Сальгари Эмилио - Охотница за скальпами

рость Джон, но эта хитрость не удалась.

   - Красный Мокасин занят! - ответил индеец. - Ему не до вас. Спите спокойно!

   С этими словами он повернулся и быстро вышел из пещеры, не обращая ни малейшего внимания на проклятия, которыми осыпали его бедняги. Вслед за тем послышался глухой гул падающих камней и последний слабый луч, проникавший в глубь пещеры, исчез - индейцы завалили выход из пещеры глыбами. Пещера потонула во мраке.

   Бэд Тернер, которому усердно вторил Джон, не переставал проклинать индейцев на все лады.

   Выждав момент, когда истощились их силы, Гарри попробовал успокоить их, говоря:

   - А ведь так никакого толку не будет, шериф! В самом деле, что вы так волнуетесь? Никогда в жизни я не слышал, чтобы индейцы отказались от скальпов своих врагов. Конечно, они нас оставили тут, но не с тем, чтобы похоронить заживо, а просто так...

   - Как это "просто так"? Что ты городишь, парень?

   - То самое... Знаете, как добрая хозяйка, поймав кроликов, которых надо приготовить к обеду в воскресенье, возьмет да и посадит их в ящик, чтобы они не удрали. Держу пари, краснокожие отнюдь не собираются заморить нас голодом. Как люди аккуратные, они любят делать все с чувством, с толком, с расстановкой. Сами знаете, что, привязав пленника к столбу пыток, они истязают его иногда несколько дней подряд. Теперь им не до нас: вероятно, генерал Честер очень уж близко и у них полно других забот. Когда они отобьют нападение генерала, тогда займутся нами.

   - А если генерал Честер, что гораздо более вероятно, разнесет их в пух и прах? - задал Гарри вопрос шериф из Голд-Сити.

   Вместо ответа Гарри глубоко вздохнул. Потом, видя, что никто не решается заговорить, упавшим голосом высказал гнетущую всех мысль:

   - Ну что же? Я, собственно, не знаю, что хуже: помирать ли с голоду или под ножом какой-нибудь краснокожей гадины, желающей снять наш скальп. Кроме того, я слышал, что некоторые охотники выдерживали муки голода и жажды пять, а то и шесть суток. Правда, мы связаны по рукам и ногам. Но я могу достать до одного узла зубами. Зубы у меня, слава Богу, крепкие и острые. Не могу поручиться, но, может быть, через час я перегрызу веревку и освобожу руки. Попробуйте и вы сделать то же. А когда мы будем свободны, возможно, нам удастся сделать что-нибудь.

   - Что можно сделать? - угрюмо возразил Джон. - Индейцы поумнее тебя! Если они завалили выход из пещеры, то, будь уверен, не какими-нибудь камешками, а целыми глыбами. Пришлось бы поработать добрую неделю, чтобы проложить дорогу, да и то при помощи ломов. А у нас, кроме голых рук, ничего нет.

   - Вы, дядя Джон, раньше сами на меня всегда ругались, говоря, что нельзя падать духом, не испробовав всех средств. А теперь, когда нам действительно ничего не остается делать, только то, что я советую, вы относитесь так странно...

   Джон ничего не ответил. Через минуту во мраке прозвучал голос Бэда Тернера:

   - Что за черт! Я буквально задыхаюсь. Здесь пахнет гнилым мясом! Что тут такое?

   - Кто знает! - меланхолично заметил Джон. - Вероятно, пещера служит жилищем какому-нибудь зверю, который натаскал сюда разных костей и, может быть, зарыл в землю часть своей добычи про запас.

   - Что вы думаете, Джон, об этом? Помните, мы видели, как один отряд индейцев повез к каньону какие-то длинные тюки. Что в них могло быть?

   Подумав немного, индейский агент неуверенно ответил:

   - Не знаю, что и сказать. По-моему, эти тюки здорово смахивали на то, как будто в бизоньи шкуры были завернуты человеческие тела. А почему вы спрашиваете это, шериф? Ведь мы с вами уложили в лесу немало краснокожих. Ничего не будет удивительного, если индейцы отправили куда-нибудь для погребения трупы своих убитых товарищей.

   - Вот именно! Но куда? Подумайте-ка, Джон! Разве мы шли не по следам того самого отряда, который увез эти странные тюки? Ну? Догадались, откуда идет этот ужасный запах?

   - О Господи! - испуганно воскликнул Джон. - Уж не хотите ли вы сказать, Бэд, что...

   - Мы находимся в пещере, в которой индейцы хоронят своих покойников. Если хотите, то скажу определеннее: мы, живые, похоронены здесь вместе с трупами убитых нами индейцев.

   - Господи, Господи! - простонал Джон. - Неужели же человек, да еще женщина, может придумать такую штуку?

   - Вот именно: человек, то есть мужчина, никогда не додумается. А женщина... Вы, Джон, должно быть, не знаете, на что способна женщина. А ведь нам-то приходится иметь дело не просто с женщиной, а с мисс Миннегагой, которая кровожаднее и свирепее, чем самый лютый зверь. Но нам надо все это выяснить. Для этого прежде всего освободиться от веревок. Вот что, Гарри: так как ты хвастался, что у тебя острые зубы, то не попробуем ли мы сделать такую штуку. Подкатывайся-ка ты ко мне и попробуй перегрызть мои веревки. Это будет проще и быстрее, чем если ты попробуешь перегрызть свои собственные. А потом, когда я буду свободен, я моментально освобожу остальных.

   Сказано - сделано. В течение пяти или шести минут кипела лихорадочная работа, потом освобожденные от пут пленники, облегченно вздыхая, поднялись на ноги. Еще через несколько минут во мраке пещеры робко затеплился слабый огонек: в карманах у запасливого шерифа отыскался трут с огнивом и кресалом, а у Джорджа - остаток смоляного факела.

   Как ни был слаб добытый огонь, его было достаточно, чтобы ознакомиться с пещерой, в которую они были заключены. Эта пещера оказалась просто щелью в толще скалы, но в ней могли поместиться двадцать и даже тридцать человек. Стены и потолок пещеры были влажными, и время от времени тяжелые капли воды гулко шлепались на пол.

   Бэд Тернер первым обнаружил, что в углу пещеры лежат странные продолговатые тюки.

   - Надо посмотреть, что это такое, - сказал он. Гарри, не говоря ни единого слова, направился к странным тюкам, развернул один из них и отпрянул с криком:

   -Мертвый краснокожий!

   - Значит, я не ошибся! - сказал Тернер.

  

   В пещере, слабо освещенной мерцающим огнем факела, происходила странная сцена: освободившись от связывающих их веревок, четверо заживо погребенных, увлекаемые таинственным чувством, почти не сознавая, что они делают, начали рассматривать трупы индейцев.

   Да, это были те, кто погиб во время осады медвежьей берлоги. Еще так недавно трапперы видели их полными сил, здоровья и дикой энергии, слышали их воинственные крики. А теперь они лежали неподвижно, глядя мертвыми, остекленевшими глазами на своих врагов...

   И, Боже, какими ужасными казались полученные ими в бою раны... В этом климате, летом, в жару, трупы не могли долго сохраняться Видно было, как противные белые личинки копошились в ранах, а невыносимый запах наполнял всю пещеру.

   - Ужас! Ужас! - бормотал Джон, не сводя испуганного взгляда с лица одного молодого воина, погибшего именно от его пули.

   - Да, Джон, ваша приятельница, мисс Миннегага, отличается изобретательностью, надо отдать ей должное, - сказал, отходя от трупов, Бэд Тернер. - Признаюсь, хотя я и многое пережил и побывал в разных переделках, но ничего подобного мне еще переживать не приходилось. Даже в голову не приходила мысль о возможности оказаться в такой компании, как эти уложенные нами в бою краснокожие... Но будет вам, ребята, глазеть на трупы! Мы тратим даром время, а ведь факел скоро догорит и тогда мы останемся в кромешной темноте. Пойдемте-ка посмотрим, нельзя ли выбраться отсюда.

   - Мало надежды на это, шериф! - отозвался угрюмо Джон.

   - Все же попробовать надо.

   Осмотр показал, что снаружи в пещеру вел ход длиной от семи до восьми метров, достаточно широкий, чтобы можно было проходить сразу вдвоем.

   Тщательно осматривая стены галереи, Бэд Тернер, к своему удивлению, обнаружил на них следы от кирок и молотов, а на полу черную пыль, в которой нетрудно разглядеть частицы блестящего каменного угля.

   - Что за дьявольщина? - сказал шериф. - Выходит, что эту пещеру в толще скалы создали не воды потока, а людские руки. Уголь показывает, что это - какое-то отделение угольной шахты. Неужели это одна из галерей какого-нибудь рудника, находящегося в недрах гор Ларами?

   Вместо Джона ответил Гарри:

   - Вы говорите правильно, шериф! Я сам, когда еще был мальчишкой, работал на шахтах и могу подтвердить, что это действительно галерея. Послушайте моего совета: хотя индейцы и завалили выход камнями, мы можем попробовать отвалить эти камни. Потушим наш драгоценный факел и попробуем...

   Сказано - сделано! Потушив факел, пленники неожиданно увидели, что в галерею откуда-то пробивается слабый рассеянный свет. Но когда они попробовали справиться с закрывавшими выход камнями, выяснилось, что эта задача им не по силам. Оставалось искать другой выход: раз они имели дело не с созданной природой пещерой, а с проложенной человеком в недрах скал галереей, можно было надеяться, что удастся отыскать какой-нибудь боковой тоннель. И в самом деле, такая галерея скоро отыскалась, но не на радость: проникнув вглубь, заживо погребенные наткнулись на стену из кирпича и цемента.

   - Что за стена? Кто и для чего ее тут мог выстроить? - удивился Бэд Тернер. - Не объяснишь ли нам, Гарри?

   - Кто его знает? - ответил молодой траппер. - Наверное, в шахте когда-то возник пожар и, чтобы воспрепятствовать распространению огня, шахтеры замуровали эту галерею, прекратив таким образом доступ воздуха.

   - Но пожар-то давным-давно уже потух?

   - Разумеется!

   - Значит, если бы нам удалось проломить эту стену, мы могли бы проникнуть внутрь шахты, а оттуда, может быть, выбраться и на свободу? Эх, если бы какое-нибудь орудие было в нашем распоряжении: кирка, лом, хоть молоток... Неужели же нам придется возвращаться в эту проклятую могилу, где гниют трупы индейцев?

   - Не торопитесь, шериф! - отозвался, оглядываясь вокруг, Гарри, словно ища чего-то. - Эти стены не должны быть особенно солидными! Надо попробовать...

   Оборвав на полуслове свою фразу, Гарри наклонился и стал рассматривать валявшиеся на полу галереи камни.

   - Вот эта штука, - сказал он, - при нужде может заменить нам лом и мотыгу. Правда, для работы понадобится много времени. Но что же делать? Времени-то у нас достаточно.-И он, подняв средней величины камень, принялся колотить им по кирпичной стене.

   - Постой, постой! - остановил его Джон. - А что, если пожар в шахте еще продолжается? Может так быть? Я слышал, что где-то там за океаном, в Европе, одна каменноугольная шахта горит и двадцать, и тридцать лет. Ведь надо подумать и о том, как бы не изжариться.

   - В Бельгии одна огромная шахта горит уже триста лет! - отозвался Гарри. - А только по мне лучше изжариться, чем умереть голодной смертью в компании с мертвыми индейцами. Разобьем стену, тогда видно будет.

   И он опять принялся за работу, а все последовали его примеру. При этом им пришлось заменить чем-нибудь догоравший уже факел. Как ни тяжело было возвращаться снова в пещеру, где лежали трупы индейцев, и прикасаться к этим трупам, охотникам пришлось прибегнуть к этой неприятной мере. Они были вынуждены снять с мертвых тел тряпки и одежду, чтобы использовать этот материал для изготовления импровизированных факелов. Эти факелы, правда, отравляли воздух ядовитой гарью и нестерпимой вонью, но зато дали возможность вести работу при свете.

   Вопреки предположению Гарри стена оказала серьезное сопротивление. После целого часа тяжелой работы удалось разрушить только передний ряд кирпичей, за которым, однако, вместо предполагаемой пустоты оказался еще один ряд кирпичей. Обескураженные, павшие духом трапперы, словно сговорившись, одновременно прекратили работу и уныло опустились на пол. Но через минуту Джон снова схватился за камень со словами:

   - Нет, не могу! Я буквально задыхаюсь от этой ужасной вони. Здесь нестерпимо жарко, трупы индейцев разлагаются все больше и больше, я чувствую себя отравленным. Пусть шахта пылает - я предпочту погибнуть в огне, чем оставаться тут!

   И он с отчаянием снова принялся колотить камнем по кирпичной стене; остальные последовали его примеру.

   Собственно говоря, было почти чудом, что у этих несчастных хватало сил работать. Помимо нестерпимой вони от разлагающихся трупов, воздух галереи был отравлен чадом и гарью от зажженных тряпок. Кислорода в этом воздухе уже почти не было. Каждый чувствовал, что конец близок. Сердце билось неровно, голова невыносимо болела, свинцовая тяжесть сковывала руки, но призрак смерти стоял за плечами и понуждал к работе. И они работали, забывая о времени.

   И вот под тяжкими ударами Джона и Гарри стена вдруг задрожала и целый кусок кладки рухнул внутрь с глухим шумом.

   - Проход открыт! - закричал Джон, но в то же время отпрянул от пробитого в стене отверстия, потому что оттуда вдруг пахнуло горячим воздухом, заставившим его задохнуться.

   Джордж и Бэд Тернер за несколько минут до этого прекратили работу и уныло опустились на пол галереи. Теперь они вскочили на ноги, задыхаясь.

   Казалось, их легкие горят...

   Однако мгновение спустя они почувствовали себя легче: бывший внутри шахты жгучий воздух вытеснил из пещеры весь наполнявший ее дым и прогнал куда-то миазмы.

   - Стена разбита? - умирающим голосом спросил товарищей Бэд Тернер. - Но что же значит эта невыносимая жара? Или каменный уголь еще горит внутри?

   На эти вопросы дал ответ Гарри, сказав:

   - Может быть, горит одна из галерей, а другие уже выгорели или еще не тронуты. Кроме того, оттуда ведь тянет не дымом, а довольно чистым воздухом, хотя и горячим, словно из печки. Пустите меня вперед. Как-никак я ведь бывший шахтер.

   Он решительно направился к открытому входу. Его товарищи последовали за ним. Гарри нес предусмотрительно сохраненный остаток факела, но не зажигал его, пользуясь тем слабым светом, который давали догоравшие тряпки. Остальные, не привыкшие к пребыванию в недрах земли, продвигались за ним ощупью, держась друг за друга. Потом исчез и последний луч света. Они остались в полной мгле и шли, гонимые страхом.

   Галерея шла вниз, временами образуя настоящие залы. Путь часто преграждали глыбы каменного угля, но Гарри находил дорогу с безошибочным чутьем. Пройдя еще немного, он вдруг остановился и неверным голосом попросил Бэда Тернера зажечь факел.

   - Что вы тут отыскали, Гарри? - осведомился удивленный шериф.

   - Да зажгите поскорее! - вместо ответа почти крикнул Гарри.

   Когда колеблющийся, неровный свет факела тускло осветил шахту, невольный крик ужаса сорвался с губ Бэда Тернера: на полу галереи у их ног на грудах каменного угля лежал человеческий скелет. Но Гарри, не обращая внимания на скелет, торопливо шарил около него и потом поднялся с радостным возгласом:

   - Да она почти полна маслом! Как только она сохранилась в этой нестерпимой жаре?

   - Что ты нашел, Гарри? - спросил Джон.

   - Шахтерскую лампочку. В ней еще сохранилось масло. С ее помощью нам, возможно, удастся отыскать настоящую дорогу. Зажигайте скорее фитиль, шериф! Так! Теперь тушите факел. А то как бы нам не вызвать взрыва рудничного газа.

   В самом деле, пламя факела последние секунды словно расплывалось в воздухе и казалось окрашенным в синий цвет.

   Моментально тускло светившая лампочка была закрыта, а факел потушен. С новыми силами странники двинулись в путь. Но, сделав несколько шагов, остановились по знаку, данному Гарри.

   - Посмотрите, - сказал тревожным голосом траппер, - под потолком собираются клубы дыма. Положительно не понимаю, почему нет взрыва?

   - Пусть эти каменноугольные копи провалятся сквозь землю, как только мы из них выберемся! - воскликнул Бэд Тернер.

   - За что это вы на них так рассердились? - спросил Гарри.

   - Позади - индейцы со своими томагавками. Здесь - рудничный газ, который грозит взорвать шахту и нас с ней вместе. Что за несчастная фантазия была у меня бросить Голд-Сити и принять службу при генерале Честере? - сердито ворчал Бэд Тернер.

   - Теперь вы начинаете хныкать, шериф! - засмеялся приободрившийся Джон. - Не падайте духом! Авось выберемся!

   И они продолжили путь.

   С каждым шагом дышать становилось труднее и труднее от нестерпимой жары. Ясно было, что беглецы приближались к тому месту, где бушевал подземный пожар. По дороге взгляду странников являлась жуткая, почти фантастическая картина: по-видимому, как и предполагал Гарри, пожар начался из-за взрыва рудничного газа, застав врасплох и погубив много рабочих. Работы были остановлены моментально, внутри шахты брошены не только вагонетки, но и инструменты. Это было на руку беглецам. Конечно, они предпочли бы найти какие-нибудь ружья или револьверы, но за неимением таковых известную пользу могли принести и найденные в шахте ножи, топоры и ломы. Охотники поторопились вооружиться чем попало. То, что они подобрали, было не нужно законным владельцам - погибшим в этой пылающей шахте рудокопам, чьи скелеты попадались то здесь, то там.

   Некоторое время спустя Гарри объявил:

   - Ну, вот и ротонда!

   - Что это такое? - спросил Тернер.

   - Центральная часть шахты. Ее сердце, так сказать.

   - Полное дыма!

   - Что делать? Пока все же мы можем дышать. Идемте дальше.

   И опять они побрели из галереи в галерею, непрерывно спускаясь. По временам им приходилось пробираться буквально ползком, когда они натыкались на груды обломков, загромождавших проход. Иногда, видя уходящие в сторону ходы, Гарри не останавливаясь кричал товарищам:

   - Не туда! Это тупики! Оттуда выхода нет! Наконец они добрались до какой-то широкой галереи, правильнее сказать, настоящей подземной залы, загроможденной обломками, среди которых можно было различить исковерканные рельсы, опрокинутые вагонетки с разбитыми колесами, обрушившиеся подпорки и многое другое.

   - Стой! Ни с места! - скомандовал Гарри. Все замерли.

   Гарри осторожно поднял лампу вверх, потом опустил руку и сказал упавшим голосом:

   - Рудничный газ! Им наполнена вся пещера! Не могу понять, каким образом еще не произошел взрыв.

   - Ну тебя в болото! - раздраженно отозвался Джон. - Что там толковать? Понимаешь или не понимаешь, от этого нам не легче...

  

   - Гарри, - тронул траппера за рукав Бэд Тернер, - не собираетесь ли вы тут заснуть? Ведь от того, что мы будем здесь стоять и толковать о возможности взрыва, опасность, очевидно, не уменьшится. Не лучше ли нам убираться подобру-поздорову? Что вы тут ищете? Не рассчитываете ли вы найти здесь автомат для продажи бутербродов и шоколада?

   - Нет, шериф! Я обдумываю, куда направиться нам теперь. Не думайте, что этот вопрос так просто решить. Не обижайтесь, шериф! Но лучше бы было, если бы вы предоставили мне действовать на свое усмотрение. Я же вам сказал, что я провел молодость в шахтах. Доверьтесь мне, авось как-нибудь вывернемся.

   - Разве я возражаю? - отозвался Тернер. - Я тебе только напоминаю, что нет смысла долго здесь оставаться. Веди же нас.

   Гарри, снова тревожным взглядом осмотрев дым, клубами собиравшийся под мрачными сводами пещеры, повел товарищей в другой конец зала. Отсюда по всем направлениям разбегалось в виде веера несколько боковых галерей, в некоторых из них были проложены рельсы. Одну из таких галерей, заваленную обломками вагонеток и кучами угля, и выбрал проводник. Пройдя небольшое расстояние, путники оказались перед дверью, на которой еще красовалась грубо нарисованная цифра семь.

   - Идемте сюда! Мне кажется, тут воздух чище, - сказал Гарри.

   - Ох, Господи! - вздохнул Джон. - Надоело мне до смерти бродить по этим трущобам! Хоть бы поскорее выбраться наружу.

   - Куда ты так торопишься, дружок! - засмеялся Бэд Тернер. - Разве ты уверен, что там, наверху, будет лучше? Или ты забыл свою милую приятельницу, мисс Миннегагу?

   - Будь она проклята! Я думаю...

   В это мгновение Гарри неожиданно крикнул:

   - Ложитесь на землю! Скорее, скорее! Закрывайте глаза руками! Прижмитесь лицом к земле!

   Не понимая, в чем дело, все трое повиновались ему и улеглись на землю за огромной кучей угля.

   Прошло несколько секунд. Вдруг все вокруг затряслось, задрожало, загрохотало. Словно огненный вихрь пронесся над головой беглецов. Куски каменного угля просвистели в воздухе.

   - Лежите! Затаите дыхание! - снова крикнул Гарри. И опять прогрохотал взрыв, опять заколебалась земля. Опять пронесся огненный вихрь.

   - Мы горим! Одежда горит! - душераздирающими голосами кричали бедняги.

   - Терпите! Тушите руками, срывайте горящие тряпки, но не поднимайте головы! Галерея полна ядовитых газов! Только внизу сохранилось немного воздуха! - отвечал Гарри.

   Прошло несколько секунд, но эти секунды показались вечностью.

   Проносившийся дважды над лежавшими на земле людьми огненный вихрь действительно зажег их одежду, хотя она и была сшита из оленьей кожи. Люди смогли кое-как сорвать с себя горящую одежду не поднимаясь с земли. Прошло еще немного времени, и им удалось справиться с неожиданным бедствием. Правда, они очень пострадали: их затылки и спины покрылись жестокими ожогами, на обожженных руках появились волдыри. Но зато теперь воздух галереи совершенно очистился и охотники могли дышать полной грудью.

   - Поднимайтесь! - скомандовал Гарри. - Опасность миновала! Можем идти дальше.

   - Слава Богу! - вздохнул Тернер. - Но я весь покрыт ожогами.

   - Что делать? Рудокопы переживают еще и не такие штуки.

   - Покорно благодарю, Гарри! Пусть себе рудокопы переживают что им угодно, я-то никогда не претендовал сделаться примерным рудокопом...

   - Пойдемте же, пойдемте! - почти кричал Джон. - Будет, довольно с меня пребывания в этой печи. Будь что будет, но я снова хочу оказаться в прерии.

   - Если только найдем выход, - остановил его Гарри.

   - Что такое? - завопил Джон вне себя. - Выход? Какой выход? Раз огненный ураган пронесся над нами, а назад не вернулся, значит, этот поток нашел себе выход? Почему же нам не последовать его примеру?

   - Да, огонь-то нашел себе выход, конечно, - ответил Гарри задумчиво. - Но это был. именно огонь! Кто поручится, что он не разрушил все на своем пути?

   - Не каркай, пожалуйста! Без тебя тошно! Ай!

   - Что случилось, Джон?

   - Какая-то бестия укусила меня.

   - Что такое? Змея, что ли?

   - Нет, не змея! Я знаю, как кусают змеи. Это что-то другое. Может быть...

   - Спасайтесь! Надо бежать! - прервал его повествование Гарри.

   - Куда? Что случилось?

   - Крысы! Пещерные крысы! - кричал Гарри, неистово размахивая фонарем.

   - С ума ты сошел, что ли, парень! - раздраженно отозвался Джон. - Где это слыхано, чтобы порядочный траппер так боялся каких-то жалких крыс? Вот я их...

   С этими словами он вырвал доску из обшивки стены и принялся колотить ею по полу. Тернер и Джордж, следуя его примеру, вооружились обломками досок и несколькими меткими ударами уложили десятка полтора копошившихся вокруг них грызунов. Но едва они справились с этими, как из какой-то трещины в стене словно накатилась серая волна острозубых тварей. Крысы двигались плотной массой, перескакивая друг через друга, наполняя воздух неумолчным писком. Они грызлись, карабкались по стенам, копошились, прибывая с каждой минутой. Казалось, галерея сразу заполнилась ими.

   По всей вероятности, после того как каменноугольные копи были покинуты людьми во время катастрофы, оставшиеся там крысы завладели шахтами и беспрепятственно размножались десятки лет, питаясь брошенными запасами. Взрыв поколебал всю шахту, выгнал грызунов из их убежища, а может быть, до них добрался пожар. Так или иначе, но мириады крыс мчались по галерее. Четверо беглецов имели несчастье попасться на их пути, и крысы набросились на них как на желанную добычу.

   Тернер, Джордж и Джон без устали молотили крыс, истребляя их десятками. Но на смену одной убитой крысе недра изрыгали целую сотню. Крысы лезли буквально со всех сторон и сейчас же кидались на людей в атаку.

   - Ради Бога, бросьте это! - кричал Гарри не своим голосом.

   - Вот еще! - отвечал рассвирепевший Джон. - Только этого недоставало, чтобы я, старый охотник, бежал от крыс! Да будь я проклят! Бей их! Так! Отлично!

   Гарри кричал, упрашивая товарищей прекратить сражение. Он понимал, какая опасность им грозит, и видел бесполезность их занятия. Но остальные, увлеченные бойней, не слушали. Однако скоро и в помраченное сознание Джона проник луч света: десятки крыс, пробравшись между его ног и ускользнув от его сокрушительных ударов, набросились на него сзади, впиваясь острыми зубами в его кожаную одежду, взбираясь ему на спину и плечи. Оглянувшись кругом безумными глазами, Джон закричал:

   - Да тут этого зверья миллионы, ребята! Их не перебьешь! Гарри-то прав! Надо удирать!

   Следуя за показывавшим дорогу Гарри, они помчались вперед, затаптывая буквально сотни копошившихся под их ногами крыс. Среди тварей воцарилось замешательство, но крыса не так-то легко отказывается от своей добычи: тысячи и тысячи животных с кровожадным визгом бросились вслед убегавшим.

   Сколько времени продолжался безумный бег людей, уходивших от прожорливых острозубых врагов, сказать трудно. Но вот Гарри остановился, тяжело дыша, и воскликнул:

   - Дорога перекрыта! Взрыв вызвал обвал!

   - А крысы тут как тут! Они сожрут нас в мгновение ока. Ты завел нас сюда, Гарри, так придумай же что-нибудь для нашего спасения! - обратился к нему Бэд Тернер.

   - За мной! Сюда!

   И Гарри бросился к небольшому помосту из досок, опиравшихся на четыре высоких столба. Этот помост чудом уцелел после потрясения, вызванного взрывом, но беглецам было не до долгих раздумий, как и почему он уцелел. Моментально они вскарабкались на помост и устроились наверху. Не прошло и минуты, как авангард крыс столпился уже у помоста.

   Маленькие, но свирепые хищники не собирались отказываться от надежды добраться до своей добычи.

   Громкий писк возвестил беглецам, что осада продолжается.

   В самом деле, наиболее дерзкие из крыс немедленно полезли по столбам, карабкаясь с изумительной ловкостью.

   - Э, да они и тут нас в покое не оставляют! - изумился Бэд Тернер, который только теперь начал понимать, с каким ужасным врагом приходится иметь дело.

   - Не зевайте, дядя Джон! - крикнул Гарри. - Тут придется работать не языком, а руками!

   И беглецы снова взялись за свое оружие - обломки досок, которыми сбивали со столбов ползущих наверх крыс.

   Воздух в пещере, и без того душный и насыщенный миазмами, скоро пропитался острым запахом крови. А когда убитые крысы падали на землю, раздавался характерный хруст разгрызаемых острыми зубами костей. Уцелевшие крысы набрасывались на своих погибших сородичей и моментально пожирали их.

   Трудно сказать, сколько времени длилась эта фантастическая борьба людей с грызунами. Вскоре люди начали выбиваться из сил, и, казалось, близится тот момент, когда крысам удастся овладеть помостом...

   - Бейте, бейте, дядя Джон! - кричал время от времени хриплым голосом Гарри.

   В свою очередь Бэд Тернер тоже не переставал подстрекать злополучного индейского агента, напоминая ему, что со стороны крыс его скальпу грозит не меньшая опасность, чем со стороны многоуважаемой Миннегаги.

   Но вот, казалось, натиск крыс несколько поутих. Возможно, что наиболее голодные или наиболее смелые хищники были убиты в жестокой схватке, другие утолили свой голод их же телами, третьи были слишком напуганы. Так или иначе, но через пять минут авангард грызунов обратился в бегство и до безумия уставшие люди получили возможность хоть немного отдохнуть.

   За рассеявшимся авангардом серой лавиной прокатились, уходя куда-то, тысячи и тысячи крыс, составлявших основное ядро колоссальной армии. Но эти уходили, не обращая на людей никакого внимания, и только немногие пытались забраться на помост. Тогда их сбрасывали вниз меткими ударами.

   Шествие крыс продолжалось не менее получаса.

   - Уф! - перевел дыхание Джон. - Ей-богу, у меня голова кружится, когда я гляжу на эту нечисть.

   Прошло еще полчаса, и около помоста воцарилась тишина: крысы исчезли, и от них ничего не осталось на память беглецам, кроме нескольких довольно-таки болезненных укусов.

   - Ну, будем слезать, что ли? - спросил нетерпеливый Джордж.

   Но Гарри отсоветовал: он опасался, что крысы могут находиться неподалеку и тогда заново придется ввязываться в борьбу с ними, а все четверо чувствовали себя настолько усталыми, что едва ли были способны оказать хищникам серьезное сопротивление.

   Гарри и Джордж, поддаваясь усталости, воспользовались случаем немного вздремнуть, оставив сторожить Джона и Бэда Тернера, которые не могли сомкнуть глаз.

   Спустя некоторое время, убедившись окончательно, что крыс поблизости нет, Джон и Тернер разбудили дремавших товарищей, и все четверо снова пустились в скитания по подземным галереям брошенной шахты.

   Час проходил за часом, одну галерею за другой обследовали скитальцы, ища выхода, но - увы! - все не находили. По большей части они натыкались на тупики или так называемые слепые галереи - без сообщения с поверхностью земли. А раз или два, когда им уже казалось, что спасение близко, что они сейчас окажутся на свободе, им приходилось испытывать горькое разочарование, увидев перед собой обрушившиеся колоссальные глыбы породы.

   Свинцовая усталость мало-помалу овладела путниками. Их терзал голод, мысли мутились и путались. То, что окружало их, начинало казаться кошмарным сном. И наоборот, рождавшиеся в воспаленном мозгу образы, дикие и нелепые, казались реальной действительностью. Особенно страдал Джон. Ему то казалось, что он видит свет, что он дышит воздухом прерии, то вдруг начинали чудиться какие-то призраки. Он видел ожившие трупы погребенных индейцев, ему мерещилась беспощадная Миннегага, которая глядела на него полными злорадства и ненависти глазами.

   И остальные тоже находились в состоянии, похожем на бред.

   Отдохнув, они немного приходили в себя, но ужас гнался за ними по пятам и гнал их все дальше и дальше по подземным галереям, из одного конца покинутой шахты в другой.

   - Шабаш! - произнес Гарри, останавливаясь перед грудой перемешавшихся с землей обломков бревенчатой обшивки какой-то галереи. - Шабаш, говорю я.

   - Что случилось? - поинтересовался Бэд Тернер.

   - Больше шляться нет надобности: мы обследовали всю неразрушенную часть шахты. Выхода нет!

   - Что же будет? - спросил Бэд Тернер.

   - Ничего не будет! Осталось помирать!

   - Помирать? - переспросил Бэд Тернер. - Гм! Собственно говоря, я не испытываю ни малейшего желания сделать эту глупость. Но если ничего другого не остается, то я от компании не отстану. Во всяком случае, времени у нас, должно быть, еще достаточно, и...

   Пошарив у себя в карманах, он озабоченно спросил Гарри:

   - А как насчет газа? Есть он тут или нет?

   - Судя по пламени лампочки, - отозвался усталым голосом траппер, - нам нечего опасаться. А что?

   - А то, что я хочу курить! - хладнокровно отозвался Бэд Тернер и, переходя от слов к делу, немедленно принялся набивать табаком свою трубку.

  

   - Нет, я не сделаю больше ни шагу! Вы меня надули, мистер бандит! Вы заставили меня отправиться в прерию под предлогом, что устроите-таки для меня настоящую охоту на бизонов. А вместо этого, когда я вижу бизонов и показываю их вам, вы отказываетесь пуститься за ними в погоню. Это новое надувательство, но с меня хватит прежнего, я не сделаю ни шагу дальше.

   - Не порите чепухи, милорд! Поймите, тут не до охоты на бизонов. Мне с величайшим трудом удалось вывести вас из лагеря индейцев, которые каждую минуту могут спохватиться и, заподозрив неладное, броситься по нашим следам. Где уж тут думать о бизонах.

   - Мне до этого нет никакого дела! Я хочу охотиться на бизонов. Больше знать ничего не желаю.

   - Так вы последуете за мной или нет?

   - Я уже сказал: нет!

   - Послушайте, милорд! Еще раз я попробую говорить с вами как с разумным человеком. Дело в следующем: четверо знаменитых охотников прерии, среди которых находится Бэд Тернер - понимаете ли вы это: сам Бэд Тернер, - погребены здесь заживо. Они еще живы, но, если через сутки мы их не освободим, - они погибли. Ради этого я поставил на карту мою собственную шкуру. Вы думаете, мне было легко бросить индейцев, изменить им? Думайте что хотите, но у меня сердце лежит к краснокожим. Изменить индейцам с легкой душой я не могу. Но ради Бэда Тернера и его товарищей я на это пошел. Я направляюсь к генералу Честеру. И для этого нужно, чтобы вы сопровождали меня.

   - Мне нет никакого дела до ваших приятелей, таких же бандитов, как и вы. Я приехал в Америку не для того, чтобы заботиться о каких-то охотниках. Тем более речь идет именно о тех трапперах, которые обманули меня. Я возвращусь к индейцам и попрошу их устроить для меня грандиозную охоту на бизонов.

   - Нет, вы не вернетесь в лагерь индейцев!

   - Кто мне может запретить? Я - свободный человек!

   - Не совсем, милорд. Если пошло на то, я категорически заявляю, что не позволю вам вернуться к индейцам. Опомнитесь, и поедем вместе к генералу Честеру. Иначе...

   - Что иначе?

   Взбешенный нелепым сопротивлением эксцентричного англичанина, экс-бандит неожиданно поднял свою лошадь на дыбы, а потом дал ей шпоры. Лошадь рванулась и грудью сбила с ног коня лорда Вильмора. Но англичанин не растерялся, и Сэнди Гук, к своему удивлению, увидел его сейчас же в полной готовности дать отпор хотя бы при помощи кулаков. Тогда американец в свою очередь соскочил с седла.

   - Вот как, милорд? - закричал он. - Очевидно, вы уже забыли, как я вас вздул! Не хотите ли попробовать еще моих кулаков?

   - Хочу заставить вас попробовать это же самое кушанье! - ответил лорд Вильмор.

   - Ладно. Значит, снова устроим маленькую партию бокса?

   - Ничего не имею против! Начинайте!

   - Сейчас. За этим дело не станет. Но мне пришла в голову одна мысль. Из-за чего, собственно, будем мы драться?

   - Из-за чести.

   - Нет, я старый воробей, и меня на этом не проведешь! Подраться я всегда готов, но было бы из-за чего! Условимся так: если победите вы, то мы с вами вернемся к индейцам, я как-нибудь улажу все и даже устрою для вас охоту на бизонов. Если же вы окажетесь побежденным, то тогда вы обязуетесь беспрекословно следовать за мной. По рукам, что ли?

   Подумав несколько мгновений, англичанин кивнул головой.

   - Согласен, но с одним условием! - сказал он. - Вы у генерала Честера уладите свои дела, а потом устроите для меня охоту на бизонов!

   - Будь по-вашему. Начинайте!

   - Начинайте вы!

   И снова в прерии разыгралась странная, нелепая сцена: два человека набросились друг на друга, размахивая кулаками. Слышались тяжелые удары, вздохи и стоны.

   На этот раз Сэнди Гук встретил гораздо более серьезное сопротивление, чем раньше. Лорд Вильмор, по-видимому, собрал все свои силы, призвал на помощь весь свой богатый опыт. Он держался крайне осторожно, не переходя в атаку, а только обороняясь и подстерегая, не сделает ли какой-нибудь ошибки Сэнди Гук.

   После пятиминутной схватки, окончившейся вничью, соперники разошлись и отдохнули.

   - Ну что же, милорд? - заговорил Сэнди Гук. - Может быть, вы одумались и теперь согласны ехать к генералу Честеру?

   - Могу предложить вам тот же вопрос, мистер бандит: может быть, вы уже одумались и согласны вернуться со мной к индейцам?

   - Значит, милорд, будем продолжать?

   - Значит, будем продолжать!

   И они снова набросились друг на друга.

   Вторая схватка затянулась. Несколько раз Сэнди Гуку пришлось отступить перед наседавшим на него англичанином. Приходилось круто, и он это хорошо сознавал. Но лорд Вильмор тоже заметно устал, он тяжело и неровно дышал, глаза его помутились.

   Еще несколько выпадов - и вдруг, парировав удар лорда Вильмора, направленный в грудь, Сэнди Гук нанес англичанину два жестоких удара по голове.

   Лорд Вильмор рухнул на землю и пришел в себя только тогда, когда сердобольный бандит влил ему в рот порядочную порцию виски.

   - Ну, как дела, милорд? - осведомился Сэнди Гук.

   - Благодарю вас, очень недурно, но, кажется, вы мне разбили череп!

   - Нет, едва ли, милорд! Череп у вас, надо отдать ему должное, словно из чистейшей меди отлит! Голова у вас поболит, это верно. Но головная боль - вещь неопасная. Итак, вы довольны?

   Вильмор молча кивнул головой.

   - Может быть, вы настолько оправились, что мы можем продолжать наш путь?

   Лорд посмотрел вокруг мутным взглядом, потом заявил:

   - Хорошо. Но вы, мистер бандит, не забудете своего обещания и устроите мне охоту на бизонов?

   С этими словами он попробовал приподняться, но со стоном снова опустился на землю, пройдя лишь два шага: полученный им от Сэнди Гука урок был слишком солиден даже для его крепкой головы.

   Увидев печальное положение своего компаньона, Сэнди Гук снова прибег к всеспасительному средству - фляжке с виски, а когда и это мало помогло, американец попросту втащил лорда Вильмора на спину мустанга.

   - Можете ли вы держаться в седле? - спросил он.

   - Попробую! - ответил англичанин.

   И они тронулись в путь.

   Время от времени Сэнди озирался по сторонам: он опасался, что его бегство уже открыто индейцами и началось преследование. Но даже одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться в отсутствии близкой опасности. Краснокожие или не заметили бегства, или не имели возможности заняться преследованием. Так или иначе, но беглецы могли беспрепятственно продолжать свой путь.

   Сэнди Гук гнал лошадей без жалости, давая им п