Ричардсон Сэмюэл - Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов (Часть четвертая)

о волѣ.

   Моя вспыльчивость казалась привела его въ удивлен³е: но дѣйствительно онъ мнѣ казался выведеннымъ изъ терпѣн³я, запинаяся, и не имѣя ничего сказать въ свое защищен³е, или чтобъ могло извинить надмѣнные его взоры, когда онъ зналъ что я къ тебѣ писала, и что дожидались моего письма. На конецъ, будучи еще въ гнѣвѣ, я съ торопливост³ю его оставила, объявивши ему, что я желаю сама разполагать моими дѣлами и моимъ временемъ..... будучи нимало не обязана отдавать въ томъ ему отчета. Онъ находился въ чрезвычайномъ безпокойств³и, пока со мною не увидѣлся; и когда я не могла отказать, дабы его не принять; то онъ предсталъ съ покорнѣйшимъ и почтительнѣйшимъ видомъ.

   Онъ мнѣ сказалъ, что я его принудила войти въ самаго себя, и что хотя не заслужа никакой укоризны со стороны своего намѣрен³я, онъ чувствовалъ что его нетерпѣливость конечно оскорбила мою разборчивость, что разсуждая о томъ довольно долгое время, онъ даже до сего дня не могъ примѣтить, что она не всегда согласовалась съ истинною учтивост³ю, которую онъ старался оказывать, желая избѣгнуть всякаго ласкательства и лицемѣрства, къ коимъ, какъ ему было не безъизвѣстно, я имѣла великое отвращен³е: что впредь я усмотрю во всемъ его поведен³и такую перемѣну, какой должно надѣяться отъ человѣка, признающаго себя толико моимъ сообществомъ почтеннымъ, что никто не имѣлъ столько удивлен³я, какъ онъ, относительно къ разборчивости моего разума и моихъ чувствован³й.

   Я отвѣчала на с³ю учтивость, что можетъ быть должна его возблагодарить за то открыт³е, которое онъ учинилъ, и не менѣе его просила не забыть, что истинная учтивость и откровенность всегда должны быть между собою согласны; но какой бы злощастной жреб³й не повергъ меня въ его сообщество: однако я по справедливости соболѣзновала, что с³е познан³е произошло довольно поздо, потому что будучи столь знатнаго роду и воспитан³я, мнѣ весьма странно кажется, еслибъ у него не доставало онаго.

   Онъ нимало не думалъ, сказалъ онъ мнѣ, чтобъ велъ себя такъ худо, что заслужилъ толико строгой выговоръ.

   Можетъ быть учинила я ему оной несправедливо, возразила я. Но если онъ въ томъ увѣренъ; то мои укоризны послужатъ ему къ учинен³ю другаго открыт³я, которое бы обратилось въ мою пользу; имѣя такую причину быть довольнымъ самимъ собою, долженъ онъ усмотрѣть во мнѣ гораздо менѣе великодуш³я, не токмо тѣмъ что кажусь чувствительнѣйшею къ сему новому унижен³ю, по коему онъ можетъ быть почитаетъ себя обиженнымъ, но что по истиннѣ готова пристать къ каждому его слову.

   А какъ онъ началъ защищать себя противъ тѣхъ укоризнъ, къ которымъ онъ приготовился; то его ненависть къ ласкательству не помѣшала ему отвѣчать мнѣ, что онъ всегда удивлялся, съ неизреченнымъ удовольств³емъ, превосходнымъ моимъ дарован³ямъ и благоразум³ю, которое ему казалось удивительнымъ въ моихъ лѣтахъ, что невзирая на то худое мнѣн³е, которое я о немъ имѣю, онъ почиталъ все то справедливымъ, что я ни говорила, и что впредь онъ не будетъ имѣть никакого другаго правила кромѣ моего примѣру и моихъ совѣтовъ.

   Я ему сказала, что онъ обманывается, если почитаетъ меня самолюбивою; что приписывая себѣ толико чистосердеч³я, онъ по истнннѣ долженъ лицемѣрить, когда самолично говорить о самой мнѣ, и полагая впрочемъ, что я заслуживаю нѣсколько его похвалы, то онъ употребилъ оную съ тѣмъ чтобъ болѣе похвалить себя за всѣ свои хитрости, которыя привели молодую особу моего свойства въ чрезвычайное заблужден³е.

   Дѣйствительно, дражайшая моя, онъ не заслуживаетъ, чтобъ съ нимъ поступать снисходительнѣе. И такъ не справедливо ли, что онъ нашелъ во мнѣ совершенную дуру? Я весьма боюсь, если онъ такъ думаетъ.

   Онъ находился въ недоумѣн³и слушая меня! Онъ не можетъ очувствоваться отъ своего удивлен³я! Сколь онъ почитаетъ себя злощастнымъ, не могши ничего такого сказать ни учинить, которое подало бы мнѣ лучшее мнѣн³е о его главныхъ правилахъ! онъ просилъ меня по крайней мѣрѣ научить его, какимъ образомъ можетъ онъ учиниться достойнымъ моей довѣренности.

   Я ему объявила, что ни чѣмъ меня толико не обяжетъ, какъ своимъ отсудств³емъ: что нѣтъ ни малѣйшаго знака, чтобъ мои друзья разположены были меня гнать: что если онъ желаетъ ѣхать въ Лондонъ, или въ Беркширъ, либо въ какое ниесть другое мѣсто: то тѣмъ исполнитъ всѣ мои желан³я, и изьявитъ благопристойность касающуюся до моей чести.

   Въ семъ то состояло его намѣрен³е, сказалъ онъ мнѣ, твердое его намѣрен³е, какъ скоро увидитъ меня въ убѣжищѣ избранномъ по моему вкусу и въ весьма удобномъ мѣстѣ.

   И с³е для меня весьма будетъ удобно, возразила я, когда вы въ немъ болѣе не останетесь для возмущен³я моего спокойства, и притѣснен³я моего жилища.

   Онъ не весьма почитаетъ сей домъ безопаснымъ. Поелику я не намѣрена была въ немъ остаться; то онъ и не приказывалъ хранить тайну своимъ людямъ, ни Госпожѣ Гремъ, когда она меня оставила; не взирая на то, сказалъ онъ мнѣ, что не далеко отсюда находилось три или четыре хорошихъ домовъ, гдѣ его люди спознались уже съ тамошними служителями. Онъ не можетъ и подумать, чтобъ оставить меня одну въ столь опасномъ мѣстѣ, но я должна избирать, во всей Англ³и, безопаснаго и спокойнаго жилища; и когда онъ меня въ ономъ увидитъ спокойно расположившуюся, тогда изберетъ для себя мѣсто хотя воотдаленнѣйшемъ Королевствѣ если с³е необходимо нужно для моего спокойств³я.

   Я чистосердечно ему призналась, что никогда не прощу себѣ за то, что согласилась видѣться съ нимъ у садовыхъ дверей, ни ему, что привелъ меня въ необходимость за собою слѣдовать; что мои соболѣзнован³я токмо увеличиваются; что я почитаю славу мою помраченною безъ всякой причины, такъ что она никогда не будетъ по прежнему въ своемъ блескѣ; что онъ не долженъ удивляться ежедневному умножен³ю моего безпокойств³я и скорби возраждающейся; что я единственно желаю, чтобъ онъ оставилъ на мое старан³е располагать самой собою; и что когда бы онъ отъ меня удалился; то бы я разсмотрѣла обстоятельнѣе, на что должна рѣшится и какое избрать убѣжище.

   С³и слова привели его въ глубок³я размышлен³я. Онъ бы желалъ, сказалъ онъ мнѣ весьма важнымъ голосомъ, что не оскорбляя меня, и не будучи подозрѣваемъ въ томъ, чтобъ онъ хотѣлъ удалиться отъ законовъ мною ему предписанныхъ, позволенобъ ему было учинить мнѣ покорнѣйшее предложен³е.... Но величайшее благоговѣн³е, которое онъ имѣлъ къ моимъ повелѣн³ямъ, хотя и не долженствовало моей склонности тѣмъ случаемъ, какой имѣлъ оказать мнѣ свои услуги, удерживало его языкъ до толѣ пока не обѣщаюсь ему простить, если не одобрю онаго.

   Я его спрашивала, съ некоторымъ смущен³емъ, что онъ тѣмъ хотѣлъ сказать.

   Онъ вторично учинилъ мнѣ предислов³е, какъ будто бы мое позволен³е не со всѣмъ его ободрило; и потупя глаза съ такимъ покорнымъ видомъ, которой весьма худо ему приличествовалъ, предложилъ мнѣ о не замедлен³и бракомъ. ,,Оно совершитъ все, присовокупилъ онъ съ торопливост³ю. Первые два или три мѣсяца, [кои, какъ вы опасаетесь, должны будете препроводить въ неизвѣстности и страхѣ,] мы препроведемъ съ пр³ятност³ю посѣщая всю мою фамил³ю и принимая отъ нее равномѣрныя посѣщен³я. Мы увидимся съ дѣвицею Гове; мы увидимся со всѣми тѣми съ коими вы пожелаете; и ни что не можетъ толико споспѣшествовать къ достижен³ю того примирен³я, коего вы съ нетерпѣливост³ю желаете.,,

   Правда, дражайшая моя пр³ятельница, твой совѣтъ въ то время вспалъ мнѣ на мысль въ полной своей силѣ. Я не менѣе оной правильнымъ почитала по его причинамъ и въ теперешнемъ печальномъ моемъ положен³и; но что должна я была отвѣчать? Мнѣ нужно было, чтобъ кто ни есть говорилъ за меня. Я не прежде могла говорить, какъ вышедъ изъ моего замѣшательства. Я сказала, что с³е предложен³е не такъ скоро должно совершиться.

   Онъ ясно примѣтилъ, что я онымъ нимало не оскорбилась. Я покраснѣла конечно; я пребывала безмолвна; и воображала себѣ что показывала совершенно глупой видъ. Онъ нимало не лишался бодрости. Не ужели онъ желалъ, чтобъ я учинила ему оное при первомъ словѣ? Его полъ не почитаетъ ли нашего молчан³я за знакъ благосклонности? Съ другой стороны, по трехдневномъ отбыт³и изъ замка Гарлова, объявивши ему письменно, что я никогда не подумаю о бракѣ не узнавъ его; какъ могла я ободрить его вдругъ знаками подтвержден³я, наипаче по той чрезмѣрной вспыльчивости, до которой онъ меня доводилъ? Я не согласилась бы на оное, хотя бы мнѣ то жизни стоило.

   Онъ безпрестанно на меня смотрѣлъ, не взирая на притворную свою кротость, какъ будто бы желалъ проникнуть въ мои намѣрен³я; въ то время едва я осмѣлилась на него взглянуть. Онъ съ великимъ почтен³емъ просилъ у меня прощен³я. Онъ страшился, сказалъ онъ мнѣ, чтобъ я не почла его достойнымъ отвѣта кромѣ молчан³я изъявляющаго презрѣн³е. Истинная любовь опасается всегда оскорблять. [Берегись, Ловеласъ, подумала я, чтобъ по сему правилу не судили и о твоей.] Онъ не нарушимо бы наблюдалъ мои законы, еслибъ я ему не позволила.....

   Я не хотѣла его болѣе слушать. Я встала съ знаками изъявляющими чрезвычайное смущен³е, и оставила его оказывать самому себѣ глупыя свои поклоны.

   Я присовокупляю токмо то, дражайшая моя Гове, что если онъ дѣйствительно желаетъ бракосочетан³я; то не можетъ уже имѣть столь удобнаго случая склонить меня на оной; онъ его упустилъ, и вмѣсто онаго заступило негодован³е. Теперь я всячески буду стараться его отъ себя удалить.

  

  

   Что должно дѣлать съ женщиною превосходящею всякое ласкательство, и презирающею похвалы! Когда онѣ не одобрены собственнымъ ея сердцемъ!

   Но для чегожъ с³я удивлен³я достойная дѣвица стремится сама къ жестокой своей судьбинѣ? Для чего презираетъ она ту власть, отъ которой совершенно зависитъ? Для чего желаетъ, говоря предо мною, чтобъ никогда не оставляла родительскаго дома? Для чего отказываетъ мнѣ въ своемъ сотовариществѣ даже до того, что выводитъ изъ терпѣн³я, и ввергаетъ въ необходимость приводить ее въ гнѣвъ? Словомъ, для чего, когда бываетъ оскорблена, простираетъ свой гнѣвъ до такой степени, до которой никогда и ни какую презрѣн³я заслуживающую красоту, со всею ея силою и гордост³ю, я привести не въ состоян³и?

   Думаешь ли ты, чтобъ въ теперешнемъ ея положен³и было благоразумно говорить и повторять мнѣ, ,,Что часъ отъ часу становится она гораздо недовольнѣе сама собою и мною, что я не изъ числа тѣхъ людей, которые пр³обрѣтаютъ уважен³е будучи совершеннѣе познаваемы; [с³я смѣлость, Белфордъ, понравилась ли бы тебѣ, когда произнесена бываетъ плѣнницею?] Что злощастнымъ своимъ жреб³емъ ввергнута въ мое сообщество; что если я почитаю ее достойною причиняемыхъ мною ей оскорблен³й; то конечно должно хвалиться мнѣ тѣми хитростями, коими ввергнулъ я столь чрезвычайную дѣвицу въ величайшее заблужден³е; что она никогда себѣ въ томъ не проститъ, что согласилась видѣться со мною у садовыхъ дверей даже и мнѣ не проститъ, что принудилъ ее слѣдовать за собою [ето собственныя ея слова; что она сама хочетъ пещися о себѣ;] что отъ моего отсудств³я домъ Госпожи Сорлингсъ будетъ ей пр³ятнѣе; и что я могу ѣхать въ Беркъ, въ Лондонъ, или въ какое ниесть другое мѣсто, хоть къ Ч.... куда, какъ я думаю, она съ великою бы радост³ю меня послала!,,

   Сколь худо разумѣетъ она свои выгоды! Говорить так³я рѣчи и столь мстительному человѣку каковъ я! Столь распутному, каковымъ она меня почитаетъ, и во власти коего совершенно находится! Я былъ въ нерѣшимости, какъ ты знаешь. Равновѣс³е клонилось то на ту, то на другую сторону. Я хотѣлъ видѣть до какой степени ея поступки въ состоян³и ее довести, и каковы будутъ собственныя мои склонности. Ты видишь какъ ея склонности изъявляются. Сомнѣваешься ли ты, чтобъ онѣ не рѣшили и моихъ? Не учинила ли она многихъ погрѣшностей? Для чего принуждаетъ она меня озираться на себя самаго?

   Я испытаю великое с³е дѣло спокойнымъ духомъ, и увѣдомлю тебя о слѣдств³и онаго.

   Еслибъ ты зналъ, еслибъ ты могъ видѣть сколь подлаго раба она изъ меня сдѣлала! она меня укоряла что я принималъ на себя важный видъ; но ето такой былъ видъ, которой доказывалъ ей мою любовь, которой подавалъ знать, что я не могу безъ нее жить. Однако она за то получила отмщен³е. Она почитала за удовольств³е меня унижать. Она поступила со мню съ презрѣн³емъ... Клянусь чест³ю, Белфордъ, едва я промолвилъ одно слово для своего защищен³я. Я стыжусь сказать, какому глупцу она меня уподобила; но въ другомъ мѣстѣ, въ которое я еще не отчаяваюсь ее привести, и въ другихъ обстоятельствахъ, я могъ бы взять верьхъ надъ ея гордост³ю.

   Въ с³е то время, въ которое я думаю, что она не въ состоян³и будетъ отъ меня уйти, расположу свои опыты и намѣрен³я. То кротост³ю, то гордост³ю, то ожидан³емъ, то требован³емъ, то оказан³емъ угожден³я покорности, буду ее испытывать до толѣ пока не утомлю ея сопротивлен³я. Я уже тебѣ довольно о томъ сказалъ. Я изъяснюсь тебѣ болѣе, какъ скоро совершенно утвержусь въ своихъ намѣрен³яхъ. Если я ее увижу рѣшившуюся вторично возобновить свои неудовольств³я;.... Если ея надмѣнность.... но перестанемъ говорить. Еще не пришло время грозить ей.

  

  

   Не ясно ли я вижу, дражайш³й другъ, что долженъ имѣть терпѣн³е для достижен³я совершенной власти? Что мы тогда скажемъ, когда всѣ тѣ жалобы касающ³яся до помрачен³я добраго имени, умножающ³яся соболѣзнован³я, непрестанная вспыльчивость, печальныя повелѣн³я удалиться отъ меня не иное что означаютъ какъ бракъ; и не будетъ ли истинною причиною такихъ укоръ и безпокойств³й отсрочка, коею хочетъ довести меня до изслѣдован³я сего дѣла.

   Мнѣ однажды случилось взять надъ нею верьхъ; но я почелъ за нужное учинить оное скрытнымъ образомъ, и оставить такую матер³ю, какъ скоро примѣтятъ мое намѣрен³е; опасаясь чтобъ не укоряли меня за употреблен³е во зло обстоятельствъ наипаче когда мнѣ запретили касаться до сей матер³и не подавши опытовъ моего исправлен³я, и не старавшись о примирен³и съ Гарловами: теперь когда поступаетъ со мною столь худо, обижаетъ, столь сильно понуждаетъ себя оставить, что нѣтъ никакого средства къ удержан³ю ее, если пожелаетъ отъ меня уйти, не щитая того, что при малѣйшемъ сомнѣн³и о моей откровенности она можетъ прибѣгнуть подъ покровительство кого ни есть другаго, или можетъ быть возвратиться въ замокъ Гарловъ и предаться Сольмсу; я говорилъ откровенно, я предлагалъ, хотя съ чрезвычайною предосторожност³ю и замѣшательствомъ, [опасаясь ее тѣмъ обидѣть, Белфордъ,] причины, долженствовавш³я склонить ее къ учинен³ю меня щастливѣйшимъ изъ всѣхъ человѣковъ. Сколь велерѣчиво ея потупленные взоры, молчан³е сопровождаемое трепетан³емъ устъ ея, и большая живость ея лица, извѣстили меня, что обида была не чрезвычайна!

   Прелестное творен³е, сказалъ я самъ себѣ, [берегись, Белфордъ, открывать мое торжество прочимъ особамъ сего пола] итакъ не ужели я касаюсь сего пункта? Не ужели я учинился властелиномъ судьбины Клариссы Гарловъ? Тотъ ли уже я исправивш³йся человѣкъ, которымъ долженствую быть прежде нежели получу хотя малѣйшее ободрен³е? Итакъ не ужели чѣмъ болѣе ты меня познаешъ, тѣмъ менѣе усмавриваешъ причинъ оказывать мнѣ благосклонности? Какое очарован³е овладѣло столь великою душею? Гнать меня съ толикою жестокост³ю, побуждать меня къ отъѣзду въ томъ намѣрен³и дабы къ тебѣ болѣе прилѣпиться, и принимать по видимому удовольств³е гораздо любезнѣйшее. Небольш³я твои хитрости ясно оправдываютъ мои собственныя, и возбуждаютъ во мнѣ желан³е употребить ради тебя всю плодовитость моего разума.

   Но позвольте мнѣ вамъ сказать, обожан³я достойная Кларисса, положимъ что ваши желан³я будутъ нѣкогда исполнены, но вы должны прежде отдать мнѣ отчетъ въ томъ отвращен³и, которое имѣли ѣхать со мною, въ такое время, въ которое вашъ отъѣздъ былъ необходимъ для избѣжан³я принужденнаго обязательства съ такимъ презрительнымъ человѣкомъ, коего вы должны ненавидѣть, если отдаете болѣе справедливости своему достоинству нежели моему.

   Я пр³обыкъ, не сомнѣвайтесь, къ предпочтительности многихъ женщинъ, которыя нимало не менѣе васъ достоинствомъ, хотя не могу сказать, чтобъ которая изъ нихъ имѣла подобныя вашимъ качества. Могу ли я быть мужемъ такой женщины, которая подала поводъ сомнѣваться о степени занимаемомъ мною въ ея почтен³и? Нѣтъ, дражайш³й предмѣтъ любви моея. Я толикое сохраняю благоговѣн³е къ священнымъ вашимъ законамъ, что не могу стерпѣть, дабы вы сами оныя нарушили Впрочемъ не думайте, чтобъ было довольно вашего молчан³я и стыдливости для изъяснен³я мнѣ вашихъ намѣрен³й. Я нимало не желаю еще безпокоиться о вашихъ причинахъ, то есть, о сомнѣн³и, любовь ли или необходимость внушаетъ въ васъ с³е снисхожден³е.

   По такимъ правиламъ, Белфордъ, за что же инное долженъ я почесть ея молчан³е, какъ не за знакъ неудовольств³я? Я просилъ у нее прощен³я за ту смѣлость, которою считалъ ее обиженною. Я обѣщался ей, что впредь ненарушимо буду наблюдать ея желан³я, и что докажу ей всемъ моимъ повѣден³емъ что истинная любовь страшится всегда оскорблять и обижать.

   Что же она отвѣчала? Я воображаю себѣ, Белфордъ, что будто ты у меня спрашиваешь.

   Отвѣчала? поистиннѣ, она казалась печальною, разстроенною, тронутою, въ недоумѣн³и, сколько я о томъ могъ судить, на самое ли ее долженъ былъ упасть ея гнѣвъ или на меня. Въ то время она оборотилась отъ меня скрывая текущ³я противъ ея воли слезы: она изпустила горест³ю исполненный вздохъ, раздѣлившейся на три или четыре части, изъ коихъ каждая столь сильно выражалась, что можно было оную слышать, однако она весьма усиливалась прекратить оный, выходя наконецъ, она оставила меня побѣдителемъ Марсова поля.

   Не говори мнѣ о учтивости. Не говори мнѣ о великодуш³и. Не говори мнѣ о сострадан³и. Насил³я не должны ли быть равномѣрны? Не такую ли выгоду и съ своей стороны она имѣетъ? Не понудила ли она меня сумнѣваться о ея любви? Не Ощущала ли она удовольств³я, изъясняя мнѣ, что ея ненависть къ Сольмсу ни мало не произходитъ отъ предпочтен³я касающаго до меня. Что долженъ я подумать о той скорьби, которою она была угнѣтаема, видя себя сверьхъ чаян³я, или что почти все равно, по своему соизволен³ю на свидан³и со мною у садовыхъ дверей?

   Подумай, какое было бы торжество гордыхъ Гарлововъ, еслибъ я вознамѣрился теперь сочетаться съ нею бракомъ? Фамил³я не столь знатная какъ моя! Никто изъ нихъ недостоинъ моего сродства выключая ее! Великое богатство, коимъ я могу избѣгать всякихъ обязательствъ и зависимости! Столь великая надежда. Особа моя, дарован³я, которыя поистиннѣ не заслуживаютъ презрѣн³я, и которыя презираемы токмо Гарловами, кои принудили меня оказывать скрытнымъ образомъ услуги ихъ дочери, въ такое время, когда два знатнѣйш³е въ Королевствѣ дома чинили мнѣ предложен³я, коихъ я и слушать не хотѣлъ, изъ любви ли къ ней, или потому что, презирая бракъ, рѣшился не жениться ни на какой другой женщинѣ: я былъ принужденъ скрыть ее не токмо отъ нихъ, но и отъ нее самой. Не думаешь ли ты, чтобъ я сталъ просить прощен³я у ея фамил³и, и чтобъ признали меня сыномъ угрюмаго тирана, которой ни чемъ иннымъ, какъ своими богатствами тщеславиться можетъ; чтобъ признали меня братомъ того презрительнаго человѣка, которой питаетъ ко мнѣ величайшую ненависть; и сестры недостойной моего вниман³я [безъ чего я восторжествовалъ бы надъ нею по моему желан³ю, и конечно съ гораздо меньшимъ затруднен³емъ, нежели надъ ея сестрою, которую она варварски обидѣла;] и наконецъ чтобъ признали меня за племянника двухъ дядьевъ, которые не имѣя другаго достоинства кромѣ пр³обрѣтеннаго ими богатства, почитаютъ оное правомъ меня ругать, и желалибы меня видѣть ползающаго у ногъ ихъ въ ожидан³и ихъ милости? Нѣтъ, нѣтъ, мои предки, никогда не будутъ васъ укорять, что послѣдн³й вашъ потомокъ заслуживаетъ презрѣн³е, унижается, ползаетъ, цѣлуетъ прахъ, дабы учинится рабомъ жены!

   Я скоро опять примусь за перо.

  

  

   Но с³я жена, не есть ли превосходная Кларисса? [не станемъ упоминать имя Гарловъ, столь я оное презираю во всемъ другомъ выключая ее.] не на сей ли обожан³я достойной предмѣтъ нечувствительно падаютъ мои угрозы? Если добродѣтель есть истинное благородство; то колико Кларисса благородна своею! и колико бы союзъ съ нею былъ благороденъ, еслибъ не находилъ я причины укорять ее тою фамил³ею, отъ которой она произошла, и которую она предпочитаетъ мнѣ!

   Но приступимъ къ дѣлу. Не заслуживала ли она и сама до сего времени укоризны? И когда бы можно было изъяснить все въ мою пользу; то мои разсужден³я о прошедшемъ не учинили ли бы меня нещастнымъ, какъ скоро новость обнажена будетъ отъ своихъ прелестей, и когда я буду обладать тѣмъ благополуч³емъ, къ коему мое желан³е стремится? Своеволецъ, имѣющ³й разборчивой вкусъ, простираетъ оной гораздо далѣе нежели проч³е люди. Поелику весьма рѣдко обрѣтаетъ онъ сопротивлен³я добродѣтели въ тѣхъ женщинахъ, съ коими обращается; то тѣмъ привыкаетъ судить о всѣхъ прочихъ по тѣмъ женщинамъ, коихъ онъ спозналъ. Нѣтъ ни единой въ свѣтѣ женщины котораябъ сопротивлялась твердымъ настоян³ямъ любовника, когда онъ знаетъ соразмѣрять нападен³я съ склонностями; и въ семъ то состоитъ, какъ ты знаешь, первое правило своевольцевъ.

   Какъ Ловеласъ! слышу тебя съ удивлен³емъ меня спрашивающаго! можешь ли ты сумнѣваться о удивительнѣйшей изъ всѣхъ женщинъ? Сомнѣваешься ли ты о добродѣтели Клариссы?

   Я не сумнѣваюсь, дражайш³й другъ. И не смѣю о томъ сумнѣваться. Сохраняемое мною къ ней священное благоговѣн³е явило бы мое нечест³е въ таковомъ сумнѣн³и. Но я у тебя спрашиваю, не ужели главное правило ея добродѣтели есть гордость? Отъ кого она происходитъ? Какого она пола? Если Кларисса непорочна; то отъ чего произходятъ ея преимущества? гордая мысль, дабы быть великимъ примѣромъ своему полу, даже и до сего времени въ ней пребываетъ. Но с³я гордость не послаблена ли? Знаешь ли ты мущинь или женщинъ, которыебъ не унывали въ нещаст³и и унижен³и? Уничижи особливо женщину; то увидишь съ весьма малымъ изключен³емъ что унижен³е поразитъ ее до глубины сердца. Дѣвица Кларисса Гарловъ, развѣ образецъ добродѣтели? Самая ли она добродѣтель? Весь свѣтъ такъ о ней думаетъ, скажутъ мнѣ, всѣ тѣ, которые ее знаютъ и всѣ тѣ которые о ней слыхали.

   Изъ сего ясно видно, что общ³й слухъ относится къ ея пользѣ. Но слухъ утверждаетъ ли добродѣтель? Испытана ли ея собственная добродѣтель? Гдѣжъ тотъ наглецъ, которой отважился подвергнуть искушен³ю добродѣтель Клариссы?

   Я тебѣ сказалъ, Белфордъ, что я хотѣлъ разсуждать съ самимъ собою, и погрузился въ толь тонк³я изслѣдован³я нечувствительно и не примѣтя самъ онаго; но станемъ продолжать оное съ величайшею строгост³ю.

   Я знаю, что все мною сказанное, и начертанное моимъ перомъ, не весьма великодушно покажется тебѣ въ любовникѣ, но подвер³ая добродѣтель разнымъ опытамъ, мое намѣрен³е не состоитъ ли въ томъ дабы ее восхвалить, если усмотрю что она перенесетъ оныя и пребудетъ непорочною и достойною торжества? Оставимъ на минуту всѣ разсужден³я произходящ³я отъ такой слабости, которую нѣкоторые весьма не къ стати называютъ уклонност³ю или снисхожден³емъ къ слабостямъ другаго, которая часто повреждаетъ благородныя сердца.

   Приступимъ опять къ нашему дѣлу, дражайшей другъ. Я хочу подвергнуть мою любезную строжайшему опыту, въ томъ намѣрен³и дабы дать знать всѣмъ тѣмъ особамъ сего пола, которымъ ты пожелаешь сообщить нѣкоторыя мѣста изъ моихъ писемъ, какъ онѣ должны поступать, дабы заслужить почтен³е молодаго человѣка, чего отъ нихъ надѣются, и, если онѣ будутъ имѣть дѣло съ разумнымъ и разборчивымъ человѣкомъ [или гордымъ, если ты хочешь] то сколь должны стараться вести себя пристойно и постоянно, дабы не подать ему повода худо судить о ихъ свойствѣ по случайнымъ благосклонностямъ, которыя всегда почитаемы будутъ за слабости. Жена не должна ли хранить чести мужа? И не болѣе ли стыда ея проступки приносятъ мужу нежели ей самой? Не безъ причины, Белфордъ, любилъ я всегда противуполагать дѣламъ всяк³я препятств³я.

   Начнемъ опять свое дѣло, еще повторяю, поелику я уже началъ разсматривать сей важной запросъ; т. е. должно ли мнѣ жениться, и какихъ свойствъ должна быть моя жена. Разсмотрен³е будетъ чистосердечно. Я окажу сей дражайшей особѣ не токмо строгую но и великодушную справедливость; ибо я намѣренъ о ней судить по собственнымъ ея правиламъ, равно какъ и по нашимъ главнымъ законамъ.

   Она раскаевается въ томъ, что имѣла со мною переписку, то есть съ человѣкомъ столь вольнымъ, которой и преждѣ предполагалъ ее вовлечь въ с³е дѣло, и которой въ томъ успѣлъ такими способами, кои самой ей неизвѣстны.

   Посмотримъ: как³я она имѣла причины къ сей Перепискѣ? Если онѣ не были так³я, чтобъ она по своей разборчивости могла ихъ почесть хулы достойными, для чегожъ себя и укорять за оныя?

   Могла ли она впасть въ заблужден³е? Могла ли она пребыть на долго въ ономъ? Нѣтъ нужды, кто искуситель или какое было искушен³е. Теперь самое дѣло, самое заблужден³е должны мы разсмотрѣть. Упорствовала ли она противъ родительскаго запрещен³я? Въ семъ она себя укоряетъ. Впрочемъ, когда ниесть почитала ли дѣвица съ толикимъ уважен³емъ дочерн³й долгъ и родительскую власть? Нѣтъ никогда. Итакъ как³я же должны быть тѣ причины, которыя болѣе возымѣли силы, нежели долгъ, надъ столь почтен³я достойною дочерью? Что я о томъ долженъ со временемъ подумать? Какою надѣждою могъ бы я отъ того льститься?

   Говорятъ, что главное ея намѣрен³е состояло въ томъ, дабы предупредить опасности могущ³я произойти между ея родственниками и такимъ человѣкомъ. котораго они вообще обижали.

   Весьма прекрасно; но для чего старалась она о безопасности прочихъ, когда они сами о себѣ не помышляли? Впрочемъ славная оная встрѣча развѣ не послѣдовала? Добродѣтельная особа должна ли знать столь сильныя причины для того, что бы пренебречь оную въ очевидномъ долгѣ, наипаче когда дѣло состояло токмо въ томъ, чтобъ предупредить неизвѣстное зло?

   Мнѣ кажется будто я тебя слышу: Какъ! Ловеласъ искуситель становится теперь обвинителемъ!

   Нѣтъ, любезной другъ, я никого не обвиняю; я токмо разсуждаю съ самимъ собою, и во внутренности моего сердца я оправдываю и почитаю превосходную с³ю дѣвицу. Но позволь мнѣ однако разсмотрѣть, истиннѣ ли она долженствуетъ своимъ оправдан³емъ, или моей слабости, которая составляетъ нелицемѣрную любовь.

   Если мы положимъ тому другую причину; то будетъ оною, если хочешь, любовь; такая причина, которую вся вселенная почтетъ извинительною, не потому, чтобъ такъ о ней думали, говоря мимоходомъ, но поелику вся вселенная чувствуетъ, что можно впасть въ заблужден³е отъ сей пагубной страсти.

   И такъ пусть ето будетъ любовь. Но чья любовь!

   Одного Ловеласа, скажешь ты мнѣ.

   Развѣ одинъ только находится Ловеласъ въ свѣтѣ? Сколько Ловеласовъ могли чувствовать впечатлѣн³е столь прелестнаго виду и толико удивительныхъ качествъ? Ея слава меня начала помрачать; ея красота и изящность разума наложили на меня оковы. Теперь соединясь вмѣстѣ всѣ с³и силы составляютъ непоколебимыя узы, и принуждаютъ меня почитать ее достойною моихъ нападен³й и всего моего честолюб³я.

   Но имѣла ли она ту откровенность, и ту непорочность, съ коею она должнабъ была познать с³ю любовь?

   Нѣтъ.

   И такъ если справедливо, что любовь въ ней дѣйствуетъ; то нѣтъ ли съ оною какого порока подъ тѣн³ю ея сокрытаго? притворства, напримѣръ, или, если хочешь, гордости?

   Что должно изъ сего заключить? не ужели безпримѣрная Кларисса любитъ такого человѣка, котораго она не должна любить; не ужели она притворствуетъ? Не ужели ея добродѣтель основана на гордости? Если с³и три заключен³я справедливы; то безподобная Кларисса не инное что, какъ женщина?

   Какимъ образомъ можетъ она увеселить такого любовника, какъ ея: приводить его въ трепетъ, его, которой пр³обыкъ торжествовать надъ прочими женщинами; приводить его въ сомнѣн³е о томъ, къ нему ли ощущаетъ она любовь или къ кому ни есть другому, не имѣя надъ самой собою справедливой власти въ такихъ случаяхъ, которые она почитаетъ самыми важными для своей чести? [видишь, Белфордъ, что я о ней сужу по собственнымъ ея мнѣн³ямъ,] но она доведена несправедливост³ю другаго даже до того, что оставила родительской домъ, уѣхала съ такимъ человѣкомъ, коего свойства она совершенно знала, и основывала бракъ свой на многихъ отдаленныхъ и нимало невѣроятныхъ предложен³яхъ, когда бы причина ея соболѣзнован³й могла оправдать всякую другую женщину; но надлежало ли Клариссѣ отверзать свое сердце тому негодован³ю, коимъ, какъ теперь себя осуждаетъ, толь сильно была тронута.

   Но расмотримъ любезную с³ю дѣвицу, которая вознамѣрилась уничтожить свое обѣщан³е, которая нимало не расположилась придти на мѣсто свидан³я съ своимъ любовникомъ, котораго она знала смѣлость и неустрашимость, коему она обѣщаясь не однажды не сдержала даннаго своего слова, и которой пришелъ, какъ она должна уже того ожидать, въ томъ намѣрен³и, дабы оказать свои услуги, то есть, въ твердомъ предпр³ят³и ее похитить. Разсмотримъ сего человѣка, которой дѣйствительно ее похитилъ, и которой учинился совершеннымъ надъ нею властелиномъ. Нѣтъ ли, еще я повторяю, другихъ Ловеласовъ чрезвычайно дерзкихъ и непоколебимыхъ, которые бы были ему подобны, хотя бы они и не могли совершенно произвести въ дѣйств³е своихъ намѣреи³й такими же средствами?

   И такъ справедливо ли, чтобъ Кларисса была слаба, слѣдуя собственнымъ ея правиламъ; слаба даже и въ сихъ важныхъ случаяхъ? И не можетъ ли она учиниться еще болѣе таковою, въ самомъ важномъ случаѣ, къ коему всѣ проч³я ея слабости кажется естественно ее влекли?

   Не говори мнѣ, чтобъ для насъ, равномѣрно и для сего пола, добродѣтель была небеснымъ даромъ, я говорю здѣсь токмо о нравственной власти, которую каждый можетъ имѣть надъ своими чувствами: и не спрашивай у меня для чего человѣкъ склоненъ къ такимъ вольностямъ, которыхъ онъ не оказываетъ женщинамъ, да также и не желаетъ, чтобъ онѣ были подозрѣваемы? Тщетныя доказательства, поелику недостатки жены гораздо прискорбнѣе бываютъ ея мужу, нежели недостатки мужа его женѣ. Не разумѣешь ли ты, колико ненавистное разстройство моглибъ произвести первыя въ наслѣдствахъ фамил³й? Преступлен³е не можетъ быть равномѣрно. Впрочемъ я читалъ гдѣ то, что женщина создана для мущины: с³я зависимость налагаетъ еще важнѣйш³й долгъ добродѣтели.

   Ты Ловеласъ! [можетъ быть сказалъ бы ты мнѣ, если бы я тебя менѣе зналъ.] Ты, требуешь толико совершенствъ въ женщинѣ!

   Такъ, требую отвѣчалъ бы я тебѣ. Знаешь ли ты великаго Кесаря? Знаешь ли ты, что онъ отвергъ свою жену по одному простому подозрѣн³ю. Кесарь такой же былъ своеволецъ, какъ и Ловеласъ, и не гордѣе его.

   Однако я признаюсь что можетъ быть не было никогда такой женщины. которая бы столько походила на Ангела, какъ моя Кларисса. Но еще повторяю, не учинила ли она такихъ поступокъ, которые сама осуждаетъ? Поступокъ, къ учинен³ю которыхъ публика и собственная ея фамил³я не почитали ее способною, и которыхъ любезнѣйш³е ея родители не хотятъ ей простить? Не удивляйся, что я не признаю за справедливость, въ честь ея добродѣтели, извинен³е по причинѣ истиннаго ея негодован³я. Гонен³я и искушен³я не суть ли опытъ добродѣтельныхъ душъ! Нѣтъ никакихъ препятств³й ни чувствован³й, которыя бы добродѣтели давали право уничтожить-я самой собою.

   Начнемъ опять. Думаешь ли ты, чтобъ тотъ, которой могъ отвесть ея столь далеко отъ ея пути, не былъ ободренъ успѣхомъ простирать далѣе свои замыслы? Здѣсь дѣло идетъ токмо о опытѣ, Белфордъ. Кто будетъ страшиться опыта въ разсужден³и толь безподобной дѣвицы? Ты знаешь, что я нѣкогда любилъ производить опыты надъ молодыми женщинами весьма знатнаго достоинства и имени. Весьма удивительно, что я не находилъ еще ни одной, которая бы болѣе мѣсяца или до истощен³я моихъ замысловъ оный непоколебимо выдержала. Я изъ того вывелъ весьма непр³ятныя заключен³я, и если не найду такой, коей добродѣтель былабъ непоколебима; то ты увидишь, что въ состоян³и буду отречься клятвою отъ всего онаго пола. И такъ всѣ женщины должны теперь со вниман³емъ взирать на умышляемой мною опытъ, кто есть та, которая зная Клариссу, не отдалабъ ей добровольно всей чести. Да явится та, которая въ томъ ей откажетъ, и да исполнитъ всѣ обяза тельства будучи на ея мѣстѣ.

   Я тебя увѣряю, дражайшей другъ, что я чрезвычайно высок³я имѣю мысли о добродѣтели, равно какъ и о прелѣстяхъ и совершенствахъ, до которыхъ я не въ состоян³и былъ достигнуть. Всѣ своевольцы не говорили бы о томъ съ толикимъ почтен³емъ. Онибъ страшились осуждать самихъ себя, одобряя то, что презираютъ. Но благоразум³е всегда составляло похвальную часть моего свойства.

   Д³аволъ имѣющей великое участ³е, какъ ты можешь думать, въ предумышляемомъ мною намѣрен³и, повергъ праотца нашего жесточайшимъ опытамъ; поступку своему сей мужъ обязанъ возстановлен³емъ своей чести послѣдовавшими потомъ и наградами. Невинная особа, будучи по нещаст³ю подозрѣваема, не должна ли желать, чтобъ всѣ так³я сумнѣн³я объяснены были?

   Ренольдъ, въ Ар³остѣ, не принялъ чаши Кавалера Мантуана, нимало не желая подвергать себя опыту. Сочинитель приписываетъ тому весьма хорош³я причины. ,,Для чего искать мнѣ того, отъ чего пришелъ бы въ отчаян³е, нашедъ оное? Моя жена полу слабаго. Я не могу имѣть о ней лучшаго мнѣн³я. Еслибъ я находилъ причины почитать ее менѣе; то нещаст³ебъ относилось ко мнѣ.,, Но Ренольдъ не отрекся подвергнуть опытамъ ту Госпожу прежде, нежели она учинилась его женою, и когда онъ могъ получить выгоды отъ ея свѣден³й.

   Что касается до меня, я бы не отвергъ той чаши, хотябъ былъ женатъ и хотябъ с³е послужило только къ утвержден³ю меня въ томъ добромъ мнѣн³и, которое бы я имѣлъ о честности любезной моей супруги. Я весьма бы хотѣлъ знать, голубя или змѣя согрѣваю я въ своемъ нѣдрѣ?

   Словомъ, что бы должно подумать о такой добродѣтели, котораябъ опасалась опытовъ, и слѣдственно о такой женщинѣ, котораябъ оныхъ избѣгала? Я заключаю, что для совершеннаго утвержден³я честности столь изящной дѣвицы, необходимо нужно ее испытать, и кому же, если не тому коего она обвиняетъ, что приводилъ ее въ слабость даже и въ мало важномъ случаѣ? Собственная ея польза того требуетъ не токмо потому, что онъ уже учинилъ надъ нею нѣкое вначатлѣн³е, но и потому, что соболѣзнован³е ея о томъ показываетъ, что она будетъ впредь осторожнѣе при новыхъ нападен³яхъ.

   Должно признаться, что теперешнее ея положен³е хотя нѣсколько ей не выгодно, но тѣмъ побѣда будетъ для нея славнѣе.

   Присовокупимъ, что одного опыта было бы недовольно: для чегожъ? Поелику женское сердце въ одно время можетъ быть каменнымъ, а въ другое восковымъ. Я испыталъ то нѣсколько разъ, да и ты безъ сумнѣн³я въ томъ удостовѣренъ. Женщины, скажешь ты, не худо бы препровождали свое время, еслибъ всѣ люди старались подвергать ихъ опытамъ. Но, Белфордъ, не одинъ я такъ думаю. Хотя я своеволецъ, но не люблю своевольства въ другомъ, выключая тебя и твоихъ товарищей. Наконецъ выведи с³е нравоучен³е изъ скучнаго моего изслѣдован³я. ,,Плутовочки, которыя не имѣютъ желан³я подвергаться опыту, должны избирать то, что соотвѣтствуетъ ихъ разпоряжен³ямъ. Онѣ должны удостоивать предпочтен³емъ добрыхъ и разумныхъ мущинъ, которые не привыкли къ хитрости, которые почтутъ ихъ таковыми, каковы онѣ суть въ самомъ дѣлѣ, и которые совершенно не находя ничего худаго въ самихъ себѣ, нимало не будутъ подозрѣвать того и въ другихъ.

   Ты у меня спросишь, что учинитъ тогда красавица, если она будетъ побѣждена? Что ты хочешь? будучи единожды покорена, какъ ты знаешь, она навсегда таковою останется. Ето второе правило нашихъ своевольцевъ. Какой источникъ удовольств³я для врага брака, жить съ такою достойною дѣвицею, какъ Кларисса безъ сего неудобнаго обряда которой принуждаетъ женщинъ перемѣнять дѣйствительно свое имя, и которой приноситъ столь много другихъ причинъ къ неудовольств³ю.

   Но есть ли Кларисса пребудетъ всегда неколебима, если Кларисса со славою выдержитъ такое искушен³е.

   Что же! я тогда сочетаюсь съ нею бракомъ, не сомнѣвайся о томъ. Я буду прославлять мою судьбу, давшую мнѣ такую женщину, которую почитать буду Ангеломъ.

   Но не возненавидитъ ли она меня? Можетъ быть не откажетъ ли она мнѣ.... Нѣтъ, нѣтъ, Белфордъ. Въ нашихъ теперешнихъ обстоятельствахъ, я нимало сего не опасаюсь. Ненавидѣть меня! Для чего бы она ненавидѣла такого человѣка, которой послѣ опыту еще болѣе ее любить будетъ! Присовокупи къ тому, что я имѣю право настоять во мщен³и. Мое намѣрен³е не оправдано ли ею самою? Не объявила ли она, что хочетъ ожидать для нашего брака истинныхъ доказательствъ моего исправлен³я?

   Окончимъ с³е важное и продолжительное письмо. Ты, какъ я думаю стараешься о пользахъ красавицы, поелику я не безъизвѣстенъ, что мой высокопочтенной дядя просилъ тебя употребить къ тому то вл³ян³е, которое, какъ онъ думаетъ, ты надо мною имѣешь, дабы принудить меня преклонить главу подъ иго брака, не позволишь ли ты мнѣ покуситься, если я возмогу, привести ее въ число смертныхъ; постараться, истинно ли непоколебима она въ толь цвѣтущей молодости, съ толикими прелестями, и въ толь совершенномъ здрав³и, и не причастна ли естественнымъ слабостямъ?

   Я хочу начать с³е дѣло при первомъ случаѣ. Я стану примѣчать надъ всѣми ея шагами; я каждую минуту примѣчать то буду, дабы поймать въ сѣти то, что хочу, тѣмъ болѣе, что она не щадитъ меня нимало, что она употребляетъ въ свою пользу все то, что ей ни представляется для моего мучен³я, и что впрочемъ она меня не почитаетъ, и не надѣется никогда видѣть меня честнымъ. Если Кларисса есть женщина, если Кларисса меня любитъ; то я ее поймаю хотя единожды въ проступкѣ. Любовь измѣняетъ тѣмъ, которые ею заражены. Когда любовь внутри, а Ловеласъ извнѣ: то она будетъ болѣе еще, нежели женщина, или я стану гораздо менѣе человѣка, если не останусь побѣдителемъ.

   Теперь, Белфордъ, ты извѣстенъ о моихъ намѣрен³яхъ, Кларисса моя, она еще болѣе пренадлежать мнѣ будетъ. Хотя бы бракъ состоялъ и въ моей власти, но кто же меня станетъ хулить за старан³е, если я не могу быть иначе ея побѣдителемъ? Если я не успѣю въ моемъ предпр³ят³и; то ея слава получитъ отъ того новой блескъ, и моя довѣренность впредь будетъ совершеннѣе. Тогда то она будетъ достойна, чтобъ я пожертвозалъ ей моею вольност³ю, и чтобъ весь ея полъ оказывалъ ей величайш³я почести.

   Можешь ли теперь вникнуть во все содержан³е моего предпр³ят³я? Ты долженъ его видѣть такъ какъ въ зеркалѣ. Впрочемъ ни слова.

   Да не обнаружится тобою моя тайна, хотя и во снѣ. Никто не сомнѣвается, чтобъ она не была моею женою. Она будетъ таковою, когда я тебѣ дамъ слово. Въ ожидан³и того, я стану притворяться въ исправлен³и себя, и если я могу привезть красавицу въ Лондонъ; то кто ни есть изъ нашихъ любимцевъ избавитъ меня отъ сего принужден³я. Я уже сказалъ все.

  

  

  

   Умѣрь свое безпокойств³е. Дражайшая моя пр³ятельница о небольшихъ распряхъ, возстающихъ между моею матерью и мною. Я тебя увѣряю, что мы не менѣе отъ того другъ друга любить будемъ. Еслибъ моя матушка не употребляла меня единственно для оказан³я своего гнѣва, то надлежало бы ей обратить оный на кого ни есть другаго; и не весьма ли я странная дѣвица? Лиши насъ сего случая, но вмѣсто того получимъ мы множество иныхъ. Ты часто отъ меня слыхала что ето старинная между нами привычка, и ты конечно с³е узнала отъ самой меня; ибо когда ты была съ нами; то имѣла искуство содержать насъ въ совершенномъ соглас³и. По истиннѣ, я всегда тебя болѣе страшилась, нежели ее; но любовь сопровождаетъ сей страхъ. Твои укоризны изъявляютъ наставлен³е и кротость, кои необходимо производятъ впечатлѣн³е въ великодушномъ свойствѣ. Образецъ моей матушки весьма различенъ: ,,Я то хочу. Я приказываю: слышишь ты? Не лучше ли я знаю, что для тебя приличнѣе? Я не могу терпѣть, чтобъ меня не слушали.,, Какъ же можно дѣвицѣ хоть нѣсколько свѣдущей, безпрестанно слышать так³я слова, и не быть мѣдлительною въ повиновен³и?

   Не совѣтуй мнѣ, дражайшая моя, повиноваться моей матушкѣ, когда она мнѣ запрещаетъ имѣть съ тобою переписку. С³е запрещен³е несправедливо, и я увѣрена, что с³е не произходитъ отъ собственнаго ея разсужден³я. Старой твой дядюшка, коего посѣщен³я стали гораздо чаще, нежели прежде; будучи понуждаемъ къ тому твоимъ братомъ и сестрою, составляетъ единый предмѣтъ онаго. Въ такомъ разстоян³и, въ какомъ они отъ тебя находятся, уста матушки моей составляютъ какъ бы слуховую трубу, посредствомъ коей слышны ихъ слова. Еще повторяю, что с³е запрещен³е не можетъ произойти отъ собственнаго ея чувств³я. Но когда бы оно и отъ нее произходило; то какая можетъ бы