Жанлис Мадлен Фелисите - Жена, сумасбродная по наружности

   Когда нравы вообще не изпорчены, тогда порокъ обыкновенно прячется, или является подъ личиною. Чтобъ избѣжать негодован³я, или чтобъ успѣть въ своихъ видахъ, онъ старается казаться подъ наружностями добродѣтели: но когда развращен³е дошло до высочайшей степени, тогда Люди стыдятся быть благонамѣренными, или, стараясь скрывать благородныя черты душевныя, совсѣмъ ихъ изглаживаютъ. Тартюфъ принадлежитъ къ вѣку Лудовика XIV; порочный по виду, характеръ сумазбродный, появивш³йся въ Осьмомъ-надесять столѣт³и изображаетъ нравы нашего времени лучше, нежели могли бы то сдѣлать сатиры самыя остроумныя. Лицемѣръ притворяется и, въ нѣкоторомъ отношен³и, онъ правъ; порочный по виду отрицается самъ отъ себя: первый совсѣмъ не имѣетъ правилъ, другой измѣняетъ своимъ - и вина его тѣмъ непростительнѣе: оба равно подлы, но послѣдн³й сверхъ того безразсуденъ и достоинъ осмѣян³я. Онъ управляется не причинами основательными, но побужден³ями совершенно робяческими; съ хладнокров³емъ прилѣпляется къ разврату - чтобы нравиться тѣмъ, которыхъ презираетъ. Такой характеръ заслуживаетъ быть изображенъ перомъ искуснѣйшимъ, нежели мое; я ограничу себя начертан³емъ только слабыхъ его оттѣнокъ.

   Эмил³я и Матильда были дочери одного Придворнаго, который, во время господствован³я ужаса, лишился головы на эшафотѣ. Обѣ сестры, едва вышедш³я тогда изъ младенчества, были заключены въ мрачную темницу, и сохранен³емъ жизни своей обязаны благодѣтельнымъ старан³яъ молодаго Мервиля, сына одного купца Бордоскаго. Мервиль, имѣя отъ роду двадцать пять лѣтъ, отличался пр³ятною физ³огном³е³о, любезнымъ обращен³емъ, основательнымъ умомъ, чувствительною, благородною душею. Онъ полюбилъ страстно юную Эмил³ю, старшую сестру, которой было только пятнадцать лѣтъ отъ роду. Уважая злополуч³е, молодость и невинность ея, онъ скрывалъ нѣжную склонность во глубинѣ души и показывалъ только братскую къ ней привязанность. По смерти кровожаднаго тиранна Франц³и, обѣ сестры получили свободу; нещастныя сироты, безъ родныхъ, безъ друзей, безъ способовъ къ пропитан³ю, нашли въ дружбѣ Мервилевой нужную помощь. Онъ предложилъ имъ пристанище въ домѣ своей родственницы, Гжи. Миллеръ, вдовы одного маклера, которая, не бывъ богатою, проживала посредственные доходы, и имѣла одного только сына, равныхъ лѣтъ съ Мервилемъ. Дюмонъ - имя молодаго человѣка - не могъ равняться съ своимъ родственникомъ ни основательност³ю ума, ни любезност³ю нрава; напротивъ того, былъ грубъ и неловокъ, но не золъ, даже добръ и чувствителенъ въ душѣ своей. Эмил³я и Матильда жили въ домѣ Гжи. Миллеръ до самой революц³и, благополучно совершившейся 18 го Брюмера 1800 года. Въ это время пр³ѣхалъ во Франц³ю Дарналь, дядя обѣихъ сестеръ по матери. Не бывъ дворяниномъ, онъ обладалъ нѣкогда знатнымъ богатствомъ; по возвращен³и въ отечество, отыскалъ нѣкоторые остатки имѣн³я и, установивъ дѣла свои, принялъ къ себѣ обѣихъ племянницъ. Эмил³я, которая превосходила красотою сестру свою, была его любимицей. Скоро надлежало изполниться ей двадцать лѣтъ; съ пр³ятнѣйшими наружностями, съ душею чувствительною и признательною, она соединяла въ себѣ нравъ любезнѣйш³й. На вопросъ дяди она призналась ему, со всѣмъ чистосердеч³емъ, въ любви своей къ Мервилю, къ великодушному Мервилю, единственному покровителю во время продолжительныхъ нещаст³й, единственному благодѣтелю обѣихъ сестеръ. ,,Такъ чтожъ? отвѣчалъ Дарналь: и до революц³и знатныя дѣвицы выходили въ замужство за разночинцевъ! Что дѣлали онѣ для подлой корысти, къ тому обязываетъ тебя склонность и признательность, особливо въ такое время, когда уничтожены всѣ отлич³я породы и зван³я. Впрочемъ, Мервиль при честномъ поведен³и имѣетъ годоваго доходу пятнадцать тысячь ливровъ; это кладъ для тебя, любезная Эмил³я! одобряю твой выборъ." Немного спустя, Мервиль получилъ руку Эмил³и. Матильда, ободренная примѣромъ сестры, также призналась дядѣ, что добрая Гжа. Миллеръ, которая пеклась о ней съ материнскою нѣжност³ю, весьма желала бы сочетать ее съ своимъ сыномъ.,,Что ты, племянница! сказалъ Дарналь: этотъ Дюмонъ очень дуренъ." - Нѣтъ, дядюшка! не очень, возразила Матильда. - ,,Видъ его показываетъ глупца." - Дядюшка! увѣряю васъ, что онъ не глупъ, и имѣетъ весьма хорош³я качества. -,,Онъ кажется мнѣ своенравнымъ, грубымъ." - О! совсѣмъ напротивъ! у него нравъ прелюбезной. -,,Милая племянница! вѣдь ты не любишь его?" - За чтожь не любить его? - ,,Какъ! любишь страстно, до безум³я?^ - О! это не нужно. - ,,Не нужно, естьли навсегда останешься при такихъ хорошихъ мысляхъ." - Навсегда, дядюшка! даю вамъ въ томъ честное слово. - ,,Хорошо! я согласенъ; можешь объявить это Гжѣ. Миллеръ." - Спустя три недѣли послѣ свадьбы сестры своей, Матильда вышла за Дюмона, и осталась жить съ мужемъ въ домѣ свекрови. Эмил³я и Мервиль поселились въ принадлежавшемъ ему прекрасномъ маленькомъ домикѣ, находящемся въ предмѣст³и города. Они не старались блистать Великолѣп³емъ, и разполагали доходами не по модѣ, но по достатку; внутренность дома, убранная со вкусомъ, не была украшена тѣми рѣдкими заморскими деревами, которыя стоютъ дороже самой позолоты; въ немъ также не видно было поддѣланной простоты, разорительнѣйшей самаго пышнаго разточен³я; но все показывало искуство, порядокъ, благоразум³е.

   Молодые супруги провели въ немъ шесть мѣсяцовъ въ примѣрномъ соглас³и. По изтечен³и сего времени, мног³е эмигранты возвратились въ отечество, въ числѣ которыхъ были Эмил³ины родственники. Они наперерывъ посѣщали обѣихъ сестеръ и, на первой случай, не только не укоряли ихъ въ постыдномъ замужствѣ, но даже одобряли ихъ выборъ. Всѣ бѣглецы, послѣ долговременнаго отсутств³я, возвратясь въ Парижъ, сначала забываютъ свою породу и чванство, и становятся весьма снизходительны. Они во многихъ особахъ имѣютъ нужду, пока еще не вычернены изъ роковаго списка; забываютъ старинные предразсудки и плѣняютъ своимъ любезнымъ добродуш³емъ. Чувствительный, услужливый Мервиль былъ возхищенъ знакомствомъ съ новыми родственниками: дочери Графа Н * * и внукъ Герцога С * *, молодой Мелидоръ, показались ему столько милыми, изъявляли ему такую дружбу, что онъ былъ внѣ себя отъ радости. Своею довѣренност³ю, своими друзьями, своими старан³ями онъ много способствовалъ къ возвращен³ю имъ правъ гражданства: за то Эмил³ины родственники не скупились на засвидѣтельствован³я благодарности, приходя ежедневно къ нему на обѣды и ужины, и даже приводя съ собою многихъ своихъ знакомцевъ и друзей, которые всѣ принадлежали къ прежнему сослов³ю Дворянства. Общество Эмил³и, состоявшее прежде изъ ея дяди и семейства Гжи. Миллеръ, вдругъ сдѣлалось многочисленнымъ, блестящимъ; ее познакомили съ большимъ свѣтомъ, не оставили, подъ рукою, подать ей нѣкоторые совѣты въ разсужден³и свѣтскихъ прилич³й, до того времени ей неизвѣстныхъ, въ разсужден³и тона ея, которой казался имъ стариннымъ. Эльмира, одна изъ родственницъ, взялась образовать ее. Сперва учили ее искусству ловко одѣваться. Эмил³я совсѣмъ не умѣла поддѣлывать лица, и даже показывала отвращен³е отъ сего излишества; это подало поводъ къ колкимъ шуткамъ на щетъ мѣщанской ея застѣнчивости. ,,Развѣ хотите, говорили ей со смѣхомъ, быть похожею на Гжу. Миллеръ?" Язвительная стрѣла пущенная съ такимъ веселымъ разположен³емъ духа на добрую Гжу. Миллеръ, сдѣлала надъ Эмил³ею сильное впечатлѣн³е. Эта почтенная женщина, ею любимая и уважаемая до сей минуты, вдругъ показалась ей смѣшною. Надобно знать, что ухватки добродушной Гжи. Миллеръ въ самомъ дѣлѣ были очень просты; она изъяснялась словами простонародными, и всегда съ любезною смѣлост³ю, а особливо естьли была въ веселомъ разположен³и. Гжа. Миллеръ, отъ природы женщина дородная, любила смѣяться и разсказывать; была дружелюбна - по наклонности къ доброхотству, не робка - потому что не имѣла ни на что требован³й; не боялась насмѣшекъ - потому что не понимала ихъ; смѣхъ, улыбку почитала простымъ изъявлен³емъ радости, какая бы впрочемъ ни была тому причина; въ колкой эпиграммѣ видѣла только забавную шутку. Показывалъ ли кто своенрав³е, прихоти - она думала, что это произходитъ отъ болѣзни, и старалась помочь въ немощи, которою часто прикрываютъ затѣйливыя причуды. Вы нездоровы! обыкновенно говорила она въ такомъ случаѣ: не болитъ ли у васъ голова? - и съ заботливост³ю искала Колоньской воды. Естьли кто потчивалъ ее грубыми словами - она ни мало не досадовала, но брала нѣжное участ³е, даже безпокоилась о томъ, кто досаждалъ ей. Гжа. Миллеръ, живучи въ большомъ свѣтѣ, не могла бы сохранить сего щастливаго характера; въ отборномъ обществѣ, въ обществѣ хорошаго тона такое совершенное добродуш³е показалось бы достойнымъ всеобщаго посмѣян³я. Эмил³я всегда съ одинакою нѣжност³ю принимала посѣщен³я Гжи. Миллеръ, когда одна была дома; но когда случались гости, тогда присутств³е свекрови было въ тягость хозяйкѣ; она досадовала, естьли Гжа. Миллеръ вмѣшивалась въ разговоры, и обыкновенно отвѣчала ей коротко и сухо. Чтобы прервать разговоръ, часто притворялась, будто не слышитъ словъ ея, и спѣшила завести рѣчь съ другими, чтобы отклонить вниман³е ихъ отъ бѣдной Гжи. Миллеръ, которая наконецъ не одинъ уже разъ получала отказы у воротъ Эмил³и. Дарналь, узнавъ объ этомъ съ изумлен³емъ и печал³ю, сильно жаловался на такую несправедливость. Эмил³я отвѣчала, что Гжа. Миллеръ своими ухватками не можетъ никому нравиться въ ея семействѣ. ,,Ежели такъ, подхватилъ Мервиль, то и я въ немъ не лишн³й ли?" Эмил³я ободрила своего мужа, но вопросъ показался ей очень похожимъ на правду; это и прежде уже нѣсколько разъ на мысль ей приходило. Родственницы Эмил³ины, отчасу болѣе покоряя умъ ея, наконецъ признались ей, какъ она жалка своимъ замужствомъ. - ,,Однакожъ я щастлива!" отвѣчала Эмил³я. - Не льзя статься, прервала Эльмира. Что касается до вашей сестры - не спорю: между нами сказать, съ ея умомъ и вкусомъ не трудно привыкнуть къ такому обществу, которое состоитъ изъ свекрови ея и мужа. Но Вы, вы!... украшаясь такими прелестями, какъ рѣшились вы на этотъ бракъ!... Какъ странно видѣть васъ вмѣстѣ съ такими людьми!.... Какъ несносны должны быть для васъ ихъ поступки, тонъ!.. - Эмил³я, нѣсколько оскорбленная сими словами, съ жаромъ выхваляла добродѣтели своего мужа. -,,Да, правда! отвѣчала Эльмира: онъ человѣкъ честной и доброй; однакожъ вы имѣете передъ нимъ много преимуществъ: ваша проницательность конечно умѣетъ опредѣлить ему настоящую цѣну." Бъ самомъ дѣлѣ - сказала Эмил³я, обольщенная приписываемыми ей похвалами - въ самомъ дѣлѣ, естьли разсмотрѣть его безъ предубѣжден³й..... - ,,Бѣдная!...." прервала Эльмира, бросивъ на нее сострадательный взоръ и пожимая руку ея. Эмил³я, видя нѣжное участ³е пр³ятельницы, и сама разстрогалась. Ее увѣряли въ жалкомъ ея положен³и съ такою убѣдительност³ю, что она почти согласилась, вздохнула и замолчала. ,,Со всѣмъ тѣмъ, продолжала Эльмира поучительнымъ тономъ, онъ вашъ мужъ; а это титло налагаетъ велик³я обязанности...." - Изполню всѣ. - ,,О! конечно; по крайней мѣрѣ постарайтесь, чтобъ онъ пересталъ называть васъ своимъ милымъ другомъ; скажите ему, что привѣтствовать жену свою словомъ ты, особливо при постороннихъ, противно обыкновен³ю." Спустя нѣсколько дней послѣ сего разговора, молодой, ловкой Мелидоръ ввечеру приходитъ къ Эмил³и, когда она одна была дома. Входя въ комнату: ,,Знаете ли, сестрица! говоритъ, что я теперь только чуть не подрался?" - Боже мой! за что? - ,,За васъ." - Какъ! -,,Прикажете разсказать?^ - Конечно! поскорѣе! - ,,Это случилось у Гжи * * *: она спросила меня о вашемъ здоровьѣ; потомъ начали говорить о васъ, о вашихъ прелестяхъ, о любезности въ обхожден³и, о вашихъ нещаст³яхъ. Бревалю угодно было утверждать, будто вышли вы замужъ по выбору, по любви. Это его точныя слова...." - По любви! прервала Эмил³я, покраснѣвъ и съ улыбкою негодован³я: Какое дурачество!... Чтожь оказали на это? - ,,Всѣ захохотали; однакожъ это меня взбѣсило, по чести взбѣсило... Я разсказалъ все произшеств³е. Это штука Морфизы; она сочинительница Романа, а Бревиль только издатель..... Морфиза васъ ненавидитъ, и почла бы себя очень щастливою, естьлибъ удалось ей очернить васъ...." - Побудительною причиною замужства моего была не любовь, но признательность; это еще важнѣе. - Да, да, признательность! -,,Разумѣется: но чтобы пламенная страсть!...." - Разговоръ сей тяготилъ Эмил³ю; отрекшись отъ истины, отъ своей склонности, она смутилась и почувствовала угрызен³я. Чтобы сколько нибудь успокоить движен³е совѣсти, она разсказала, чѣмъ одолжена была Мервилю; разсказала не только съ жаромъ, но даже съ прибавлен³емъ. Ей позволено было питать признательность..... Мелидоръ слушалъ безъ вниман³я, отвѣчалъ съ холодност³ю; наконецъ стали говорить о другомъ.

   Бывъ твердо увѣренною, что, показывая нѣжность къ Мервилю, сдѣлалась бы смѣшною, Эмил³я захотѣла увѣрить себя и въ томъ, будто обманулась своею склонност³ю. Сравнивая Мервиля съ модными молодыми людьми, она находила, что въ немъ недостаетъ пр³ятности, ловкости, милой непринужденности въ обращен³и; разочла, что естьли онъ менѣе всѣхъ любезенъ въ обществѣ, то не возможно, чтобы любовь имѣла мѣсто въ ея сердцѣ, и заключила, что почтен³е принято ею за склонность. Этого одного довольно было, чтобы подавить любовь, или по крайней мѣрѣ уменьшить ее. Новой образъ мыслей не могъ ручаться за семейственное щаст³е. Эмил³я лишилась внутренняго спокойств³я, которымъ до сихъ поръ наслаждалась, и не могла удержаться, чтобы не сожалѣть о немъ. Хотя уже и не имѣла она прежняго постоянства, однакожъ была все еще кроткою, услужливою, нѣжною - когда оставалась съ мужемъ наединѣ; но при постороннихъ казалась совсѣмъ другою женщиною. Боясь, чтобы Мервиль не сказалъ чего нибудь нескладнаго, чтобы не сдѣлалъ неловкаго движен³я, чувствовала безпокойство неизъяснимое; занималась только тѣмъ, чтобы препятствовать ему говорить и дѣйствовать; съ грубост³ю перебивала рѣчь его, или показывала холодность, даже негодован³е, когда хотѣла удалить его. Ей лучше нравилось досаждать ему, нежели допустить, чтобы друг³е смѣялись надъ нимъ; дрожала, когда онъ обходился съ нею съ мѣщанскою искренност³ю, когда говорилъ къ ней съ дружелюб³емъ, приличнымъ людямъ низкаго тона, обнаруживающимъ предъ всѣми взаимную довѣренность и соглас³е. Мервиль, при достаточномъ умѣ, при чрезвычайной чувствительности, былъ застѣнчивъ; онъ зналъ, что свѣтск³я обыкновен³я мало извѣстны ему. Любя страстно жену, видя, съ какимъ старан³емъ всѣ ищутъ ея знакомства, удивляются ей, онъ имѣлъ къ ней неограниченное почтен³е; бывъ совершенно увѣренъ въ ея любви, при каждомъ поступкѣ, показывающемъ ея неудовольств³е, тотчасъ заключалъ, что въ чемъ нибудь ошибся, молчалъ и уходилъ прочь. Онъ былъ совершенно связанъ въ обществѣ, состоящемъ изъ однихъ старинныхъ Дворянъ. Съ одной стороны надлежало ему унижаться, съ другой замѣшательство безпокоило его. Такое положен³е придавало ему видъ человѣка изумленнаго, наружность принужденную и дикую: Все это показывало, что онъ былъ лишн³й между сими людьми, всегда веселыми, ловкими, блестящими. Заключили, не безъ правдоподоб³я, что Мервиль былъ - глупецъ. Эмил³я не почла нужнымъ противорѣчить, въ намѣрен³и поддержать выгодное мнѣн³е о превосходствѣ своемъ передъ мужемъ, и наконецъ сама въ немъ увѣрилась. Мервилево терпѣн³е, ласковость и кротость лишили его послѣдняго уважен³я, которое до того времени Эмил³я къ нему оказывала. Эльмира предложила ей знакомство съ двумя или тремя особами, бывшими въ то время въ великой модѣ, и которыя сами искали дружбы Эмил³и; положено пригласить ихъ къ щегольскому завтраку и выбрать для сего такой день, когда Мервиль будетъ обѣдать у Гжи. Миллеръ. Мервиль, не любивш³й ни новыхъ знакомствъ, ни модныхъ завтраковъ a l'Anglase, очень обрадовался, избавясь отъ новыхъ гостей. Онъ выѣхалъ въ самой полдень, и обѣщалъ возвратиться домой не прежде шести часовъ, надѣясь, что всѣ къ тому времени разъѣдутся. Гости, которыхъ ожидали въ часъ по полудни, собрались въ три часа. Время провели очень весело; всѣ забавлялись, всѣ были любезны. Эмил³я возхищала общество и становилась отчасу болѣе прелестною; никогда не видали ее столько остроумною, столько милою; часы летѣли непримѣтно; наконецъ, при наступлен³и шестаго часа, хозяйка начала безпокоиться... Вдругъ Эмил³я блѣднѣетъ, дрожитъ.... слышитъ въ передней тонкой, рѣзкой голосъ Гжи. Миллеръ.... Въ ту самую минуту отворяется дверь, является Гжа. Миллеръ, держа за руку Дюмона, а за нею и Матильда съ Мервилемъ. Какое посѣщен³е! какой громовой ударъ для Эмил³и, находящейся среди избраннѣйшаго общества Парижскаго!... Гжа. Миллеръ, едва дыша отъ усталости, вся въ поту, забрызганная грязью, съ обыкновенною смѣлост³ю входитъ, хохочетъ изо всей мочи, и разсказываетъ нещастное, какъ она называла, приключен³е.... Она непремѣнно захотѣла, послѣ обѣда, понавѣдаться объ Эмил³и, бывъ твердо увѣренною, что ей одной дома скучно безъ мужа.... Наемная карета, въ которую всѣ четверо сѣли, дорогою изломалась: надобно было идти пѣшкомъ.

   ,,Я таки еще въ силахъ, слава Богу! прибавила Гжа. Миллеръ: грѣхъ пожаловаться; однакожъ не близкой путь. Устала до смерти!"... Въ продолжен³е сего повѣствован³я, Эмил³я два или три раза чуть не упала въ обморокъ. Гжа. Миллеръ, примѣтивъ блѣдность Эмил³и, по щаст³ю, умѣрила свою веселость, но сочла нужнымъ слегка побранить ее за то, что не побереглась за обѣдомъ; когда сказали ей, что это еще только завтракъ - новое поле открылось для ея разсужден³й о наблюден³и умѣренности въ пищѣ: она увѣряла, что въ глиняной посудѣ несравненно лучше готовить, нежели въ мѣдной, и что чай годится тогда употреблять, когда не варитъ желудокъ. Эмил³я мучилась; но Матильда, имѣя ту же любезность въ обхожден³и и тотъ же вкусъ, которымъ обладала сестра ея, была совершенно спокойна, и не подавала никакого виду, будто замѣчаетъ странности, которыя столько терзали бѣдную Эмил³ю. Когда свекровь обращала къ ней рѣчь, она отвѣчала ей съ такою простотою, съ такою кротост³ю, съ такимъ почтен³емъ, показывала такую къ ней привязанность, такое уважен³е, которыя притупляли стрѣлы насмѣшничества. Глубокое почтен³е, наполнявшее душу Матильды, имѣло какую-то силу сообщаться. Надобно, говорили проч³е, чтобы эта Гжа. Миллеръ, не смотря на странныя ухватки, имѣла весьма хорош³я качества, потому что невѣстка столько любитъ ее и почитаетъ.

   Эмил³я, въ семъ случаѣ, въ сравнен³и съ сестрою, казалась малодушною, безразсудною; гости, а особливо женщины, разставшись съ нею, подъ предлогомъ сожалѣн³я, насмѣхались надъ ея смятен³емъ болѣе, нежели надъ неловкост³ю Гжи. Миллеръ.

   Ввечеру, оставшись наединѣ съ Матильдою, Эмил³я начала выговаривать сестрѣ своей. ,,Для чего ты не удержала ее отъ этого посѣщен³я? ты знала, что у меня гости. Какое удовольств³е для тебя, когда надъ нею смѣются?" - Мнѣ самой очень хотѣлось бы, чтобъ она осталась дома, но я не могла удержать ее. Впрочемъ для меня непонятна причина твоего замѣшательства.... -,,Признаюсь, что не могу равнодушно видѣть людей, которыхъ люблю, предметомъ осмѣян³я...." - Естьли бы нападали на ея доброе имя, на ея нравы, тогда не казалось бы это для меня страннымъ; но въ такихъ мѣлочахъ... - ,,Ахъ! так³я мѣлочи очень важны въ мнѣн³и людей свѣтскихъ!..." - Въ твоемъ должны онѣ имѣть другую цѣну. Впрочемъ, ежели почитаешь ихъ столько важными, то для чего безпрестаннымъ смятен³емъ заставлять еще болѣе замѣчать ихъ? Для чего, въ такихъ непр³ятныхъ обстоятельствахъ, мучить себя и друзей своихъ, показывая замѣшательство, краснѣясь, давая волю насмѣхаться, Вмѣсто того, что надлежало бы поправлять ошибки, прикрывать ихъ изъявлен³емъ почтен³я и любви, которыя обыкновенно поселяютъ въ постороннихъ выгодное мнѣн³е о томъ, кому оказываются? - ,,Можно ли сохранить присутств³е духа, видя любимую свекровь въ такомъ унижен³и предъ всѣми свѣтскими женщинами?" - Въ какомъ унижен³и, сестрица? Напротивъ того, я очень увѣрена въ ея превосходствѣ предъ всѣми женщинами, ловкими, свѣтскими, разряженными, которыя составляютъ твое общество.... Я горжусь, имѣя такую свекровь; горжусь и возхищаюсь ея безпорочнымъ поведен³емъ, ея чистыми нравами, ея великодуш³емъ, добросердеч³емъ, благодѣян³ями, которыми осыпала насъ, и которыя должны поселить въ насъ почтен³е неограниченное... - ,,О! я очень помню ихъ; люблю даже разсказывать объ этомъ всѣмъ, кому угодно..." - Чтожъ? тогда краснѣешься ли, говоря о чувствительной, великодушной женщинѣ, которая съ открытыми объят³ями приняла насъ вовремя нашей бѣдности, любила какъ дѣтей своихъ, пеклась о насъ съ материнскою нѣжност³ю, была для насъ примѣромъ всѣхъ добродѣтелей?... Чтобы утѣшить себя въ несправедливомъ сужден³и людей легкомысленныхъ и ядовитыхъ, которые знаютъ ее очень худо, не забывай никогда того, что всѣ честныя, благомыслящ³я особы не перестанутъ удивляться рѣдкимъ качествамъ души ея; наконецъ будь увѣрена, что ты сдѣлаешь себѣ много чести, оказывая должное уважен³е достоинствамъ ея, и тогда никто не осмѣлится безстыдно издѣваться надъ ея тономъ и поступками; никто не осмѣлится даже говорить о ней непочтительно въ твоемъ присутств³и.

   Сей разговоръ произвелъ бы спасительное дѣйств³е надъ умомъ и сердцемъ Эмил³и, естьли бы къ слабости - обнаруживать стыдъ и замѣшательство отъ того, что имѣетъ такую родню - она не присоединила нелѣпаго предубѣжден³я присвоять себѣ высок³я преимущества передъ мужемъ, и гордиться ими. Между тѣмъ Эмил³я, живучи въ разсѣян³и моднаго общества, дѣлала разточительныя издержки, на которыя недоставало доходовъ Мервилевыхъ. Онъ представилъ ей объ этомъ такъ благоразумно, такъ убѣдительно, что Эмил³я обѣщалась рѣшительно отказаться отъ завтраковъ и обѣдовъ, которыми угощала друзей своихъ; но къ изполнен³ю сего обѣщан³я встрѣтила велик³я затруднен³я; ибо, чтобы нѣсколько извинить свое замужство и усугубить къ себѣ общее уважен³е, она разгласила, что Мервиль очень богатъ. Надлежало признаться въ противномъ; а этого-то она не хотѣла, и рѣшилась благонрав³емъ мужа пожертвовать пустому тщеслав³ю; увѣрила друзей своихъ, что онъ скупъ и ревнивъ до чрезвычайности; ей сказали, что это давно уже примѣчено, и еще болѣе сожалѣли объ участи бѣдной Эмил³и. Женщины нашего времени имѣютъ необыкновенныя требован³я, которыя, сколько ни кажутся противоположными, умѣютъ онѣ соглашать съ удивительнымъ искуствомъ: будучи всегда дѣятельны, ведя жизнь шумную и разсѣянную, онѣ страстно любятъ покой и уединен³е; увлекаются склонност³ю, дѣлая все или понавыку, или изъ угожден³я.... вездѣ нося съ собою веселость и забавы, безпрестанно проповѣдываютъ пр³ятности меланхол³и, которая обыкновенно есть основан³емъ ихъ характера, хотя всѣ знаютъ, что особы меланхолическ³я подвержены частымъ припадкамъ веселости, и даже смѣются болѣе другихъ. Чувствительность ихъ такъ нѣжна, такъ пламенна!... и со всѣмъ тѣмъ не могутъ смотрѣть за больными, посѣщать умирающихъ, утѣшать нещастныхъ потому, что картина страдан³я раздираетъ сердце ихъ. Онѣ въ одно и то же время хотятъ быть предметами удивлен³я, зависти и сострадан³я; въ обществѣ веселы и остроумны, въ обыкновенномъ разговорѣ томны и жалобны; съ друзьями, гдѣ дѣло идетъ по довѣренности, воздыхающи и стенящи. Жена изливаетъ въ нѣдра дружбы недостатки мужа и оскорблен³я, которыя терпитъ отъ него. С³и трогательныя повѣствован³я рѣдко бываютъ точны; но прибавлен³я развѣ не позволены нѣжной чувствительности? Молоденькая дѣвочка жалуется на мать свою, и увѣряетъ, что отъ того не менѣе любитъ ее. Такая дѣтская любовь выставляетъ несправедливую мать еще болѣе ненавистною. Теперь всѣ женщины особливую склонность имѣютъ къ трогательной роли гонимой жертвы, и почитаютъ ее лучшимъ средствомъ къ обольщен³ю. Впрочемъ послѣ такихъ жалобъ естьли случится разстаться съ мужемъ, оставить безъ призрѣн³я мать, тогда для оправдан³я себя предъ публикою причины уже готовы: Вотъ единственная польза отъ сего поведен³я! но сколько пагубныхъ невыгодъ? Прежде разсуждали иначе: тайны домашн³я не старались разглашать въ обществѣ, бывъ увѣренными, что женщины, для сохранен³я собственной славы, для пользы семейства, должны всѣми мѣрами пещися о томъ, чтобы заставить уважать родителей своихъ и супруговъ; очернять своихъ покровителей и клеветать на доброе имя тѣхъ, которыхъ должно почитать, означало тогда послѣднюю степень глупости и развращен³я.

   Матильда, непринужденно и безъ усил³й, слѣдовала симъ Готическимъ правиламъ. Повинуясь внушен³ю души благородной, ума основательнаго, она не только не жаловалась на суровые поступки мужа грубаго, упрямаго, прихотливаго и безтолковаго, но успѣла увѣрить всѣхъ своихъ знакомыхъ, что Дюмонъ былъ человѣкъ умный и благонравный. Молчаливость его Матильда выдала за склонность къ размышлен³ю; неловкость въ обращен³и и невѣжливость называла она развлечен³емъ. Дюмонъ, которой обыкновенно молчалъ въ бесѣдѣ по тому, что не умѣлъ изъясняться, по милости Матильды прослылъ глубокимъ наблюдателемъ; даже съ удивлен³емъ повторяли его острыя, замысловатыя слова, и никто не сомнѣвался, чтобы онѣ были не Дюмоновы: сама Матильда увѣряла въ томъ... Кому пришлобы на мысль въ наше время, что жена всѣ обороты ума и проворства употребляетъ на то, чтобы заставить другихъ уважать дарован³я мужа - дарован³я, которыхъ онъ совсѣмъ не имѣетъ?... Дюмонъ крайне удивлялся, видя, съ какимъ отлич³емъ принимаютъ его въ обществѣ; онъ догадался, что обязанъ тѣмъ женѣ своей - и былъ признателенъ. Кротость и благоразум³е Матильды, совершенство ея поведен³я, заставили его образумиться: не сдѣлавшись любезнымъ, по крайней мѣрѣ онъ пересталъ быть невѣжливымъ, и почувствовалъ къ Матильдѣ еще болѣе нѣжности и довѣренности, которыя никогда не измѣнялись. Между тѣмъ, какъ умная, милая Матильда - при всей молодости пользуясь уважен³емъ, которое оказывается зрѣлымъ лѣтамъ - готовила для себя новыя удовольств³я въ будущемъ, Эмил³я, провождая время въ обществѣ людей легкомысленныхъ, не видала никакой нужды въ изправлен³и, потому что увѣрена была въ своей непорочности; становясь отчасу болѣе непочтительною къ мужу, она поступала съ нимъ съ такою наглост³ю, съ такимъ презрѣн³емъ, что наконецъ Мервиль вышелъ изъ терпѣн³я. Поздное огорчен³е послужило только сдѣлать его въ глазахъ друзей Эмил³и болѣе смѣшнымъ, болѣе виновнымъ: все общество вооружилось противъ бѣднаго мужа; Мервиль рѣшительно былъ признанъ человѣкомъ безтолковымъ и злонравнымъ.

   Спустя два года послѣ замужства обѣихъ сестеръ, Дарналь получилъ весьма прибыльное мѣсто; ему захотѣлось имѣть при себѣ любимую племянницу, Эмил³ю. Сколько съ одной стороны радовало его с³е обстоятельство, столько непр³ятно было жить въ одномъ домѣ съ Мервилемъ, котораго онъ сталъ ненавидѣть съ тѣхъ поръ, какъ Эмил³я перестала почитать. Эмил³я была хозяйкою въ домѣ; нѣжно любимая дядею, принимаемая въ обществѣ съ большимъ уважен³емъ, она начала обходится съ мужемъ еще грубѣе. Мервиль, вышедъ изъ терпѣн³я, осмѣлился говорить тономъ раздраженнаго супруга. Эмил³я подняла ужасной вопль, жаловалась дядѣ, и - чтобы не допустить Мервиля до объяснен³я и предупредить оправдан³е - изобразиля Дорналю своего мужа чудовищемъ. Такимъ образомъ, для сохранен³я при себѣ довѣр³я отъ дяди она совершенно очернила мужа. Съ этого времени наши супруги безпрестанно ссорились. Не смотря на то, Эмил³я все еще любила Мервиля, часто даже видѣла себя виноватою, признавалась въ томъ - только наединѣ - съ крайнею чувствительност³ю, и старалась загладить свои проступки. Мервиль любилъ страстно Эмил³ю, которая, по крайней мѣрѣ, не подавала никакого повода къ ревности, и вѣрность супружескую хранила съ строгою точност³ю; а любовь во всемъ прочемъ такъ снизходительна!... По нещаст³ю, Эмил³я знала всю власть свою и не имѣла ни столько благоразум³я, ни столько твердости, чтобы запретить себѣ злоупотреблен³е оной.

   Мервиль ясно видѣлъ худое къ себѣ разположен³е со стороны Дарналя; но, надѣясь черезъ него получить выгодное мѣсто, не сомнѣвался, что когда нибудь возвратитъ себѣ независимость. Въ одно утро узнаетъ онъ отъ своего пр³ятеля, что очистилось одно прибыльное мѣсто; тотчасъ Мервиль заклинаетъ Эмил³ю немедленно просить дядю о ходатайствован³и по сему дѣлу. Эмил³я обѣщала, и Мервиль пошелъ съ своей стороны дѣлать нужныя разпоряжен³я. Эмил³я была приглашена на чашку чая. Назначенное время наступало; не смотря на то, согласилась - хотя съ великимъ неудовольств³емъ - до отъѣзду въ гости, увидѣться съ дядею, но съ услов³емъ, которое она дала сама себѣ, пробыть у него не болѣе четверти часа. Когда пришла въ его комнаты, ей сказано, что Дарналь сидитъ запершись съ своимъ прикащикомъ, и можетъ видѣть ее не прежде, какъ черезъ часъ. ,,Уже поздно!" сказала Эмил³я, взглянувъ на часы: ,,мнѣ не льзя дожидаться, ввечеру поговорю съ дядюшкою; велите подвезти карету!" Эмил³я летитъ къ Эльмирѣ. Послѣ чая удержали ее обѣдать. Эльмира упросила Эмл³ю ѣхать въ Театръ, гдѣ имѣла она свою ложу; тогда объявлена была новая Трагед³я, скучная до смерти. Въ продолжен³е третьяго дѣйств³я, Эмил³я, вставъ, сказала: ,,Удовольств³ями надобно жертвовать своей должности; мнѣ нужно сего дня говорить съ дядюшкою о дѣлѣ, очень важномъ въ пользу Г. Мервиля..." Всѣ удивлялись уму и правиламъ Эмил³и. Въ десять часовъ, ввечеру, она пр³ѣхала къ дядѣ, но не застала его дома. Спустя часъ послѣ отъѣзда Эмил³и, посѣтила его Матильда, и оба вмѣстѣ выѣхали. Эмил³я была въ крайнемъ замѣшательствѣ, когда Мервиль, думая, что она видѣлась съ Дарналемъ, спросилъ ее объ отвѣтѣ. Пораженный отрицан³емъ ея, Мервиль горько вздохнулъ, но удержался отъ упрековъ. Эмил³я, чувствуя вину свою и разкаеваясь, обѣщала ему постараться въ тотъ же вечеръ, прежде нежели лягутъ спать, увидѣться съ дядею, и просить его со всею убѣдительност³ю. Дарналь возвратился домой въ десять часовъ. Послѣ ужина Эмил³я отвела его въ кабинетъ, чтобы говорить безъ свидѣтелей. Лишь только она изъяснила свое желан³е, Дарналь, прервавъ ее, сказалъ, что теперь уже поздно! - ,,Какъ?" - Я цѣлой день хлопоталъ объ этомъ дѣлѣ, и мѣсто уже выпрошено... - ,Для кого?" - Для твоего деверя. - ,,Для Дюмона?" - Да! для него. Сего дня, по утру, скоро послѣ тебя, пр³ѣхала ко мнѣ сестра твоя, и не только просила ходатайствовать о мужѣ, но силою повезла меня въ своей каретѣ, и не прежде разсталась со мною, какъ по окончан³и всего дѣла. Эта женщина не утомима, когда дѣло идетъ объ ея мужѣ.... Хотя люблю тебя несравненно болѣе, нежели Матильду; однакожъ не имѣю причины досадовать, доставивъ сестрѣ твоей так³я выгоды, впрочемъ, я почелъ бы себя благополучнѣйшимъ человѣкомъ, естьлибъ удалось мнѣ сдѣлать для тебя то же самое. - ,,Ахъ, дядюшка! для чего же вы не вспомнили объ Мервилѣ?..." - Милая племянница! всѣ стали бы смѣяться надо мною, естьлибъ я вздумалъ для него просить это мѣсто... ,,По чему же?" - На что обманывать себя? Всѣ столько увѣрены въ глупости, неспособности и странностяхъ Мервиля, что онъ никогда и ни въ чемъ не успѣетъ. -,,Кто оклеветалъ его такъ безстыдно?" - Къ чему тутъ говорить о клеветѣ? Никому не приходило на мысль клеветать на дураковъ. Наше общество, наши друзья извѣстны объ его достоинствахъ. -,,Мервиль человѣкъ весьма честной...." - Я говорю не о честности, но о глупости.... Онъ сдѣлалъ тебя нещастною - своею ревност³ю, охотою ссориться, скупост³ю, странными прихотями... -,,Как³е злодѣи погубили его въ вашемъ умѣ?" - Еще повторяю, что онъ не имѣетъ непр³ятелей Развѣ я не вижу, какъ вы живете?.. безпрестанныя ссоры, вѣчное несоглас³е!... Развѣ не могу судить по этому?... Ты такъ кротка, такъ снизходительна! Надобно, чтобъ онъ былъ несносенъ до чрезвычайности, когда могъ вывести тебя изъ терпѣн³я. Наконецъ вспомни, сколько разъ ты сама жаловалась!.. - ,,Я никогда не говорила, будто онъ глупъ, сумазброденъ..." - Ты никогда не называла его сими словами; но не сто ли разъ я слышалъ отъ тебя почти то же?.. Признайся - онъ сущ³й негодяй!.. - ,,Ахъ, нѣтъ, дядюшка! онъ человѣкъ рѣдкихъ качествъ.... Напротивъ того Дюмонъ, за котораго вы старались, очень простъ!.." - Полно, племянница! лицо Дюмоново не обѣщаетъ ничего хорошаго; но знаешь ли, какъ онъ трудолюбивъ? часа по четыре сидитъ запершись въ кабинетѣ.... - ,,Чтобы не мѣшали спать..." - Ты шутишь! Дюмонъ человѣкъ разсудительной, умной, просвѣщенной... - ,,Сестрицѣ угодно утверждать это..." И ей всѣ вѣрятъ; а этого довольно, чтобы получить мѣсто... -

   При сихъ словахъ Эмил³я смутилась и оставила дядю. Терзаемая дссадою, стѣсняемая печал³ю, она увидѣла наконецъ безразсудность свою въ поведен³и..... Но какъ сообщить с³ю новость Мервилю?... Чтобы прикрыть стыдъ свой и выпутаться изъ непр³ятнаго дѣла, она вздумала встрѣтить мужа выговорами; начала съ жаромъ упрекать его въ томъ, что онъ не старался сыскивать себѣ друзей. ,,Къ чему же служатъ твои, прервалъ Мервилъ, ежели отказываются помочь мнѣ." - Главная польза твоя требовала привязать къ себѣ моего дядю. - ,,Что же ты сдѣлала, чтобы доставить мнѣ дружбу его, и могъ либъ я успѣть въ томъ противъ твоего желан³я?" - Ты никогда не старался ему нравиться.... - ,,Ты лишила меня всѣхъ средствъ къ тому. Впрочемъ развѣ любитъ онъ Дюмона? Развѣ можно любить его?..." - У Дюмона много друзей. - ,,Его друзья тѣ же, как³е у жены его, которая вступаетъ только въ связи выгодныя и почтенныя." - А мои пр³ятели развѣ порочные люди? - ,,О, нѣтъ! но слишкомъ легкомысленны." - Сестрица надута спѣсью, которой я не имѣю. - ,,Оставь пышность, не входи въ долги, откажись отъ разточительности, которая разоряетъ насъ; согласись уѣхать на восемь мѣсяцовъ въ маленькое помѣстье, лежащее отъ Парижа въ пятидесяти миляхъ - тогда буду доволенъ посредственнымъ нашимъ достаткомъ; тогда, для тебя только, буду стараться объ его приращен³и! " -

   Послѣ сего упрека Эмил³я замолчала; и что оставалось ей говорить? Слезы показались на глазахъ ея. Чѣмъ болѣе она размышляла о своихъ поступкахъ, тѣмъ тяжелѣе становилось бремя скорби ея и разкаян³я.

   Матильда и Дюмонъ перемѣнили жилище; они наняли домъ гораздо красивѣе и обширнѣе принадлежащаго Гжѣ Миллеръ, въ которомъ жили до того времени; но, нехотя разстаться съ сею добродѣтельною женщиною, пригласили ее перебраться съ собою на новую квартиру. Ее не заставили жить въ отдаленныхъ комнатахъ, но просили быть въ домѣ хозяйкою, вмѣстѣ съ невѣсткою. Всѣ уважали добрую Гжу. Миллеръ, всѣ были къ ней привязаны. Матильда любезною привѣтливост³ю умѣла усугубить цѣну почтен³я, которое она оказывала свекрови. Кто хотѣлъ угодить хозяевамъ, тотъ старался понравиться доброй матери; заниматься ею вошло, такъ сказать, въ обыкновен³е, и тотъ показался бы великимъ невѣжею, кому пришло бы въ голову осмѣлиться шутить надъ такою женщиною, которую любовь дѣтская и признательность сдѣлали столько почтенною, столько занимательною. При окончан³и зимы, тогожъ года, Мервилю захотѣлось возобновить свои старан³я въ разсужден³и одной должности, менѣе выгодной, нежели та, которая досталась Дюмону. Мервиль рѣшился лично просить дядю о помощи. Вошедъ въ кабинетъ къ Дарналю, онъ засталъ его, сидящаго за письменнымъ столикомъ. Сей послѣдн³й - не оставляя пера, которое держалъ въ рукѣ - просилъ Мервиля объявить, чего онъ хочетъ, тономъ, показывающимъ, что хозяинъ не очень радъ былъ гостю, и хотѣлъ бы разстаться съ нимъ какъ можно скорѣе. Смущенный Мервиль торопливо и запинаясь, разсказалъ о своемъ дѣлѣ. ,,Что это, сударь, значитъ, вскричалъ Дарналь: опять то же!.." - Какъ, милостивый государь! прервалъ Мервиль: развѣ я васъ безпокоилъ? - ,,Я не успѣлъ выпросить мѣсто для Дюмона, какъ опять... чѣмъ болѣе дѣлаешь, тѣмъ болѣе дѣла впереди - это нѣсколько не учтиво! Объявляю вамъ, что не намѣренъ наскучивать моимъ пр³ятелямъ... притомъ же объ васъ имѣютъ такое невыгодное мнѣн³е..... ваше поведен³е... " - Что такое, сударь? мое поведен³е.... - ,,Дюмонъ сдѣлалъ щастливо³о племянницу мою; я обязанъ стараться о немъ; но вы..." - Развѣ Эмил³я жалуется? -,,Нѣтъ! но я, слава Богу, не слѣпъ." - Чтожъ такое видите вы? - ,,Семейство самое несогласное, самое дурное... я выхожу изъ терпѣн³я; надобно это кончить." - Милостивый государь! подумалиль вы, что послѣ такихъ словъ нынѣшн³й же вечеръ я долженъ искать другой квартиры? - ,,Послушайте: станемъ говорить безъ околичностей. Вы любите деньги, а я богатъ и люблю Эмил³ю; мы можемъ взять так³я мѣры, которыми всѣ останемся довольными." - Я не понимаю васъ. - ,,Разполагайте всѣмъ вашимъ имѣн³емъ безъ изключен³я; сверхъ того предлагаю вамъ пятьдесятъ тысячь франковъ для приведен³я въ порядокъ дѣлъ вашихъ. Согласитесь развестись съ Эмил³ею; беру на себя попечен³е о ея спокойств³и." - При семъ ужасномъ словѣ нещастный Мервиль поблѣднѣлъ и сдѣлался неподвиженъ; потомъ, не сказавъ ни слова, поспѣшно вышелъ изъ кабинета и изъ дому. Онъ не приходилъ обѣдать; ввечеру тщетно ожидали его къ ужину. Эмил³я не понимала, чтобы это значило. Дарналь также безпокоился. Самые тѣ, которые не могутъ похвалиться характеромъ и правилами, чувствуютъ какую-то непр³ятность, похожую на угрызен³я, когда получаютъ отказъ въ нелѣпомъ предложен³и. Въ полночь принесли къ Эмил³и отъ Мервиля записку слѣдующаго содержан³я:

   ,,Вашъ дядюшка предложилъ мнѣ развестись съ вами; не сомнѣваюсь, что вамъ угодно было уговорить его сдѣлать это... Мои правила не позволяютъ мнѣ согласиться на ваше желан³е; но вы никогда не увидите меня. Оставляю вамъ половину моего имѣн³я; Нотар³усъ мой вручитъ вамъ запись."

   Боже мой! вскричала Эмил³я, проливая слезы: я требовала развода! я! О Мервиль! и ты могъ подумать!... требовать развода!... Ахъ! естьлибъ я не любила тебя, и тогда одна мысль эта ужасала бы меня!... Ты узнаешь все, и оправдаешь меня! - Она тотчасъ побѣжала къ дядѣ, показала ему записку Мервилеву, и осыпала его язвительными укоризнами, много разъ повторяла ему съ жаромъ, что почитаетъ, любитъ Мервиля, и никто не принудитъ ее не только развестись съ нимъ, но ниже разлучиться на малое время.

   Смущенный Дарналь предался благоразумнымъ разсужден³ямъ о непостоянствѣ женщинъ. Эмил³я съ поспѣшност³ю оставила его и, написавъ записку къ Мервилю, послала въ домъ къ Дюмону; но Мервиля тамъ не было. Эмил³я, утомясь отъ безпокойства, кинулась въ постелю; на другой день, очень рано, сама поѣхала искать мужа по всѣмъ мѣстамъ, въ которыхъ надѣялась найти его; но всѣ ея старан³я были безполезны.

   Думая, что Мервиль уѣхалъ въ свое помѣстье, лежащее Въ Шампани, она послала туда нарочнаго; но нарочный, возвратясь черезъ четыре дня, объявилъ, что тамъ совсѣмъ не знаютъ о Мервилѣ. Отчаянная Эмил³я не переставала развѣдывать - все тщетно! Двѣ недѣли протекли въ ужасныхъ безпокойствахъ. По изтечен³и сего времени, Эмил³я получила черезъ Почту отъ Мервиля письмо, писанное съ корабля, стоящаго въ Брестской гавани. Мервиль прощается съ супругою, и увѣдомляетъ, что въ качествѣ волонтера отправляется на островъ Сен-Доминго, для усмирен³я возмутившихся Негровъ. Эмил³я не упала въ обморокъ; не выронила ни одной слезы. Кто хочетъ рѣшиться на подвигъ великой, благородной, тотъ чувствуетъ твердость сверьхъ-естественную. Нещастный! сказала она: ты ѣдешь, почитая меня виновною!.... Такъ, я виновна! я пожертвовала моимъ щаст³емъ ничтожной суетности; теперь глаза мои открылись. О Мервиль! послѣдую за тобою; ты узнаешь мое сердце - и простишь меня. Въ ту минуту приказываетъ людямъ приготовлять все къ отъѣзду; запискою увѣдомляетъ сестру о своемъ намѣрен³и, идетъ къ дядѣ, и показываетъ ему письмо Мервилево. Дарналь, прочитавъ съ нѣкоторымъ смущен³емъ, сказалъ: Чтожъ? это хорошо! онъ заслужитъ славу; потомъ напишемъ къ нему, чтобъ онъ возвратился.... - ,,Нѣтъ, дядюшка! прервала Эмил³я: хочу сдѣлать лучше..." - Что такое? - ,,Поѣду съ нимъ вмѣстѣ...". - Съ нимъ ѣхать?.. - ,,Въ нынѣшнюю же ночь; сяду на корабль...." - Образумься, Эмил³я! подвергать себя опасностямъ плаван³я! ѣхать въ страну, опустошаемую всѣми ужасами пагубнѣйшей войны, ядовитымъ воздухомъ, заразительными болѣзнями!... - ,,Мног³я жены, не будучи ни въ чемъ виновны передъ мужьями, рѣшились на такое благородное дѣло; а я..." - Поведен³е твое было непорочно. - ,,Развѣ, кромѣ цѣломудр³я, нѣтъ другихъ обязанностей для супруги? Развѣ я невинна, заставляя отчаяннаго Мервиля искать приключен³й, подвергаться бѣдств³ямъ для того только, чтобъ оставить меня въ ненавистной свободѣ?... Обольстясь обманчивыми мечтами, я могла отважиться на безразсудные поступки, которые лишили меня любви Мервилевой; но его почтен³е дороже для меня всего на свѣтѣ; на все рѣшусь, чтобы возвратить его." - Но перенесешъ ли безпокойства труднаго путешеств³я?.. - ,,А здѣсь вмѣстѣ и безпокойства и угрызен³я! могу ли перенести ихъ?" - Дарналь противуполагалъ тысячу возражен³й, но Эмил³я осталась непреклонною. Прибыт³е Матильды перервало разговоръ; она бросилась въ объят³я сестры, плакала, хвалила ея великодушное намѣрен³е, и сказала, что выпросила у Дюмона позволен³е проводить Эмил³ю до самой пристани, и на кораблѣ проститься съ нею. Дарналь еще хотѣлъ-было не соглашаться, но его не слушали. Пускай она ѣдетъ! говорила Матильда: сердца благородныя одобрятъ ея рѣшимость; этотъ подвигъ украситъ всю жизнь ея, пр³обрѣтетъ честь и славу ея имени. Ступай, сестрица! продолжала она: не страшись ни моря, ни бури, ни ужасовъ войны. Покровитель добродѣтели будетъ хранить тебя, будетъ сопутствовать тебѣ; подъ Его руководствомъ соединишься съ супругомъ, возвратишься въ отечество, получишь право на любовь самую нѣжную, и будешь радост³ю и утѣшен³емъ твоего семейства!

   Дарналь менѣе всего имѣлъ склонности къ энтуз³азму; однакожъ, браня обѣихъ сестеръ за ихъ безразсудное упрямство, не могъ не ощутить пр³ятнаго движен³я души при семъ разговорѣ. Не смотря на всѣ его противорѣч³я, сестры отправились въ дорогу въ ту же ночь. По прибыт³и къ пристани, Эмил³я ожидала попутнаго вѣтра болѣе двухъ недѣль. Наконецъ простилась съ сестрою, сѣла на корабль и, по щастливомъ плаван³и, пр³ѣхала въ Сен-Доминго. Но что почувствовала она, услышавъ, что Мервиль, бывъ на трехъ сражен³яхъ, на каторыхъ отличился своею храброст³ю, получилъ мног³я раны, почитаемыя отъ Лѣкарей смертельными? Нещастная Эмил³я просила указать ей квартиру Мервилеву, и нашла его въ бѣдственномъ состоян³и, въ безпамятствѣ: три дни уже разумъ его находился въ совершенномъ помѣшательствѣ.... Эмил³я не могла опасаться послѣдств³й отъ нечаяннаго свидан³я. По крайней мѣрѣ умру съ нимъ вмѣстѣ, сказала она - и вошла въ комнату. Мервиль не узналъ ее, даже не видѣлъ ее, но почти каждую минуту произносилъ ея имя.... Блѣдная, печальная Эмил³я сѣла у ногъ при его кровати, и была неподвижна до тѣхъ поръ, пока Лѣкари пришли осмотрѣть больнаго. Она помогла перевязать раны, не дѣлала никакихъ вопросовъ, и опять заняла прежнее мѣсто. Надзиратель больныхъ предложилъ ей успокоиться: Эмил³я подала знакъ рукою, чтобъ онъ удалился. Надзиратель, засвѣтивъ ночникъ, вышелъ въ ближнюю комнату.

   Мервиль цѣлой часъ не двигался, не говорилъ ни слова; глаза его были закрыты; одни вздохи вырывались изъ груди его. Нещастный! сказала Эмил³я: я причиною твоей смерти!... Я не нарушила вѣрности супружеской, никогда съ тобою не разставаяясь, любила тебя съ нѣжност³ю, сберегла доброе имя; и со всѣмъ тѣмъ - я виновнѣйшая женщина въ свѣтѣ, я твоя уб³йца!.... Не страсть постыдная, не разпутство гнусное виною незагладимаго злодѣйства - нѣтъ! я пожертвовала моимъ щаст³емъ, твоимъ спокойств³емъ - нелѣпымъ мѣлочамъ!... Вотъ къ чему ведетъ ничтожная суетность!... Любезный, великодушный человѣкъ! и я за тебя краснѣлась!.. я краснѣлась за того, котораго душу знала такъ хорошо, котораго храбрость дѣлаетъ честь отечеству!.. Пустыя прилич³я, свѣтск³я обыкновен³я, мода, хвастовство! до какой степени могли вы развратить умъ мой и сердце!.... Такъ! это унижен³е прилично мнѣ въ с³и ужасныя минуты, буду упрекать себя безпрестанно тѣмъ, что разорвало союзъ нашъ, что погубило насъ; буду мстить за тебя себѣ самой, накажу свою н.^благодарность.... И я краснѣлась за тебя, благодѣтель, другъ, супругъ мой!... Как³я муки въ состоян³и загладить пагубное заблужден³е!... При сихъ словахъ Мервиль, со вздохомъ, произноситъ имя Эмил³и.... открываетъ глаза, видитъ свою супругу, трепещетъ и, положивъ обѣ руки на лицо свое, говоритъ слабымъ голосомъ: ,,Образъ милой и жестокой! не уже ли будешь гнать меня до гроба?..." Эмил³я затрепетала: она думала, что Мервиль все еще въ безпамятствѣ, но что образъ ея, дѣйствуя на его зрѣн³е, безпокоитъ больнаго; въ