Уоллес Эдгар - Ворота измены

тесь на борт!

   Коллэй не видел лица капитана, но его обдал запах алкоголя, и он услышал тяжелое дыхание.

   - Не двигайтесь! Предупреждаю!

   - Почему? - испугался Коллэй, ухватившись руками за перила.

   - Потому что я так хочу, - крикнул Эли Бос. - Очень много людей на борту.

   Коллэй скорее почувствовал, чем услышал свист пароходного багра. Он быстро нагнулся, но опоздал. Резкий удар пришелся по голове, у него потемнело в глазах. Коллэй камнем свалился в воду. Он потерял сознание, но холодная вода помогла мгновенно очнуться и прийти в себя. Он начал барахтаться, ударился рукой о мокрую цепь и сразу же схватился за нее. Коллэй чувствовал, что силы покидают его, но понял, что промедление смерти подобно. Он полез наверх. Каждое движение причиняло боль, и он уже готов был выпустить цепь и обрести в воде мир и покой. Да, Рикисиви виновен во всем! Это его излюбленные трюки - избавляться от свидетелей. Сам Эли Бос никогда не посмел бы... Вдруг огромное желание жить проснулось в нем.

   Коллэй остервенело продолжал лезть наверх и вдруг наткнулся на оборванную проволоку. Он ухватился за нее и сильно поранил руку. Но проволоки не выпустил и добрался до перил. Последним усилием ухватился за них, выбрался на нижнюю палубу и попал в каюту Грэгэма, где потерял сознание.

   Коллэй рассказал Грэгэму, который привел его в чувство, как он попал на пароход. Грэгэм остолбенел.

   - Что? Гоуп Джойнер - здесь? Ах ты изверг!

   - Ради Бога, спрячьте меня! Вы должны меня спасти! - Коллэй дрожал от страха и холода. Окровавленное лицо было ужасно. - Он убьет меня... А заодно и вас, Халовель!

   Послышались шаги у входа с верхней палубы. Грэгэм быстро проанализировал ситуацию. Под кроватью стоял длинный ящик. Он был пуст и запирался на замок.

   Коллэй быстро влез в него. Это было кстати. В каюту вошел Эли Бос.

   - Вы взяли с собой "кокс"? - спросил он, бросив взгляд на сейф.

   Грэгэм вспомнил, что мнимая цель его поездки - контрабанда кокаина, который Эли Бос называл коксом.

   - Я думал, у нас будет спутник... Его, кажется, зовут Коллэй. Но он вернулся, - продолжал Эли. - Вы ничего не забыли?

   Чемодан Грэгэма лежал на кровати.

   - Чемодан можете поставить под кровать. Это все, что у вас есть? - спросил капитан.

   - Больше мне ничего не нужно.

   Когда Эли хотел выйти, Грэгэм вдруг решил обмануть бдительность старика.

   - Я бы очень хотел иметь пистолет, - сказал Грэгэм.

   Старик повернулся к Грэгэму и посмотрел на него, прищурив глаза.

   - Пистолет? Зачем он вам?

   - Может быть, пригодится, - холодно заметил Грэгэм.

   - А я думал, что у вас уже есть. - Капитан подошел к Грэгэму и тщательно обыскал его. - У вас нет оружия! - злые глаза капитана не скрывали радости. - На борту не нужно оружие, сэр. Никто вас не тронет. Мы уже в открытом море!

   Капитан хлопнул дверью и вышел. Когда затихли тяжелые шаги, Грэгэм бросился к чемодану. По царапинам и меткам догадался, что его пытались открыть, но безуспешно. Зная, что чемодан доставит на борт посыльный, Грэгэм выбрал самый крепкий, чтобы Эли Бос не справился с замком. Он запер дверь и открыл чемодан. Вынул браунинг и коробку с патронами. Зарядив одной лентой пистолет, остальные спрятал в карман. И почувствовал себя увереннее. Вдруг послышался стон. Путешественник вспомнил о Коллэе и бросился на помощь.

   Коллэй был почти в обмороке, когда Грэгэм вытащил его из-под кровати.

   - Вы слышали, что сказал капитан?

   Коллэй покачал головой. Говорить он не мог.

   - Он сказал, что вы сами вернулись на сушу. А теперь скажите, наконец, где Гоуп Джойнер?

   - Не... не знаю... где-то на пароходе... Они подняли ее на борт до того, как меня сбросили в воду.

   - А как вы заманили ее сюда?

   Коллэй не отвечал.

   - Ладно, потом расскажете! Не сдобровать вам, если с девушкой что-нибудь случится!

   Еще раньше Грэгэм заметил в одной из стен маленькую дверь. Он нажал ручку и вошел в небольшую комнату. Эли Бос обещал ему, что на пароходе будет баня. И сдержал слово. С потолка свисал душ, а внизу был старый кран. И больше ничего. В "баню" можно было попасть только из каюты Грэгэма.

   - Скорее идите туда, Коллэй! Вот полотенце. Я дам вам подушку и пару одеял. Ночью вас никто не побеспокоит. Я закрою вас на ключ.

   - Воды, немного воды, - стонал раненый.

   Грэгэм подал воды из фляжки.

   Определив Коллэя в "баню", Грэгэм положил пистолет в карман, закрыл на ключ каюту и вышел на верхнюю палубу. "Притти Аннэ" шла довольно быстро. Помогал попутный северо-восточный ветер. На побережье были видны огни какого-то курорта. Грэгэм стал на краю палубы и держался руками за перила, чтобы не сбивала качка. Через несколько минут с командного мостика спустился Эли Бос.

   - Идите спать, - грубо обратился он к Грэгэму, - ночью никто не должен находиться на палубе!

   - Я пойду спать, когда захочу, - спокойно ответил Грэгэм. - Я еду как пассажир. Вам хорошо заплатили за меня. Вы также получили хорошую надбавку за то, чтобы вежливо обращались со мной, слышите? Я недавно вышел из Дартмора... Вы знаете, что это значит. В Дартморе есть такие силачи, по сравнению с которыми вы - щенок! Зарубите себе это на носу!

   Грэгэм судорожно сжимал в кармане браунинг, но Эли Бос этого не заметил. Дерзкого капитана обескуражило не превосходство физической силы, а резкий тон человека, который раньше казался джентльменом-аристократом.

   - Не будем спорить, сэр, - покорно согласился капитан. - Если вам нужен свежий воздух, можете оставаться на палубе. Я только посоветовал отдохнуть. Не трогайте меня, и я не трону вас!

   - Я буду делать то, что мне нужно. Вы - капитан, поэтому обязаны управлять кораблем и доставить его в гавань. Вмешиваться в мои личные дела не имеете права. Да, капитан, на борту находится девушка. Мне поручено охранять ее. Если будете совать нос не в свое дело, живо расправлюсь с вами.

   Эли хотел что-то возразить, но сдержался и поднялся на командный мостик.

  

   Боб Лонгфелью нашел Дика Халовеля без сознания около внутренней стены маленького бастиона. Боб поднял его на плечи, отнес в вахтгауз и положил на нары. Солдаты побежали за врачом и командиром. Полковник Рислип еще не спал. Он сидел в рабочем кабинете и ждал супругу. Вдруг вошел ординарец и доложил о происшествии. Полковник был в вахтгаузе раньше врача. Дик еще не очнулся. Сержант подробно рассказал о трех оглушенных часовых. По телефону уже сообщили, что часовой на набережной тоже без сознания.

   О краже в сокровищнице пока еще никто не подумал. Воры заперли на ключ внешние двери хранилища.

   - Боже мой! - крикнул полковник. - Преступники, наверное, собирались ограбить сокровищницу!

   С Дика сняли мундир. Офицер был очень бледен. Четыре солдата лежали в таком же состоянии на полу вахтгауза. Наконец прибыл врач, за плечами которого была мировая война. Он быстро осмотрел пострадавших.

   - Их отравили снотворным газом, - сделал вывод врач.

   Когда он провел по лицу одного из часовых мокрой губкой, тот очнулся. Врач привел его в чувство, а потом и остальных. Часовой, который первым пришел в себя, рассказал об офицере и шоколаде.

   - Это, конечно, был не Дик, - быстро сказал Боб. - Я принял взломщика за Дика. Он куда-то спешил и сбил меня с ног. Одному Богу известно, как он мог оказаться на месте Дика... но... он был в мундире.

   Боб позвал сержанта, который сообщил, что один солдат из взвода обер-лейтенанта Дика слышал какой-то шорох, когда возвращался в вахтгауз после обхода.

   - Обер-лейтенант приказал мне идти прямо и не оглядываться, - доложил солдат.

   - Вот тогда Дика оглушили и подменили, - заметил Боб.

   Полковник приказал барабанщику:

   - Бейте тревогу! - Обратившись к Бобу, он добавил: - Вам поручается командовать караулом Тауэра вплоть до смены. Удвойте посты. Никто не имеет права войти или покинуть Тауэр без моего разрешения.

   Полковник, потрясенный случившимся, побежал домой. Он решал, кому из членов правительства звонить раньше. Вдруг услышал, как его окликнула леди Синтия.

   - Что случилось, Джон? - робко спросила она.

   - Пойдем в комнату, я все расскажу!

   Полковник был откровенен с супругой.

   - Сокровищница? - воскликнула она. - Но это невозможно!

   - Дай Бог! - мрачно заметил полковник. - Через несколько минут все выяснится. Я послал за кастелланом и старшим смотрителем.

   Раздалась протяжная барабанная дробь, и сразу же послышался шум. Полковник увидел в окно, как из всех казарм и офицерских квартир гвардейцы спешили к месту сбора.

   - Где ты была, моя дорогая? Почему пришла так поздно?

   Никогда еще полковник не задавал ей подобного вопроса. Впервые леди Синтия отвечала мягко и нежно.

   - Я ужинала с одной знакомой, которую не видела уже двадцать лет. Тебе это неинтересно, и я не хочу, чтобы ты спрашивал меня об этом.

   Полковник удивился и сразу не нашел, что ответить. Пока он докладывал по телефону начальству, незаметно наблюдал за супругой. Она выглядела неестественно, какая-то старая, измученная, под глазами синие круги. Куда-то делись свойственные ей самоуверенность и заносчивость.

   Полковник поднялся в свою комнату и надел мундир. Леди Синтия словно оцепенела. Она сидела на стуле и молча смотрела в одну точку. Полковник быстро спустился с лестницы. Ничего не говоря супруге, он вышел во двор, переполненный солдатами. Слышались команды и выстрелы. Часовые обстреливали не только набережную, но и все прилегающее к реке пространство. Предполагали, что воры еще скрываются в районе крепости. Полковник обратился к адъютанту:

   - Мне нужны два офицера и двадцать солдат для усиления охраны. Все остальные роты должны оставаться под ружьем до особого распоряжения.

   - Господин полковник! Кастеллан и смотритель уже ждут вас.

   Полковник направился к Уэкфильд-Тауэру. Вместе с кастелланом и смотрителем они открыли дверь башни. Кастеллан побежал вперед и вскоре пронзительно закричал. Полковник остолбенел.

   - Стальные двери открыты!

   Полковник и смотритель бросились в сокровищницу, Кастеллан схватился за голову. Ящик был открыт, шторы подняты. Все алмазы и бриллианты, кроме короны, - на месте. Следов взлома не было. Злоумышленники, видимо, знали, как поднимаются и опускаются шторы.

   Между тем о происшествии сообщили в Скотленд-Ярд. Когда полковник вышел из хранилища, ему доложили о прибытии детективов. Он разрешил впустить их в Тауэр, а сам вернулся в вахтгауз. Дик Халовель сидел на стуле в офицерской комнате. Он все еще был бледен и взволнован, но нормальное самочувствие возвращалось к нему. Он обратился к полковнику:

   - Я не знаю, что со мной произошло... Только помню, что мне стало плохо, словно на меня подули удушливым газом. Наверное, я потерял сознание. Просто смешно!

   Он посмотрел на осунувшегося полковника.

   - Что случилось?

   - Украли часть ценностей.

   На секунду Дику показалось, что ему снится кошмар.

   - Пропала вторая корона! - сказал полковник. - Один из негодяев был в форме гвардейского лейтенанта и командовал караулом вместо вас. Он усыпил часовых шоколадом.

   Дик поднялся со стула, но вынужден был ухватиться за край стола, чтобы не упасть.

   - Корона?.. Кто командовал вместо меня? Почему ты молчишь, Боб?

   - Не знаю! - Боб не мог смотреть на друга. - Было очень темно, и я не уверен, что узнал его...

   - Ты видел его? - Дик овладел собой. - Слышал его голос?

   - Да, слышал!

   Никто не решался сказать правду. Тогда Дик все понял.

   - Ясно, это был Грэгэм!

   Боб молчал. Дик продолжал:

   - Да, Грэгэм! У нас почти одинаковые голоса. Разве сигнализация не сработала?

   Полковник так растерялся, что совершенно забыл о ней. Сержанта караула вызвали на допрос в вахтгауз.

   - Нет, господин полковник! - сказал сержант. - Никаких звонков не было.

   Старший смотритель это подтвердил. Боб поднялся по лестнице и сразу же понял, в чем дело. Молоток звонка в вахтгаузе был обрезан, а приводящий его в действие стерженек крепко связан со втулкой. Осмотрели все звонки, и оказалось, что у них та же неисправность. Все стало ясно. Когда "инспектор" со своими помощниками приходил осматривать сигнализацию, он предъявил все необходимые официальные документы. "Чиновники из Уайтхолла" принесли с собой лестницу и все вывели из строя. Все было тщательно продумано.

   Дик Халовель не удивился, что полковник приказал заменить его другим командиром. Адъютант заявил, что офицер пока отстранен от службы и не имеет права покидать Тауэр. Дик пошел домой. Он не находил себе места. Через некоторое время пришел Боб.

   - Уверен, что теперь вынужден буду уйти с военной службы. Моя отставка решена, - мрачно сказал Дик. - Хорошо еще, если все пройдет гладко. - Дик нетерпеливо провел рукой по лбу, как бы отгоняя мрачные мысли. - Боб, ты видел Гоуп?

   - Ее не было дома. Она кому-то назначила встречу и до моего ухода еще не возвращалась. Я был там в первом часу ночи. Ночной портье сказал, что Гоуп не вернулась. Я удивился и бросился наверх в ее квартиру, чтобы убедиться лично. Портье не обманул. Я очень обеспокоился и поехал в Тауэр, подошел к тебе, но тут сам знаешь, что началось... - Боб поперхнулся.

   - Все-таки это был Грэгэм, - равнодушно сказал Дик.

   - Думаю, что да. Хотя точно утверждать не могу.

   Дик посмотрел на часы. Четверть третьего! Он взял наушник и назвал номер телефона.

   - К сожалению, сэр, с городом не могу соединить, - ответила телефонистка. - Приказ - этой ночью никаких телефонных разговоров из Тауэра.

   Приятели переглянулись. Дик был настолько озабочен судьбой Гоуп, что забыл о своем несчастье.

   - Возможно, ее пригласили на танцы, - сказал Дик, - и она задержалась у знакомых...

   - Не та одежда, - настаивал Боб. - Горничная сказала, что она оделась очень скромно. Конечно, это вовсе не значит, что ее никуда не приглашали.

   - Боб, ты можешь получить отпуск на несколько часов, чтобы выбраться в город? Я, к сожалению, не имею права покидать Тауэр.

   Боб неуверенно покачал головой.

   - Обожди, я переоденусь, - сказал он и вышел.

   Через десять минут Боб появился в мундире.

   - Пойду к полковнику и постараюсь найти веский повод, чтобы выбраться из этой ужасной тюрьмы. Потом сразу же направлюсь к Гоуп!

   Бобу не пришлось искать "веского повода". Как только он вошел в офицерский вахтгауз, полковник сам подошел к нему и отвел в сторону.

   - Военного министра нет в городе, - сказал ему тихо Рислип, - но его помощник по телефону просил меня прислать офицера для полного доклада о краже. Ему нужны факты на случай, если завтра будет внесена интерпретация в парламент. Поезжайте, Лонгфелью! Вот список оглушенных преступниками часовых, точные данные о времени кражи и все детали. Объясните ему режим охраны Тауэра. Ответьте на все его вопросы.

   - Где он живет, господин полковник?

   - В Девоншир-Хаузе.

   Боб обрадовался такому совпадению. Гоуп тоже жила там. Он вышел, подозвал ординарца, написал записку и попросил передать ее Дику.

   Через двадцать минут Боб уже стоял у дверей Девоншир-Хауза. Первый вопрос, который он задал ночному портье, касался Гоуп.

   - Нет, сэр, молодая дама еще не вернулась. Горничная только что говорила об этом со мной. Она хочет заявить в полицию об исчезновении госпожи.

   Боб испугался. Он предчувствовал, что с Гоуп что-то неладное. Он настолько растерялся, что забыл об официальном поручении и вышел на улицу. Когда портье спросил его, не из Тауэра ли он приехал, только тогда вспомнил о рапорте. Он поднялся лифтом до квартиры помощника министра. Битый час сидел там и давал объяснение мало интеллигентному чиновнику о таких вещах, которые были для Боба очевидными.

   - Дело очень серьезное, - десятый раз повторял помощник министра. - Я, право, не знаю, как отнесется к этому кабинет министров. Газетам пока ни слова, понятно?

   - Хорошо, сэр, - сухо ответил Боб. - Но что делать, если все солдаты и чиновники уже знают об этом. Все ли они промолчат? Репортеры очень нахальный народ!

   Помощник министра не понимал иронии.

   - Если так, то газеты позже получат разъяснение, когда все затихнет. Только не пускайте, пожалуйста, репортеров в Тауэр, а то солдаты могут разболтать все.

   Боб с нетерпением ждал, когда сможет уйти. В душе он проклинал этого чиновника. Наконец, распрощался с ним и вошел в квартиру Гоуп. Горничная плакала. Гоуп еще не вернулась, от нее не было никаких известий. На улице уже светало.

   Боб с тяжелыми мыслями вернулся в Тауэр. Он доложил полковнику о визите к помощнику министра и направился к Дику. Товарищ спал, но как только Боб вошел, моментально очнулся и спрыгнул с кровати.

   Он мрачно выслушал Боба и сказал:

   - Не знаю, что все это значит. Не могу допустить, чтобы она уехала из Лондона. Об этом хотя бы знала горничная.

   Дик взволнованно зашагал по комнате. Боб сел в кресло и опустил голову. Он то насвистывал, то зевал. Дик вдруг остановился.

   - Можно уже разговаривать по телефону с городом?

   - Да. Запрет для офицеров снят.

   Чиновники Скотленд-Ярда посоветовались с полковником и решили восстановить телефонное сообщение с городом. Но троих детективов послали на центральную станцию, чтобы контролировать содержание разговоров.

   Дик взял телефонную книгу, нашел номер и сказал:

   - Позвоню Диане!

   - Диане? - Боб не поверил своим ушам. - Ты думаешь, она что-нибудь знает?

   - Все может быть!

   - А если она заговорит о Грэгэме?

   - Я уже заявил детективам, что по моему мнению человек, заменивший меня в роли командира, был Грэгэм. Я им ничего не говорил о Диане, так как ничего не знаю о ее отношениях с братом. Хотя подозреваю, что, возможно... утверждать этого не могу... Возможно, они поженились после нашего разрыва. То, что она его любила, когда была моей невестой, мне известно...

   Его соединили. К телефону подошла Диана.

   - Алло, это Дик Халовель. Диана, не знаешь ли ты, что случилось с Гоуп Джойнер?

   Видимо, этот вопрос был неожиданным, потому что она не ответила сразу. Голос ее дрожал от волнения.

   - Гоуп... Джойнер?

   - Она ушла из дома вчера в девять вечера, и больше ее не видели, - сказал Дик. - Диана, ты на самом деле ничего не знаешь?

   - К сожалению, нет! Я с ней не общаюсь. Почему ты меня об этом спрашиваешь? Гм... Что-нибудь случилось в Тауэре? Ты очень взволнован...

   - Где Грэгэм? - спросил Дик.

   Она подозрительно быстро ответила:

   - Вот уже два дня я его не видела. Почему ты спрашиваешь?.. Что случилось? Почему ты так рано уже на ногах?

   - Я не могу об этом говорить. Диана, сделай одолжение. Пойди в Девоншир-Хауз и узнай, куда ушла Гоуп!

   Она долго не отвечала.

   - Хорошо, Дик, я это сделаю для тебя. Почему ты спросил о Грэгэме? Разве он... с ним что-нибудь случилось?

   - Не знаю... Если что-нибудь узнаешь о Гоуп, позвони, пожалуйста.

   Не только в утренних, но и в дневных газетах ничего не было о краже в Тауэре. В девять утра в канцелярии полковника при участии Дика состоялось совещание командиров охраны. Из военного министерства приехал специальный чиновник. Он познакомился с делом по докладу помощника министра.

   - Нет причины для отстранения сэра Ричарда Халовеля от службы. Он может выходить из Тауэра. Ясно, что он такая же жертва злоумышленников, как и часовые, - сделал вывод чиновник.

   Дик узнал, что полиция нашла моторную лодку, на которой преступники приехали в Тауэр. Она пустая плыла по течению. Полиция также установила место высадки. Один из полицейских на рассвете заметил два частных автомобиля и коляску, которые ехали к Гринвичу от побережья Темзы. Кроме того, выяснили, как считала полиция, еще один важный факт. В прошлую ночь на одном аэродроме взяли напрокат аэроплан, который на рассвете должен был лететь в Ирландию. Утром приехала машина, из которой вышел господин с объемистым пакетом. Он назвался Томпсоном. Аэроплан с пассажиром приземлился в Кьюррэе, откуда пассажир уехал на другой машине в неизвестном направлении. Пассажир, видимо, в спешке, нечаянно выронил записную книжку, которую нашла ирландская полиция. В книжке, кроме денежных купюр, был план лондонского Тауэра, помеченный разными знаками, которые полиция не смогла расшифровать.

   - Можно предположить, что пассажир - один из злоумышленников, - сказал инспектор Уиллс, принимавший участие в совещании. - Машина, направившаяся в Кройдон, похожа на одну из трех, которые были на побережье. Мы просили ирландскую полицию доставить нам найденный план аэропланом. Скоро он будет здесь. Конечно, не исключено, что это инсценировка, чтобы сбить нас со следа. Но, с другой стороны, - Ирландия - одна из немногих стран, куда могли бежать преступники. Охрана порядка там желает лучшего.

   Больше всего полицию удивляло, что воры не тронули других королевских знаков отличия. Ведь там были бриллианты и скипетры, стоившие громадных денег и удобные для транспортировки. Воры удовлетворились только короной, которая, кроме денежного, представляла большой исторический интерес.

   Детективы также нашли маленький стальной цилиндр с газом неизвестного состава. Исследования показали, что именно этим газом отравили и Дика, и часовых.

   Когда Дик в одиннадцать закончил запоздалый завтрак, раздался телефонный звонок. Это была Диана. Голос резкий и взволнованный.

   - Это ты, Дик?.. Не знаешь ли что-нибудь о Грэгэме?

   - Нет!

   - О Гоуп я ничего не узнала. Она ушла вечером и не возвращалась... И, Дик, слышишь? Коллэй Веррингтон тоже пропал...

   - Коллэй Веррингтон? Не понимаю... Какое он имеет отношение?

   - Да... да, да! - нетерпеливо кричала Диана. - Неужели ты не понимаешь? Он в последнее время очень интересовался Гоуп. Я тебе больше ничего не могу сказать, Дик! Я потрясена...

   - Но какое отношение имеет Коллэй к Гоуп?

   - Он старался не для себя, - Диана чуть не заплакала. - Неужели не понимаешь? Влиятельный господин безумно влюбился в Гоуп...

   - Князь Кижластанский? - спросил Дик. Он побледнел, как смерть.

   - Не могу тебе сказать, кто... Я еле держусь на ногах...

   Она прервала разговор. Дик пытался перезвонить, но безуспешно. Она, видимо, положила наушник на стол. Излюбленный метод Дианы, если она ничего не хотела слышать!

   Князь Кижластанский! Мысль о нем не покидала Дика. Он позвонил в отель, где проживал князь. Ему ответил управляющий:

   - Князь уехал из Лондона неделю назад. Он сел на пароход "Полтан", который плывет в Индию.

   Когда полковник Рислип рассказал супруге, что следствие против Ричарда Халовеля прекращено, она вознегодовала.

   - Он, несомненно, замешан. Почему Диана пришла сюда ужинать? Она ведь давняя любовница Дика! Я ее не приглашала. Она каким-то образом узнала...

   Леди Синтия замолчала.

   - С кем ты ужинала, моя дорогая?

   - Ты ей что-нибудь говорил о сокровищнице Тауэра? - Леди удалось уклониться от ответа на последний вопрос мужа. - Подумай, Джон!

   - Я... говорил Диане? - Он поморщился. - Нет, ничего не говорил... Подожди!.. Черт возьми, я назвал ей пароль.

   Леди Синтия откинулась в кресле. Торжествующая улыбка играла на ее лице.

   - Теперь ты понимаешь, что она участница заговора? Разве ты и твои коллеги не понимаете, что она выбрала именно тот вечер, когда Дик командовал караулом?

   - Допустим... Но с кем ты вчера ужинала? - спокойно спросил полковник. На сей раз ей было не отвертеться.

   - Скажу правду, Джон, - ответила леди. - Я ни с кем не ужинала. Один господин, который знал моего отца и моего покойного мужа, настойчиво приглашал меня поужинать с ним. Кроме того, он сообщил, что мой визит обязателен, потому что речь идет о спасении человека. Я поверила и по своей глупости пошла, надеясь вернуться через пару часов. Господин, который меня пригласил, не пришел в ресторан, но оставил записку, что задержится. Я ждала его до половины десятого. Вдруг посыльный передал, что господин внезапно заболел и просит навестить его. Я пошла на квартиру, меня проводили в кабинет. Я ждала там полчаса, но никого не было. Хотела уйти, но дверь оказалась закрытой. Когда начала стучать, под дверь просунули бумажку; в ней было написано, чтобы я вела себя спокойно, иначе...

   Леди замолчала.

   - Он что-то знает о тебе... О твоем прошлом, - предположил полковник.

   Она утвердительно кивнула.

   - Он угрожал воспользоваться твоей тайной, если...

   - Да... это правда! Хочешь, все расскажу тебе...

   - Не надо. Я, кажется, знаю. Я не такой наивный, как ты думаешь. До женитьбы много слышал о тебе, но ты мне нравилась. Не будем вспоминать прошлое. Это лучше для нас обоих.

   Леди глубоко вздохнула.

   - Ты его видела, этого господина? - спросил полковник.

   - Нет! - На глазах леди показались слезы. - В час ночи невидимая рука открыла дверь, и я выбежала с лестницы на улицу. В доме никого не было.

   Полковник набил трубку и закурил. Он молчал, руки у него дрожали. Наконец, он сказал:

   - Ты не скажешь его фамилию?

   Она махнула рукой.

   - Это ни к чему. Я его знала с детства. Это дикий, странный, но одаренный человек. У него такая воля, что он насмехается над законом и правом. Мой отец говорил, что он преступник. Я думаю, отец был прав. Этот тип был всегда очень богат, жил широко. Он постоянно был героем отчаянных похождений даже тогда, когда учился в Оксфорде. Я...

   Полковник положил руку ей на плечо.

   - Дорогая ты моя!

   Этих слов было достаточно, чтобы тронуть душу суровой, холодной женщины. Она всхлипывала на груди мужа.

  

   Тигр Трайн - режиссер и постановщик ночной драмы в Тауэре - был единственный из ее участников, который не испытывал угрызений совести. Казалось, ничто не могло вывести его из равновесия. В одиннадцать утра он завтракал, одновременно просматривая утренние газеты, и пожаловался слуге, что кофе приготовлен не совсем вкусно, и заодно упрекнул его в том, что брюки отутюжены небрежно. Можно было подумать, что его огорчают лишь маленькие невзгоды жизни. Затем тщательно выбрал хорошую сигару, закурил и удобно расположился на стуле. Он медленно читал биржевые бюллетени. Раздался звонок, и слуга вышел. Через несколько секунд он вернулся:

   - Миссис Оллорби! Вы примите ее, сэр?

   Трайн отложил газету, снял очки, вытер стекла шелковым платком и сказал:

   - Да! Пригласите ее сюда!

   Когда толстая женщина вошла в комнату, Тигр стоял у камина и курил сигару. Он насмешливо улыбался.

   Судя по внешнему виду, миссис Оллорби ночью спала одетой. Лицо ее было краснее обычного. Большой нос и подбородок, казалось, увеличились в размерах. Тигр впервые видел ее в таком состоянии. Он предположил, что причина кроется в событиях в Тауэре.

   - Доброе утро, миссис Оллорби. Польщен вашим вниманием... Как поживает Гектор? - дружески спросил он.

   - Только что пошел домой. Бедняга совсем выбился из сил. Он всю ночь провел на веслах, возил меня по реке. Согласитесь, с таким пассажиром, как я, это трудновато. Да еще дождь, возбуждение и прочее... Удивляюсь, что еще держусь на ногах.

   - Садитесь, пожалуйста!

   Трайн перестал улыбаться. Присутствие ночью этой женщины на Темзе могло повлиять на выполнение его плана. Он хорошо понимал, что необычайная энергия, выдержка, сметливость и дальновидность превращали эту женщину в опасного детектива. Он также знал ее тактику: никогда сразу не говорить об интересующем вопросе.

   - Ночью была совсем неподходящая погода для гребли, - сказал Тигр.

   - Согласна, - миссис Оллорби села на стул, порылась в своем большом ридикюле, достала цветной платок и вытерла лицо. - Гектор сказал: "Если детективу приходится всегда так работать, я, пожалуй, откажусь от этой профессии". Вы не можете представить, какое сильное было течение. Когда лодка была под Лондонским мостом, я думала, что она опрокинется, и мы утонем. Говорят, толстяки хорошо плавают, но я не хотела бы это проверять на практике.

   - Но что вы делали ночью на реке?

   - Такой же вопрос задал мне и Гектор. Он сказал: "Чего, собственно, мы ищем? Ведь они на моторной лодке, а у нас только два весла..." Я предпочла бы не садиться в дырявое корыто, именуемое лодкой, которую мы нашли у берега, но слишком сильно было желание узнать, куда "они" направляются. Нетрудно было наблюдать за "ними", потому что Сэмс-стрит очень темная улица. Я была рядом с "ними", когда "он" говорил о моторной яхте...

   - Моторная яхта? - спросил Трайн. - Кто же, наконец, эти "они"? Кто же этот "он"?

   - Выслушайте все, и тогда узнаете. - Она перевела дыхание и продолжила:

   - По его словам, яхта находилась ближе к устью, по середине течения, так что нам не пришлось бы плыть далеко. Я думала, что яхта под мостом, "они" поехали в этом направлении. Мы с Гектором сели в лодку и добрались до берега, где было много собак. Мы высадились только в час ночи. Ворота верфи были заперты, и мы не могли выбраться раньше рассвета, пока не пришли рабочие. Проклятая лодка! Я больше не доверила бы свою жизнь такой развалине.

   Тигр тихо рассмеялся.

   - Кажется, миссис Оллорби, вы охотились за слонами, а поймали мышь. Вы пошли по ложному следу... Но зачем вы пришли ко мне?

   Верная своим принципам, миссис Оллорби прямо не ответила.

   - Я попала домой только в семь и поспала всего два часа. Если бы не этот короткий отдых, я бы свалилась с ног. Я сейчас выгляжу скверно, не правда ли?

   - Вы очаровательны, - заметил иронически Трайн.

   Она поклонилась, поблагодарив за комплимент.

   - Когда проснулась, Гектор еще спал. После некоторых раздумий, решила отправиться к мистеру Трайну и рассказать ему то, чего он, может быть, не знает. Кроме того, мне хорошо известно, что он не любит Коллэя Веррингтона...

   - Коллэя Веррингтона? - Трайн насторожился. - Что с ним случилось?

   - Он был вместе с "ней".

   - С "ней"? Да с кем? - Трайн явно нервничал.

   - С мисс Джойнер!

   - Мисс... Джойнер... расскажите, пожалуйста, по порядку... Вы последовали за Коллэем Веррингтоном и мисс Джойнер... Куда?

   - К маленькому проходу в Апере. Тэмз-стрит. У Коллэя была моторная лодка, он уговаривал мисс Джойнер поехать с ним, чтобы она встретилась с кем-то на яхте.

   - В котором часу это было?

   - Приблизительно в одиннадцать.

   - Вы говорите, они поплыли вниз по течению? А девушка поехала с ним добровольно?

   - Она добровольно села в лодку, но, думаю, это ей далось непросто, - ответила миссис Оллорби.

   Трайн бросил сигару в камин. Его лицо вдруг стало мрачным. Оно казалось вылитым из серого мрамора.

   - Они поплыли по течению... А вы не слышали, о чем говорили в моторной лодке?

   - Видите ли, мистер Трайн, голос говорившего был похож на голос толстого сына Эли Боса.

   Трайн посмотрел на часы.

   - В том, что мисс Джойнер убежала, по-моему, нет ничего удивительного, - продолжала миссис Оллорби, - ведь она любит Дика Халовеля...

   - Дика... Халовеля? - Трайн недоумевал. - Это сэр Ричард Халовель из Бирвичской Гвардии?

   - Да. Я случайно узнала, что они собрались пожениться. Он хотел подать в отставку, потому что нет данных о ее родителях... Хотя, думаю, я бы могла кое-что рассказать об этом.

   Она вопросительно посмотрела на Тигра.

   Трайн нажал в стене кнопку.

   - Благодарю вас, миссис Оллорби. Вы не человек, а дьявол! Вы чертовски опытный детектив! Надеюсь, не хотите посадить меня в тюрьму? Скажите правду, зачем вы пришли ко мне? Зачем все это рассказали?

   Миссис Оллорби закусила губы.

   - Я мать... Понимаете?..

   Он схватил ее руку и крепко пожал. Хотя она была сильной женщиной, но все-таки чуть не вскрикнула от боли.

   Вошел слуга.

   - Машину! - крикнул Трайн. Не говоря больше ни слова, он пошел в спальню.

   Открыл ящик, вынул револьвер, проверил магазин, зарядил его и сунул в боковой карман. В коридоре Трайн на ходу надел пальто и шляпу. Миссис Оллорби стояла в проходе.

   - Я вас не забуду, - сказал он и ушел быстрее, чем она успела ответить.

   Несмотря на большую скорость, Трайну показалось, что машина еле тащится по оживленным улицам Сити. Он спрыгнул с автомобиля прежде, чем доехал до закрытых ворот Тауэра.

   - Мне очень жаль, сэр, но не могу вас впустить, - сказал полицейский. - Тауэр сегодня закрыт для посетителей.

   - У меня весьма важное сообщение для офицера сэра Ричарда Халовеля, - сказал Трайн. - Я немедленно должен с ним поговорить!

   Полицейский подозвал своего коллегу, который довел Трайна до первых ворот, охраняемых часовым.

   - Проводите его к офицеру, - разрешил сержант полицейскому. - Но только прямо на квартиру. По дороге ни с кем не разговаривать.

   Тигр хорошо знал, почему приняты такие меры предосторожности. Он даже не глянул на здание хранилища, когда проходил мимо.

   - Трайн?.. Гм... Я его знаю, - сказал Дик, когда ему доложили о посетителе. - Приведите его сюда. Вы, господин полицейский, ждите внизу!

   Тигр Трайн быстро вошел в комнату и закрыл дверь. Хозяин и гость внимательно изучали друг друга.

   - Мистер Трайн, - сказал Дик, - чем могу быть полезен?

   Когда Дик произнес эти слова, он вспомнил о дурной славе этого джентльмена.

   - Сэр Халовель! Этой ночью совершены два больших хищения. Я должен с вами поговорить об одном из них. Выкрали Гоуп Джойнер... Думаю, вы об этом знаете...

   - Нет. Я даже этого не предполагал, - сказал Дик, сильно побледнев.

   - Она вас любит?

   Дик не удивился вопросу. Настолько его потрясла новость.

   - Да, мы любим друг друга, - он был откровенен. - Почему вы об этом спрашиваете?

   Тигр неподвижно смотрел в окно на стены Белой Башни. Он ответил не сразу. Наконец, медленно отвел глаза и, посмотрев на Дика, твердо сказал:

   - Гоуп - моя дочь... Теперь понимаете?

  

   Гоуп - дочь Тигра Трайна! Дик смотрел на него широко открытыми глазами. Говорить он не мог.

   - Никто, кроме вас, еще об этом не знает, - продолжал Трайн. - Только несравненная миссис Оллорби может догадывается.

   - Ваша... Ваша дочь?

   Трайн пожал широкими плечами.

   - Об этом поговорим потом, - сказал он. - Я пришел, чтобы вы помогли мне спасти Гоуп... И еще кое-что. Не знаете ли хорошего летчика, на которого можно было бы положиться?

   - Я сам классный летчик, - спокойно ответил Дик. - Кажется, смогу достать аэроплан. Вы знаете, где Гоуп?

   Трайн утвердительно кивнул.

   - Ничего не могу сказать... Я... Мне самому нужна спасательная лодка... Вы, видимо, не понимаете, о чем... я.

   - Кажется, понимаю, - тихо сказал Дик. - Спасайтесь, мистер Трайн!.. Но вы должны спасти и моего брата.

   - Что? - Тигр закусил губы. - Его узнали? Черт возьми, это усложняет дело. Меня не волнует моя судьба. Думаем о Гоуп. Вам разрешат выехать из Тауэра?

   Дик задумался.

   - Думаю, да, - сказал он, - но сначала я должен поговорить с полковником. Хотите, пойдемте вместе.

   Трайн послушно пошел за Диком домой к полковнику. Они молчали. Полицейский остался ждать на лестнице. Дик вошел в квартиру, оставив Трайна на улице. Он расхаживал перед домом, как часовой. Прошло пять минут, десять... Трайн вдруг увидел, как поднялась гардина в окне второго этажа. Леди Синтия пристально смотрела на него. Он заметил на ее лице удивление и страх. Леди моментально исчезла. Через минуту она уже была во дворе.

   - Что тебе здесь нужно? - спросила она отрывисто, ее грудь высоко вздымалась.

   - Гоуп Джойнер похитили.

   - Гоуп Джойнер? - переспросила леди. - Г-о-у-п Д-ж-о-й-н-е-р... Ах, Боже мой! Она...

   - Она моя дочь! - сказал Трайн. - Она ничего не знает обо мне. Я дал ей лучшее воспитание, окружил роскошью, но не мог заменить мать. Я оберегал ее... С того самого дня, когда отнял ее от преступной женщины, которой отдала ребенка жесто