Глава из книги "История английской литературы", Том I. Выпуск первый. М.: 1943.
Нэш следовал за своим другом Грином и так как обладал гораздо более ярким сатирическим талантом, то его главное произведение "Несчастливый путешественник, или жизнь Джека Уильтона" (The Unfortunate Traveller, or the life of Jacke Wilton, 1594 г.) лучше, чем гриновские опыты в этом направлении, отвечало задачам плутовского жанра. Картина, развернутая Нэшем в его книге, написана широкой кистью. Это - история маленького пажа, шустрого и ловкого повесы, который поставил себе задачей стать джентльменом, что ему и удается. Но прежде чем достигнуть цели, он переживает множество приключений чуть ли не во всех странах Европы. Нэш заставляет своего героя встречаться с Томасом Мором, быть свидетелем казни Иоанна Лейденского, видеть Пьетро Аретино, слушать рассуждения Эразма и спор Лютера с Карльшдтадтом, попасть к Мариньяно в момент разгрома швейцарцев Франциском I. Жизнь и нравы Нэш живописует просто, сочно, весело. Глаз его метко выхватывает каждую характерную деталь в одежде людей, в их жестах и повадках. Особенно хорошо видит и беспощадно изображает он все смешное. К жертвам своего Джека он не чувствует ни малейшей жалости. Но от испанских образцов плутовского жанра роман Нэша отличается тем, что изображает не только комическую стихию жизни; в нем имеются страницы подлинного и большого трагизма. Книга Нэша может считаться отдаленным прообразом сочинений позднейших английских романистов XVIII в. (Дефо и др.), у которых плутовской роман приключений будет еще теснее граничить с романом воспитания.
Для Нэша очень характерно, что в 80-х годах, когда Пиль и Лодж вели эвфуистические беседы в садах Аркадии, он не дал ни одного беллетристического в собственном смысле этого слова произведения. Он занимался чем угодно. Громил педанта Гарвея, писал памфлеты вроде "Анатомии нелепости" (Anatomy of Absurditie, 1589 г.), где издевался над известными всем людьми, а художественной литературой начал интересоваться в 90-х годах. "Джеку Уильтону" предшествовал памфлет "Мольбы к чорту Пирса без гроша" (Pierce Penylless, his Supplication to the Divell, 1592 г.), в котором Нэш выводит несколько модных в то время типов.
Нэш не был беллетристом по призванию. Он был публицистом памфлетного стиля, вроде Пьетро Аретино, которым он восторгался. Для этого у него были все данные: смелость, убежденность, великолепный сочный язык с богатейшим словарем (недаром считают, что его проза ближе всего к прозе Шекспира), очень неожиданные, иной раз вычурные обороты, зато бьющие без промаха. Ближайшему поколению его писания остались неизвестными, но уже Дефо, как полагают, мог его знать и мог многому у него научиться.
Вклад Нэша в английскую драматургию в настоящее время трудно охарактеризовать сколько-нибудь отчетливо. Из его пьес одна, по-видимому, самая яркая, "Собачий остров" (Isle of Dogs), никогда не была даже напечатана. После ее представления в 1597 г. все лондонские театры были закрыты, а автор попал в тюрьму. Доля его участия в "Дидоне" Марло неясна. Возможно, что он ограничился тем, что только приготовил к печати пьесу, оставшуюся недоделанной вследствие внезапной смерти автора. Единственно, по какой пьесе мы можем судить о нем, - это "Последняя воля и завещание Семмерса" (A Pleasant Gomedie, called Summers' last Will and Testament, 1592 г.). Семмерс был придворным шутом при Генрихе VIII, и Нэш сделал его героем небольшой придворной комедии, лишенной сюжета. В ней имеются элементы моралите и элементы "маски"; в ней много намеков, которые теперь уже нельзя расшифровать; в ней есть несколько едких выпадов по адресу Лили и заключительное славословие по адресу "Элизы". Но жанр, к которому принадлежит "Завещание Семмерса", не позволяет Нэшу развернуть ту сторону своего дарования, которая составляла его силу - сатиру. "Собачий остров" в этом отношении, повидимому, был более типичным образцом его драматургии: об этом единогласно свидетельствуют и успех пьесы у публики, и то своеобразное признание ее достоинства администрацией, которое выразилось в отправлении Нэша в узилище. Он, очевидно, задел людей, гораздо менее безопасных, чем Лили. И пострадал.
Нэш был прирожденный сатирик. "Смелый юный Ювенал" - назвал его Мерес. Лучшее, на что он был способен, Нэш, как и Лодж, дал в прозе.