Ричардсон Сэмюэл - Английские письма, или история кавалера Грандисона (Часть первая)

   Свидѣтельствовалъ и подписалъ Коллежск³й Совѣтникъ и отправляющ³й должность С. Петербургскаго Полицмейстера

  

  

   Издатель сихъ писемъ не почитаетъ за нужное объявить публикѣ, какимъ образомъ достались ему оныя; но весьма радуется тому случаю, что по онымъ можетъ онъ окончить планъ, которой предпринялъ изъ угожден³я ко всѣмъ, и которой желалъ выполнить гораздо лучше, нежели могъ того надѣяться.

   Первое собран³е писемъ изданное въ свѣтъ, подъ назван³емъ Памелы, представляетъ красоту и превосходство добродѣтели въ простой и невинной душѣ, съ тѣми дарами, кои небо часто изливаетъ на добродѣтель, даже въ течен³е и сей краткой жизни. Молодая дѣвица, произшедшая отъ незнатной породы повѣствуетъ добродушнымъ своимъ родителямъ о тѣхъ искушен³яхъ, коимъ честность ея подвергалась со стороны такого господина, отъ коего долгъ требовалъ быть ея покровителемъ. С³я картина изображаетъ свойство распутнаго, въ коемъ заключается все то, что ни есть презрѣн³я достойнѣйшаго. Однако хорошее воспитан³е полученное имъ отъ изящной своей матери, его сильная страсть къ добродѣтельной дѣвицѣ, и тотъ любви достойной примѣръ, которой она ему подавала съ непреодолимымъ терпѣн³емъ когда учинилась его супругою, понуждаютъ его наконецъ приступить къ той добродѣтели, онъ до того времени ощущалъ единую токмо склонность.

   Въ другомъ собран³и писемъ, которое издатель выдалъ въ свѣтъ подъ назван³емъ Kлapиccы_, явлен³е совершенно почти съ первымъ разнообразное. Хотя оно представляетъ особу одного полу съ Памелою, но весьма знатной породы, и съ другими надеждами, которая видитъ себя повергнутою въ толь разныя злощаст³я и скорьби, что лишается жизни преждевременною смерт³ю; ужасное наставлен³е для такихъ родителей, кои предпринимаютъ принуждать склонности молодой дочери въ самомъ важнѣйшемъ пунктѣ ея жизни, равно какъ и всѣмъ молодымъ дѣвицамъ, которыя безразсудно полагаются даже на самыя величайш³я обѣщан³я распутнаго человѣка. Не взирая на то героиня, подкрѣпляемая силою закона, торжествуетъ надъ всѣми искушен³ями; и ея сердце, бывшее всегда изящно, непорочно, возвышаемое каждымъ нещаст³емъ, восхищается приближаясь къ вѣчной жизни. Злость жестокаго ея развратника толико же кажется ужасна и не сильна, даже и въ тѣхъ омерзительныхъ успѣхахъ, коими онъ тщеславился; но чрезвычайно высокое и тщетное о себѣ мечтан³е искоренили въ немъ нѣк³я грызен³я совѣсти, коими однако всегда онъ былъ устрашаемъ. Онъ отвращаетъ свои взоры отъ свѣта; онъ ожесточается противъ убѣжден³й; и отвергая съ упорност³ю всяк³е совѣты и усильныя прозьбы, погибаетъ презрительнымъ образомъ въ самыхъ цвѣтущихъ лѣтахъ своей жизни, будучи обремененъ сожалѣн³емъ, стыдомъ и ужасомъ, которой безполезно беретъ съ собою во гробъ. Должно ласкаться, что с³и письма могутъ принести нѣкую пользу молодымъ людямъ, дабы удержать ихъ отъ злоупотреблен³я разума, молодости, достоинства, богатства и всякихъ наружныхъ преимуществъ, кои часто обращаются во зло для обладающихъ оными, и коихъ слѣдств³я не менѣе бываютъ обществу пагубны.

   Обстоятельства благопр³ятствующ³я издателю доставили и трет³е собран³е писемъ, кои привели его въ состоян³е представить публикѣ свойство и дѣян³я честнаго человѣка. Въ Кавалерѣ Грандиссонѣ усмотрятъ примѣръ изящной души, коей поступки въ различныхъ затруднительныхъ положен³яхъ были единообразны, поелику всѣ его дѣян³я постоянно произтекаютъ отъ единаго правила. Въ немъ усмотрятъ человѣка приверженнаго къ закону и добродѣтели,человѣка твердаго, чувствительнаго, просвѣщеннаго, любезнаго и драгоцѣннаго всѣмъ, по благороднымъ своимъ поступкамъ и по правотѣ своего сердца, собою щастливаго и составляющаго другимъ благополуч³е.

   Изъ сего объяснен³я всякъ судить можетъ, что какъ въ семъ сочинен³и, такъ и въ двухъ предшествующихъ единое и главное намѣрен³е издателя, состоитъ въ томъ, чтобъ представить публикѣ забавное чтен³е. Намерения его весьма благородны. Но онъ надѣется, что разныя произшеств³я и Особы по необходимости введенные въ толь великое множество писемъ, равномѣрно могутъ нравится и научать, тѣмъ еще болѣе, что главные переписывающ³еся Особы суть люди молодые весьма пылкаго свойства, присоединяющ³е къ пр³ятствамъ разума, всю учтивость полученную отъ хорошаго воспитан³я.

   Свойство дружескихъ писемъ, коихъ большая часть писаны въ самую ту минуту, когда сердце колеблемо бываетъ страхомъ и надеждою, касательно неизвѣстныхъ случаевъ, должно послужить извинен³емъ, что собран³е сихъ писемъ столь велико. Безъ сомнѣн³я можно бы было описать гораздо болѣе дѣян³й и свойствъ въ меньшемъ собран³и оныхъ; но были ли бы они толико важны? Повѣсть о молодости главнаго дѣйствующаго лица, по щаст³ю заключается въ весьма маломъ количествѣ писемъ. Въ семъ сочинен³и не находится ни единой совершенной Эпизоды; и когда Кавалеръ Грандиссонъ появляется въ дѣйств³и, то нѣтъ ничего такого, чтобъ не было чрезвычайно трогательно къ объяснен³ю главнаго намѣрен³я. Первыя письма равно не могутъ быть почтены безполезными, когда разсмотрятъ, что они показываютъ читателю нѣкоторую часть тѣхъ особъ, коихъ Истор³я весьма тѣсно соединена съ повѣст³ю Героя.

  

  

   Намѣрен³е твое ѣхать съ госпожею Ревсъ въ Лондонъ весьма весьма много обеспокоило трехъ твоихъ любовниковъ. Будь увѣрена, что по крайней мѣрѣ о двухъ изъ нихъ ты нѣчто услышишь. Столь любви достойная дѣвица какова любезная моя Генр³етта, должна ожидать, чтобъ отъ ней требовали отчета въ ея поступкахъ.

   Г. Гревиль съ обыкновенною cвoею рѣшимост³ю хочетъ за тобою же ѣхать въ городъ, гдѣ, говоритъ онъ, будетъ примѣчать самомалѣйш³я движен³я всѣхъ тѣхъ, кои къ тебѣ приближаться станутъ; и какъ скоро подадутъ ему причину къ какому либо сомнѣн³ю, то откроетъ онъ свои требован³я и покажетъ, какой опасности должны подвергнуться спорящ³еся съ нимъ въ твоемъ сердцѣ. Однакожъ должно отдать ему справедливость; хотя онъ съ своими совмѣстниками и поступаетъ съ толикою гордост³ю; но говоритъ о тебѣ съ чрезвычайнымъ уважен³емъ и удивляется твоимъ совершенствамъ. Ангелъ и божество суть тѣ имена_, коими онъ тебя обыкновенно называетъ. Хотя же онъ и сопровождаетъ оныя шутливымъ видомъ, но ты въ немъ примѣчаешь; однако я увѣрена, что онъ искренно тебѣ удивляется. Г. Феньвичъ хотя и не такою рѣшимостью оказалъ свои намѣрен³я, но не преминулъ объявить, что онъ за тобой поѣдетъ, естьли ты больше двухъ недѣль въ городѣ пробудешь. Кротк³й Ормъ изражаетъ свои опасен³я одними только вздохами. Онъ проситъ небо, чтобъ ты перемѣнила свои намѣрен³я. Хотя онъ не льстится ни какою надеждою, какъ онъ говоритъ, однако чрезвычайно утѣшается тою мысл³ю, что онъ живетъ въ томъ же мѣстѣ, гдѣ ты, и что иногда наслаждается твоимъ лицезрѣн³емъ. Онъ удивляется, что твоя бабушка, тетка и дядя могутъ жить безъ тебя. Господинъ и госпожа Ревсъ, присовокупляетъ онъ, весьма счастливы тою власт³ю, которую мы имъ дали надъ нашею фамил³ею. Cловoмъ, каждый изъ твоихъ обожателей страшится новыхъ препятств³й при умножен³и своихъ совмѣстниковъ; но что имъ до того нужды, сказала бы я имъ, естьли они знаютъ, что ты никого изъ трехъ сихъ совмѣстниковъ отличишь не хочешь?

   Естьли ты твердо намѣрена ѣхать, и ничего не отмѣнила при твоемъ отъѣздѣ_, то я желаю тебѣ счастливаго пути и многихъ удовольств³й въ городѣ; но паче всего желаю, чтобъ ты оттуда возвратилась съ сердцемъ свободнымъ. Сестра моя, коей здоровье съ часу на часъ умаляется, не причтетъ мнѣ Въ вину, что я ее оставлю для долга, коего не хочу упустить. Не думай сюда ѣхать, ты будешь очень печалиться, когда увидишь с³ю бѣдную дѣвушку въ теперешнемъ ея состоян³и. Я знаю, сколь ты чувствительна къ слабостямъ твоихъ дpyзeй, когда не имѣешь никакой надежды оныя излѣчить; a какъ вся твоя фамил³я полагаетъ свое щаст³е въ твоемъ yдoвoльств³и, то было бы жестоко подать тебѣ какую либо причину къ печали.

   Г. Гревиль въ с³е самое время отъ насъ ушелъ. Онъ пришелъ къ намъ нечаянно во время обѣда; говорилъ только о тебѣ, и не преставалъ угрожать, (такъ какъ я сама въ себѣ называла его выpaжeнiя) твоему отъѣзду въ городъ. Послѣ обѣда онъ прочиталъ намъ письмо госпожи Трамптонъ, которое почти до одной тебя касается. Онъ прочелъ намъ также нѣкоторыя мѣста изъ списка съ его отвѣта въ томъ мнѣн³и, что оный оставлю y себя. Онъ человѣкъ весьма тщеславной, какъ ты знaeшь, и очень уважаетъ все то, что ни напишетъ. Я попросила y него с³ю бумагу. Онъ показывался опасающимся, чтобъ она не попалась тебѣ въ глаза; но я проникла с³ю хитрость. Однакожъ онъ приказавъ принести чернилицу съ перомъ, и вычеркнулъ нѣсколько строкъ съ такимъ старан³ямъ, какъ ты увидишь, что не думалъ, дабы оныя можно было разобрать; но чернила, кои я ему подать велѣла, были блѣднѣе его и ты примѣтишь, что всѣ с³и предосторожности ни къ чему не послужили. Я обѣщала ему прислать обратно с³е письмо.

   Чрезъ подателя ожидаю я отъ тебя нѣсколькихъ строкъ, которыми меня увѣдомишь, не отмѣнила ли ты своего намѣрен³я. Прощай, любезная Генр³етта; я прошу Бога, чтобъ покровительствовалъ и руководилъ бы тебя повсюду, куда бы ты по своему желан³ю ни поѣхала.

  

   Вы требуете отъ меня Сударыня, истиннаго изображен³я знаменитой Миссъ Биронъ, составляющей украшен³е нашей области и желаете знать правда ли то, какъ вы извѣстились, чтобъ любовь включила меня въ число ея особенныхъ обожателей. С³е отлич³е, Сударыня, весьма справедливо; ибо поистиннѣ нѣтъ никого, которой бы видя ея не удивлялся ей. Вы любопытствуете, какъ говорите, узнать только ея наружной видъ, присовокупляя къ тому, что большая часть женщинъ стараются о сей красотѣ болѣе, нежели о душевной. Можетъ быть, соглашусь я по крайней мѣрѣ въ томъ, что одна возбуждаетъ въ нихъ больше ревности нежели другая. Но кто бы могъ сдѣлать изображен³е Миссъ Биронъ и не остановиться на ея видѣ, когда всѣ ея черты оживотворяются такою душею которая въ нихъ показываетъ свое совершенство и придаетъ достоинство ея лицу, взорамъ и самомалѣйшимъ ея движен³ямъ?

   Никто столько не страстенъ къ красотѣ, какъ я. До самаго того времени, когда я узналъ Миссъ Биронъ, былъ я изъ числа тѣхъ, кои не смотрятъ на друг³я превосходства въ женщинѣ. Правду сказать, я считалъ всѣ способности разума въ семъ полѣ за безполезныя и какъ бы невмѣстныя. Вы знаете, Сударыня, как³я вольности принималъ я по такому своему мнѣн³ю, и коль часто за ето вы меня укоряли. Женщина разумная, ученая, казалось мнѣ, имѣла так³я принужденныя свойства, кои противны были природѣ. Я желалъ, чтобъ женщины, такъ сказать, составлены были всѣ изъ любви, а болѣе ни изъ чего. Естьли хотѣлъ я, чтобъ они имѣли нѣсколько благоразум³я, то единственно столько бы имъ далъ онаго, сколько нужно для отличен³я разумнаго отъ дурака, и с³е сдѣлалъ бы я для собственной выгоды. Вы знаете, Сударыня, что я тщеславенъ; а какъ бы Миссъ Биронъ прелѣестна ни была, но я не думаю, чтобъ Человѣкъ любящ³й чувственныя вещи удивлялся болѣе ея душѣ, нежели виду. Какое торжество было бы для сатаны, помышлялъ я часто, разсуждая о ея совершенствахъ, естлибъ онъ могъ сдѣлать какого нибудь человѣка способнымъ учинить сего ангела женщиною! Простите мнѣ, Сударыня, с³е выражен³е; вспомните, что я имѣю худую привычку изъяснять свободно всѣ мои глупыя мысли.

   Хорошее свойство показывается и въ самыхъ простыхъ чертахъ. какоежъ должно бытъ его дѣйств³е на пригожемъ лицѣ? Никакая женщина не имѣла столь хорошаго свойства, какъ Миссъ Биронъ. Ето такое качество, которое приписывается всему вашему полу отъ шестнадясяти до двадсяти лѣтъ, то есть въ то время, когда утѣхи и чувствован³я наиболѣе къ ономъ господствуютъ; и оное примѣчательно въ Миссъ Биронъ. Ей неболѣе положитъ можно семьнадсяти лѣтъ, хотя скоро будетъ ей двадсятой годъ. Красота ея, которая теперь мало по малу должна умаляться, продолжится гораздо далѣе, нежели сколько процвѣтала. Но благоразум³е усматриваемое въ ея видѣ подало ей съ двенадсяти, лѣтъ истинную отличностъ, предзнаменовавшую, какою она будетъ въ созрѣлыхъ лѣтахъ. И по сему с³я господствующая красота, показывающаяся въ ея видѣ, сопровождается сроднымъ достоинствомъ во-всемъ томъ, что, она ни говоритъ и что ни дѣлаетъ, и которая не взирая на любви достойную откровенность, изъ коей познается преимущество ея души надъ большею част³ю другихъ женщинъ ея лѣтъ, лишаетъ самыхъ смѣлыхъ надежды обходиться съ нею съ излишнею вольност³ю. Право, я не знаю, какъ она такъ поступаетъ; но я не говорю ничего такого, чего не испыталъ. Она шутитъ остроумно, а я равномѣрно отвѣтить ей не могу. Любовь, какъ говорятъ, возвышаетъ то, что мы обожаемъ. С³е-то можетъ быть меня обуздываетъ.

   Теперь, Сударыня, сомнѣваетесь ли вы, илъ отвѣта моего на вашъ второй вопросъ, чтобъ любовь не включила меня въ число ея особенныхъ обожателей? Такъ точно, я не знаю, могу ли отъ того защититься. Однакожъ меня не ободрили, да и никого не ободряли; с³е только меня утѣшаетъ. Естьли вѣрить, что Феньвичъ въ большей у ней милости, нежели я. Я съ нимъ познакомился по ссорѣ произшедшей по сему случаю и вы уже знаете о слѣдств³яхъ оной; но теперь мы совершенные друзья.

   Каждой рѣшился искать своего щастия терпѣн³емъ и твердост³ю; ибо одинъ не больше можетъ хвалиться своимъ щаст³емъ, какъ и другой (*). "Правду сказать, мы отогнали съ дюжину обожателей. Бѣдный Ормъ еще не отстаетъ, но онъ насъ мало безпокоитъ. Онъ настоящей плакса; и хотя имѣетъ нѣкое пособ³е въ своихъ намѣрен³яхъ отъ своей сестры, которая часто ходитъ къ гжѣ. Сельби, и которая будучи весьма почитаема въ семъ домѣ, по видимому оказываетъ хорош³я ему услуги, разговаривая съ Миссъ Биронъ о его чувствован³яхъ; но мы не опасаемся такого пламени, которой онъ утушитъ своими слезами, нежели возможетъ привести онымъ въ опасность, хотябъ и удалось ему возжечь оный. Вы, женщины, любите , чтобы вамъ приносили жалобы; но я еще не видалъ, чтобъ при старан³яхъ пылкаго любовника и скромнаго обожателя, предпочтен³е было давано второму."

  

   (*) Слѣдующ³я строки суть тѣ самыя, кои Г. Гревиль старался вычеркнуть.

  

   Однако я долженъ отдать справедливость Миссъ Биронъ, что при томъ таинствѣ, которымъ она приводитъ себя у всѣхъ въ почтен³е, она чрезвычайно учтива, и никто изъ любовниковъ ея не можетъ жаловаться ни на гордость ея, ни на жестокость. Болѣе всего опасаюсь я, чтобъ при столь великихъ душевныхъ совершенствахъ не затрудненъ былъ входъ любовной страсти въ ея сердце. Она будетъ, по крайней мѣрѣ, ожидать до того времени, пока не сыщется столь же совершенной человѣкъ, какъ она, и коего бы свойства могли оправдать ея склонность. Сей страхъ происходитъ отъ разговора моего съ ея бабушкою Шерлей. С³я госпожа, приносящая честь старости, дала мнѣ выразумѣтъ, что возражен³я ея внуки противу меня и Феньвича произходятъ отъ излишнихъ вольныхъ рѣчей, кои мы иногда произносимъ; хотя с³е и вошло въ обычай, и хотя большая часть женщинъ не имѣютъ сильнаго отвращен³я къ тѣмъ, кои так³я вольности себѣ позволяютъ. Но какое можетъ она сдѣлать возражен³е проживу Орма! Онъ право весьма тихое животное.

   Миссъ Биронъ на осьмомъ еще году лишилась, своей матери. Говорятъ, что ея мать была весьма хорошая женщина, и скончалась отъ печали по умершемъ своемъ супругѣ. По смерти его, она прожила не болѣе шести мѣсяцовъ. Рѣдкой примѣръ! Бабушка и тетка, коихъ Миссъ Биронъ чрезвычайно уважаетъ, говорятъ, что не будутъ мѣшаться въ ея выборъ. Когда кто старается снискать ихъ милость; то онѣ твердо отвѣтствуютъ, что надлежитъ прежде получить на то одобрен³е отъ ихъ Генр³етты, а онѣ свое соглас³е дать готовы. При нихъ бываетъ всегда какой-то Г. Динъ, человѣкъ весьма хорошаго свойства, особливо способный къ приказнымъ дѣламъ; но по правдѣ сказать, богатое наслѣдство, коего онъ и не ожидалъ, понудило его оставитъ с³и упражднен³я. Онъ^; крестной отецъ Генр³етты, которая называетъ его своимъ батюшкою; да и всѣ много полагаются на его свѣден³е. Я было отнесся къ нему; но онъ мнѣ то же самое отвѣчалъ, что дочь его Генр³етта должна сама избирать жениха да всѣ так³я предложен³я требуютъ прежде всего ея одобрен³я.

   Для чегожъ отчяваться мнѣ въ успѣхѣ, когда отнесусь и къ самой ей? Мнѣ, Гревилю, которой ничего презрительнаго въ видѣ своемъ не имѣетъ, котораго по крайней мѣрѣ ласково принимаютъ, и которой обладаетъ великими богатствами, надѣясь при томъ получить еще и больш³я, для чего отчаяваться мнѣ? Когда я пою, танцую и одѣваюсь съ довольнымъ вкусомъ, и когда я довольно въ себѣ увѣренъ что мног³я женщины почитаютъ меня достойнымъ человѣкомъ. Она же будучи двадсяти лѣтъ имѣетъ не болѣе имѣн³я какъ на двѣнадсятьи ли на пятьнадсять тысячъ фунтовъ Штерлинговъ; ибо большая часть имѣн³я ея родителя, которая была гораздо больше сей, перешла въ другое колѣно по недостатку наслѣдниковъ мужеска пола; въ прочемъ, по смерти своей бабушки можетъ она ожидать не болѣе пяти сотъ фунтовъ Штерлинговъ годоваго дохода; а хотя нѣтъ дѣтей у дяди ея Сельби, которой ее очень любитъ; но имѣетъ однако съ своей стороны племянниковъ и племянницъ, коихъ также любви своей не лишаетъ; ибо Генр³етта будетъ племянницею его сожительницѣ.

   Я ни въ чемъ не отчаяваюсь. Есть ли рѣшительное намѣрен³е и твердость имѣютъ нѣкую силу, и естьли Миссъ Биронъ женщина; то она будетъ госпожею Гревиль. Я ето говорилъ ея теткѣ Сельби, ея дядѣ, ея двоюродной сестрѣ Люц³и, заслуживающей всю любовь, Генр³еттою ей оказываемую; я неоднократно говорилъ ето и ей самой.

   Но я возвращаюсь къ описан³ю ея вида.

   ...Хоть умереть, не знаю съ чего начать. Она вообще прелѣстна. Не ужели вы не слыхали того отъ всѣхъ тѣхъ, кои ее видали? ея ростъ,.... Начну ли съ ея роста? Нельзя сказать, чтобы она была высока, но она нѣсколько выше средняго роста женщинъ. Мы молодые Агличане, поѣздя по свѣту мало смотримъ на станъ Агличанокъ и предпочитаемъ ему небрежность француженокъ. Я мимоходомъ замѣчу, что иностранныя женщины по справедливой причинѣ не ищутъ того совершенства, до коего имъ достичь не возможно. Разумно ли дѣлаемъ мы, естьли при такомъ случаѣ входимъ въ ихъ вкусъ, еще дѣло другое, и какъбы о томъ думали; но въ походкѣ, видѣ и во всѣхъ движен³яхъ Генр³етты Биронъ столько оказывается достоинствъ и пр³ятностей, что хорош³й станъ всегда будетъ въ чести въ томъ мѣстѣ, гдѣ она жить станетъ, по мнѣн³ю какъ Иностранныхъ, такъ и Агличанъ.

   Она чрезвычайно бѣла и нѣжна, Иногда съ такимъ вниман³емъ разсматривалъ я ее, что воображалъ себѣ, будто вижу ея кровь, текущую съ равномѣрнымъ движен³емъ въ прозрачныхъ ея жилахъ. На ея челѣ оказывается такое благородство, которое кажется, соединяетъ ея достоинство, съ тихост³ю, и при одномъ видѣ привлекаетъ къ себѣ уважен³е, сопряженное съ сладостнымъ удовольств³емъ. Не требуйте отъ меня другаго описан³я. Словомъ сказать, каждая черта ея должна быть подвержена самой остроумной критикѣ; равно и все ея лице и прелѣстная шея, возвышающаяся на самыхъ стройныхъ ея плечахъ.... Клянусь чест³ю, что принявъ все с³е разсужден³е, почитаю ее за совершенную красавицу; но другое особенное совершенство, отличающее ее отъ всѣхъ Агличанокъ; ибо должно признаться, что во Франц³и чаще оное бываетъ есть та пр³ятность, которую французы называютъ физ³оном³ею, и которую можно бы было весьма хорошо назвать выражен³емъ чувствован³й. Хотябъ и не былъ столь совершенъ ея станъ, походка, и всѣ ея черты; но одна с³я пр³ятность, с³я душа, изъявляющая свои совершенства во всѣхъ частяхъ ея прелѣстнаго лица при свободномъ и пр³ятномъ видѣ самомалѣшйхъ ея движен³й, понудила бъ всѣхъ ей удивляться.

   Описывать ли мнѣ ее съ большею подробност³ю? Конечно, я того желаю, хотя и не легко мнѣ оное сдѣлать надлежащимъ образомъ. Ея щеки.... никогда не видывалъ такихъ пригожихъ щекъ, и съ такимъ прелѣстнымъ румянцемъ, оказывающимъ ея совершенное здрав³е; отъ малѣйшѣей улыбки дѣлаются на нихъ двѣ прелестныя ямачки. Имѣя толико причинъ быть довольною сама собою и всѣмъ тѣмъ, что ее ни окружаетъ, (ибо она есть какъ бы кумиръ въ своемъ семействѣ) я думаю, что съ самаго ея младенчества черты ея нималѣшей перемѣнѣ не были подвержены. Я увѣренъ, что ни разу отъ не удовольств³я они неморщились. О! Естьлибъ я имѣлъ столько силы надъ ея сердцемъ, чтобъ могъ нѣкогда возмутитъ с³ю ея чела ясность и веселость! Уста ея.... Не бывало никогда такихъ прелѣстныхъ. Но какъ можно тому дивиться? Столь алыя губы, и зубы столъ ровные и бѣлые, умножили бъ красоту всякаго рта. Носъ ея придаетъ новое достоинство ея прелѣстямъ; подбородокъ ея чрезвычайно хорошъ и опускается ямкою почти непримѣтною; глаза ея, ахъ Сударыня? глаза! Боже мой, сколь они блистательны, однакожъ кротки и безъ малѣйшей гордости. Сколь часто презиралъ я въ стихотворцахъ таковые принужденныя описан³я глазъ ихъ Героинь! но позволяя нѣчто вольности стихотворческой, я имъ прощаю съ тѣхъ поръ, какъ увидѣлъ глаза Миссъ Биронъ. Волосы ея составляютъ такое украшен³е, кое ни какихъ старан³й не требуетъ, они съ природы кудрявы. Искуство ничего не придаетъ той пр³ятности, которую они сообщаютъ всѣмъ другимъ ея прелѣстямъ. Я бы сказалъ о ея шеѣ........ Здѣсь не смѣю на себя положиться. Несравненная дѣвица! все въ ней стократно прелѣстнѣе, нежели вообразить можно. Ея руки.... Вы нѣкогда замѣчали, что я очень люблю пригож³я руки; по истиннѣ, Сударыня, и ваши руки не лучше ея рукъ. Ея руки имѣютъ всѣ совершенства, съ коими искуснѣйш³е живописцы могли изображать оныя. Как³я пальцы! Они привыкли управлять перомъ, иглою и кистью, и играютъ на клависинѣ съ равною же пр³ятност³ю. О Сударыня! женщины имѣютъ душу, я в томъ теперь весьма увѣренъ. Простите ли вы мнѣ, что я о томъ сомнѣвался и долго думалъ, будто онѣ не для иннаго чего могли быть даны человѣку, какъ для преходящихъ удовольств³й?

   Развѣ я не слыхалъ, какъ поетъ Миссъ Биронъ? развѣ я не видалъ, какъ она танцуетъ? Но какъ въ тѣлѣ, такъ и въ душѣ ея совершенная, такъ сказать, Гармон³я. Если говорить о пр³обрѣтенныхъ чтен³емъ свѣден³яхъ, то какая бы женщина въ такихъ лѣтахъ.... Но вы знавали Г. Шерлея ея дѣда; онъ былъ человѣкъ во всемъ свѣдущ³й и чрезъ сообщество съ Иностранцами пр³обрѣлъ столько же вѣжливости, какъ и знан³я. Его внука составляла всю, его утѣху съ семилѣтняго своего возраста, то есть, со времени его пр³ѣзда въ Англ³ю, до четырнадсяти лѣтъ, когда она его лишилась; воспитан³е ея было весел³емъ сего искуснаго и добродѣтельнаго наставника. Между сихъ-то двухъ возрастовъ, говаривалъ онъ часто, надлежитъ полагать основан³е достоинствъ и добродуш³я въ особахъ сего пола; ибо отъ оныхъ вдругъ онѣ преходятъ въ состоян³е женщинъ. Онъ не думалъ учить ее древнимъ языкамъ, боясь излишне отяготить столь слабое растѣн³е; но онъ за удовольств³е считалъ усовершить ея знан³е во Французскомъ и Итал³янскомъ языкахъ. Съ самой смерти столъ почтеннаго старика, за коей послѣдовала кончина ея матери, много также получила она выгоды отъ сообщества съ своею бабушкою и госпожею Сельби, теткою ея съ отцовой стороны, столь отличными по своимъ достоинствамъ особами, что ихъ наставлен³я и примѣръ могли бы быть достаточны къ природнымъ дарован³ямъ и въ такой молодой дѣвицѣ, которая бы получила оныхъ и въ меньшемъ обил³и.

   Я вамъ говорилъ, Сударыня, что представляя изображен³е Миссъ Биронъ весьма трудно было ограничиться на ея видѣ. Но какой страхъ меня смущаетъ? Увѣренъ ли я, что не другаго человѣка женѣ приписывалъ с³и похвалы? У насъ въ области живетъ одна ея двоюродная сестра, госпожа Ревсъ, пр³ѣхавшая изъ Лондона; она женщина весьма хорошаго нрава, но которая къ нещаст³ю моему повезла съ собою с³ю Генр³етту въ тотъ свѣтъ, коего я очень страшусь. О женщины, женщины! простите мнѣ, Сударыня; но сколь часто превосходная дѣвица въ двадсятилѣтнемъ: возрастѣ должна будетъ подвергаться искушен³ю и тщеслав³ю? Какъ скоро Миссъ Биронъ покажется; то прелѣсти ея повсюду станутъ извѣстны; множество новыхъ обожателей будутъ около ее толпиться; и кто знаетъ, не прельститъ ли какой нибудь щастливой щеголекъ такую дѣвицу, которая достойна и короны! Горе тому нещастному, ктобъ онъ ни былъ, если онъ посмѣетъ противоборстововать моимъ требован³ямъ, хотя съ малѣйшимъ успѣхомъ. Прося у васъ прощен³я за с³и шутки, не могу я сказать, Сударыня, чтобъ онѣ не произходили изъ сердца вашего покорнѣйшаго слуги....

  

   Я отсылаю къ тебѣ въ семъ пакетѣ, моя дорогая Люц³я, странное письмо Г. Гревиля; а какъ ты у него оное просила, то онъ и не сомнѣвается, чтобъ не сообщила онаго и мнѣ. Я изъ того заключаю, что если онъ о томъ узнаетъ, тю тебѣ лучше всего ему въ томъ признаться. Но тогда онъ захочетъ знать, что я о томъ думала; ибо знаетъ, что я ничего отъ тебя не скрываю.

   И такъ скажи ему, если за благо разсудишь, что я больше не довольна его стремительност³ю, нежели чувствительна къ его ласкательствамъ. Скажи ему, что весьма для меня жестоко, когда мои ближайш³е родственники оставляютъ мнѣ вольность; а другой какой-то человѣкъ, коему я никогда не подавала причины отказывать мнѣ въ иномъ почтен³и, коимъ онъ моему полу обязанъ, беретъ право мнѣ угрожать и судить о моихъ поступкахъ. Спроси его, съ какимъ намѣрен³емъ хочетъ онъ слѣдовать за мною въ Лондонъ, или во какое другое мѣсто? Если я не лишила его учтивостей, сосѣдямъ приличныхъ; то теперь подаетъ онъ мнѣ къ тому весьма побудительныя причины. Любовникъ, которой способенъ угрожать, не можетъ быть иннымъ мужемъ, какъ тираномъ. Не такъ ли и ты о томъ думаешь, моя дорогая Люц³я? но не говори ему о предложен³яхъ любви и брака; люди такого свойства, какъ онъ, толкуютъ все въ свою пользу, и тѣнь принимаютъ за самую вещественность.

   Женщина видя, что приносятъ ей так³я Хвалы, коихъ она не заслуживаетъ, не должна ли по причинѣ опасаться, чтобъ сдѣлавшися женою ласкателя не лишится о себѣ хорошаго его мнѣн³я, когда подастъ ему власть поступать съ собою, такъ какъ она заслуживаетъ, хотя бы то онъ столько ослѣпленъ былъ страст³ю, что отъ чистаго бы сердца ее хвалилъ. По истиннѣ я презираю и опасаюсь льстецовъ; презираю ихъ за лживость, когда они сами не вѣрятъ тому, что во безстыдству своему говорятъ, или за тщеслав³е, когда они во всемъ ими говоримомъ увѣрены. Опасаюсь же ихъ по справедливой недовѣрчивости къ самой себѣ, отъ коей страшусь, чтобъ ихъ рѣчи, такъ какъ они должны себѣ оное обѣщать по первому изъ двухъ моихъ предложен³й, не внушили во мнѣ тщеслав³я, которое бъ весьма уничижило меня предъ ними, и которое подало бы имъ поводъ возторжествовать надъ моимъ безразсудствомъ даже въ такое время, когда я буду наиболѣе гордиться своимъ благоразум³емъ; словомъ, великая вѣжливость всегда меня безпокоитъ, и тотчасъ меня понуждаитъ входить въ самую себя. Кому не можетъ; быть опасно самолюб³е свое? Я никакъ не сомнѣваюсь, чтобъ Г. Гревиль не желалъ, дабы я видѣла его письмо, а такая мысль внушаетъ мнѣ нѣкое противъ самой себя негодован³е. Мнѣ кажется, что сей человѣкъ открылъ въ моихъ поступкахъ как³я-то погрѣшности, коибъ я себѣ не простила, еслибъ о нихъ знала, и кои подали ему надежду получитъ успѣхъ въ своихъ намѣрен³яхъ тѣмъ, что будетъ со мною поступать, какъ съ безразсудною.

   Я надѣюсь, что онъ и друг³е не поѣдутъ за мною въ городъ, хотя, какъ кажется, и угрожаютъ мнѣ онымъ; а если они с³е сдѣлаютъ; то конечно я ихъ не увижу никогда, развѣ никакъ не можно мнѣ будетъ ихъ избѣгнуть. Однако если изъявлю имъ о семъ свое безпокойство, или буду просить, чтобъ не предпринимали такой поѣздки; то симъ сдѣлаюсь имъ обязанною за ихъ благоугожден³е къ моей волѣ. Мнѣ неприлично предписывать имъ въ такомъ случаѣ законы; ибо они свою покорность поставили въ чрезвычайно въ высокую цѣну, или былибъ можетъ быть удобны вмѣнять себѣ за нѣкое достоинство свою страсть, дабы мнѣ отказать въ своемъ повиновен³и.

   Однако я не могу сносить, чтобъ они столь упорно слѣдовали повсюду за моими стопами. С³и люди, моя дорогая, а малѣйшую выгоду, которуюбъ мы имъ надъ собою подали, оказывалибъ болѣе жестокости надъ нашею волею, нежели самые строг³е родители, хотя и не имѣютъ другой существенной причины, кромѣ собственнаго своего удовлетворен³я, вмѣсто того, что наши самовластнѣйш³е родители имѣютъ въ своемъ видѣ единое наше благо, хотя ихъ безразсудныя дочери и не всегда въ томъ увѣряются. Но коль мног³я изъ нихъ весьма удаляются отъ родительскихъ намѣрен³й или по крайней мѣрѣ отъ своей должности, посредствомъ сихъ мнимыхъ любовниковъ, между тѣмъ какъ супротивлен³е ихъ родительскимъ повелѣн³ямъ бываетъ непреодолимо? О моя любезная! сколь бы я для себя желала; щастливо провесть слѣдующ³я восемь или десять лѣтъ, по крайней мѣрѣ если не найду въ с³е время такого человѣка, которой бы могъ обратитъ къ себѣ всѣ чувствован³я моего сердца? О! еслибъ они столь же благополучно протекли, какъ и последн³я четыре года, кои не менѣе были важны! Видѣть себя въ состоян³и взирать на предмѣты съ возвышенности тридцатилѣтняго возраста, утвердиться неколебимо въ своихъ правилахъ, не имѣть причины укорятъ себя ни за какое дѣйствительное безразсудство; все с³е какое благополуч³е!

   День къ отъѣзду моей двоюродной сестры Ревсъ назначенъ. Дражайш³е мои родственники не престаютъ мнѣ оказывать своего снисхожден³я; и я все еще остаюсь при томъ же намѣрен³и, но я не поѣду, не увидясь прежде съ моею милою Нанси. Какъ? чтобъ я склонилась веселишь себя утѣхами, и перенесла печаль отъ той мысли, что оставила въ страдан³яхъ и болѣзни дорогую свою пр³ятельницу, подая справедливыя причины думать, будто я по сему опасалась принять на себя нѣсколько труда, между тѣмъ когда я увѣрена, что могу облегчить по крайней мѣрѣ ея сердце утѣшен³ями нѣжнаго дружества! нѣтъ, моя Люц³я, вѣрь мнѣ, хотябъ я не имѣла столько великодуш³я, но столько однако имѣю самолюб³я, что не подвергну себя столь сильнымъ угрызен³ямъ совѣсти.И такъ будь увѣрена, что вскорѣ увидишь твою

  

  

  

   Мы пр³ѣхали въ городъ; ничто не недоставало къ удовольств³ю нашему въ сей поѣздкѣ. Ты легко вообразить себѣ можешь, что Г. Гревиль и Г. Фенвичъ при первой нашей остановкѣ намъ представились. Они постарались для насъ изготовить обѣдъ; но они сами отдадутъ тебѣ отчетъ въ своихъ намѣрен³яхъ.

   Оба они возобновили свои угрозы, что будутъ слѣдовать за мною въ Лондонъ, если я тамъ проживу долѣе мѣсяца; но я съ лишкомъ далеко уже простираю свою благосклонность. Ты видишь, что ихъ двѣ недѣли вдвое увеличены.

   Г. Фенвичъ сыскавъ случай поговорить со мною на единѣ нѣсколько минутъ, заклиналъ меня, чтобъ я его любила. Г. Гревиль съ столь же усильными прозьбами понуждалъ меня объявить ему, что я его ненавижу; такое объявлен³е, говоритъ онъ, составляетъ все, чего онъ теперь ни желаетъ. Весьма странно, присовокупилъ онъ, что не можетъ отъ меня получить ни любви, ни ненависти; ето чудное дѣло. Я съ обыкновенною своею вольност³ю обратила его жалобы въ шутку, и отвѣчала ему, что еслибъ я и могла кого ненавидѣть; но онъ такой человѣкъ у коего бы менѣе недоумѣвалась я въ семъ случаѣ обязать. Онъ весьма меня за то благодарилъ.

   С³я два господчика хотятъ, кажется, провожать насъ далѣе, но какъ они никогда пути своего не оставляютъ, то захотѣлибъ ѣхать и до самаго Лондона, а тамъ мало по малу приставалибъ они къ намъ и во все время, которое я тамъ прожить намѣрена. Входя въ коляску я весьма важнымъ видомъ просила ихъ насъ оставить. Фенвичъ .... другъ мой .... сказалъ Гревиль, надобно воротиться назадъ. Миссъ Биронъ показываетъ свой важной видъ, важность на ея лицѣ довольно ясно выражаетъ намъ ея волю. Они весьма почтительно со мною простились, однако я ихъ благодарила за учтивость, что они на проѣздѣ нашемъ намъ представили свои услуги, а особливо за ту милость, что насъ оставили. А особливо, повторилъ Гревиль: ахъ сударыня, чегобъ вамъ стоило пощадить насъ отъ сей жестокости, пойдемъ, Фенвичъ, сказалъ онъ другому, удалимся; соединимся еще на нѣкое время, дабы нѣсколько насладиться теперешнимъ удовольств³емъ, а потомъ повѣсимся.

   Должно было проѣхать намъ, какъ тебѣ не безъизвѣстно, мимо воротъ парка Г. Орма, онъ и самъ тамъ стоялъ у большой дороги; я не прежде его примѣтила, какъ весьма уже близко къ нему подъѣхали; онъ поклонился намъ даже до земли съ такимъ печальнымъ видомъ, что меня тронулъ. Бѣдной Г. Ормъ! я желалабъ хотя одно слово сказать ему мимоѣздомъ, но лошади весьма скоро бѣжали! за чемъ онѣ такъ скоро бѣжали? однако я подняла свою руку и высунула сколько могла голову изъ коляски, чтобъ съ нимъ поздороваться. О Миссъ Биронъ, вскричала при семъ Гжа. Ревсъ! Г. Ормъ? конечно есть тотъ щастливой смертный..... Я отвѣчала, что еслибъ ея догадка была справедлива, то не оказалабъ я того усерд³я, кое она примѣтила; но мнѣ кажется, что я весьма была бы рада, когдабъ однажды могла сказать, простите Г. Ормъ; ибо Г. Ормъ весьма хорош³й человѣкъ. Сердце мое чувствовало еще нѣжность при прощан³и съ дражайшею нашею фамил³ею меня обнимавшу³ю; а ты знаешь, моя дорогая, что и слабое впечатлѣн³е въ такомъ состоян³и весьма легко дѣйствуетъ.

   Домъ Г. и гжи. Ревсъ соотвѣтствуетъ ихъ имѣн³ю, т. е. онъ очень хорошъ и съ лучшимъ вкусомъ убранъ. Гжа. Ревсъ, зная что я страстно люблю писать, и что много писемъ отъ меня ожидаютъ, велѣла мнѣ наготовитъ довольно бумаги, перьевъ и чернилъ; она мнѣ охотно позволила немедлѣнно занять свои покои, дабы повиноваться моимъ друзьямъ, кои, какъ ты знаешь, приказали мнѣ увѣдомлять ихъ о себѣ съ самаго нашего сюда пр³ѣзда и къ тебѣ обыкновенно надписывать мои письма. Но что могу я тебѣ въ столь короткое время написать? Мои покои чрезвычайно хороши; не большое собран³е самыхъ отборныхъ книгъ, составляетъ въ немъ самое лучшее для меня украшен³е, выключая однако мои перья и чернила, коимъ я ничего предпочесть не должна, потому что помощ³ю ихъ надлежитъ мнѣ приноситъ нѣкое увеселен³е въ замокъ Сельби своими разсказами, кои въ ономъ привыкли сносить съ толикимъ снизхожден³емъ.

   Я прошу у васъ благословен³я, моя дражайшая и почтенная бабушка, также и у васъ моя любезная тетушка Сельби и мой дражайш³й и почтенный дядюшка, коего мое отсудстви³е лишитъ можетъ быть удовольств³я пр³ятнымъ образомъ утомлять свою Генр³етту, но я не думаю чтобъ въ отдален³и своемъ вовсе отдѣлалась отъ сихъ нападковъ.

   А ты, дорогая Люция, люби меня столько, сколько я стараться буду заслуживать твоей нѣжности, и не оставляй меня въ неизвѣстности о состоян³и дорогой нашей Нанси. Сердце мое о ней кров³ю обливается; я бы почла себя вовсе неизвинительною, еслибъ пр³ѣхавъ въ городъ на три мѣсяца, не повторила ей изустно увѣрен³я моего дружества и того нѣжнаго участ³я, кое я въ здрав³и ея пр³емлю. Какое новое достоинство пр³обрѣтаетъ она изъ моего терпѣн³я! Коль драгою становится она мнѣ по своимъ страдан³ямъ! Если я когда либо впаду въ скорбь; то подай мнѣ Боже толь же сладостное и добродѣтельное на тебя въ самыхъ тяжкихъ искушен³яхъ упован³е!

  

  

   Ты много меня обрадовала, моя дорогая, извѣстя, что новые ваши врачи подаютъ надежду къ выздоровлен³ю нашей любезной Нанси; да услышаны 6удутъ молитвы наши!

   Мнѣ три дѣла наказывали при моемъ отъѣздѣ, первое, чтобъ писала часто, очень часто, повторено было мнѣ. Такой приказъ не былъ нуженъ; сердце мое тебѣ предано, и щастливыя извѣст³я, кои ты мнѣ подаешь о всемъ томъ что ниесть дражайшаго для меня въ свѣтѣ, приносятъ мнѣ сладостную утѣху; второе, чтобъ наименовать тебѣ тѣхъ особъ, съ коими опредѣлено мнѣ жить въ семъ великомъ городѣ, и описать ихъ свойства; трет³е, чтобъ извѣщать тебя съ самаго начала о всѣхъ попечен³яхъ, всѣхъ ласкательствахъ даже и о самыхъ нѣмыхъ засвидѣтельствован³яхъ отлич³я, вотъ настоящ³я выражен³я моей тетушки, кои могутъ отнестись къ той молодой особѣ, которую мы толь нѣжнымъ дружествомъ удостоиваемъ. Помнишь ли ты, какъ отвѣчалъ мой дядя на послѣднюю изъ сихъ страстей? я повторю его слова, дабы ему показать, что его добрые совѣты не будутъ забыты.

   Суетность пола, говорилъ онъ въ собран³и, не допуститъ, чтобъ отъ нашей Генр³етты что нибудь такое выдти могло. Женщины, продолжалъ онъ, съ такою вольност³ю во всѣхъ частяхъ города въ публику показываются, что тамъ больше стараются видѣть новыя лица, нежели съ удовольств³емъ смотрѣть на пригож³я, коимъ по привычкѣ менѣе уже удивляются. Генр³етта на щекахъ своихъ при нѣжной младости являетъ честную простоту, могущую привлечь на нее вниман³е, какое обыкновенно къ новоприбывшей особѣ имѣютъ. Но для чего вперять въ нее мысли о побѣдахъ и любовныхъ дѣлахъ? Женщины, прибавилъ мой дядя, показываются въ публичныхъ собран³яхъ по рядамъ и по порядку, словно какъ на рынкѣ. А изъ того, что трое или четверо сумозбродокъ нашего уѣзда кажется имѣютъ о ней как³е-то замыслы, такъ какъ купцы, кои другъ предъ другомъ превышаютъ цѣну въ продажахъ; вы заключить можете, что въ Лондонѣ не будетъ она выѣзжать изъ воротъ, не видя пр³умножен³я числа своихъ почитателей.

   И такъ мой дядюшка не полагался на мои мысли, и не думалъ, чтобъ я могла пребыть въ томъ родѣ жизни, которой по снизсхожден³ю прочихъ моихъ друзей я провождала. Правда, моя дорогая Люц³я, что нашъ полъ чрезвычайно склоненъ считать себя ласкаемымъ по усматриваему удивлен³ю отъ другого; но я всегда старалась преодолѣвать с³ю безразсудную гордость слѣдующими разсужден³ями: Ласкательство есть общ³й порокъ мущинъ. Они не для иннаго чего ищутъ насъ возвышать, какъ для того, чтобъ низринуть насъ въ уничижен³е, и самимъ возвыситься на развалинахъ той гордости, кою въ насъ находятъ, и кою имѣютъ искуство намъ внушать. А какъ смирен³е паче всего въ инныхъ положен³яхъ похвально бываетъ; то и приноситъ самую большую честь тѣмъ женщинамъ, кои наиболѣе ласкательству были подвержены. Та, которая надымается похвалами мущинъ, касательно личныхъ выгодъ, кои они въ ней по видимому предполагаютъ, споспѣшествуетъ ихъ намѣрен³ямъ, и кажется познаетъ, что главнѣйшею своею славою обязана ихъ удивлен³ю; а симъ столько себя унижаетъ, сколько ихъ возноситъ. Не одарены ли женщины душею способною пр³обрѣтать вышш³я совершенства! Для чего же болѣе стараются онѣ украшать телѣсныя свои дарован³я? Нѣжная младость не долговременна; для чегобъ не стремиться намъ къ тѣмъ благамъ, коихъ обладан³е приносилобъ достоинство нашей старости? Мы всѣ былибъ столь же благоразумны и почтенны, какъ моя бабушка. Она будетъ намъ примѣромъ, моя дорогая. Какую женщину столько любятъ и уважаютъ молодые и старые, какъ мою бабушку Шерлей?

   Чтобъ приступить къ исполнен³ю другой моей должности; то должна я тебѣ описать нѣк³ихъ молодыхъ особъ обоего пола, кои приходили поздравлять гжу. Ревсъ съ ея возвращен³емъ. Миссъ Аллистрисъ, дочь Кавалера сего имени, пришла прежде всѣхъ. Видъ ея показался мнѣ весьма пригожимъ и свободнымъ, а свойство откровеннымъ, и я думаю что ее полюблю. Миссъ Брамберъ была другою нашею посѣтительницею. Она не такъ пригожа, какъ Миссъ Аллистрисъ, но въ видѣ ея и поступкахъ не недостаетъ пр³ятностей. Одинъ проступокъ, которой я въ ней нашла, есть тотъ, что она любитъ много говорить. Даже и въ самомъ ея молчан³и, кажется, что она хочетъ