Въ Типограф³и Александра Смирдина.
Вотъ повѣсть древнихъ временъ. Всадники пустынь Неджда, выслушайте ужаснѣйшую повѣсть! - Завѣты Судьбы неизбѣжны: стрѣлы ея постигаютъ человѣка на высотахъ Тудыха и въ глубокихъ долинахъ Веджры.
Вы слыхали о Шанфар³и, и кто изъ васъ не слыхалъ о немъ, въ благословенной землѣ Арабской? Имя его поражало ужасомъ самыхъ отважнѣйшихъ витязей пустынь нашихъ. Его стихи повѣшены были на золотой цѣпи въ священномъ храмѣ Каабы. Сто поколѣн³й исчезло съ поверхности земли, но стихи Шанфар³я повторяются храбрыми сынами степей и красавицами Геджаза, коихъ шеи прелестнѣе шей бѣлыхъ голубей, когда они поднимаютъ ихъ вверхъ напившись чистой воды Сейлана; коихъ глаза нѣжнѣе глазъ лани, смотрящей на дѣтищъ своихъ, прыгающихъ по ущел³ямъ Эль-Аксы. Поющ³й стихи Шанфар³я, чувствуетъ на устахъ своихъ сладость благовоннаго ²еменскаго меду, и горькая печаль, наполняющая его сердце, улетаетъ отъ него, какъ бѣлый песокъ пустыни, гонимый порывомъ сѣверо-восточнаго вѣтра.
Шанфар³й любилъ прекрасную Дальфу и Дальфа любила его. Онъ былъ знаменитѣйший герой того времени; она красотою своею превосходила всѣхъ дѣвъ пустыни. Родители благословили любовь ихъ, и они жили счастливо. Но что значитъ счаст³е человѣка?.. оно непостояннѣе сѣраго облака, блуждающаго въ влажномъ воздухѣ, послѣ обильнаго весенняго дождя, оно ломче тонкой тростинки, ростущей въ руслѣ потока, которая нѣсколько мѣсяцевъ предъ тѣмъ питалась быстрою водою, съ шумомъ ниспадающею съ неприступныхъ утесовъ Джебейля, и переносила свирѣпость бури и удары града, но потомъ исчезла внезапно въ ясный и тих³й лѣтн³й день. Смотрите! уже лучи солнца выпили всю воду - и въ руслѣ потока остались только круглые камешки и крупный лесокъ, осѣняемь³й сплетшимся тростникомъ, теперь шипящ³я змѣи ищутъ въ немъ убѣжища отъ зноя; всѣ почти тростники лежатъ изломанныя вѣтромъ и легкими ногами Газелей, бѣгающихъ каждое утро съ вертеповъ Джебейля къ отдаленной лужѣ, въ коей остается еще нѣсколько мутной и солоноватой воды. Одна только тростинка тонкая, сухая поднимается среди сего разрушен³я: судьба ея еще неисполнилась. Но вотъ двѣ легк³я Мукки, оставивш³я неконченное гнѣздо свое въ ущел³и горъ, летятъ поднимаясь и опускаясь безпрестанно: слабыя ихъ крылья утомлены дальнимъ воздушнымъ путешеств³емъ; онѣ ищутъ, гдѣ бы присѣсть, но не рѣшаются избрать камня, ибо камни раскалены солнцемъ, и быть можетъ, тамъ лежитъ пестрый змѣй, ихъ врагъ неумолимый; наконецъ видятъ сухую, уединенную тростинку, и стремятся къ ней, насвистывая обыкновенную свою пѣсню: усталость и любовь возбуждаютъ въ нихъ желан³е присѣсть на оной; но едва присѣли, тростинка вдругъ переломилась на нѣсколько частей, и бѣдныя птички опять поднялись на воздухъ. Такъ разрушилось и счаст³е Шафар³я.
Поколѣн³е Аздъ, къ коему принадлежалъ Шанфар³й, славится храброст³ю и великодуш³емъ своихъ воиновъ, красотою и добродѣтелью женъ. Но поколѣн³е Саламанъ извѣстно по однимъ только постыднымъ недостаткамъ: никогда странствующ³й путешественникъ не испыталъ ихъ гостепр³имства, никогда слезы невинности не трогали каменной груди ихъ; они находятъ гнусное удовольств³е обижать обиженнаго, насмѣхаться надъ несчастнымъ и быть ненавидимыми отъ несчастныхъ: ихъ сердца - пусты какъ воздухъ, въ душѣ ихъ - измѣна, на лицахъ - безстыдство; руки ихъ запятнаны кровавымъ корыстолюб³емъ.
С³е поколѣн³е Саламанъ жило въ вѣчной враждѣ съ сынами Азда. Покуда Шанфар³й находился между послѣдними, Саламанцы не смѣли приблизиться къ ихъ кочевьямъ на разстоян³е тысячи выстрѣловъ изъ лука. Великодуш³е Шанфар³й подало однако же удобный случай совершить злобный ихъ умыселъ. Онъ отправился проводить путешественниковъ къ другому кочевью, ибо копье его всегда готово было къ защитѣ безсильнаго, а имущество къ удовлетворен³ю нуждъ странника и сироты.
Зловредные Дивы {Дивъ, слово Персидское, означаетъ зловредныхъ духовъ пустыни, называемыхъ по Арабски Джинны. У васъ въ подобномъ значен³и употребляется слово Ген³й, заимствованное отъ Французскаго Génie. Кажется гораздо лучше было бы возстановить въ семъ случаѣ на Русскомъ языкѣ первоначальное назван³е Дивъ, которое теперь вышло изъ употреблен³я, но отъ котораго остались по нынѣ мног³я производныя слова: диво, дивный, удивительный и проч.} всегда имѣютъ связи съ злобными и коварными людьми. Одинъ изъ нихъ немедленно сообщилъ Саламанцамъ объ отсутств³и Шанфар³я: взявъ на себа видъ одного изъ Аздъ, онъ отправился въ ихъ кочевье, сталъ на рубежѣ онаго и сильнымъ голосомъ промолвилъ: "Потомки Саламана! вашъ непр³ятель ищетъ у васъ убѣжища. Я обиженъ Шанфар³емъ, кровь находится между имъ и мною; онъ пролилъ кровь моего брата. Окажите мнѣ покровительство: мщен³е есть первый долгъ Арабскаго воина."
Голосъ хитраго Дива раздался въ сердцахъ Саламанцевъ: они всѣ вдругъ почувствовали свирѣпую радость, подобную той, какую возбуждаетъ въ молодыхъ г³енахъ дик³й, пронзительный голосъ жестокой ихъ матери, когда, растерзавъ члены заблудившагося въ горахъ путника, она, окровавленною пастью, призываетъ голодныхъ дѣтей своихъ раздѣлить съ нею ужасную пищу. Асиръ, сынъ Джаберовъ, злѣйш³й всѣхъ соотчичей своихъ, предводительствовалъ Саламанцами. Онъ созвалъ къ себѣ для совѣщан³я триста храбрыхъ всадниковъ своего поколѣн³я: но совѣты коварныхъ рѣшаются одною только подлост³ю и измѣною. Въ минуту заката солнца всѣ они были уже на коняхъ и помчались въ направлен³и къ кочевью Азданъ.
Поколѣн³е Аздъ расположено было въ долинѣ, орошаемой Сейланомъ и окруженной горами. Тишина господствовала въ окрестностяхъ, въ станѣ совершенная безпечность. Саламанцы вторгаются туда ночью и производятъ ужасную сѣчу прежде нежели погруженные въ сонъ Аздане успѣли опомниться. Въ нервомъ страхѣ всѣ они думали, что полчище страшныхъ Дивовъ напало на нихъ, чтобъ отмстить за уб³йство ихъ товарища, котораго камень, брошенный случайно однимъ изъ Аздовъ, поразилъ въ голову, въ то самое время, когда зловредный духъ выдаивалъ ихъ верблюдицъ, ибо въ горахъ Сейланскихъ всегда живетъ множество Дивовъ и волшебниковъ, выжидающихъ только случая, чтобъ вредить смертнымъ: днемъ они появляются на равнинахъ Неджда въ видѣ хромыхъ г³енъ и сѣрыхъ волковъ; ночью же пируютъ въ ущел³яхъ Акабы. - Смятен³е распространилось между Азданами: не мног³е думали о защитѣ, большая же часть воиновъ заботилась только о спасен³и себя и женщинъ. Каждый скорѣе уходилъ въ пустыню. Саламанцы, опустошивъ оставленные шатры, собрали обильную добычу и угнали съ собою множество скота. Пятьдесятъ дѣвъ прелестныхъ достались имъ въ плѣнъ: въ томъ числѣ была Дальфа, Дальфа роза ²емамская, краса пустынь Гедзаза, столько же превосходившая всѣхъ женщинъ красотою, сколько солнце яснѣе блѣдной луны.
На другой день Аздане, разсѣявш³еся ночью въ пустынѣ, начали собираться къ кочевью своему. Здѣсь они увидѣли шатры свои разрушенные, тѣла убитыхъ товарищей лежащ³я на пескѣ, кровь разлитую повсюду. Крикъ и стонъ мужей, вопль и отчаян³е женъ раздавались въ пещерахъ горъ Сейланскихъ и потрясали воздухъ!... Но горесть бесполезна, если ею нельзя вознаградить потери. И такъ Аздане, похоронивъ тѣла убитыхъ у поднож³я одного песчанаго холма, возложили на верблюдовъ остатокъ имущества, уцѣлѣвшаго отъ расхищен³я, и въ тотъ же день отправились во внутренность Джоуфа.
Вскорѣ Шанфар³й возвратился изъ своего путешеств³я; бѣлоногая его Шакра ржала весело подъ нимъ приближаясь къ знакомымъ пастбищамъ, онъ самъ побуждалъ ее къ бѣгу, спѣша къ роднымъ, къ любезной Дальфѣ. Но гдѣ она? гдѣ матерь Шанфар³я? - На томъ мѣстѣ, гдѣ прежде стояли шатры Азданъ, онъ видитъ издали Шакаловъ, безопасно блуждающихъ, и стада черныхъ Каттъ, съ ужаснымъ крикомъ летающихъ въ воздухѣ, или подбирающихъ съ земли скудную пищу послѣ удалившихся жителей. - Не вѣря глазамъ своимъ, онъ бѣжитъ, приближается - и находитъ одни лишь оставш³еся въ землѣ колья, къ коимъ привязаны были палатки, и окружавш³е ихъ для стока воды, прокопы, кои вѣтеръ уже началъ заносить пескомъ. Признаки запекшейся крови, части изорваннаго платья и множество разбросанныхъ войлоковъ, покрывавшихъ шатры, удостовѣрили Шанфар³я, что въ его отсутств³и большое несчаст³е посѣтило его поколѣн³е. Неподвижно простоявъ нѣсколько часовъ въ семъ, нѣкогда столь пр³ятномъ для него мѣстѣ, онъ сѣлъ опятъ на вѣрнаго коня своего, примѣтно раздѣлявшаго съ нимъ глубокую печаль его, и тихимъ шагомъ пустился въ степь безъ всякой цѣли.
Между тѣмъ разбой, свершенный Саламанцами, вскорѣ сдѣлался извѣстнымъ между бедуинами. Всадники, коихъ Шанфар³й встрѣтилъ въ пустынѣ, разсказали ему о всѣхъ обстоятельствахъ сего горестнаго произшеств³я: тутъ онъ поклялся жестоко отмстить коварнымъ Саламанцамъ. Отправясь въ Джоуфъ съ двумя храбрыми воинами, Омаромъ и Селикомъ, которые пристали къ нему во время его странствован³я и обѣщали раздѣлять съ нимъ опасности, - отъ хотѣлъ сперва отыскать всѣхъ товарищей своихъ и съ ними вмѣстѣ сдѣлать нападен³е на враговъ: но уже не нашелъ своего поколѣн³я. Аздане, чувствуя себя слишкомъ слабыми, принуждены были раздѣлиться на нѣсколько парт³й нѣкоторые изъ лихъ присоединились къ другимъ поколѣн³ямъ, проч³е удалились въ Тегаму. Тѣхъ, коихъ Шанфар³й успѣлъ отыскать, всѣми мѣрами убѣждалъ онъ возвратиться съ нимъ въ Недждъ и кровью враговъ смыть нанесенную имъ обиду; но ни кто не рѣшился участвовать въ этомъ благородномъ предпр³ят³и. "Прощайте, малодушные!" сказалъ имъ тогда герой, воспаленный гнѣвомъ. "Друзья! поднимите съ земли вашихъ верблюдовъ; я пойду искать другихъ для себя товарищей. Вотъ небо, пылающее безчисленными звѣздами: мы найдемъ между ними вѣрныхъ для себя путеводителей въ безлюдныхъ и глухихъ степяхъ Араб³и. Для честныхъ есть въ м³рѣ убѣжище отъ обиды, такъ какъ для путника есть прохладный пр³ютъ отъ полуденнаго зноя. На землѣ не бываетъ тѣсно человѣку, одаренному умомъ и одушевленному благородными чувствами, стремится ли онъ къ достижен³ю предположенной цѣли, или избѣгаетъ преслѣдован³я злобныхъ. Взамѣну васъ, презрительные потомки храбраго Азда, друзьями моими будутъ быстроног³й волкъ пустыни, пестрый леопардъ и гривастая хромая г³ена: они не страшатся опасностей, не знаютъ ни подлости, ни измѣны; они всегда готовы защищаться отъ враговъ и мстить за обиду, имъ нанесенную. Неблагодарные! всегда я первый бросаяся на вашихъ непр³ятелей и всегда послѣдн³й, при раздѣлѣ добычи, протягивалъ побѣдоносную руку для получен³я своей доли, которую потомъ всегда жертвовалъ въ пользу бѣднѣйшихъ семействъ вашихъ. Вы теперь оставляете меня! и думаете ль вы, что помощь ваша для меня необходима? - Неустрашимое сердце, кривой мечъ мой и желтый дребежжащ³й лукъ, вотъ мои вѣрные товарищи: въ благородномъ подвигѣ! Вы знаете твердость моего духа и мою рѣшительность: ни голодъ, ни жажда, ни стужа, ни зной ни когда не были для меня препятств³емъ въ моихъ предпр³ят³яхъ. Ни одинъ изъ вашихъ бѣгуновъ не опережалъ моей бѣлоногой Шакры, никто изъ Бедуиновъ, сѣвъ на нее, не догонялъ меня бѣгущаго пѣшкомъ по кремнистой почвѣ Неджа. Боги мнѣ пособятъ: они покровительствуютъ храбрыхъ, исполняющихъ долгъ мщен³я. Клянусь Всевышнымъ Существомъ, создавшимъ степи и горы, и семью блуждающими звѣздами, и Ген³емъ хранителемъ стадъ нашихъ, и священнымъ храмомъ Каабы, и небесною водою колодезя Земземъ, что ни гребень не коснется волосъ моихъ, ни капля вина не упадетъ на уста мои, доколѣ собственной рукою не убью ста развратныхъ сыновъ Саламановыхъ!"
Произнесши с³ю клятву, Шанфар³й, съ вѣрными друзьями своими, Омаромъ и Селикомъ, отправился въ Недждъ и прибылъ въ окрестности кочевья Саламавцевъ. Онъ избралъ для себя небольшой холмъ, не слишкомъ отдаленный отъ ихъ табора, и съ него сторожилъ своихъ враговъ, отлучающихся въ пустыню за разными надобностями. Каждый разъ, когда усматривалъ въ степи одного иди нѣсколькихъ Саламанцевъ, онъ устремлялся на нихъ съ своей возвышенности, какъ стрѣла, пущенная съ тугаго ²еменскаго лука, какъ громъ, ниспадающ³й съ неба въ вершину криваго дерева, растущаго косвенно на скатѣ пещанаго бугра. Вы видали, друзья мои, какъ въ ясное весеннее утро, когда ровная степь Салманская, усыпанная бѣлымъ пескомъ и острыми кремнями, отражая лучи солнца, блеститъ какъ богатый шлемъ Оджемскаго {Персидскаго.} воина, - внезапно восточный вѣтеръ наноситъ черную тучу: бурныя облака накопляются подъ сводомъ огромнаго голубаго шатра, коимъ Аллахъ осѣнилъ отчизну смертныхъ; тих³й трескъ грома катится въ отдаленности, весь воздухъ наполненъ густыми клубами песку; свѣтъ гаснетъ; только молн³я, сверкающая безпрестанно, ослѣпляетъ глаза уединеннаго всадника, поспѣшно возвращающагося въ свое кочевье; потерявшись среди пыльныхъ завертней, онъ не знаетъ, въ какомъ направлен³и продолжать путь свой; слѣзаетъ съ коня и привязываетъ его къ своему копью, водруженному имъ къ землю. Уже дождь начинаетъ падать рѣдкими, но крупными каплями. Бѣлая лань, уходящая отъ волковъ, растерзавшихъ въ горахъ двухъ ея дѣтищъ, едва успѣла скрыться подъ захирѣлое дерево, осѣняющее скатъ холма, гдѣ дрожащ³я ея ноги скользятъ въ пескѣ, какъ вдругъ ударъ грома раздробилъ оное; высок³й столбъ пыли поднялся отъ холма; несчастная мать быстро отпрянула оттоль, пораженная ужасомъ, и помчалась въ пустыню; но вскорѣ силы ея ослабѣли: она упала и испустила духъ. Такъ точно Шанфар³й внезапно нападалъ на своихъ враговъ, когда они совершенно того не ожидали, онъ всегда являлся предъ ними съ смертоноснымъ оруж³емъ своимъ. Рука его такъ была мѣтка, что, догнавъ кого либо изъ Саламанцевъ, онъ всякой разъ напередъ кричалъ предостерегая, что нанесетъ ему ударъ въ глазъ, въ сердце, въ желудокъ. Такимъ образомъ Шанфар³й, въ течен³е трехъ лѣтъ, повсюду слѣдуя за шатрами разрушителей счаст³я своего, истребилъ изъ нихъ девяносто девять человѣкъ. Напрасно они переходили въ разныя страны Неджеда и занимали неприступныя мѣста, напрасно истощали всю хитрость свою, чтобъ поймать его, или убить преодолѣвъ его числомъ людей: онъ былъ повсюду и они нигдѣ не могли окружить его, ни догнатъ.
Клятва Шанфар³я была уже почти исполнена, но душа его не могла позабыть Дальфы. Съ холмовъ, всегда бывшихъ его убѣжищемъ, вблизи табора Саламанцевъ, онъ часто примѣчалъ ее въ толпѣ женщинъ сего поколѣн³я, ходившихъ всякое утро съ большими глиняными сосудами на головѣ черпать воду изъ ключа, лежащаго на краю стана, или изъ ручья, при которомъ оный былъ расположенъ. Сердце любовника легко узнавало возлюбленную, хотя она, наровнѣ съ прочими женщинами, всегда была покрыта длиннымъ темнымъ никабомъ, падавшимъ съ головы до ногъ. Ростъ, походка отличали ее въ глазахъ Шанфар³я отъ всѣхъ ея подругъ: она была пряма, какъ пальма; при движен³и, она нѣжно колебалась подобно вѣтви гибкаго бана, или копью Арабскаго воина, сдѣланному изъ длинной Тегамской трости. Пылая желан³емъ освободишь ее изъ рукъ похитителей, и чтобы удобнѣе обмануть ихъ бдительность, Шанфар³й рѣшился удалиться на нѣкоторое время отъ ихъ кочевья.
Омара, вѣрнаго товарища Шанфар³ева, уже не было: онъ погибъ въ течен³е сего времени отъ стрѣлы одного Саламанца. У Шанфар³я оставался одинъ только спутникъ Селикъ, сынъ Аземовъ, къ которому питалъ онъ нѣжнѣйш³я чувства дружбы и коимъ былъ любимъ пламенно. Уже болѣе года одинъ храбрый Селикъ раздѣлялъ всѣ труды его и страдан³я; онъ стоялъ на стражѣ во время сна друга своего, онъ утѣшалъ его въ печали, и какъ левъ бросался на враговъ, коль скоро видѣлъ его въ опасности. Съ нимъ Шанфар³й отправился въ Геджалъ. Тамъ, во всѣхъ поколѣн³яхъ онъ былъ принятъ съ восторгомъ. Всѣ Нашиды, воспѣвали славные его подвиги, воины повторяли съ восхищен³емъ превосходныя его стихотворен³я. Спустя шесть мѣсяцевъ, онъ не ожиданно опять явился въ пустыняхъ Неджда. - Для совершен³я своей клятвы онъ хотѣлъ не премѣнно убить злобнаго Асира, но желалъ напередъ возвратить свободу Дальфѣ. Прибывъ въ ту страну, гдѣ кочевали Саламанцы, онъ оставилъ Селика въ пустынѣ, а самъ, чтобы съ точност³ю освѣдомиться о мѣстѣ ихъ пребыван³я, заѣхалъ къ поколѣн³ю Бенизобейдъ. Потомъ, соединившись съ своимъ товарищемъ, сказалъ ему: "Селикъ! лице твое не знакомо нашимъ врагамъ; они мало видѣли тебя вблизи. Поѣзжай, другъ, по направлен³ю Юго-Восточнаго вѣтра: тамъ кочуютъ сынъ Саламановы. Ты придешь въ ихъ таборъ и будешь стараться, сдѣлавшись ихъ гостемъ, узнать обстоятельно положен³е ихъ юрты и шатеръ, подъ коимъ живетъ Дальфа. Я буду ожидать тебя въ семъ мѣстѣ." - "Клянусь глазомъ своимъ, отвѣчалъ Селимъ, что исполню твое желан³е: ты можешь положиться на мою дружбу." Сказавъ с³е, Селикъ взлетѣлъ на коня и помчался по направлен³ю Юго-Восточнаго вѣтра.
Цѣлые сутки Шанфар³й ожидалъ возврата Селикова. Наконецъ, на краю горизонта, онъ видитъ черный движущ³йся пунктъ, и вскорѣ узнаетъ въ ономъ всадника, летящаго къ нему, какъ западный вѣтеръ, сметающ³й песокъ въ пустынѣ. Чрезъ нѣсколько минутъ Селикъ уже былъ при Шанфар³и.
"Ну, что? торопливо спросилъ его витязь: какое извѣст³е?"
- Все благополучно, отвѣчалъ Селикъ. Я преломилъ съ Саламанцами хлѣбъ гостепр³имства, и былъ принятъ ими какъ нельзя лучше. Но въ прошедшую ночь пр³ѣхалъ къ нимъ какой-то незнакомый мнѣ всадникъ, давн³й гость ихъ Шейха, Асира, сына Джаберова. Асиръ немедленно созвалъ къ себѣ знаменитѣйшихъ воиновъ своего поколѣн³я. Въ присутств³и сего незнакомца, они долгое время производили свои совѣщан³я. Между тѣмъ я успѣлъ войти въ сношен³я съ одною старухою изъ вашего поколѣн³я, живущею у нихъ въ плѣну. Эта женщина называетъ себя родственницею твоею: она доставила мнѣ всѣ нужныя свѣдѣн³я о Дальфѣ и отъ моего имени увѣдомила ее о намѣрен³и твоемъ освободить ее изъ рукъ похитителей. Сего дня, по утру, пришелъ ко мнѣ Асиръ и сказалъ о желан³и своемъ, чтобы я, какъ гость его, участвовалъ на равнѣ съ ними, въ важномъ предпр³ят³и, о которомъ вчера они совѣщались между собою. Я согласился на его предложен³е. Тогда онъ увѣдомилъ меня, что не знакомый всадникъ, о которомъ я говорилъ тебѣ, привезъ имъ извѣст³е, что какой-то богатый Персидск³й Мерзебанъ {Мерзебанами древн³е Аравитяне называли Губернаторовъ Персидскихъ провинц³й, и с³е слово означало у нихъ тоже, что Сатрапъ у Грековъ. Оно также употреблялось въ общемъ значен³и вельможи, богатаго человѣка.}, изъ числа Хозроевыхъ царедворцевъ, ѣдетъ изъ Аджема {Аджемъ - Перс³я.} въ ²еменъ.- "Онъ будетъ проѣзжать не далеко нашего стана," сказалъ мнѣ потомъ Асиръ тихимъ голосомъ, "и мы рѣшились ограбить, этаго нечистаго огнепоклонника. Сего дня въ вечеру, мы всѣ отправимся караулить его на пути."
"И ты согласился участвовать въ разбоѣ?" спросилъ съ удивлен³емъ Щанфар³й.
- Я буду только свидѣтелемъ ихъ безчинства; отвратить его я не въ состоян³и. Съ другой стороны, я не хотѣлъ возбуждать въ Асирѣ ни малѣйшаго на свой счетъ подозрѣн³я, тѣмъ болѣе, что отлучка Саламанцевъ изъ табора, показалась мнѣ удобнѣйшимъ случаемъ къ достижен³ю нашей цѣли. Я сказалъ ему, что охотно поѣду съ ними для сего набѣга, съ тѣмъ однако же, чтобъ онъ далъ мнѣ на этотъ разъ коня своего, на смѣну моего, совершенно изнуреннаго дальнимъ путешеств³емъ, и сверхъ того позволилъ бы мнѣ. Отлучиться прежде, на нѣсколько часовъ, въ пустыню, чтобъ взять другое копье и стрѣлы, зарытыя мною въ песку, въ извѣстномъ мнѣ мѣстѣ.
"Я не понимаю сихъ услов³й," сказалъ Шанфар³й: "какую все это имѣетъ связь съ цѣл³ю твоего путешеств³я къ Саламанцамъ?"
- Величайшую, отвѣчалъ Селикъ. Асиръ согласился на мои требован³я безъ всякаго противурѣч³я, и я, подъ предлогомъ взят³я стрѣлъ и лука, поспѣшилъ къ тебѣ съ извѣст³емъ о томъ, что въ нынѣшнюю ночь всѣ его воины оставятъ таборъ, и ты весьма удобно можешь увезти Дальфу. Она отвѣчала мнѣ чрезъ старуху, что готова тотчасъ уйти, если только я подамъ ей къ тому средства. Это рѣшило меня воспользоваться предложен³емъ Асира, чтобы достать у него другаго коня, необходимо нужнаго въ семъ случаѣ. Я велѣлъ сказать Дальфѣ, что, когда всѣ войны уѣдутъ изъ стана, она, одѣвшись въ мужской эграмъ, должна итти къ палаткѣ, отведенной для меня по приказан³ю Асира: тамъ найдетъ надежную лошадь, привязанную къ копью, и на ней должна немедленно отправишься къ тремъ пальмамъ, растущимъ въ небольшомъ разстоян³и отъ табора, гдѣ ты уже будешь ожидать ее.- Въ началѣ ночи, прибавилъ Селикъ, я возвращусь туда и оставлю для нее коня своего у входа моей палатки.
"Какой же отвѣтъ получилъ ты отъ Дальфы? Обѣщалась ли она исполнить твое распоряжен³е?" спросилъ обрадованный витязь, сжимая руку своего друга.
- Она все исподнитъ, продолжалъ Селикъ. Но дай мнѣ твое меньшое копье и нѣсколько стрѣлъ Сомгаровыхъ {Стрѣлы с³и такъ назывались отъ имени Сомгара, ихъ фабриканта; онѣ весьма славились у древнихъ Бедуиновъ.}, чтобъ имѣть съ чѣмъ возвратиться къ Саламанцамъ. Ты же ступай не спѣша, чтобы въ исходѣ первой половины ночи, быть у трехъ пальмъ; ты ихъ легко найдешь: онѣ находятся на прямомъ пути отсюда въ таборъ"
"Другъ мой!" сказалъ Шанфар³й, смотря съ умилен³емъ на Селика. "Ты возраждаешь новую жизнь въ моемъ сердцѣ! но я не смѣю вѣрить своему счаст³ю. Я опасаюсь, нѣтъ ли тутъ какой-либо измѣны? Ты не знаешь злобнаго Асира: онъ никогда не говоритъ правды; хитрая и безпокойная душа его безпрестанно вьется въ его груди, какъ черный змѣй между частыми кустами вереску. Совѣтую тебѣ поступать съ нимъ сколько можно осторожнѣе."
- Мнѣ кажется, отвѣчалъ Селикъ, что въ семъ случаѣ мнѣ нечего опасаться. Они меня не знаютъ, и я всегда могу найти средство ускользнуть отъ нихъ и соединиться съ тобою. Но гдѣ я найду тебя?
"Я буду ожидать тебя въ Айнъ-Заркѣ," сказалъ Шанфар³й, и предался глубокой думѣ, какъ-бы смущенный какимъ-то печальнымъ воспоминан³емъ.
- Ты страждешь, Шанфар³й? спросилъ Селикъ, взявъ его дружески за руку.
"Меня мучитъ ужасное предчувств³е," отвѣчалъ витязь. "Когда мы были въ Геджазѣ, старая колдунья Ханса ворожила мнѣ на песку съ девятью круглыми камешками, и предсказала..."
- Что же она предсказала ? -
"Большое несчаст³е. Она выворожила мнѣ, что я вдругъ потеряю друга и любовницу, и что я самъ буду причиною ихъ гибели, равно какъ и своей собственной: - Ты оставляешь меня, Селикъ: я боюсь, чтобъ предсказан³е Хансы не сбылось слишкомъ скоро."
- И ты вѣришь пустослов³ю старой обманщицы! Пословица говоритъ: колдунъ лжетъ, глупой платитъ.
"Другъ мой," отвѣчалъ Шанфар³й: "всѣ говорятъ, что Ханса понимаетъ языкъ птицъ и имѣетъ сношен³е съ Дивами. Она легко можетъ знать предопредѣлен³е. Пословица говоритъ: ворожея отгадываетъ судьбу другихъ, хотя не знаетъ, сто сдѣлается завтра съ нимъ самимъ."
- Шанфар³й! ты напрасно предаешся печальнымъ думамъ въ то время, когда боги явно благопр³ятствуютъ твоимъ намѣрен³ямъ и даже предупреждаютъ твои желан³я. Ты знаешь пословицу: если радость и печаль случатся вмѣстѣ, то радуйся сего дня, а печаль откладывай на завтра. Но, прощай любезный другъ! мнѣ пора возвратиться къ Асиру; ты поѣзжай къ тремъ пальмамъ. - Сказавъ с³е, Селикъ взялъ десять стрѣлъ и меньшое копье у Шанфар³я, и оставилъ его.
Въ сумерки Селикъ явился къ Саламанцамъ и нашелъ всѣхъ воиновъ уже готовыхъ къ походу. "Мы думали," сказалъ ему Асиръ, "что ты уже невозвратишься. - Вотъ для тебя лошадь: садись; пора отправиться."
- Я не могъ скоро отыскать Сомгаровыхъ стрѣлъ своихъ, отвѣчалъ Селикъ.
"У тебя есть Сомгаровы стрѣлы?" съ удивлен³емъ вопросилъ Шейхъ Саламанцевъ.
- Да, есть десять, самыхъ лучшихъ, изъ коихъ пять подарю тебѣ, почтенный мой хозяинъ! Да принесутъ онѣ тебѣ благополуч³е! - Говоря с³е, Селикъ подалъ десять стрѣлъ корыстолюбивому Асниру, который восхищенъ былъ симъ подаркомъ. Потомъ воткнувъ въ землю, у своей палатки, копье, имъ привезенное, и привязавъ къ нему своего коня, вооружился, сѣлъ на коня Асирова, и отправился вмѣстѣ съ Саламанцами. Ихъ было всего двѣсти человѣкъ. Выѣхавъ изъ стана, они раздѣлились на пять отрядовъ, и пустились въ разныя стороны, чтобъ занять назначенныя мѣста.
Въ свою очередь Шанфар³й отправился къ тремъ пальмамъ. Приближаясь къ нимъ, онъ вскорѣ увидѣлъ всадника, ѣдущаго тихимъ шагомъ, и узналъ подъ нимъ буланаго коня Селикова. "Это она?" вскричалъ Шанфар³й, "Дальфа! любезная моя Дальфа!" и поскакалъ къ ней. Голосѣ любезнаго пронзилъ сердце Дальфы: дрожащею рукою она поворотила къ нему коня своего, и нѣсколько наклонилась; Шанфар³й протянулъ къ ней свою руку и, нѣжно обнимая милую, спросилъ: "Ты меня не позабыла еще!" Но Дальфа быстро произнесла: "мной двоюродный брать! {Обыкновенное выражен³е Бедуиновъ, у коихъ друзья и любовники всегда называютъ другъ друга двоюродными братьями или сестрами хотя бы вовсе не были родственниками между собою.} намъ должно скорѣе уйти отсюда: жизнь твоя въ опасности! - Куда намѣренъ ты отправиться? "
- Мы поѣдемъ въ Айнъ-Зарку. -
"Въ Айнъ-Зарку!" вскричала Дальфа: "тамъ кочуютъ Бени-Зобейды; они наблюдаютъ за тобою и сообщаютъ Саламанцамъ о всѣхъ твоихъ движен³яхъ."
- Это быть не можетъ: третьяго дни я былъ у нихъ въ гостяхъ; они приняли меня весьма радушно и преломили со мною хлѣбъ.
"Они въ прошлую ночь присылали сюда человѣка," продолжала Дальфа, "съ извѣст³емъ, что ты былъ у нихъ, и разспрашивалъ о мѣстѣ пребыван³я Саламанцевъ. Теперь я узнала отъ женщинъ Асира, что онъ, съ воинами своими, отправился стеречь чернаго льва, опять здѣсь появившагося: такъ всѣ тебя называютъ здѣсь. - Прибыт³е твоего пр³ятеля, котораго впрочемъ Саламанцы не узнали, затрудняло ихъ чрезвычайно: они боялись оставить его въ юртѣ, чтобы въ ихъ отсутств³е, не уѣхалъ онъ и, отыскавъ тебя, не помѣшалъ ихъ видамъ. И такъ, не смотря на то, что онъ сдѣлался ихъ гостемъ, они хотѣли убить его; но одинъ добрый старикъ возсталъ противу сего гнуснаго намѣрен³я и присовѣтовалъ взять его съ собою, утаивъ отъ него настоящую цѣль ихъ набѣга. Всѣ Саламанцы крайне негодовали на Асира, что онъ позволялъ сему неизвѣстному имъ гостю отлучиться въ пустыню за стрѣлами, и съ нетерпѣн³емъ ожидали его возврата."
- И такъ, они вѣроятно, стерегутъ меня въ направлен³и кочевья Бени-Зобейдовъ, сказалъ Шанфар³й съ нѣкоторымъ безпокойствомъ. Недавно я точно слышалъ въ этой сторонѣ шумъ ѣдущихъ всадниковъ. Намъ должно отправиться въ другую сторону. Бѣдный Селикъ!.... я не увижу тебя болѣе!....
Немедленно Шанфар³й и Дальфа пустились оттуда по направлен³ю сѣверо-восточнаго вѣтра. Три часа они ѣхали скорымъ шагомъ, и прибыли къ берегу потока. Нѣсколько разъ Шанфар³й пытался переправиться чрезъ оный, но глубина потока, темнота ночи, страхъ Дальфы, всегда ему препятствовали. Находясь въ странѣ совершенно незнакомой, ему оставалось только слѣдовать берегомъ рѣки, пока не наступитъ день. Такимъ образомъ прибывъ къ ущел³ю одной горы, Шанфар³й остановился и сошелъ съ коня. "Сестра моя!" сказалъ онъ Дальфѣ: "будемъ здѣсь ожидать разсвѣта. Я не знаю, куда вамъ ѣхать и гдѣ мы находимся; но думаю, что мы уже внѣ опасности." - Утомленная Дальфа попросила воды. Лишь только Шанфар³й сдѣлалъ нѣсколько шаговъ къ потоку, какъ раздался со всѣхъ сторонъ крикъ: "Это онъ! Это черный левъ!" Герой, изумленный этимъ неожиданнымъ крикомъ, спѣшитъ къ копью своему и бѣлоногому коню, не сомнѣваясь, что попалъ на засаду, но вдругъ видитъ себя окруженнымъ со всѣхъ сторонъ. - Саламанцы, желая взять Шанфар³я живаго, направляютъ на него копья свои и требуютъ, чтобы онъ сдался. Но Шанфар³й, схвативъ свой мечь, мужественно защищается противъ сорока враговъ и многимъ изъ нихъ наноситъ раны. "Подлые разбойники!" отвѣчаетъ имъ неустрашимый витязь, голосомъ отчаян³я и изступлен³я. "Вы знаете, что между вами и мною нѣтъ другаго услов³я кромѣ красной смерти." - На сей голосъ одинъ изъ всадниковъ, остававш³йся дотолѣ назади, пробивается сквозь толпу и стремится прямо къ Шанфар³ю; но сей, двинувшись впередъ, встрѣчаетъ его сильнымъ ударомъ меча въ голову. "Я поклялся," воскликнулъ тогда Шанфар³й, "истребить сто сыновъ Саламанскихъ! теперь моя клятва исполнена." - Несчастный! онъ не зналъ, что ему не суждено было исполнить с³ю клятву при жизни! Всадникъ, убитый его рукою, былъ вѣрный другъ его Селикъ, который, узнавъ свою ошибку и гнусный обманъ Саламанцевъ, спѣшилъ къ другу своему, рѣшась защититъ его, или умереть съ нимъ вмѣстѣ. Но въ то самое время, когда Шанфар³й произносилъ слова клятвы своей, злобный Асиръ пронзилъ его копьемъ въ плечи.- Опредѣлен³я Судьбы неизбѣжны! Когда наступитъ роковое время, напрасно человѣкъ ухищряется избѣжать гибели: если онъ уклонится отъ смерти въ одномъ мѣстѣ, встрѣтитъ ее непремѣнно въ другомъ.
Дальфа также погибла въ минуту конницы Шанфар³я: нѣкоторые повѣствуютъ, что одинъ изъ Саламанцевъ, принявъ ее за мужчину; нанесъ ей смертельный ударъ копьемъ въ грудь, иные же говорятъ, что она бросилась въ воду потока и въ немъ утонула. Такъ сбылось предсказан³е Хансы.
Спустя нѣсколько лѣтъ послѣ смерти Шанфар³я, коварный Асиръ проѣзжалъ чрезъ то мѣсто, гдѣ убитъ сей славный воинъ и поэтъ. Тѣло его уже содѣлалось пищею хищныхъ звѣрей, только бѣлыя кости лежали, разбросанныя по песку. Асиръ, увидѣвъ черепъ Шанфар³я, съ презрѣн³емъ толкнулъ его ногою: но въ тоже мгновен³е отколокъ черепа вонзился ему въ ногу, - и Асиръ чрезъ нѣсколько дней испустилъ духъ въ ужаснѣйшихъ мучен³яхъ. Такъ совершилась и клятва великаго Шанфар³я.