Сальгари Эмилио - Охотница за скальпами

   Эмилио Сальгари

  

  

   - Эй, Гарри, Джордж! Вы не чувствуете запаха дыма? Или у вас носы поотваливались?!

   Те, кого спрашивали, - двое типичных бродяг, скитальцев охотники великих американских прерий, - рослые, здоровые, костлявые молодцы с бронзовыми лицами и зоркими орлиными глазами, озабоченно оглядывались по сторонам, шумно втягивая ароматный степной воздух.

   - Должно быть, тебе померещилось, Джон, - отозвался старший из трапперов, Гарри.

   - Померещилось? - начавший этот разговор гигант охотник, словно вылитый из стали, усмехнулся. - Слава Богу, ребята, мне шестьдесят лет, сорок с лишним из них я брожу по прериям, но до сих пор, если голова не кружилась от виски, мне ничего не мерещилось и никогда не обманывало обоняние. Держу пари, попахивает дымом, и странно, что вы этого не чувствуете.

   Четвертый спутник, до сих пор молчавший, вмешался в разговор:

   - Что вы болтаете? Я нанял вас не для болтовни, а для охоты на бизонов.

   Эти слова, произнесенные высокомерным тоном, вызвали немедленный резкий отпор со стороны старшего траппера:

   - Это в дряхлой Европе, милорд, вы можете кого-нибудь нанять. Таких вольных птиц, как мы, приглашают, милорд! Мы обязались сделать свое дело - и сделаем его, будьте спокойны, но командовать здесь вам не придется. Ответственность за свою и вашу шкуру здесь несем мы, уж извините, милорд. Так дайте нам самим позаботиться о деле: что вам кажется пустой болтовней, может быть чрезвычайно серьезно. Вы не в своем поместье, где за вами шляется толпа наряженных попугаями ливрейных лакеев, вы на Дальнем Западе. Гоняться за бизонами и добывать их шкуры не шутка, но за стадом бизонов может оказаться целое племя краснокожих, которые с удовольствием сдерут шкуру с нас с вами, милорд. Кстати, у вас, милорд, грива уж очень приметная, редкого в прериях рыжего цвета. Если попадетесь в руки краснокожим, эти черти будут очень рады, потому что из вашего скальпа, а может быть, и из вашей рыжей бороды какой-нибудь шутник сделает себе великолепное украшение.

   - Какое украшение, мистер Джон? - заинтересовался тот, кого траппер назвал милордом.

   - Воинский значок, - ответил Джон. И скомандовал: - Стой! Право, откуда-то тянет дымом, и это меня беспокоит,

   Четверо всадников, затерявшихся в беспредельных просторах великих девственных степей Дальнего Запада Северной Америки, остановились, внимательно оглядываясь по сторонам.

   Трое из них, охотники, сидели на великолепных мустангах, оседланных по-мексикански. Четвертому принадлежала крупная лошадь явно английских кровей. Да и сам он резко отличался от своих спутников, в которых с первого взгляда можно было безошибочно признать сыновей Северной Америки; милорд же был типичным уроженцем туманного Альбиона. Очень высокий, неимоверно худой, он обладал водянисто-голубыми глазами и большим ртом с выпятившимися вперед зубами, остроте которых позавидовала бы любая акула. Его тощее неуклюжее тело было облачено в костюм из белой фланели, совсем неподходящий для путешествий в прериях, а на голове красовался пробковый шлем, обмотанный голубой москитной сеткой.

   После пятиминутного молчания англичанин спросил старшего траппера:

   - Ну что, мистер Джон, где же ваши хваленые бизоны? Я уже начинаю раскаиваться, что поверил вашим рекомендациям и поручил вам организовать эту экспедицию. Кроме усталости, я ничего пока не испытываю. Бизонов, оказывается, очень мало, и вместо охоты на них вы угощаете меня россказнями про краснокожих, хотя всему миру известно, что нынешние краснокожие - это жалкие трусы, убегающие без оглядки при виде белого.

   Траппер презрительно усмехнулся.

   - Век живи, век учись, а дураком непременно помрешь, милорд. Должно быть, вы получили сведения о трусости индейцев от больших умников. Если верить вам, то краснокожие похожи на кроликов. Чуть на них кухарка топнет, они улепетывают под печку. Жаль, что нам с Гарри и Джорджем не довелось ни разу встретиться с такими кроткими индейцами. Если бы было время, мы могли бы порассказать вам о встречах с индейцами совсем иное. Жалко, что нет времени, - меня очень беспокоит этот проклятый запах дыма: не иначе где-то горит прерия. А это такая штука, что как бы нам самим не превратиться в кроликов, которых кроткие и трусливые краснокожие собираются зажарить живьем. Так что помолчите покуда, милорд!

   С этими словами старый охотник, приподнявшись в стременах, снова вгляделся в горизонт.

   Близился вечер. Огненный шар солнца скатывался за зубчатые пики величественной горной цепи Ларами, пересекающей штат Вайоминг, один из центральных штатов Северной Америки, и в наши дни отличающийся дикой природой и малой населенностью.

   Спокойствие царило вокруг. Не было слышно ни единого звука, кроме пофыркивания четырех лошадей. Великая степь казалась безжизненной: поблизости не было ни зверя, ни птицы. Куда-то исчезли койоты, следовавшие за экспедицией в надежде поживиться остатками охотничьей трапезы, - мелкие степные волки, трусливые и вместе с тем наглые, хитрые и глупо алчные.

   Что-то случилось в степи, но что именно? По большому количеству следов трапперы опытным глазом определили, что всего несколько часов тому назад здесь прошло большое стадо могучих обитателей прерий. А теперь, как ни всматривался в даль Джон, бизонов не было видно на всем пространстве, которое мог охватить взгляд.

   - Не нравится мне это, - угрюмо ворчал он. - Что-то творится вокруг, а что - никак не разберу. Тишина эта подозрительна. Хоть бы кто-нибудь голос подал.

   Словно в ответ на ворчание старого охотника издалека, с расстояния не менее полукилометра, до всадников донесся отчетливо слышный звук ружейного выстрела. Джон вздрогнул и пробормотал какое-то проклятие.

   - Может быть, - обратился к трапперу англичанин, - здесь еще кто-нибудь охотится? Может, нам присоединиться к этим людям?

   Не отвечая на вопрос милорда Джон обратился к младшим трапперам:

   - А вы, ребята, что скажете?

   - Надо бы посмотреть, - отозвался Гарри. - Пока мы не выясним, кто тут шляется, располагаться на ночлег рискованно. Ведь это территория сиу. А с ними не шутят.

   - Вперед, ребята! - скомандовал Джон и дал шпоры своему мустангу. Лошади, утопая по грудь в густой и сочной, но уже начинавшей заметно подсыхать под беспощадным солнцем степной траве, понеслись в том направлении, откуда донесся звук ружейного выстрела. Через пять-шесть минут всадники остановились, повинуясь крику скакавшего впереди Джона. С земли поднялась целая стая мелких и крупных крылатых хищников, коршунов и воронов, закружившая над головами охотников, оглашая криками безмолвный простор степи, словно хотели отпугнуть их от места своего пиршества. Но, видя, что охотники продолжают путь в том же направлении, трусливое воронье разлетелось со зловещим карканьем в надвигающемся ночном сумраке.

   - Слезай с лошади, ребята, ружья наизготовку! Здесь что-то случилось. Не я буду, если мы не наткнемся на труп.

   Ведя лошадей в поводу, охотники сделали еще несколько шагов.

   - О, кровожадные дьяволы! - вырвался гневный крик у Джона. - Я это предвидел: это - знак войны. Сиу вырыли топор войны, и Сидящий Бык вышел на тропу войны. Вот их первая жертва!

   Шедшие за Джоном трапперы и даже эксцентричный англичанин не могли справиться с охватившим их ужасом при виде открывшегося кровавого зрелища. В центре вытоптанной полянки стоял невысокий столб, к которому был привязан совершенно голый человек. По телу струилась кровь, стекала с изуродованной, лишенной волос головы. Три стрелы торчали в левом боку бедняги, чуть ниже сердца.

   Джон спешился и, бросив повод дрожавшей всем телом лошади, подошел к обезображенному трупу и отпрянул, увидев на груди несчастного характерный знак - нарисованную кровью птицу с расправленными крыльями.

   - О, это знак Миннегаги, кровожадной дочери Яллы, женщины-сахэма! Если проклятая индейская змея, неосторожно выпущенная однажды из рук, теперь здесь со своими воинами - мы пропали.

   - Мстит всем белым за смерть брата, расстрелянного нами в Ущелье Смерти по приказу полковника Деванделля во время первого восстания пяти индейских племен, - отозвался один из трапперов, угрюмо глядя на залитое кровью тело скальпированного.

   - Не в добрый час отдал Деванделль свой приказ, - сказал Джон. - Нам дорого пришлось заплатить за расстрелянного индейца. И сам Деванделль потерял свой скальп. Кто только жив остался?

   В этот момент раздался слабый, глухой стон. Охотники испуганно переглянулись. Первым опомнился Джон и бросился к скальпированному, голова которого неожиданно зашевелилась.

   - Он жив! - воскликнул Джон. - Гарри! Помоги мне отвязать его.

   Джон выхватил длинный мексиканский охотничий нож, чтобы перерезать веревки, привязывавшие несчастного к столбу, как вдруг новый крик вырвался у него из груди:

   - Великий Боже! Или мои глаза меня обманывают? Гарри, Джордж, смотрите! Ведь это Гильс, почтальон из Кампы. Ах, несчастный!

   В мгновение ока оживший был освобожден от веревок и уложен на одеяло, снятое с лошади Джона. Траппер поднес к его губам фляжку с виски. Жгучая жидкость словно гальванизировала умирающего: его глаза раскрылись, мутный взгляд устремился сначала на Джона, потом на его спутников.

   - Индейский агент... Это ты, Джон? И, как всегда, с тобой Гарри и Джордж? А я... умираю. Поймали-таки меня краснокожие и... Конец моим странствованиям. Миннегага...

   - Я так и знал! - пробормотал вполголоса Джон. - Это она мстит за смерть Яллы и Птицы Ночи.

   - Я был тогда с вами в отряде Деванделля, - чуть слышно шептал умирающий Гильс. - Тогда удалось дешево отделаться, а теперь вот не выкрутился.

   - Миннегага поклялась скальпировать всех, кто принял участие в той кровавой бойне, - сказал взволнованный индейский агент, вытирая капли пота, выступившие на лбу. - Эх, на кой черт меня понесло в это проклятое место, где на каждом шагу грозит гибель? Сумасшедший англичанин, от сплина гоняющийся за бизонами, мог бы и без меня организовать свою дурацкую экспедицию. А теперь гляди, как бы без скальпа не остаться, да и без головы в придачу.

   - Умираю я, Джон, - глухим, чуть слышным голосом произнес скальпированный. - А ты спасайся, Джон. Скачи, несись. Найди генерала Честера. Скажи: Гильс сообщает, что Сидящий Бык вырыл топор войны. Поднялись все сиу... Бэд Тернер, должно быть, убит. Он был со мной, когда на нас напали. Доберись до Честера, Джон. Его лагерь на берегу Хорс-Крика. Скажи: краснокожие ловушку ему гото...

   Гильс не закончил. По его истерзанному телу пробежала судорога, глаза закрылись, рука, лежавшая на груди, тяжело упала.

   - Кончено! Одним добрым малым и храбрым траппером в прерии меньше, - произнес печально Джон, обнажая голову.

   Англичанин, молча наблюдавший эту тяжелую сцену, тронул за рукав индейского агента.

   - Мистер Джон! - сказал он гнусавым голосом. - Вы отвлекаетесь от ваших обязанностей. Вы, кажется, забыли, что обязались устроить мне охоту на бизонов, а вместо этого возитесь с человеком, даже не сказавшим, видел ли он тут бизонов, сколько и куда они пошли... Впрочем, это ваша вина, мистер Джон: вы должны были, прежде чем этот человек умрет, спросить его обо всем. Может быть, он еще жив? Налейте ему в рот водки и если он очнется, то спросите его о бизонах.

   Индейский агент с негодованием стряхнул со своего плеча руку англичанина и закричал:

   - К черту! Если вам нужны бизоны, милорд, так отправляйтесь искать их сами! У меня теперь есть дело поважнее, чем гоняться за животными!

   - Но я вам заплатил вперед! - возмутился милорд.

   - Что? Заплатили вперед? Я хоть сейчас верну вам деньги! Берите и убирайтесь с ними на все четыре стороны!

   - Вы нарушаете наш контракт, мистер охотник! - возмутился англичанин. - Я отправлюсь в Вашингтон, сообщу о вашем поведении нашему послу, и вас посадят в тюрьму.

   - Если угодно! Пожалуйста, садитесь на вашего коня и скачите к послу или хоть к самой королеве Виктории, - презрительно засмеялся траппер, пожимая плечами. - Только вот сердца у вас нет, да и в чердаке вместо мозгов, кажется, дряни какой-то понасыпано, но я все-таки должен вас предупредить, что мы со всех сторон окружены индейцами, и если вы двинетесь без нас, то берегите свою шкуру. Попадетесь в руки Миннегаги, пощады вам не будет, хоть вы и знатный иностранец.

   - А кто эта Миннегага? - высокомерно осведомился англичанин, обращаясь к Джону. - Джентльмен или леди?

   - Леди? - горько засмеялся траппер. - Я бы, скорее, назвал ее тигрицей в образе женщины.

   - О! Это интересно! Я знал много светских львиц в Лондоне и Трувиле. Там были преопасные женщины, уверяю вас, мистер Джон. Но меня они никогда не могли покорить. И я думаю, что ваша мисс или миссис Миннегага окажется ничуть не опаснее, чем эти леди. Может быть, вы можете представить меня этой особе? У меня есть рекомендации из нашего посольства в Вашингтоне. Если потребуются какие-либо издержки, я не замедлю оплатить счет.

   Тут траппер не выдержал и рассмеялся.

   - Убей меня Бог! - воскликнул он. - Видел я чудаков и юродивых, но такого, как вы, милорд, еще не приходилось. Да поймите вы - эта "леди", которой вы так хотите быть представлены, два-три часа тому назад скальпировала несчастного Гильса.

   - Но он был американец, - невозмутимо отозвался милорд, - а я - англичанин.

   - Миннегага не спросит, откуда вы: прирежет или пристрелит - вот и все. Не будьте чудаком, милорд! Да и нам некогда возиться с вами. Лишь бы удалось свои скальпы спасти и предупредить Честера.

   - А это кто? - осведомился англичанин. - Какой-нибудь родственник пресловутой мисс Миннегаги?

   - А ну вас в болото! - не выдержал траппер. - Мистер Честер вовсе не краснокожий, а генерал на службе Северо-Американских Соединенных Штатов. Он здесь с небольшим отрядом, и, если мы его не предупредим, он может здорово вляпаться, На лошадей, ребята! И на поиски генерала!

   Индейский агент взялся за узду своей лошади, но тотчас же резко остановился.

   - Где моя голова, ребята?

   - Разве ты ее потерял? - невольно рассмеялся кто-то из трапперов.

   - Не до шуток, ребята! - рассердился Джон.

   - Да что случилось? - спросил Гарри.

   - Я говорю о Тернере. По словам Гильса, он был тут и если его не убили, то, возможно, и сейчас прячется где-нибудь здесь. Понимаете? Один-одинешенек, со всех сторон окруженный опасностями. Как-никак нас тут четверо, и стыдно было бы бросить товарища на произвол судьбы. Попытаемся выручить его.

   - Попытаемся, - отозвались трапперы в один голос.

  

   Из-за горного хребта выплыла светлая луна, и ее призрачные голубоватые лучи осветили прерию,

   С наступлением ночи степь оживилась; правда, ни людей, ни животных охотники не встречали, но пространство вокруг них пело и рассказывало сказки ночи миллионами голосов насекомых, скрывающихся в густой траве. Время от времени доносился зловещий и жалобный вой койота, выбравшегося в сумерках из своей норы на поиски добычи.

   Трапперы ехали в угрюмом молчании, охваченные чувством близкой опасности. Иногда они обменивались короткими замечаниями по поводу увиденного в пути.

   Англичанин, на которого никто больше не обращал внимания, сначала ворчал что-то о недобросовестности проводников, о непременном желании сейчас же заняться охотой на бизонов, но, сообразив наконец, что и его огненной шевелюре грозит опасность украсить мокасины какого-нибудь краснокожего вождя, покорился своей участи и последовал за трапперами.

   Впереди маленького отряда, прокладывая ему дорогу, ехал старый индейский агент Джон, держа под рукою бьющую без промаха винтовку. Думы странника были мрачны: его беспокоила участь Бэда Тернера.

   Если Тернер не попал в руки сиу, а на это можно было надеяться, ибо этот охотник славился своей храбростью, ловкостью и находчивостью на всем Дальнем Западе, то можно было предположить, что он, скорее всего, где-нибудь поблизости, укрывается в густой траве.

   - Такого старого хитреца, - бормотал Джон, - не так-то просто захватить врасплох. Держу пари, он и на этот раз благополучно удрал от смерти, надув зубастую ведьму, как надувал уже тысячу раз. Мы поищем его.

   Прошло несколько минут в этих блужданиях, как вдруг Джон круто повернулся к Гарри и сказал:

   - Что-то происходит. Может, у тебя уши заложило, хоть ты лет на двадцать моложе меня, но я-то слышу отлично: впереди нас несется большое стадо бизонов. Сам знаешь, ночью бизоны не любят передвигаться, разве что уходят от какой-нибудь опасности.

   - Может, индейцы за ними гонятся? - предположил Гарри.

   - Черта с два! - выругался индейский агент. - Если гонятся сиу, то не за четвероногими, а за двуногими. Будь я проклят, если наше присутствие осталось до сих пор незамеченным для краснокожих ищеек Миннегаги или Сидящего Быка.

   - Что же нам делать? - спросил Джордж. - Если мы пойдем навстречу бизонам, как бы они нас не растоптали!

   - Дудки! - кратко отозвался Джон. - Во-первых, от копыт бизонов легче удрать, чем от лассо или стрелы индейцев. А во-вторых, очень возможно, что Бэд Тернер воспользуется случаем, чтобы замести следы, и пойдет за бизонами, тогда нам легче будет его разыскать.

   - Боюсь, - тихо сказал Гарри, - если этот англичанин увидит поблизости бизонов, он не удержится и примется палить по ним. И одного выстрела будет достаточно, чтобы целая шайка индейцев бросилась по нашим следам.

   - Верно! - отозвался Джон. - Ну, это можно уладить. Подъехав к англичанину, не слышавшему ни единого слова из этого разговора, Джон попросил его дать посмотреть охотничий карабин, ссылаясь на близость бизонов. Не подозревая подвоха, англичанин передал ружье индейскому агенту. Завладев карабином, Джон сказал:

   - Вот что, сэр. Хоть бизоны и очень близко, но ружье я вам отдам только тогда, когда найду это нужным. А покуда обойдетесь без него.

   Трудно представить, что произошло с англичанином, увидевшим себя безоружным.

   Сначала он осыпал трапперов всеми известными английскому языку ругательствами, но, видя, что это на них не действует, соскочил с лошади, засучил рукава и стал вызывать на кулачный бой всех трех трапперов по очереди, обещая научить их деликатному обращению при помощи бокса. Но и это не произвело на охотников никакого впечатления.

   - Если бы я был помоложе, милорд, - процедил сквозь зубы Джон, - да голова у меня была бы набита глиной, как кое у кого из нас, не во гнев будет сказано вашей милости, - то я был бы не прочь обменяться с вами парочкой ударов, чтобы испытать крепость ваших благородных костей. Но теперь не до пустяков. Делайте что хотите. А если у вас чешутся кулаки, то через пять минут вам представится отличный случай - бизоны очень близко: выберите вы себе какого-нибудь бугая и попробуйте подраться с ним. Если же вам дорога ваша шкура, то бросьте заниматься ерундой, садитесь на лошадь и гоните следом за нами. Ни ждать, ни нянчиться с вами у нас нет ни времени, ни охоты.

   С этими словами охотник тронул своего мустанга. Гарри и Джордж последовали за ним, не обращая внимания на англичанина, который топтался на одном месте, неистово ругаясь и размахивая кулаками словно ветряная мельница.

   - Неудобно оставлять его, - сказал Гарри.

   - К черту все, - отозвался Джон. - Таков закон степи: если грозит опасность, нельзя терять время, тем более из-за фантазий этого полоумного. Он скоро опомнится и присоединится к нам. А если нет и если индейцы не оскальпируют его, мы вернемся сюда, когда пройдут бизоны, и возьмем его с собой. Но хватит болтать! Бизоны уже близко. Держите крепко своих лошадей, не разрешайте им поддаваться панике, а то будет плохо.

   И в самом деле, гигантские четвероногие были уже рядом. В неверном свете луны можно было уже различить передовые ряды могучих бизонов, мчавшихся по степи. Дорогу прокладывали старые быки, с огромными, все сокрушающими рогами. На близком расстоянии за быками, тесно сбившись в кучу, мелкой трусцой двигались самки и телята. По бокам от основной массы животных тоже шли наиболее крепкие быки, должные защищать стадо с боков при нападении степных хищников.

   Стадо состояло из нескольких сот животных.

   В то время, к которому относится этот рассказ, на Дальнем Западе бизоны уже не водились в таком количестве, как раньше, когда нередко в стаде было три, четыре и даже пять тысяч голов. Беспощадное истребление на протяжении многих десятилетий девятнадцатого века этих великолепных животных, не столько со стороны индейцев, живущих охотой, сколько со стороны алчных американцев, сократило поголовье бизонов. Но иногда, как в данном случае, еще встречались остатки огромных стад.

   Наблюдая с расстояния в несколько десятков шагов могучий живой поток, опытный траппер становился все более мрачным.

   - Не пойму, - ворчал он, - что творится. Единственной причиной этого бегства бизонов может быть лишь степной пожар. Запах дыма все усиливается.

   - Но огня не видно, - отозвался кто-то из молодых трапперов.

   - Это ничего не значит, - отозвался индейский агент. - Пока ветер слаб, мы не скоро увидим огонь. Но степь впереди нас горит.

   - Что же, Джон, придется возвращаться? Подберем этого полоумного англичанина и махнем к генералу Честеру. Бэда Тернера уже не разыщешь.

   Индейский агент не отвечал. Приподнявшись на стременах, он упорно глядел куда-то в сторону, сжимая дуло неразлучного карабина.

   Минуту спустя он крикнул:

   - Будь я неладен, если это не Бэд Тернер! Он улепетывает во все лопатки от шести или семи краснокожих. Бац! Одним красным червяком меньше. Нет - убита только лошадь, а всадник подымается.

   С небольшого пригорка, у подножия которого уже показались первые ряды бизонов, трапперам было отлично видно, как за одиноким всадником в белом плаще гналась группа индейцев.

   - Вперед, ребята! - воскликнул Джон.

   Повинуясь его приказанию, трапперы пришпорили своих лошадей и ринулись прямо в живой поток из нескольких сот бизонов. На скаку всадники неистово кричали и стреляли из револьверов не целясь, с единственным намерением испугать бизонов и заставить их расступиться. Рискованный маневр удался блестяще, и, словно переплыв через черные волны ревущего потока, маленький отряд несколько минут спустя уже выбрался на простор, откуда еще яснее открылась сцена погони индейцев за беглецом.

   Преследователей было пятеро. Время от времени они стреляли по беглецу, но дикая скачка не давала возможности хорошо прицелиться и пули безрезультатно сверлили воздух.

   Увидев охотников, Бэд поспешил изменить направление, чтобы скорее присоединиться к ним. Индейцы тоже заметили, что к нему идет помощь, но это их не остановило. Слишком ценной была добыча, чтобы отказаться от нее без боя, тем более что на стороне индейцев был небольшой численный перевес. И в эту голубую, полную очарования ночь по просторам девственных степей две группы людей мчались навстречу друг другу, неся в груди не мир и любовь, а ненасытную, неугасимую ненависть двух рас.

   - У них, должно быть, винчестеры, - сказал Джон, придерживая своего мустанга. - Стой, ребята! Наши карабины бьют дальше, и нам надо этим воспользоваться. Цельтесь вернее! Ты, Гарри, бери кого-нибудь левее, я буду бить в середину, а тебе, Джордж, - правая сторона. Ну, разом!

   Три выстрела почти слились в один. Три огненных меча рассекли воздух. Когда голубоватый пороховой дым рассеялся в душном ночном воздухе, трапперы увидели, как беглец, освободившись от погони, галопом приближается к своим спасителям. Двое индейцев, завернув лошадей, унеслись в ночную мглу. Остальных не было видно - пули охотников остановили их стремительный бег, поразив или всадников, или лошадей.

   - Джон! Индейский агент! - радостно кричал, приближаясь к трапперам, спасенный. - Как раз вовремя! Я уже думал, что мне не уйти от этих зверей.

   - Здорово, Бэд! - Индейский агент протянул пришельцу свою могучую длань. - Рад, что мне удалось оказать тебе маленькую услугу! Только боюсь, что опасность, грозящая нашим скальпам, не исчезла. Дела у нас неважные. Ну, да об этом еще подумаем.

  

   Ныне Бэд Тернер - полулегендарная фигура. Вокруг его имени, как и вокруг имени другого героя Дальнего Запада, Буффало Билла[*], создана целая литература, в которой нагромождены горы самой фантастической лжи. На самом деле Бэд Тернер отнюдь не выдумка досужих романистов: он умер в глубокой старости, в 1908 году, в городе Тантоне, на Миссури. Его жизнь - это пестрая и, к сожалению, часто кровавая сказка. Похождениями этого человека, не выдуманными, а настоящими, часто кажущимися более фантастичными, чем любая сказка, можно исписать несколько десятков томов. Достаточно сказать, что на Дальнем Западе, где не удивить храбрецами, вся жизнь которых соткана из кровавых приключений, Бэд Тернер ухитрился выделиться и приобрести особую репутацию.

  

   [*] - Буффало Билл (Уильям Коли, 1846-1917)-знаменитый американский ковбой и предприниматель.

  

   Бэд Без Промаха, Кровавый Бэд - таковы прозвища, данные Тернеру народом.

   Но пусть наш читатель не думает, что Бэд Тернер был кровожадным молодцом типа тех многочисленных степных бродяг Северной Америки, для которых чужая жизнь - игрушка, безнаказанное злодеяние - приятная забава. Ничего подобного.

   Правда, Бэд Тернер на своем веку пережил множество приключений и едва ли был в состоянии сказать, сколько человек пали от его руки. Тут были и мексиканские ковбои, и золотоискатели гамбусино, и европейские переселенцы, и охотники-янки, и еще большее число краснокожих. Но никогда Бэд Тернер не осквернил рук, охотясь за индейскими скальпами, за которые, как известно, "гуманное" мексиканское правительство еще недавно выплачивало убийцам премию в пятьдесят долларов,

   Храбрый, но сдержанный, по существу, добродушный, но и самолюбивый, Бэд Тернер никогда ни на кого не нападал, никого не трогал, не искал приключений. Но горе тому, кто оскорбил или вызвал этого человека: Бэд Тернер не знал, что такое пощада. Кроме того, он был непримирим и беспощаден к той человеческой накипи, что хлынула потоком на Дальний Запад при первых сообщениях о золотых и серебряных россыпях этого сказочно богатого края. Как-то само собой получилось, что Бэд Тернер стал истребителем конокрадов, грабителей больших дорог и насильников, отравлявших жизнь населения приисков.

   Услышав о кровавых подвигах какого-нибудь бандита, державшего в страхе всю округу, или обращенную к нему просьбу о помощи ограбленного поселенца или золотоискателя, Бэд Тернер являлся на место и не успокаивался, пока не свершалось правосудие. И не его вина, что в этой местности среди одичалого, предоставленного самому себе населения господствовал единственный закон: око за око, жизнь за жизнь...

   Популярность Бэда Тернера была такова, что население округа Голд-Сити избрало его шерифом. Старожилы и теперь еще вспоминают, как Тернер без пощады истреблял грабителей поездов и прочих бандитов с большой дороги.

   Между прочим, к этому времени относится и нашумевший поединок Тернера с одним из знаменитых злодеев Дальнего Запада, бандитом Кроуфордом, наводившим панику на многочисленные поселки у серебряных рудников Колорадо. Борьбу с бандитом вели отряды американской милиции, причем экспедицией руководил знаменитый Буффало Билл; но на этот раз прославленному герою Дальнего Запада не везло: Кроуфорд, словно заколдованный, непостижимым образом исчезал из самых хитрых ловушек. Услышав об этом, Бэд Тернер прибыл за несколько сот километров к месту кровавых подвигов Кроуфорда и явился в лагерь Буффало Билла со странной и страшной ношей: он держал человеческий труп поперек седла.

   - Доброе утро, Коди! - сказал он, когда Буффало Билл вышел из своей палатки ему навстречу. - Кажется, ты искал именно этого человека. - И он сбросил с седла на траву к ногам Буффало Билла изуродованный труп.

   - Джек Кроуфорд? - невольно попятился Буффало Билл, узнав прославленного бандита.

   - Как видишь! - хладнокровно ответил Тернер. - Он прятался в непроходимых зарослях. Ты его совсем затравил. Ну, я поехал к нему и предложил испробовать, чей револьвер лучше. Оказалось, что этот молодчик стреляет недурно, но слишком горячится, и вот я привез показать его тебе...

   - Какого черта вы делаете здесь, Тернер? - осведомился индейский агент Джон, пожав руку спасшегося от индейцев шерифа. - Разве вы не знаете, что это - территория сиу?

   - Именно потому, что я знал об этом слишком хорошо, вы меня встретили в приятной компании, - смеясь, отозвался Тернер. - А вот какая нелегкая принесла сюда вас, когда весь край вот-вот будет охвачен огнем восстания?

   - В том-то и штука, что я ничего не знал о восстании, - несколько смущенно отозвался индейский агент. - Мы с товарищами взялись сопровождать сюда одного полоумного англичанина, чтобы устроить ему охоту на бизонов, а попали в осиное гнездо. Только два или три часа назад мы узнали, что Сидящий Бык и Миннегага, дочь кровожадной Яллы и Красного Облака, вырыли топор войны. Мы узнали это от вашего товарища Гильса.

   - Значит, он спасся? Где он?

   - Увы, нет. Миннегага скальпировала несчастного. Проклятие сорвалось с губ Бэда Тернера.

   - Судьба! - произнес он глухо. - Но это закон прерий. Помолчав немного, он заговорил снова:

   - Ну, господа, что ж вы думаете предпринять? Сами видите, какая тут заваривается каша. Единственное спасение - удирать отсюда как можно быстрее. Самое лучшее - следовать за бегущими бизонами, если ваши лошади еще в силе.

   - Я и сам так думаю! - ответил индейский агент. - Кстати, по дороге придется поискать отставшего от нас англичанина.

   - А это что еще за фигура? - осведомился Бэд Тернер.

   - Поедем, а по дороге я все расскажу. И маленькая группа галопом тронулась в путь, идя по следам убегавших к югу бизонов.

   Часа полтора или два до полуночи и еще часа два после длился этот бег. Лошади заметно устали, но еще бодро держались на ногах. Индейцы не показывались, но никто из охотников не сомневался, что они где-то рядом. Впрочем, не эта опасность смущала индейского агента: с каждым часом по мере приближения рассвета он все сильнее чувствовал запах гари, наполнивший душный воздух прерий. Короткая ночь миновала, забрезжила утренняя заря, потом заблестели лучи всплывшего на горизонте солнца.

   - Вот они, бизоны! - воскликнул Джон.

   В самом деле, огромная черная масса, живой поток, образованный многими сотнями, может быть, даже тысячами степных колоссов, чернел на горизонте, двигаясь к берегам Хорс-Крика. Там, как знали трапперы, находился отряд генерала Честера, оберегавший поселения белых от возможного нападения индейцев. Отряду за последнее время немало досталось - среди индейцев шло серьезное брожение, и пять великих племен, принимавших участие в первом кровавом восстании, со дня на день готовились выйти на тропу войны.

   Немного спустя Джон разглядел одинокую человеческую фигуру, двигавшуюся параллельно стаду бизонов: это был эксцентричный англичанин.

   Едва охотники приблизились к милорду, как он набросился на Джона с упреками, осыпая его всевозможными ругательствами.

   - Вы дерзко и нагло обманули меня! - кричал он. - Это грабеж и разбой! Это позор! Целая тысяча бизонов прошла мимо меня, а я не мог стрелять в них, я не мог убить ни одного. Я расскажу все нашему послу в Вашингтоне!

   - Сколько угодно! - хладнокровно ответил Джон.

   - Я напечатаю письмо в "Тайме"!

   - Хоть десять! - ответил Джон. - Я вам уже говорил, милорд: не глупите. Тут не до бизонов. Впрочем, вот ваш карабин. Можете охотиться сколько вам будет угодно. Бизоны рядом.

   - Да! Я буду охотиться! Я для этого приехал из Англии!

   - Хорошо. Делайте что хотите. Но должен вас предупредить еще раз, что всем нам грозит смертельная опасность и надо отсюда удирать.

   - Если вы струсили, то можете удирать! - высокомерно махнул рукой англичанин, внимательно осматривая полученное назад драгоценное оружие.

   Лицо индейского агента потемнело, глаза сверкнули, но внимательно следивший за переговорами Бэд Тернер положил руку на его плечо со словами:

   - Оставьте этого человека в покое. Он вовсе не эксцентричен, а просто помешан. Пусть делает что хочет.

   Четыре траппера вновь погнали лошадей, покидая место, где оставался англичанин. Гарри крикнул ему:

   - Эй вы, как вас там зовут! Бросьте заниматься ерундой! Индейцы церемониться не будут, а просто перережут вам глотку!

   - Не ваше дело! - ответил англичанин, заряжая карабин. Отъехав на полкилометра, охотники услышали выстрелы карабина англичанина: милорд принялся за истребление бизонов.

   - Пропадет ни за понюх табаку! - проговорил, пожимая плечами, Джон.

   - Да, наши дела неважны, - озабоченно отозвался Бэд Тернер. - Смотрите - дорога к реке для нас отрезана: там бушует степной пожар.

   - Придется ехать в горы, - сказал Гарри.

   - Едва ли мы спасемся там от пожара, - заметил Тернер, вглядываясь в дымную даль. - Впрочем, ничего другого не остается, как испробовать этот путь. А что вы думаете, Джон?

   - Думаю, что самое лучшее - следовать за бизонами, - сказал охотник. - Авось они проложат себе и нам дорогу через пылающую равнину.

  

   Прошло около четверти часа, и четверо всадников снова встретились с передовыми колоннами бегущих бизонов. Среди животных царило беспокойство, - по-видимому, они уже почуяли запах гари и сознавали, какая опасность грозит им. Бизоны мчались галопом, оглашая воздух мычанием и глубокими вздохами. Этот концерт производил ошеломляющее впечатление. Земля гудела и дрожала под копытами сотен и сотен массивных ног, стоял такой гул, словно сто локомотивов мчались по бесконечной равнине.

   - Смотрите! - воскликнул индейский агент, показывая на мелькавшее вдалеке другое животное среди бизонов: это была лошадь, в которой зоркий глаз охотника узнал коня эксцентричного англичанина, но всадника в седле не было.

   - Что с ним сталось, с этим полоумным? - сказал Гарри.

   - Должно быть, какой-то бизон сбил его рогами с седла, - отозвался Джордж. - Туда ему и дорога. Авось после этого он излечится от своего сплина. Или одним полоумным на свете станет меньше. Убыток невелик.

   - Так-то так, - вмешался в разговор Джон, - а все же дорого бы я дал, чтобы точно знать, какая участь его постигла. Может быть, и в самом деле его затоптали бизоны, но он мог попасть и в руки краснокожих. Ведь эти звери, несомненно, будут продолжать погоню, чтобы захватить нас живыми и порадовать душеньку Миннегаги.

   - Это уж точно! - улыбнулся Гарри. - Миннегага с пребольшим удовольствием собственноручно будет пытать нас, а потом оскальпирует,

   - Что вы все толкуете о Миннегаге? - осведомился Тернер, поглядывая вопросительно на старшего из трапперов. - Или вам с ней приходилось сталкиваться раньше?

   - Долго рассказывать, а у нас нет времени, - отозвался Джон, пожимая плечами. - Но что нам делать теперь? По-моему, надо бы дать лошадям немного передохнуть. Они еле на ногах держатся. Беда, если индейцы налетят.

   Трапперы, следуя совету и примеру Джона, отпустили поводья, переводя лошадей с галопа на легкую рысь. Они продолжали двигаться по степи, зорко поглядывая по сторонам в надежде отыскать англичанина: как-никак его великолепный карабин, если бы пришлось столкнуться с индейцами, мог оказаться весьма полезным. Но напрасно: англичанина не было видно, а его чистокровный жеребец по-прежнему двигался среди бизонов, которые, по-видимому, не обращали никакого внимания на неожиданного спутника.

   Трудно сказать, что именно случилось с англичанином, но если бы он был жив и свободен, то, вероятно, дал бы знать о себе выстрелами из карабина, а выстрелов не было слышно. Значит, он или погиб, или схвачен индейцами.

   Тем временем запах гари становился все сильнее и дымные тучи, поднимавшиеся на востоке, становились явственнее, словно вырастали на глазах. Временами уже можно было разглядеть целый лес дымных столбов, колыхавшихся под напором ветра, огненные потоки, бежавшие по беспредельному простору степи. Их было множество, они мчались со сказочной быстротой прямо на путников, гонимые поднявшимся с востока ветром, не зная препятствий. Одно могло удержать разлившийся по равнине пожар - вода. Но трапперы знали, что надеяться на воду не приходилось. Здесь на протяжении многих километров не было не то что реки, но и мало-мальски приличного ручья.

   Бизоны с каждой минутой становились все беспокойнее: громче мычали, поднимаясь на дыбы, и бестолково толпились на одном месте или мчались тесно сомкнутыми рядами, а потом вдруг рассыпались во все стороны, чтобы через минуту снова собраться вместе. А беспощадный огонь гнался за ними по пятам, как бы наслаждаясь злой игрой с охваченными ужасом животными.

   Около трех часов пополудни четверо охотников, лошади которых окончательно выбились из сил, были вынуждены остановиться и дать отдых верным животным. Кстати подвернулось небольшое и неглубокое болотце, которое помогло утолить жажду измученных людей и коней.

   Едва трапперы снова двинулись в путь, как увидели, что с севера поднимаются те же зловещие столбы дыма. Свободным оставался путь на юг и юго-запад, то есть в глубь территории индейцев сиу, но кто мог гарантировать, что степь не вспыхнет там раньше, чем белым охотникам удастся добраться до безопасного места?

   - Наверное, индейцы поклялись испечь нас заживо в этой огненной печи. Пожалуй, генерал Честер получит мой рапорт о начавшемся восстании индейцев на том свете, - обескураженно пробормотал Бэд Тернер.

   - Да, наше дело табак! Ничего не могу придумать для спасения, голова совсем не работает. Дурак дураком сделался. Пожалуй, почище нашего милорда, - отозвался Джон. - Не придумаете ли вы чего-нибудь, шериф?

   - Трудно придумать, - ответил Тернер. - Впрочем, попробовать можно. Очень кстати вот те болотца. Трава здесь не будет гореть так сильно, как в других местах.

   В этот момент мимо находившихся в огненной ловушке трапперов проходила небольшая группа бизонов. По команде Тернера охотники пристрелили несколько великолепных животных, выбирая наиболее крупные экземпляры. Затем в мгновение ока они выпотрошили туши бизонов, работая так, словно огненный поток не приближался к ним, грозя пожрать их. Было видно, что огонь кольцом подбирается к тому месту, где работали охотники.

   - Понимаю! - догадался Джон. - Вы думаете, Тернер, что, забравшись в туши бизонов, мы не изжаримся?

   - По крайней мере попытаемся, - ответил шериф. - Я однажды уже пробовал это: проклятые арапахо подожгли степь, чтобы выкурить меня; я убил своего коня, выпотрошил, спрятался в его брюхе, скорчившись в три погибели, и, как видите уцелел. Когда смотришь смерти в глаза, и в брюхо клячи заберешься, чтобы улизнуть от нее. Кстати: порох! Давайте сюда весь порох и вообще все заряды. У меня есть непромокаемый мешок, попробуем все то, что может взорваться, положить в эту неглубокую лужу. Туда же бросайте седла и ваши лассо. Лошадей пускайте на волю. Жалко терять их, но ничего не поделаешь...

&