнулъ онъ виноградарямъ. - Хозяинъ ѣдеть! Смотрите, встрѣтьте его хорошенько, какъ приличествуетъ порядочнымъ людямъ.

   И поденщики, слѣдуя указан³ямъ приказчика, встали въ два ряда по обѣимъ сторонамъ дороги.

   Обширный каретный сарай Дюпона опустѣлъ вслѣдств³е готовящагося празднества. Лошади и мулы, какъ и верховые кони милл³онера, были выведены изъ большихъ конюшенъ, находивишхся позади его бодеги, и запряжены въ своей сверкающей сбруѣ въ экипажи всѣхъ родовъ, которые Дюпонъ покупалъ въ Испан³и, или выписывалъ изъ Англ³и, съ расточительностью богача, не имѣющаго возможности хвастнуть своимъ достаткомъ инымъ образомъ.

   Донъ-Пабло вышелъ изъ большого ландо, подавая руку толстому священнику съ румянымъ лицомъ и въ шелковой рясѣ, с³явшей на солнцѣ. Какъ только онъ убѣдился, что его спутникъ вышелъ изъ экипажа безъ затруднен³й, онъ поспѣшилъ помочь сдѣлатъ то же своей матери и женѣ, одѣтымъ съ ногъ до головы въ черномъ, съ мантильей, спущенной на глаза.

   Виноградари, стоявш³е неподвижно въ двѣ шеренги, сняли шляпы, привѣтствуя хозяина. Дюпонъ, довольный этимъ, улыбнулся, и священникъ сдѣлалъ то же самое, окинувъ поденщиковъ взглядомъ покровительствующаго сострадан³я.

   - Весьма похвально, - сказалъ онъ льстивымъ тономъ на ухо донъ-Пабло. - Повидимому, это люди хорош³е. Сейчасъ замѣтно, что они служать барину-христ³анину, который наставляеть ихъ своимъ добрымъ примѣромъ.

   И друг³е экипажи стали подъѣзжать съ громкимъ звономъ бубенчиковъ и пылью, поднимаемой копытами лошадей. Эспланада наполнилась людьми. Свиту Дюпона составляли всѣ его родственники и служащ³е въ конторѣ. Даже его двоюродный братъ Луисъ покинулъ, съ заспаннымъ лицомъ, на разсвѣтѣ, почтенное общество своихъ друзей, чтобы присутствовать при торжествѣ и сдѣлать этамъ пр³ятное дону-Пабло, въ покровительствѣ котораго онъ какъ разъ нуждался.

   Увидавъ Мар³ю де-ла-Лусъ, собственникъ Матансуэлы пошелъ ей навстрѣчу подъ аркады, смѣшавшись здѣсь съ поваромъ Дюпона и всей толпой только что прибывшихъ слугъ, которые были завалены съѣстными припасами и просили дочь приазчика провести ихъ на господскую кухню, чтобы занятъся тамъ изготовлен³емъ званаго обѣда.

   Ферминъ Монтенегро вышелъ съ дономъ-Рамономъ, начальникомъ конторы, изъ другого экипажа и они вдвоемъ удалились въ самый конецъ эспланады, какъ бы убѣгая отъ властнаго Дюпона. Этоть послѣдн³й давалъ приказан³я слугамъ относительно празднества и приходилъ въ бѣшенство, замѣтивъ нѣкоторыя упущен³я въ приготовлен³яхъ къ нему.

   Послышался первый ударъ съ колокольни часовни, призывавш³й къ обѣднѣ. Никто не ждалъ внѣ предѣловъ виноградника, но донъ-Пабло приказалъ поденщику звонить три раза изо всей силы, какъ можно громче. Металлическ³й звукъ колокола радовалъ Дюпона, ему казалось, что голосъ Бож³й раздается надъ его владѣн³ями, покровительствуя имъ, какъ это и должно было быть, потому что хозяинъ этихъ владѣн³й столь прекрасный христ³анинъ.

   Между тѣмъ священникъ, пр³ѣхавш³й съ дономъ-Пабло, казалось, тоже бѣжалъ отъ криковъ и бѣшеныхъ жестовъ хозяина, которыми онъ сопровождалъ свои приказан³я и любезно присосѣдился къ сеньору Фермину, восхваляя красивое зрѣлище, представляемое виноградникомъ.

   - Какъ величественно Провидѣн³е Господне! И что за дивныя вещи онъ создаетъ! He правда ли, добрый другъ?

   Приказчикъ зналъ священнослужителя. Онъ былъ новѣйшей страстью дона-Пабло, новѣйшимъ предметомъ его восхищен³я. Это былъ отецъ ³езуитъ, о которомъ много говорили, благодаря тому что въ духовныхъ бесѣдахъ, куда допускались лишь одни мужчины, онъ умѣло обсуждалъ такъ называемый соц³альный вопросъ, столъ запутанный для невѣрующихъ. Достигнуть его разрѣшен³я было не въ ихъ силахъ, но священникъ разрѣшалъ его въ мгновен³е ока, опираясь на христ³анское милосерд³е.

   Дюпонъ отличался измѣнчивостью и непостоянствомъ въ своихъ увлечен³яхъ священнослужителями. To онъ боготворилъ отцовъ ³езуитовъ, и обѣдня казалась ему не въ обѣдню и проповѣдь не въ проповѣдь, если онѣ происходили не въ церкви ³езуитовъ. Но онъ быстро утомлялся рясой ³езуитовъ, его обольщали разные монашествующ³е ордена и онъ открывалъ свой кошелекъ и двери своего дома кармелитамъ, францисканцамъ или доминиканцамъ.

   Всяк³й разъ, что пр³ѣзжалъ на виноградникъ Дюпонъ, онъ являлся съ духовнымъ лицомъ иного разряда, изъ чего приказчикъ и узнавалъ, кто въ ту пору были его любимцами. По временамъ здѣсь показывались монахи кармелиты, въ друг³е раза доминиканцы или францисканцы. Онъ приводилъ иногда даже монаховъ съ длинными бородами, пр³ѣхавшихъ изъ далекихъ странъ и лицъ кой-какъ бормотавшихъ по-испанскт. А хозяинъ съ своими восторгами влюбленнаго, желая подчеркнутъ заслуги мисс³онера, говорилъ приказчику въ порывѣ дружескаго довѣр³я:

   - Это герой, мученикъ. Онъ обратилъ въ христ³анство много язычниковъ и даже, какъ я слышалъ, творить чудеса. Еслибъ не скромность его, я бы его попросилъ снять съ себя платье, чтобы ты изумился, глядя на шрамы, оставш³еся на тѣлѣ его отъ вынесенныхъ имъ истязан³й.

   Разноглас³я дона-Пабло съ доньей Эльвирой происходили на той почвѣ, что любимцы ея рѣдко оказывались любимцами ея сына. Когда онъ падалъ ницъ передъ ³езуитами, благородная сестра маркиза де-Санъ-Д³онис³о возносила до небесъ францисканцевъ, указывая на древность ихъ ордена сравнительно со всѣми остальными, основаннымдипослѣ нихъ.

   - Нѣтъ, мама, - возражалъ донъ-Пабло, сдерживая раздражительный свой характеръ изъ уважен³я къ матери, - мыслимо развѣ сравниватъ какихъ-то нищенствующихъ монаховъ съ отцами ³езуитами, самыми учеными богословами церкви?

   А когда благочестивая сеньора стояла горой за ученыхъ ³езуитовъ, сынъ ея говорилъ, чутъ ли не плача отъ волнен³я, о святомъ пустынникѣ ассизскомъ и францисканскихъ монахахъ, могущихъ преподатъ невѣрующимъ уроки истинной демократ³и, такъ какъ именно имъ суждено, нежданно-негаданно, разрѣшить соц³альный вопросъ.

   Теперь флюгеръ благосклонности Дюпона повернулся опять въ сторону ³езуитовъ, и онъ не появлялся нигдѣ безъ отца Урисабала, уроженца Бискаи, земляка знаменитаго св. Игнат³я, достоинства, по мнѣн³ю Дюпона, заслуживающ³я того, чтобы онъ ихъ прославлялъ.

   ²езуить смотрѣлъ на виноградники съ восхищен³емъ человѣка, привыкшаго жить среди обыденности городскихъ здан³й и только изрѣдка любоваться зрѣлищемъ велич³я природы. Онъ разспрашивалъ приказчкаа о томъ, какъ обрабатываются виноградники, восхваляя достоинства виноградниковъ Дюпона. И сеньоръ Ферминъ, польщенный въ своей гордости виноградаря, подумалъ про себя, что эти ³езуиты не столь уже презрѣнные, какъ выходило по словамъ друга его, дона-Фернанда.

   - Знаете ли, милость ваша, - вѣдь Марчамало единственный виноградникъ въ м³рѣ, цвѣтъ всѣхъ виноградниковъ Хереса.

   И онъ перечислялъ услов³я, необходдимыя для обработки хорошаго виноградника, съ лозами, разсаженными въ известковой землѣ, на склонахъ холмовъ, чтобы дождевая вода стекала внизъ и не охлаждала бы чрезмѣрно почву, лшпая виноградный сокъ его силы. Такимъ вотъ образомъ произрастаютъ эти виноградныя грозди - слава страны, - съ ихъ маленькими, прозрачными ягодками, бѣлизны слоновой кости.

   Увлеченный своимъ восхщиен³емъ, приказчикъ перечислялъ священнику, точно онъ былъ винодѣломъ, всѣ операц³и, которыя въ течен³е года надлежитъ продѣлать съ этой землей, чтобы извлечь изъ нея лучш³я ея соки. Въ послѣднюю четверть года дѣлаются р³еtas, т. е. ямы кругомъ лозъ для собиран³я въ нихъ дождевой воды. Эту работу называютъ chata. Тогда же пролзводится и подрѣзыван³е лозъ, вызывающее среди виноградарей столкновен³я, которыя иногда даже бываютъ причиной смерти кого-нибудь; столкновен³я изъ-за того, слѣдуетъ ли подрѣзауь лозы ножницами, какъ этого требуютъ хозяева, или же стариннымъ рѣзакомъ, нѣчто вродѣ короткихъ и тяжелыхъ тесаковъ, какъ этого желаютъ работники. Затѣмъ, въ течен³е января и февраля производится работа, называемая cava bien, которою земля углаживается и оказывается выравненной, точно по ней прошло гребло. Послѣ того, въ мартѣ происходитъ el Golpe lleno, для уничтожен³я травъ, выросшихъ за время дождей, и вмѣстѣ съ тѣмъ осушиваютъ также и почву. А въ ³юнѣ и ³юлѣ имѣетъ мѣсто la Vina, которою сдавливается земля, образуя твердую кору, чтобы въ ней сохранялись ея соки для передачи ихъ виноградной лозѣ. Сверхъ этого, лозы окуривають сѣрой въ маѣ, когда начинаютъ появляться грозди, чтобы избѣжать cenizo, болѣзнь, ведущую къ отвердѣн³ю виноградныхъ ягодъ.

   И сеньоръ Ферминъ, желая наглядно доказать безпрерывную заботливость, требуемую въ течен³е года этой почвой, имѣющую цѣнностъ золота, присѣдалъ на корточки, чтобы поднятъ горсть известковой земли и показалъ священнику великолѣп³е маленькихъ, бѣлыхъ, растертыхъ крупинокъ, въ которыхъ не давали появться ни одному зародышу паразитнаго растен³я. Въ пространствѣ между рядами виноградныхъ лозъ виднѣлась растолченная, вычищенная и словно полированная земля, съ такимъ же блескомъ, еслибъ это былъ полъ салона. А виноградникъ Марчамало необъятной величиной распространяется на многяхъ холмахъ и требуетъ громаднаго труда для обработки его.

   Несмотря на суровость, проявляемую приказчикомъ относительно виноградарей во время ихъ работъ, теперь, когда они отсутствовали, онъ говорилъ съ сострадан³емъ о тяжеломъ ихъ трудѣ. Получали они въ день десятъ реаловъ, непомѣрная поденная плата сравнительно съ получаемой полевыми рабочими на мызахъ. Но ихъ семейства должны были жить въ городѣ и, кромѣ того, харчи были на ихъ счетъ, и они сообща покупали себѣ хлѣбъ и menestra (похлебку изъ разныхъ овощей), ежедневно привозимые имъ изъ Хереса на двухъ подводахъ. Рабоч³й инструмеятъ тоже былъ ихъ собственный: мотыка, вѣсомъ въ девять фунтовъ, которою они, съ зари до зари, должны были управлять съ легкостью, словно это камышъ, имѣя лишь часъ отдыха во время завтрака, часъ во время обѣда, и тѣ нѣсколько минутъ, которыя имъ дарилъ приказчикъ своимъ позволен³емъ покуритъ.

   - Девять фунтовъ, сеньоръ! - добавилъ старш³й Ферминъ. - Это можетъ показаться вещью легкой и словно игрушкой на короткое время, но надо видѣть, во что обращается человѣкъ послѣ того, какъ онъ цѣлый день подымалъ и опускалъ мотыку. Подъ вечеръ она вѣситъ пуды, - что я говорю пуды, тысячи пудовъ! Такъ и кажется, что подымаешь на воздухъ весь Хересъ, дѣлая ударъ мотыкой.

   Въ виду того, что онъ говорилъ съ пр³ятелемъ хозяина, онъ не умолчалъ и объ уловкахъ, къ которымъ обыкновенно прибѣгаютъ въ виноградникахъ, чтобы ускорить работу и выжать у поденщика всѣ соки его. Выбираютъ самыхъ ловкихъ и сильныхъ рабочихъ и имъ обѣщаютъ реалъ прибавки, ставя ихъ во главѣ отряда поденщиковъ. Въ признательность за прибавку избранные трудятся изо всѣхъ силъ, разбивая землю своей мотыкой, и едва вздыхая между однимъ и другимъ ударомъ. Остальные же несчастные, чтобы не отстать, должны слѣдовать примѣру передового рабочаго и удерживаться всѣми своими усил³ями на одномъ уровнѣ съ товарищемъ, пришпоривающимъ ихъ.

   Вечеромъ, полумертвые отъ усталости, они, въ ожидан³и ужина, играютъ въ карты, или же тихонько поютъ. Донъ-Пабло строго-настрого запретилъ имъ читать газеты. Единственная ихъ радость суббота, когда, съ наступлен³емъ ночи, они покидаютъ виноградники, направляясь въ Хересъ, чтобы и_д_т_и к_ъ о_б_ѣ_д_н_ѣ, какъ они выражаются. Воскресный день до поздняго вечера проводится ими въ ихъ семействахъ, и часть заработка, оставшуюся у нихъ послѣ уплаты за харчи, они въ то время передаютъ женамъ.

   Священникъ выразилъ удивлен³е, почему виноградари остались въ Марчамало, разъ сегодня воскресенье?

   - Потому, что они хорош³е ребята, - сказалъ лицемѣрнымъ тономъ приказчикъ, - и очень любятъ хозяина. Достаточно было мнѣ сообщитъ имъ, оть имени дона-Пабло, о готовящемся торжествѣ, чтобы бѣдняги добровольно остались здѣсь и не пошли бы домой.

   Голосъ Дюпона, звавш³й своего знаменитаго друга, отца Урисабала, заставилъ его покинуть приказчика и направиться къ церкви въ сопровожден³и дона-Пабло и всей его семьи.

   Сеньоръ Ферминъ увидѣлъ тогда, что сынъ его прогуливается по одной тропинкѣ съ дономъ-Рамономъ, начальникомъ конторы. Они говорили о прекрасномъ состоян³и виноградника. Благодаря иниц³ативѣ дона-Пабло, Марчамало снова становилось тѣмъ, чѣмъ это помѣстъе было въ лучш³е свои дни. Филоксера истребила множество лозъ, бывшихъ славой фирмы Дюпоновъ, но нынѣшн³й директоръ засадилъ опустошенныя паразитами покатости холмовъ американскими лозами, - нововведен³е еще не виданное въ Хересѣ; и знаменитое помѣстье вернется къ славнымъ своимъ временамъ, не страшась уже вторжен³й филоксеры. Въ этихъ видахъ готовилось торжество, чтобы благословен³е Бож³е простерло вѣчное свое покровительство надъ холмами Марчамало.

   Начальникъ конторы пришелъ въ восторгъ отъ зрѣлища колыхавшихся виноградныхъ лозъ и разразился лирическимъ потокомъ хвалы. Дѣло рекламы фирмы было поручено ему, и изъ-подъ его пера стараго журналиста и интеллигента, потерпѣвшаго крушен³е, вытекали объявлен³я, брошюрки, сообщен³я и проспекты на четвертыхъ страницахъ газетъ, восхвалявш³е чудныя качества винъ Хереса, и въ особенности винъ фирмы Дюпонъ. Слогъ этихъ восхвален³й былъ до того высокопарный, торжественный и полный паѳоса, что трудно было разгадатъ, пишеть ли все это авторъ рекламы искренно, или же позволяеть себѣ подшучивать надъ директоромъ фирмы и надъ публикой. Читая произведен³я его, волей неволей приходилось вѣрить, что вино Хереса столь-же насущная потребность, какъ и хлѣбъ, и что люди, не пьющ³е его, осуждены на близкую смертъ.

   - Посмотри-ка, Ферминъ, сынъ мой, - говорилъ онъ, съ ораторскимъ паѳосомъ, - что за прелесть эти виноградники! Я горжусь тѣмъ, что состою на службѣ у фирмы, обладающей помѣстьемъ Марчамало. Ничего подобнаго нѣть ни въ одной другой странѣ, и когда я слышу разговоры о прогрессѣ во Франц³и, о вооруженной силѣ нѣмцевъ, или о морскомъ могуществѣ англичанъ, я говорю себѣ: "Прекрасно, но гдѣ же у нихъ вина, подобныя винамъ Хереса?" Никогда нельзя достаточно расхвалить это вино, пр³ятное для глазъ, ароматичное для обонян³я, доставляющее наслажден³е вкусу и дающее подкрѣплен³е желудку! Ты согласенъ со мной?...

   Ферминъ утвердительно кивнулъ головой и улыбнулся, какъ бы угадывая, что донъ-Рамонъ собирается сказать. Онъ зналъ наизусть краснорѣчивые отрывки изъ его рекламныхъ объявлен³й о фирмѣ, цѣнимые дономъ-Пабло, какъ наипрекраснѣйш³е образчики свѣтской литературы.

   Всегда, лишь только представлялся къ тому случай, донъ-Рамонъ повторялъ ихъ тономъ декламац³и, пьянѣя отъ смакован³я собственнаго своего краснорѣч³я.

   - Вино, Ферминъ, лучш³й всем³рный напитокъ, самый здоровый изъ веѣхъ напитковъ, употребляемыхъ людьми для питан³я ихъ, или для услады. Это напитокъ, заслуживш³й честь довести до опьянѣн³я языческаго бога. Это напитокъ, воспѣтый греческими и римскими поэтами, прославленный живописцами, восхваленный врачами. Въ винѣ ищетъ поэтъ вдохновен³я, находитъ солдатъ храбрость, рабоч³й - силу, больной - здоровье. Въ винѣ почерпаетъ человѣкъ веселье и радость, а старики подкрѣплен³е. Вино возбуждаетъ умъ, оживляетъ воображен³е, поддерживаетъ энерг³ю. Мы не можемъ вообразить себѣ ни греческихъ героевъ, ни ихъ дивныхъ поэтовъ иначе какъ только ободренныхъ кипрскими и самосскими винами; и распущенность римскаго общества намъ непонятна безъ винъ Фалерно и Сиракузы. Мы можемъ допустить героическое сопротивлен³е аррагонскихъ поселянъ при осадѣ Саррагоссы безъ отдыха и ѣды, только сознавая, что сверхъ изумительной нравственной энерг³и ихъ патр³отизма, они, для физической поддержки, разсчитывали на кувшинъ легкаго своего вина. Но въ виноградномъ производствѣ, охватывающемъ многочисленныя страны, какое изумительное разнообраз³е сортовъ и качествъ, цвѣта и аромата, и до чего Хересъ выдѣляется во главѣ аристократ³и винъ! Не правда ли, Ферминъ? He находишь ли ты, что все сказанное мною справедливо и вѣрно?...

   Юноша кивнулъ утвердительно головой. Все это онъ читалъ много разъ въ введен³и вь обширному каталогу фирмы, съ видами бодегъ Дюпона и многочисленными ихъ отдѣлен³ями, содержащемъ истор³ю фирмы и восхвален³я ея производства, - образцовое произведен³е дона-Рамона, которое хозяинъ дарилъ своимъ кл³ентамъ и посѣтителямъ, въ бѣломъ съ голубымъ переплетѣ, цвѣта Пресвятой Дѣвы, нарисованной Мурильо.

   - Вино Хереса, - продолжалъ торжественнымъ тономъ начальникъ конторы, не иностранный предметъ, случайно выдвинутый измѣнчивой модой; его репутац³я установлена издавна, не только какъ пр³ятнаго напитка, но и какъ незамѣнимаго терапевтическаго средства. Бутылкой хереса выказываютъ въ Англ³и гостепр³имство друзьямъ; бутылкой хереса угощаютъ выздоравливающихъ въ скандинавскихъ государствахъ, а въ Инд³и англ³йск³е солдаты возстанавлваютъ имъ свои истощенныя лихорадкой силы. Моряки побѣждаютъ хересомъ скорбутъ, и святые мисс³онеры прибѣгаютъ къ нему для уничтожен³я случаевъ анем³и, вызванныхъ климатомъ и разными страдан³ями. Нѣтъ сомнѣн³я, что подобныя чудеса могутъ бытъ осуществлены лишь настоящимъ хересомъ, самаго хорошаго производства. Въ немъ законный и естественный алкоголь вина соединяется съ присущими ему веществами: вяжущимъ таниномъ и возбуждающими эѳирами, вызывающими аппетитъ для питан³я тѣла и сонъ для подкрѣплен³я его. Это вино, одновременно и возбуждающее и успокаивающее средство, превосходныя услов³я, не встрѣчающ³яся въ соединен³и ни въ какомъ другомъ продуктѣ, которое было бы, подобно хересу, въ одно и то же время пр³ятно на вкусъ и на глазъ.

   Донъ-Рамонъ замолкъ на мгновен³е, чтобы перевести дыхан³е и насладиться своимъ краснорѣч³емъ, но вскорѣ продолжалъ, устремивъ неподвижно свой взоръ на Фермина, словно это былъ врагъ, котораго не легко убѣдить:

   - Къ несчастью мног³е думаютъ, что смакуютъ хересъ, когда пьютъ дрянныя поддѣлки его. Въ Лондонѣ, подъ именемъ хереса, продаютъ всякаго рода искусственную бурду. Мы не можемъ мириться съ этой ложью, сеньоры!... Вино Хереса, это то же, что золото. Мы можемъ допуститъ, что золото бываетъ червонное, средней или низкой пробы, но нельзя допустить, чтобы аплике называлось золотомъ... Лишь тоть хересъ настоящ³й, который производится виноградниками Хереса, старѣетъ въ нашихъ винныхъ складахъ и экспортируется подъ защитой уважаемаго имени фирмы, пользующейся незапятнанной репутац³ей, какова, напримѣръ, фирма братьевъ Дюпоновъ... Никакая другая фирма не можетъ сравниться съ нею: она охватываетъ всѣ отрасли винодѣл³я, имѣетъ собственные виноградники, выдѣлываетъ собственное вино, хранить его въ собственныхъ магазинахъ, давая тамъ ему старѣть; занимается также экспортомъ его и продажей, и кромѣ того, и перегоняетъ виноградный сокъ, выдѣлывая изъ него свой знаменитый коньякъ. Основана фирма Дюпона около полтораста лѣть тому назадъ. Дюпоны учредили свою династ³ю, ихъ могущество не допускаеть ня союзниковъ, ни компан³оновъ; они засаживаютъ виноградными лозами собственныя земли, и эти лозы выводятся въ питомниакхъ тѣхъ же Дюпоновъ. Виноградный сокъ выдавливается въ давильняхъ Дюпона; бочки, въ которыхъ бродитъ вино, - фабрикуются у Дюпона. Въ бодегахъ Дюпона старѣегь, подъ надзоромъ Дюпона же, ихъ вино, и Дюпонъ отправляетъ и экспортируетъ его безъ помощи кого-либо другого, заинтересованнаго въ дѣлѣ. Итакъ, старайтесь пр³обрѣсти настоящ³я вина Дюпона, въ полной увѣренности, что фирма, эта продаетъ ихъ чистыми и неподдѣльными.

   Ферминъ смѣялся, слушая своего начальника, который несся галопомъ среди отрывковъ объявлен³й и рекламъ, хранившихся въ его памяти.

   - Помилосердствуйте, донъ-Рамонъ!... Вѣдь я же не куплю ни одной бутылки!... Вѣдь я самъ служащ³й въ фирмѣ!...

   Начальникъ конторы, повидимому, очнулся отъ ораторскаго своего кошмара, и разсмѣялся такъ же, какъ и его подчиненный.

   - Быть можетъ въ объявлен³яхъ о фирмѣ ты и давалъ многое изъ только что сказаннаго мною, но согласись, вѣдь это же недурно? Притомъ, - продолжалъ онъ иронически, - мы, велик³е люди, живемъ, отягощенные бременемъ нашего велич³я, такъ какъ намъ нельзя его сбросить, мы и повторяемся.

   Онъ посмотрѣлъ на холмы, покрытые виноградными лозами, и снова заговорилъ тономъ искренняго удовольств³я:

   - Я радъ, что засадили прогалины, произведенныя филоксерой, американскими лозами. Много разъ совѣтовалъ я это донуПабло. Такимъ образомъ въ скоромъ времени увеличится производство винограда и торговля наша, идущая теперь хорошо, пойдетъ еще лучше. Филовсера можетъ возвращаться, когда ей вздумается, но уже тутъ она не найдетъ себѣ пристанища.

   Ферминъ сдѣлалъ жестъ, приглашающ³й въ довѣр³ю:

   - Сважите откровенно, донъ-Рамонъ, во что вы больше вѣрите, въ американск³я ли лозы, или въ благословен³я, которыми этотъ попъ надѣлить виноградникъ?...

   Донъ-Рамонъ пристально посмотрѣлъ на юношу, точно желая увидѣть въ его зрачкахъ свое изображен³е.

   - Юноша! Юноша! - строго произнесъ онъ, затѣмъ оглянулся съ нѣкоторой тревогой кругомъ себя и продолжалъ шопотомъ, точто виноградныя лозы могли услышать его:

   - Ты вѣдь знаешь меня, и я съ довѣр³емъ отношусь къ тебѣ, потому что ты не доносчикъ, и къ тому же видѣлъ свѣтъ и понавострился за границей. Зачѣмъ же ты вздумалъ обращаться ко мнѣ съ такимъ вопросомъ? Вѣдь ты знаешь, что я молчу, и даю идти вещамъ какъ имъ угодно. На большее я не имѣю права. Фирма Дюпонъ - мое убѣжище; еслибъ я его покинулъ, мнѣ, со всѣмъ моимъ потомствомъ, пришлось бы вернуться къ страшной нищетѣ моей мадридской жизни. Я здѣсь живу, подобно бродягѣ, пришедшему на постоялый дворъ и берущему то, что ему даютъ, не позволяя себѣ критиковатъ своихъ благодѣтелей.

   Воспоминан³е о прошломъ съ его иллюз³ями и знаменемъ независимости пробудили въ немъ нѣкоторое смущен³е. Чтобы успокоить себя, ему захотѣлось объяснить радикальную перемѣну въ его жизни.

   - Я, Ферминъ, ушелъ съ поля сражен³я и не раскаиваюсъ въ этомъ. Еще мног³е изъ бывшихъ моихъ товарищей остались вѣрными прошлому съ послѣдовательностью упорства; но они родились бытъ героями, я же не болѣе какъ человѣкъ, считающ³й, что нельзя не ѣсть и что это первая жизненная функц³я. Кромѣ того, я усталъ писать для одной лишь славы и идей, усталъ терзаться изъ-за нихъ и жить въ непрерывающейся бѣдности. Однажды я сказалъ себѣ, что работатъ стоитъ только или для того, чтобы добыть себѣ извѣстность, или же чтобы добытъ себѣ вѣрный кусокъ хлѣба. И такъ какъ я былъ увѣренъ, что м³ръ не можетъ почувствовать ни малѣйшаго волнен³я изъ-за моего отступлен³я и даже не замѣчаеть, существую ли я или нѣтъ, я спряталъ тѣ драгоцѣнности, которыя называлъ идеалами, рѣшилъ искатъ себѣ поѣсть, и, пользуясь нѣкоторымъ барабаннымъ боемъ, пущеннымъ мною въ газетахъ, въ видѣ восхвален³й фирмы Дюпонъ, пр³ютился въ ней навсегда, о чемъ ни мало не жалѣю.

   Дону-Рамону показалось, что въ глазахъ Фермина отразилось нѣкоторое отвращен³е къ цинизму, съ которымъ онъ говорилъ, и онъ поспѣшилъ добавить:

   - Я остался тѣмъ же, чѣмъ и былъ раньше, юноша. Если меня поскрести, явится прежн³й мой обликъ. Вѣрь мнѣ: у того, кто разъ отвѣдалъ отъ фатальнаго яблока, о которомъ говорятъ эти сеньоры, друзья нашего принципала, - никогда уже съ его усть не исчезнетъ тоть вкусъ. Мѣняють наружную оболочку, чтобы продолжать жить, но душу - никогда!... Кто сомнѣвался, разсуждалъ и критиковалъ, - никогда уже не будетъ вѣрить такъ, какъ вѣрятъ благочестивые богомольцы; онъ будетъ лишь такъ вѣрить, какъ это ему совѣтуетъ разумъ, или же вынуждаютъ къ тому обстоятелъства... И вотъ, если ты увидишь кого-либо подобнаго мнѣ, говорящаго о религ³и и догматахъ, знай, что онъ лжетъ, потому что это ему удобно, или же самъ себя обманываетъ, чтобы заручиться нѣкоторымъ спокойств³емъ... Ферминъ, сынъ мой, не легко зарабатываю я себѣ хлѣбъ, зарабатываю его цѣной душевнаго унижен³я, вызывающаго во мнѣ стыдъ! Я, - въ былое время столь щепетильный и суровый въ спартанскихъ добродѣтеляхъ!... - Но подумай и о томъ, что у меня есть дочери, которыя желаютъ и ѣсть, и одѣваться, и все остальное необходимое для ловли жениховъ, и чго пока эти женихи не явятся, я обязаиъ содержать своихъ дочерей, хотя бы для этого мнѣ даже пришлось бы воровать...

   Донъ-Рамону показалосъ, что его пр³ятель дѣлаетъ жестъ сострадан³я.

   - Презирай меня, сколько хочешь: молодежь не понимаетъ нѣкоторыхъ вещей; вамъ не трудно сохранить себя чистыми, и отъ этого никто не пострадаетъ, кромѣ васъ самихъ... Притомъ же, другъ мой, я ни мало не раскаиваюсь въ такъ называемомъ моемъ ренегатствѣ. Вѣдъ я разочарованный... Жертвовать собой для народа?... Стоитъ онъ этого!... Я половину своей жизни провелъ бѣснуясъ отъ голода и ожидая la gorda {Жирную - иносказательно революц³ю.}. Ну, скажи-ка мнѣ по правдѣ, когда на самомъ дѣлѣ возставала наша страна? когда у насъ была революц³я? Единственная, настоящая, произошла въ 1808 г., и если тогда страна возстала, то оттого лишь, что у нея отняли нѣсколькихъ принцевъ и инфантовъ, - глупцовъ по рожден³ю и злыдней по наслѣдственному инстинкту. А народъ проливалъ свою кровь, чтобы вернуть себѣ этихъ господъ, отблагодарившихъ его за столь мног³я жертвы, посылая однихъ въ тюрьму и вздергивая другихъ на висѣлицы. Чудесный народъ! Иди и жертвуй собой, ожидая чего-либо отъ него. Послѣ того у насъ уже не было больше революц³й, а только одни лишь военные пронунс³аменто, или мятежи изъ-за улучшен³я положен³я и личнаго антагонизма, которые, если и привели къ чему-нибудъ, то лишь только косвенно, оттого, что ими завладѣвало общественное мнѣн³е. А такъ какъ теперь генералы не дѣлаютъ возстан³й, потому что у нихъ есть все, что они желаютъ, и правители, наученные истор³ей, стараются обласкатъ ихъ, - революц³я кончялась... Тѣ, которые работаютъ для нея, утомляются и мучаются съ такимъ же успѣхомъ, какъ еслибъ они набирали воду въ корзинахъ изъ ковыля. Привѣтствую героевъ съ порога моего убѣжища!... Но не сдѣлаю ни шага, чтобы идти заодно съ ними... Я не принадлежу въ ихъ славному отряду; я - птица домашняя, спокойная и хорошо откормленная, и не раскаиваюсь въ этомъ, когда вижу моего стараго товарища, Фернандо Сальватьерру, друга твоего отца, одѣтаго по зимнему лѣтомъ, и по лѣтнему зимой, питающагося однимъ лишь хлѣбомъ и сыромъ, имѣющаго камеру, приберегаемую для него во всѣхъ тюрьмахъ Испан³и и притѣсняемаго на каждомъ шагу полиц³ей... Что-жъ, - великолѣпно! Газеты печатаютъ имя героя, бытъ можетъ, истор³я упомянетъ о немъ, но я предпочитаю свой столъ въ конторѣ, свое кресло, напоминающее мнѣ кресло канониковъ, и великодуш³е дона-Пабло, который щедръ какъ принцъ съ умѣющими восхвалять его.

   Ферминъ, оскорбленный ироническимъ тономъ, которымъ этотъ побѣжденный жизнью, довольный своимъ рабствомъ, говорилъ только что о Сальватьеррѣ, собрался было отвѣчатъ ему, какъ вдругъ на эспланадѣ раздался властный голосъ Дюпона, и приказчикъ громко захлопалъ въ ладоши, созывая рабочихъ.

   Колоколъ посылалъ въ пространство послѣдн³й, трет³й свой ударъ. Обѣдня должна была немедленно начаться. Донъ-Пабло, стоя на ступеняхъ лѣстницы, охватилъ взглядомъ все свое стадо и поспѣшно вошелъ въ часовню, такъ какъ рѣшилъ для назидан³я виноградарей помогать священнику при службѣ.

   Толпа работниковъ наполнила часовню, и стояла тамъ съ видомъ, отнимающимъ по временамъ у Дюпона всякую надежду, что эти люди чувствуютъ благодарность къ нему за его заботы о спасен³и ихъ душъ.

   По близости къ алтарю возсѣдали на алыхъ креслахъ дамы семейства Дюпоновъ, а позади нихъ - родственники и служащ³е конторы. Алтаръ былъ украшенъ горными растен³ями и цвѣтами изъ оранжерей Дюпоновъ. Острое благоухан³е лѣсныхъ растен³й смѣшивалось съ запахомъ утомленныхъ и потныхъ тѣлъ, выдѣляемымъ скопищемъ поденщиковъ.

   Время отъ времени Мар³я де-ла-Лусъ бросала кухню, чтобы подбѣжатъ къ дверямъ церкви и послушать к_а_п_е_л_ь_к_у о_б_ѣ_д_н_и. Поднявшись на цыпочки, она поверхъ всѣхъ головъ устремляла глаза свои на Рафаэля, стоявшаго рядомъ съ приказчикомъ на ступеняхъ, которыя вели къ алтарю, составляя такимъ образомъ точно живую ограду между господами и бѣдными людьми.

   Луисъ Дюпонъ, стоявш³й позади кресла тетки своей, увидавъ Мар³ю де-ла-Лусъ, началъ дѣлать ей разные знаки и даже угрожалъ ей пальцемъ! Ахъ, проклятый бездѣльникъ! Онъ о