Филдинг Генри - История Тома Джонса, найденыша. Части 15 - 18

он должен сейчас же поговорить с соседом наедине, чтобы не позабыть.

   Влюбленные остались одни, и многим читателям покажется, без сомнения, странным, что те, которые имели сказать друг другу так много, когда раз! сваривать было опасно и трудно, и, казалось, так страстно желали броситься в объятия друг друга, когда на пути лежало столько препятствий, оставались теперь, имея полную волю говорить и делать что угодно, некоторое время безмолвны и неподвижны; настолько, что не слишком проницательный наблюдатель мог бы подумать, что они друг к другу равнодушны. Но было именно так, как ни странно это может показаться: оба сидели опустив глаза в землю и несколько минут хранили полное молчание.

   Мистер Джонс раз или два сделал попытку заговорить, но это ему совершенно не удалось, и он только пробормотал или, вернее, испустил в виде вздоха несколько бессвязных слов. Наконец Софья, частью из жалости к нему, частью желая отклонить разговор от того предмета, о котором, как она ясно чувствовала, Джонс собирался заговорить, сказала:

   - Это открытие, сэр, верно, сделало вас счастливейшим человеком на свете?

   - Неужели вы действительно можете считать меня счастливым, сударыня,- отвечал Джонс со вздохом,- в то время как я навлек на себя ваше неудовольствие?

   - Что до этого, сэр, то вам лучше знать, заслужили ли вы его.

   - Право, сударыня, вы тоже хорошо осведомлены о всех моих провинностях. Миссис Миллер рассказала вам всю правду. Ах, Софья, неужели нет надежды на прощение?

   - Мне кажется, мистер Джонс, я могу обратиться к вашему собственному чувству справедливости и предложить вам самому произнести приговор вашему поведению.

   - Увы, сударыня, я молю вас о милосердии, а не о справедливости. Справедливость, я знаю, признает меня виновным, однако не в том, что я написал леди Белластон. Насчет этого письма я торжественно объявляю: вам сказали чистую правду.

   И он с жаром заговорил об уверениях мистера Найтингейла в том, что всегда найдется предлог отступиться, если бы, вопреки их ожиданиям, леди согласилась принять его предложение; однако признался, что поступил очень неосторожно, дав ей в руки такое письмо, "за что,- сказал он,- я дорого поплатился, как видно по впечатлению, которое оно на вас произвело".

   - Я думаю об этом письме,- отвечала Софья,- именно так, как вам желательно, и не могу думать иначе. Мое поведение, кажется, ясно вам показывает, что я не придаю ему большого значения. И все же, мистер Джонс, разве у меня нет других поводов на вас сердиться? После всего, что произошло в Эптоне, так скоро завести интригу с другой женщиной, когда я думала, как вы уверяли, что сердце ваше переполнено любовью ко мне! Какое странное поведение! Могу ли я поверить в искренность любви, о которой вы мне столько твердили? Да если бы я и поверила, что ожидает меня с человеком, способным быть настолько непостоянным?

   - Ах, Софья, не сомневайтесь в искренности чистейшего чувства, какое когда-либо пылало в человеческом сердце! Подумайте, дорогая, в каком я был ужасном положении, какое овладело мной отчаяние! Если бы я мог, обожаемая Софья, льстить себя самой слабой надеждой, что мне когда-нибудь позволено будет броситься к вашим ногам, как бросаюсь я теперь, то никакая женщина в мире не в силах была бы пробудить во мне и тени сколько-нибудь предосудительных в нравственном отношении помыслов. Быть неверным вам! О Софья, если вы можете быть настолько добры, чтобы простить прошедшее, да не остановят вашего милосердия опасения за будущее! Никогда не было более искреннего раскаяния. О, пусть примирит оно меня с небом - небом, заключенным в вашем сердце!

   - Искреннее раскаяние, мистер Джонс, дает прощение грешнику, но его прощает судия, для которого открыты все наши помыслы. А человека можно обмануть, и нет никакого верного средства избежать обмана. Вы должны поэтому ожидать, что если раскаяние ваше побудит меня простить вас, то я потребую от вас убедительного доказательства вашей искренности.

   - Требуйте любого доказательства, какое только в моей власти,- с жаром сказал Джонс.

   - Время, только время, мистер Джонс, может убедить меня в том, что вы действительно раскаиваетесь и твердо решили отказаться от порочных привычек, за которые я бы вас возненавидела, если бы считала, что они укоренились в вашей натуре.

   - Не считайте меня таким дурным! На коленях прошу, умоляю вас оказать мне доверие, и всю свою жизнь я посвящу на то, чтобы его оправдать.

   - Посвятите хотя бы часть ее. Кажется, я довольно ясно сказала, что не откажу вам в доверии, когда увижу, что вы его заслуживаете. После всего случившегося, сэр, разве могу я полагаться на одни ваши слова?

   - Хорошо, не верьте моим словам,- отвечал Джонс,- я располагаю более надежной порукой - залогом моей верности,- и он рассеет все ваши сомнения.

   - Каким залогом? - спросила Софья с некоторым удивлением.

   - Сейчас я покажу вам его, мой прелестный ангел,- сказал Джонс, беря Софью за руку и подводя ее к зеркалу.- Вот он, взгляните на эту очаровательную фигуру, на это лицо, на этот стан, на эти глаза, в которых светится ум. Может ли обладатель этих сокровищ быть им неверным? Нет, это невозможно, милая Софья; они навеки приковали бы самого Дориманта, самого лорда Рочестера. Вы бы в этом не сомневались, если бы могли смотреть на себя чужими глазами.

   Софья покраснела и не могла удержаться от улыбки, но потом опять нахмурила брови и сказала:

   - Если судить о будущем по прошедшему, то образ мой так же исчезнет из вашего сердца, когда я скроюсь с ваших глаз, как исчезает он в этом зеркале, когда я ухожу из комнаты.

   - Клянусь небом, клянусь всем святым, он никогда не исчезнет из моего сердца! Ваша женская деликатность не может понять мужской грубости и того, как мало участвует сердце в известного рода любви.

   - Я никогда не выйду замуж за человека,- сказала Софья очень серьезно,- который не научится быть настолько деликатным, чтобы перестать чувствовать это различие.

   - Я научусь,- отвечал Джонс, - я уже научился. То мгновение, когда у меня появилась надежда, что Софья может стать моей женой, сразу этому научило; и с этого мгновения ни одна женщина, кроме вас, не способна возбудить во мне ни грубого желания, ни сердечного чувства.

   - Справедливость этих слов покажет время. Ваше положение, мистер Джонс, теперь изменилось, и, могу вас уверить, я этому очень рада. Теперь у вас будет довольно случаев встречаться со мной и доказать мне, что и ваш образ мыслей тоже изменился.

   - Вы ангел! -- воскликнул Джонс.- Как мне отблагодарить вас за вашу доброту? И вы говорите, что вас радует благополучная перемена в моей жизни... Поверьте же, сударыня, поверьте, что вы одна дали цену этому благополучию, поскольку я ему обязан надеждой... Ах, Софья, не откладывайте ее осуществления! Я буду беспрекословно вам повиноваться. Не смею ничего вынуждать у вас больше, чем вы позволяете, но, умоляю вас, сократите срок испытания. Скажите, когда могу я ожидать, что вы убедитесь в истине того, что, клянусь вам, есть святая истина?

   - Согласившись пойти так далеко, я прошу вас, мистер Джонс, не вынуждать у меня никаких обещаний. Убедительно прошу.

   - Ради бога, не смотрите на меня так сердито, дорогая Софья! Я ничего у вас не вынуждаю, не смею вынуждать. Позвольте мне только еще раз просить вас назначить срок. Будьте милосердны: любовь так нетерпелива.

   - Ну, может быть... год.

   - Боже мой, Софья, вы назвали целую вечность!

   - Может быть, немного раньше,- отстаньте от меня. Если ваша любовь ко мне такая, как я желаю, то, мне кажется, вы должны быть теперь довольны.

   - Доволен! Не называйте моего ликующего счастья этим холодным словом... О, сладкая надежда! Быть уверенным, что придет благословенный день, когда я назову вас моей, когда все страхи исчезнут, когда я буду иметь высокую, несказанную, безмерную, упоительную отраду заботиться о счастье моей Софьи!

   - Наступление этого дня зависит от вас, сэр.

   - Ангел мой, божество мое! Слова эти сводят меня с ума от радости... Я должен, я не могу не поблагодарить милые уста, даровавшие мне блаженство.

   И он заключил Софью в объятия и стал целовать так пылко, как никогда раньше не осмеливался.

   В эту минуту Вестерн, подслушивавший некоторое время у дверей, ворвался в комнату и закричал на охотничий лад:

   - Ату ее, малый, ату, ату! Вот так, вот так, горько! Ну что, покончили? Назначила она день? Когда же - завтра или послезавтра? Не вздумайте откладывать и на минуту дольше - я уже решил.

   - Позвольте вас просить, сэр,- сказал Джонс,- не заставляйте меня быть поводом...

   - Ступай ты со своими просьбами... Я думал, в тебе больше огня н ты не поддашься на девичьи штучки... Все это вздор, поверь мне. Фигли-мигли! Она готова под ненец хоть сейчас. Разве не правда, Софи? Ну признайся же, скажи хоть раз в жизни правду! Что ж ты молчишь? Почему не отвечаешь?

   - Зачем же мне признаваться, сэр,- отвечала Софья,- если вы так хорошо знаете мои мысли?

   - Дельно сказано! Так ты согласна?

   - Нет, сэр, я своего согласия не давала.

   - Так ты не хочешь за него ни завтра, ни послезавтра?

   - Нет, сэр, у меня нет такого желания.

   - И я скажу тебе почему: потому что тебе нравится быть непослушной, мучить и раздражать твоего отца.

   - Пожалуйста, сэр...- вмешался Джонс.

   - Да и ты тоже - щенок, не больше того! - остановил его Вестерн.- Когда я ей запрещал, так только и было, что вздохи, да слезы, да тоска, да письма. Теперь я за тебя, а она - прочь. Лишь бы наперекор. Она, видишь ли, выше того, чтобы подчиняться приказаниям отца и слушаться его советов, все дело в этом. Ей бы только досаждать и перечить отцу.

   - Чего же папеньке от меня угодно? - спросила Софья.

   - Чего мне от тебя надо? Дай ему руку сию минуту!

   - Извольте, сэр, я вам повинуюсь. Вот моя рука, мистер Джонс.

   - И ты согласна идти под венец завтра утром?

   - Я готова вам повиноваться, сэр,- отвечала Софья.

   - Ну, так завтра же утром сыграем свадьбу! - воскликнул Вестерн.

   - Хорошо, папенька, я согласна, если такова ваша воля. Тут Джонс упал на колени и принялся в исступлении покрывать поцелуями руки Софьи, а Вестерн заплясал и запрыгал по комнате, восклицая:

   - Да куда же провалился Олверти? Все возится с этим крючкотвором Даулингом, когда тут есть дело поважнее!

   И он побежал отыскивать Олверти, очень кстати оставив влюбленных на несколько минут наедине.

   Скоро, однако, он возвратился с Олверти, приговаривая"

   - Если не верите мне, спросите у нее самой. Ведь ты согласилась, Софья, завтра же обвенчаться?

   - Таково ваше приказание, сэр,- отвечала Софья,- и я не смею вас ослушаться.

   - Надеюсь, сударыня,- сказал Олверти,- племянник мой будет достоин вашей доброты и сумеет, подобно мне, оценить великую честь, которую вы оказываете моей семье. Союз с такой очаровательной и прекрасной девушкой сделал бы честь самым знатным людям Англии.

   - Да,- подхватил Вестерн,- а позволь я ей мяться да колебаться, так долго бы еще не видать вам этой чести! Я принужден был прибегнуть к отцовской власти.

   - Надеюсь, сэр, здесь нет никакого принуждения? - спросил Олверти.

   - Что же, если вам угодно, велите ей взять слово назад. Ты очень раскаиваешься, что дала его, или нет? Скажи, Софья.

   - Нет, не раскаиваюсь, папенька,- отвечала Софья,- и думаю, что никогда не раскаюсь ни в одном обещании, которое я дала ради мистера Джонса.

   - В таком случае, племянник, поздравляю тебя от всей души,- сказал Олверти.- Ты счастливейший из смертных. Позвольте поздравить и вас, сударыня, по случаю этого радостного события: я уверен, что вы отдали свою руку человеку, который оценит .ваши достоинства и приложит все старания, чтобы заслужить вашу любовь.

   - Приложит старания! Да, он постарается, за это я поручусь! - воскликнул Вестерн.- Слушай, Олверти: держу пять фунтов против кроны, что ровно через девять месяцев с завтрашнего дня мы будем иметь внучка. Однако скажи, чего велеть подать: бургундского, шампанского или чего другого? Чего-нибудь надо, потому что, клянусь Юпитером, мы сегодня же отпразднуем помолвку.

   - Извините, сэр,- отвечал Олверти,- я с племянником уже дал слово, не подозревая, что дело придет к развязке так скоро.

   - Дал слово! - воскликнул сквайр.- Как бы не так! Я ни за что на свете не отпущу тебя сегодня. Ты у меня поужинаешь,- знать ничего не хочу.

   - Нет, извините, дорогой сосед: я дал слово, а вы знаете, что я всегда держу свое слово.

   - Да кому же ты обещал? - спросил сквайр, и когда Олверти ответил, к кому он идет и с кем будет, он воскликнул:

   - Черт возьми! Так и я поеду с тобой и Софья поедет! Сегодня я с тобой не расстанусь, а разлучать Тома с невестой было бы жестоко.

   Это предложение было тотчас же принято Олверти. Софья тоже согласилась, взяв сначала с отца обещание ни слова не говорить о ее помолвке.

  

  

   Найтингейл-младший, как было условлено, явился в этот день к отцу и был принят гораздо ласковее, чем ожидал. У него застал он и дядю, возвратившегося в Лондон отыскивать свою только что обвенчавшуюся дочь.

   Брак этот случился как нельзя более на руку молодому человеку. Дело в том, что братья - его отец и дядя - вели между собой непрерывные споры по поводу воспитания своих детей, и каждый от всей души презирал метод другого. Теперь оба они старались по мере сил обелить проступок собственных детей и очернить брак племянников. Желание одержать победу над братом и многочисленные доводы Олверти так сильно подействовали на старика, что он встретил сына с улыбкой и даже согласился поужинать с ним сегодня у миссис Миллер.

   Что касается другого брата, души не чаявшего в своей дочери, то его нетрудно было уговорить примириться с нею. Узнав от племянника, где живет дочь с мужем, он объявил, что сию минуту к ней едет. Дочь пала перед ним на колени, но он тотчас ее поднял и обнял с нежностью, тронувшей всех, кто это видел; не прошло и четверти часа, как он уже настолько примирился и с дочерью, и с ее мужем, как будто сам соединил их руки.

   В таком положении были дела, когда мистер Олверти со спутниками приехал к миссис Миллер - для полноты ее счастья. Увидев Софью, она тотчас обо всем догадалась; и дружеские чувства к Джонсу были в ней так сильны, что это обстоятельство прибавило немало жару к ее восторгам по случаю счастья собственной дочери.

   Редко, я думаю, можно увидеть группу людей, в которой каждый был бы так счастлив, как в кружке, собравшемся у миссис Миллер. Меньше других радовался отец молодого Найтингейла, ибо, несмотря на любовь к сыну, несмотря на влияние и на доводы Олверти и другие упомянутые выше мотивы, он не совсем был доволен выбором сына; этому, может быть, содействовало присутствие Софьи, то и дело внушая ему мысль, что сын его мог бы жениться на ней или на другой такой же девушке. Но огорчался он не тем, что красота и ум Софьи достаются другому,- нет: предметом его сокрушений было содержимое сундуков ее отца. Он не мог примириться с мыслью, что сын его пожертвовал такой соблазнительной вещью ради дочери миссис Миллер.

   Обе новобрачные были очень хороши собой, но красота их до такой степени затмевалась красотой Софьи, что, не будь они добрейшие девушки в мире, в сердцах их пробудилась бы зависть, ибо мужья обеих почти не в силах были отвести глаза от Софьи, которая сидела за столом подобно королеве, принимающей почести, или, лучше сказать, подобно высшему существу, принимающему поклонение всех окружающих. Но поклонялись они добровольно, она этого от них не требовала: скромность и приветливость украшали ее не меньше, чем прочие совершенства.

   Вечер прошел в самом неподдельном веселье. Все были счастливы, но всех больше те, которые ранее были наиболее несчастны. Прошедшие горести и страхи придавали особенный вкус их радости, которого не могли бы дать даже самая пылкая любовь и несметное богатство без этого контраста. Но так как великая радость, особенно после внезапной и крутой перемены обстоятельств, бывает обыкновенно безмолвна и сосредоточивается скорее в сердце, чем на языке, то Джонс и Софья казались наименее веселыми во всей компании. Это очень раздражало Вестерна, то и дело приговаривавшего:

   - Что ж ты молчишь, дружок? Что смотришь так мрачно? А ты почему язык проглотила, дочка? Выпей еще рюмочку, ну-ка выпей!

   И чтобы оживить ее, он затягивал веселую песню, имевшую некоторое отношение к бракосочетанию и потере девственности. Он зашел бы в этом отношении так далеко, что заставил бы Софью выйти из комнаты, если бы мистер Олверти не останавливал его то взглядом, то замечанием:

   - Фи, стыдитесь, мистер Вестерн!

   Сквайр попробовал было затеять спор и отстоять свое право говорить дочери все, что он считает нужным, но так как никто его не поддержал, то он скоро остепенился.

   Несмотря на это маленькое стеснение, он остался так доволен веселым обществом, что пригласил всех на завтра к себе. Приглашение было принято, и все приехали; и любезная Софья, тоже сделавшаяся тем временем втихомолку молодой женой, распоряжалась в качестве хозяйки - иными словами, угощала гостей за столом. Утром она отдала свою руку Джонсу в домовой церкви "Докторской коллегии" в присутствии только мистера Олверти, мистера Вестерна и миссис Миллер.

   Софья горячо просила отца не говорить о ее свадьбе никому из гостей, приглашенных им к обеду. Миссис Миллер и Олверти, по просьбе Джонса, тоже обещали молчать. Это несколько примирило Софью со званым обедом, на котором ей пришлось присутствовать в угоду отцу, хотя это было ей вовсе не по душе. Положившись на обещания, она чувствовала себя весь день довольно хорошо, пока наконец сквайр, перейдя ко второй бутылке, не мог дольше сдерживать свою радость и, наполнив бокал, выпил за здоровье новобрачной. Тост был горячо поддержан всеми приглашенными, к великому смущению покрасневшей Софьи и великому огорчению Джонса за свою жену. Сказать правду, открытие это никого не поразило; миссис Миллер успела уже шепнуть о нем дочери, дочь мужу, муж своей сестре, а сестра всем прочим.

   Софья воспользовалась первым удобным случаем, чтобы удалиться из комнаты с дамами, а сквайр остался со своими бутылками, мало-помалу покинутый всеми, за исключением дяди молодого Найтингейла, любившего хмельное не меньше Вестерна. Они отважно просидели вдвоем весь вечер, далеко за тот счастливый час, который отдал прелестную Софью в пылкие объятия восхищенного Джонса.

   Таким образом, читатель, мы довели наконец нашу историю до развязки, в которой, к нашему великому удовольствию, хотя, может быть, и против твоего ожидания, мистер Джонс является счастливейшим из смертных,- ибо, признаюсь откровенно, я не знаю, какое счастье на этом свете может сравниться с обладанием женщиной, подобной Софье.

   Что касается других лиц, игравших сколько-нибудь значительную роль в этой истории, то мы постараемся в нескольких словах удовлетворить любопытство тех, кто пожелал бы узнать больше о их судьбе.

   Олверти до сих пор не желает ничего слышать о свидании с Блайфилом, но по неотступным просьбам Джонса, поддержанным Софьей, согласился назначить ему двести фунтов в год, к которым Джонс прибавил тайно от себя третью сотню. На эти средства Блайфил живет в одном из северных графств, милях в двухстах от Лондона, откладывая каждый год по двести фунтов, с целью купить себе на ближайших выборах в парламент место депутата от соседнего местечка, о чем он уже торгуется с одним тамошним стряпчим. Недавно он сделался также методистом, рассчитывая жениться на одной очень богатой вдове, сектантке этого толка, поместье которой находится в той части королевства.

   Сквейр умер вскоре после отправления вышеупомянутого письма; а что касается Твакома, то он продолжает быть священником в своем приходе. Он делал много бесплодных попыток вернуть доверие Олверти и вкрасться в милость Джонса, льстя им обоим в глаза д понося их за спиной, но на его место мистер Олверти недавно взял к себе в дом мистера Абраама Адамса, которого Софья чрезвычайно полюбила и которому намерена поручить воспитание своих детей.

   Миссис Фитцпатрик развелась со своим мужем и сохранила кое-какие остатки своего состояния. Она ведет широкий образ жизни в аристократической части Лондона и обнаружила большие экономические способности: проживает втрое больше своих доходов, не входя в долги. Она поддерживает самые короткие отношения с женой ирландского пэра и отплачивает ей дружескими услугами за все одолжения ее мужа.

   Миссис Вестерн скоро помирилась с Софьей и провела у нее в деревне два месяца. Леди Белластон сделала Софье визит по возвращении ее в Лондон, причем обращалась с Джонсом как с незнакомым и очень учтиво поздравила его с женитьбой.

   Мистер Найтингейл купил своему сыну поместье по соседству с землями Джонса, где молодой человек и поселился с женой, миссис Миллер и ее младшей дочерью, поддерживая дружеские отношения с семьей Джонса.

   Что касается героев второстепенных, то миссис Вотерс возвратилась в деревню, получает от Олверти пенсию в шестьдесят фунтов и вышла замуж за священника Сапла, которому Вестерн предоставил, по просьбе Софьи, богатый приход.

   Черный Джордж, прослышав о сделанном открытии, бежал и с тех пор не подает о себе никаких вестей. Присвоенные им деньги Джонс разделил между его женой и детьми, но не поровну; Молли получила больше всех.

   Что касается Партриджа, то Джонс назначил ему пятьдесят фунтов в год; он снова открыл школу, встретив на этот раз гораздо больше сочувствия своему делу, чем прежде, и сейчас идут переговоры о бракосочетании его с миссис Молли Сигрим; благодаря посредничеству Софьи они, вероятно, закончатся успехом.

   Возвратимся теперь к мистеру Джонсу и Софье, чтобы попрощаться с ними. Через два дня после свадьбы они уехали с мистером Вестерном и мистером Олверти в деревню. Вестерн уступил свое родовое именье и большую часть своих земель зятю, а сам переселился в другую часть графства, где охота лучше. Он часто приезжает в гости к мистеру Джонсу, который, как и его жена, находит великое удовольствие в том, чтобы всячески ему угождать. Это им удается блестяще; по крайней мере, старик утверждает, что никогда еще не был так счастлив, как теперь. В доме Джонса для него отведены особая гостиная и приемная, где он напивается, с кем ему угодно, а дочь его по-прежнему готова ему играть, когда он ни попросит: Джонс ее уверил, что после угождения ей для него нет большего удовольствия, как видеть счастливым старого сквайра; поэтому готовность Софьи угождать отцу дорога Джонсу почти так же, как и ее любовь к нему самому.

   Софья уже подарила ему двух прелестных малюток, мальчика и девочку; старый сквайр настолько от них без ума, что по целым дням просиживает в детской, объявляя, что лепет маленькой внучки, которой скоро будет два года, для него слаще лая лучшей своры в Англии.

   Олверти тоже щедро одарил Джонса после свадьбы и не упускает случая засвидетельствовать любовь к нему и к его жене, которая любит его, как отца. Порочные наклонности Джонса исчезли благодаря постоянному общению с этим достойным человеком и союзу с прекрасной и добродетельной Софьей. Размышляя о прежних своих, безрассудствах, герой наш проникся скромностью и благоразумием, какие редко встречаются в человеке со столь живым темпераментом.

   Словом, как нельзя сыскать людей достойнее этой любящей пары, так нельзя вообразить никого счастливее их. Они исполнены чистой и нежной любви друг к другу, которая растет и крепнет с каждым днем, поддерживаемая взаимной нежностью и взаимным уважением. Так же любезны и внимательны они к своим родным и друзьям, а их снисходительность, приветливость и щедрость по отношению к низшим таковы, что нет ни одного соседнего фермера, ни одного слуги, который горячо не благословлял бы день, когда мистер Джонс женился на своей Софье.

  

  

   Эпиграф на титульном листе: "Mores hominum multorum vidit" ("Видел нравы многих людей") заимствован Фильдингом из "Поэтического искусства" Горация (ст. 141-142); в этих стихах Гораций дал вольный перевод вступительных стихов "Одиссеи" Гомера.

  

  

   Стр. 25. Литтлтон Джордж (1703-1773) - школьный товарищ Фильдинга по Итонскому колледжу, происходил из богатой и влиятельной аристократической семьи, виг. Был одним из лидеров так называемой "сельской партии" (существовала с 1731 по 1842 г.) - объединения вигов и тори, выступавших против премьер-министра Роберта Вальполя. Литтлтон покровительствовал литературе, сам писал стихи и исторические сочинения; материально помогал Фильдингу.

   Стр. 26. ...два лица, послужившие мне образцом...- Джордж Литтлтон и Ральф Аллен. Ральф Аллен (1694-1764), которому Фильдинг посвятил свой последний роман "Амелия", был, согласно признанию самого Фильдинга, редким исключением в среде представителей английской крупной буржуазии XVIII века. Сын содержателя гостиницы в провинциальном городке, Аллен начал свою карьеру с должности мелкого почтового служащего в Бате и кончил жизнь миллионером. Наряду с Литтлтоном Аллен послужил прототипом для сквайра Олверти. После смерти Фильдинга Аллен оказывал материальную помощь семье писателя.

   Герцог Бедфордский (Джон Рессел, 1710-1771) - влиятельный член той же группы, к которой принадлежал Литтлтон. Вероятно, не без его содействия Фильдинг в 1748 году был назначен мировым судьей; позднее писатель жил в его доме на Боу-стрит.

   ...великий поэт...- Александр Поп (1688-1744), один из наиболее выдающихся представителей просветительского классицизма в английской литературе. Приведенный ниже стих заимствован из его "Эпилога к сатирам Горация" (ст. 135).

  

  

   Стр. 31. Олдермен - член городского управления, рангом ниже мэра. Стр. 32. Остро сказать...- Цитата взята из стихотворного трактата Попа об искусстве поэзии, озаглавленного "Essay on Criticism" (ст. 297-298). Гелиогабал - римский император (род. в 204 г., убит в 222 г. н. э.), был известен своим распутством. Вся первая глава книги представляет переработку письма, напечатанного 3 декабря 1745 года в газете "Истинный патриот", которая издавалась Фильдингом. Указанное письмо подписано псевдонимом "Гелиогабал" и, очевидно, принадлежит перу самого Фильдинга. Благодаря этому письму можно установить начало работы Фильдинга над "Томом Джонсом".

  

   Стр. 36. ...на задке телеги! - Со времен средневековья и до конца XVIII века приговоренных к наказанию преступников привязывали к задку телеги и секли всю дорогу, пока телега объезжала вокруг городской стены.

   Стр. 48. Фисба.- Вавилонское сказание о несчастной любви Пирама и Фисбы увековечено в 1 веке н. э. римским поэтом Овидием в четвертой книге "Метаморфоз". Скрывая свои встречи от родителей, влюбленные устраивали свидания, переговариваясь сквозь щель в стене, которая разделяла их дома. Эту сцену Шекспир ввел в свою комедию "Сон в летнюю ночь" (действие V, сцена 1), откуда и взято упомянутое восклицание.

   Стр. 49. Тизифона - одна из трех эринний, или, в римской мифологии, фурий, богинь подземного царства (Тартара), мстительниц за преступления (г р е ч. ми ф.).

   Стр. 55. Методизм.- Методисты - религиозная секта, образовавшаяся в Англии в 30-х годах XVIII века. Она была основана группой студентов-богословов Оксфордского университета во главе с братьями Весли (особенное значение имеет организаторская деятельность старшего брата, Джона, 1703-1791) и Джорджем Витфильдом (1714-1770). Методизм ставил себе целью строгое соблюдение внешнего благочестия, регламентацию частной жизни (отсюда и его название), а также проповедовал воздержание и умеренность, осуждая праздность, роскошь и разврат. Фильдинг отрицательно относился к методизму (ср. его выпад против Витфильда - кн. VIII, гл. 8), порицая в нем главным образом лицемерие и ханжество. Награждая капитана Блайфила этими качествами, он не забыл наделить его пристрастием к методизму.

   Стр. 57. Хогарт (1697-1764) - английский художник, друг Фильдинга, известный главным образом своими сатирическими и нравоучительными гравюрами; упоминаемая здесь гравюра "Утро" входит в цикл Хогарта "Времена дня".

   Аэндорская волшебница.- В Библии (Первая книга Царств, гл. 28) содержится рассказ о том, что Аэндорская волшебница, по просьбе Саула, вызвала накануне битвы с филистимлянами призрак умершего пророка Самуила, и тот предсказал Саулу поражение и смерть.

   Стр. 58. Nolo episcopari... (не желаю быть епископом) - формула, которой католические священники обязаны троекратно отвечать на предложение церковных властей возвести их в епископский сан; только выполнив этот обряд, они могут согласиться на повышение.

  

  

   Стр. 67. Ad confligendum...- Лукреций, "О природе вещей" (III, 833- 837), перевод Ф. А. Петровского.

   Стр. 68. Гильдхолл - лондонская ратуша. Стр. 71. Учебные заведения в Итоне и Вестминстере - старинные английские аристократические школы; основаны в XV и XVI веках. В первой из них учился Фильдинг.

   Стр. 71. "Путь прелестницы" - серия гравюр Хогарта.

   Стр. 73. ...ревностию жать...- цитата из "Отелло" Шекспира (действие III, сцена 3).

   ...leve fit...- Овидий, "Любовные элегии" (I, 2, 10).

   Стр. 74, Джон Фр...- Джон Фрик (1688-1756), известный лондонский хирург, занимавшийся психологией и физикой.

   Стр. 88. Годли Бенджамин (1676-1761) - выдающийся английский богослов-полемист, рационалист.

   Стр. 92. la secanda marmora...- Гораций, "Оды" (II, 18, 17-19).

  

  

   Стр. 102. Индийские банианы - индийские купцы-брамины, торговавшие главным образом за пределами Индии. Фильдинг намекает здесь на веру браминов (не только банианов) в переселение душ, следствием которой является их бережное отношение к животным и воздержание от мясной пищи. Европейцам, торговавшим с Индией, прежде всего приходилось сталкиваться с банианами, и это слово долгое время было синонимом брамина.

   Fruges consumers...- Гораций, "Послания" (I, 2, 27).

   Стр. 106. Коук Эдуард (1552-1634) - основатель современного английского гражданского права, автор "Уставов" ("Institutiones") в четырех томах, первый том которых является комментарием к упомянутому трактату Литтлтона.

   Литтлтон Эдуард (1589-1645) - английский юрист, написавший на так называемом юридическом французском языке трактат "О владении", который и до сих пор служит основой английского законодательства о собственности.

   Стр. 122. Проповеди Тиллотсона,- Тиллотсон Джон (1630-1694) -~ проповедник-рационалист.

  

  

   Стр. 129. ...по мнению нашего знаменитого поэта...- Имеется в виду Сэмюель Батлер (1612-1680) - автор поэмы "Гудибрас", в которой он осмеивает революционных буржуа-пуритан.

   "Герлотрамбо" - нелепая по своему содержанию пьеса танцмейстера и актера Сэмюеля Джонсона (1691-1773). Одна из первых комедий Фильднша, "Авторский фарс" (1730), являлась пародией на эту пьесу.

   Стр. 130. ...слепой мистера Локла...- Рассуждая о том, что простые идея (то есть ощущения) не поддаются определению, Джон Локк (1632-1704), один из основоположников английского эмпиризма, приводит в качестве примера слепого человека, вообразившего, будто он понял, что такое пунцовый цвет, и на вопрос, как же он его себе представляет, отвечал: "Он похож на звук трубы" ("Опыт о человеческом разуме", кн. 3, гл. 4, с. 11).

   Стр. 132. Гендель Георг Фридрих (1685-1759) - немецкий композитор, саксонец, живший в Лондоне с 1713 года. Фильдинг не раз упоминает его в качестве непререкаемого авторитета в вопросах музыки.

   Гемптон-Корт - дворец в окрестностях Лондона, служивший резиденцией английских королей, в частности, Карла II Стюарта (1630-1685). В Гемптон-Корте он устроил, между прочим, гарем, славившийся упоминаемыми здесь красавицами, образовавшими так называемый "Млечный Путь".

   Леди. Черчилль (1648-1730) - сестра знаменитого полководца Джона Черчилля, известного в истории под именем герцога Мальборо. Арабелла Черчилль была долгое время любовницей Карла II Стюарта и входила в число красавиц "Млечного Пути".

   Кит-Кэт - литературный клуб вигов, существовавший в Лондоне с 1700 по 1720 год; его члены собирались одно время в кондитерской Кристофера Кэта (сокращенно Кит-Кэт).

   Рочестер Джон Вильмот (1648-1680) - сатирический и лирический поэт, придворный Карла II, отличавшийся остроумием и распутством.

   Леди Рамла - дочь ирландского лорда, графа Ричарда Ранела; герцогиня Мазарини Гортензия (1646-1699) - племянница кардинала Мазарини, первого министра Франции; разойдясь с мужем, жила в Англии при дворе Карла II. Обе принадлежали к "Млечному Пути".

   ...на ту, чей образ ..- намек на Шарлотту Крейдок, первую жену Фильдинга.

   Стр. 133. Саклинг Джои (1609-1642) - лирический поэт и драматург, подражатель Донна.

   Рот ал...- перевод Вс. Рождественского.

   Донн Джон (1573-1631) - английский поэт; возглавлял школу так называемых "метафизических поэтов", в творчестве которых наиболее полно сказался кризис гуманистических идей эпохи Возрождения. Стихи Донна, и в особенности его последователей, трудны для понимания, форма их чрезвычайно усложнена. Цитата взята из стихотворения, озаглавленного "Anniversary" ("Годовщина"); перевод Вс. Рождественского.

   Nitor splendens...- несколько измененные Фильдингом стихи Горация:

   Urit me Glycaerae nitor

   Splendentis pario mannore purius,-

   то есть: "Жжет меня блеск Глицеры, сверкающей чище паросского мрамора" ("Оды", I, 19, 5-6).

   Стр. 136. Брут Старший Люций Юний - легендарный герой римской истории; согласно Титу Ливию, возглавлял восстание против Тарквиния Гордого и являлся одним из создателей Римской республики. Когда сыновья Брута приняли участие в заговоре с целью восстановить царскую власть, отец без колебания приговорил их к смертной казни.

   Стр. 137. Брут Младший Марк Юний (86-42 гг. до н. э.) - племянник Катона, убийца Цезаря, сторонник республики и борец против тирании.

   Стр. 139. Parua lews...- Овидий, "Искусство любви" (I, 159).

   Стр. 144. Пресловутый сундучник.- Здесь Фильдинг намекает на статью Аддисона в "Зрителе" (N 235, 1711 г.), в которой дано ироническое описание театрального клакера, называвшегося в те времена "сундучником с верхней галереи": удары по скамье, производимые клакером в знак одобрения, напоминали стук, доносившийся из мастерской сундучника.

   Лорд верховный канцлер - верховный судья и спикер (председатель) палаты лордов.

   Стр. 145. Конгрив Уильям (1670-1729) - крупнейший английский драматург эпохи Реставрации. Фильдинг признавал Конгрива как большого мастера языка и комедийной интриги

   Стр. 148. Конклав - собрание кардиналов для избрания папы.

   Стр. 149. Гудибрас - рыцарь, герой одноименной поэмы английского поэта Батлера (см. прим. к стр. 129).

   Трулла - мужеподобная воительница, персонаж из той же поэмы.

   Стр. 155. Мистер Фрик - лондонский хирург, на которого Фильдинг уже однажды ссылался (см. прим. к стр. 74). Фрик, между прочим, занимался изучением электричества и в 1748 году (то есть за год до появления "Тома Джонса") выпустил сочинение под заглавием: "Опыт объяснения причины электричества". Именно эту книгу и имеет в виду Фильдинг, упоминая здесь о ее новом издании.

   Стр. 156. Rara avis...- Ювенал, "Сатиры" (VI, 165).

   Стр. 157. Ingenui vultus...- Ювенал, "Сатиры" (XI, 154).

   Стр. 161. ...обозначить... коротким, словечком.- Подразумевается слово "lie" - ложь.

   Стр. 162. Стиль Ричард (1672-1729) - английский публицист, критик и драматург, редактор известных нравоучительных журналов "Болтун" и (совместно с Аддисоном) "Зритель"; является одним из основоположников буржуазной журналистики в Европе.

   Стр. 167. Осборн Франсис (1593-1659) - английский публицист, в молодости служил конюхом у графа Пемброка. Цитата заимствована из популярного сочинения Осборна "Совет сыну" (1656).

   "Скромность и храбрость..." - Цитата заимствована из третьей книги "Политики" Аристотеля, в которой автор рассуждает о гражданских и личных добродетелях.

   Бейль Пьер (1647-1706) - французский писатель-скептик, предшественник идеологов революционной французской буржуазии, автор знаменитого "Исторического и критического словаря", который имеет здесь в виду Фильдинг.

   Стр. 169. "...сидел, как статуя..."-Из "Двенадцатой ночи" Шекспира (действие II, сцена 4), реплика Виолы.

  

  

   Стр. 175. Древний критик.- Имеется в виду Аристотель и его "Поэтика".

   Стр. 177. Inventas qui vitam...- Вергилий, "Энеида" (VI, 661).

   Стр. 178. Indignor, quandoque...- Гораций, "Искусство поэзии" (359-360).

   Олдмиксон Джон (1673-1742) - бездарный английский историк, осмеянный А. Попом в "Дунсиаде", откуда и взята цитата.

   Писатель-шутник. - Имеется в виду Ричард Стиль (см. прим. к стр.162).

   Стр. 180. "Тускуланские исследования" (Tusculanae quaestiones) - морально-философский трактат виднейшего римского оратора I века до н. э. Цицерона, в пяти частях или книгах. Тема второй книги: является ли боль злом?

   Лорд Шефтсбери (1671-1713) - английский философ, родоначальник одного из двух ведущих направлений так называемой "этической философии" XVIII века, основным тезисом которого было: "Все к лучшему в этом лучшем из миров". Шефтсбери много писал по вопросам эстетики.

   Стр. 187. ...captique dolls...- Вергилий, "Энеида" (II, 195-198), перевод В. Брюсова.

   Стр. 190. Прописная греческая дельта. - Буква "дельта" имеет Зюрму треугольника.

   Стр. 197. Спартанская покража.- Стремясь привить своим детям наряду с прочими воинскими доблестями сообразительность и хитрость, спартанцы разрешали им воровать при одном лишь условии - не попадаться, в противном случае детям грозило суровое наказание. Легенда рассказывает, что спартанский мальчик, укравший лисицу, спрятал ее за пазуху и спокойно отвечал на задаваемые ему вопросы, в то время как лисица терзала ему грудь. В данном случае автор намекает на это предание.

   Стр. 200. Доктор Мизобен (ум. в 1734 г.) - француз, живший в Лондоне и получивший здесь репутацию шарлатана. Фильдинг иронически посвятил ему свою переделку комедии Мольера "Врач поневоле" - "Лжедоктор" ("The mock Doctor", 1732). Его же изобразил Хогарт на пятом листе упомянутой выше серии гравюр "Путь прелестницы" (см. прим. к стр. 71).

   Катан - герой трагедии Аддисона (1672-1719) "Катон Утический" (1715). Катон Утический, или Младший (95-46 гг. до н. э.), защищал республику против диктаторских покушений Цезаря; покончил с собой в Утике (город в Африке) после сражения при Таисе, где были окончательно разбиты республиканские войска. Трагедия Аддисона - образец просветительского классицизма в английской литературе. Отрывок ".Пускай вино иль страх...* в переводе Вс. Рождественского.

   Стр. 206. ...и все другие деисты...- Допуская сотворение мира богом, деисты полагали, что мир управляется собственными законами и никакого сверхъестественного вмешательства в события и явления природы не существует.

   Стр. 208. Si nullus erit...- Овидий, "Искусство любви" (I, 151). Фильдинг несколько изменяет стих Овидия в целях иронического эффекта. У Овидия этот стих читается так:

   Et si nullus erit pulvis, tamen excute nullum,

  

   - то есть: "И если не будет никакой пыли, все же стряхни несуществующую".

   Эсхин - один из крупнейших древнегреческих