Ричардсон Сэмюэл - Памела, или награжденная добродетель. (Часть вторая)

съ принесла ко мнѣ письмо, и отдавая сказала, вотъ письмо которова вы такъ долго ожидали, и оставя меня вонъ вышла. Я распечатала письмо госпожи Жевкесъ, которое подписано было. Дѣвицѣ Памелѣ Андревсъ, а въ заглав³и написано госпожа Жевкесъ. Я сему удивясь была рада: ибо думала что нибудь о себѣ провѣдать чрезъ счастливую с³ю ошибку, и съ крайнымъ примѣчан³емъ читала ужасное содержан³е слѣдующаго письма.

  

   "Госпожа Жевкесъ.

  

   "Письмо ваше много мнѣ труда приключило, безъ сумнѣн³я эта дура лутче пойдетъ за какова нибудь побродягу замужъ, нежели хотя малую благодарность оказать похочетъ, за всѣ мои къ ней милости, которые и впредь продолжать былъ намѣренъ, но я скоро познать ей дамъ гнѣвъ мой и правильное отмщен³е. Прошу васъ умножить старан³е свое въ смотрен³и, что бы она не скрылась, я вамъ посылаю письмо с³е съ добрымъ моимъ Швейцаромъ, которой повсюду ѣздилъ со мною, этотъ такой человѣкъ, на которова я много надѣется могу, и все, что вы прикажете совершенно исполнитъ. Эта лукавая дѣвка цѣлую нац³ю подговорить можетъ, притворной своею простотою и наружной добродѣтелью, можетъ быть уже и у васъ всѣхъ людей въ домѣ подъговорила такъ какъ здѣсь до послѣднева человѣка въ дружбу къ себѣ склонила, Иванъ Арнольдсъ, на которова я больше всѣхъ надѣялся и содержалъ отменно предъ другими, нашолся противъ меня изменникъ однакожъ я ему заплачу такъ какъ онъ достоенъ.

   "Что касается до молодова Ханжи Вилл³амса, мнѣ нѣчево васъ учить, желаю, что бы онъ не видалъ впредь эту безпутную дѣвку, я просилъ господина Схортера моего прокурора, чтобъ скорѣя ево посадилъ въ тюрму за долгъ моихъ денегъ, которыхъ бы я отъ нево ни когда не истребовалъ, ежелибъ онъ не такъ поступать началъ: ибо я о всѣхъ ево бездѣльныхъ поступкахъ извѣстенъ, и не могу снесть досады видя и списьма вашего ево съ нею инстриги, и намѣрен³е, въ коемъ онъ признался чтобъ помогать ей къ уходу, въ такое время, когда еще мои намѣрен³и ему были не извѣстны; ежели бы онъ по мнѣн³ю ево изъ жалости хотѣлъ подать помощь онъ бы прежде ко мнѣ отъ писать былъ, долженъ, слѣдуя должности своего чина, и памятуя мою милость; но онъ плѣнясь идола сего красотою, такъ какъ лицемѣръ вознамѣрился самъ съ нею бѣжать, и меня обносить въ домахъ честныхъ, объ чемъ господинъ Дарнфортъ самъ ко мнѣ писалъ про ево бездѣльническ³я происки.

   "С³и поступки вмѣсто тово, что бы ему дать мѣсто, принудили меня раззорить ево въ конецъ, и низвергнуть въ темницу. Кольбрантъ мой вѣрной Швейцаръ во всѣмъ волю вашу исполнитъ ежели друг³е будутъ сему противны хотя она и увѣряетъ, что ни какой надежды оному страмцу не подала, но я не могу сему повѣрить, она бы со всей своею непорочност³ю и тихост³ю притворною, съ радост³ю ушла съ нимъ. Подумайте куда бы она ушла? Съ мущиной которова только съ недѣлю знать стала? И съ которымъ фамил³арно обходится весьма ей безчестно, не поверя моимъ обнадеживан³ямъ, которые я подтверждалъ клятвами.

   "Думаю, что я нынѣ ее отъ всево сердца ненавижу, и хотя твердо положилъ ни чево и не дѣлать, но что бы отмщен³е мое удовольствовать, и наказать за недовѣрчивость, честному моему слову, также и за презрѣн³е любви моей, я могу принудить ее терпѣть все, а особливо, чево она всево болѣе боится и потомъ отдать злой ее долѣ. Пускай идетъ въ лѣса и долины и слушаетъ, какъ эхо будетъ повторять жалобу ея и вздохи. Пускай рыдаетъ потерявъ непорочность свою, которою с³я дура и баснословка такъ много себя славитъ и ставитъ за велико. Я ѣду въ Лондонъ съ моею сестрою, и какъ скоро раздѣлаюсь съ нею, что думаю окончить недѣли въ три или меньше, то къ вамъ приѣду и привезу опредѣленное наказан³е сей не благодарной, дабы всѣ ее бѣды окончить; а между тѣмъ прилѣжно за нею смотрите, я вамъ давно сказывалъ, что она наполненна замысловъ и затѣй лукавыхъ, въ протчемъ я

  

   Чуть, что успѣла я ужасное с³е письмо прочитать, госпожа Жевкесъ вошла ко мнѣ въ превеликомъ страхѣ вся поблѣднѣвши, узная что ошибкой ее письмо у меня быть надобно, для чево вы мое письмо читали? съ превеликимъ сердцемъ она мнѣ сказала и вырвавъ письмо, которое въ рукахъ держала, продолжала рѣчь свою, вы видите, что въ началѣ написано мое имя, политика и учтивость должны запретить вамъ читать ево далѣе. Не ругайте меня я ей отвѣчала, въ моихъ несносныхъ печалѣхъ, на счастье мое скоро васъ избавить отъ труда смотрѣть за мною, не могу живу быть, видя ясно свою погибель, и въ тотчасъ бросилась на постелю въ слезахъ утопая. Она въ другой палатѣ прочитала письмо свое и вошла ко мнѣ тотчасъ, подлинно говорила она мнѣ, письмо с³е ужасно, я сама много опечалена имъ стала, и правильно боялась, чтобъ ваша нѣжность и упорство далеко васъ не замчали. Оставте меня госпожа Жевкесъ, я ей сказала, не могу болѣе говорить съ вами. Бѣдная дѣвка она сказала добро, я тебя оставлю, а чрезъ часъ приду опять и надѣюсь, что будешь веселѣе, вотъ возми и твое письмо, и положа оное ко мнѣ на постел³о вышла. Я съ начала не имѣла прочитать мочи, о злой человѣкъ и не милосердной! как³е пагубы и злости выдумать не можетъ! о гонитель, безчеловѣчный! какъ скоро возвратились мои силы, то и стала я разсуждать о содержан³и страшного сего письма. Слова написанные въ немъ дура, лукавой идолъ, показались весьма суровы вашей Памелѣ, сама себя спрашивала, как³е я худыя дѣла дѣлала? И изслѣдывая всѣ мои поступки смотрѣла, достойналь я своего несчаст³я, вздумала также, что и о бѣдномъ Иванѣ провѣдали, удивлялась нечестивымъ поступкамъ господина Дарнфорта, которой обо всемъ писалъ, что говорилъ имъ несчастный Господинъ Вилл³амсъ, наконецъ заключила, что отмщен³е господина нашева за то, что сей доброй и честной человѣкъ зжалясь надо мной, оказывалъ свои услуги, а всево болѣе терзало духъ мой, вспомня страшнаго Кольбранта, которой затѣмъ присланъ, чтобъ бѣды мои умножить. А когда вспомнила, что онъ хотѣлъ отнять мою непорочность, то вся кровь во мнѣ оледенѣла. Чрезъ три недѣли пишетъ онъ, приѣдетъ згубить меня! как³е ужасные слова с³и! о Боже ускори въ мою помощь! и отними духъ мой прежде, нежели пр³ѣдетъ врагъ сгубить меня, или вразуми убѣжать несчаст³я, которое грозитъ мнѣ пуще смерти! о Боже остави грѣхъ мой, естли я виновна.

   Потомъ взяла письмо, которое подписано было къ госпожѣ Жевкесъ, оно не меньше тово ужасно, и вотъ какъ написано было.

   "Ты очень изрядно здѣлала, смѣлая, упрямая, лукавая, но недогадливая Памела, что заранѣе меня увѣрила, какъ неправильна была моя склонность къ такой не достойной, какъ ты. Я къ тебѣ имѣлъ любовь непорочную, почитая тебя образцомъ тихости и добродѣтели, которая не можетъ имѣть гнусныхъ намѣрен³й подъ видомъ поступокъ честныхъ. Теперь знаю тебя безпутную лицемѣрку, вижу, что мнѣ ни въ чемъ вѣрить не хотѣла, зная меня нѣсколько лѣтъ, и будучи въ милости покойной матери моей почти возпитана со мною вмѣстѣ, не взирая на разность нашей природы, я имѣлъ къ тебѣ такое снсхожден³е, въ которомъ нынѣ самъ устыдился. Ты скоро себя повѣрила такому человѣку, которова только нѣсколько дней, какъ знать стала, и заключила не одумавшись бѣжать съ тѣмъ, которова прелести твои принудили нарушить должность и благодарность, кои онъ вѣчно противъ меня имѣть обязанъ, да еще и въ такое время когда онъ ожидалъ счастливую себѣ жизнь отъ меня получить. Впередъ гдѣ увижу хорошее лицо, то вспомня тебя буду думать, что злое и не постоянное серце въ томъ тѣлѣ заключено, и гдѣ услышу, что дѣвка славится добродѣтелью своею, всегда буду думать, что опа подъ шумомъ словъ своихъ, готовится исполнить намѣренье злое; ты не хотѣла повѣрить моимъ клятвамъ, которые тебѣ вѣчное благополуч³е сулили, правда что я устрашилъ тебя завезя въ такое мѣсто, гдѣ ты не думала быть, а льстилась приѣхать въ другое, но не многоль я потомъ старался тебя увѣрмть о не порочности моихъ намѣрен³й, обѣщая при томъ хотя и съ великимъ себѣ принужден³емъ, любя тебя чрезвычайно не приближатся къ тому мѣсту безъ твоево позволен³я; не довольноль было доказательства моихъ добрыхъ мнѣн³й и истинныхъ намѣрен³й въ твою пользу. Но какъ ты всему тому соотвѣтствовала такому человѣку, которова красота твоя плѣнила, и безстрашно отважася на побѣгъ свой ево склонила, и чрезъ то можно сказать во все его погубила, то не благодарной скоро и узнаетъ чему онъ достоинъ. Когда ты мнѣ не вѣрила въ правдѣ, то знай, что тѣмъ дала мнѣ свободу отнять данное тебѣ слово, и я тебѣ имъ теперь уже недолженъ, скоро увидишь какъ неправильно поступала съ такимъ, которой хотѣлъ быть

  

   "Госпожа Жевкесъ о тебѣ приказъ имѣетъ, и ежели будетъ поступать строжее, нежели ты надѣялась, сноси себѣ пеняя, и знай, что сама привлекла къ себѣ все то своимъ дурачествомъ и не осторожными дѣлами."

   О какъ я несчастлива! по что, лукавой, отважной, и не благодарной меня почитаютъ, зная что я ни какихъ намѣрен³й не имѣю, кромѣ, чтобъ сохранить мою добродѣтель, супротивляясь не справедливымъ ево нападкамъ. Какой я вымыслъ употребяла? Ево умъ къ затѣямъ и вымысламъ моево гораздо удобнѣе. Госпожа Жевкесъ ко мнѣ возвратясь, нашла меня утопающу въ слезахъ, и показалась мнѣ въ жалости не обыкновенной. Я зная, что отъ того часа надлежало быть мнѣ совершенно ей подвластной, и ежели разсержу, то будетъ хуже. Вижу теперь, я ей говорила, что мнѣ по несчастью моему лукавымъ умысламъ господина моево супротивлятся не возможно, то и надобно отдатся Бож³ю изволен³ю, и приготовить себя терпѣть злые мучен³и, но вы видите, что бѣдной господинъ Вилл³амсъ погибаетъ, а я тому неповинная причина. Увы! какъ я сожалѣю, что онъ впалъ въ такую немилость для одной меня, я васъ увѣряю, что къ женидьбѣ ево я ему ни какой надежды не подавала, и не думаю чтобъ онъ меня о томъ просить сталъ, ежелибъ имѣлъ другое какое средство меня отсюда вывесть. Знаю подлинно, что собственная ево добродѣтель къ тому склонила, сжалясь, видя бѣдную дѣвку страдающую неповинно, ибо онъ знаетъ что я безъ всякой помощи. Я теперь одной у васъ милости прошу, увѣдомте ево о гнѣвѣ нашева господина, и о намѣрен³и посадить ево въ темницу, подайте случай бѣдному человѣку укрытся отъ нещаст³я. Для господина нашева все равно хоть онъ удалится отсюда, или будетъ содержатся въ тюрмѣ, все уже помогать ему будетъ мнѣ не можно.

   Просите отъ меня, она отвѣчала, все то, что въ моихъ силахъ, не нарушая должности моей и повѣренности, которую ко мнѣ имѣютъ, все съ радост³ю исполню, видя жалкое ваше съ обѣихъ сторонъ состоян³е. Но переписки съ нимъ не только сама имѣть не хочу, да и васъ къ тому не допущу. Я хотѣла ей говорить о должности помогать въ бѣдахъ сущимъ, и избавлять гонен³я неповинныхъ, и не дѣлать тово, что злобной тиранъ повелѣваетъ. Но она мнѣ молчать велѣла, увѣряя, что ничто ее принудить не можетъ измѣнить своему господину, а вамъ совѣтую чтобъ были вы спокойны, и оставили всѣ свои вымыслы пустые; а со мной поступать такъ, что бы я была вамъ другомъ, не подавая ни какой причины вамъ мнѣ не вѣрить, для тово, что я вѣрна своему господину. Надобно чтобъ странные замыслы у васъ съ Вилл³амсомъ были, по тому, что оныя такъ далеко уже пошли, какъ онъ самъ признался. С³е умножило мое безпокойство, предвижу, что за мной смотрѣть и беречь меня больше прежняго будутъ.

   Когда ошибкой я ей говорила: удалось мнѣ прочитать письмо ваше, то позвольте мнѣ прочитать его еще разъ, да и до тѣхъ поръ, чтобъ я могла наизусть затвердить ево, пускай оно питаетъ во мнѣ злую печаль мою. Дай же мнѣ свое, она отвѣчала? Я тотчасъ отдала ей свое, а ее письмо взявъ съ позволен³я ее списала коп³ю, и приколовъ къ изголов³ю постели моей, сказала, вы всегда ево здѣсь увидите обмоченно моими слезами.

   Она сказала мнѣ, что идетъ приказать ужинать готовить, и хочетъ не обходимо, чтобъ я ужинала съ нею. Я хотѣла отказать, но она показала видъ властительной надо мною, такъ что я не смѣла уже и отговорится; когда сошла въ залу, она взявъ меня за руку, и подвела къ преужасному чудовищу какова я никогда не видала. Вотъ господинъ Кольбрантъ она ему говорила: видитель нашу куклу? Станемъ старатся сколько намъ возможно чтобъ ей не было скучно. Онъ мнѣ поклонясь странно говорилъ: вы очень счасливы, что такой чесной и изрядной кавалеръ васъ любитъ. Я увидя его такъ испужалась, что чуть въ обморокъ не упала. Я вамъ любезные родители опишу и патретъ ево, вы увидите сами, было ли чево испужатся, а особливо вспомня порученную ему коммис³ю отъ господина.

   Человкомъ ево называть нельзя: ибо онъ столь великъ какъ самой гигантъ, и гораздо выше Гендрика Мавлиджъ, которова вы знаете, что живетъ подлѣ васъ близко, сухъ и блѣденъ, плеча чрезвычайно широки, и назадъ высунулись, какъ рожны, рукъ такихъ большихъ и жиловатыхъ отъ роду не видала, глаза больш³е кровавые, такъ какъ у быка, которой испужалъ меня, рѣсницы длинные, брови такъ повисли, что почти всѣ глаза закрыли, превелик³е и страшныя усы до самыхъ грудей висѣли, ротъ какъ челюсти львовы имѣлъ разтвореной, губы толстыя и син³е покрыты были пѣною, зубы желтыя и длинные изо рту ево торчали такъ какъ у кабана клыки, видъ имѣлъ свирѣпой, волосы чорные больш³е и прямые, назади привязанъ былъ превеликой кошелекъ, на шеѣ галстукъ былъ черной и широкой, изъ подъ котораго виденъ былъ скотской кадыкъ, ноги подвязаны черными подвясками, а ступни ево были длинняе руки моей, и шпажища превеликая съ красной лентой.

   Я испужалъ ее, онъ удивясь говорилъ, и хотѣлъ вонъ вытти; но госпожа Жевкесъ остатся ему приказала. Отужинавъ, я тотчасъ въ кабинетъ свой побѣжала, ибо не могу на сего, ужаснаго человѣка, и на толстую мою злодѣйку глядѣть спокоемъ, которая зная, какъ мнѣ горько, для пущаго мучен³я нарочно привела меня съ нимъ ужинать, въ чемъ ей и удалося, для тово, чтобъ я увидя ево ни о чемъ болѣе какъ о страшномъ семъ человѣкѣ, и о злобныхъ намѣрен³яхъ моево господина не думала; и подлинно казалось, что они сотворены одинъ для другова. Какъ скоро я заснула, то и привидѣлось мнѣ, что они оба идутъ съ безчеловѣчнымъ предпр³ят³емъ сгубить меня, похитя мою непорочность, страхъ и ужасъ меня тотчасъ разбудили, и вскоча какъ бѣшаная, не сказанно испугала и злую Жевкесъ, расказывая ей сонъ свой, но она будучи наполнена злости и ненависти ко всѣмъ людямъ, только смѣялась, и говорила что все то чево я боюсь, также какъ с³я мечта минется и послѣ мнѣ не будетъ страшно.

  

  

   Бѣдной господинъ Вилл³амсъ въ правду взятъ подъ караулъ и отвезенъ въ Станфортъ, и такъ вся моя на него надежда вдругъ изчезла. Сего честнаго человѣка простосердеч³е и добрая совѣсть обѣихъ насъ погубила. Я довольно предвидѣла, что намъ ни минуты время терять было не надобно, зная свое состоян³е и лукавство нашева господина. Но буди со мною Творецъ мой, святая Твоя воля! спаси бѣднаго Вилл³амса въ бѣдахъ и гонен³и суща, ибо онъ былъ бы счастливъ, меня не зная.

   Въ сей часъ я услышала, что злая Жевкесъ лишнюю рюмку вина выпивъ сказала господину Кольбранту что она ограбить велѣла господина Вилл³амса, подославъ двухъ конюховъ въ намѣрен³и найти въ карманахъ у нево мои письма; сему печальному приключен³ю оба они смѣялись, забывъ, что я могу ихъ слышать. Сердце мое кров³ю залилося услышавъ, что злые люди здѣлать въ состоян³и: можноль за то меня бранить, что я всѣ страхи и опасность презирая, изъ рукъ ихъ хочу убѣжать.

  

  

   Госпожа Жевкесъ пришедъ въ спалню сѣла на постелю, а мнѣ приказала не долго быть въ кабинетѣ. Приди тяжкой сонъ и сомкни кровавые ее очи, ибо никогда я ее такъ пьяну не видала, и надѣюсь, что она очень крѣпко заснетъ. Думаю попытатся, что можноль сквозь решетку пролѣзть, и бѣжать какъ скоро она станетъ дрыхнуть и запечатаю всѣ мои письма, о Боже милосердый! Тебѣ себя вручаю, дай мнѣ видѣтся съ родителями моими, естли здѣсь не возможно, хотя въ царств³и твоемъ Небѣсномъ.

  

  

  

   Увы! коль зло мое несчаст³е, которое часъ отъ часу становится хуже. О несчастная Памела! ни какой надежды тебѣ не осталось, и всѣ намѣрен³и твои изчезли. Но среди самыхъ моихъ несчаст³й любезные родители возрадуйтесь со мною! зная, что ваша Памела ушла отъ врага такова, какова никогда не думала, и которой былъ всѣхъ тѣхъ злѣя, коихъ она боится, отъ врага говорю робости моево духа, которой бы не сумнѣнно ввергнулъ меня въ вѣчную погибель.

   Нынѣ я буду продолжать мою печальную истор³ю. Со времени приѣзду господина Кольбранта, за мною больше смотрятъ, и для тово нѣтъ мнѣ другой забавы, какъ только писать, и думать о своей несчасной долѣ. Вчерась до самого вечера такъ была слаба, что пера въ рукахъ держать было не можно.

   Тогда была полночь, какъ я положила непремѣнное намѣрен³е бѣжать. Я взяла съ собою только то, что можно было положить въ карманы; а имянно, двѣ рубашки, два платка и два на голову убора, думая, что идучи пѣшкомъ нести многое съ собою тяжело будетъ, не забыла также взять съ собою и оставш³е мои деньги, которыхъ только шесть или семь шилинговъ было. И такъ приготовясь бѣжать, но куда не знала, наконецъ рѣшилась и хотя съ великимъ трудомъ, однако вылѣзла въ окошко, которое было на кровлѣ, а съ кровли кое какъ насилу могла спустится на заборъ, а съ онаго уже спустилась въ садъ, и подъ розовымъ кустомъ зарыла свои письма, о которыхъ думаю, что они и теперь тамъ. Вѣтеръ былъ тогда и стужа превеликая, но я отъ страху тово не чувствуя, бросила чепецъ и платокъ въ воду, и прямо къ воротамъ побѣжала. Вынувъ ключь, сердце мое затрепеталось, какъ будто почувствовало бѣду свою которую и увидѣла но уже поздо, ибо моя надежда со всѣмъ погибла. Злая Жевкесъ замокъ перемѣнила, и ключь не годился. Я многажды покушалась отпереть но безъ пользы, отъ чево потеряла память, упала безъ чувства на землю и лежала долго не подвижно, и какъ страхъ придалъ мнѣ смѣлость, пополѣзла я по вербѣ и достала уже перекладину рукою. Но увы! опредѣлено знать Памелѣ погибнуть: ибо новые препятств³я явились, черепица, которую стѣна ограды садовой покрыта, и за которую я рукой схватилась, обвалясь упала мнѣ на голову, отъ чего я стремглавъ полетела на землю, разбивъ лѣвую ногу и у руки локоть о камень, такъ, что отъ башмаковъ каблуки полетели. Въ семъ жалкомъ состоян³и лежала минутъ съ десять, а вставъ, съ нуждой могла стоять на ногахъ моихъ слабыхъ, хотя кровь текла изъ руки и изъ ноги ручьями, но со всѣмъ тѣмъ я ползла подлѣ стѣны, и щупала лѣсницу, которую я тамъ прежде видала, но ни гдѣ не могла найти, а безъ тово на стѣну взлѣсть ни какъ было не можно: ибо она была высока очень. Что теперь съ бѣдной Памелой будетъ? Сама себѣ говорила, раскаевалась въ намѣрен³и не удачномъ, и съ радост³юбъ въ кабинетъ возвратилась, но было не возможно.

   Боже спаси меня теперь! боюсь высказать, что мнѣ тогда отъ страха пришло въ голову злѣлать съ собою. О любезные родители! не гнѣвайтесь на меня за слабость и отчаян³е, которое привело меня къ пруду, и я хотѣла въ нево бросится чтобъ тѣмъ скорѣе окончать бѣды мои, забывъ, что злѣе тово терпѣть въ будущемъ стану, но Богъ милосердуя о душѣ моей, не допустилъ тово здѣлать, Ему будь во вѣки слава!

   По счаст³ю моему слабость моя и раны не скоро меня до пруда допустили, а между тѣмъ явилось во мнѣ разсужден³е, кое и преодолѣло мое отчаян³е, котороебъ въ своей силѣ вогнало меня прямо въ воду. Сколь много пронзенно сердце мое было, видя, что несчаст³е, убѣжать напасти меня не пускаетъ, къ томужъ боялась звѣрства не милосердой моей смотрительницы: и такъ по слабости моей шла очень тихо разсуждая, что Богъ, спасая меня просвѣтилъ лучемъ познан³я помраченную мою душу, и приближасъ къ пруду сѣла, разсуждая слѣдующее.

   Постой здѣсь Памела, я сама себѣ говорила: прежде нежели въ воду бросатся хочешь, подумай прилѣжно о своемъ состоян³и, и посмотри нѣтъ ли еще какой надежды и средства, хотя не бѣжать, но по крайней мѣрѣ укрытся грозящаго нещаст³я.

   По томъ вымышляла все то, чтобъ могло мнѣ дать хоть малую надежду, но ни чево находила, злая Жевкесъ ни малой жалости имѣть не можетъ, а новой ее помощникъ Кольбрантъ грозитъ мнѣ бѣдой несносной, все с³е совокупно себѣ представляя видѣла, что ни какъ не возможно отвратить бѣды моей и укрытся злова гонен³я ихъ. Что ждешь о горестная Памела! и чево тебѣ на свѣтѣ ожидать осталось, кромѣ, что отдатся Бож³ю защищен³ю, которой неповинность твою знаетъ, и которой по милосерд³ю своему, душу твою погубить не захочетъ.

   Я думаю, что тогда самъ дьяволъ утверждалъ мои мысли, и казалось, что утопится мнѣ должно, и что мои злодѣи разкаются, увидя предпр³ят³й своихъ бѣдственныя плоды, также думала когда они извлеченное изъ воды тѣло несчастныя Памелы на брегу лежащее увидятъ, тогда въ совѣсти своей упрекать себя будутъ, о чемъ нынѣ никогда не думаютъ что безвинно человѣка погубили. И можетъ и быть тогда скажетъ господинъ мой бѣдная и несчастная Памела утонула, которую я гналъ безчеловѣчно, я причина вѣчной ее погибели. Теперь вѣрю, что она честь и добродѣтель предпочитала жизни своей и не была лукава и пронырлива такъ, какъ я о ней думалъ, но такъ непорочна какъ всегда казалась, можетъ быть и ороситъ слезами тѣло нещастной своей служанки, которую гналъ немилосердо, можетъ быть предастъ погребен³ю а не отдастъ на поруган³е тѣло мое, такъ какъ обыкновенно съ такими поступаютъ, которые сами себя убиваютъ. Всѣ молодые дѣвки и мущины въ сосѣдствѣ моихъ родителей по бѣдной Памелѣ потужатъ, и думаю, что изъ нещастной жизни моей составятъ трагед³ю или елег³ю для бѣдныхъ родителей моихъ. Бѣдственные с³и мысли такъ въ меня вкоренились, что я поднявшись пошла къ пруду прямо. Куда идетъ безумная Памела! остановясь говорила сама себѣ, хотя мракъ и темноту злыхъ печалей вокругъ себя и видитъ, но по чему знать, что Богъ съ тобою хочетъ здѣлать, когда и вся помочь смертныхъ тебя оставитъ, Богъ не допуститъ низпасть тебѣ во глубину пропасти. Господинъ мой меня уже имѣлъ въ рукахъ своихъ, онъ меня отъ того избавилъ, а можетъ быть сей приѣздъ ево сюда будетъ мнѣ и полезенъ и не такъ онъ поступитъ, какъ с³и мои гонители, которые только за деньги вѣрность свою ему кажутъ, и которыхъ привычка къ злодѣян³ямъ отвела имѣть жалость, видя человѣка въ печалѣхъ. Богъ можетъ смягчить сердце моево господина, буде же нѣтъ, то я и тогда могу себя лишить жизни. Можетъ быть раны и болѣзнь моя послужатъ къ моему спасен³ю, и не допустятъ ево осквернить мою душу, и склонятъ освободить меня на вѣки.

   Къ томужъ заблужденная Памела, кто тебѣ далъ власть надъ жизн³ю твоею? Какое имѣешь право отнять ее, когда помѣшанный умъ твой не можетъ вздумать честно сохранить тебя? По чему знать Промыселъ Вышняго, подвергая тебя искушен³ямъ и печалемъ! можешъ ли мѣру положить своево терпѣн³я, и сказать доселѣ только терплю, а не далѣе, и смѣешъ ли подумать, когда печали твои умножатся, и такъ лутче умереть, нежели сносить ихъ.

   Отчаян³е, говорю сама себѣ, грѣхъ тяжк³й, въ которой отдавшись спасти себя уже не можно. Для чево хочешь безразсудно временные печали окончить? Погрузясь въ вѣчную погибель, когда до сѣхъ поръ будучи неповинна изгнан³я терпѣла, для чево вдругъ хочешь понести грѣхъ смертный? И для чево воли Бож³ей хочешь сопротивлятся. Можетъ быть, Богъ видя твои грѣхи, послалъ оные печали въ наказан³е и на исправлен³е твоей жизни, приводя чрезъ то къ познан³ю божественной воли своей и научая на Него единаго уповати, а особливо видя, что ты много на вымыслы имѣла надежды. Вотъ любезные мои родители, что я думала, имѣя всегда упован³е на помощь Бож³ю, къ томужъ разсуждала, для чево, мнѣ отчаян³емъ моимъ сѣдину старости вашей гнать ко гробу, и что скажутъ честные люди, когда узнаютъ, что дочь ваша оставя надежду свою на Бога, погубила жизнь свою, которая была единая только при старостѣ ихъ утѣшен³е.

   Напослѣдокъ по долгомъ размышлен³и, пришедъ въ великой ужасъ, сама себѣ сказала, оставь ужасной берегъ безразсудная Памела, удались отъ пагубной воды скорѣе, ты слышишь, что тихой шумъ въ темнотѣ самой ночи упрекаетъ твою слабость и дерзостное намѣрен³е, устрашись Творца вселенной, которой видѣлъ въ сердцѣ твоемъ предпр³ят³и злые, бѣги, пока есть сила! бѣги искушен³я сатаны скорѣя! Богъ вразумилъ тебя познать свое заблужден³е! Не возвращайся въ слабые мысли, изъ которыхъ вытти можетъ быть не будетъ сылы! и бойся забыть справедливость сего познан³я! поспѣшай прочь, и виждь Бож³ю къ себѣ милость.

   Представя себѣ все оное, тотчасъ я встала, но такъ слаба была и озябла на травѣ сидя, что съ превеликимъ трудомъ пошла прочь отъ берегу о которомъ нынѣ страшусь и подумать, и дошедъ до сарая гдѣ дрова и уголья лежали, вошла туда и по зади дровъ легла на землю въ слабости несказанной, ожидая лютаго свирѣпства злыя Жевкесъ, когда проснувшись меня найдетъ. Видитель любезные родители, къ какому концу довело меня безразсудное мое предпр³ят³е, а можетъ быть ябъ была и счаслива, естлибъ удалося вытти. Не гнѣвайтесь на бѣдную дочь вашу, естли увидите письмо с³е смоченное слезами, ваша ко мнѣ любовь гнѣватся на меня не допуститъ. Хотя и не могу больше за слабост³ю писать, однакожъ прибавлю то, что нынѣ болѣе имѣю причины благодарить Бога за то что я умѣла побѣдить главнаго моего непр³ятеля, то есть сатану, избавяся отъ самопроизвольной смерти.

  

  

   Госпожа Жевкесъ на разсвѣтѣ проснулась, и не нашедъ меня въ постелѣ кликала, видя же, что ни кто не отвѣчаетъ, искала меня въ обѣихъ комнатахъ и подъ постеляй, осмотря двери и видя, что ключь у нее привязанъ, не думала чтобъ я ушла куда нибудь; а хотябъ и вышла изъ спальни, далѣе было уйти неможно, потому, что трои или четверы двери еще были заперты, но не нашедъ меня нигдѣ, очень испужалась, разбудя господина Кольбранта, и обѣихъ дѣвокъ сказывала имъ, что всѣ двери заперты были а меня нѣту, думала, развѣ меня Ангелъ такъ какъ Петра изъ темницы извелъ; мнѣ очень мудрено было, что она не вздумала сего хуже: по томъ стала плакать и кричать во все горло, бегая какъ безъ ума по всюду, а тово ни какъ не вздумала, что мнѣ сквозь решетку пролезть было можно, но увидя отворенное въ садъ окно, всѣ побѣжали, а имянно: Жевкесъ, Кольбрантъ и Нанонъ, а кухарка побѣжала сказать людемъ, чтобъ осѣдлавъ лошадей по разнымъ дорогамъ скакали.

   У воротъ нашли каблукъ мой отъ башмака, и упадшую черепицу, по чему и думали, что я конечно перелѣзла черезъ стѣну и ушла. Злая Жевкесъ сказываютъ тогда была обезумленна, а Нанонъ бѣгала по саду, и идучи мимо пруда увидѣла, что все то плаваетъ что я бросила въ воду и что есть мочи закричала, госпожа Жевкееъ, здѣсь бѣдная Памела утопилась! Они всѣ збѣжались, и видя въ прудѣ мой чепецъ, не сумнѣнно повѣрили, что я подлинно утонула, стали всѣ горько плакать и купно и съ Швейцаромъ, а госпожа Жевкесъ послала Нанонъ, чтобъ люди оставили лошадей съ неводомъ бѣжали. Надобно говорила найти не повинной бѣдной дѣвицы сей тѣло, (такъ она зжалясь назвала меня) драла себѣ за волосы, и била въ грудь, сожалѣла о моемъ несчаст³и, а болѣе боялась, какъ сказать господину. Между тѣмъ какъ они были въ сей тревогѣ, Нанонъ вскочила не чаянно въ сарай гдѣ я чуть жива лежала, не имѣя силы пошевелится. Нанонъ, Нанонъ, я кликала ее слабымъ голосомъ, а она увидя меня такъ испужалась, что подхватя полѣно пришибить меня хотѣла, думая, что тутъ были воры, но я что есть силы закричала для Бога Нанонъ, помоги мнѣ я не могу встать, и отведи меня къ госпожѣ Жевкесъ. О мой Боже она отвѣчала, вы ли любезная Памела? Мы всѣ съ печали умираемъ, и въ прудѣ васъ ищемъ, думая, что утопилась, теперь вы насъ оживили.

   Нанонъ оставя меня побѣжала къ пруду, и всѣхъ кто тамъ были привела съ собою. Злая Жевкесъ вошедъ говорила, гдѣ она? Чортъ бы ее взялъ со всѣми вымыслами лукавыми, в ей заплачу за это, и прибѣжавъ ко мнѣ схватила меня за больную руку и потащила, отъ чего я обезпамятѣвъ закричала, а она толкнула меня такъ, что я съ нова упала на землю. О злая! говорила ей, естлибъ ты знала, что я претерпѣла, тобъ и въ немилосердомъ своемъ сердцѣ по чувствовала жалость. Какъ ни свирѣпообразъ господинъ Кольбрантъ, и тотъ зжалился; какъ не стыдно говорилъ онъ, госпожа Жевкесъ? Вы видите, что она чуть жива, а вы такъ съ нею поступаете. Кучеръ Робертъ въ слезахъ говорилъ, о какъ печально с³е видѣть, посмотрите, она вся въ крови и неможетъ на ногахъ стоять. Прокляты будь ее лукавствы, немилосердая Жевкесъ сказала, она меня чуть со страху не уморила, зачемъ тебя чортъ сюда занесъ? Не спрашивай меня теперь, я ей отвѣчала, вели отнесть въ темницу, и дай умереть съ покоемъ, я чаю болѣе двухъ часовъ живой не увидишь.

   Тебѣ надобенъ я вижу, сказала безчеловѣчная Жевкесъ, господинъ Вилл³амсъ, изрядно я тотчасъ пошлю за моимъ господиномъ, пускай онъ самъ стережетъ тебя, а я не хочю съ лукавствомъ твоимъ всечасно боротся.

   Обѣ дѣвки понесли меня къ ней въ спалню, с³я злодѣйка увидя, что я больна въ правду, умягчать стала свое злобное сердцѣ, я же ни силы ни желан³и не имѣла имъ обо всемъ расказать.

   Какъ скоро принесли меня въ спалню и положили на постелю, то я обеспамѣтѣла, Жевкесъ приказала согрѣть водки и тереть мнѣ руки и ноги, по томъ обрѣзала мнѣ назади волосы, которыя въ крови запеклися, она на рану положила мнѣ пластырь; только и добра въ ней было, что скорую помощь больнымъ подавала. По томъ я заснула очень крѣпко, и спала до половины дня не просыпаясь, а какъ проснулась то пришла ко мнѣ маленькая лихорадка, но мнѣ было легче отъ ранъ моихъ.

   Госпожа Жевкесъ хотѣла меня звать къ обѣду, но я такъ слаба была, что на силу сидѣла въ креслахъ, пока перестилали постелю, а какъ скоро переслали, легла опять и спала всю ночь очень хорошо. Въ пятницу гораздо мнѣ легче было, а въ субботу встала и за столомъ не много по ѣла, лихорадка же моя къ вечеру и со всѣмъ миновалась. Я просила госпожу Жевкесъ, чтобъ позволила мнѣ итти въ кабинетъ мой, она мнѣ сего и не запретила, для тово, что решетку при дѣлали въ двое, при томъ же я ей вѣрно обѣщала что впредь уходить не буду покушатся; но прежде она меня принудила разсказать всѣ мои не удачные предпр³ят³и, что я и исполняла и расказала такъ какъ было, зная, что не наведетъ мнѣ бѣды. Она смѣлости моей весьма дивилась, а при томъ сказала, что мнѣ уйти ни какъ было не можно для тово, что здѣсь въ уѣздѣ Бетфортскомъ всѣ судьи друзья ее господина, и всѣмъ сказано заранье, что гдѣ только покажешся, то поимаютъ и приведутъ подъ карауломъ, сказавъ, что въ домѣ покрала и снесла пожитки.

   О неизмѣримая глубина человѣческаго лукавства! Как³е приуготовлен³и чинятъ погубить человѣка! я не думаю, что была такихъ вымысловъ гибель моя достойна, вспомня, что господинъ мой давно себя заклялъ, что во что ни станетъ лишь бы меня только достать. Не допусти меня Господи до изполнен³я ужасной сей ево клятвы.

   Нынѣ съ нова злая моя смотрительница увидѣвъ, что я выздоровѣла, начела мною ругатся, отняла всю у меня бумагу, и требовала отчоту, что я на ней писала, однако у меня есть она въ запасѣ. Часто с³я злодѣйка съ насмѣшкою называетъ меня госпожею Вилл³амсъ, и другими именами, которые знаетъ что меня печалятъ.

  

  

   Злая Жевкесъ разсудила меня пустить прогулятся послѣ тово какъ я выздоровѣла. Но я въ такомъ несчастномъ случаѣ не весьма своему здоровью была рада, болѣзиь и слабость можетъ быть привела бы на жалость моево господина, которова приѣздъ меня несказанно стращаетъ зная ево намѣрен³е. Теперь услышала я, что онъ будучи на охотѣ и переѣзжая рѣку, чуть не утонулъ, не знаю для чево и не могу ево не навидѣть? Со всѣми ево противъ меня озлоблен³ями, истинно я ото всѣхъ дѣвокъ отмѣнна, ибо онъ мнѣ довольно подалъ причины себя ненавидѣть, но я услыша какому великому несчаст³ю онъ былъ подверженъ, радовалась, и не могла радостнымъ чувств³ямъ супротивлятся, видя что онъ избавился; хотя знаю, что ево смерть скончалабъ бѣды мои. О не милосердой! естли бы ты зналъ это, то бы пересталъ меня мучить, но я должна ему добра желать за милость покойной госпожи моей, онъ бы мнѣ Ангеломъ казался, естли бы оставилъ свое намѣрен³е и вредные поступки.

   Госпожа Жевкесъ сказала мнѣ, что Ивана поимали въ перепискахъ съ господиномъ Вилл³амсомъ, и за то выгнали изъ дому. Также и г. Лонгманъ и ²онаѳанъ въ гнѣвъ попали, за то, что обо мнѣ говорить стали; госпожа Жервисъ также въ немилости для тово, что всѣ трое за меня вступились: ибо они уже знаютъ гдѣ я заключена. Съ симъ же извѣст³емъ получила она письмо и отъ господина Б.... но сказала, что она мнѣ его не покажетъ, да и содержан³е онаго письма обрадовать меня не можетъ. Надобно ему быть еще тово зляе, которое мнѣ прочесть удалося и ужасная Жевкесъ пришедъ мнѣ за тайность сказала, что она причину имѣетъ думать, что господинъ мой выдумалъ средство пресѣчь всѣ мои предпр³ят³и, и выдать за страшнаго Кольбранта замужъ, и въ перьвой день свадьбы купить меня у него себѣ за деньги, и что тогда должна я буду поневолѣ послушать своего мужа, а чтобъ наказать господина Вилл³амса, заставитъ ево вѣнчать насъ. Когда же господинъ нашъ заплатитъ Швейцару деньги, тогда онъ поѣдетъ въ свою землю, гдѣ у нево жена и дѣти, а меня уступитъ во все господину, У нихъ обычай говорила она куда ни приѣдетъ, то женится. Кто слыхалъ сему подобное!

   Знаю, что умышлено меня стращаютъ, но боюсь, что бы и въ правду что нибудь не выдумали подобное тому на мою погибель, бѣдной духъ мой странными безпокойствами смущается, гдѣ слыхано, чтобъ мужья женъ продавали.

  

  

  

   Всѣ с³и три дни прошли у меня въ страхѣ и отчаян³и. Вчерась я разсердила не милосердную Жевкесъ до чрезвычайности, когда она стала непристойными женщинѣ словами говорить со мной велик³е мерзости, сказавъ ей, что оные рѣчи говорить можно только той, которую выгнали прутьями изъ города профосы, а не такой, которая служитъ въ знатномъ и честномъ домѣ. Она услышавъ с³е, затопала ногами какъ Нагайской конь и чуть меня не убила. Вы можете дознатся, что ее слова мнѣ показались чрезвычайно мерзки, когда уже будучи въ такомъ порабощен³и, принуждена сказать была оное, с³я злодѣйка никакова стыда не знаетъ, и всечасно смѣется мыслямъ моимъ каковыя я имѣю о добродѣтели, говоря мнѣ, что я скоро ими украшу постелю моево господина. Но тово не довольно, она говоритъ то, что и подумать безъ крайняго стыда не можно, о какъ я несчастлива, впавъ въ с³и злодѣйск³е руки.

   Въ таковыхъ горестныхъ обстоятельствахъ, утѣшаюсь я единственно чтен³емъ умилительныхъ молитвъ, прелагая оные въ стихи, и нынѣ преложила псаломъ.

  

  

   Нынѣ мнѣ причина есть больше боятя: ибо господинъ нашъ скоро сюда будетъ. Все въ домѣ чистятъ и прибираютъ, конюшню и сарай готовятъ, которые уже давно не отворялисъ, я спросила госпожу Жевкесъ скороль господинъ нашъ будетъ? Но она мнѣ на то ни чево неотвѣчала, я думаю, что она умышленно такъ со мною поступаетъ, чтобъ принудить желать тово, чево я больше всево на свѣтѣ боюсь. Какъ любезные родители, вѣрить сему вероломному господину? Онъ писалъ ко мнѣ, что не хочетъ меня любить, и безъ моево соглас³я ко мнѣ не ѣздить, гдѣ ево обѣщан³е? А послѣ онъ же писалъ, что не долженъ больше слово свое содержать, для тово только, что я добродѣтелъ сохраняю, онъ мнѣ говорилъ, что меня возненавидѣлъ, вижу, и очень вижу, что то великая правда: ибо безъ товобъ онъ меня неподвергнулъ такой опасности и всечасному страху.

  

   Вчерась въ вечеру видя, что двери отворены, осмѣлилась я въ садъ вытти, и ходя по оному размышляла о моемъ несчаст³и, и задумавшись зашла въ густую куртину, гдѣ и сѣла на травѣ, имѣя въ умѣ всечастную причину бѣдъ моихъ. Вдругъ увидѣла, что бѣгутъ ко мнѣ изо всей силы мущины и женщины въ превеликомъ страхѣ, я сперва не знала тому причины, но какъ подбѣжали то и сказали, что они меня ищутъ, думая, что не опять ли я вздумала бѣжать. Всѣхъ прежде прибѣжалъ ужасной Кольбрантъ, у котораго ноги были почти въ косую сажень за нимъ конюхъ, что ограбилъ господина Вилл³амса, по томъ Нанонъ и кухарка, а за ними злая Жевкесъ, которая идучи не сказанно меня ругала. Господинъ Кольбрантъ говорилъ мнѣ, опять вы насъ дѣвица Памела очень испужали, и сталъ позади меня боясь, чтобъ я не побѣжала.

   Я сидѣла смирно, чтобъ показать имъ, что не намѣрена была бѣжать, послѣдняя въ томъ не удача отняла у меня со всѣмъ охоту болѣе къ тому покушатся. Когда госпожа Жевкесъ такъ близко подходить стала, что ей можно меня было слышать, то я ей и сказала вы не имѣете причины такъ на меня сердится, я сюда зашла въ задумчивости своей ни какова намѣрен³я уйти не имѣя, и ниже итти далѣе, но она ни чему не вѣря, бить меня стала, и естлибъ Кольбрантъ не отнялъ, она бы меня задавила, хотя онъ ей и сказывалъ, что нашелъ меня тихо на травѣ сидящую, но она тѣмъ не была довольна, а велѣла дѣвкамъ подъ руки тащить меня въ палаты, снявъ напередъ съ ногъ моихъ башмаки, а въ вечеру сказала, что бы я спала между ею и Нанонъ въ срединѣ. Вижу, что она все с³е дѣлаетъ себѣ во оправданье, естли спросятъ для чево такъ слабо меня содержала, она до того меня довела своими поступками, что я и вправду возненавидѣла жизнь свою.

   Въ сей часъ пришедъ отдала мнѣ башмаки, и повелителнымъ голосомъ приказала вынувъ изъ чемодана платье одѣтся, сказывая, что въ четвертомъ часу будутъ дочери господина Данфорта меня нарочно видѣть, отдавъ отдавъ и ключь отъ моего ларца. Я ей сказала, что не слушаю на показъ не одѣнусь, и не хочу ихъ видѣть.

  

  

   Обѣ дѣвицы не бывали, думаю..... постой слышу стукъ, посмотрю только въ окно а къ нимъ не выду.

   О Боже, что я вижу! господинъ мой въ богатой ѣдетъ каретѣ! онъ, конечно онъ: что мнѣ дѣлать! гдѣ скрытся, и куда бѣжать! о Боже! теперь мнѣ помощи потщися.

  

  

   Хотя боюсь ево видѣть, но удивляюсь, какъ еще до сихъ поръ ево не видала, конечно как³е нибудь противъ меня чинятъ приуготовлен³я? И злая Жевкесъ видно что все ему разсказываетъ. Теперь не могу пера въ рукахъ держать, видите, какъ кривы строки, сердце и рука трепещутъ отъ страха, но для чево тѣ трепещутъ и боятся кои неповинны, а виновные спокойны бываютъ.

  

   Скажу вамъ, что вчерась въ вечеру было, до сихъ поръ ни силы, ни времени, не было писать.

   Не достойное с³е творен³е, то есть злая Жевкесъ продержала моево господина до семи часовъ съ половиной, а онъ приѣхалъ ровно въ пять часовъ.

   Я слышала, какъ онъ идучи на крыльцо, приказалъ себѣ ужинать готовить.

   По томъ вошолъ въ мою спальню съ видомъ свирѣпымъ, и подступя ко мнѣ говорилъ, упрямая Памела и не благодарная бѣглянка, перьвый ево комплементъ былъ, пристойноль тебѣ такъ много приключать мнѣ труда и печали? Я отъ страха не могла ни чево отвѣчать, какъ стояла, такъ и упала на землю, лицо свое закрывъ передникомъ. Правильно онъ говорилъ, дерская, лицо свое скрываешъ; а я только слезами и рыдан³емъ отвѣчала. Подыми, говорилъ онъ госпожѣ Жевкесъ сего Ангела непорочнаго, (такъ подлинно прежде онъ и думалъ:) ибо я не могу глядѣть на с³е явлен³е. Лицемѣрка, для чево такъ валяешся? Вижу, что хочешь возпользавтся слабост³ю моею, которую я противу тебя имѣю, и хочешь, что бы я тебя поднялъ, на умѣ не бывало, пусть господинъ Вилл³амсъ тебѣ вѣритъ, а я знаю, что ты готова всякому бросится на шею, которой бы только тебѣ махнулъ рукою.

   Я слыша ругательства ево тяжко во<Текст испорчен>ала; госпожа Жевкесъ помогла стоять мнѣ на колѣняхъ: ибо на ноги не могла встать будучи въ страхѣ. Узнай Памела, она мнѣ говорила, лутчева тебѣ друга, и признайся во всѣхъ своихъ не достойныхъ поступкахъ, проси прощен³я у сего милостиваво господина. А я стоя на колѣняхъ ежеминутно обмирала. Господинъ мой видя с³е, говорилъ ей, она въ томъ очень искусна, и тотчасъ обомретъ, когда за хочетъ. С³и слова раздирали мое сердце, и я не могла ни чево промолвить, но взирая на Небо тяжко воздыхала; по томъ всѣ силы собравъ сказала, Богъ вамъ воздастъ, государь мой! онъ въ превеликомъ тогда казался сердцѣ, ходилъ въ задъ и въ передъ по покою свирѣпо на меня взирая, по томъ сказалъ, я скоро можетъ быть рѣшусь, что съ нею здѣлать должно, по сихъ словахъ пошелъ вонъ, оставя насъ. Я чуть жива была въ моемъ огорчен³и, надобно говорила я, что бы я была всѣхъ на свѣтѣ животныхъ хуже и несчастнѣе. Не во все госпожа Жевкесъ мнѣ отвѣчала, но я радуюсь, что въ винъ своей начинаешь признаватся, всево лутче покорность; я буду другъ твой и стану за тебя старатся, если обѣщаешь впредь послушлива быть, все можно до утра исправить, не дурачся больше. Поди проклятая вонъ, я ей отвѣчала! уже злост³ю твоею не можно больше мои печали умножить, поди злое и не милосердое сердце. Она въ ярости толкнувъ меня, пошла вонъ, и слова мои пересказала господину, прибавя много отъ своей злости.

   Я лежала на полу до девяти часовъ, пока она выш