Купер Джеймс Фенимор - Поселенцы

#1123;сню; потомъ увѣреннымъ топоромъ дѣлалъ на корѣ зарубку и измѣрялъ разстоян³е; затѣмъ наступала знаменательная минута для лѣса, который цвѣлъ и зеленѣлъ сотни лѣтъ. Наконецъ раздавался трескъ, когда дерево ломалось на мѣстѣ удара, потомъ шумъ вѣтвей на сосѣднихъ деревьяхъ и паден³е на землю, походившее на землетрясен³е. Съ этой минуты непрерывно раздавался стукъ топора и паден³е деревьевъ, подобно отдаленной канонадѣ, и въ глубину пробивался свѣтъ со скорост³ю зимняго утра.

   Кирби могъ продолжать работу дни, недѣли и мѣсяцы съ усерд³емъ и послѣдовательност³ю, доходящими до невѣроятныхъ предѣловъ. Часто въ лѣтн³й вечеръ слышали въ Темпльтонѣ, какъ онъ призывалъ своего вола по окончан³и работы, голосомъ стентора, и эхо повторяло его зовъ, который замиралъ въ горахъ, окружающихъ озеро. Когда онъ оканчивалъ съ необыкновенной силой и скорост³ю уборку дровъ, то собиралъ свои рабоч³е инструменты, зажигалъ вѣтви, и удалялся изъ горящаго лѣса, какъ завоеватель города, увѣнчавш³й свою побѣду горящимъ факеломъ. Долго послѣ того можно было встрѣтить Кирби шатающагося по кабакамъ и разъѣзжающаго на крестьянскихъ лошадяхъ. Онъ бралъ на себя роль глашатая при пѣтушьихъ бояхъ, и часто былъ героемъ народныхъ удовольств³й.

   Между порубщикомъ и Кожанымъ-Чулкомъ давно существовало соперничество въ употреблен³и ружья. Натти могъ похвастать давней опытност³ю, но говорили, что и Билли не отставалъ отъ него; и теперь первый разъ они должны были состязаться публично.

   Билли только-что сошелся въ цѣнѣ избранной птицы, какъ подошли Натти и спутники его. Призъ, назначенный за выстрѣлъ, состоялъ изъ шиллинга (четыре гроша или 18 крейцеровъ). Индюка привязали къ цѣли, но туловище его было все покрыто снѣгомъ, и виднѣлась только красная голова и длинная шея. Если птица повредилась подъ снѣгомъ, то оставалась собственност³ю ея владѣльца, но если хотя одно перо падало изъ видной части, то она доставалась, какъ призъ, охотнику.

   Негръ, сидѣвш³й въ довольно опасномъ сосѣдствѣ около птицы, только-что успѣлъ назначить услов³я, какъ приблизилась Елисавета съ дядей, и стрѣльба началась.

   - Прочь съ дороги! крикнулъ Билли окружающимъ мальчикамъ, выступая на боевое мѣсто. - Прочь, чертенята! не то прострѣлю васъ насквозь. Ну, Бротъ, простись съ твоей индѣйкой.

   - Остановись! воскликнулъ Оливеръ Эдвардсъ, я тоже участникъ, и вотъ мой шиллингъ, Бротъ.

   - Ого! сказалъ Билли молодому человѣку, y васъ такъ много денегъ, что вы платите за выстрѣлъ, который вамъ никогда не удастся.

   - Не ваше дѣло заботиться, сколько y меня въ карманѣ, гордо отвѣтилъ молодой человѣкъ: я хочу стрѣлять, Бротъ, и вотъ вамъ за то деньги.

   - Ну, ну, не горячитесь такъ, молодой человѣкъ, сказалъ Билли, осматривая свой кремень: y васъ, какъ я слышалъ, повреждено лѣвое плечо, и Бротъ можетъ доставить вамъ выстрѣлъ за полцѣны. Не думайте, что легко попасть въ птицу, если только вамъ это удастся, потому что я всѣми силами буду препятствовать этому.

   - Не очень-то важничайте, Билли Кирби, сказалъ Кожаный-Чулокъ, облокотясь на стволъ своего ружья. Вамъ предстоитъ только одинъ выстрѣлъ, и если вы промахнетесь, то за вами послѣдуетъ привычный глазъ. Хотя моя стрѣльба не такъ увѣрена какъ прежде, но 100 локтей не большое разстоян³е для длиннаго ружья.

   - Вотъ какъ, старый Кожаный-Чулокъ тоже поднялся за нами, легкомысленно вскрикнулъ Билли Кирби. Вѣдь я имѣю преимущество, старина, и скоро увидимъ, кто будетъ ѣсть это сочное жаркое.

   Пока порубщикъ поднималъ оруж³е, хозяинъ индѣйки старался отвлечь его вниман³е и рѣзко вскрикнулъ:

   - Билли Кирби, послушай честью, отойди-ка подальше, я не хочу дать себя въ обманъ! Дайте мѣсто, мальчишки! Шельма индѣйка, качай же головой, развѣ ты не видишь, что въ тебя цѣлятъ?

   Всѣ эти восклицан³я негра были совершенно напрасны, потому что не такъ-то легко было раздражить нервы порубщика. Билли прицѣлился съ большой осторожностью; нѣкоторое время господствовала тишина, но курокъ щелкнулъ, и раздался выстрѣлъ. Голова индѣйки повисла на сторону, и нѣсколько времени она махала крыльями, но потомъ удобно помѣстилась и живо стала смотрѣть кругомъ. Негръ прервалъ молчан³е, и съ восторгомъ расхохотался, катаясь отъ удовольств³я по снѣгу.

   - Славный индюкъ! воскликнулъ онъ подпрыгивая, дайте-ка еще мнѣ шиллингъ, если хотите сдѣлать другой выстрѣлъ.

   - Нѣтъ, теперь моя очередь, сказалъ Оливеръ, я заплатилъ деньги. Посторонитесь и дайте мѣсто.

   - Любезный другъ, y васъ дрожитъ рука, сказалъ Натти, - не стрѣляйте лучше, a если хотите уже непремѣнно, то стрѣляйте скорѣе, пока ваша невѣрная рука не потеряла цѣли.

   - Послушайте честью, сказалъ хозяинъ индѣйки: вы не имѣете права давать совѣты Натти Бумпо. Оставьте его стрѣлять, и дайте ему мѣсто.

   Юношѣ очистили мѣсто; онъ живо выстрѣлилъ, но индѣйка и не шевельнулась, пуля не попала даже и въ цѣль.

   Радость Брота при вторичной неудачѣ исчезла окончательно, когда Эдвардсъ удалился пораженный, a Натти Бумпо взошелъ на мѣсто стрѣльбы. Лицо его сдѣлалось голубовато-коричневымъ, и руки его пересилили врожденное отвращен³е къ холоду.

   Старый лѣсникъ приготовился: выставилъ правую ногу, лѣвой рукой взялся за стволъ, и направилъ его на птицу. Всѣ глаза были обращены къ цѣли; но въ моментъ, когда думали услышать выстрѣлъ, услыхали только стукъ кремня.

   - Осѣчка, осѣчка! съ торжествомъ вскричалъ негръ, и радостно подбѣжалъ къ птицѣ. Натти Бумпо осѣкся! Натти Бумпо не попалъ въ индюка!

   - Глупости, сказалъ съ раздражен³емъ старый лѣсникъ: убирайся съ дороги, Бротъ. Какъ можешь ты быть такимъ сумасшедшимъ, чтобы считать осѣчку выстрѣломъ? Пусти, я покажу Билли Кирби, какъ надо бить рождественскаго индюка.

   - Нѣтъ, закричалъ негръ, Бротъ поступаетъ честно; всѣ знаютъ, что осѣчка считается выстрѣломъ. Спроси Монса Джонса и молодую даму. - Да, да, Кожаный-Чулокъ,- вмѣшался Кирби,- негръ правъ: если ты хочешь еще стрѣлять, то долженъ заплатить шиллингъ. Я еще разъ хочу испытать свое счастье; возьми шиллингъ, Бротъ; первый выстрѣлъ мой.

   - Вы вѣрно лучше меня знаете лѣсные законы? иронически замѣтилъ Натти. Вы пр³ѣхали въ страну съ колонистами, a я былъ здѣсь при старой войнѣ, въ мокасинахъ и съ ружьемъ чрезъ плечо. Конечно, вы должны знать лучше меня, не правда ли? Вздоръ, никто не убѣдитъ меня, что осѣчка есть выстрѣлъ.

   - Спросите Джонса, онъ все знаетъ, сказалъ негръ.

   Ричардъ вышелъ, и рѣшилъ споръ въ пользу негра и въ ущербъ Натти. Всѣ остались довольны, исключая Кожанаго-Чулка.

   - Мнѣ кажется, что не мѣшаетъ спросить мнѣн³е дѣвицы Елисаветы, сказалъ онъ. Если она скажетъ, что я проигралъ, то я успокоюсь.

   - Мое мнѣн³е, добрѣйш³й Натти, что вы на этотъ разъ въ убыткѣ, сказала дѣвушка. Но если хотите попытаться, то я заплачу шиллингъ, если только Бротъ не уступитъ мнѣ индейку за доллеръ.

   Негръ отрицательно покачалъ головой, и Билли Кирби приготовился стрѣлять, тогда какъ Натти неохотно уходилъ изъ кружка.

   - Съ тѣхъ поръ, какъ купцы и лавочники поселились здѣсь, нельзя достать и порядочнаго кремня, недовольно ворчалъ лѣсникъ. Но все равно, я вложу другой кремень; мнѣ кажется, что y Билли невѣренъ глазъ.

   Порубщикъ, кажется, понялъ теперь, что слава его готова рушиться, и потому не пренебрегалъ никакими средствами для счастливаго исхода. Онъ нѣсколько разъ цѣлился. Кругомъ царствовало молчан³е; даже Бротъ не произнесъ ни слова, пока Билли не выстрѣлилъ. Онъ опять промахнулся, и радостный крикъ негра, похож³й на военный крикъ инд³йцевъ, раздался по лѣсу. Онъ громко смѣялся, кидался на землю, и опять вскакивалъ и показывалъ, на сколько могъ, шумную радость, достойную инд³йца.

   Билли Кирби, употребивш³й при этомъ всю свою ловкость, не чувствовалъ впрочемъ особаго негодован³я при своемъ промахѣ. Онъ заботливо осмотрѣлъ птицу, и удостовѣрялся, трогая ея перья; но когда всѣ возстали противъ него, то онъ послушался возгласа чернаго: предоставьте свободную игру негру. Неохотно повернулся онъ къ Броту и грубо сказалъ:

   - Держись, старая лягушка! Гдѣ же найдется человѣкъ, который во 100 локтяхъ попадетъ въ голову индѣйки. Я былъ глупъ, что пытался это сдѣлать; но тебѣ нечего шумѣть, какъ валящаяся сосна. Зажми-ка ротъ, да назови мнѣ охотника, который бы поступилъ лучше меня.

   - Ну, Билли Кирби, сказалъ Кожаный Чулокъ, я постараюсь показать вамъ человѣка, который въ прежнее время стрѣлялъ лучше. Если вамъ угодно, то дайте дорогу.

   Кирби неохотно отошелъ, a Натти всталъ на мѣсто. Хотя онъ дѣлалъ гораздо болѣе важные выстрѣлы по дичи и непр³ятелямъ, тѣмъ не менѣе никогда не старался такъ, какъ теперь. Нѣсколько разъ подымалъ онъ ружье, потомъ вычислялъ разстоян³е, и наконецъ, когда птица, встревоженная спокойств³емъ, повернула голову, чтобы видѣть непр³ятеля, - выстрѣлилъ.

   Впечатлѣн³е, произведенное выстрѣломъ, мѣшало видѣть послѣдств³я. Но Елисавета, замѣтивъ, что Кожаный-Чулокь опустилъ ружье и улыбнулся, догадалась, въ чемъ дѣло. Онъ, однако, началъ снова заряжать ружье, между тѣмъ какъ мальчики, подбѣжавъ къ дереву, подняли вверхъ мертвую индѣйку, голова которой держалась только на волоскѣ.

   - Принесите птицу, и положите ее къ ногамъ дамы, сказалъ онъ: я стрѣлялъ для нея, и птица принадлежитъ ей.

   - Я испытала свое счастье для того, чтобы насладиться ловкост³ю Кожанаго-Чулка, сказала она, обернувшись къ молодому охотнику. Прошу васъ принять эту птицу въ награду за поврежден³е, которое мѣшало вамъ самимъ выиграть призъ.

   Молодой человѣкъ низко поклонился, взявъ птицу, лежавшую y ногъ Елисаветы; но выражен³е лица его, когда онъ принялъ подарокъ, было такъ оригинально, что можно было думать, онъ охотнѣе бы сдѣлалъ противное. Елисавета дала деньги негру, какъ награду за убытокъ, и сказала дядѣ, что желаетъ возвратиться домой.

   Въ этотъ моментъ на площадь явился судья Темпль, поклонился своей дочери и брату, подошелъ къ Эдвардсу, который стоялъ вдали отъ шума, облокотясь на свое ружье и разсматривая птицу, лежащую y его ногъ. Возлѣ него были Кожаный-Чулокъ и Чингахгокъ.

   - Господинъ Эдвардсъ, сказалъ судья, я нанесъ вамъ большой вредъ, и обязанъ чѣмъ-нибудь исправить несчастную неосторожность. Мнѣ нуженъ теперь человѣкъ, умѣющ³й писать, и я желалъ бы, чтобы вамъ понравилось въ моемъ домѣ. Окажите мнѣ помощь, хотя на нѣсколько мѣсяцевъ, и труды ваши будутъ вознаграждены по заслугамъ.

   Съ видимымъ неудовольств³емъ выслушалъ юноша это предложен³е; но, собравшись съ духомъ, отвѣчалъ:

   - Я бы съ большимъ удовольств³емъ принялъ ваше предложен³е честно заработать себѣ хлѣбъ, если бы y меня не было теперь болѣе важныхъ обязанностей. Позвольте мнѣ заняться охотой.

   - Вы хватаетесь за невѣрное ремесло, молодой человѣкъ, отвѣтилъ судья, и я прошу васъ быть въ моемъ домѣ хотя до тѣхъ поръ, пока совершенно излѣчится ваша рука.

   Судья говорилъ много любезностей, которыя Эдвардсъ слушалъ съ тяжелой, душевной борьбой. Онъ, кажется, уже рѣшался принять предложен³е судьи, но на лицѣ его снова показалось выражен³е необъяснимаго отвращен³я.

   Инд³ецъ съ большимъ участ³емъ, усиливавшимся съ каждой минутой, слушалъ слова судьи. Наконецъ, подойдя къ разговаривавшимъ, сказалъ имъ съ достоинствомъ:

   - Слушай своего отца, юноша, - слова его стары; молодой орелъ и велик³й начальникъ могутъ безопасно жить и спать вмѣстѣ. Мингосы и Делавары враги, a вы ихъ потомки. Учись ждать, сынъ мой; ты Делаваръ, a инд³ецъ терпѣливъ.

   Слова эти, кажется, имѣли большое вл³ян³е на нерѣшительнаго юношу Послѣ долгаго сопротивлен³я, онъ наконецъ рѣшился принять предложен³е судьи, съ услов³емъ - прервать его, когда ему вздумается.

   Этимъ кончились переговоры, къ неудовольств³ю судьи, который рѣшительно не могъ объяснить себѣ отвращен³я молодаго человѣка къ его личности в дому. Онъ задумчиво шелъ съ братомъ и дочерью домой, и разговоръ ихъ касался неизвѣстнаго молодаго человѣка.

   Трое пр³ятелей отправились мимо деревни; достигнувъ озера, по замерзшей поверхности подошли они къ подошвѣ скалы, y которой стояла ихъ хижина. Юноша первый прервалъ молчан³е.

   - Кто бы подумалъ мѣсяцъ тому назадъ, что я рѣшусь служить судьѣ и быть, такъ сказать, домочадцемъ моего страшнѣйшаго врага. Рабство это не можетъ долго продолжаться, потому что я стряхну его съ себя, какъ пыль съ моихъ сапоговъ.

   - Развѣ онъ Мингосъ, что ты зовешь его врагомъ? спросилъ Чингахгокъ.

   - Я не вѣрю этому дѣлу, Змѣя, сказалъ Кожаный-Чулокъ; я слышалъ, что y насъ будутъ новые законы, по которымъ будутъ новыя дороги въ горы. Мѣстность такъ измѣнилась, что насилу узнаешь острова и течен³я; сказать по правдѣ, я не слишкомъ вѣрю этому краснорѣч³ю, потому что, сколько я ни слышалъ этихъ бѣлыхъ ораторовъ, они всегда какъ то имѣли виды на инд³йск³я земли.

   - Ну, я подвергнусь своей участи, и забуду кто я, сказалъ юноша; не напоминай мнѣ, что я потомокъ начальника Делаваровъ, который былъ владѣтелемъ этихъ горъ, прекрасныхъ долинъ и водъ, по которымъ ты плаваешь. - Да, я буду его вассаломъ и слугой; развѣ это не недостойное рабство, старикъ?

   - Старикъ! торжественно повторилъ инд³ецъ. Да Чингахгокъ старъ, рука его - рука бабы, томагавкъ его - деревянный топоръ; чертополохъ и вѣтви - враги его. Пора отправиться къ предкамъ, Большой Змѣй Делаваровъ, дни его разсчитаны, и онъ хочетъ умереть.

   - Довольно, пр³ятель, сказалъ юноша, - не говори больше, слова твои такъ тяжело ложатся на сердце.

   Чингахгокъ замолчалъ, и пр³ятели вошли въ избу, снявъ предварительно запоръ, защищавш³й ихъ имущество.

   На другой день Эдвардсъ занялся дѣломъ y судьи, и почти три мѣсяца прошли безъ особенныхъ приключен³й. Днемъ онъ прилежно работалъ, a ночи часто проводилъ въ хижинѣ Кожанаго-Чулка. Сношен³я трехъ охотниковъ были таинственны и радушно поддерживались, хотя Чингахгокъ рѣдко, a Натти даже никогда не ходилъ въ господск³й домъ. Эдвардсъ пользовался всякой минутой, чтобы навѣстить свое жилище, откуда возвращался очень поздно, иногда даже съ восходомъ солнца. Тѣ, кто зналъ эти посѣщен³я, дѣлали разныя предположен³я, не давая этого замѣтить, только Ричардъ высказывалъ иногда вполголоса свои замѣчан³я.

  

  

   Съ наступлен³емъ весны огромныя снѣжныя массы, покрывавш³я деревню, стали постепенно таять, и, вмѣсто гладкой снѣговой коры, улицы покрылись почти непроходимою грязью. Младш³е члены семейства изъ господскаго дома, къ которымъ можно было причислить и Луизу Грандтъ, дочь пастора, не остались равнодушными къ этой перемѣнѣ. Они могли наслаждаться всѣми удовольств³ями зимы, пока снѣгъ покрывалъ улицы, и не только предпринимали поѣздки на горы и долины, но находили различные поводы къ удовольств³ю и на замерзшей поверхности озера. При этихъ поѣздкахъ въ окрестности, какъ дамы, такъ и кавалеры, употребляли верховыхъ лошадей, и первыя часто сопровождались однимъ или и нѣсколькими кавалерами семейства. Молодой Эдвардсъ ежедневно все болѣе входилъ въ свое положен³е, и нерѣдко принималъ участ³е въ прогулкахъ съ беззаботност³ю и чистосердеч³емъ, изгонявшимъ на минуту изъ его души всѣ страшныя воспоминан³я. Привычка и юношеское легковѣр³е, казалось, одерживали верхъ надъ тайнымъ источникомъ его безпокойства, хотя минутами снова являлось это отвращен³е къ судьѣ Темплю, которое въ первые дни знакомства выказалось въ ихъ разговорѣ.

   Въ концѣ марта, Ричардъ Джонсъ уговорилъ Елисавету и подругу ея, Луизу Грандтъ, сопровождать ихъ на холмъ, который, по сказан³ямъ, оригинально нависъ надъ озеромъ.

   - Дорогой мы проѣдемъ мимо сахарныхъ тростниковъ Билли Кирби, и можемъ полюбоваться на нихъ, прибавилъ онъ. Въ цѣломъ околоткѣ никто не умѣетъ варить сахаръ, какъ этотъ Кирби.

   - Да, Билли хорош³й порубщикъ, замѣтилъ Веньяминъ Петильянъ, или Пумпъ, какъ его называли сокращенно, державш³й въ рукахъ поводья лошади, на которую садился судья. - Онъ хорош³й порубщикъ и превосходно владѣетъ топоромъ. Недавно я видѣлъ сахаръ съ его фабрики, о которомъ и старая пр³ятельница, дѣвица Петибонна, говорить, что онъ вкусенъ, какъ лучш³й сиропъ. A вѣдь вы знаете, господинъ Джонсъ, что дѣвица Ремаркабль имѣетъ въ своемъ рту, похожемъ на орѣшные щипцы, особенное чутье для сладостей.

   На этотъ ѣдк³й намекъ мировой судья громко засмѣялся, и Пумпъ изо всѣхъ силъ вторилъ ему въ этомъ. Когда потомъ всѣ сѣли на лошадей, то кавалькада въ лучшемъ порядкѣ двинулась по деревнѣ. Дорогой встрѣтили они Левуа, и, оставивъ за собой дома, общество поѣхало по дорогѣ, ведущей къ лѣсу.

   Ричардъ Джонсъ всячески старался занимать общество, пока наконецъ не достигли на вершинѣ горы вырубленнаго лѣса, гдѣ ели и сосны совершенно исчезли, уступили мѣсто рощѣ изъ сахарнаго клена съ его прямыми стволами и размашистыми вѣтвями, покрывавшими всю землю. Возлѣ каждаго древеснаго корня пробуравливалась дыра, въ которую входила трубочка изъ кожевеннаго дерева. Передъ ней стояло грубо выдѣланное изъ липы корыто для принят³я сока, который вытекалъ посредствомъ этого безъискусственнаго и роскошнаго устройства.

   Сахароваръ Билли Кирби занимался недалеко отъ лошадей. Равнодушно повернулъ онъ голову на громк³й призывъ мироваго судьи, и съ удивительнымъ хладнокров³емъ разсматривалъ приближающееся общество. Потомъ кивнулъ каждому добродушно и искренно, какъ будто это были равные ему, и даже передъ дамами онъ не снялъ шляпы.

   - Какъ поживаете, господинъ мировой судья? спросилъ порубщикъ. Что новаго въ деревнѣ?

   - Ничего особеннаго, Билли; Но что это значитъ? Гдѣ же твои четыре котла, корыто и желѣзный охладительный котелъ? Развѣ ты такъ небрежно дѣлаешь сахаръ? Я всегда думалъ, что ты лучш³й сахароваръ въ околоткѣ.

   - Это такъ и есть, господинъ судья, и я во всемъ округѣ никому не уступлю въ вырубкѣ лѣса, сахароварен³и, производствѣ кирпичей и поташа и тому подобнаго, не смотря на то, что топоромъ я владѣю лучше всего.

   - Да вы, кажется, мастеръ на все, Билли? сказалъ Левуа.

   - Да, да, сказалъ Билли, съ видимой простотой: если вы хотите чѣмъ-нибудь торговать, то круглый годъ найдете y меня такой хорош³й сахаръ, какого не найдете нигдѣ. Хотите завести торговлю?

   - Я даю вамъ десять су за фунтъ, Билли.

   - Господинъ Левуа предлагаетъ вамъ десять пенсовъ за фунтъ сахара, сказалъ Эдвардсъ порубщику не понявшему француза.

   Пристально, большими глазами смотрѣлъ тотъ на говорившихъ, не произнося ни слова.

   - О, десять пенни, повторилъ французъ. Билли снова осмотрѣлся, и, кажется, былъ того мнѣн³я, что надъ нимъ смѣются. Потомъ, взявъ ложку, которая лежала въ сторонѣ отъ котла, началъ старательно мѣшать жидкость, наполнивъ ее сокомъ, поднялъ и снова вылилъ сокъ въ котелъ; ложку же покачалъ въ воздухѣ, какъ бы желая остудить остатки, и предложилъ ее господину Левуа, сказавъ:

   - Попробуйте-ка, мосье, и вы сами скажете, что это стоитъ больше того, что вы предлагаете; одинъ сиропъ стоить уже этого.

   Услужливый французъ тотчасъ наполнилъ ротъ расплавленною жидкостью; но, схватившись за грудь, бросилъ на дамъ жалостный взглядъ. Билли разсказывалъ потомъ, что ноги француза такъ быстро затрепетали какъ палки, которыя бьютъ по барабану; выплюнувъ онъ началъ издавать по-французски проклят³я; но кто желалъ смѣяться надъ Билли Кирби, тотъ долженъ былъ быть посмѣтливѣе.

   Наивная мина, съ которой порубщикъ снова мѣшалъ свою жидкость въ котлѣ, увѣрила зрителей въ его хитромъ намѣрен³и, и они отъ души засмѣялись. Но французъ злобно пришпорилъ лошадь, и какъ можно скорѣе отъѣхалъ дальше.

   Изъ сахарнаго лѣску общество поѣхало по тропинкѣ, и дорогой Елисавета просила своего отца разсказать ей о его первомъ посѣщен³и этихъ лѣсовъ, о которомъ она еще ничего не слыхала. Между тѣмъ, какъ она говорила, молодой Эдвардсъ подъѣхалъ ближе къ судьѣ и смотрѣлъ на него съ такимъ выражен³емъ своихъ темныхъ глазъ, какъ будто хотѣлъ проникнуть въ его сокровеннѣйш³я мысли.

   - Ты была еще ребенкомъ, дочь моя, когда я оставилъ тебя и твою мать, чтобы обозрѣть эти необитаемыя горы, сказалъ Мармадукъ. Даже теперь страна эта кажется тебѣ дикой и пустынной, но если бы видѣла ты ее тогда, какъ я въ первый разъ посѣтилъ эти горы! Я взъѣхалъ на вершину холма, который съ тѣхъ поръ и называю горою видовъ, потому что видъ, представивш³йся моимъ глазамъ, является какъ картина сновидѣн³я. Почти всѣ верхн³я деревья были опалены, такъ что во всѣ стороны можно было наслаждаться свободнымъ видомъ. Я взлѣзъ на высокое буковое дерево, листья котораго совершенно опали, и въ продолжен³е часа свободно наслаждался безмолвною пустынею. Ни съ которой стороны не было выхода изъ этого безконечнаго лѣса, исключая со стороны озера, прилегающаго къ нему подобно зеркалу. Поверхность его была покрыта тысячами дикихъ перелетныхъ птицъ, и, сидя на буковой вѣтви, я видѣлъ какъ къ источнику подходила медвѣдица съ своими медвѣжатами, чтобы утолить жажду. По лѣсу кое-гдѣ пробѣгалъ олень, но даже съ моей возвышенной точки зрѣн³я нигдѣ не было видно слѣда человѣка. Тогда не было еще ни порубокъ, ни хижинъ, глазъ не различалъ ничего, кромѣ горъ и горъ, да холмовъ, покрытыхъ разросшимися кустарниками, прерываемыми коѣ-гдѣ высокими деревьями. Даже Сускегана была окаймлена высокимъ и густымъ лѣсомъ.

   - И ты былъ совершенно одинъ? нѣжно спросила Елисавета, и такъ провелъ и ночь?

   - Нѣтъ, дочь моя, налюбовавшись около часа дикимъ, но великолѣпнымъ видомъ, и принявъ рѣшен³е основать тутъ колон³ю, я сошелъ съ дерева и спустился съ горы. Я оставилъ лошадь мою на травѣ, a самъ между тѣмъ сошелъ къ мѣсту, гдѣ ты видишь дома и житницы Темпльтона. Поднявш³йся вѣтеръ расчистилъ дорогу до самаго озера, и мнѣ предстояло мало препятств³й. Скудно закусивъ подъ деревомъ, я увидѣлъ на восточной сторонѣ озера облако дыма; это были первые человѣческ³е слѣды, открытые мною въ этой пустынѣ, и я тотчасъ отправился по направлен³ю огня. У подошвы горы увидѣлъ я грубой постройки блокгаузъ; замѣтно было, что онъ обитаемъ, но нельзя было открыть слѣдовъ владѣльца.

   - Это не была ли хижина Кожанаго-Чулка? - поспѣшно спросилъ молодой Эдвардсъ.

   - Да, именно, это была она, но сначала я принялъ ее за индѣйское жилище, рѣшился ждать владѣльца и ждалъ недолго. Скоро явился Натти, шатаясь подъ тяжестью убитаго имъ оленя. Тутъ мы въ первый разъ познакомились. Прежде я никогда не слыхалъ, чтобы въ лѣсахъ обитали так³е люди. Онъ отвязалъ свой челнокъ изъ коры и перевезъ меня на ту сторону, гдѣ была привязана моя лошадь. Указавъ мнѣ лучшее пастбище, онъ отвезъ меня опять въ свою хижину, гдѣ и провелъ я ночь.

   - Какъ же поступалъ онъ, какъ хозяинъ? - спросилъ Эдвардсъ.

   - Ну, конечно, радушно и просто, до самой ночи. Но когда я сказалъ ему мое имя и цѣль моего посѣщен³я, то довѣр³е его окончательно исчезло, ибо онъ считалъ нарушен³емъ своихъ правъ переселен³е колонистовъ. По крайней мѣрѣ онъ выказывалъ большое нерасположен³е къ моему предположен³ю, и хотя я не понялъ всѣхъ его возражен³й, но казалось, что все относилось до помѣхи его охотѣ. Не смотря на это, онъ предложилъ мнѣ медвѣжью кожу и обращался хотя холодно, но гостепр³имно. Наутро я простился съ нимъ.

   - A что, онъ ничего не говорилъ о правахъ инд³йцевъ? Кожаный-Чулокъ до сихъ поръ оспариваетъ права владѣн³я бѣлыхъ въ этой странѣ.

   - Да, кажется, онъ говорилъ объ этомъ, но такъ какъ я не понялъ его мнѣн³я, то и забылъ. Однако, вѣдь послѣ послѣдней войны притязан³я инд³йцевъ исчезли окончательно. Да если и не это, такъ y меня есть патентъ отъ королевскаго губернатора, подтвержденный нашими законами, такъ что никто не смѣетъ оспаривать мои права.

   - Безъ сомнѣн³я, притязан³я ваши на эту страну - законны и справедливы, холодно сказалъ юноша, прервавъ разговоръ и отъѣхавъ немного далѣе.

   Путешественники, достигнувъ цѣли, насладились великолѣпнымъ видомъ, и общество поѣхало обратно. Всѣ спѣшили достигнуть деревни, не смотря на дурныя дороги, заставлявш³я ѣхать шагомъ и сдерживать лошадей.

   Ричардъ и Лекуа были предводителями кавалькады. За ними ѣхала Елисавета съ отцомъ, a Эдвардсъ присоединился къ Луизѣ Грандъ, нуждавшейся въ помощи въ верховой ѣздѣ. Когда проѣзжали они по открытой возвышенности, то Темпль замѣтилъ, что приближается буря. Она затмила уже одну сторону озера, и пр³ятная теплота исчезла подъ вл³ян³емъ рѣзкаго сѣвернаго вѣтра. Лучъ солнца не проникалъ въ страшный необозримый лѣсъ, и тишина, предвѣстница бури, дѣлала воздухъ удушливымъ и вреднымъ. Вдругъ раздались страшные звуки голоса Эдвардса, сильно подѣйствовавш³е на слушателей и охладивш³е кровь ихъ.

   - Дерево! дерево! - вскричалъ онъ: - Кнутъ и шпоры, если вамъ дорога жизнь!

   - Дерево! дерево! повторилъ Ричардъ, пришпоривъ своего коня, который испуганный бросился впередъ.

   - Дерево! дерево! визжалъ французъ, наклоняясь къ шеѣ лошади, закрывъ глаза и пришпоривъ коня, онъ быстро послѣдовалъ за мировымъ судьею.

   Елисавета остановила лошадь и, не подозрѣвая грозящей опасности, глядѣла вокругъ, прислушиваясь къ звукамъ, прервавшимъ спокойств³е лѣса. Но въ эту минуту отецъ схватилъ ея лошадь за уздцы, вскричавъ:

   - Боже, спаси дитя мое!

   Сильная рука его потянула за собою послушнаго коня.

   Всѣ нагнулись къ сѣдламъ, когда послышался шумъ вѣтвей, похож³й на бурю. Затѣмъ раздался раскатъ грома и сотрясен³е, сообщенное и землѣ. Самое старое дерево лѣса упало чрезъ дорогу.

   Судья, увидавъ, что дочь его и люди, ѣхавш³е впереди, избѣжали опасности, оглянулся, чтобы увѣриться въ участи другихъ. Молодой Эдвардсъ былъ съ другой стороны дерева и подавался назадъ, дергая лѣвой рукой лошадь, a правой держалъ лошадь миссъ Грандъ, голова которой совершенно поникла на грудь. Оба коня дрожали отъ страха и сильно ржали.

   - Не пострадали ли вы? заботливо спросилъ судья.

   - Благодаря Бога, нѣтъ, - отвѣтилъ юноша. Въ эту минуту Луиза покачнулась на сѣдлѣ, и еслибъ не Эдвардсъ, то упала бы съ лошади, но скоро она пришла въ себя, и прогулка продолжалась.

   - Внезапное паден³е дерева есть самое ужасное несчастье нашихъ лѣсовъ, такъ какъ предвидѣть его нѣтъ возможности, - сказалъ Темпль, успокоясь отъ страха. - Оно происходить безъ малѣйшаго шума, потому-то и нѣтъ средствъ остеречься.

   - Причину легко изслѣдовать, - замѣтилъ Ричардъ Джонсъ: - дерево старо, отъ холода сдѣлалось некрѣпко, и когда тяжесть его перевѣситъ, то оно должно упасть.

   - Совершенно справедливо, замѣтилъ Мармадукъ, но хотя мы и знаемъ причину, но все же нельзя обойти весь лѣсъ и измѣрить корни и тяжесть сосенъ. Не смотря на это, паден³е деревъ есть рѣдкое явлен³е, такъ какъ вѣтеръ, проникающ³й въ засѣки, очищаетъ эти руины.

   Этимъ кончился разговоръ, и лошадей погнали скорѣе, но все-таки были застигнуты вьюгой далеко отъ жилища и какъ бѣлымъ платкомъ покрывались падающими снѣжными хлопьями. Поднялся сильный сѣверный вѣтеръ, и слѣды весны окончательно исчезли до восхода солнца. Все вокругъ - озеро и горы, покрылось ослѣпительнымъ снѣжнымъ покровомъ.

  

  

   Съ этого времени до конца апрѣля погода была перемѣнчива, - то весна, казалось, совсѣмъ установилась, то опять дулъ свирѣпый вѣтеръ и угрожалъ возвращен³емъ зимы, но все же снѣгъ таялъ, и на поляхъ начинали уже работать плугомъ; между тѣмъ съ сахарныхъ заводовъ подымался дымъ. Ледяная поверхность Остзего сдѣлалась рыхлой, и потянулись больш³я стаи дикихъ гусей, съ крикомъ направлявшихся къ сѣверу. Наконецъ, и озеро, окончательно растаяло, и послѣдн³я льдины поплыли къ Сускеганѣ, со скорост³ю, соотвѣтствовавшею измѣнен³ю всего ландшафта и способствовавшею совершенному исчезновен³ю зимы.

   На другой день Елисавету разбудили крики лебедей, и она подошла къ окну на веселый зовъ Ричарда.

   - Вставайте, вставайте, сударыня. Лебеди летятъ чрезъ озеро, и небо покрыто голубями. Вставайте скорѣе: Веньяминъ приготовилъ уже платье, чтобы послѣ завтрака отправиться въ горы на голубиную охоту.

   Елисавета и Луиза Грандтъ вскорѣ послѣ этого любезнаго приглашен³я вошли въ гостиную. Двери были открыты, и тих³й, ароматный воздухъ весенняго утра врывался въ комнату; мужчины въ охотничьихъ костюмахъ нетерпѣливо ждали завтрака.

   - Посмотри, Елисавета! посмотри, Мармадукъ! южныя голубятни открылись, - сказалъ Ричардъ. - Стаи съ каждой минутой становятся гуще и безконечно умножаются. Тутъ ихъ столько, что можно цѣлый мѣсяцъ прокормить арм³ю, a перьевъ хватить на постели всего нашего округа. Торопись же, Лизочка, я горю нетерпѣн³емъ задать имъ перцу.

   Мармадукъ и Эдвардсъ тоже раздѣляли это желан³е. Дамы живо приготовили завтракъ, a потомъ мужчины отправились въ поле.

   Голуби носились въ воздухѣ; вся деревня была въ движен³и; можно было видѣть всѣ роды огнестрѣльнаго оруж³я, начиная съ шести-футоваго ружья на утокъ до верховыхъ пистолетовъ; мальчики вооружились даже самострѣлами.

   Оживлен³е въ деревнѣ направило полетъ птицъ въ горы, около которыхъ собрались онѣ такими густыми массами, что невозможно было не удивляться скорости ихъ полета и множеству ихъ. Въ пространствѣ между горъ, около Сускеганы, собрались охотники, и скоро началась аттака.

   Между охотниками показалась высокая и худая фигура Кожанаго-Чулка, съ ружьемъ въ рукахъ; за нимъ слѣдовала его собака, обнюхивая убитыхъ птицъ падавшихъ на землю; но послѣ она сѣла y ногъ своего господина, какъ будто раздѣляла его отвращен³е къ такому развлечен³ю.

   Какъ только стая голубей пролетала пространство, на равнинѣ раздавался залпъ, и тѣ, которыя избѣгали его, подвергались одиночнымъ выстрѣламъ въ горахъ, такъ что смерть вездѣ встрѣчала бѣдныхъ птицъ. Даже стрѣлы и метательное оруж³е годились для этой массы, которая летѣла такъ низко, что можно было сбивать ее палками. Между тѣмъ, Ричардъ Джонъ, осмѣивавш³й охотниковъ въ ихъ обыкновенныхъ средствахъ уничтожен³я, дѣлалъ съ помощью Веньямина приготовлен³я къ роковому нападен³ю. Въ Темпльтонѣ была пушка, заряжаемая фунтовою пулею. Ричардъ очистилъ ее отъ ржавчины, поставилъ на колеса, и такимъ образомъ сдѣлалъ годною къ употреблен³ю. Съ помощью лошади привезли ее на мѣсто, удобное для стрѣльбы, и Веньяминъ самъ зарядилъ ее утиной дробью. Какъ только узнали, что она готова, толпы мальчиковъ радостно приблизились къ мѣсту. Отверст³е было направлено вверхъ, и Ричардъ, держа щипцами раскаленный уголь, сѣлъ на пень и ожидалъ старыхъ голубей, достойныхъ его вниман³я.

   Птицъ было такое множество, что безпрерывный шумъ оруж³я и крикъ мальчиковъ производили только то дѣйств³е, что раздѣляли ихъ на маленьк³я кучки. Онѣ летѣли по долинѣ, и никто не старался собирать лежащихъ тамъ жертвъ.

   Кожаный-Чулокъ оставался молчаливымъ зрителемъ, но какъ скоро увидѣлъ пушку, то не могъ совладать съ своими чувствами.

   - Вотъ вамъ выгода отъ колонистовъ, сказалъ онъ. Тридцать лѣтъ видѣлъ я полетъ этихъ голубей, неповрежденныхъ и нетронутыхъ, пока не явились вы, съ вашими взглядами. Я всегда съ удовольств³емъ видѣлъ ихъ появлен³е, они составляли мое общество; они такъ же беззаботны, какъ мѣдяница. И вотъ я съ сострадан³емъ долженъ видѣть эти ужасныя вещи, доставляющ³я удовольств³е только деревенскимъ мальчишкамъ. Но Богъ не можетъ терпѣть, когда губятъ его создан³я, и за это будетъ воздано вамъ возмезд³е. Даже самъ Оливеръ такъ же жестокъ, какъ и друг³е: убиваетъ эти невинныя создан³я, какъ будто онѣ мингосы!

   Между охотниками былъ и Билли Кирби; онъ безпрестанно заряжалъ свой мушкетъ и стрѣлялъ не цѣлясь, такъ что голуби падали ему на голову. Онъ услыхалъ слова Натти и не оставилъ ихъ безъ отвѣта.

   - Что вы тамъ ворчите, Кожаный-Чулокъ, о смерти нѣсколькихъ голубей; если бы, какъ мнѣ, истребили они вашу крупчатку, то вы не сочувствовали бы этимъ чертенятамъ. Ура! ура! мальчишки, хорошенько! Да это лучше, чѣмъ стрѣлять въ голову индюка.

   - Да, Билли Кирби, для васъ и подобныхъ вамъ, не имѣющихъ понят³я о выстрѣлѣ, отвѣтилъ Натти съ раздражен³емъ. Это просто ужасно цѣлить такъ въ кучу, и ни одинъ человѣкъ, могущ³й стрѣлять въ одиночку, не сдѣлаетъ этого. Если мнѣ нужна птица, то я иду въ лѣсъ, и найдя то, что мнѣ надо, застрѣлю птицу, не касаясь другой, хотя бы ихъ были тамъ сотни. Вы, Билли, конечно, не можете этого сдѣлать, даже еслибы и хотѣли.

   - Ну, старая изсохшая соломинка, что ты еще тамъ разсуждаешь, сказалъ разсерженный порубщикъ. Послѣ послѣдняго выстрѣла въ индѣйку, ты что-то чертовски разважничался. Если вы такъ особенно важничаете однимъ выстрѣломъ, то вотъ стрѣляйте въ голубя, который летитъ одинъ.

   Въ самомъ дѣлѣ, стрѣльба на всемъ пространствѣ отогнала одного голубя, и испуганный выстрѣлами онъ приближался къ нимъ, летя то направо, то налѣво, и разрѣзая воздухъ со скорост³ю молн³и. Не смотря на все свое хвастовство, порубщикъ увидѣлъ птицу уже слишкомъ поздно, чтобы убить ее налету, и тогда уже прицѣлился, когда она была надъ его головой. Голубь невредимо быстро полетѣлъ далѣе.

   При этомъ вызовѣ Натти опустилъ ружье и ждалъ минуты, чтобы испуганная птица опустилась къ озеру. Какъ только она снова поднялась, то онъ выстрѣлилъ. Отъ ловкости или счастливаго случая, только голубь съ раздробленнымъ крыломъ упалъ въ озеро. Собака бросилась за нимъ, и еще живымъ принесла къ охотнику.

   Съ быстротою молн³и разнесся слухъ о ловкости Кожанаго-Чулка, и всѣ охотники шли къ нему, чтобы удостовѣриться въ этомъ.

   - Какъ? - спросилъ изумленный Эдвардсъ, - вы однимъ выстрѣломъ убили голубя?

   - Но развѣ мнѣ это не часто удавалось въ прежнее время? - отвѣтилъ Кожаный-Чулокъ. Только для одной птицы я и пришелъ сюда, и такъ какъ я убилъ ее, то могу возвратиться назадъ. Вашъ образъ дѣйств³й не въ моемъ духѣ, Все должно приносить пользу, a нечего стрѣлять для своего удовольств³я.

   - Да, ты правъ, Кожаный-Чулокъ, сказалъ Мармадукъ, и я думаю, что пора окончить опустошен³е.

   - Окончите прежде свою вырубку лѣса, отвѣчалъ Кожаный-Чулокъ. Лѣса, какъ и голуби, Бож³е создан³е, надо пользоваться ими, a не уничтожать. Но все равно, я пойду домой съ моимъ жаркимъ, потому что не хочу трогать эта невинныя творен³я, покрывающ³я все пространство и смотрящ³я на меня такъ жалобно, какъ будто имъ не достаетъ только языка, чтобы выразить свои мысли.

   Послѣ этихъ словъ онъ вскинулъ на плечо ружье, и, чтобы не задѣть раненыхъ птицъ, лежащихъ на дорогѣ, осторожно пошелъ домой, сопровождаемый своей собакой. Достигнувъ кустарниковъ, окаймляющихъ озеро, онъ скрылся изъ глазъ смотрѣвшей на него толпы.

   Жестк³я слова Натти произвели глубокое впечатлѣн³е на судью, но окончательно пропали для Ричарда; напротивъ, онъ воспользовался собран³емъ охотниковъ, для того, чтобы привести къ исполнен³ю свой планъ опустошен³я. Мушкетеры въ военномъ порядкѣ должны были помѣститься около пушки и ждать сигнала для выстрѣла.

   - Стерегите, мальчишки! вскричалъ Пумпъ, игравш³й при этомъ роль адъютанта Ричарда, - и когда Джонсъ дастъ сигналъ, стрѣляйте ниже, если хотите, чтобы перестрѣлка шла хорошо.

   - Какъ! вскричалъ Билли,- стрѣлять низко, да ты попадешь въ колья, a не въ голубей, старый дуракъ.

   - Что ты понимаешь, дерзк³й негодяй, - вспыльчиво сказалъ тотъ. - Развѣ я не провелъ пять лѣтъ на фрегатѣ; развѣ вы не низко стрѣляли, чтобы попасть въ непр³ятеля. Наблюдайте же и исполняйте приказан³е!

   Громк³й смѣхъ былъ остановленъ Ричардомъ, приказавшимъ слѣдовать его указан³ямъ. Можетъ быть, милл³оны голубей пролетали утромъ, но это было ни что въ сравнен³и со стаей, летѣвшей теперь. Она простиралась надъ горами какъ голубая, сгущенная масса, и глазъ не видалъ ея конца. Всѣ, не исключая Мармадука, забыли при ея появлен³и предостережен³я Кожанаго-Чулка, и даже судья поднялъ свое ружье.

   - Пали! вскричалъ мировой судья, прикасаясь углемъ къ заряду.

   Звукъ, съ которымъ соединился звукъ ружей, раздался въ воздухѣ, и передняя стая поднялась выше, a остальныя послѣдовали за нею, такъ что дымъ изъ пушки не успѣлъ достичь ее, какъ огромная масса уже перелетѣла направленный на нее выстрѣлъ.

   Трескъ оруж³я раздался и замеръ въ горахъ, и въ воздухѣ носились послѣдн³е отголоски, пока огромная масса испуганныхъ птицъ собралась въ кругъ и направилась къ вершинамъ сосенъ. Никто не смѣлъ проникнуть въ эту тѣснину, какъ вдругъ нѣсколько вожатыхъ пернатаго общества перелетѣли чрезъ долину, и тысячи послѣдовали ихъ примѣру, оставляя своимъ преслѣдователямъ восточную часть ущел³й.

   - Побѣда! побѣда! радостно вскричалъ Ричардъ: мы прогнали враговъ съ поля битвы.

   - Совсѣмъ нѣтъ, Ричардъ, сказалъ судья: поле покрыто ими, и вездѣ ты видишь головы бьющихся, полуживыхъ птицъ. Пора уже кончить это удовольств³е.

   - Конечно удовольств³е, да еще какое великолѣпное - сказалъ Ричардъ. Нѣсколько тысячъ этихъ голубыхъ создан³й убито сегодня, такъ что каждая баба можетъ сдѣлать голубиный паштетъ.

   - Хорошо, оттого-то и надо прекратить это, сказалъ Темпль. Слышите, я буду платить шесть пенсовъ за каждую сотню голубей. Примитесь же живо за дѣло, и несите ихъ ко мнѣ въ домъ.

   Обѣщан³е судьи имѣло желанный успѣхъ, потому что мальчишки съ усерд³емъ начали рвать головы y раненыхъ птицъ, оканчивая такимъ образомъ ихъ страдан³я. Цѣлыя повозки были наполнены ими, и Ричардъ долго послѣ этого хвасталъ своимъ геройствомъ въ содѣйств³и пушки; Веньяминъ же увѣрялъ, что они убили голубей больше, чѣмъ Роднеу французовъ, во время извѣстной морской битвы.

  

  

   Время проходило быстро: дни были теплые и пр³ятные, и даже по ночамъ уже не было морозовъ. На берегу озера раздавался меланхолическ³й голосъ лысухи; деревья распустились; трясогузка, общительный рѣполовъ и маленьк³й, чирикающ³й чижикъ оживляли лѣсъ и поля; a морской орелъ, паря надъ водами Остзего, съ врожденной ему прожорливост³ю караулилъ свою добычу.

   Рыбы Остзего славились далеко въ окружности, и лишь только ледъ сошелъ съ поверхности, какъ отъ береговъ отплыло множество маленькихъ лодочекъ, и рыболовы разбрасывали повсюду свои удочки, чтобы приманить рыбу. Но жадное нетерпѣн³е колонистовъ не долго могло держать этотъ долг³й, хотя и вѣрный промыслъ удочкой, и они скоро прибѣгли къ своему разорительному способу. Какъ только настало время, когда законъ позволялъ ловить рыбъ сѣтями, мировой судья изъявилъ намѣрен³е доставить себѣ такое удовольств³е въ ближайшую темную ночь.

   - Ты тоже должна присутствовать при этомъ, Лиза, и миссъ Луиза Грандтъ и Эдвардсъ, и я покажу вамъ, что значить удить. Удочки тутъ ничего не значатъ, рѣшительно ничего! Дайте мнѣ только 60-ти саженную сѣть и нѣсколько веселыхъ мальчиковъ да Веньямина, и я ручаюсь, что мы наловимъ ихъ тысячами.

   Все послѣобѣденное время Ричардъ занимался пригото