Жанлис Мадлен Фелисите - Линдана и Вальмир

уже передоваго слугу ея; велѣлъ остановиться, выскочилъ, - подошелъ и сказалъ Линданѣ: "какъ! вы ѣдете въ Парижъ?" - Такъ, государь мой! отвѣчала она сухо. "Постильйоны! назадъ!" закричалъ онъ. Линдана вздрогнула и спросила уже совсѣмъ другимъ голосомъ: "что это значитъ?" - "Вы однѣ, сударыня; вамъ надобно ѣхать ввечеру черезъ опасной лѣсъ: дозвольте мнѣ проводить васъ до Парижа"... Это было сказано при служанкѣ, сидѣвшей въ каретѣ, и Линдана догадалась, что опасной лѣсъ есть басня, выдуманная для дѣвицы Розал³и. Вы забываете, сказала она дрожащимъ голосомъ, что Мелинда... и Морфиза васъ ожидаютъ. - "Я напишу къ нимъ съ первой почты. Дозволите ли мнѣ сѣсть съ вами?" - Линдана отвѣчала только движен³емъ головы. Жеркуръ отворилъ дверцу, и съ покойнымъ видомъ сѣлъ подлѣ Розал³и, напротивъ Линданы. Такимъ образомъ въ одну минуту онъ оправдался, и воскресилъ радость и довѣренность въ чувствительномъ сердцѣ Линданы. Они оба были растроганы и молчали. Розал³я, чрезмѣрно боязливая, начала спрашивать объ ужасномъ лѣсѣ. Жеркуръ отвѣчалъ ей, что въ немъ еще не давно зарѣзали двухъ человѣкъ. - "Которые ѣхали въ каретѣ?" - Да, въ Англ³йской четверомѣстной; въ такой же, какъ ваша, - "Боже мой! какой страхъ! какой ужасъ!" - Что принадлежитъ до меня (сказала Линдана, смотря на Жеркура), то я совершенно теперь покойна. - Тутъ кареты остановились; стали перемѣнять лошадей. Линдана вышла, сѣла въ маленькомъ садикѣ, и будучи одна съ Жеркуромъ, сказала ему: "Боже мой! что подумаетъ Морфиза?" - Признаюсь, отвѣчалъ Жеркуръ, что я не много увеличилъ опасность Бонд³йскаго лѣса; однакожь правда то, что не давно ограбили тамъ человѣка. Вы поѣдете лѣсомъ въ темную ночь, съ однимъ слугою; это въ самомъ дѣлѣ неосторожно. Я отпишу Морфизѣ все такъ просто, что она не вообразитъ ничего романическаго; и сверхъ того дамъ ей слово возвратиться къ ней черезъ недѣлю: чего однакожь не сдѣлаю, естьли вы останетесь въ Парижѣ. - "Ахъ, Жеркуръ! какъ я вамъ благодарна!" - Вы огорчите меня, естьли удивитесь этому. Я только для васъ ѣхалъ къ Морфизѣ: что мнѣ тамъ дѣлать, когда вы будете въ городѣ? - "Однакожь Мелинда"... что такое? - "Вы для нее оставались въ Парижѣ." - Какъ? развѣ она не сказала, для чего? - "Сказала за великую тайну одной Морфизѣ." - Тайны совсѣмъ нѣтъ; однакожь я виноватъ въ томъ, что не написалъ къ вамъ, зная характеръ ея, имѣя къ вамъ довѣренность, надѣялся, что вы будете имѣть ее и ко мнѣ. - "Ахъ, теперь готова вѣрить вамъ во всемъ!"- "Я могъ въ важномъ дѣлѣ услужить брату Мелинды, пожертвовалъ дружбѣ осьми днями щаст³я, и думалъ: Линдана будетъ за то довольна мною!.." Тутъ она заплакала... О Жеркуръ! сказала Линдана: я виновата, и боюсь, чтобы любовь ваша ко мнѣ не уменьшилась!... Можно ли, отвѣчалъ онъ съ нѣжнымъ взоромъ, можно ли такъ думать о человѣкѣ, которой не умѣетъ любить страстнѣе? - Жеркуръ взялъ ея руку, поцѣловалъ, сказалъ: навѣки!.. и пошелъ писать къ Морфизѣ. Его увѣрен³е любить вѣчно было гораздо надежнѣе всѣхъ клятвъ и восторговъ пламеннаго любовника. Онъ не зналъ страсти, но любилъ, говорилъ искренно, не увеличивалъ, и гнушался всякимъ обществомъ. Искренность и спокойств³е сердца украшали нѣжность его какою-то силою, трогательною прелест³ю, увѣрительною для любовницы въ разсужден³и будущаго.

   Испытавъ всю тоску ревности, Линдана предалась живѣйшему удовольств³ю; никакая боязнь, никакое сомнѣн³е не мѣшали ей совершенно имъ наслаждаться. Жеркуръ любилъ ее, Жеркуръ ѣхалъ съ нею въ одной каретѣ - могла ли она думать о Вальмирѣ и свѣтѣ?

   Написавъ записку къ Морфизѣ, онъ отправилъ ее съ постильйономъ и сѣлъ въ каретѣ опять подлѣ Розал³и. Не смотря на досадное присутств³е, свидѣтельницы (ибо благопристойность, тогда еще уважаемая во Франц³и, не дозволяла посадить ее въ другую карету), Линдана блаженствовала въ сердцѣ. Жеркуръ сидѣлъ противъ нее, съ видомъ довольнымъ, щастливымъ! смотрѣлъ нѣжно, умильно! Казалось, что онъ навсегда расположился въ каретѣ: такъ хорошо ему было, покойно, весело! Щаст³е его имѣло какой-то особенный характеръ любезной надежности, такъ, что самый равнодушный человѣкъ могъ бы съ великимъ удовольств³емъ смотрѣть на него. Розал³я не мѣшала любовникамъ изъясняться; принужден³е дѣлало разговоръ ихъ еще живѣе, заставляя ихъ употреблять остроумные, тонк³е обороты, понятные только для сердца любовниковъ. Въ три часа остановились обѣдать, и долго сидѣли за столомъ. Между тѣмъ Розал³я обѣдала съ Жеркуровымъ камердинеромъ. Тутъ Жеркуръ началъ прямо говоришь о любви и супружествѣ; онъ не сказалъ ничего новаго, имѣвъ уже случай разнымъ образомъ изъявлять склонность свою; но въ имени любви, въ первый разъ произнесенномъ, есть особенная волшебная сила, которая чудесно трогаетъ и всегда удивляетъ сердце.

   Открывъ всю чувствительность души своей, Линдана со вздохомъ вспомнила наконецъ о словѣ, данномъ Вальмиру. Я ваша, Жеркуръ! сказала она: но мнѣ жалокъ бѣдной Вальмиръ, которой любитъ меня страстно и путешествуетъ 18 мѣсяцевъ въ томъ увѣрен³и, что возвратясь будетъ моимъ супругомъ. Я не могу отдашь руки своей, пока онъ не возвратитъ мнѣ смѣшнаго моего обязательства, то есть записки, которою Морфиза принудила меня утѣшить его. Съ того времени, какъ люблю васъ, не имѣю никакого сомнѣн³я въ сердцѣ своемъ, но колебалась въ намѣрен³яхъ, и Вальмиръ оставался въ заблужден³и, вмѣстѣ съ другими. Что мнѣ теперь дѣлать? писать ли къ Вальмиру или дождаться его возвращен³я? Знаю напередъ, что онъ будетъ въ отчаян³и; но увѣрена въ его великодуш³и и въ томъ, что Вальмиръ пожертвуетъ наконецъ своимъ щаст³емъ моему." - Писать къ нему, отвѣчалъ Жеркуръ: можетъ быть онъ теперь въ Мальтѣ или въ Грец³и или въ другой части свѣта: ваше письмо можетъ совсѣмъ не дойти до него; вѣрнѣе всего ждать его возвращен³я. - "Вы мнѣ это совѣтуете?" - Я думаю, что вы должны изъясниться съ нимъ искренно и съ твердост³ю; достоинство вашего характера требуетъ того. Это удалитъ мое щаст³е на 18 мѣсяцевъ; но васъ не льзя будетъ упрекать дурнымъ поступкомъ.

   Линдана такъ и рѣшилась. Она сѣла въ карету еще веселѣе прежняго. Всѣ важныя услов³я были сдѣланы; во всемъ согласились; неизвѣстность судьбы ея миновалась, и глаза съ новою пр³ятност³ю устремились на Жеркура, какъ на образъ щаст³я, которымъ и воображен³е и сердце ея равно услаждались.

   При въѣздѣ въ Бонд³йской лѣсъ Жеркуръ сѣлъ на верховую лошадь, чтобы ѣхать подлѣ кареты. Линдана чувствовала, какъ мило быть подъ защитою любимаго человѣка, и какъ тогда спокойно сердце!.. Можно ли, говорила она боязливой Розал³и, можно ли страшиться, когда онъ тутъ?... Наконецъ въ два часа утра пр³ѣхали въ Парижъ. На другой день. Линдана рѣшила, что Жеркуръ черезъ двѣ недѣли возвратится къ Морфизѣ; что она сама дней черезъ шесть поѣдетъ къ ней, и вмѣстѣ съ нимъ проживетъ тамъ все лѣто.

   Съ того времени никакое безпокойство не тревожило Линданы, кромѣ мысли о Вальмирѣ; но с³я мысль начала ужасать ее, когда приближилось время его возвращен³я. Она представляла себѣ трагическ³я сцены: Вальмирово отчаян³е, угрозы, месть, пистолетный выстрѣлъ и Жеркура плавающаго въ крови.... Эта ужасная картина не выходила изъ ея воображен³я, и жесток³я угрызен³я совѣсти присоединились къ ея страху; она упрекала себя романическою своею безразсудност³ю, искренно жалѣла о Вальмирѣ и думала, что во всю жизнь не будетъ равнодушною къ нещаст³ю столь любезнаго человѣка. Однакожь с³и горестныя мысли терзали ее только въ отсутств³е Жеркура; она любила его страстно, и при немъ могла заниматься единственно щаст³емъ любви, несказаннымъ удовольств³емъ смотрѣть на милаго друга.

   Вальмиръ всегда писалъ къ Морфизѣ, хотя и не такъ часто, отъ дальняго разстоян³я мѣстъ, однакожь съ великою точност³ю: вдругъ онъ замолчалъ. Этому не дивились, зная, что ему надлежало быть тогда въ Грец³и. Наконецъ въ Декабрѣ 1784 году Морфиза получила отъ него самое нѣжное письмо, въ которомъ онъ жаловался на ея долговременное молчан³е, увѣряя, что всегда писалъ къ ней, и въ заключен³и говорилъ, что непремѣнно будетъ въ Парижѣ къ 28 Генваря 1785 году. Это письмо возобновило страхъ Линданы, и всякая минута умножала его. Она всегда заставляла молчать тѣхъ, которые хотѣли говорить ей о Вальмирѣ: догадались, что Линдана уже разлюбила его, и скоро узнали всю ея тайну. Мущины извиняли прелестную вдову, и смѣялись надъ странствующимъ рыцаремъ, который въ осьмомъ-надесять вѣкѣ безразсудно согласился на трехлѣтнюю ссылку; но женщины проклинали бѣдную Линдану, находя ее достойную всѣхъ временныхъ и вѣчныхъ наказан³й за вѣроломство. Она могла ожидать гонен³я, будучи молода и прекрасна. Сей случай подавалъ богатую матер³ю къ разговорамъ въ кругѣ метафизическихъ, чувствительныхъ дамъ, которыя возненавидѣли Линдану за то, что она перестала умничать, тонко разбирать чувства, философствовать и риторствовать; а говорила просто, мило, и безъ всякаго желан³я блистать умомъ плѣняла всѣхъ своею любезност³ю. Коварные люди (а ихъ большая часть ) съ нетерпѣн³емъ ждали Вальмира, чтобы видѣть развязку сего испорченнаго героическаго романа. Наконецъ пришелъ ужасный день для Линданы. 28 Генваря она встала съ такою дурнотою и слабост³ю, что едва могла ходить. "Боже мой! какъ вы перемѣнялись!" сказала Розал³я, смотря на нее съ удивлен³емъ. Ахъ другъ мой! отвѣчала Линдана: для чего я нынѣшн³й день не отвратительна лицомъ! Розал³я не могла повѣрить искренности такого страннаго желан³я... можетъ быть она и не обманывалась. Какая женщина въ самомъ дѣлѣ захочетъ исцѣлить отъ любви отвращен³емъ, когда любовникъ молодъ, хорошъ и достоинъ ея почтен³я? Я не берусь рѣшить вопроса. Какъ бы то ни было, Линдана по крайней мѣрѣ ни мало не хотѣла нравиться, и страдала душевно. Въ 12 часовъ она услышала на дворѣ стукъ кареты. Не велѣвъ въ тотъ день никого принимать, кромѣ Вальмира, Линдана была увѣрена, что это онъ - задрожала и поблѣднѣла.... Бѣгутъ по лѣсницѣ, хлопаютъ дверью - и Вальмиръ, задыхаясь отъ усталости, бросается на колѣни передъ нею!... О Вальмиръ! говоритъ она: любезный Вальмиръ! ради Бога встаньте!.. Нѣтъ, нѣтъ! отвѣчаетъ онъ: мнѣ должно быть, должно умереть у ногъ вашихъ! - "Чувствительной, великодушной Вальмиръ! выслушайте меня!" - Ахъ! дайте мнѣ вздохнуть свободно! - "Я хочу изъясниться съ вами." - Добродѣтельная Линдана, примѣръ женщинъ! - "Нѣтъ, Вальмиръ, я такова же, какъ и другая; но въ васъ... какое геройство чувства! какая вѣрность!" - Ради Бога, Линдана, пощадите меня! - "Вальмиръ!" - Линдана! "Я не могу смотрѣть на васъ!" - А я? - "Что должна сказать вамъ!" - Какъ! что вы даете мнѣ чувствовать? - "Радость блистаетъ въ глазахъ вашихъ: ахъ нещастный Вальмиръ! вы не угадываете!"... Тутъ слезы Вальмировы остановились. Какъ, Линдана! сказалъ онъ вдругъ съ веселымъ лицомъ: не уже ли... Вы назвали меня нещастнымъ? - "Ахъ! время, отсутств³е".... Договорите скорѣе! - "Сердце мое перемѣнилось; другой владѣетъ имъ!" - Неблагодарная! воскликнулъ Вальмиръ вставая: послѣ того, что я сдѣлалъ для любви!... "Осыпайте меня укоризнами, отвѣчала она, проливая слезы: я всего достойна"... Неблагодарная! повторилъ Вальмиръ тихимъ голосомъ: я безпокоился, терзался угрызен³емъ совѣсти.... "Угрызен³емъ совѣсти? Боже мой!" воскликнула Линдана въ свою очередь съ пр³ятнымъ удивлен³емъ: "вы меня уже не любите?" - Можноли видѣть васъ, и не жалѣть о томъ? - "Вы измѣнили?" - Я уже два года женатъ. - "Вѣроломной!"... Вальмиръ улыбнулся, а Линдана засмѣялась; они съ нѣжност³ю обнялися, и дали клятву, которую скорѣе можно исполнить: клятву быть вѣчно друзьями. Наконецъ разсказали другъ другу свои приключен³я. Избавляю читателя отъ Вальмировой истор³и, для того, что (между нами будь сказано!) худо вѣрю ей. Онъ воспользовался двоякимъ правомъ путешественника и любовника, и сочинилъ любопытной романъ, въ которомъ все извиняло его непостоянство. Линдана также раскрасила истину. Новые друзья согласились, что въ такомъ стечен³и удивительныхъ и едва ли не сверхъестественныхъ случаевъ они были вѣрны до послѣдней человѣческой возможности!

   Черезъ нѣсколько дней Линдана вышла за холоднаго Жеркура. Время доказало, что сердце ея не ошиблось въ выборѣ. Пламенный Вальмиръ, увлекаемый воображен³емъ, часто заставлялъ жену свою плакать, а Жеркуръ былъ всегда одинаковъ. Линдана, любя страстно, не могла быть совершенно довольна его спокойнымъ чувствомъ, однакожъ, не зная ни страха, ни ревности, благодарила судьбу за свое щаст³е; страсть ея никогда не миновалась, отъ того, что сердце ея всегда желала чего нибудь. Жеркуръ любилъ ее не пламенно, но нѣжно и постоянно. Она не рѣдко говорила друзьямъ своимъ, что для супружества надобно выбирать того, чья любовь сходнѣе съ кроткою и милою дружбою.