Коста-Де-Борегар Шарль-Альбер - Роман роялиста времен революции, Страница 11 - Книги

рой сдѣлался Шалье, Вирье дрался въ рядахъ Мадинье.

III.

"Я очень хорошо помню,- пишетъ m-lle Вирье,- съ какою радостью отецъ разсказывалъ намъ про это сражен³е; но онъ далеко не былъ опьяненъ побѣдою.

"Несмотря на веселые трубные звуки, которыми праздновалось освобожден³е Л³она, онъ ожидалъ страшнаго возмезд³я.

"Сколько бы ни объясняли все случившееся,- говорилъ онъ,- сопротивлен³емъ, разрѣшеннымъ Конвентомъ, конечно, Конвентъ усмотритъ въ этомъ мятежъ. Быть можетъ, тиран³я, которая насъ подавляла, могла внушить на минуту сострадан³е центральному правительству. Но реакц³я должна неминуемо вызвать безпощадную месть..."

Ожидан³ямъ Анри суждено было осуществиться.

Одно неожиданное обстоятельство ускорило кризисъ. Жиронда, на которую л³онцы возложили свою послѣднюю надежду, погибали 31 мая подъ ударами Монтани.

Маратъ, котораго народъ возвращалъ Конвенту побѣдителемъ, требовалъ для Шал³е такого же тр³умфа. Съ соглас³я комитета общественнаго спасен³я, другъ народа обзывалъ л³онское возстан³е "контръ-революц³ею". И онъ не только отказывалъ побѣдителямъ въ правѣ судить Шал³е и его солдатъ, но онъ требовалъ, чтобы имъ была немедленно возвращена свобода.

Но что значили эти грозы для Л³онцевъ? Они думали, что они обезпечены подъ защитою своихъ правъ и побѣды.

Еще сильнѣе собирались они подтвердить свои права и побѣду, избравъ себѣ правительство, которому каждый клялся повиноваться.

Великая то была смѣлость и она невольно вселяла безпокойство благоразумнымъ людямъ. Несмотря, однако, на ихъ совѣты, на доводы Анри, который не ошибался въ крайней опасности отъ создан³я въ Л³онѣ власти, которая могла бы соперничать съ Конвентомъ, ни на что это не было обращено вниман³я. Учредили нѣчто въ родѣ исполнительнаго комитета подъ назван³емъ "Народная коммис³я департамента Роны и Лоары". Президентомъ былъ избранъ жирондистъ Жилиберъ.

Для большинства Л³онцевъ, понятно, не могло существовать другой политики, кромѣ жирондистской. Прочность власти была необходима для ихъ дѣлъ.

Разъ свобода существовала, они желали ее сохранить въ той формѣ, какъ ее идеализировали имъ Роландъ и его жена.

Имъ было безразлично, что Жиронда была уничтожена, изуродована, они готовы были присоединиться къ ея попыткамъ, которыя она пробовала въ провинц³и противъ торжествующей Монтани.

Дисконтируя это положен³е, Шассе и Бирото отправились тайкомъ въ Л³онъ, въ то время, какъ Бюзо долженъ былъ прибыть въ Эвре, а Барбару въ Канъ. Нужно было съ одной стороны присоединить Л³онское возстан³е къ безпорядкамъ юга, а съ другой стороны - протянуть руку помощи возставшимъ департаментамъ Норманд³и и Вандеи. Попавши такимъ образомъ въ тиски, Конвентъ, по мнѣн³ю бриссотинцевъ, долженъ былъ неминуемо погибнуть...

Планъ былъ смѣлый, но его шансы успѣха обратили на себя вниман³е Анри.

Не въ состоян³и-ли будетъ монарх³я воспользоваться таеими необычайными обстоятельствами? Не произошло-ли соглашен³я между жирондистами и роялистами, 29-го мая, подъ огнемъ якобинцевъ? Не свидѣтельствуютъ-ли объ этомъ эти трупы лежащихъ рядомъ носильщиковъ и дворянъ, роландистовъ и офицеровъ арм³и Кондэ... Анри казалось, что оставш³еся въ живыхъ рѣшили непремѣнно докончить вмѣстѣ дѣло ихъ общаго освобожден³я.

Въ одномъ только пунктѣ Вирье расходился во взглядахъ съ представителями жирондистовъ. Онъ находилъ слишкомъ суровыми мѣры, въ которымъ обращались мюскадинцы. Дѣйствительно, чуть не на его глазахъ, его хозяина, Сотмуша, бросили въ Сону съ прострѣленною голового,

"...Такой коротк³й судъ въ глазахъ отца позорилъ честь сопротивлен³я... И потому онъ не переставалъ въ возможныхъ, конечно, границахъ проповѣдывать умѣренность. Онъ желалъ даже, по словамъ m-lle Вирье, чтобы Шалье былъ пощаженъ... Шалье, по его мнѣн³ю, могъ быть драгоцѣннымъ залогомъ. Тѣмъ не менѣе онъ стоялъ за то, чтобы его судили, ибо даровать ему свободу значило отдавать его на вѣрную смерть"...

Но что могъ выиграть Шалье посредствомъ суда? Развѣ могли судьи оставаться равнодушными къ тѣмъ крикамъ, требующимъ смерти, которые день и ночь раздавались повсюду.

"Давайте намъ руки и ноги Шалье, мы будемъ играть ими въ кегли! Вотъ припѣвъ, который чередовался по улицамъ Л³она съ другимъ на мотивъ пѣсни: "Rendez-moi mon écuelle de bois",- на гильотину Шалье, на гильотину!"

Когда эхо доносило ревъ этихъ требован³й до Шалье, онъ, какъ ²ерем³я передъ Нинев³ей, восклицалъ: "Л³онцы дѣлаютъ большую ошибку, требуя моей смерти... Кровь моя падетъ на ихъ головы и на головы ихъ правнуковъ... Я буду въ Л³онѣ Христомъ революц³и...

"...Эшафотъ будетъ моею Голгоѳою, ножъ гильотины будетъ крестомъ, на которомъ я умру за благополуч³е республики"...

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

16-го ³юля 1793 года, въ 5 часовъ вечера, Шалье поднимался по ступенямъ той самой гильотины, которую онъ за дорогую цѣну выписалъ изъ Парижа.

Все, до неопытности палача, было ужасно въ этомъ окончан³и жизни. Три раза падалъ ножъ, всяк³й разъ унося съ собою окровавленные обрывки человѣческаго мяса, и все не отрубая головы, а онъ не человѣческимъ голосомъ кричалъ еще палачу:

"Прикрѣпи кокарду въ груди моей. Я умираю за свободу"...

Одинъ изъ помощниковъ палача ножемъ долженъ былъ отрубить ему голову.

Къ уб³йству человѣкъ, который умиралъ такимъ образомъ, присоединилъ мученичество.

Всегда, когда шевельнутъ народъ до самой его глубины, "изъ него полѣзутъ чудовища и герои, чудеса преступлен³я и чудеса добродѣтели".

IV.

Голова Шалье, которую Л³онъ бросилъ Конвенту какъ вызовъ, дѣлало немыслимымъ какое-либо примирен³е.

Непримиримая борьба должна была возгорѣться между Монтанью и Жирондою. Но Жиронда хотѣла, чтобы вся отвѣтственность почина пала на Монтанью.

"Заслышавъ наши республиканск³е звуки, неужели вы рѣшитесь палить въ насъ пулями смерти?.. Мы несемъ оливковую вѣтку мира и оруж³е... Оливковая вѣтка будетъ дана каждому настоящему республиканцу. Наши оруж³я намъ послужатъ защитою противъ тѣхъ, это бы вздумалъ насъ поработить"... Въ такихъ выражен³яхъ былъ составленъ адресъ, который Коммисс³я департамента Роны и Лоары отправляла въ Парижъ, какъ послѣднее заклинан³е.

По модѣ того времени, эти люди украшали свою отвагу напыщенными фразами. Выражен³е чувствъ мѣняется съ вѣкомъ. Но есть красота вѣчная. Эта смѣшная форма выражала одинъ изъ самыхъ благородныхъ порывовъ, внесенныхъ въ скрижали истор³ею.

Съ той минуты, какъ борьба стала неизбѣжною, жертвы и кровь были ни почемъ этому удивительному народу Л³она. Въ то время, какъ со всѣхъ сторонъ прибывали солдаты-добровольцы, деньги, оруж³е, одежда, пров³антъ, все это неслось отовсюду...

На глазахъ у Вирье воздвигались стѣны, строились редуты, рылись рвы, городъ окружался удивительными работами. Онъ тѣмъ временемъ организировалъ, приводилъ въ порядовъ, обучалъ добровольцевъ. Священники, старики, служители, каждый день увеличивали собой ряды. Вскорѣ восемь тысячъ человѣкъ стояло подъ знаменемъ. Или правильнѣе, восемь тысячъ героевъ, имена которыхъ, увы! истор³я не сохранила. Подобно тому, какъ благовонныя вещества сохраняютъ покойниковъ, также, говорятъ, и велик³я событ³я хранятъ имена тѣхъ, которые за нихъ погибли. Это ошибочно. Какое дѣло по важности своего значен³я можетъ сравниться съ тѣмъ, которое соединяло съ Л³ономъ монарх³ю и свободу? А между тѣмъ, всѣ эти роялисты и жирондисты, погибш³е рука объ руку, развѣ не забытыя жертвы?

Увы! есть союзы, которые обречены судьбою на фатальную развязку. Союзъ Монарх³и и Жиронды былъ однимъ изъ такихъ. Заключенный въ ту мучительную ночь, когда королева показала Гаде спавшаго въ люлькѣ Дофина, союзъ этотъ укрѣпился сегодня только для того, чтобы породить одну изъ тѣхъ обманчивыхъ надеждъ, которыя доводятъ до могилы тѣхъ, кому суждено умереть. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Съ битвы 29-го мая популярность Анри только возросла въ глазахъ тѣхъ, кто видѣлъ его за дѣломъ, то солдатомъ, то организаторомъ, и потому всѣ желали, чтобы онъ былъ во главѣ подготовлявшагося сопротивлен³я.

"Какъ бывш³й полковникъ, отецъ мой,- пишетъ m-lle Вирье,- былъ самымъ старшимъ офицеромъ по чину въ Л³онѣ и самымъ образованнымъ... Но онъ отказался отъ сдѣланнаго ему предложен³я взять на себя командован³е... Онъ былъ однимъ изъ слишкомъ замѣтныхъ поборниковъ монарх³и, чтобы не придать возстан³ю политическаго характера, котораго слѣдовало избѣгать...

"Все еще надѣялись приручить чудовище. Во избѣжан³е его гнѣва превращали въ республиканцевъ тѣхъ, кто менѣе всего на это разсчитывалъ".

Послѣ отказа Вирье, обратились къ графу де-Преси {Луи Франсуа, графъ де-Преси, принадлежалъ къ старинному роду изъ Дофине, переселившемуся въ Бургунд³ю. Въ 1791 году онъ отказался отъ должности полковаго командира, чтобы быть ближе къ королю и вмѣстѣ съ Бриссакомъ образовалъ конституц³онную гвард³ю Людовика XVI, который назначилъ его подполковникомъ. Когда была распущена конституц³онная гвард³я, онъ всецѣло посвятилъ себя служен³ю королю и весь день, 10-го августа, дрался простымъ солдатомъ, въ рядахъ швейцарцевъ. Онъ жилъ въ загородпомъ домѣ, въ окрестностяхъ Л³она, занимаясь земледѣл³емъ, въ то время, когда народная и республиканская коммисс³я Л³она избрала его въ главнокомандующ³е республиканской арм³и.}.

Любопытная была личностъ этотъ главнокомандующ³й, котораго себѣ выбрали Л³онцы. М-lle Вирье говоритъ, что онъ былъ маленькаго роста, съ высокими плечами, сѣдой, съ цвѣтомъ лица негра, но храбрый до безум³я и вѣчно веселый, даже въ самыя отчаянныя минуты.

"Вотъ и не вѣрьте въ предчувств³я,- сказалъ онъ однажды, поднимаясь съ земли послѣ того, какъ его лошади пуля пробила голову.- Бѣдное животное сегодня утромъ ни за что не позволяло себя осѣдлать".

Анри, который не разъ встрѣчался съ Преси, и имѣлъ возможность видѣть его энерг³ю въ ужасный день 10-го августа, отъ всего сердца сочувствовалъ сдѣланному выбору. Съ точки зрѣн³я защиты, однако, онъ далеко не раздѣлялъ всѣхъ взглядовъ своего генерала.

Преси хотѣлъ запереться въ Л³онѣ. Анри, напротивъ, настаивалъ на свободномъ сообщен³и. Онъ находилъ нужнымъ, чтобы были свободны дороги Маконэ, по которымъ подвозится пров³антъ, а также пути сообщен³я съ Форезомъ, посредствомъ которыхъ оборона могла бы присоединиться къ возстан³ю на югѣ.

Тѣмъ не менѣе, Преси не сочувствовалъ какимъ-либо мѣрамъ внѣ самого Л³она.

"Не знаю,- пишетъ m-lle де-Вирье,- на счастье или на несчастье Л³она, случилось, что главнокомандующимъ у нихъ былъ не тотъ, котораго они избрали первоначально. Знаю только одно, что отецъ мой не сходился съ Преси во взглядахъ, задолго до осады.

"Помню, что, однажды, отецъ мой проходилъ съ нимъ мимо дома, гдѣ мы были съ сестрою. Отецъ хотѣлъ зайдти насъ поцѣловать... Генералъ послѣдовалъ за нимъ... Вѣроятно, они были очень уставши, такъ какъ они оба сѣли, не обращая на насъ вниман³я.

"Они говорили о возможности осады. Мой отецъ настаивалъ на немедленной вылазкѣ. Преси не соглашался, говоря, что у него въ вѣдѣньи все отцы семействъ, все люди не подготовленные къ войнѣ... Никогда, говорилъ онъ, я не рѣшусь пожертвовать ими...

"Мой отецъ, который имѣлъ въ то время дѣло съ простыми солдатами и видѣлъ близко преданность своихъ товарищей, отвѣтилъ ему - я никогда не забуду его фразы: "Съ этой молодежью... я готовъ идти въ адъ"...

"Преси передернуло. Но онъ промолчалъ".

Дѣйствительно, было жаль не воспользоваться такимъ запасомъ доброй воли и такими счастливыми совпаден³ями обстоятельствъ, которыя могли и не представиться вновь.

Переговоры о союзѣ съ швейцарскими кантонами клонились повидимому къ концу.

Войско короля Сардинскаго, разбитое въ прошломъ году, перешло Альпы и снова направлялось въ Савойю.

Быть можетъ, оно выжидало только выстрѣла первой пушки въ Л³онѣ, чтобы выяснить свое наступательное движен³е!..

Но какъ въ Л³онѣ, такъ и на границахъ Рейна и Альпъ, Конвенту не подобало дать себя предупредить.

Для того, чтобы предотвратить неминуемое возстан³е, онъ вдругъ схватился за самыя строг³я мѣры.

Дюбуа Крансе получилъ приказан³е покинуть Гренобль, гдѣ онъ организовалъ Альп³йскую арм³ю, а Келлерману было приказано оставить свое войско въ Савои и приблизиться къ Л³ону.

Въ то время со всѣхъ сосѣднихъ департаментовъ собирались батальоны добровольцевъ, чтобы подкрѣпить регулярное войско подъ начальствомъ представителей Конвента. Роковая неизбѣжность осады становилась очевидною.

Но, по словамъ дочери Анри, онъ еще не страшился ея послѣдств³й,- такъ велика была его увѣренность въ л³онской арм³и, собравшейся около него.

Во всякомъ случаѣ, кварталъ de la Croix Rousse слишкомъ подвергался опасностямъ при первомъ нападен³и, чтобы Вирье рѣшился оставить при себѣ жену и дѣтей. Опять приходилось размѣститься всѣмъ по разнымъ угламъ.

Я не знаю ничего болѣе трогательнаго разсказа Аймона де-Вирье объ этой незабвенной разлукѣ.

"...Однажды,- говоритъ онъ,- мой отецъ взялъ меня за руку и вывелъ изъ дома, въ которомъ мы жили въ Croix-Rousse. Мать шла съ нимъ подъ руку, сестры шли тоже съ нами. Отецъ просилъ меня быть всегда послушнымъ, честнымъ и бояться Бога... Онъ взялъ съ меня слово, что я не назову своего имени никому чужому. Онъ поцѣловалъ меня и сдалъ меня на руки г. Лане, заботамъ котораго онъ поручалъ меня.

"Съ тѣхъ поръ я больше никогда не видалъ моего отца.."

"Это прощан³е было такое грустное, такое торжественное, что воспоминан³е о немъ навсегда сохранилось въ моей памяти...

"....Уже до нашего разставан³я, я былъ подготовленъ къ чему-то необыкновенному, что должно было случиться. Мнѣ говорили, что даже дѣти, во время революц³и, должны быть готовы на все... И потому я не былъ удивленъ, что и мнѣ выпадала на долю какая-то роль. Въ то время мнѣ было пять съ половиною лѣтъ. Г. Лане посадилъ меня съ собою въ дилижансъ и вечеромъ мы прибыли въ панс³онъ, которымъ онъ завѣдывалъ въ Фонтэнь..."

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

"Что касается насъ,- дополняетъ m-elle Вирье этотъ разсказъ брата,- насъ поручили одной монахинѣ, по имени m-me Шинаръ, сестрѣ одного л³онскаго скульптора, который пользовался большою извѣстностью какъ артистъ и какъ поборникъ революц³и...

"Мать же моя, сколько мнѣ помнится, помѣстилась у нѣкоей m-me Рюзанъ. Эта чудесная женщина содержала въ то время весьма извѣстную библ³отеву. Ея сынъ и она могли поспорить въ преданности къ моей матери, и въ ихъ сердечномъ отношен³и мать находила истинное облегчен³е для своихъ душевныхъ страдан³й.

"Позаботясь такимъ образомъ обо всемъ,- прибавляетъ m-lle де-Вирье,- мой отецъ вернулся одинъ въ Croix-Rousse"...

9 августа 1793 г. первый ударъ пушки оповѣстилъ, что занавѣсъ поднимается надъ самой ужасной драмой Революц³и.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ.

Мечта поэта Балланша - Л³онъ и Вандея. - Конституц³онное командован³е арм³ей въ Л³онѣ.- Солидарность возстан³я съ Конвентомъ.- Крансе приглашенъ справить въ Л³онѣ торжество 10 августа.- Несходство Преси съ Вирье.- Дюбуа-Крансе.- Его портретъ, его презрѣн³е къ л³онцамъ.- Дерзкая прокламац³я.- Гордый отвѣтъ Преси.- Панорама Л³она. - Стратегическ³я позиц³и обороны и нападен³я.- Генералъ Желлерманнъ.- Первый пушечный выстрѣлъ.- Гранналь, Вердюнъ, Жинтенъ ле-Пьерро командуютъ въ Croix-Rousse.- Первыя бомбы.- Дневникъ m-elle де-Вирье.- Анри принимаетъ на себя командован³е позиц³ями въ Croix-Rousse.

Балланшъ мечталъ написать слѣдующую поэму объ осадѣ Л³она. Вотъ ея содержан³е:

Прибывъ изъ Америки, много столѣт³й спустя послѣ Революц³и, одинъ путешественникъ останавливается на мѣстѣ сл³ян³я двухъ большихъ рѣкъ, На ихъ берегахъ онъ видитъ развалины огромнаго города, даже назван³е котораго не уцѣлѣло. Тѣмъ не менѣе, каждый годъ, нѣсколько земледѣльцевъ справляютъ тутъ какое-то празднество, которое они называютъ праздникомъ мучениковъ. Героическ³я пѣсни, которыя передавались изъ поколѣн³я въ поколѣн³е, говорятъ, что во время оно былъ вѣкъ желѣза и крови и что тамъ именно, гдѣ они въ настоящее время поютъ, справедливость погибла подъ ударами проклятаго отродья...

Но подобная поэма была бы удивительнымъ диссонансомъ съ ужаснымъ реализмомъ борьбы чисто демократической: демократ³я и поэз³я никогда не совмѣстимы.

Какъ разны были въ этомъ смыслѣ л³онское возстан³е и возстан³е Вандейское. Своимъ сражен³ямъ вокругъ пылающихъ деревьевъ вандейская молодежь придавала прелесть героической легенды, носильщики съ гавани du Temple и грубые лодочники съ Роны шли въ огонь со своими кабацкими пѣснями и ругательствами отца Дюшена.

Храбрость была та-же подъ бомбами Дюбуа-Крансе, что и подъ картечью адскихъ колоннъ. Но была разница въ формѣ и въ объективѣ.

Крестьянинъ и его баринъ въ Вандеѣ дрались за Бога и за короля. Хозяева и рабоч³е въ Л³онѣ защищали больше свободу, чѣмъ свои традиц³и.

Буржуаз³я на западѣ была патр³отическаго закала, въ Л³онѣ же она была конституц³онна до реакц³и. Вотъ отчего въ управлен³и жирондистскаго города бывали странности, которыя могли вызвать улыбку, если не вспомнить, что къ приверженцамъ конституц³и нельзя было примѣнять никакихъ проявлен³й власти. Ее пришлось изгнать даже изъ военныхъ командъ.

"...Имѣю честь увѣдомить такой-то батал³онъ, что ему надлежитъ дѣйствовать въ такомъ-то мѣстѣ, чтобы получить такой-то результатъ", вотъ формула, которая была принята штабомъ Преси при командован³и. Никогда не бывало ничего своеобразнѣе этой стычки солдатъ Конвента съ л³онскими буржуа, которые шли убивать другъ друга съ необычайною яростью подъ однимъ знаменемъ и подъ защитой того же принципа, иначе только понятаго.

Народная коммисс³я департамента желала все болѣе и болѣе убѣдить въ своей республиканской солидарности съ Конвентомъ и объясняла свои сопротивлен³я "безсмертными принципами" Революц³и.

По ея приказан³ю, вокругъ города были вбиты огромные столбы съ слѣдующей цитатой изъ "правъ человѣка", написанной красными буввами { Статья 35.}:

"Когда правительство нарушаетъ права народа, возстан³е для народа дѣлается его непремѣннымъ долгомъ".

Въ Л³онѣ это чувство солидарности заводило такъ далеко, что на другой день послѣ перваго обмѣна пушечныхъ выстрѣловъ народная коммисс³я департамента писала Дюбуа-Крансе:

"Намъ бы недоставало чего-то для полнаго удовлетворен³я, если бы не имѣли свидѣтелемъ величественнаго праздника 10 августа депутац³ю отъ вашего войска.

"... Пустъ она судитъ о чистотѣ нашихъ принциповъ и нашихъ дѣйств³й... Если это предложен³е можетъ быть вамъ пр³ятно, мы отложимъ празднован³е этого дня до прибыт³я вашихъ коммиссаровъ..."

Крансе повидимому не счелъ нужнымъ отвѣчать на это приглашен³е л³онскаго правительства иначе, какъ пушечнымъ вистрѣломъ.

Огонь его оруд³й раздавался со всею силою въ сторонѣ Croix-Rousse въ то время, какъ праздникъ, на который онъ былъ приглашенъ, достигъ апогеи.

Во весь опоръ прискакалъ офицеръ предупредить объ этомъ Преси и узнать его приказан³я.

"Не отвѣчайте на огонь непр³ятеля,- отвѣтилъ Преси,- не хочу, чтобы была пролита хоть капля французской крови въ годовщину 10 августа..."

И Преси, самымъ серьезнымъ образомъ, продолжалъ слушать патр³отическ³я кантаты, которые толпа распѣвала въ честь статуи Свободы, увѣнчанной лавровымъ вѣнкомъ. Въ рукахъ статуи было знамя со словами:

"... Я лечу навстрѣчу счастью, когда иду съ закономъ..."

Что долженъ былъ думать Преси у ногъ этой статуи Свободы, передъ этимъ девизомъ, онъ, который въ былое время такъ храбро дрался за короля? Думалъ ли онъ, что приноситъ монарх³и большую жертву, чѣмъ жизнь, прячась за маску республиканца, подъ которой онъ долженъ былъ порядочно задыхаться?

Это смирен³е, которое онъ проявляетъ во все время возстан³я, отводитъ ему особое мѣсто въ лѣтописяхъ вѣрности.

Можно сказать, единственное мѣсто, потому что въ сущности вѣрность заявляетъ о себѣ и не масвируется. Вѣрность Вирье не пошла бы на это. Его вѣрность готова была драться подъ знаменемъ республики, но не носиль его.

Болѣе чѣмъ когда нибудь Анри былъ доволенъ своею скромною ролью, разъ, что роль главнокомандующаго требовала подобной жертвы. Хотя онъ и клялся не иначе какъ... "Вѣрой покойнаго дворянина"... Но если умеръ дворянинъ, то его пережилъ роялистъ...

"Foi de défunt gentilhomme" могъ бы сказать и тотъ, кто въ тоже время подъ стѣнами Л³она командовалъ республиканевими войсками. Но если въ Дюбуа-Крансе умеръ gentilhomme, онъ умеръ только для того, чтобы восиреснуть цареуб³йцей.

Есть люди, и для Вирье Крансе былъ однимъ изъ такихъ, съ которыми легко сталкиваешься. Анри служилъ съ нимъ въ мушкетерахъ, былъ его коллегою въ нац³ональномъ собран³и. Онъ являлся теперь его противникомъ въ безпощадной дуэли.

Исходя изъ одной точки зрѣн³я, эти два человѣка превратились въ враговъ, одинъ своею преданностью къ проигранному дѣлу, другой своею ненавистью къ тому же дѣлу, которое онъ предалъ { Пользуясь особымъ покровительствомъ Мар³и Жозефины Саксонской, матери Людовика XVI, Дюбуа-Крансе всячески интриговалъ, чтобы получить крестъ св. Людовика.

Въ 1790 онъ еще обращался къ графу дела Туръ дю-Пенъ, чтобы получить эту милость и заявить военному министру о своей преданности королю. См. письмо Дюбуа-Крансе въ "Revue historique de la Révolution franèase", 5-й годъ, No 7, 14 января 1886.}.

Безъ сомнѣн³я, раскаян³е дѣлало изъ Крансе человѣка такой пожирающей дѣятельности, такой удивительной проницательности, которая внушала въ себѣ страхъ. Патр³отъ-фанатикъ, онъ соединялъ въ себѣ вмѣстѣ съ холодною жестокостью и непреклонную волю.

Такой человѣкъ не могъ относиться cерьезно къ "Мюскаденцамъ" и къ ихъ арм³и. Для него всѣ эти лавочники, эти нотар³усы, всѣ эти рыночные носильщики, которые преобразились въ офицеровь, въ капитановъ, въ полковниковъ были только смѣшиы. Прокламац³я, которую онъ выпустилъ 7 августа изъ своей главной квартиры de la Pape, свидѣтельствуетъ объ его безграничномъ презрѣн³и къ всѣмъ этимъ героямъ.

До сражен³я онъ уже совѣтовалъ имъ сдаться на капитуляц³ю. Къ довершен³ю дерзости, онъ требовалъ вознагражден³я своимъ солдатамъ.

Самъ Келлерманъ, по его внушен³ю, предлагалъ "дать л³онцамъ часъ на размышлен³е о сдачѣ".

Но ни Келлерманъ, ни Брансе не сомнѣвались, что презрѣн³е, съ какимъ они относились къ Л³онскимъ милиц³ямъ, превращалось въ рукахъ Преси во всемогущаго двигателя.

"Ваши предложен³я еще болѣе ужасны, чѣмъ ваше поведен³е,- отвѣтилъ генералъ парламентеру.- Мы ожидаемъ васъ... Вы доберетесь до насъ не иначе какъ черезъ наши трупы"...

Взявшись за рукоятву своей шпаги, Преси прибавилъ: "Вотъ печать въ моей депешѣ"...

II.

Если осада Л³она не должна была заключать въ себѣ поэз³и, тѣмъ не менѣе мѣсто ея дѣйств³я замѣчательно по своей красотѣ.

Съ этимъ всяк³й согласится, взглянувъ на панораму, которая виднѣется съ высотъ Фурв³еръ. У вашихъ ногъ двѣ больш³я рѣки. Одна спокойная, тихая - это Сона. Другая быстрая, шумная - Рона. Онѣ соединяются и обнимаютъ въ своихъ объят³яхъ городъ. Тамъ дальше долины, пейзажи смѣняются холмами, которые ростутъ все выше и выше и на далекомъ горизонтѣ соединяются съ горами Энъ, Дофине, Форезъ.

Съ стратегической точки зрѣн³я, слабую сторону большого города зритель замѣчаетъ съ лѣвой стороны отъ себя. Дѣйствительно, тамъ точно основан³е огромнаго угла, который образуется сл³ян³емъ Роны съ Соной. Площадь, которую обѣ эти рѣки предоставляютъ такимъ образомъ своимъ собственнымъ силамъ, называется Croix-Rousse.

Въ Croix-Rousse должны были произойти атака и оборона Л³она.

Преси сосредоточилъ здѣсь всѣ свои силы. Зубчатые дома соединялись между собою траншеями; эти траншеи заканчивались батареями, которымъ надлежало защищать огонь стрѣлковъ, размѣщенныхъ на первомъ скатѣ холма. Всѣ эти работы въ общемъ соединялись закрытыми путями съ кладбищемъ Бюиръ и съ замкомъ Верне, которые, грозно вооруженные, дѣлались центромъ обороны этого плато.

Эти лин³и, такимъ образомъ укрѣпленныя, заслоняли всю основу угла, о которомъ только что упомянуто, т. е. опираясь съ одной стороны на фортъ Saint-Jean и на ворота St.-Clair, онѣ простирались отъ Соны до Роны.

Отъ воротъ St.-Clair, внизъ по течен³ю Роны, набережныя вдоль всего города были испещрены редутами и батареями. Ихъ аванъ-посты по лѣвому берегу рѣки заняли предмѣстья Бротто, Гильотьеръ и Виллербаннъ.

По направлен³ю къ востоку многочисленные валы съ пушками соединяли на другой сторонѣ холма Фурв³ера редуты Лояссъ съ редутами Везъ и защищали течен³е Соны выше Л³она.

Противъ этой-то системы обороны, придуманной главнымъ образомъ Шенелеттомъ, офицеромъ, выдававшимся своими рѣдкими качествами, пришлось Келлерманну, конечно, противъ воли, производить нападен³е.

Про Келлерманна можно сказатъ, что онъ является однимъ изъ самыхъ благородныхъ типовъ французской арм³и той эпохи. Въ силу долга онъ дѣлается республиканскимъ солдатомъ. Этотъ республиканецъ соединялъ въ себѣ вмѣстѣ съ долгомъ все великодуш³е благороднаго сердца. Но онъ долженъ былъ дѣйствовать подъ страхомъ быть выданнымъ Конвенту.

Планъ дѣйств³я, избранный генераломъ, былъ именно тотъ, который предвидѣлъ Преси. Въ то время, какъ Келлерманнъ окружалъ Л³онъ блокадами параллельно течен³ю Роны и Соны, онъ направилъ атаку на Croix-Rousse и для того, чтобы слѣдить за успѣхомъ дѣла, назначилъ вмѣстѣ съ Крансе свою главную квартиру въ замкѣ de la Pape, въ верхней части Л³она, именно въ томъ пунктѣ, гдѣ Рона вступаетъ въ городъ.

Первая пуля, выпущенная 9 августа, попала въ Croix-Rousse, гдѣ Анри, разставшись съ женою и дѣтьми, сражался какъ простой волонтеръ.

Тамъ командовалъ генералъ Гранналь {Объ этомъ генералѣ Гранналѣ не имѣется никакихъ подробностей. Быть можетъ, онъ присвоилъ себѣ чужое имя; все, относящееся до большинства участниковъ въ осадѣ Л³она, покрыто мракомъ неизвѣстности. Такъ, подъ именемъ Римберга скрывался одинъ храбрый офицеръ прежней королевской арм³и: де ла Рошъ Негли. Блистательно командуя экспедиц³ей Л³онцевъ въ Форенѣ, онъ спасъ часть ававгарда Преси, при выходѣ онъ былъ схваченъ, доставленъ въ Л³онъ и разстрѣлянъ. Онъ самъ далъ сигналъ залпа при своей казни.}, и подъ его начальствомъ бывш³й учитель фехтован³я Женженъ былъ типомъ храбрости и грубости.

Преси называлъ его своимъ "Св. Петромъ", ибо редутъ, надъ которымъ онъ поручилъ ему командован³е, былъ "Ключемъ Л³она".

Былъ тамъ и еще одинъ весьма странный артиллер³йск³й капитанъ Верденъ. Онъ сражался не иначе какъ въ нанковыхъ панталонахъ, въ курткѣ съ разноцвѣтными нашивками и въ огромной пуховой шапкѣ. Но что за герои были эти, уморительные съ виду, солдаты!

75 л³онцевъ изъ баттареи Вердена въ первый день аттаки провели подъ штыками крансейцевъ до ихъ аванпостовъ.

Анри, который участвовалъ съ ними въ аттакѣ, не могъ не улыбнуться, но вмѣстѣ и не заплакать отъ восторга передъ этою защитою совсѣмъ не военною, но тѣмъ не менѣе геройскою... Самый бюллетень о побѣдѣ свидѣтельствовалъ о неопытности случайныхъ побѣдителей... "Безъ геройской храбрости нашей славной молодежи,- было сказано на слѣдующ³й день въ приказѣ,- было бы потеряно прекрасное артиллер³йское оруд³е. Спутникамъ Крансе не по вкусу пришлись орѣшки нашахъ согражданъ..."

Въ тотъ вечеръ съ республиканскихъ аванпостовъ въ первый разъ можно было разслышать ночью пѣснь "Chant des Cavaliers", которая во все время осады была Марсельезою л³онцевъ.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Эту пѣснь сочинила однажды ночью на бивуакѣ одна таинственная личность. Все въ этой личности возбуждало любопытство - самый пр³ѣздъ въ Л³онъ долго скрывавш³йся, изящныя манеры этого человѣка, его глубокая грусть, свѣж³й шрамъ отъ лба до рта, старанье скрыть свое настоящее имя подъ прозвищемъ Фридриха Маленькаго (онъ былъ маленькаго роста), медальонъ, который онъ пряталъ подъ платьемъ.

Его товарищи всегда думали, что присутств³е этого Фридриха Маленькаго подъ л³онскими знаменами была тайна, извѣстная одному только Преси.

Келлерманенъ и Крансе сознавали, что имъ придется посчитаться съ л³онцами, несмотря на ихъ свойства, ихъ костюмъ, ихъ пѣсни.

Они предвидѣли, что потребуется долгая и трудная осада, чтобы уничтожить этихъ храбрецовъ и что Республику придется обагрить кровью.

Эта перспектива была отчасти по вкусу Крансе:

"Бомбы готовы,- писалъ онъ Конвенту,- въ огнѣ поспѣваютъ и пули, и если только л³онцы будутъ упорствовать въ своей непокорности, мы будемъ воевать съ ними при свѣтѣ огня, который поглотитъ этотъ непокорный городъ".

Насил³е, которое чувствовалось въ этихъ фразахъ Крансе, однако, не удовлетворило Конвента; чтобы подогрѣть его рвен³е, Конвентъ отправилъ еще трехъ новыхъ комиссаровъ: Мегре, Шатоневъ-Рандона и Кутона.

Такая компан³я дѣлала пребыван³е Келлерманна въ de la Pape окончательно невыносимымъ. Курьеръ, прибывш³й изъ Савойи, послужилъ ему предлогомъ бросить междуусобную войну и направиться въ границамъ.

Кантонъ Вале далъ свободный пропускъ пьемонтскому войску. Герцогъ Монферра угрожалъ Аннеси, тогда какъ генералъ маркизъ де-Кордонъ двигалъ свой авангардъ на Шамбери.

Келлерманъ сейчасъ же двинулся на встрѣчу нашеств³ю и въ нѣсколько дней отбилъ войска къ Альпамъ, но этихъ нѣсколькихъ дней было достаточно, чтобы Л³онъ попалъ въ полную зависимость отъ Крансе.

Доведенный до отчаян³я множествомъ мелкихъ неудачныхъ стычекъ, въ которыхъ солдаты Конвента бывали всегда отброшены, Конвентъ рѣшилъ 23-го августа отдать приказъ о бомбардирован³и.

Но взгляните, что за разница между осажденными и осаждаемыми: въ то время, какъ Крансе дѣлалъ свои послѣдн³я распоряжен³я, Преси, противъ него, инспектировалъ батарею въ Croix-Rouses.

Этою батареею командовалъ одинъ старый офицеръ, имя котораго никто не зналъ, онъ былъ прозванъ "Пьерро", за его куртку и штаны изъ бѣлой бумазеи...

Когда Преси оканчивалъ свой осмотръ батареи, Пьерро указалъ ему на Крансе, который въ нѣсколько стахъ саженяхъ, стоя, читалъ письмо; Пьерро собирался уже поджечь фитиль оруд³я, которое онъ направилъ на члена Конвента.

Его остановилъ Преси: "Нѣтъ,- сказалъ онъ,- будемте только защищаться".

"Въ такомъ случаѣ хоть его лошадь", продолжаетъ Пьеро, указывая на животное, которое солдатъ держалъ подъ узду подлѣ Крансе.

"...Ладно... Пали въ лошадь"...

И вотъ несчастное животное взорвано пулею, отъ которой спасся ея хозяинъ благодаря великодуш³ю де-Преси.

III.

Генералъ Вобоа, который командовалъ республиканскими батареями, написалъ Дюбуа-Крансе: "Ожидаю"... "Пли!" - отвѣтилъ членъ Конвента. И первая республиканская бомба, очертивъ во мракѣ ночи свою огненную параболу, упала на площади Бельвуръ, въ томъ мѣстѣ, гдѣ нѣкогда возвышалась статуя Людовика XIV.

Одинадцать часовъ вечера. Бомбы такъ и летятъ. Въ нѣсколькихъ мѣстахъ пожаръ. Удивительно себя держатъ л³онцы. Они точно разомъ пр³обрѣли опытность въ дѣлѣ осады. Всѣ на своихъ мѣстахъ; служба исполняется въ совершенномъ порядкѣ, вездѣ разложены толстые слои навоза, при входѣ у каждаго дома разставлены еще наканунѣ резервуары, которые наполняются водою.

Между тѣмъ огонь батарей Крансе все усиливается. Бомбы летятъ въ такой массѣ, что въ кварталѣ Бельвуръ невозможно оставаться. Поневолѣ всѣ бѣгутъ изъ него. Дѣти, женщины, спасаются на другой берегъ Соны, въ кварталъ Фурвьеръ, въ который покуда оруд³я еще не попадали. Вдругъ, среди страшной пальбы, на л³онскихъ аванпостахъ, появляется республиканск³й парламентеръ. Онъ передаетъ предложен³я мира. Крансе надѣялся, что пылающ³й городъ не откажется отъ нихъ.

Преси совѣтуется съ муниципальными властями. Ему отвѣчаютъ, "что въ часъ опасности не идутъ на так³я позорныя соглашен³я".

И начинается усиленное бомбардирован³е, которое длится до самаго утра.

Въ эту ужасную ночь женщины были предпр³имчивы не менѣе своихъ мужей или братьевъ. Случалось видѣть, какъ онѣ вырывали изъ бомбы горящ³е фитили... Если взрывало бомбу, онѣ первыя являдись на помощь.

Онѣ же, на слѣдующ³й день, когда Крансе имѣлъ дерзость требовать себѣ хирурговъ для перевязки его раненыхъ, явили желан³е, чтобы эти раненые были поручены ихъ уходу.

Онѣ разсчитывали на сострадан³е, по крайней мѣрѣ, къ тѣмъ, которые будутъ находиться подъ охраною большого чернаго знамени. Но нѣтъ, на слѣдующую ночь огонь возобновился, къ всеобщему ужасу дула оруд³й были направлены на госпиталь, гдѣ раненые, наканунѣ, нашли себѣ такой великодушный пр³ютъ.

Большая часть этихъ подробностей заимствована изъ "Воспоминан³й" m-lle де-Вирье. "Въ революц³онерной арм³и говорили, что графъ д'Артуа живетъ въ госпиталѣ. Этого было достаточно для Крансе, чтобы забыть всѣ законы человѣколюб³я... Тамъ творились страшныя вещи. На больныхъ рушились потолки...

"Болѣе сорока разъ загоралось въ повояхъ, но каждый разъ удавалось потушить огонь.

"...Однако, когда рухнули своды, строен³е сдѣлалось негоднымъ для жилья... Пришлось подумать, куда размѣстить раненыхъ.

Тѣ изъ нихъ, которые могли еще кое-каъ сами тащиться, уползали въ простыняхъ или въ одѣялахъ. Тѣхъ же, которые были не въ состоян³и двигаться, переносили сидѣлки и горожанки подъ летящими бомбами. Было убито не мало изъ этихъ несчастныхъ во время передвижен³я на носилкахъ.

"Не могу вспомнить безъ ужаса всѣхъ этихъ подробностей бомбардировви. Всѣ кварталы были обстрѣлены одинъ за другимъ. Сотрясен³е воздуха было такъ сильно, что всѣ стекла полопались... Измѣнники еще пособляли Террору. Они или дѣлали знаки непр³ятелю, или сами поджигали.

"Имъ въ сущности приписываютъ разрушен³е арсенала и складовъ съ сѣномъ, такъ какъ непр³ятельск³я бомбы попали въ нихъ уже послѣ того, какъ у нихъ былъ видѣнъ маленьк³й огонекъ, который мы отлично видѣли изъ нашихъ оконъ.

"Въ ту ночь, когда загорѣлся арсеналъ, горѣло разомъ такое множество домовъ на берегу Соны, что мы могли ихъ сосчитать.

"Точно вулуанъ изрыгалъ пламя, а вѣтеръ разгонялъ его то вправо, то влѣво съ ослѣпляющимъ дымомъ...

"Крики присоединялись въ этомъ аду въ ужасному грохоту взрывовъ...

"Такъ какъ непр³ятельск³я батареи палили не переставая по частямъ города въ огнѣ, нельзя было ни подойти, ни подать помощи..."

Сколько, однако, проявлен³й храбрости въ эту ужасную ночь! Одинъ господинъ, нѣкто де-Трейвъ {Де-Трейвъ жилъ еще во время реставрац³и. Король Людовикъ XVIII, узнавъ объ его героизмѣ, послалъ ему крестъ св. Людовика.}, въ то время, когда арсеналъ горѣлъ, бросается со своими солдатами въ этотъ океанъ пламени, чтобы вытащить изъ него бомбы и заряды.

По истинѣ сцена достойная конца м³ра. Во всѣхъ церквахъ одновременно звонятъ въ колокола, весь городъ объятъ удушливымъ дымомъ.

Если на минуту прекращаются взрывы, раздаются зловѣщ³е раскаты пушекъ и барабановъ.

Всѣ посты подъ оруд³емъ.

Чего-то ждутъ... Чего? Взрыва, о которомъ предвѣщаетъ это грозное бомбардирован³е.

Вотъ онъ. Отчаянная стрѣльба, которая доносится изъ Croix-Rousse, возвѣщаетъ л³онцамъ, что крансейцы тамъ на вышкѣ имѣютъ намѣрен³е прорвать ихъ лин³ю обороны.

Крансейцы бросаются очертя голову на эти пушки и штыки, защищающ³е редутъ Пантодъ...

Отпарируетъ самый отважный батальонъ Преси, батальонъ Port-du-Temple.

Начинается огонь въ упоръ между редутомъ и осаждающими. Обороняющ³еся обкладываютъ себя трупами, но осаждающ³е идутъ по трупамъ къ своей цѣли.

Ихъ еще разъ оттѣсняютъ. Наконецъ, оставшись безъ пров³анта, Л³онцы послѣдн³й разъ открываютъ огонь и со штыками у пушекъ прорываются въ кровавую пробоину непр³ятельскихъ рядовъ.

Къ несчастью, этому примѣру не послѣдовала артиллер³я Гранналя. Они не могутъ провести пушекъ. Они ихъ заклепываютъ по мѣрѣ того, какъ выбываетъ прислуга.

Наконецъ непр³ятель завладѣваетъ редутомъ, потому что для защиты не остается ни одной пушки, ни одного живого человѣка,

Генералъ Гранналь, который всю ночь командовалъ въ Croix-Rousse, убитъ, ему пулею раздробило бедренную кость.

Его уносятъ.

Но какъ оставить этихъ героевъ-солдатъ безъ начальника? Гранналь призываетъ Вирье, который съ утра дрался неподалеко отъ него съ ружьемъ въ рукѣ, и завѣщаетъ ему командован³е, которое затѣмъ все время уже и остается за Анри.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ.

Портретъ Анри.- Его первая размолвка съ Преси.- Его планы окончательно отвергнуты.- Г-жа Вирье и ея дочери во время бомбардирован³я. - Голодъ въ Л³онѣ.- Массонск³е призраки.- Эпизоды героизма во время осады.- Переписка Анри съ его женою.- Вещи становятся дорогими друзьями.- Мистическ³я витанья.- Блокада сдвигается.- Сражен³я учащаются.- Маленьк³й Аймонъ-де-Вирье.- Прибыт³е генерала Доппе.- Измѣны - Битвы подъ Перашемъ, въ Братто, въ Saint-Just.- Кутонъ.

При Вирье въ качествѣ адьютанта, въ Croix-Rousse, состоялъ молодой дофинецъ, по имени Шевалье.

Шевалье, по протекц³и Анри, попалъ въ Версали въ пажи за нѣсколько мѣсяцевъ до октябрскихъ событ³й. Такъ какъ весь штатъ короля былъ распущенъ, былъ отпущенъ и онъ; печальный онъ отбылъ въ Гренобль и пришелъ въ себя только при осадѣ Л³она; какимъ образомъ онъ встрѣтился съ Вирье